Яра Вольцева
Босиком по осколкам
Глава 23
С тех пор мы виделись с Кириллом каждый день в университете, обнимались у всех на виду во дворике здания, миловались, но на свидания он меня не звал.
– Боишься проиграть спор и мухлюешь? – ухмыльнулась я в один из дней, а он на это лишь фыркнул.
– Я? Думал, ты уже должна была убедиться, что Кирилл Соловьев ничего не боится. Как насчет сегодня?
– Снова какой-то экстрим? – фыркнула, меня всё еще бил мандраж после прошлого раза.
Кирилл и риск – два неотделимых синонима.
– Нет, введу тебя в свою ночную жизнь. Сходим в клуб? – прижался ко мне сзади и уткнулся мне в плечо, целуя и при этом посылая по моему телу мурашки.
– Давай, – сказала я с неподдельным энтузиазмом, удивляя тем самым и себя, ведь я вообще не любительница подобных мероприятий.
В этот момент наше уединение было нарушено.
– Соловьев? Чего не здороваешься? Давно не виделись, – раздался женский голос.
Я подняла голову и увидела перед собой ехидное холеное лицо Карины, на котором сияла хитрая улыбка.
– Занят, – пожал плечами Кирилл и ответил весьма холодно, что меня безумно порадовало.
По груди растеклось тепло от того, что он уделял внимание только мне.
– Я вижу, над чем ты усердно трудишься, – ехидно сказала девушка странную фразу, затем переглянулась с Кириллом, развернулась и ушла, словно знала что-то.
– Что она имела в виду? – не удержалась от вопроса, чувствуя какой-то подвох.
– Забей, она дура просто, – фыркнул Соловьев, но я ощутила, как он напрягся всем телом.
Настаивать не стала, но на душе стало тревожно.
– Милу с Семеном позовем? – решила перевести тему и глянула на разговаривающих невдалеке друзей.
В последнее время заметила, что они стали сближаться, проводя вместе всё больше времени. На лице подруги чаще стала появляться улыбка, что не могло меня не радовать.
– Нет, – покачал головой Кирилл. – Побудем только вдвоем, это ведь чисто наше свидание.
Поцеловал меня в висок, обнял крепче за талию и прижал к себе. Я же согласно кивнула и улыбнулась, ощущая, как счастье распирает грудь.
А вечером, снова надев платье, которое помогла мне выбрать Мила специально для клуба, напряженно выдохнула, после чего она отправила меня вниз напутственными словами.
– Давай там, отожги, а то сидишь дома, как бабка.
– Ой, всё, – закатив глаза, вышла я навстречу к Кириллу.
Глаза его при виде меня засияли, и это лучше всяких слов сказало мне о том, нравится ли ему увиденное. В клуб нас пропустили одними из первых, не томя в ожидании, из чего я сделала вывод, что он, действительно, завсегдатай подобных заведений.
– Как часто бываешь здесь? – спросила у него сквозь шум битов.
– Давно не был, честно говоря. Еще до знакомства с тобой приходил.
Сказанное польстило, но вместе с тем встревожило. Не жертвует ли он своими интересами ради меня? И не скажется ли это на наших отношениях?
– Потанцуем? – не дал мне рефлексировать Кирилл.
– Я не умею, – покачала головой, продолжая сидеть на диванчике.
– Я научу, – наклонился и прошептал мне на ухо.
Покраснела, но встала, протягивая ему руку. Крупная ладонь потащила меня к танцполу, где уже вовсю танцевали парочки, а затем я одернула задравшееся платье, которое вдруг оголило мне часть бедра.
– Ты сегодня сногсшибательна, – сверкнул глазами Соловьев, но затем посмотрел на какого-то парня, – но платье коротковато. Все мужики пялятся, бесят меня.
– Скажешь тоже, – буркнула, не зная, как реагировать на его комплименты.
– Только правду скажу, не сомневайся, – улыбнулся искушающей улыбкой, а затем повел меня в танце.
