Вячеслав Егорович Лялин
Великий князь Дмитрий Павлович, или Никому не дано право убивать
Введение.
Дмитрий Павлович, как внук Российского императора Александра II, при рождении получивший титул великого князя, благодаря своему происхождению был предназначен судьбой для богатой и счастливой жизни.
Всеобщее признание, авторитет, богатства, блестящая карьера были ему обеспечены в жизни без особых усилий. Все это, как само собой разумеющееся, прилагалось к высокому титулу великого князя.
Но эта предопределённость таила в себе и существенный недостаток. Если всё известно заранее, человек лишается права самостоятельного выбора. Становится безвольным и пассивным в жизни.
Именно так и произошло с Дмитрием Павловичем. Он покорно следовал судьбе, не нарушая устоявшихся семейных традиций, не имея ни какого собственного мнения.
Все младшие члены императорской династии выбирали военное поприще. Поэтому и Дмитрий стал военным, не сомневаясь в правильности своего выбора. Военная служба для великого князя была продолжением его светской жизни. Поскольку сводилась к обязанности носить красивую форму, что само по себе было приятным занятием для молодого человека. Кто в детстве не играл в войну и не мечтал стать солдатом.
В тоже время одно обстоятельство делало воспитание Дмитрия Павловича отличным, от воспитания его многочисленных кузенов. Высокое происхождение не сделало его детство счастливым.
Он единственный из Романовых воспитывался без вмешательства родителей. Его мать Александра Георгиевна умерла через шесть дней после родов, а отец великий князь Павел Александрович, создав новую семью, был вынужден оставить детей и уехать за границу.
Дмитрий с сестрой Марией воспитывался в семье деспотичного дяди, Московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича.
Сироток все жалели, заботились об их быте и досуге, но что творилось в детской душе, не знали.
Дети замкнулись в себе, лишь друг другу доверяя сокровенные тайны. При этом Мария Павловна, как старшая и наиболее энергичная, стала защитником и наставником для младшего брата. Дмитрий с детства привык, чтобы им руководили и опекали, тогда он чувствовал себя уютно и спокойно. Так жить было очень удобно, не принимать ни каких решений, ни о чём не думать, а следовать за близким человеком, слепо доверяя ему во всем и не подвергая сомнению все действия им совершаемые. И пока длилось детство, и рядом была любимая и заботливая сестра Маша, все было хорошо.
Первые трудности начались, когда Мария Павловна вышла замуж и была вынуждена уехать с мужем в Швецию.
Дмитрий впервые в жизни остался один, без направляющей и руководящей силы, и это стало для него настоящей катастрофой. Отсюда его метания, поиск надёжной опоры.
Его трагедией стало то, что он не встретил в жизни хорошего человека. Вскоре в друзья Дмитрию навязался Феликс Юсупов. А далее всё произошло согласно народной поговорке: «С кем поведёшься от того и наберёшься».
Феликс уже опустившийся на самое дно порока, был известен в обществе как гуляка и развратник. Но он обладал лидерскими качествами и высоким самомнением. Ему не стоило большего труда подчинить своему влиянию безвольного и слабого великого князя. Причем от этой зависимости Дмитрий, как не старался, не смог освободиться до самого конца жизни. Осознавая это, уже в эмиграции, великий князь просто избегал своего старого друга.
Общаясь с молодым князем Юсуповым, «очаровательный мальчик», как называли великого князя родственники, быстро превратился в циничного и беспринципного молодого человека. Запретный плод, как известно, всегда сладок, по крайней мере, так кажется.
Дружба с князем Юсуповым не только развратила Дмитрия Павловича, но и принесла ему большое разочарование в жизни, оставив кровоточащую рану в его душе. Юсупов просто отверг дружбу Дмитрия, как только удовлетворил свои амбиции. Казалось, что Феликс и Дмитрий расстались навсегда, но это было не так.
Стоило лишь Феликсу Юсупову поманить великого князя, как тот вновь оказался в его подчинении. Князь слишком хорошо знал всё слабые стороны своего друга, и продолжал им манипулировать. Только этим можно объяснить участие великого князя Дмитрия Павловича в заговоре с целью убийства, близкого к царской семье, Григория Распутина.
После такой нравственной встряски и последующей фронтовой жизни, великий князь повзрослел. Детство кончилось. Он стал пробовать мыслить самостоятельно и подвергать анализу свои и чужие действия и поступки.
Открывшаяся перед ним жизненная действительность оказалась страшной, а тягость содеянных поступков нестерпимой. Дмитрий Павлович стал думать, что виноват в смерти близких людей и причастен к развалу страны. Он сам стал собственным обвинителем и не смог себя простить.
