Яна Богданова
Хроники Моокрогга. Изнанка Тьмы. Том 1
– Каждый из нас занимает именно то место, какое должен занять.
– О-о-о, звучит весьма поэтично, – Хидан ловко обогнул старика, с кряхтением собирающего рассыпавшиеся по всей улице яблоки, неуловимо быстрым движением подхватил одно и спрятал в карман длинной куртки пыльно-коричневого цвета. – Что будет, если кто-нибудь из нас покинет это место раньше назначенного срока?
– Хочешь уйти? – удивленно покосился на пустынника рыжеусый. – Мне казалось, ты как раз из тех, кто идет до конца.
– О, я и сам пока не знаю, из каких я, – тонко хихикнул юноша, перекинул на другое плечо тяжелую сумку. – Верите или нет, уважаемый мастер, я внезапно понял, что до сих пор нахожусь… как это у вас говорится… на распутье. Да, конечно, я знаю, какая из двух Сторон мне нравится больше, знаю. Но что мне делать с ней дальше… вопрос.
– Ты поэтому и пошел с нами?
– О, ну конечно же нет! Стоит мне ответить что-нибудь кроме: «Я искренне верую в ваши цели и методы, господин», как вы поджарите меня каким-нибудь вульгарным пульсаром.
Мужчина вздохнул и покачал головой, слушая легкомысленный смех собеседника. Пустынник не был ни дураком, ни сельским повесой, впервые оказавшимся в большом городе. Привычно менял личину за личиной, безошибочно выбирая наиболее подходящую к моменту, сыпал ни к чему не обязывающими фразами и сверкал простодушным бахвальством, вынуждая собеседника терять контроль и бдительность, говорить то, что он не собирался говорить, делать то, что не собирался делать. Так меняет свой окрас барханная гадюка, подбираясь к жертве на расстояние броска.
«Заключаешь союз с огнем – будь готов к пожару», говорили на Востоке. А если с ветром? К буре? Урагану? Шторму? Вьюге, смерчу, шквалу? Обличий опасности больше, чем поросших ковылем курганов в Великой Степи.
«Но с ним будет куда проще, чем без него, – мужчина пригладил одной рукой короткие рыжеватые волосы. – А после… Мало ли что может случиться после».
– Передай Бирхелю, что мы будем ждать его в «Спящем соколе». Пусть убедится, что за ним никто не следит. И приходит как можно быстрее. Сидеть в этой дыре долго выше моих сил.
– Настолько плохо готовят? – приподнял брови юноша.
– Сам поймешь, когда придем.
– О, тогда давайте поспешим, мастер, иначе я сгорю от любопытства.
Дергон, увлеченно что-то писавший, поднял голову от свитка и вопросительно вздернул брови:
– Судя по выражению лица, ты решил сознаться в убийстве правящего монарха.
– Э-э… нет. Пока что нет. Хотел… поговорить.
– Вот как. И о чем же?
– О перспективах.
– Перспективах, – усмехнулся маг, спрятал в верхний ящик стола свиток и сложил руки на животе. – Что ж, для начала скажу, что в своей практике я не раз встречал молодых практиков с сильно развитыми врожденными способностями. И не всегда это восприимчивость к пространственной магии, ускоренная регенерация или обостренная интуиция, выходящая на один уровень с предвидением. Конечно, здесь случай иной, но это не приговор твоей карьере. Ты без особых проблем добрался до четвертого уровня силы и вполне способен подтвердить пятый. Это уже немало, ложный дар, например, не даст магу подняться выше третьего-четвертого уровня. На боевой практике свет клином не сошелся, Звор. Понятно, что поступал ты сюда именно ради нее, большинство студентов видят себя боевыми практиками, но до выпуска добирается хорошо если каждый девятый. Часть переходит на другие кафедры, кто-то разочаровывается в себе или профессии, у кого-то не хватает упорства, таланта, физических или моральных качеств. Я и сам, как видишь, занимаюсь теорией. И нахожу это занятие не только полезным для общества, но и весьма интересным.
