Яна Кирюшова-Черепанова
Божественная детская сказка. Книга третья. Демон
С БОЖЬЕГО СОИЗВОЛЕНИЯ и Маминого вдохновения, благодарю за все свои творения Высшие Силы, Вселенную и Матушку Природу, которые мне помогали, направляли, подсказывали!
Свой жизни путь пройдя на половину,
Я оказалась в призрачном лесу,
Где Данте, побывал когда-то ныне –
Теперь вот я, вас следом проведу.
Своей загадочной красой меня манив
И увлекая в свои спутанные дебри,
Брела я голову покорную склонив
Пути не ведая, судьбы печальной не изведав.
Всё глубже погружаясь в дивный лес,
Рассматривая ряд великанов стройный,
Брела, покуда страх мой не исчез
И всё дивясь столь красоте природной.
Которая предстала предо мной
И открывала все свои секреты –
На безответные мои вопросы,
Давая полновесные ответы.
Я знаю, ад не может быть прекрасен:
Он хитростен, обманчив, лжив, ужасен
Скрывая истинное или искажая,
Пытается нас в дебри завести,
Чтоб не нашли обратного пути.
Мне многое по жизни повстречалось,
Но одного я всё же не пойму:
Откуда в человеке злость закралась?
И пакость тоже свойственна ему?!
Ещё и рьяное стремленье ко греху?
Нас всё дурное обольщает,
Нас манит сладостью запретный плод,
Нам наслажденье море удовольствий обещает…
В итоге лишь мучений горестный урок.
Но что-то я немного отвлеклась
От своего душевного рассказа…
Мне роль почётная с Небес далась –
По выбору Всевышнего указа!
И так же как и Данте Алигьери,
Поведаю и я вам сейчас рассказ…
Но с той лишь разницей, что в самом деле,
То будет для детей, лишь их ушей и глаз.
Который мне достался от Инея,
Которому пришлось здесь побывать,
Чтобы расколдовать свою же Тею,
С загадками и страшной тайной совладать.
– И вот я, оказавшийся в Аду…
(Теперь вновь от лица Инея,
Рассказ свой поведу). -
Слетевший с неба, в поисках любимой,
Потерянной, но всё-таки, такой необходимой.
Я в восхищение пребываю,
От окружающей меня красы,
Что истинную свою цель,
Я постепенно, потихоньку забываю.
И вот я, восхищаясь чудным лесом
И познавая тайны бытия,
Почувствовал взгляд на себе и с интересом,
Смотрящим из засады на меня.
Я замерев, не проронив ни звука,
Приблизился к ближайшему кусту,
Его раздвинув ветки осторожно,
Наткнулся я на гнома рожицу.
– Ты кто такой и кем ты здесь побудешь? –
Спросил я гнома не страшась.
А он мне:
– Сам-то чьих ты будешь?
И только за кусты он мигом – шасть.
Я следом, разузнать чего побольше,
Ведь рядом больше нету ни души.
А он торопиться, бежит что было мочи
И только пятками по тропке мельтешит.
Ему кричу:
– Ну подожди немного, я расспросить тебя хочу:
Об этом месте, где я очутился?
Да и, вообще, куда теперь пойду?!
Остановился, гном мой, непутёвый
Приблизился он вновь ко мне:
– В краю чудовищ, ты очутился, бедный –
Таков его ответ был мне, вполне.
– За что тебя сослали, бедолагу,
В край этого ужасного греха?
Иль добровольно ты отправился на плаху?
И есть ли счёт, оплата по счетам…?!
Он тараторил так без остановки,
Ведя меня дорогою своей,
Казалось, от словесной голодовки,
Явной стала острою нехватка и явно чьих-нибудь ушей.
Мы долго шли без умысла и толка,
Покуда не заметили вдали…
Одну глубокую пещеру в горе, только
С заходом от поверхности земли.
Мне боязно вдруг стало заходить вовнутрь,
Не зная и не ведая, что там,
Но спутник мой, гном зашагал бесстрашно
И этим мне уверенность предал.
Шагнув в разинутую пасть пещеры,
Где было непроглядно и темно,
Я встал и задержавшись ненадолго,
Чтоб к темноте привыкнуть зрение могло.
Когда ж глаза немного попривыкли,
Предстала вдруг картина предо мной:
Две двери, но они были закрыты
И чёрт стоял ко мне спиной.
С рогами и копытами такими,
Что увидав во век не позабудешь.
