Яна Евтушенко
Поиграй со мной!
3
На дороге перед участком стояла длинноногая светловолосая девочка-подросток в коротком платье и босоножках на платформе и любовалась своим отражением в экране смартфона.
– Марго! – просияла Лика, бросаясь к подруге. – Привет! Как дела? Как наши? Кто приехал?
– Приветик! – Марго убрала смартфон в сумку на груди. – Все здесь: Тошик, Борян, он редко выходит, отец работой в огороде грузит, Вадик, – хитро прищурилась Марго, но Лика никак не отреагировала. – Парни поздно встают, я от скуки чуть не лопнула, решила за тобой зайти. Двинули на площадку?
– Соню возьмите с собой! – высунулась из калитки бабушка. – Ей одной скучно!
– Бабушка, – заныла Лика, но радостная Соня уже выпорхнула с участка и взяла Лику за руку.
***
«Детской площадкой» местные называли заброшенный участок в начале Первой улицы товарищества. На дальней его границе, утопая в бурьяне, высилась деревянная беседка с рассохшимися скамейками и столом. Поодаль от нее, между двух торчащих из травы столбов, была натянута волейбольная сетка. В беседке пряталось от припекающего солнца двое подростков. Антон, рыжеволосый, с россыпью веснушек на переносице, перебирал струны гитары, настраивая инструмент. Вадим, высокий и тощий, развалился на скамейке и тасовал замусоленную колоду карт. Лика остановилась у входа в беседку. Ноги у нее стали ватными, руки вспотели. Соня убежала к сетке, где приметила на песке бадминтонные ракетки и воланчик.
– Всем приветик! – ослепительно улыбнулась Марго.
Покачивая бедрами, она вошла в беседку и выразительно посмотрела на Антона.
– Кого я вижу! – воскликнул Антон, отставил гитару и подвинулся, давая Марго сесть. – Я думал, ты до обеда будешь дрыхнуть после вчерашнего.
– Я, Тошик, в отличие от тебя и Вадика, за четыре часа спокойно высыпаюсь, – Марго ткнула Антона под ребра, он расхохотался и ткнул ее в ответ.
В беседку влетела Соня.
– Я победила тебя лунным лучом, ужасная Пони Теней! – провозгласила она, размахивая ракетками.
Марго и Антон переглянулись и прыснули. «Соня, положи на место!» – прошипела Лика, отчаянно краснея. Соня послушно грохнула ракетки на стол и села на скамейку. Вадим тасовал карты, глядя в пол. Лика дергала лямки своего рюкзака. «Давай, – подбадривала она себя, – спроси у него что-нибудь!» Язык еле ворочался, во рту пересохло, но все же Лика выдавила:
– А что вчера было? – Ребята удивленно уставились на нее, и Лика смущенно добавила: – Ну, в смысле Антон, ты сказал, «после вчерашнего»… Вы куда-то ходили?
– Вадик нас вечером на Поляну водил, – Марго игриво стрельнула глазами в сторону Вадима.
– На поляну? Где это, в лесу? Никогда не слышала о таком месте. Может… – Лика запнулась, – Вадик, может, вместе сходим, покажешь?
– Неохота тащиться… – протянул Вадим. – У Марго на телефоне куча фоток. Или сама сходи, не заблудишься, там близко, на краю болота. Знаешь, где остатки деревни Заболотье и ель поваленная? В лесную калитку у пруда заходишь, поворачиваешь направо… Главное, как некоторые, не забояться елок и ежиков, – радостно оскалился Вадим, выставляя напоказ кривые передние зубы.
– Не елок и ежиков, а твоих историй про нечистую силу! – надула губы Марго.
– Что за истории? – оживилась Лика, отчаянно стараясь завладеть вниманием Вадима.
– В Заболотье семья жила, – скучным голосом начал Вадим, видно, ему неинтересно было рассказывать во второй раз, – мать с отцом и их пятилетняя дочь…
– Мне тоже пять лет! – объявила Соня. – У нас в садике я самая старшая! А Эльза говорит…
– Соня! – оборвала сестру Лика. – Нельзя перебивать взрослых!