При рождении, он стал причиной гибели своей матери, молодой полной сил женщины. Попав под влияние молодого князя Феликса Юсупова, и приняв участие в убийстве Распутина, он положил начало разрушению государства, что привело к гибели царской семьи и его родного отца великого князя Павла Александровича, расстрелянного в Петропавловской крепости.
В феврале 1920 года Дмитрий писал Юсупову: «Для меня этот факт всегда останется тёмным пятном на совести… Убийство всегда убийством и останется, как бы там не стараться этому факту придавать мистического значения!».
Осознание этого уже в эмиграции ввергало Дмитрий Павловича в частые приступы меланхолии, когда никого не хотелось видеть, даже сестру Марию. Всю оставшуюся жизнь он мучился в поисках душевного успокоения.
Дмитрий даже долго не решался причащаться, считая себя недостойным приступать к таинству единения с Богом. И до конца жизни не мог переносить разговоров о людских жестокостях и преступлениях.
Близко знавшая великого князя балерина Матильда Кшесинская вспоминала, что в беседах с Дмитрием Павловичем никогда не касалась темы Распутина. Она знала, что при упоминании об этом великий князь, нарушая светский этикет, замолкает и погружается в какой-то транс.
В книге Григория Распутина: «Мои мысли и размышления», изданной еще при жизни автора, есть такие строки: «Горе метущимся и злым – им и солнце не греет, алчных и скучных весна не утешает; у них в очах нет дня – всегда ночь».
Это, на мой взгляд, наиболее точное описание душевного состояния великого князя. Душевные муки спали основной причиной ранней смерти Дмитрия Павловича.
Глава № 1.
Династия Романовых
В 1913 году в России широко праздновалось трёхсотлетие династии Романовых. Именно в 1613 году, 21 февраля Земским собором на царство был выбран первый представитель древнего боярского рода Михаил Фёдорович Романов.
На момент избрания на царство, Михаил Романов был ещё молод. Во время созыва Земского собора он находился в Костромском Ипатьевком монастыре, служившим ему убежищем в период «смуты» в стране. Прибывшие в монастырь депутаты известили Михаила Фёдоровича об избрании его царём.
По легенде Михаил долго отказывался от такой народной милости. Это было непростое время для Русского государства, страна была разорена. На престоле уже сменилось несколько правителей и многие из них закончили свою жизнь насильственной смертью.
Только после долгих уговоров и совещаний с родственниками Михаил Романов 14 марта 1613 года дал своё согласие принять русский престол.
2 мая претендент прибыл в Москву и 11 июля торжественно венчался на царство, положив начало новой династии в России, правившей до 1917 года.
Романовы являлись древним московским боярским родом. Первым исторически достоверным предком Романовых является Андрей Иванович Кобыла – боярин московского князя Ивана Даниловича Калиты, княжившего в 1325 – 1340 годах.
В летописях Андрей Кобыла упоминается только однажды: в 1347 году он был послан из Москвы в Тверь за невестой великого князя Симеона Гордого, дочерью князя Александра Михайловича Тверского – Марией. Больше о нём ничего не известно. По родословцам он был боярином во время правления Ивана Калиты и его сына Симеона Гордого.
Точное происхождение Андрея Кобылы неизвестно. В авторитетном источнике по генеалогии русской боярской аристократии XV века «Бархатной книге», была указана легенда о выезде Андрея Кобылы «из Немец», из Прусской земли.
Вначале XVII века герольдмейстер Степан Андреевич Колычев, род которого происходил от Андрея Кобылы, развил легенду об иностранном происхождении рода. По его мнению, родоначальником рода был иностранный князь Гланд Камбила, но малограмотные русские переписчики якобы исказили подлинное его имя, назвав Андреем Кобылой.
По версии Степана Колычева некий князь Гланда Камбила, сын князя Дивона, потомок прусского короля Видевута, утомлённый в борьбе против Тевтонского ордена, выехал в 1287 году вместе со своим сыном и множеством подданных к великому князю Александру Ярославичу Невскому. Там он крестился с именем Иван, а его сын получил прозвище Кобыла, что объясняло описку писца.
На несостоятельность этой родословной легенды, указывал ещё Август Людвиг Шлейцер (1735 – 1809), немецкий историк и филолог, некоторое время работавший в России и изучавший русские летописи, однако данная версия происхождения Андрея Кобылы попала и в «Русский Гербовник», изданный в 1797 году.