– Кирилл, – растянула губы в улыбке, чувствуя, какой он хороший танцор.
Я даже начала сомневаться, было ли в этом мире хоть что-то, чего он не умел делать хорошо.
– Улыбайся почаще, у тебя красивая улыбка, – прошептал хриплым голосом Соловьев, а затем наклонился, прикасаясь к моим губам.
Я приподнялась на носочках и ответила на долгожданный нежный поцелуй, чувствуя, как от переизбытка чувств немного кружится голова.
А когда мы сели, кожа у меня стала такой разгоряченной, что даже стало не хватать воздуха.
– Принесешь сока? – сказала Кириллу, и тот кивнул, удаляясь к стойке.
***
Кирилл
С лица не сходила гребаная улыбка. Чувства бушевали внутри, раздирая грудную клетку, и всё, чего я хотел сейчас больше всего на свете, вернуться к своей девчонке и прижать ее к себе, никогда больше не отпускать.
– Сок! – кивнул бармену, обернулся, но вдруг наткнулся на взгляд сидевшей у стойки Карины.
Та заметила мое внимание и встала, направляясь ко мне. А вот я поморщился. Этой пиявки сейчас только не хватало. Нашел взглядом Аиду, но она сидела в телефоне и не видела происходящего. Мне льстила ее ревность, но я не хотел, чтобы она видела Карину, ей будет неприятно.
– И насколько тебя хватит? – первое, что спросила та, подойдя ближе.
Ее рука бесцеремонно коснулась моей руки, и я резко скинул наглую ладонь.
– Заткнись! – процедил сквозь зубы, не глядя на ее наглое лицо.
Всё в ней меня сейчас раздражало. Даже не могу вспомнить, чем она раньше цепляла.
– Ты не сказал ей о споре, правда? Неужто влюбился, а, Соловьев? – продолжала она напирать, прижалась к плечу грудью.
Отодвинулся сам, поморщился от ее присутствия и слишком сладких приторных духов. Аида пользовалась свежим ароматом, который будоражил разум, а запах Карины забивал ноздри и мешал здраво размышлять, словно загонял в угол и душил.
– Тебя это не касается, ясно? – повернул к ней голову и сказал твердо, глянул в глаза предостерегающе.
Вот только вместо страха она фыркнула и закатила глаза.
– Ты мертвый внутри давно, Кирилл, так что не обманывай себя. Тебе нужна такая, как я, – наклонила голову набок, цокнула, оглядывая меня жадным взглядом, который не отозвался у меня внутри томлением, а лишь вызвал омерзение от ее низменных желаний.
– С чего такие выводы? – ухмыльнулся, а сам снова глянул на Аиду, которая смирно продолжала сидеть на диванчике и ждать моего прихода, отчего в груди потеплело.
– Я приму тебя любым. И обдолбанным, и нормальным. А она знает о темной стороне твоей личности? Или ты нашей недотроге показываешь только хорошего себя? – вдруг неожиданно лизнула меня в ухо Карина, и я резко отодвинулся, отдергивая голову.
– Отошла от меня! – прошипел, неожиданно разъярился.
Слова Карины взбесили, ведь отчасти она была права. Я всегда уезжал, когда чувствовал, что демоны разрывают меня на части. Не хотел, чтобы Аида видела темного меня.
– Для меня ты можешь в любой момент побыть плохим мальчиком, Кирюш, – прикусила нижнюю губу и томно произнесла грудным голосом.
– Заткнись! – процедил, стискивая кулаки.
Из меня сейчас лилась чистая ненависть. Схватил эту тварь за горло, но вместо крика она лишь закатила глаза.
– Да, мой милый, сильнее сожми, – простонала, словно наслаждаясь моими прикосновениями.
– Ты ненормальная, – отбросил от себя, вытирая руки о джинсы.
– Вся для тебя, – снова подалась вперед Карина.
– Проваливай! – рявкнул, а затем схватил сок, поданный барменом.