– Однажды в день летнего солнцестояния у них собрались гости, – продолжил Вадим. – Они сели за стол, но не успели приступить к еде, как створка окна приоткрылась, и от резкого порыва ветра погас огонь в печи. «Это дыхание призрака из другого мира», – прошептал один из гостей по фамилии Колдун, пока испуганная хозяйка разжигала печь вновь. Хозяин дома заспорил: «Призраков не бывает!» и Колдун сказал: «Я докажу их существование, открыв врата в другой мир!» Он начертил на полу мелом круг, расставил по краю круга зажженные свечи, в центр положил любимую игрушку хозяйской дочки – тряпичную куклу Меланью и произнес слова на незнакомом языке. Дочка с плачем кинулась в круг за игрушкой, пламя свечей взметнулось вверх, а когда опустилось, ни куклы, ни девочки в центре круга не было. Колдун зловеще улыбнулся и сказал, что тряпичная кукла – ключ к вратам в другой мир. Тот, кто дотронется до куклы, будет вхож в другой мир и сделается стражем врат. Через год, отыскав себе преемника, он получит вечную жизнь, а если не отыщет – рассыплется в прах. Девочку так и не отыскали, а в окрестностях с тех пор каждый год пропадают большие и маленькие дети, и в местах, где они пропадают, люди видят их призраков с тряпичной куклой в руках…
Заслушавшись Вадика, Лика ясно представила себе обстановку деревенского дома, встревоженных мужчин и женщин, столпившихся у мелового круга, тряпичную куклу…
– Лик, прием! – Марго щелкнула пальцами перед носом у подруги.
Картинка рассыпалась, и Лика увидела перед собой серые скамейки беседки и хихикающих над ней ребят.
– Вадик, из этой легенды классная книга получится… – начала Лика, но Соня, сжавшаяся на скамейке в комок в обнимку с Эльзой, пискнула:
– Не рассказывай больше! Эльза говорит, что ей страшно!
– Соня! – рявкнула Лика. Опять эта малышня вмешивается в ее отношения с Вадиком!
– Не обязательно так орать, у меня аж уши заложило, – Антон притворно потер ухо. – Вадик, сыграем в бадминтон? – и мальчишки с ракетками направились к волейбольной сетке.
– Лик, правда, ты чего раскричалась? – спросила Марго. – История реально жуткая, но мы ж не в лесу ночью! Лучше послушай, что я тебе расскажу! – Марго покосилась на Соню: девочка достала из сумочки-собачки коробочку с серебряными блестками и увлеченно мазала ими лицо Эльзы, – и придвинулась поближе к Лике: – Знаешь Коляна?
Марго открыла на смартфоне фотографию, демонстрирующую ее и молодого мужчину в тельняшке на фоне дачного дома. Лика не нуждалась в фото, Коляна она помнила с прошлых каникул: двадцатилетний небритый кровельщик с синяками под глазами, который за всю жизнь ни одной книги не прочел, жил в «Собачьей слободе», садоводческом товариществе за лесом. Лика была не в настроении слушать сплетни Марго, но ссориться не хотелось, и она буркнула:
– Ну?
– Он пригласил меня на свидание! – гордо сказала Марго.
– В пивной ларек? – сострила Лика.
– Много ты понимаешь! Видела его мышцы? Ты просто завидуешь: на меня обратил внимание взрослый мужчина, а на тебя Вадик, и тот не смотрит! – Марго одарила Лику пренебрежительным взглядом и отправилась к играющим в бадминтон мальчишкам.
4
Лика проснулась от жары: солнечные лучи светили сквозь расшторенное окно прямо на кровать. Простыня была мокрая, пижама прилипла к телу. Голова ныла. Лика приложила ладонь ко лбу, чтобы унять головную боль и провела пальцем по экрану телефона: одиннадцать утра. Лика скосила глаза вправо: на Сониной кровати комком валялись одеяло и подушка, но сестры след простыл. Значит, завтрак готов. Хочешь-не хочешь, придется вставать…
Лика с трудом поднялась, и, зевая, открыла шкаф в поисках чистой одежды. Снова бабушка здесь хозяйничала! Как она достала копаться в вещах, все перекладывать! Лика выдернула из аккуратных стопок белья обрезанные джинсовые шорты и свободную черную футболку, повязала на талию черный балахон с монстром и эмблемой любимой рок-группы «Анархия». Взглянула в зеркало – локон на макушке топорщился, как ни причесывай, на подбородке сиял прыщ, – вздохнула, забросила на плечо рюкзак с дневником и спустилась на первый этаж.
