Яна Игоревна Андронова
Кафе на углу
13. Лекарство от одиночества
На следующий день, рано утром, Анна Николаевна разбудила Сашку, заставив измерить температуру. Это была стандартная процедура, но мальчишке было еще трудно соблюдать режим больницы. Он спал даже днем, отрубаясь в свободные часы, и почему-то все равно умудрялся не высыпаться. Организм требовал отдыха, мозги кипели от разных мыслей и страхов, а Сашка все свое свободное время проводил, раскинувшись на кровати, разглядывая белый потолок.
– Держись, Сашенька, не спи, – улыбнулась Анна Николаевна, помогая установить градусник под мышку. – Вот сейчас температуру узнаем, и дальше будешь отдыхать, до самого завтрака.
Сашка лежал спокойно, пытаясь держать глаза открытыми, но в таком положении они так и норовили закрыться, а подросток не мог сопротивляться. Медсестра присела рядом, и заботливо поправила у Сашки одну из длинных волнистых прядок волос, что залезла на подбородок.
– Ты отращиваешь волосы? – спросила девушка. Она пыталась хоть как-то растормошить ребёнка, чтобы заставить проснуться.
– Мм… – Сашка некоторое время пытался понять суть вопроса. Но уставшая сонная голова никак не могла воспринимать информацию. Мальчик понял что-то про волосы и все… – Да… – ответил он, решив, что не хорошо так долго думать над легким вопросом.
– Ты очень милый с ними… Только кушать бы тебе получше, тогда они и здоровее будут и еще красивее. – Медсестра мягко погладила засыпающего подростка по голове. – Ну сегодня-то ты мне разрешишь поставить укол?
Глаза мальчишки резко открылись. Сон как будто рукой сняло, а Сашка непонимающе нахмурился и уставился на медсестру. Взгляд был немного боязливым. Мальчишка лежал так, разглядывая девушку, будто пытался считать ее эмоции, и прислушивался к своим.
– Нет, – капризно ответил Сашка.
– Значит Роберта Сергеевича будем звать? – спокойно спросила девушка. Это не звучало, как угроза, голос медсестры был мягким и ласковым. – Ну хоть капельницу можно мне сегодня одной поставить? Или тебе легче, когда врач рядом? – мягко спросила медсестра и ласково и не заметно поглаживала Сашку по руке кончиками пальцев, словно успокаивая.
Сашка опустил расстроенный взгляд и поджал губы. Немного подумав, он осторожно кивнул. После вчерашних процедур, капельница вроде оказалась самой безобидной. Хотя бы потому, что протыкать его никто больше не собирался. Он подумал, если уж не разрешить сделать сейчас, то все равно придет потом Роберт. И если уколов он все еще не хотел и мог даже побегать, то капельница его уже не пугала.
– Хорошо, тогда сейчас сразу поставим. – Медсестра улыбнулась, утешительно похлопав Сашку по плечу, и забрала градусник. Взгляд девушки немного задержался на результате, Сашка даже успел заподозрить что-то нехорошее, но уже через секунду, девушка спокойно убрала его в карман, ласково улыбнулась и вышла из палаты за всем необходимым.
Еще три минуты назад мальчишка бы сразу отключился, но упоминания о процедуре стерли все его спокойствие.
Девушка вернулась довольно быстро, держа в руках точно такой же поднос как вчера с плотным пакетом. С катетером было ставить капельницу действительно не так страшно. Мальчишка убедился в этом еще раз. Самый напряжённый момент для Сашки был, когда медсестра набирала шприц перед самой капельницей и после, а затем «промывала катетер», как она это называла. Мальчик непроизвольно напрягался и затаивал дыхание, наблюдая, как быстро, но плавно поршень приближается к концу. Это пугало. Но медсестра старалась делать все аккуратно и мягко. Даже прикосновения ее были какими-то воздушными, когда она придерживала руку мальчика.
После капельницы и до завтрака Сашка полноценно уснуть так и не смог. Он только отдыхал лежал раздумывая, мучал себя разными мыслями. Настроения особого не было. Хотя откуда оно вообще могло появиться в больнице?
