Яна Чингизова-Позднякова
Жизнь колдуна. Книга вторая

Рассказ четвёртый. Заблудшая душа

Аксинья толкала Тимофея в плечо, но он никак не хотел просыпаться. Наконец, с огромным трудом приподняв, как Вий, веки Колдун уставился в полную темноту:

– Ты чего не спишь, звезда моя? – слегка удивленно прозевал он. – Ночь же на дворе!

Жена, однако, ещё раз потрепала его за руку и проговорила:

– Там в ворота кто-то колотится, слышишь?

Тимофей приподнял голову и прислушался. Из двора доносился тихий, но настойчивый стук.

– Я сама идти боюсь, взялась тебя будить, – из темноты пояснила Аксинья. – А ты так крепко спишь, что ничего не чувствуешь!

– Тоже мне, колдовка! – хмыкнул Тимофей. – Темноты боится!

– Я не темноты, а гостей боюсь! – ответствовала супруга.

– Ну-ну, – согласился Колдун и осторожно спустил ноги на пол. Спали они теперь в одной кровати потому, что Тимофей лазить жене на печку запретил – всё-таки рожать через месяц.

Он надел штаны и рубаху и неуклюже побрёл к выходу, натыкаясь на все углы.

«Вот жизня поломатая!» – ругался Колдун: «Ни сна, ни отдыха измученной душе!».

Выйдя на крыльцо, Тимофей вдохнул тёплый воздух и, потерев лицо руками, поковылял к воротам. За калиткой виднелся силуэт и Колдун скорее энергетически ощутил, чем увидел, что это была женщина.

– Здравствуй, звезда моя! – хриплым спросонья голосом поздоровался Тимофей и добавил. – Случилось чего?

Женщина помолчала, а потом, словно решившись, быстро заговорила:

– Я… у меня такое дело… я даже не знаю, как сказать…

– Ну, пойдём в дом, – Колдуну даже на летнем воздухе было прохладно после постели и он, позвав гостью, торопливо пошагал обратно.

На кухне Аксинья уже раскочегарила самовар, видимо, наполнив его из кастрюльки в которой у них держалась горячая вода для отваров потому, что «агрегат» уже шумел. Тимофей пригласил посетительницу присаживаться, сам сел на другой табурет и приготовился слушать:

– Понимаете, – снова начала клиентка, представившись Анной. – У меня вчера утром умерла мама, – она всхлипнула и помолчала. – Вызвали врача, он констатировал смерть. Всё, как полагается! Стали готовиться к похоронам. Я ночью легла подремать и вдруг увидела её, маму! – женщина затравленно посмотрела на супружескую пару.

– Во сне увидели? – уточнил Колдун. – Или очнувшись?

– Я не сумасшедшая! – вдруг начала оправдываться гостья.

– Да я этого и не говорю, – поднял брови Тимофей. – Так как было?

Анна задумалась:

– Мне кажется, я не спала, но видела всё как-то нереально и мама меня звала откуда-то издалека. Она просила помочь, понимаете? – торопилась рассказчица. – И говорила, что заблудилась и не может вернуться, но она не умерла!

– Вы уверены, что она говорила, что заблудилась, а не что её кто-то удерживает? – снова задал вопрос Колдун. Женщина испуганно взглянула на него:

– Она сказала, что заблудилась или потерялась, как-то так.

– Хорошо! – кивнул Тимофей. – И что было дальше?

– Она просила помочь! И говорила, что её нельзя хоронить! Я очнулась и не знала, что делать. Рассказала своим родственникам, но они решили, что я помешалась от горя, понимаете? Я про вас слышала от местных жителей – мы недавно в деревне живём, – пояснила гостья. – Я упросила, умолила маму сегодня не хоронить и побежала сюда. Боюсь, как бы они без меня не устроили похорон! Поэтому пришла так рано.

– Угу, – кивнул Колдун. – Главное, что не поздно. Давай-ка, Аксинья, нам чайку да и поедем заблудшую душу спасать.