– Сам скоро ко мне вернешься, милый, – никак не желала униматься, испытывая мое терпение.
– Пошла вон! – начал я терять терпение и пошел в сторону столика.
– Дам тебе совет. Не порти девчонке жизнь и сам о споре признайся, – прищурилась и явила свой настоящий змеиный лик Карина.
Я остановился на полпути и обернулся.
– А то что? – фыркнул, но внутри всё заледенело.
– А то она и сама узнает. Мало ли, вдруг я случайно проболтаюсь, – рассмеялась, запрокинув голову, и удалилась, более не произнося ни слова.
А я, обуреваемый чувствами и раздираемый сомнениями, вернулся к Аиде, подавая ей бокал сока. Видимо, напряжение сковало мое тело, отразилось на лице. Она стала выглядеть обеспокоенной.
– Всё хорошо? – нежно спросила и погладила меня по щеке.
Я прикрыл глаза, наслаждаясь ее нежными касаниями, но лишь кивнул, не в силах сейчас говорить. Всё, чего сейчас хотел, чтобы она никогда меня не покидала.
– Просто прекрасно, – захрипел и снова поцеловал свою девочку.
***
Аида
Разгоряченная постоянными танцами, я, наконец, присела на диванчик.
– Всё, всё, Кирилл, я больше не могу, – рассмеялась, когда он снова попытался утянуть меня в центр зала. – Давай просто посидим.
– Как скажешь, детка, – веселым тоном произнес Соловьев и присел рядом, закидывая руку на мое плечо.
– Ты круто танцуешь. Учился? – не могла не задать я вопрос.
– Самоучка, – улыбнулся он от комплимента, и я закатила глаза.
Его самовлюбленность начинала мне импонировать.
– Эх, мне это не дано, – вздохнула, а затем у меня зачесались руки.
Так сильно хотелось запечатлеть на холсте Кирилла, но, как назло, сейчас я была не дома, а под рукой не было ничего, чем можно было бы порисовать.
– Не прибедняйся, у тебя отлично получается, – прижал меня к себе и вдруг прошептал: – Пара индивидуальных уроков от учителя Соловьева, и ты станешь асом.
Сказано всё это было таким тоном и с такой подоплекой, что я невольно покраснела и опустила от смущения лицо. Вся кровь прилила к шее и щекам, и я промолчала, не зная, как на это реагировать.
– Засмущалась, детка? – довольным тоном спросил.
Его пальцы играли с моими волосами на затылке, сам он не отрывал от меня своего взгляда, чувствовала и видела это боковым зрением.
– Жду не дождусь уроков, – ответила ему слегка томно, повернув голову.
Сама от себя не ожидала подобного флирта, но взгляд отводить не стала. А на губах Кирилла заиграла предвкушающая улыбка.
– Не будем доводить до греха так быстро, – прошептал и снова коснулся моих губ.
А после, когда я начала уже уставать, попросила отвезти меня домой.
– Как прикажете, принцесса, – спаясничал Соловьев, но уговаривать остаться еще не стал, за что я была ему благодарна. – Всё для вас. Идемте, карета подана.
Я фыркнула, но пошла следом, чувствуя, как от каблуков побаливали ноги. Всё же плясать под такую высоту еще не в моих силах.
***
Кирилл
– До завтра, детка, – прижался лбом к ее лбу.
– Пока, – прошептала она и вдруг клюнула меня в губы сама, а после резко развернулась и побежала по лестнице вверх.
Я коснулся пальцами губ, на лице непроизвольно возникла улыбка. Моя стесняшка начала ко мне привыкать. Проследив за тем, как она вошла в общежитие, а после, убедившись, что в ее комнате зажегся свет, завел байк и покатил домой.
“Где ты, бро? Уехал уже? Подтягивайся к нам, здесь наши собрались”.