За все это время Сашка уже успел хорошо исследовать это пластмассовое приспособление в своей руке, аккуратно трогая и щупая со всех сторон. У него было предостаточно времени пока никто не видит. Хотя много разглядеть он не смог. Он боялся сам залезать под специальную повязку, которой закрепили катетер. Вдруг он бы что-то повредил там, или не смог бы завязать точно так же, как было, а потом пришлось бы ставить его заново. Нет, он так не хотел, поэтому и осматривал очень осторожно, боясь сделать себе больно.
Роберт зашел к Сашке ближе к одиннадцати часам.
– Доброе утро, Сашка, – кивнул врач, снимая с шеи стетоскоп. – Как спалось?
– Нормально… – кивнул мальчик. Он, настороженно наблюдая за старшим, вздохнул и присел на край кровати поудобнее, уже готовясь к тщательному осмотру. А значит снова придется раздеваться, терпеть холодную мембрану прибора и еще несколько нестрашных и неужасных вещей, которые просто заставляют чувствовать себя некомфортно.
– Хорошо… – вздохнул мужчина. – Ты сегодня опять не покушал? – спросил Роберт, одной рукой легко вдевая стетоскоп в уши. Другой рукой он неторопливо приподнял Сашкину кофту, как бы показывая, где нужно держать.
– Я поел… – неуверенно сказал мальчик.
– Мм… – Роберт не отвечал несколько секунд, внимательно прослушивая внутренние органы. – Пару ложек, Саш, уже не считается. Мы договаривались, что будешь увеличивать… – Врач осторожно повернул мальчика в пол оборота и продолжил слушать, водя мембраной по спине. – Не увеличишь ты, увеличу я… Количество уколов и процедур… – с легкой строгостью произнес врач, закончив аускультацию и повернув ребенка обратно к себе. – Или мне придется самому следить за твоим питанием, приходить тебя с ложечки кормить, или поручить это Анне Николаевне, например. Надо?
– Нет… – нахмурился мальчик, даже отвлекшись от осмотра.
– Тогда кушай.
«Нет…» – с той же интонацией подумал мальчишка, но в слух не стал спорить, – «Не хочу…» – пробубнил он в голове.
Тем временем врач закончил обычный осмотр, во время которого врач оценивал состояние тела мальчика, количество мышц, состояние кожи и на сколько он примерно поправился. Роберт разрешил мальчику лечь, и напоследок прислонил ладонь ко лбу подростка.
– У тебя сегодня небольшая температура утром была… – протянул мужчина, перемещая руки под челюсть, быстро находя лимфатические узлы. – Измерь сейчас еще раз… – Он достал из кармана градусник и протянул ребенку.
Роберт заполнял документы несколько минут, пока не забрал термометр у Сашки. Температура почти нормализовалась и это радовало. Осталось только одно.
– Хорошо. Теперь укол. Переворачивайся на живот и одежду приспусти, – встав с кровати, спокойным тоном проговорил мужчина. Будто Сашка никогда их не боялся. Будто это не он вчера бегал от врача и от медсестры.
Вместо того, чтобы выполнить указания, Саша, наоборот, сел в кровати, настороженно проследив за старшим взглядом. Эта поза внушала, какую-никакую безопасность, ведь, именно сидя, причинное место было максимально прикрыто и прижато. Роберт подошел к тумбочке, чтобы приготовить шприц.
– Давай, Сашка, поскорей… – подгонял Роберт, заметив несогласие в глазах мальчика.
Швепс только покачал головой. Боясь, что взрослый может подойти и силой уложить, Сашка тут же поспешил встать на ноги прямо на кровати и отойти на дальнюю сторону.
– Надо. Скоро уже Максим к тебе придет, а ты затягиваешь. Если еще протянешь, и мы не успеем, то придется тебе укол при нем ставить. Поэтому ложись уже…
– Максим придет? – удивился мальчик и осторожно переспросил. Он не был, уверен, что Максим придет к нему, поэтому голосок звучал испуганно и робко. Может Максим просто зайдет к Роберту, они ведь дружат, а на самого Сашу ему наплевать? – Когда? Куда?
– Сюда… Уже сейчас может прийти, – кивнул врач, готовя инъекцию. – Поэтому давай скорее.