– То есть, вы думаете – это правда? – уставилась на него клиентка.

– Вы тоже так думаете, – буркнул Тимофей. – Иначе не побежали бы нам среди ночи ворота ломать.

– Простите! – смутилась Анна. – Я вам заплачу сколько скажете!

– Это потом! – ответствовал Колдун, наливаясь чаем и закусывая сушками и выпечкой.

Доехали быстро несмотря на темноту которая, впрочем, стала уже слегка рассеиваться и, наконец, вошли в дом.

В зале стоял гроб с телом. Рядом сидели какие-то старухи. Горели свечи. Колдун подошёл поближе и напряг энергетическое зрение. Да, женщина ничего не напутала – у тела была аура. Слабая, мигающая, но была!

– Ты чего пришёл-то, Филипыч? – вдруг прошамкала одна из бабок. – Тута уже твоей помощи не требуется! Отошла, родимая!

– Ну, это мы ещё поглядим! – возразил Колдун, узнав старуху. – Я знаешь, Петровна, учусь мертвецов оживлять да на себя работать заставлять – бесплатная рабсила!

– Тьфу, на тебя, грешник, лишь бы позубоскалить! – рассердилась Петровна и оскорблённо отвернулась.

Тимофей сел в кресло в углу и погрузился в дремотное состояние. Он воспринимал то, что происходило в комнате, но в это же время внутренним зрением видел энергетический мир. От тела покойницы тянулась тонкая нить в сторону, уходя из дома и Колдун, выйдя из собственного тела, двинулся вдоль неё. Он удалился от физического пространства и ориентировался только по ощущениям.

Впереди показалось что-то вроде здания и нить уходила туда. Тимофей вошёл и увидел множество запутанных коридоров. Он двигался по ним, заходя всё глубже к центру. Наконец, в одном закоулке Колдун увидел силуэт.

– Здравствуй, звезда моя! – мысленно обратился он к душе.

– Помоги мне! – воскликнула та и приблизилась. – Я не могу выйти отсюда!

– Не боись! – чуть отстранился Колдун. – Только за руку не хватай – это плохо на тебе скажется. Следуй за мной!

Они начали синхронно двигаться обратно, но коридоры неожиданно пришли в движение, не спеша выпускать свою добычу.

«Какая-то ловушка для душ» – хмуро подумал Тимофей, не теряя нужного направления: «Кто-то, видать, капкан расставил и ушёл, в надежде получить энергию. А вот шиш тебе! Нас не догонят!» – прибавил он строку из известной песенки.

Впереди забрезжил свет и они выбрались из лабиринта. Душа пожилой женщины обрадованно вспыхнула и мгновенно исчезла с глаз.

«Во даёт!» – хмыкнул Колдун: «А я тут, значит, пропадай?».

Он покосился на здание, но трогать не стал. Астральный мир жил по своим законам и не стоило в нём что-то менять не разобравшись досконально, иначе потом хлопот не оберешься. Он обернулся в сторону своего тела и переместился.

Открыв глаза в физическом мире, он обозрел дикий переполох, связанный с тем, что покойница открыла глаза и попыталась сесть. Бабки крестились, шептались и кудахтали, а Анна плакала и выкрикивала своим родственникам:

«Я вам говорила!».

Тимофей тихонько выбрался на улицу, сел в машину и покатил домой. Солнце уже показалось и рулить было легко, если бы не зевота. Приехав, он поставил машину в гараж, закрыл ворота и, подойдя к дверям, потянул носом. Никакого аромата готовящейся еды не было.

«Ну, твою мать! Видно и Ксюшку клиенты уволокли!» – расстроенно подумал он, но зайдя, увидел её обувь на полке. Колдун переобулся и прокрался в спальню. Его супруга мирно посапывала в постели без всяких забот.

«Эва как!» – покачал головой Тимофей: «Я там, значит, жизнью рискую, усопших воскрешаю, а она сопит в две дырочки! Лихо!» – и, поулыбавшись, он побрёл на кухню разогревать мясо и ставить самовар.