Сообщение от друга застало на полпути к дому. Внутри бил мандраж и приятные ощущения от вечера. Душа вдруг захотела еще веселья, и я, передумав ехать прямиком домой, решил вернуться в клуб.
Глава 24
Кирилл
Утро началось с головной боли и сухости во рту. Двинул ладонью, а та коснулась чужого бедра. Замер, а пока открывал глаза, молился, чтобы это была Аида. Вот только что-то подсказывало мне, что всё не может быть так радужно.
– Ммм, – простонал женский голос, до боли знакомый и ненавистный. – Ты уже проснулся, милый?
– К сожалению, да, – буркнул и присел на кровати, трогая виски, которые ломило от боли.
Спины коснулась рука.
– Убрала! – прорычал, чувствуя накатывающую злость, которая комом осела в горле.
– А ночью ты по-другому говорил, – обиженно произнесла, явно надувая силиконовые губы.
– Добилась своего? – горько усмехнулся, но больше всего сейчас ненавидел себя.
Встал, накидывая на себя одежду, даже не обернулся ни разу. Не хотел портить утро сильнее.
– Даже не взглянешь на меня? – спросила Карина невинным голоском, как она умеет.
– Заткнись! – процедил сквозь зубы и прикрыл глаза, выдыхая и пытаясь успокоиться.
– Значит, сейчас снова не пошалим? – игривый тон добавлял мне еще больше головной боли.
– Значит, ты замолчишь и прикроешь свой рот, – произнес и обернулся, глядя на эту хитрую лису, которая явно обманом забралась в мою постель. – Если хоть одна душа узнает…
Прошипел, наклоняя голову и глядя на девчонку хмуро и грозно, вот только вместо страха на ее лице обозначилась улыбка победы, которая мне совсем не понравилась.
Голова раскалывалась, и в этот момент звякнул мобильный. Поднял экраном к лицу и поджал губы, еле сдерживая стон боли. Аида. “Доброе утро”.
– Я, может, и не расскажу, но вот показать мне ведь никто не запретит, правда? – кинула мне в спину Карина, когда я выходил из ее комнаты.
Замер деревянным столбом, медленно обернулся, чувствуя в этом подвох. И не ошибся. Она протянула руку, в которой лежал ее телефон. На экране отчетливо виднелась фотография, где я лежал голый в ее постели. Впрочем, и она там совсем без одежды. Стиснул челюсти и сжал кулаки, а затем резко выхватил мобильный из ее рук, желая стереть это непотребство.
– Удаляй, думаешь, я такая глупая, что не сохранила нигде? Ты же меня знаешь, Кирюш, я умненькая девочка.
– Не называй меня так! – рявкнул и сморщился, ощущая боль в висках от собственного рыка.
Хотелось выдрать всё из головы, забыть сегодняшнее утро, стереть вчерашний вечер и сделать вид, что ничего не было. Что я провел Аиду до общежития, благополучно вернулся домой и уснул. А всё это кошмарный сон. Вот только он никак не желал заканчиваться.
– Чего ты хочешь? – процедил сквозь зубы, глядя на эту пиявку.
Она томно облизнула губы и выпятила грудь.
– Прикройся! – практически выплюнул.
Не смотрел ей ниже подбородка. Всё, чего я сейчас хотел – скорее свалить, но пока не мог.
Она фыркнула, потянула простынь, еле-еле прикрывая себя до ключиц, но пока молчала.
– Говори! – рыкнул, находясь в нетерпении.
– Ты уж определись, то заткнись, то говори. Какой ты непостоянный, – усмехнулась Карина, раздражая меня тем самым еще больше.
– Что ты хочешь за удаление этой фотки и за свое молчание? – оскалился, боль уже разрывала грудину.
Сам себя был готов съесть живьем за то, что испортил всё своими руками. Только решил измениться, остепениться ради Аиды, но нутро ведь не сломать, за несколько дней не переделать.
– Ты знаешь, чего я хочу, – улыбнулась, опустила глаза, играя роль скромницы.