Сашку это не убедило. Он был рад узнать, что увидит Максима, и очень удивлен, не представляя, как пройдет эта «встреча», но лечь мальчишка был все еще не готов. Он остался стоять на дальнем краю своей пружинной кровати и забавно переминаться с ноги на ногу.
Именно в этот момент в дверь довольно громко постучали. Сашка вздрогнул и повернулся.
– Привет, можно? – улыбнулся Максим Владимирович, неторопливо заходя в кабинет.
– Здравствуйте… – тихо и смущенно сказал Сашка.
– Здарова… – протянул Роберт, мельком повернувшись на друга. – Ты вовремя…
Максим был как обычно одет в полуделовой стиль: черные джинсы и легкая темная рубашка в маленький горошек. В руках у него Сашка заметил какой-то плотный пакет, который мужчина поставил у кровати. Что происходит, Максим не понимал. Почему Сашка так зажато себя вел и стоял прямо на кровати, пиля взглядом обоих взрослых. Поэтому бизнесмен медленно подошел, чтобы быть поближе к Сашке.
– Обнимешь меня? – спросил старший, протягивая руки.
Взгляд у ребенка был отчего-то боязливым. Как в ту ночь, когда была разбита дверь. Такой же взгляд у Сашки был перед наказанием…
Сашка нерешительно кивнул, все же подошел ближе и так осторожно обнял мужчину. Он словно от каждого действия ожидал какого-то подвоха и был очень напряжен.
Роберт закончил с приготовлением инъекции, и пощелкав по шприцу, сказал:
– Давай, Сашка, ложись уже. Оттягивать больше некуда.
Сашка дернулся в объятиях. Он боялся, что старшие начнут его держать прямо сейчас и насильно уложат на живот. А Максим вдруг и вовсе снова решит наказать за непослушание? Сашка не был уверен ни в чем. И обниматься сейчас было не лучшей идеей, но Сашка почему-то продолжал жаться ближе. Он перевел испуганный взгляд сначала на врача, а затем взглянул на Максима. Мужчина почувствовал под ладонью, как напряглась вся спина подростка. Сашка прижался ближе к старшему, спрятав лицо.
– Я не хочу… – еле слышно прошептал он и шмыгнул носом.
Максим обнял мальчика крепче и нежно потер напряженную спину.
– А что случилось? – спросил Максим у Роберта.
– Нужно сейчас укол поставить Сашке, – сказал врач, продемонстрировав в руке шприц.
– Оо… Мне выйти, пока вы не закончите? – понятливо спросил Максим.
– Нет. Все нормально. – отмахнулся Роберт, даже не беспокоясь о том, что Сашка может стесняться. Это было менее важно, все равно бы мальчишка не смог сказать такое вслух. – Просто помоги Саше полежать спокойно и не двигаться…
Максим Владимирович от этих слов ошарашенно приподнял брови и вопросительно посмотрел на друга. Это буквально прозвучало в его голове как «подержи Сашку, пока я буду ставить укол», только в более мягкой форме и так, чтобы Сашка сам это не понял.
Максим сам побаивался всех этих уколов. И друг отлично это знал. В большинстве случаев именно Роберт ставил другу необходимые прививки, и лечил его во время болезней. Максим с самого детства был бы рад всегда избегать подобных процедур. Но он соглашался только из-за понимания, как это необходимо. А теперь Роберт просил его придержать мальца?
Максим удивленно глянул на друга. Роберт никак не изменил своей просьбы, ожидая действий. Бизнесмен перевел взгляд на мальчишку, которого мягко обнимал. Максим, вздохнул и утешающе потер подростковое плечо.
– Давай, Сашка, ляжем… – тон мужчины стал очень мягким. В этот момент он напомнил Сашке Киру. Мужчина аккуратно стал обходить кровать, не переставая прижимать к себе ребенка. – А потом будем смотреть, каких вкусняшек я тебе принес. У меня еще подарок для тебя от Киры и Марии Александровны. Давай Сашенька… – ласково уговаривал мужчина, настойчиво укладывая Сашку на живот.
Подросток был недоволен таким раскладом, но все равно не сопротивлялся. Он только хмурился и старался держаться ближе к Максиму, чем к врачу. Мужчины сели по разные стороны кровати. Один нежно поглаживал ребенка, другой держал в руках шприц и спиртовую салфетку.