– Мастер Дергон…
– Да-да, знаю! – замахал руками директор. – Мой пример совсем не показатель. В конце концов мне уже почти пятьдесят, а тебе немногим за двадцать. Но я, в отличие от тебя, обычный стихийный маг, коих в этом мире абсолютное большинство. А ты – урожденный некромант Неметона Скальнарго. Понимаешь, что это значит?
М-да, странновато осознавать, что ты, оказывается, и есть тот, о ком битый час разглагольствовала на занятиях мастер Ништа. Лестного, признаюсь, было мало. Если было вообще.
– Я ходил на лекции, – пришлось в конце концов что-то ответить, вопрос оказался не риторическим.
– С этим я могу поспорить, – ехидно заухмылялся Дергон. – Да и не только я, а практически весь преподавательский состав Школы. Но тем не менее я рад, что мне не придется повторять тебе прописные истины. Урожденный Неметона – исключительный боевой практик, обладающий при этом завидными умениями и способностями, но, чтобы их обрести, нужно раскрыть свой дар. Полностью. А делается это посредством весьма специфических, хм-м, ритуалов, провести которые не каждый способен. Совет Триумвирата совершенно точно на это не пойдет, слишком опасно – нет никаких гарантий, что твое сознание справится с такой нагрузкой. Поэтому мой тебе совет: довольствоваться тем, что есть. Четвертый уровень для штатного городского практика – прекрасная рекомендация.
Я хмуро кивнул. Всего было принято различать десять уровней силы, которой владели маги. И если до восьмого и девятого – магистра и архимага, соответственно, – дотягивали максимум трое из ста претендентов, то до последнего – единицы из тысяч. Стать адептом одной из двух Сторон было хрустальной мечтой большинства студентов. Практически недостижимой мечтой.
– Конечно, в обычных обстоятельствах я бы посоветовал тебе не ограничивать себя, ты весьма талантлив, хоть и не всегда прилежен, но, – с сожалением покачал головой Дергон, – развивать твой дар слишком опасно. И для тебя самого, и для окружающих. Ну-ну, не делай такое лицо. Четвертый уровень не приговор карьере, отнюдь, в Хувнтоне есть много мест, где маг твоего…
Я машинально кивнул, перестав слушать. Хувнтон – самый большой город материка, но даже здесь практику четвертого уровня не светит ничего, кроме проверки подлинности магических печатей, поиска потерянных побрякушек, наложения простеньких заговоров или бесконечного перебирания бумажек в архиве. На теневой стороне закона можно заработать побольше даже с низким уровнем, но дело-то не только в деньгах…
– Ты меня слушаешь?
Я вздрогнул, застигнутый врасплох:
– Простите, мастер. Но я учился пять лет и…
– Знаю, знаю, – помахал рукой Дергон. – На твоем месте мне тоже было бы обидно, но пойми, Звор, максимум, на что согласится совет Триумвирата – это засчитать тебе результаты выпускных экзаменов на подтверждение пятого уровня силы, – директор снова взмахнул рукой, на этот раз опередив мой вопрос. – Секретарь уже отправила все документы в Дьюкрогг. Это стандартная процедура перед выпускным экзаменом. А без одобрения совета ты не можешь считаться полноправным членом гильдии магов, а значит…
Я снова перестал слушать. За пять лет учебы умение пропускать мимо ушей длиннющие нотации директора Дергона стало абсолютно автономным, включаясь подсознательно. Нотации внешние с лихвой компенсировались у меня размышлениями внутренними, отвязаться от которых было не так-то просто.
Четвертый уровень или пятый – разницы никакой, если выше все равно не подняться. Да, без одобрения совета легальной практики мне не видать, а для нелегальной лучше ехать на Запад – на побережье и доходнее, и безопаснее, хоть и конкурентов наверняка хватает. Впрочем, руки у Триумвирата не менее длинные, чем у тайной службы правящего монарха, и до Моря дотянутся, если захотят… Совету не нужно неуправляемое оружие. А если оное будет упорствовать – они найдут способ обезопасить себя и окружающих. В конце концов, это в интересах самого оружия.
