Яна Евтушенко
Бесконечный ноябрь
Предательство
Географичка Юлия Вадимовна, кудрявая дама неопределенного возраста, ходила вдоль доски, взмахивала широкими рукавами блузки цвета морской волны, и рассказывала об истории географической карты. За глаза ученики называли учительницу «стрекозой»: она стремительно двигалась по классу, беспрерывно говорила низким, похожим на жужжание голосом, а огромные очки в пестрой оправе только усиливали сходство с насекомым. Мира задумчиво выводила узоры на полях тетради по географии, время от времени калякая в тетрадь под диктовку Стрекозы определения и даты. Оля, прикрывшись рукой, что-то переписывала из учебника на маленькие, вырванные из блокнота листочки.
– Что ты делаешь? – шепотом спросила Мира. – Шпаргалки?
– Никак не могу запомнить, что такое этот азимут… В конце урока самостоятельная, я провалю…
– На тройку точно напишешь, – улыбнулась Мира. – Подумаешь, география, кому она вообще нужна? Или ты боишься не попасть на каникулах в аквапарк? Так Стрекоза триместровые оценки выставила…
– Если ты самая умная и все выучила, необязательно выпендриваться! – огрызнулась Оля.
– Да я не выпендриваюсь, – опешила Мира, – ты просто вчера сказала, что будешь учить после школы и гулять не пойдешь…
– Девочки, прекратите болтать! – стукнула указкой по столу Стрекоза. – До конца урока двадцать минут, как раз на топографический диктант. Убрали все с парт, оставили ручки и одинарные листочки. Вопросы написаны на доске!
Мира выдернула лист из тетради, вывела сверху имя, фамилию и класс. Оля с несчастным видом читала вопросы. Когда она вынула из кармана толстовки шпаргалку, Стрекоза не замедлила появиться около парты.
– Платонова, я предупреждала – никакого списывания! Как ты будешь сдавать ЕГЭ с таким отношением к предмету? Я жду тебя завтра после шестого урока, и будь добра нормально подготовиться! И это, – Стрекоза постучала пальцем по шпаргалкам, – отдай мне.
Оля с кислым видом высыпала шпаргалки в ладонь географички, затолкала ручку в рюкзак и вышла из кабинета.
– Пишем, не отвлекаемся! – прикрикнула Стрекоза на загалдевший класс.
После звонка Мира отправилась на поиски подруги. Она обнаружила Олю в холле на первом этаже. Засунув руки в карманы джинсов, Оля пинала плитку на полу носком кроссовка.
– Как ты? – спросила Мира. – У Стрекозы совсем крыша поехала! Она не имела права тебя выгонять, ты же не воспользовалась шпаргалкой!…
– Ой, помолчи, а? – раздраженно перебила Оля. – Не хочу говорить об этом.
В холле показались Воронцова и Загорская.
– Платонова, не ожидала от тебя, – насмешливо сказала Воронцова. – Понимаю, Боров списывает элементарную географию, она тупая как… боров! Но ты-то!
– Сама ты тупая! – крикнула Мира Воронцовой в спину.
– Чего? – Воронцова немедленно обернулась. – Боров, ты соображаешь, с кем говоришь?
– Девочки, что происходит? – в холл влетела Стрекоза. – Воронцова, что за грубости?
– Ничего, мы идем завтракать, – огрызнулась Воронцова, и вполголоса сказала так, чтобы слышала только Мира: – попадись мне, Боров!..
– Вот я вас до столовой и провожу! – Стрекоза подтолкнула девочек в спину. – Идемте!
Мира дождалась, пока одноклассницы свернут в боковой коридор, и повернулась к Оле:
– Фух, выпутались! Здорово Стрекоза Воронцову на место поставила!
Оля молча рассматривала свои кроссовки.
– Ты какая-то дерганая сегодня, что случилось? – Оля продолжала молчать, и Мира решила сменить тему: – Сходим в библиотеку до завтрака, книжки сдать?