– Угу… Хорошо. – Роберт, не церемонясь, спокойно приспустил пижамные штаны с трусами ребенка и быстро прошелся влажной салфеткой по коже. Сашка тихо пискнул от напряжения и уткнулся лицом в подушку. – Считай до десяти… Помнишь?
– Угу… – сдавленно промычал мальчик.
Сашка старался сдержать слезы. Боли, конечно, еще не было, но плакать хотелось уже от стресса, эмоций и напряжения. Максим мягко проходился по всей спине ладонью, и это немного успокаивало, дарило какую-то безопасность, от которой только сильнее хотелось разрыдаться. И чтобы потом утешили. Но это был бы самый страшный сон для подростка.
– Раз… – тихо и стеснительно начал Сашка. – Два… Три…
– Громче давай… – сказал врач и ввел иглу.
Швепс резко дернулся и напряг мышцы спины от испуга, как только почувствовал резкое легкое покалывание. Максим ласково уложил подростка обратно. Сашка знал, что будет, но от ожидания напугался только сильнее.
– Четыре, пять, шесть… – Послушалось приглушенно. Сашка стал говорить быстрее и тише. Он спрятал в подушку и прикрыл голову руками.
Смысл счета как раз заключался в противоположном. От громкого счета или даже крика, когда концентрация направляется на голос, боль от укола должна ощущаться в разы слабее. Но Сашка будто начал зажиматься, стесняться и к концу счета уже прочувствовал всю неприятную болезненность лекарства.
– Девять, десять… – приглушенно пискнул мальчик, стараясь вытереть все выкатившиеся слезы о подушку, раньше, чем он перевернется, и кто-нибудь узнает о его проблеме.
– Все закончилось, – прозвучал мягкий заботливый голос Максима. Он утешающе похлопал ребенка по плечу и зарылся в светлые пряди на затылке.
Штаны Сашкины так и остались слегка приспущены. Максим мягко гладил еле-еле подрагивающую спинку, ожидая, когда мальчишка успокоится и сам пойдет на контакт. Сашка лежал так некоторое время, тихо шмыгая в подушку, а когда решился перевернуться, обнаружил, что Роберта уже не было в палате. Мальчик неумело подтянул пижамные штаны, устало пыхтя, и одновременно попытался приподняться.
Руки отчего-то казались очень слабыми. Мышцы все время не хотели подчиняться, что даже такая простая задача выполнялась с трудом. Возможно, тому виной были пережитые эмоции и слабость. Для Сашки это было очень непривычно.
– Тебе все еще больно? – спросил Максим Владимирович. Взгляд мужчины выглядел взволнованно. – Сможешь сесть? Или хочешь полежать еще? – спросил мужчина, зачесывая светлые прядки мальчика назад.
Сашка неопределенно пожал плечами и медленно попробовал подняться. Максим, аккуратно прикасаясь к ребенку, помог усесться рядом и приобнял рукой. Сейчас этого ребенка очень хотелось пожалеть и утешить, обнять, погладить и уложить спать в самой мягкой кровати, в доме наполненном семейной любви и заботы. Он выглядел слишком грустным и несчастным. Дети не должны так себя чувствовать.
– Не больно? – спросил старший.
Сашка покачал головой, обнимая в ответ.
– Тогда давай смотреть, что я для тебя принес, – улыбнулся мужчина и дотянулся до плотного черного пакета. По виду он был довольно тяжеловат, но содержимого не было видно. – Так… Это тебе от Марии Александровны, – капаясь в пакете, рассказывал мужчина, но еще ничего не доставал. – Она сможет зайти к тебе возможно завтра или послезавтра. Она могла бы вручить тебе лично, но Мария Александровна очень хотела, чтобы он был у тебя уже сейчас…
Максим достал из пакета что-то мягкое серого цвета. Сашка, нахмурившись от непонимания, быстро разглядел в этом мягкую игрушку с забавным выражением лица. Это был усатый котик в зеленых штанишках с оранжевыми лямками. Ушки были прижаты, забавные лапки были слегка коротковаты для тельца. Сашка заинтересованно поднял брови.