Триумвиратом гильдия магов называлась исторически, в честь межрасового союза трех ее основателей, и как любая гильдия имела собственный руководящий орган – совет, состоящий из тринадцати выборных магов. В числе прочих там числились и два классических некроманта: архимаг Даксар – мрачный бородатый субъект неопределенно-престарелого возраста; и магистр Ксниил, чье темное прошлое было самой обсуждаемой темой в Школе, где он вел непрофильный для себя предмет, теорию пространств. Думаю, в моем случае, вечные соперники впервые сойдутся во мнении – такой конкурент на собственном поприще им вряд ли нужен.
На сей раз я вовремя вынырнул из пучины собственных мыслей, пропустив пресное основное блюдо, но успев к десерту.
– … и посоветуюсь кое с кем из коллег, уверен, нам удастся подобрать тебе занятие поинтереснее проверки подлинности печатей или заговора складских крыш от протекания. Может быть даже в приемной градоправителя или в штате посла к Восточной Границе, ты вроде бы хорошо ладишь со степняками. Согласен?
– Да, – я коротко вздохнул (спорить бесполезно), попрощался и уже почти переступил порог кабинета, как вдруг вспомнил о треклятой подвеске. – Мастер Дергон…
– Слушаю? – директор поднял взгляд от очередного свитка, материализовавшегося, похоже, прямо из воздуха. Бумага недовольно мигнула и исчезла, слившись со столешницей.
– Не подскажете, что это такое? – я подошел к столу и достал из накладного кармана артефакт. Тот резко выбросил пучок красноватого света и снова ровно запульсировал оранжевым.
Дергон недоверчиво сдвинул брови:
– Ну-ка, подойди ближе…
Осторожно вытянул правую руку ладонью вниз, мягко перебрал пальцами, не прикасаясь к подвеске. Пригладил бороду, покачивая головой:
– Откуда это у тебя, Звор?
Я пересказал то, что услышал от Сидхара. Темно-карие глаза Дергона вспыхнули азартом охотника, напавшего на след подраненного лося.
– О-о-очень интересно, – протянул маг, ощупывая взглядом артефакт. – Обрати внимание на камень в центре. Это черный опал. Редкость сама по себе, но необычна также и огранка, она двадцатисторонняя. Если приглядеться, можно заметить, что каждая пара углов находится на одной линии. Сейчас такую форму не используют, секрет разметки давно утерян, разве что кто-то из старейших гномов или альвов вспомнит. Камни с подобной огранкой раньше использовали в формулах Призыва, заменяя ими все необходимые переменные. То есть от мага требовалось только обеспечить камень подходящим количеством энергии и ждать результата. Конечно, это было далеко не единственное применение подобных изделий, но единственное из тех, что подробно описаны в дошедших до нас трактатах.
Я медленно кивнул, осторожно убрал разогревшийся артефакт обратно в карман. Призыв? Ну, это куда лучше самоактивирующегося Потока Стихии или маяка Врат Бездны.
– И он определенно реагирует на твое энергетическое поле. Любопытно, очень, очень любопытно…
– Думаете, это из-за моих… врожденных способностей?
– Не исключено, – Дергон откинулся на спинку стула. – Твоя весьма интересная находка навела меня на одну мысль. Сделаем вот что: сегодня ближе к полуночи отправляйся в Круг Силы, помести артефакт в центр контура, дождись активации и понаблюдай за ним какое-то время. А я тем временем подготовлю теоретическую базу для эксперимента. Факультативное исследование добавит тебе очков на выпускном экзамене и наверняка повысит авторитет в глазах будущих нанимателей.
– А если тот, кто явится следом за активацией этой фитюльки, не согласится стать практической базой для моего факультативного исследования?
– Поле Круга Силы способно сдержать большинство известных сущностей.
– Что делать, если явится кто-то менее известный?
– Не заключать никаких сделок и соглашений, – резко рубанул воздух ладонью Дергон. – Неважно сколь привлекательными тебе покажутся условия.