Рассказ пятый. Подкидыш

В кухню влетела Аксинья с белым лицом. На руках у неё сидел пацанёнок полутора-двух лет. Тимофей чуть не уронил чашку:

«Чего с ним?».

Аксинья посадила ребёнка на скамейку и протянула мужу конверт. Тот непонимающе глянул на него, взял и открыв достал листик с рукописным текстом:

«Люди добрые! Не судите строго! Нет никакой возможности растить малыша. Его зовут Виталя. Ему год и восемь месяцев. Прививки ему сделали. Не откажитесь, примите! Храни вас Бог!».

Тимофей с натугой сглотнул и уставился на жену, а та – на него.

– Ну, и что будем делать? – спросила она севшим голосом. Колдун перевёл взгляд на притихшего пацана, потянувшись к самовару долил в кружку кипятка и тут же отхлебнув обварил весь рот.

– Тимош! – опять позвала Аксинья. – Чего делать-то будем?

– Не знаю! – подышав открытым ртом, покачал головой Колдун. – Подумать надо!

– Мы же его в детский дом не отдадим? – тоскливо спросила супруга. Тимофей, уже аккуратно отпив жидкий разбавленный чай, сморщился и ответил:

– Но ты же не собираешься его себе оставить? – лицо Аксиньи переменилось и он, внимательно к ней присмотревшись, кивнул. – Ясно, собираешься!

– Да не знаю я! – вспылила Ксюша. – Но отдавать в приют… нас же попросили принять его!

– Кто попросил? Мамаша-кукушка, которая сама его бросила?

Аксинья хотела что-то сказать, но Виталик вскрикнул:

– Мама! Де мама?

– Тише, милый, тише! Мама ушла. – в глазах знахарки заблестели слезы.

– Тимоша, а если его правда себе оставить?

– Ксюша, – строго сказал Колдун, – не выдумывай! Ты вон козочек себе оставила и что вышло?

– Ну ты сравнил! – воскликнула супруга. – Это же ребёнок!

– Во-во! – поднял палец по-платоновски вверх Тимофей. – Жеребёнок! Он потом лягаться возьмётся, мама не горюй!

– Что ты такое говоришь! – возмутилась Аксинья.

– Ксюшка, это чужой ребёнок! У него была другая жизнь – это раз, а даже если он её забудет – он из нормальной семьи, у него нет никаких паранормальных способностей. Он будет страдать среди нас, завидовать нашему малышу и считать всех нас психами. С ним никто не будет водиться потому, что он и не колдун, и не обычный – так, что-то среднее. Ты ему жизнь хочешь сломать?

– Мы же его будем любить! – выдала аргумент жена.

– Будем, – кивнул Тимофей. – Только нашей любви хватит ему до тех пор, пока он не начнёт сталкиваться с обществом. Это, как если бы в семейке Аддамс рос обычный ребёнок!

– Да что ты заладил – обычный, обычный! – досадливо проговорила Ксюша. – Может он художник будет или врач талантливый!

– Ксюш! – Колдун заглянул ей в глаза. – Не злись! Ты же знаешь, что я прав. Художники и врачи не живут рядом с колдунами и знахарками – это закон джунглей, – хмыкнул он. – А тебе просто не терпится с кем-нибудь нянчиться! Погоди, через две недели свой будет – никакому Витальке не перешибить!

– Ты разговор-то не уводи! – уставилась жена на Тимофея. – А с ним чего? – она приподняла малыша. – Назад за ворота отнести?

– Поищем его мамашу! – предложил Колдун.

– И что, отдадим мальчишку обратно, чтобы эта сучка его ещё где-нибудь выбросила? – взъярилась Аксинья.

– Не выражайся при детях! – погрозил пальцем Колдун. – Да и при мне тоже! – добавил он.

– Какой нежный! – прищурилась супруга.

– А то! – подтвердил Тимофей. – Я только с виду – грубая сила, а в душе мяконький и ранимый. А у мамаши его может, правда, ситуация тяжёлая. Не все же сволочуги на свете!