– Это, вроде бы… Котик… Хотя я не знаю, – усмехнулся мужчина. – Чтобы тебе не было так одиноко и грустно. Чтобы ты мог обнимать его и спать с ним.
Максим улыбнулся. Он поднес игрушку в лицу ребенка, тканевым носиком поцеловал мальчишку в щечку, парадируя звук детского поцелуйчика, а после вручил котика подростку.
– Спасибо… – Сашка смущенно сжался, смахивая невидимых мурашек с ушей и стал рассматривать этого зверька. – Но я же не маленький, чтобы спать с игрушкой… – непонимающе спросил мальчик, подняв взгляд.
– Не маленький? А я думаю в самый раз, – усмехнулся Максим. – Хм… Кира вроде тоже не маленькая, но мы почему-то продолжаем спать с игрушками… – Мужчина засмеялся и ласково потрепал Сашку по голове.
Сашка тоже смущенно улыбнулся. Впервые за всю встречу с Максимом. И наверное, даже впервые за день… А может и несколько дней. Максим не знал точно, но сразу заметил, как Сашка изменился. Это был уже не тот общительный мальчик, что хотел все-все рассказать, если только дать ему волю. Не тот ребенок, что мог веселить людей только лишь своим присутствием. Сейчас Сашка был очень молчалив, необычно молчалив… Он был медленным и почти не улыбался. Он выглядел таким грустным, словно собирался расплакаться, но нет. Оказалось, что это было просто такое его стабильное состояние грусти, когда улыбаться совсем не хотелось.
– Роберт мне на тебя немного нажаловался, – без упрека произнес мужчина.
Сашка, что до этого заинтересованно трогал кончиками пальцев мягкий мех у игрушки, насторожился и оторвался от своего занятия.
– Сказал, что ты совсем не кушаешь… Поэтому я решил принести для тебя много разных вкусностей, чтобы тебе было радостно кушать хоть что-нибудь. Для тебя сейчас очень важно хорошо питаться. Ты растешь, тебе нужно крепнуть… – Максим снизил тон голоса и продолжил почти шепотом, будто рассказывал какой-то секрет: – А кушать одну только больничную еду мне бы самому не понравилось, – сморщился старший. – Вот тебе разные йогурты. Я не знал, какие ты любишь, взял с разными вкусами.
Максим достал из пакета несколько бутылочек с питьевым йогуртом и специальных полезных творожков в стаканчиках и уложил их на тумбочку.
– Спасибо, – тихо сказал Сашка, удивленно наблюдая, как быстро заполняется его пустая прикроватная тумбочка едой.
– Да на здоровье, Сашка, ты только кушай. – Максим улыбнулся и снова стал доставать что-то из пакета. – А это тебе уже от Киры. Она эти пюрешки просто обожает. – Мужчина достал из пакета четыре стеклянных баночки с детским питанием. Все были разными вкусами: Печенье, груша, сливки, яблоко, банан… – Я сначала удивлялся, как они кому-то могут нравиться, они же для детей. Я думал, что для детей делают все невкусное… Ну, потому что… Они же дети, говорить не умеют, так что все равно ничего не скажут… А потом сам попробовал и понял! Я теперь даже иногда у Киры их незаметно таскаю из холодильника… – усмехнулся старший.
Сашка смущенно смотрел на все это и неосознанно уже прижимал в себе игрушечного котика. Он с восторгом внимательно слушал Максима и одновременно чувствовал стыд. Старший столько всего для него купил, как все это потом есть ребенок не знал. Ничего из этого не съесть было стыдно, а кушать все еще не хотелось. Просто ложка в рот не лезла… Но может у него все-таки получится потихоньку начать есть хоть с чего-нибудь?
– Спасибо… – снова поблагодарил мальчик и обнял старшего. Они сидели довольно близко друг к другу, так что Сашка лишь немного наклонился вперед, прижимаясь к груди мужчины.
14. Творожок
Максим просидел с Сашкой около часа. Они разговаривали о разных вещах, которыми никогда раньше не делились. Сперва говорил Максим больше. Он вспоминал некоторые истории из своей жизни, которые хоть как-то можно привязать к диалогу, а Сашка первое время просто с восторгом слушал, держа мягкого котика в руках. А потом и мальчишка начал спокойно что-то отвечать в ответ. Сначала это было робко, и его рассказы были похоже больше на упоминания, потому что стояли только из пары предложений.