– Не думаю, что хоть кому-то из обитателей сопряженных миров понравится ложный вызов…
– На этот случай в защиту Круга встроены дополнительные переменные и экстренный телепорт на территорию Школы, вам должны были показывать его во время практических занятий по Призыву. Впрочем, не думаю, что тебе что-то угрожает, у дежурной смены достаточно опыта, чтобы предотвратить любое происшествие в Круге, для того они там и поставлены. В позапрошлом году, например…
Я молча кивнул, пропустив мимо ушей очередную поучительную историю. Разобраться, как работает эта странная штуковина и наконец-то распрощаться со Школой? Нет ничего заманчивее в этом мире.
За время моего отсутствия Сидхар успел переодеться и поднакопить вопросов, на большинство из которых у меня не было ответов. Но в любом споре есть шанс обрести истину, поэтому я только вздохнул и плюхнулся на кровать спиной к стене, даже не пытаясь сбежать от дружественного допроса.
– Ты уверен, что сможешь контролировать этот артефакт? Как его активировать? Что сказал Дергон насчет экзамена? И насчет графика? Ты и в самом деле ничего не помнишь о своей семье? Мне-то можешь рассказать!
– Нечего рассказывать, Сид, – я решил начать с самого простого. – Никаких таинственных символов над колыбелью, пророческого шепота из темных углов нужника, подозрительных кровавых пятен на полу или посторонних демонов в подполе с картошкой. Моя семья – беженцы с Северной Границы, но вырос я на Востоке.
– Значит, Дергон может оказаться прав…
– Может. Но это ничего не изменит. Наследственность тут не главное.
– Вот ей-ей, считал это байками, минимум наполовину, – покачал головой сокурсник и сел рядом на скрипнувшую кровать. – Слишком редкий профиль мага. Говорят, мало кто из урожденных доживает даже до совершеннолетия, бес знает почему…
– Намекаешь, что я подзадержался в этом мире?
– Намекаю, что тебе стоит побольше узнать о своем профиле, и только потом принимать какие-то решения. Не знаю, что тебе рассказал директор Дергон, но может стоит спросить еще кого-нибудь?
– Кого, например? – саркастически хмыкнул я. – Мастера Ништу? Совет Триумвирата? Или наместника Северной Границы? А может, ту гадалку с дворцовой площади, которая на позапрошлой неделе предсказала министру финансов долгую дорогу и казенный дом? Кстати, куда-то она после того предсказания запропастилась…
– Я серьезно, Звор!
– Я тоже. Увы, но под дверью Школы не толпятся желающие посвятить первого встречного в тайны магической иерархии Северной Границы.
– Думаешь, это тайное знание? – глаза Сидхара вспыхнули мальчишеским интересом.
– Какая-то часть нет, – пожал плечами я. – Иначе бы совет Триумвирата вообще не знал о существовании урожденных, а мастер Ништа не включала бы их в свои лекции об аномальном развитии способностей. Но я руку даю на отсечение, что известно им всем меньше половины. И меньше половины из известного достоверно.
– Наверняка ты этого не…
– Сид, ты помнишь хоть одного урожденного в совете гильдии? – перебил я. – За три с лишним тысячи лет в составе совета Триумвирата перебывали представители почти всех рас и обеих Сторон. И темные, и светлые, и люди, и нелюди, стихийные и не-стихийные маги, жители материка и островов, с истинным даром и разными аномалиями развития способностей. Не было только шаманов, так как их не принимают в гильдию, носителей ложного дара, потому что советника четвертого уровня любой упырь сначала засмеёт, а потом задерет, и урожденных Севера, хотя просто северяне с истинным даром там и сейчас заседают. Совет Триумвирата – не просто кучка магов, которые по какому-то древнему и всеми забытому праву вершат законы. Это – избранные представители гильдии. Лучшие из тех, кого можно в этой гильдии встретить.
– Думаешь, директор лукавит, и в гильдию тебя все равно не примут? – нахмурился востокчанин. – Только потому, что у тебя такой профиль?
– Скажем прямо – нормально к урожденным Севера относится только сам Север. Так было всегда и вряд ли изменилось за прошедшие сутки.
– Брось, Звор, что с того, что у тебя немного другие способности? Все маги этого мира делают одно дело, неважно насколько «чистый» у них дар.
– Идеалист, – хмыкнул я.