Кухню наполнял аппетитный аромат оладий. Бабушка стояла у плиты и, орудуя лопаткой, складывала золотистые оладьи на блюдо. На подоконнике гнусавило радио: «Аномальная жара в пригороде к середине июня усилится. Ожидаемая температура в конце недели – 38 градусов. Не находитесь на открытом солнце после полудня, надевайте головной убор…» Соня хозяйничала за столом. Она неумело зачерпывала ложкой клубничное варенье из банки, «кормила» чумазую от блесток Эльзу, оставляя у куклы на щеках красные следы, шлепала варенье на оладью и запихивала ее целиком в рот.
Лика скривилась, открыла холодильник и, покопавшись там, спросила:
– Бабушка, куда моя сметана делась?
– Сметана? – наморщила лоб бабушка. – А, вчера вечером закончилась, дед Соню щами со сметаной на ужин кормил.
– Эту сметану для меня купили! – возмутилась Лика, садясь за стол. – Соня щи и без нее ест! А я оладьи без сметаны не люблю!
– Лика, Лика, – заволновалась Соня, – хочешь, возьми мои оладушки, с клубникой, они вкусные! – и она подвинула к Лике свою тарелку с надкусанными оладьями.
– Не хочу! Хочу сметану!
– Ты не принцесса, чтобы тебе прислуживали, – бабушка уложила на блюдо последнюю порцию оладий со сковородки, – подумаешь, сметана! Если это важно, не гуляй до полуночи, а приходи к ужину и напоминай. Пора ответственность нести за свои поступки раз воображаешь себя взрослой! Сонечка, принцесса моя, ты наелась? Хочешь сходить со мной к тете Ане? Ее внучка, Ариша, приехала.
Соня вытерла рот рукой, руку – о сарафан с пингвинами и потопала следом за бабушкой. Лика проводила сестру угрюмым взглядом и вынула из рюкзака дневник.
Однажды в Королевство Грез пришла кошмарная жара. Жители деревни и садовник замка целыми днями поливали деревья и поля, чтобы спасти будущий урожай. Старики из деревни говорили: жару наслал Колдун – злой и опасный чародей. Король победил его много лет назад, но крестьянки, полоскавшие белье на Голубой реке, шептались между собой, что Колдун вернулся в Королевство Грез.
Принцесса Анжелика не терпела жару и подолгу гуляла в Дремучем лесу в тени деревьев. Однажды во время прогулки она захотела пить. Флягу с водой Анжелика забыла в апельсинном саду, где накануне прогулки играла с Софией. Пришлось возвращаться к замку. На опушке леса, у тропинки Анжелика увидела старый колодец, который не замечала раньше. Анжелика решила напиться воды оттуда. Ворот колодца крутился очень тяжело, и у нее не было сил вытащить ведро. Неожиданно из леса вышел незнакомец в черном балахоне. «Принцессе угодно выпить воды?» – хриплым голосом спросил он. Незнакомец легко достал ведро, налил воду в чашу и подал Анжелике. Принцесса сделала глоток, отметив необычный вкус воды, и горький, и сладкий одновременно. Незнакомец зловеще рассмеялся и растаял в воздухе. Анжелика ахнула: это был Колдун, о котором судачили жители деревни, а она, сама того не ведая, выпила заколдованную им воду!
Околдованная зачарованной водой принцесса Анжелика не могла ни спать, ни есть. Она сделалась злой и недовольной. Анжелика вытаптывала цветы в королевском саду, больно дергала за гриву своего любимого единорога, кричала на принцессу Софию. Обитатели Розового замка обижались на Анжелику, но напрасно. Принцесса находилась под чарами злого Колдуна, и теперь он управлял ее мыслями и поступками. Анжелика понимала, что околдована, но король с королевой уехали в путешествие, ей не у кого было просить помощи, и Анжелика отправилась в библиотеку замка. Она просиживала в библиотеке многие часы и, наконец, наткнулась на старинную летопись, где говорилось, что чары, наложенные Колдуном, и самого Колдуна может разрушить только Любовь! Любовь прекрасного принца!