Но у Максима была цель: он очень хотел снова увидеть в этом мальчишке того самого веселого и разговорчивого подростка. Поэтому мужчина продолжал рассказывать разные шутки, истории с работы, из детства, пока мальчишка наконец не засмеялся своим звонким голоском.
Спустя ещё немного времени, Сашка начал постепенно засыпать, хотя сам это не осознавал. Глазки стали медленнее моргать, чуть побольше задерживаясь в закрытом положении. Мальчишка стал все чаще зевать и старался найти наиболее удобную сидячую позу, пытаясь на что-то облокотиться.
И все это не укрылось от взволнованного Максима Владимировича.
– Солнце, ты уже устал. Давай-ка ложись уже.
– Но я не хочу ложиться. – растроенно протянул мальчишка.
– Смотри-ка, ты же сейчас сидя уснешь, – усмехнулся мужчина. – Приляг, а я с тобой посижу… – Максим мягко уложил подростка на бочок, подтянул одеяло повыше и поближе подсел. – И котика, не забудь.
Бизнесмен улыбнулся и подложил игрушку под ручку ребёнка, прижав к груди, а сверху накрыл одеялом.
– В кафе тебя так не хватает, – мягко улыбнулся Максим и, не успев себя остановить, как-то заботливо поправил волосы Сашки, заправляя пряди за ушко.
Сашка удивленно поднял брови, и взглянул на старшего испытывающим взглядом, как бы проверяя его слова на честность.
– Правда?
– Конечно, я в первый же день заметил, что тебя нет. И Мария Александровна тоже. Я надеялся, ты просто решил отдохнуть дома… – вздохнул он. – Поэтому давай скорей поправляйся, хорошо? И приходи к нам, – улыбнулся Максим. Но, заметив, как мальчик погрустнел, чуть нахмурился, и погладил Сашку по спинке.
– Мне, наверное, не разрешат работать в кафе… Я не смогу так долго гулять… – тихо и медленно сказал подросток.
– Ну значит, будешь к нам просто так бегать. Или мы будем к тебе приезжать. Не переживай об этом сейчас, ладно? Я больше, чем уверен, что все наладиться. Сейчас главное поправиться тебе и вылечиться.
Сашка грустно поджал губки и еле заметно кивнул. Глаза уже закрывались, хотя Сашка пытался бороться со сном.
– Хочешь, чтобы я еще вечером зашел к тебе? – тихо спросил мужчина, мягко поглаживая Сашку по голове и спине. Он то успокаивающе мягко зарывался в длинные прядки Сашки, то проводил ладонью до самой поясницы.
Сашка почти сразу закивал головой, и ближе прижал к себе кота. Он и правда успокаивался. Рука старшего ощущалась очень теплой даже через слой пижамы и одеяло.
– Хорошо, – кивнул мужчина.
Сашка заснул очень быстро. Пара минут тишины и мягких успокаивающих прикосновений от старшего и Сашка улетел в свой сознательно-бессознательный мир снов. А когда к обеду Сашка проснулся, Максима уже не было рядом. Мальчишка, немного расстроился, хоть и понимал, что тот не мог сидеть с ним вечно, но настроение уже не было таким серым, как в прошлые дни. Визит Максима очень воодушевил мальчишку, и Сашка уже с радостью дожидался вечера, чтобы снова побыть и поговорить с кем-нибудь, кроме своих нерадужных мыслей.
В добавок ко всему у него теперь был очень мягенький кот в зеленых штанах с оранжевыми лямками. Сначала Сашка не совсем понимал, что с ним делать. Он рассматривал его со всех сторон, словно котенок обнюхивал новую квартиру, и просто обнимал. Сашка трогал котика за маленькие и миленькие лапки, которые так легко умещались в ладошке. А потом, когда становилось скучно, Сашка начал двигать игрушкой, представляя что-нибудь. Как котик ест, как котик спит, зевает, потягивается, делает зарядку, махая лапками по кругу. А наигравшись, снова обнимал этого пушистого толстячка и прижимал к себе. Каждый раз, когда становилось скучно, грустно и было много свободного времени, мальчишка стал играть с игрушкой. Это было хоть что-то почти одушевленное во всей палате. А еще его подарила Мария Александровна и Максим… Специально для него. Этот факт грел душу, особенно когда котик прижимался к груди мальчика.