– Пессимист, – ответно фыркнул оракул. – Ты даже не пробовал, а уже уверен, что весь Моокрогг, во главе с директором Дергоном, будет гоняться за тобой с вилами, пока не загонит обратно на Север.
– Мне не надо пробовать, чтобы это знать.
– Откуда? Ты и сам только что узнал о своих способностях!
– Скорее понял, чем они объясняются, – мрачно поморщился я. – Как и директор Дергон. Который первым делом побежал докладывать обо мне Триумвирату, а уже потом заявился раздавать советы.
– Мне кажется или ты просто ему не доверяешь?
– Не кажется. И это взаимно. Так что его внезапное участие в моей незавидной судьбе настораживает, а не радует. И результат будет точно не в мою пользу. А вот что получит при этом Дергон – вопрос интересный.
– Что ты…
– Я не для того пять лет горбатился, чтобы до конца миров подметать пыль в канцелярии, Сид. Я поступил в Школу, чтобы стать боевым практиком. И стану. Но на своих условиях, а не на условиях директора Дергона, совета гильдии или каких-то бесовых графиков. И если официально это сделать не получится – всегда есть неофициальный путь.
– Вот это совету гильдии точно не понравится, – качнул головой Сидхар.
– Хватит каркать. Идешь со мной или прозябаешь в неведении?
– Ты все равно хочешь активировать артефакт?
– Естественно. Директор Дергон, человек, в принципе не склонный к авантюризму, вручает непредсказуемому магу-недоучке неизвестный артефакт и под надуманным предлогом отправляет в Круг Силы без своего присмотра и поддержки. Вывод?
– Ты одержим теорией заговора?
– Он видит в этом выгоду. И я хочу знать какую. Так идешь?
Оракул вздохнул, но спорить дальше не стал, просто молча поднялся на ноги и снял с крючка куртку.
Едва слышный гул работающего артефакта перебила короткая трель. Сидящий в полумраке грота человек не глядя поднял руку, на его вытянутый указательный палец опустилась маленькая серая птичка с оранжевой грудкой, замерцала всем тельцем, потом вспыхнула крошечным солнцем и исчезла. Гул артефакта сменился осторожным покашливанием.
– Весьма изящно, – оценил изобретательность незримого собеседника человек. Повернулся лицом к артефакту-передатчику, представляющему собой самородный аметист размером с ладонь – гладкий, будто шлифованный, обточенный одной из аномалий дальних островов до опалесцирующего блеска.
– Лучше бы обсудить такое лично, но обстоятельства неподходящие, – голос, казалось, раздался из самого камня, эхом отразился от сводов грота, но это всего лишь побочный эффект маскировки канала передачи. – Носящий оказался магом. Не особенно сильным, едва дотягивает до пятого уровня.
– Но? – безошибочно почувствовал недосказанное мужчина.
– Он урожденный Неметона.
– Значит, Север, – человек замолчал, постукивая указательным пальцем по переносице. Потом кивнул, приняв какое-то решение. – Будет немного сложнее, чем я планировал, но и к такому развитию событий мы готовы. В любом случае, я не хочу упустить шанс договориться миром. И делать это желательно не под носом у хатров.
– Не беспокойся, найдем более подходящее местечко для переговоров.
– Главное – результат.
– И за него не волнуйся. Как говорят на Востоке: «где не слышны слова – поёт золото».
– Думаешь, добиться цели подкупом в данном случае вообще возможно?
– Подкуп не обязательно должен быть чем-то материальным. Не знаю, кем окажутся остальные трое, но мальчишка темный, им понятнее всего язык силы или выгоды. Наверняка сойдемся в цене.
Мужчина с сомнением покачал головой, прекрасно зная, что собеседник не сможет это увидеть. Голос же звучал по-прежнему спокойно:
– Не спускай с него глаз. Я отправлю весточку остальным, пора переходить к следующему этапу нашего плана.