– Сам-то выражаешься! – подловила его Аксинья. – Ладно, хоть покормлю пока ребёнка, – она зыркнула на Колдуна и тот, поставив недопитую кружку, освободил «кормильное место».

Когда малыш наелся и уснул, уложенный на диван, Тимофей присел рядом и принялся изучать его ауру и воспоминания. Матерью оказалась хорошенькая, но измученная молодая женщина по имени Валентина. Колдун изрядно попотел, выясняя место проживания, так как мальчик был слишком маленьким, чтобы осознавать местонахождение. Он помнил комнату, видимо съёмную, в которой жил, но улица в мыслях не отражалась. Пришлось устанавливать энергетическую связь с родительницей. Тонкая светящаяся нить появилась в пространстве и Тимофей мысленно взялся прослеживать её до места нахождения женщины. Потратив на это некоторое время, он вдруг открыл глаза и вскочил.

– Что? – отпрянула Ксюша, неслышно подошедшая к мальчику.

– Она на остановке! – прошептал Колдун. – Автобус ждёт! В общем, я погнал, перехвачу!

– Ты её в наш дом притащишь? – напряжённо спросила жена.

– Ладно, не притащу, уговорила, – чмокнул её в щёку Тимофей и добавил. – Ненавистница! Когда тебя твой жеребёнок до белого каления доведёт, может станешь снисходительнее!

– Иди уже, мудрец! – шлёпнула его по плечу Аксинья, но тут же погладила по лицу. – Осторожнее, не гони!

Тимофей вывел авто, выбрался на дорогу и порулил к междугородней трассе.

На остановке сидела плохо одетая женщина с сумкой и заливалась слезами. Она не слышала, как Колдун тормознул, вышел из машины и приблизился, и очнулась только когда он спросил:

– Валентина? – Валентина вскинулась и захлопала мокрыми ресницами:

– Вы кто? Вы меня знаете? – вместо ответа он протянул ей её конверт. Собеседница побелела, как смерть и молча уставилась на Тимофея.

– Ну, что делать-то будем, маманя? – спросил Колдун.

– Вы меня в полицию сдадите? – со страхом спросила она.

– Да я с полицией не близок. Разве, что один капитан ходит в знакомых, – вспомнил он Калиточку*. – Ты чего ребятёнка-то бросила? – задал вопрос в лоб Тимофей. Женщина залилась слезами:

– У меня за комнату платить нечем, не сегодня-завтра выселят. С работы уволили, дескать, прописки нет, а у них новое руководство. Родня вся в деревне, а мужик, как узнал, что я в положении так и исчез. Мне чем Виталика кормить-то, а? И где с ним жить? В подвале что ли?

Колдун внимательно выслушав, спросил:

– А к родне чего не поедешь?

Реакция была странной – девчонка из белой стала пунцовой и отвернулась. Колдун ждал. Та помолчала и забормотала:

– Я им писала, что учусь, что у меня муж во мне и ребёнке души не чает, что у меня всё как полагается! А что теперь? – чуть не выкрикнула она.

– Лихо! – восхитился Тимофей. – А ты не слышала, что врать нехорошо?

– Что мне делать-то? – завыла в голос врунья.

– Ладно, не реви! Давай-ка, вот что – сейчас возьмем твоего Витальку, поедем в город в твою комнату, вещи забрать, а потом я тебя к родственникам отвезу… погоди! – остановил он Валентину, собравшуюся возражать. – Скажешь, что мужик твой попал в аварию и погиб, а тебе пришлось ещё бабло всё отдать потому, что с той стороны был какой-то сильно авторитетный гражданин, грозящий тюрьмой, смертью и всеми кругами ада. Денег немного я тебе дам на первое время. Пока не обживёшься и какой-нибудь заработок не найдёшь. Потом долг отдашь, поняла? Халявы не будет или меня жена пришибёт – она и так тебя из-за Витальки невзлюбила!