– Сашка, ты еще ничего не скушал? – мягко спросил Максим, подняв брови. Ругать он, конечно, даже не собирался.
Бизнесмен, как и обещал, приехал к Сашке в больницу вечером, не смотря на все обстоятельства, которые пытались помешать. Но свое обещание он нарушать был точно не намерен. Не в таких условиях. Сашка действительно нуждался очень в поддержке и подводить сейчас Максим его очень не хотел.
Максим также захватил с собой пару быстрых игр, чтобы не сидеть без дела. Одной из них была игра в Uno. Они сидели на Сашкиной кровати. Мужчина сидел полу боком, повернувшись к мальчишке. Он как раз раскладывал по семь карт для второй партии, когда решил посмотреть на прикроватную тумбочку. Конечно, с одного взгляда было трудно все посчитать, но казалось, что еды там не уменьшилось.
– Я-я… Я попил немного йогурта, – смущенно сказал Сашка.
– Может, ты еще покушаешь сейчас?
Сашка поджал губы и отвел взгляд. Есть не хотелось до сих пор.
– Я не очень хочу, – аккуратно признался подросток.
– А когда у ты в последний раз кушал? И когда будет в следующий раз?
– В обед… В два… А ужин в семь будет…
Максим вздохнул. Сейчас был как раз самый голодный период, а судя по тому, что рассказывает Роберт, Сашка не есть почти ничего, так что голодный период у него был весь день.
– Хорошо, давай так. – Бизнесмен дотянулся до небольшого стаканчика с твороженной массой. – Каждый раз, когда ты будешь грести карту из колоды, или пропускать ход, то будешь съедать по ложечке йогурта. – Максим заранее позаботился о том, чем все это есть, и принес упаковку одноразовых ложечек. – А когда проигрываешь, то, съедаешь три ложки.
– А если вы будете грести? – задумчиво спросил мальчишка.
– А что, ты тоже хочешь, чтобы я ел йогурт? Если я буду есть йогурт, когда проигрываю, тогда это будет игра в поддавки, – засмеялся Максим.
Сашка хмыкнул, думая о том, как был бы не против, если бы старший съел всю еду. Но вряд ли кто из взрослых станет подыгрывать его незапланированной голодовке.
– О, я придумал, – хитро улыбнулся Максим Владимирович. – Но тогда правила меняются… За каждый выигрыш, я буду платить тебе сто рублей. – Он сделал паузу, наблюдая за реакцией подростка. – Нравится? А если ты проигрываешь, то съедешь что-нибудь из этого. – Максим обвел пальцем прикроватный столик и добавил, – целую любую упаковку на твой выбор. Согласен?
Сашка задумался и повернулся на свою тумбочку. Он некоторое время сравнивал все варианты, но в итоге, шмыгнув носом, неуверенно кивнул.
– Ладно… Давайте…
– Ладно, давайте, – смешно спародировал Максим, качая головой. – Я тебе тут, между прочим, деньги предлагаю или еду, а ты еще раздумываешь.
Сашка прыснул со смеху и взял в руки свои карты. Максим сделал то же самое.
– Только, никому не слово, ясно, что мы тут на деньги играем? – тихо спросил бизнесмен, – Особенно Кире и Роберту. Хорошо?
– Угу… – закивал Сашка и позаговорчески хихикнул.
Так они и начали играть. Максиму было не важно, сколько денег он потратит. Его главной целью было накормить Сашку хотя бы немного. Так что старший внутри радовался любому раскладу: выигрывает он или нет, он в любом случае помогал мальчишке.
Первый раунд, Максим немного поддался мальчишке, надеясь разбудить в Сашке какой-то интерес и порадовать его. Мальчишка с широченной улыбкой на лице кинул последнюю карту между ними.
– Я выиграл! – выкрикнул мальчишка, подняв руки вверх.