К полуночи мы добрались до западной окраины города. Народу на улицах значительно поубавилось, темноту расцветили фонари и факелы, двери питейных заведений уже начинали закрываться, их засидевшиеся посетители разбредались по домам или другим заведениям, открытым до утра и предлагающим несколько иные развлечения, помимо крепкого пойла и немудреной закуски. До того, как поступить в Школу, я почти шесть лет провел на улицах этого города, поэтому и сейчас чувствовал себя спокойно. Сидхар, не особенно любивший ночные прогулки по столичным выселкам, подозрительно вглядывался в каждый угол, словно ожидая увидеть там по меньшей мере банду головорезов. Я не спешил разочаровывать приятеля новостью, что все уважающие себя головорезы давным-давно заседают в монаршем совете или бренчат магистратскими цепями над ухом градоправителя. А то и шуршат шелковыми мантиями в суде, тоже весьма хлебное местечко.
Хувнтонский Круг Силы – искусственно выстроенный силовой контур, подпитываемый несколькими мощными генераторами энергии и использующийся студентами для отработки магических плетений – составляли семнадцать рунических камней выше человеческого роста, укрепленных стоймя на плотно утоптанной площадке, расположенной так далеко от домов, как позволяла городская стена. Еще один камень, такого же размера, вместо рун изрезанный сложным сочетанием кругов и треугольников, лежал в центре – плоский, продолговатый, формой напоминающий лист рогоза.
Прохладный ветер мягко шевелил волосы, Сидхар нахохлился у одного из камней, зябко спрятав руки в карманы куртки, и буравил взглядом чернеющую в отдалении городскую стену. Я прилежно вслушивался в собственные ощущения, пытаясь выделить что-нибудь необычное. Артефакт перестал светиться и лежал в центре Круга мертвым черным кругляшом. На неразличимой в темноте дозорной башне вспыхнул и тут же погас оранжевый огонек. Сидхар отлепился от камня:
– Слушай, может стоило подождать дежурную смену?
– Ерунда. Уж с активацией артефакта я справлюсь и без нянек Триумвирата.
– Работать с Кругом без надзора может только официальный практик.
– Из любого правила есть исключения.
– Да. И из Школы тоже, – саркастически хмыкнул оракул. – Именно это и грозит за нарушение ее устава.
– Не знаю, не читал.
– И почему я не удивлен? – горестно вздохнул Сидхар, одной рукой взлохматил и без того растрепанные волосы. – Слушай, может, ты что-то неправильно делаешь?
Я пожал плечами:
– Может быть. У нас было всего две лекции по работе с искусственными силовыми контурами и обе я проспал.
– Так спросил бы у директора! Это же была его идея!
– Если бы для активации требовалось принести в жертву пару девственниц, он бы мне и так сказал. А раз не сказал, значит, Круг активируется сам, как и его естественные собратья.
– Ну так не активируется же! – справедливо возмутился оракул. – Кинь в него пульсаром, что ли.
– Пульсарами круги точно не активируются.
– Откуда тебе знать, ты же не ходил на лекции, – съехидничал Сидхар.
– Ходить на лекции не обязательно, достаточно мыслить логически, – отмахнулся я. – Дергон сказал, что нужно просто подождать.
– И сколько?
– Сколько – не сказал.
– А кто тебе мешал спросить?!
– Слушай, если надоело тут торчать – возвращайся в Школу, сам справлюсь, – я раздраженно шагнул в Круг и взял артефакт в руки, жалея о том, что не надел куртку – редкий для Хувнтона холодный ветер уже вовсю резвился под рубашкой.
– Не трогай! – отчаянно взвыл Сид.
Поздно.
Центральный камень низко загудел, и в следующую секунду меня отбросило в сторону мощной струей перегретого воздуха. Больно треснувшись затылком, я некоторое время наблюдал непроницаемую тьму, из которой, искра за искрой, проступал огненный вихрь, танцующий в самом сердце Круга. Я медленно поднялся на ноги, по-прежнему сжимая в кулаке артефакт. Проклятье! Маг четвертого уровня один на один с неизвестным источником силы? Только я мог согласиться на подобную авантюру! Вот смеху будет, если в кабинете директора я по рассеянности пропустил мимо ушей что-нибудь жизненно важное, вроде предложения взять с собой для подстраховки парочку архимагов! Может Сидхар прав, и я просто одержим теорией заговора?