С взлохмаченною шкурою клочками,
Глаза с полубезумными зрачками.
Вселяющий вид ужас представлялся,
Передо мной во всей своей красе…
Но я его ни капли не боялся
И ужасаться было не по мне.
Оно смотрело и ждало чего-то,
Не проронив ни звука, подошло,
Обнюхав с головы до ног меня сначала,
Поразмышляв немного, обратно отошло.
Потом заговорив, довольно так сурово,
Оно утробным звуком произнесло:
– Что занесло тебя и как попал ты?
В столь мрачное и гадостное место?!
Взирая с грустью и печально,
Я рассказал ему историю свою,
Которую поведав изначально
И почему я перед ним сейчас стою.
Но позабыв на миг пред кем я
И где сейчас я нахожусь,
Что ждать не стоит сострадания
И с добротой здесь не гожусь…
Внимательно мой выслушав рассказ,
Чёрт вынес свой вердикт, сказав:
– Тебя, конечно, понять можно,
Но лишь и ты меня пойми -
Здесь, где всё обманчиво и ложно,
От испытаний не уйти
И если думаешь вернуться,
Ты должен всех их выдержав пройти.
И для начала, если ты решился,
Ты должен выбрать правильную дверь,
Но только помни, делай это осторожно –
Здесь имеется дверь, за которой спрятан лютый зверь.
Теперь же смело и не думав выбирай,
Ведут, в итоге, все двери прямо в рай,
Лишь путь каков – ты выбираешь здесь, сейчас,
Туда и выведет тебя в свой нужный час.
Иней не растерялся, подошёл к дверям поближе,
Перед ними преклонил колени к полу ниже
И стал молиться Богу, чтобы Он
Здесь, сделать выбор правильный помог.
И в первый раз, по Аду пронеслась
Из уст молитва, к небу вознеслась,
Её заслышав, чтобы ангелы могли,
Передавать по назначению смогли.
Ведь ангелы – все целое одно
И с Богом и с Природой заодно.
Лишь силою молитв и можно всё:
Исправить, попросить и изменить в конце концов.
Подсказка не заставит себя ждать,
И вскоре озарение пришло
Иней, встал, к двери подошёл
И руку приложив… открыв её… зашёл.
Я не поверил бы глазам во век своим
И не увидел даже в самом страшном сне –
Какие муки после смерти ожидают тех,
Кто грешен и при жизни не успел
Очиститься, раскаянием одним,
Смыв этим, даже самый тяжкий грех.
Передо мной раскинулась долина
И стонами она была полна,
Мне слышатся те звуки и поныне
И не знакома вечно краю тишина.
Сквозь этот шум и скрежет неизвестный,
Послышался мне с краю слабый стон –
Я присмотрелся, где он мне казался,
В ту сторону, откуда доносился он.
Лежала груда из чего-то, а под нею –
Придавлено-раздавленный лежал, бедняга
Мой спутник – гном, стонавший так печально,
Навзрыд, мне этим душу бередя,
Что и не отреагировать нельзя.
– Как это приключилось, друг мой дорогой?
Что ты попал сюда и как попал в ловушку?
Мы ж вместе шли с тобой одной тропой,
Как вышло, что ты оказался здесь,
Да и ещё увяз… по самую макушку?
И чем тебе помочь ли можно?
Иль это наказание твоё?!
Чёрт говорил: что здесь всё обманчиво и ложно
Иль это дело не моё?
И гном, в слезах, мне отвечал:
– Когда тебя я повстречал,
Я толком ничего не знал,
А твой рассказ у чёрта показал –
Насколько ты безгрешен…
И стыд меня накрыл, толкнув на исправленья,
Я понял, осознал как грешно, подло жил
С какими негодяями дружил
И час настал для искупленья.
Я добровольно муку принимаю,
Простят ли Небеса, меня, не знаю?!
И успокоил я его сказав словами:
– Раскаяние, хоть и запоздалое оно,
Но очень ценится Святыми Небесами.
Терпи, мой храбрый друг, во благо это –
Вся наша боль дана всему живому и Человеку!
И если ты испытываешь боль,
То означает, что ещё живой.
Лишь омертвевшее, где жизни больше нет –
Не чувствует ни горечь, ни побед…
Сказал так, друга поддержав в его мучении,
Плеча его коснулся, для облегчения
Ему, тем самым часть боли устранив
И дальше зашагал, взор прямо устремив.
Дорога вилась и петляла
По склонам, косогорам и камням