Максим притворился расстроенным и наигранно вздохнул, когда потянулся за кошельком в карман.
Сто рублей оказались у Сашки в портфеле в специальном небольшом кармашке, куда он складывал только самые важные вещи. Максим мастерски перемешал толстую колоду карт и началась новая партия.
– Ну хорошо, сейчас я тебя просто сделаю… – с шутливой интонацией Максим помотал головой, рассматривая свой веер.
Сашка хихикнул, начиная ходить. Максим уже не собирался подыгрывать мальцу. Нужно было хоть немного его покормить, поэтому в ход пошла вся логика.
Через пять минут игры, у Сашки осталось всего пара карт, у Максима – четыре.
– Хорошо, ты пропускаешь, я хожу, – сказал бизнесмен выкидывая реверс (Карта со стрелочками, при которой должно поменяться направление ходов (Если все ходили по часовой стрелке, начинают ходить против часовой) При игре вдвоем, часто делают так, что другой просто пропускает ход). – Ты снова пропускаешь, я хожу, – на кровати оказалась карта с пропуском хода, – Ты берешь две карты, я хожу. Uno… – Мужчина положил красную плюс двойку. А следом сверху легка черная плюс четверка. – И я выиграл. – Улыбнулся старший.
Сашка сидел на своей кровати с приоткрытым ртом. Он в легком шоке наблюдал, как его победа, которая находилась почти так близко, в один миг убежала от него. Это было очень все неожиданно. Если бы не это все, то он должен был выиграть уже на следующий ход! Сашка смотрел на разыгранную неровную колоду карт, ничего не понимая.
– Это как-то нечестно… – обидчиво проговорил Сашка, пытаясь найти подвох.
– Все честно, Санек, – улыбнулся Максим Владимирович. – Ну что, выбирай, что ты будешь кушать дальше.
Сашка немного расстроился, но все равно достал с тумбочки небольшой стаканчик. Густые творожки были поменьше питьевых йогуртов и, казалось, съесть получится быстрее. Сашка аккуратно отодрал верхнюю пленочку и нерешительно попробовал первую ложечку. Он набрал совсем немножечко, только чтобы распробовать вкус. Казалось, большие количества желудок может не оценить, поэтому Сашка аккуратничал.
Творожок был приятно сладким и нежным. Сашке это понравилось. Он медленно смог съесть примерно одну треть, когда неожиданно почувствовал сытость даже от такого маленького количества еды.
– Я больше не могу… – сказал Сашка и поднял жалобные глазки на Максима.
Бизнесмен заглянул в протянутую упаковку и вздохнул.
– Ну это мало, Сашок… Надо все съесть. Давай, уговор дороже денег, – Максим мягко приобнял мальчишку. – Тебе не обязательно прямо в эту минуту все доесть. Ты можешь потихоньку кушать… По одной ложечке, например, пока мы разговариваем или играем. Будешь еще играть?
Сашка задумался и мотнул головой.
– Если я снова проиграю, то точно ничего съесть не смогу больше… – грустно произнес Сашка.
– Ну давай, просто так играть. Все равно мы по разу уже оба проиграли.
– Давай! Те… – Сашка немного забылся, случайно обратившись на «ты», но быстро исправился, оставляя свою ошибку почти незаметной.
Сашка согласился и пока отложил творожок сторону. Кушать понемножку через какое-то время было очень хорошей идеей. Так наполненность в животе успевала хоть чуть-чуть проходить. И выполнить свой «Карточный долг» уже виделось возможным.
Во время веселой игры, Сашка иногда вообще забывал про творожок. Когда Сашка был занят и долго думал над ходом, рассматривая разноцветные карты, Максим Владимирович, глянув на забытый творожок, взял ложку со стаканчиком и осторожно скормил целую ложку сладости Сашке. Подросток даже не понял сначала, что произошло. Он был слишком занят рассуждениями. Так периодически Максим сам брал этот стаканчик и кормил ребенка. А Сашка почти не заметил, почему вдруг подобного рода действия его не смущали.
– Я все… – Сашка отвернулся, когда следом за одной ложкой творожка, Максим подставил сразу вторую. – Я не хочу…
– Ну Сашка, последняя осталось. Больше нет.