Вихрь, словно живой, переливался всеми оттенками пламени, от оранжевого до голубовато-белого. Жутко красиво и наверняка столь же опасно. Сид, цепляясь за камни Круга Силы, подобрался ко мне и заорал в ухо:
– Что это за дрянь?!
Обличающий палец ткнул в плещущий сгусток энергии.
– Понятия не имею! Я ничего не делал, просто взял в руки артефакт, твой, между прочим!
– Ничего подобного, твой! Засунь это обратно!
– Как?!
– Как угодно! Вечно сотворишь какую-нибудь пакость, а достается обоим!
– Я?! Это ты у нас великий чародей, лезешь в каждый аркан!
– Я никуда не лез! Это тебя мракобесы понесли в Круг!
– А ты прям предсказать не мог!
– Я и предсказал!
– До того, как я взял в руки эту клятую железяку!
– Уж извини, как смог, так и предсказал! И вообще, я не виноват, что ты сначала делаешь, а потом думаешь!
– Когда это такое было?
– Только что!
Мы орали как два петуха на заборе, попеременно тыкая пальцами в магическую аномалию. Внезапно гул пламени стал тише. Я торопливо обернулся, изумленно моргнул – это что еще за холера? Прямо на нас из огненного вихря таращились два больших узких глаза. Сидхар нервно хрюкнул и попятился. Я шагнул вперед, заслоняя оракула.
«Чего ты хочешь, человек?» – гулко прозвучало в сознании.
Ох, проклятье! Еще и телепат не чета мне… Руки предательски похолодели, но бежать еще глупее, чем остаться на месте. Попробуем договориться?
– Кто ты?
Телепатией на уровне мысленного диалога я худо-бедно владел, но почему-то не воспользовался. Наверное, со стороны это здорово смахивает на помешательство – реплик моего собеседника никто, кроме меня, не слышит.
«Ты знаешь, кто я. Ты сам призвал меня».
– Я никого не звал.
«Тогда ты умрешь. Никто не смеет бесцельно тревожить покой Хранителя Пламени Мертвых».
Проклятье, вот только этого и не хватало! Ашхатор, высший демон стихии Огня. Не уверен, что даже у Дергона хватит сил от него отделаться, с высшими предпочитают договариваться и опытные демонологи, не рискуя выходить на «честный бой». Исход такого боя в большинстве случаев будет не в пользу мага.
От Сидхара помощи ждать нечего. А демонолог из меня, как из козла дудочник. И куда, скажите на милость, Бездна унесла дежурных, которые обязаны обеспечивать покой местных жителей, не допуская в Круг ушлых студентов, способных вызвать, ну, например, какого-нибудь древнего и не особенно дружелюбного демона?! Отвлекли бы гада, что ли, помельтешили под носом, пошвырялись боевыми пульсарами и ледяными копьями, а я бы тем временем нашел и активировал этот Хаосом проклятый экстренный телепорт до Школы!
В этом мире ни на кого нельзя положиться. Все приходится делать самому.
– Сид! Найди портал! Живо!
Я вскинул руку в исходном пассе. Руку с артефактом. Взгляд Ашхатора скользнул следом.
«Печать…»
Вихрь энергии начал стремительно обретать форму. Вот из пламени появилась длинная узкая морда с раскосыми оранжевыми глазами, вертикальные изумрудно-зеленые зрачки не отрывались от моего лица. Длинная драконья шея, мощные трехпалые передние лапы с изрядными когтями и пятипалые задние, по-змеиному вытянутое туловище и толстый хвост. Демоны редко бывают симпатичны, но Хранитель Пламени Мертвых был красив. Пугающей, жестокой красотой беспредельной мощи. Пламя укоротилось до размеров небольшого лесного костерка, отражаясь от черной с золотыми искрами чешуи, а после исчезло, словно впитавшись в гибкое тело. Узкая морда протянулась ко мне, демон опустился на четыре лапы.
«Эта Печать, как она к тебе попала?»