– Не переигрывай, – дернул губой презрительно, крылья носа затрепетали.
– Какой ты скучный, – наклонила голову набок, – хочу, чтобы ты был моим, и никто о нашей ночи не узнает. Ну как, никто, ты же не желаешь, чтобы Аида узнала об этом, правда?
Прилегла боком, выставляя бедро, прикрытое простыней, напоказ.
– Нет, – сказал, как отрезал.
– Ну ты подумай до вечера, а то вдруг наша скромница Аида расстроится, плакать будет. Еще и о споре узнает, не сказал ей ведь до сих пор, трусишь? – ухмыльнулась до того нагло, что мне хотелось схватить ее за горло и откинуть к стене. Еле как сдержал бушующий внутри гнев.
– Тварь! – процедил, кинул в нее телефон, развернулся и вышел, вбивая подошвы ботинок в пол так сильно, словно сваи забивал.
“Нужно встретиться и поговорить. Набережная. То же место”.
Нажал “отправить” и стиснул переносицу пальцами. Иногда приходится вырывать сорняки с корнями, чтобы прекрасные цветы продолжали благоухать и цвести. Но как же тяжело будет вырывать самого себя.
***
Аида
“Доброе утро”.
Отправила сообщение и скрестила на груди руки, мечтательно закатывая глаза.
– Чего такая улыбка, м? – сонно протянула Мила, глядя на меня и при этом прищуриваясь.
– Да так, – ответила неопределенно, легла на живот и стала болтать ногами, чувствуя, как внутри всё порхает.
На душе царила легкость, в голове – пустота.
“Нужно встретиться и поговорить. Набережная. То же место”.
– Чего улыбаешься? – вдруг встрепенулась Мила, глядя на меня с улыбкой.
– Кирилл зовет встретиться. Видимо, шестое свидание, – дернула бровями, а затем вскочила, начиная метеором собираться. – Может, снова платье надеть?
Подружка при виде моих метаний рассмеялась, а затем присела на кровати, наблюдая и веселясь.
– С каких пор ты решила, что девочка? Раньше одни джинсы да кеды, – фыркнула Мила, а я остановилась, чтобы перевести дух.
– Точно, – закатила глаза и простонала, – какое свидание, у меня же сегодня бег. Может, перенести?
– С ума сошла, – тут же встала подружка и подошла ближе. – Ты уверена, что это свидание?
– Нет, – покачала головой, задумавшись.
А ведь и правда, обычно он предупреждал, что заедет.
– Оденься, как обычно, утро же, – пожала плечами подружка. – Не показывай, что только и ждешь его звонка. Надень вещи, как если бы была на тренировке, и ты пришла просто потому, что по пути.
– Думаешь? – поджала губы и задумчиво потрогала вещи. – Ладно, тебе лучше знать.
Честно говоря, в мужской психологии я разбиралась хуже, поэтому полностью положилась на мнение подруги. По итогу, готова я была в рекордные сроки, так что вышла из общежития уже через десять минут после сообщения от Кирилла.
– Не показывай, что только и ждала его внимания, поняла? – крикнула мне напутствие Мила, и я кивнула.
Впрочем, как только попала на улицу, все ее слова благополучно вылетели из головы. В животе у меня порхали бабочки, и всё, о чем я могла думать, это Кирилл.
А когда увидела его силуэт вдалеке, когда подходила к набережной, сама не заметила, как ускорилась.
– Угадай, кто, – не удержалась и прикрыла его глаза, подходя со спины.
Не обратила внимания, как он напряжен, а зря.
– Аида, – с какой-то мукой произнес, как мне показалось.
– Что-то случилось? – спросила, чувствуя неладное.
Он обернулся и глянул на меня странным взглядом, прикрыл глаза, выдохнул и снова посмотрел.
Время словно замерло. Мы застыли, а после всё разом пришло в движение.