– Да какой там заработок в деревне?

– А ты думай, а не только за мужиками хлещи! Вот ты жениха себе нашла и что он тебе, кроме Витальки, дал? – женщина удручённо молчала. – Хозяйством займись или шить научись или… Ты хоть что-нибудь умеешь кроме, как по койкам валяться?

– Я не валялась! – обозлилась собеседница.

– Ой-ли? – приподнял брови Колдун. Женщина помолчала, потом сказала:

– Я в юности садоводством увлекалась и могу ягоду выращивать на продажу!

– Ну вот! – покивал Тимофей. – Вижу, что головой тоже можешь работать, а не только женским органом!

– Я не проститутка! – заорала женщина.

– Надеюсь, что нет! – не дал спуску Колдун. Та обиженно засопела и вдруг ойкнула:

– А что с институтом? У меня же документ должен быть!

– О, Господи! – вздохнул Тимофей. – Документ! Ну, скажи, что перед смертью мужа вашу квартиру обокрали и все дела. Ты хоть какие-нибудь книжки читала в своей жизни? – вопросил он с подозрением.

– Я на подготовительные ходила! – выпалила она.

– О! – поднял палец по-платоновски Тимофей. – Умных слов нахваталась, можешь про институт заливать! Ты на какой факультет поступала?

– Аграрный! – буркнула Валентина.

– Так это, вообще, круть! – обрадовался Колдун. – Будешь по-научному сад растить! Ладно, поехали.

Подрулив к воротам, он сказал:

– Ты здесь посиди, а то моя Ксюшка тебе глаза выдавит.

Валентина уныло кивнула. Тимофей зашёл в дом и встретился взглядом с горящими глазами жены:

– Что, привёз сюда эту паршивку?

– Я же её в дом не завёл, как ты просила. – философски ответил Колдун и пошёл за деньгами.

– Ты ей ещё и денег дашь! – недовольно процедила Аксинья.

– Ксюшка, не злись, нам Ангел что говорил? Людям помогать!

– Это людям, а не балаболкам всяким!

Тимофей обнял сердитую жену:

– Ксюша, Ксюша, юбочка из плюша… – протянул он строчку из старой песенки. – Давай будем добрыми, белыми и пушистыми, а? У нас ведь свой Чапаевец через несколько дней родится и ради него мы всем и всё простим, лады?

Аксинья глянула на него строго, положила руку себе на живот и, вдруг улыбнувшись, чмокнула мужа в щёку и вздохнула:

– Пойду хоть гостинцев им соберу, что ли!

И Тимофей облегченно кивнул.

*О знакомстве Тимофея с капитаном Калиточкой можно узнать в книге «Жизнь Колдуна» рассказ «Проверка»

Рассказ шестой. Берегиня

Тимофей не хотел оставлять жену одну – роды должны были быть буквально на днях. Но подошло время собирать первоцвет и Аксинья прогнала его со словами:

«Не боись, без тебя рожать не стану!».

Тимофей собрал мешки и потащился на полянку возле деревеньки за Осинниково, где жил злополучный дедок, разводивший коз. Вспомнив рогатых, Колдун нахмурился, подсознательно ожидая какой-нибудь пакости, раз уж он приблизится к этим, с позволения сказать, тварям.

Пакость не замедлила вылезти и Тимофей, выбравшись на заветное место, разглядел десяток белобрысых рогатиков с увлечением доедающих расцветший пышный первоцвет.

«Ну, твою мать!» – чуть не заорал Колдун: «Этот старикашка меня разума со своими козами решит! Вот чего он со всей тайги выбрал именно эту полянку, а?».

Вконец расстроенный Тимофей постоял, наблюдая, как жадные морды доедают лекарственное сырьё и угрюмо повернувшись, поплёлся в лес. Там километрах в двух было ещё одно место.

«Если и там какая-нибудь падла добралась, так я на ёлке повешусь!» – пробормотал Колдун. Однако, дойдя, он с радостью увидел, что растения целые и в цвету, и принялся набивать мешки. Он так увлёкся, что вздрогнул, услышав за спиной:

– Тимошенька!