Длинный раздвоенный на конце язык хлестнул по морде, от блестящей чешуйчатой шкуры отскочили колючие искры. Я не двинулся с места:
– Просто… случайность, клянусь. Можешь забрать, если хочешь.
Демон обнажил клыки до самых десен, прищурился и протяжно захрюкал. Выглядело жутковато, но у меня немного отлегло от сердца. Смеющийся демон ничуть не лучше безмолвного, но, по крайней мере, он занят не нападением, что не может не радовать.
«Печать бесценна для всех в твоем мире. Но это ты должен отнести ее на Престол, я не буду выполнять твой долг за тебя».
Я на всякий случай тряхнул головой, но понятнее не стало. Долг? Когда и главное кому я успел так задолжать? И чей престол имеется в виду? На материке их по меньшей мере четыре, а там если копнуть… Может, эта штуковина, которую демон назвал Печатью, банально проклята? И теперь мой «долг» свежепроклятого носителя поскорее избавиться от нее, подкинув под седалище ближайшему правителю? Но ни я, ни Сид не почувствовали ничего подозрительного, да и вряд ли бы уважаемый торговец артефактами рискнул держать на прилавке нечто подобное. Впрочем, зная склонность оракула находить неприятности не только на свою голову…
«Решение за тобой, Носящий. Я буду ждать твоего слова. Сейчас не время и не место для такого разговора, слишком много чужих глаз», – Ашхатор резко взмахнул когтистой лапой.
Столб огня взметнулся чуть ли не до небес, черно-золотая фигура демона растаяла в нем. Я вздрогнул, услышав голос так и не удосужившегося куда-то убежать Сидхара.
– Э-э… – оракул кашлянул и попробовал заново. – Эт-то что такое было?
– Хранитель Пламени Мертвых, один из высших демонов стихии Огня.
– Нет, я понял, что не дайнский пророк, но что ему тут понадобилось?
– Да так, ничего особенного, – нервно хихикнул я, машинально накинул на шею цепочку артефакта. – Послал куда-то…
– Послал?! В смысле, туда, куда тролли посылают?!
– О, приятель… Чует мое сердце – еще дальше.
– Звор, ты что-нибудь понимаешь?
– А ты?
– Есть у меня одно предчувствие… – нахмурился Сидхар, но я предупредительно поднял руку.
– Никаких предчувствий, видений, наитий и прочей ерунды.
– Но это может быть важным!
– Хватит. От твоих прозрений сплошные неприятности.
– Я не виноват, что их вижу, – обиженно буркнул оракул.
– А я не виноват, что не хочу их знать. Мир? – я протянул ему руку.
Сидхар не раздумывая пожал:
– Мир. Идем, пока дежурные не спохватились.
Я кивнул и направился к ближайшей улице, освещенной лимонно-желтыми огоньками алхимических факелов. Оракул не отставал, то и дело подозрительно заглядывая в темные переулки, но проверять, что именно там шуршит, хвала Силам, не пытался. Проблему с городской нежитью Хувнтон решал привычным для всех крупных поселений способом: резиденцию правящего монарха и особняк градоправителя охраняли штатные практики под предводительством верховного городского мага, за порядком в престижных кварталах следили специальным образом настроенные артефакты, прочие обитатели города были вольны защищаться в меру собственных сил и умений. Лично я считал, что от человека с ножом или стаи бродячих псов зачастую куда больше вреда, чем от каркаданна, гуля или малой гарпии – за время жизни в столице Юга удалось не единожды столкнуться и с первым, и со вторыми, и с третьими, как и несколько раз побывать в шкуре того самого человека с ножом. Впрочем, о некоторых эпизодах из своей биографии я предпочитал не распространяться кому попало.
– Вообще-то странно, что у Круга никого не было, – подозрительные переулки закончились и Сид вернулся к делам насущным, найдя их не менее подозрительными. – Куда все делись? Я буквально позавчера слышал, как директор распекал мастера Иллио за то, что дневная смена опять ушла, не дождавшись ночную, а алхимики-третьекурсники под шумок чуть не разобрали весь Круг. Конечно, мастер Иллио в долгу не остался, но, как по мне, так директор был прав. И сейчас вот опять никого…