Кирилл взял меня за руку, потянул к себе. Его аквамариновые глаза отдавали на солнце оттенком зелени. Любовалась им, пока другой рукой он ложил шлем на байк. Сел на него, притянул меня за талию и посмотрел в глаза. И, видимо, нашел что-то. Привстал.
– Любишь меня? – спросил, будто с вызовом.
– Люблю, – погладила его лицо, но он дернул головой и отошел.
– Я же недостоин таких, как ты и твоя подружка, – хмыкнул, оскалился.
В его голосе прозвучала издевка, но я услышала и отчаяние. У меня перехватило дыхание. Нет-нет, он не мог слышать те мои слова, не мог…
– Как банально, – жестко схватил меня пальцами за подбородок и притянул к себе, выдыхая мне в губы: – ты оказалась легкой добычей, Аида.
Сердце было готово выпрыгнуть из груди, настолько ужасно обернулась ситуация. Гулко билась вена на шее, я даже слышала пульсацию в ушах. Сглотнула ком и просипела с надрывом.
– Ч-что? – переспросила, но до меня уже дошел смысл его слов.
– Я поспорил на тебя, что влюбишься в такого циника и бабника за шесть свиданий, – хмыкнул, язвительно изгибая губы, – а ты влюбилась за пять!
Цеплялась за его руки и пыталась словить родной взгляд, но видела там только свое отражение. Жалкое, слабое, униженное.
– Ты не мог, – держалась за остатки доверия, но он холодно усмехнулся, сел на свой мотоцикл и равнодушно отвернулся.
Даже шлем не надел, сразу повернул ключ зажигания. Мотор загудел, зарычал, вторя моим мыслям, но мне оставалось лишь с агонией смотреть ему вслед.
Перевела взгляд на свои ноги в кедах. Сегодня ведь тренировка…
По плечам ударили первые капли. Вскинула голову, с неба заморосил дождь. Ловила капли лицом, прикрыв глаза, ощущала, как намокают волосы и сосульками ложатся на спину. Холод пробирал меня до костей, но я продолжала молча и неподвижно стоять посреди тротуара. И тут меня коснулись чужие руки.
– Девушка, вам помочь?
Не обернулась, сил на это не было.
– Аида? – вдруг снова раздался мужской голос, вынуждая меня повернуть голову.
– Марат? – скупо улыбнулась, чувствуя, как капли дождя касались лица.
Так хотелось, чтобы хлынул ливень, способный скрыть слезы, которые вот-вот готовы скатиться вниз по щекам. Горло саднило от горечи, душа ныла, я лишь с силой прикусила нижнюю губу. Боль отрезвила, заставляя посмотреть на Марата, который накинул на меня свой пиджак.
– Что ты здесь делаешь? – спросил снова.
Я открыла рот, но была не в силах произнести ни слова.
– Жду, – пробормотала.
– Чего ждешь? – прозвучал обеспокоенный вопрос.
– Не знаю, – ответила рассеянно, поднимая глаза к ясному небу, которое вдруг заволокло тучами.
От этой картины захотелось зареветь, и я, более не сдерживаясь и даже не стесняясь знакомого, позволила чувствам вырваться наружу. Дура ты, Аида, знала ведь, что всё так и закончится. Знала, а всё равно полезла в хомут. Никто не заставлял, даже отец предупреждал.
– Всё будет хорошо, – прозвучали слова поддержки от Марата, а затем он притянул меня к себе.
Уткнулась лицом ему в грудь, чувствуя, как намокла его рубашка, мужские руки ласково гладили меня по спине. И эта поддержка заставляла меня плакать сильнее, словно я расклеивалась и никак не могла собрать себя на части.
– Не будет, – нашла в себе силы и выдавила.
– Из-за Кирилла плачешь? – проявил он чудеса прозорливости.
Промолчала, не собираясь отвечать на этот вопрос. Всё крутила в голове слова Соловьева.
“Любишь меня?” – снова всплыл в голове его вопрос, который поставил окончательную точку в наших отношениях.
Любишь?… Любишь…