Оглянувшись, «Тимошенька» увидел девчонку лет двадцати в каком-то странном длинном платье с распущенными волосами и босиком.

«Матерь Божья, это что за диво?» – мелькнуло в его голове.

– Чего тебе, звезда моя? – осторожно спросил он. Девчонка ему не нравилась. Было в ней что-то не то, но что именно – он понять не мог.

– Помоги мне, Тимошенька! – тихо попросила девушка, глядя на него таким родниковым взглядом, что ему стало неловко за свои мысли.

– А что случилось? – спросил он. – Ты заблудилась что ли?

Собеседница грустно улыбнулась и помотала головой:

– У меня мой зверёк в капкан попал! – пожаловалась она. – Помоги мне его освободить, Тимошенька!

Колдун раздражённо отметил эту её манеру называть его детским именем, как будто он пацан зелёный, а она – ровесница его матери.

«Ладно» – буркнул он про себя: «В клиентах у меня кого только не было и чего они только не говорили. Тимошенька – не самый худший вариант…»

– И где он, этот зверёк твой? – спросил он вслух, оглядываясь.

– Вон там! – показала рукой девчонка и отправилась в ту сторону, ступая босыми ногами по траве.

– Ты ноги-то не застудишь, звезда моя? – проговорил Колдун, направляясь следом.

– Нет, – ответила спутница. – Я всегда так хожу.

– Эва как! – подивился Тимофей. – А зимой?

Она удивлённо на него посмотрела, но услышав из кустов скулёж, заторопилась туда. В кустах сидел матёрый волчище с жёлтыми глазами.

– Ни хрена себе зверёк! – попятился Тимофей. – Он же мне пол руки отхватит!

– Не бойся! – девушка положила руку ему на плечо, а потом, подойдя к зверю погладила того между ушей.

– Ты бы себе лучше чихуахуа какого-нибудь купила, – выдал Колдун, разглядывая мощный капкан, зажавший серому заднюю лапу. Он постоял в нерешительности потом мысленно попрощавшись с Ксюшкой, шагнул к волку. Зверь глядел на него умным взглядом и агрессии не проявлял. Тимофей долго примерялся потом нажал и капкан выпустил жертву. Волчище вякнул по-щенячьи и отскочил, наклонил голову и взялся зализывать рану.

– Я может, погляжу? – предложил Колдун девчонке. – Я, правда, животных никогда не лечил, но рана – она рана и есть!

– Посмотри, – кивнула та и, взяв волчью лапу, подняла, чтобы Тимофею было удобней. Хищник неловко стоял на трёх ногах. Колдун направил энергию на рану и та понемногу стала затягиваться. Когда на лапе остался только небольшой шрам, девчонка волка отпустила и, погладив по загривку, коротко приказала:

– Беги! – тот лизнул ей руку, благодарно глянул на Колдуна и исчез в чаще. Тимофей хлопнул глазами:

– А что же ты говорила, что он твой?

– Он мой! – кивнула девчонка и вдруг преобразилась. От неё пошла мощная энергия существа из тонкого мира.

– Ты… – охнул Колдун. – Ты кто?

– Я – берегиня этого леса! – улыбнулась собеседница. – Я не хотела тебя пугать, поэтому опустилась на твой энергетический уровень. Спасибо, что помог, Тимошенька! – поблагодарила она и, внезапно, исчезла. Тимофей стоял столбом:

– Ну, мать, ты даёшь! – протянул он, наконец. – Это надо так по уровням гулять, что я даже никакой силы не почуял! Натрепал ей всякой ереси! – смущенно мотнул головой Колдун. – Ну, ладно, что ж теперь. Она живёт долго и не такие виды видывала!

Он поплёлся к своим мешкам и, заворотив ношу на спину, заторопился домой, вспомнив, что Ксюшка хоть и обещала до него не рожать, но мало ли? Лучше быть поблизости.