– С твоей библиотекой поесть не успеем, – буркнула Оля. – Ладно, пошли.
Мира достала из рюкзака пачку книг, чтобы не тратить время на их поиск в библиотеке и двинулась за Олей по застекленному переходу.
У входа в столовую мыли руки Воронцова и Загорская. Мира занервничала. Вдруг Воронцова заметит ее? Учителей нет, защитить ее некому… В страхе, что Воронцова вот-вот обернется, Мира прижала к груди пачку книг и рванула к библиотеке, но по пути налетела на второклассника, который скатился с лестницы, ведущей на второй этаж, прямо ей под ноги. Мира взмахнула руками, стараясь удержать равновесие, книги выскользнули из ее пальцев, описали в воздухе дугу и разлетелись по рекреации.
– Боров, куда спешим? – Воронцова подняла книгу.
– Отдай, пожалуйста, – попросила Мира. – Это редкая книга из хранилища, с ней нужно аккуратнее…
– А ты отними! – развеселилась Воронцова и швырнула книгу Загорской. – Боров, это как волейбол, заодно и потренируешься!
Загорская поймала книгу за самый кончик обложки. Из ветхого переплета с треском выпал лист и плавно приземлился на пол. Загорская перекинула книгу обратно Воронцовой. Мира бегала между девочками, подпрыгивала, выкидывая вверх толстые руки. Книга при каждом броске трепетала страницами, новые и новые листы сыпались на пол. Вокруг девочек образовалась толпа учеников. Одни смеялись, другие качали головой, но в происходящее никто не вмешивался.
В очередной раз поймав книгу, Воронцова крикнула:
– Платонова, держи!
Книга приземлилась точно в Олины руки.
– Оля, спасибо! – обрадовалась Мира.
– Платонова, кидай мне! – хлопала в ладоши Воронцова.
Оля переводила неуверенный взгляд с Воронцовой на Миру и, кажется, никак не могла принять решения. Наконец, она размахнулась, и книга полетела к Воронцовой.
– Платонова, наш человек! – загоготала Воронцова.
– Оля! – жалобно позвала Мира, но Оля уже не слышала, с азартом включившись в игру.
Мира тяжело дышала от усталости. Она вновь подпрыгнула и исхитрилась ухватить книгу за обложку. Обложка с треском разорвалась по корешку. Половина страниц упала к Мириным ногам. Дверь библиотеки распахнулась и в проеме возникла Светлана Ивановна.
– Что случилось? А ну расходитесь! – расталкивая ребят, Светлана Ивановна продралась в самый центр круга.
С немым изумлением она взирала на Миру, сжимающую в руках остатки книги. Потом поднесла руки к груди и выдавила:
– Боровицкая, вы… вы что, рвете книгу?
Воронцова, Загорская и Оля переглянулись, хихикнули и гурьбой побежали в столовую.
– Библиотечную книгу из хранилища, единственный сохранившийся экземпляр! Боровицкая, я крайне разочарована вашим отношением, крайне!
– Я склею, – бормотала Мира, ползая по полу и собирая листы.
– С этого момента книгохранилище для тебя закрыто! – холодно отрубила Светлана Ивановна.
Всхлипывая, Мира сложила разрозненные листы, убрала в рюкзак, и отправилась в столовую. За столом у окна она разглядела Веру и Полину. Мира подошла к одноклассницам.
– Я сяду с вами? – убитым голосом спросила она.
Вера мельком взглянула на Полину. Та пожала плечами, уплетая запеканку.
– Конечно, садись! – сказала Вера Мире. – Ты какая-то расстроенная.
– Да снова Воронцова! – к горлу Миры подступили слезы. Чтобы не расплакаться при девочках, она сказала: – Схожу за завтраком и расскажу подробности! Вы посидите со мной?
Вера кивнула, и Мира пошла в буфет. Когда она с подносом вернулась к столу, Веры и Полины уже не было.