«Я ни насколько не продвинулась в отношениях с Вадиком, надо быть настойчивее, – яростно строчила в дневнике Лика. – Он рассказал невероятную легенду, наверняка прочел ее в каком-нибудь редком библиотечном сборнике. Нам с ним найдется, о чем поговорить, хоть он все время молчит и выглядит неприступным. Но это вполне объяснимо: Вадик слишком умный, его не интересует чушь, которую несут Марго с Антоном.
Бабка Галя Соню выше крыши избаловала, та только что с пола не ест! Последнюю сметану готова ей отдать, потому что Соня, видите ли, младше! Несправедливо!»
***
После обеда Лика собралась гулять, и Соня увязалась за ней.
– Я не могу сидеть с ребенком, – развела руками бабушка, – я помогаю деду вскапывать грядки. Своди ее на эту вашу, детскую площадку. Она ж на то и детская, что там дети играют.
Возразить Лике было нечего. Она закинула за спину рюкзак и с Соней вышла на улицу. Детская площадка пустовала, и сестры отправились к Марго. Около участка подруги толклись Гришка и Вася, десятилетние приятели Марго со Второй улицы. Щуплый Гришка возился с замком калитки. Упитанный краснощекий Вася одной рукой отирал пот со лба, а второй с трудом удерживал набитые бутылками с газировкой пакеты.
– К Марго идете? – спросила Лика с деланым безразличием.
– Да! Сбегали в Гнилуши за водой и чипсами, как она просила. Будем жарить шашлыки, в «Твистер» играть и в «Монополию»! – захлебываясь от восторга, перечислял Гришка.
Из-за забора доносились разговоры, смех и нестройная гитарная мелодия: вся компания в сборе. Гришка открыл калитку, и мальчики скрылись в глубине участка. Лика постояла на дороге, но ее никто не окликнул. «Марго обиделась на шутку о Коляне и пивном ларьке, и не позвала меня на тусовку, – сообразила Лика, – с другой стороны, если бы Соня не влезала в разговоры с Вадиком, настроение у меня не испортилось бы, и я бы не поссорилась с Марго!»
– Тебя не взяли в гости? – вклинилась в мысли Лики Соня. – Не грусти! Мы с тобой и Эльзой разные дела поделаем без них! Эльза придумала игру в «звездочки», хочешь, расскажу правила?
– Отстань, – процедила Лика, едва сдерживалась, чтобы не обрушить злость на сестру, и зашагала по улице прочь от дома Марго.
Воздух был горячий и густой, как клейстер. На двадцать пятом участке бабушка Антона, сгибаясь под тяжестью лейки, поливала дурно пахнущей жидкостью яблони. Где-то лаяла собака, ревела газонокосилка. Девочки добрались до пожарного пруда. Вода искрилась в солнечных лучах. Утыканный стрелами рогоза ил высох и растрескался. Вовсю пели лягушки. Было скучно и чрезвычайно жарко.
– Лика, погуляем в лесу? – Соня пальцем показала на полуоткрытую сетчатую калитку на противоположной стороне улицы.
Тропа вилась между деревьями, зарослями купыря и папоротниками и привела девочек на небольшую поляну с растущими то здесь, то там прямыми стволами елей. Землю покрывал толстый ковер бурых еловых игл и пятна хрупких листьев кислицы. Над поляной лежала огромная ель: ее верхушка застряла в ветвях соседнего дерева. Мощные корни ели, вывороченные из пепельно-серой земли, торчали в разные стороны как щупальца гигантского морского чудовища. Неподалеку от поваленной ели стояла изба с прогнившей крышей, обросшая мхом и жемчужно-зелеными лишайниками. В окнах висели остатки облезлых рам с выбитыми стеклами. Зиял темный провал дверного проема. «Это Поляна, о которой Вадик говорил!» – догадалась Лика.