Заклинание
Оставшиеся уроки прошли для Миры как в тумане. Она не слушала объяснений учителей и отрешенно смотрела в окно. На улице прояснившееся было с утра небо, заволокла ватная туча. Солнце выглядывало из-за нее, освещая тучу грязно-желтым светом, который словно предвещал какую-то катастрофу.
Оля пересела от Миры на старое место, за парту позади Воронцовой и Загорской, а на перемене Мира обнаружила в своей тетради по математике морду свиньи и подпись «боров». Мира весь урок пристально смотрела на Олю: пыталась по выражению лица бывшей подруги понять, причастна ли она к карикатуре, но Оля отворачивалась, притворяясь, что внимательно слушает Марковну.
После уроков Мира спохватилась: книжки-то в библиотеку она так и не сдала! Проведя часа два в пустом кабинете, она заклеила злосчастную книгу, которую порвала Воронцова со своей свитой, скотчем и помчалась в библиотеку.
Стол библиотекаря пустовал. Свет от лампы желтым пятном разливался по разбросанным на клавиатуре тетрадям и бумагам. В расшатанных оконных рамах завывал ветер. Где же Светлана Ивановна? Наверное, в туалете или спустилась в книгохранилище.
Мира положила стопку книг на стол и побрела к стеллажам. Она не могла ни на чем сосредоточиться: настроение было настолько скверным, что его не поднимали ни вечерняя таинственность библиотеки, ни потертые корешки нечитанных ею книг. Все спуталось в гигантский, неразрешимый клубок проблем и не давало покоя. Нет, читать сегодня не хочется. На улице бабахнул гром. В окна частой дробью заколотил дождь. Мира вернулась к библиотекарскому столу: там кто-то сидел.
– Светлана Ивановна? Ой, извините!
В блеклом свете верхних ламп Мира разглядела полную женщину с соломенного цвета волосами. Ее толстые пальцы были унизаны кольцами в виде кошачьих морд. Камешки в кольцах, изображающие глаза кошек, поблескивали желтым, словно настоящие, живые глаза. Женщина прищурилась, изучая лицо Миры.
– Захворала Светлана Ивановна, я ее заменяю. Ты с чем пожаловала?
– Вот… книжки сдать… – Мира смущенно указала на стопку книг на столе.
– Вижу, тоска поселилась в сердце твоем, – женщина ловко перебрала читательские билеты в ящичке и безошибочно вынула Мирин. – По глазам вижу твоим. Дева черноволосая тебе жизнь отравляет.
Мира пожала плечами. Что тут скажешь? Про Воронцову все и так понятно.
– Не остановишь деву – будет она до конца тебя мучить! Но ежели хочешь, помогу тебе. Есть у меня средство верное… – Женщина извлекла из вороха бумаг сложенный листок. – Написано тут, как справиться с врагом твоим. Заклинание верное, сильное, а будучи над водой прочтенное, открывает оно проход в другой мир, где самое место деве черноволосой! Когда проход открываешь, в трезвом уме будь, злость – сила великая, утянет она тебя в проход, ежели осторожной не будешь!
За окном снова грохнуло, будто обрушилось небо. Мира нерешительно взяла листок. Магии в жизни не бывает, правда? Опять же, это не факт: мама вот читает книги по астрологии и гороскопы в журналах. Говорит, что все сбывается! Да и женщина рассказывает про заклинание так убедительно и, главное, единственная, кто верит Мире насчет Воронцовой! Похоже, она и в самом деле хочет помочь…
– Иди, чего стала как вкопанная! Мне свет надо гасить, библиотеку закрывать, – проворчала женщина, – четыре часа уж! – и вытолкала Миру за дверь.
В рекреации было темно и пусто. Со второго этажа доносились обрывки разговоров и музыка: в актовом зале репетировали новогодний концерт. Мира подошла к окну, разгладила листок. «Дек три мальфермас дек ти мальфермита польдего» было написано на посеревшей от времени бумаге. Ладони у Миры вспотели. Неужели она сможет отомстить Воронцовой?