Большинство позднейших историков также сомневались в достоверности данной родословной легенды. Ряд исследователей, в том числе Н. П. Петров, Н. П. Павлов-Сильванский, с большей или меньшей определённостью, высказывались за происхождение Андрея Кобылы из Новгорода, из прусской улицы.
Крупный исследователь московской боярской знати С. Б. Веселовский считает, что прозвища детей Андрея делают версию об описке писцов ложной. Ко всему прочему в ряде родословцев у Андрея упоминается брат, Фёдор Шевляга, который стал родоначальником многих дворянских родов: Трусовых, Воробиных, Мотовиловых, Деревлёвы, Грабежевых. Прозвище Шевляга или Шевлюга, означает кляча, плохая лошадёнка, что также говорит о русском происхождении родоначальника.
В итоге С.Б. Веселовский предположил, что Андрей Кобыла происходил из знатного московского рода, возможно и пришедшего из Новгорода. Эту версию поддерживает и другой исследователь московского боярства А. А. Зимин.
У Андрея Кобылы было пять сыновей: Семён Жеребец, Александр Ёлка, Василий-Ивантей, Гавриил-Гавша и Фёдор Кошка. Они явились родоначальниками различных русских дворянских фамилий: Неплюевых, Колычевых, дворян и графов Коновницыных, дворян и графов Шереметьевых и многих других.
Потомки Фёдора Кошки стали называться – Кошкиными. Дети Захария Ивановича Кошкина именовались Кошкиными-Захарьиными, а внуки – просто Захарьиными. От Юрия Захарьевича пошли Захарьины-Юрьевы.
Благодаря браку царя Ивана IV Грозного с Анастасией Романовной Захарьиной род Захарьиных-Юрьевых стал в XVI веке близким к царскому двору. Многие представители рода получили боярские звания и вошли в состав так называемой «Ближней Думы», совет наиболее близких к царю придворных.
Первым из Захарьевых-Юрьевыха именоваться «Романовым» стал Фёдор Никитич, от имени своего деда окольничего Романа Юрьевича Захарьина. Фёдор Никитич, впоследствии ставший патриархом Московским Филаретом, был отцом царя Михаила Фёдоровича.
В 1613 году Романовы стали выборной царской династией, утвердившиеся в России на целых три столетия.
Собственно Романовы угасли в середине XVIII столетия и после династической борьбы двух ветвей потомков Романовых по женской линии, на русском престоле утвердились представители старейшего европейского владетельного дома Ольденбургов, точнее одна из младших ветвей Ольденбургского рода, герцоги Гольштейн-Готторпские.
Другие претенденты на русский трон Брауншвейгские принцы были отправлены в ссылку. Вскоре эта линия, не без помощи их противников, угасла.
Династические права полностью перешли к Гольштейн-Готторпскому роду, принявшего имя Романовых.
Представители обновлённой династии искренне считали себя представителями рода Романовых, и вели свою родословную не иначе как от царя Михаила Фёдоровича.
Ольденбургский дом один из самых разветвлённых в Европе. Первый исторически достоверный предок рода граф Эгильмар, живший в конце XI – начале XII веков стал родоначальником многих владетельных фамилий, правивших в различных областях Германии и добившихся многих королевских престолов.
Помимо России, представители рода Ольденбургов, одно время были королями Швеции и Греции, и сейчас являются монархами в Норвегии и Дании.
Известен один интересный случай, связанный с именем династии. Авторитетное немецкое генеалогическое издание «Готский альманах» назвало русскую императорскую династию «Гольштейн-Готторп-Романовы», что было несомненной истинной. Однако это не понравилось императрице Александре Фёдоровне, супруге Николая II. Она была возмущена действиями редакции альманаха и даже пыталась запретить распространение издания в России.
Придворным стоило большого труда убедить царицу, что такие меры только привлекут к подобной мелочи всеобщее внимание и вызовут европейский скандал.
Хотя справедливости ради следует заметить, что эта публикация кроме Александры Фёдоровны никого из императорской фамилии не заинтересовала. Романовы были самодержцами Российской империи, и как династию называли иностранные учёные-генеалоги, их меньше всего интересовало.
Со временем русский императорский дом разросся. К началу 1917 года было 65 членов династии.
Следует отметить, что собственно Романовыми представители династии себя никогда не называли. Члены императорской семьи вообще не носили никаких фамилий. Фамилией они стали пользоваться лишь в эмиграции, после крушения империи. Это было узаконено Временным правительством.
Все представители династии, кроме монарха, носили титул великих князей. Однако во второй половине XIX века по воле императора Александра III число великих князей было ограничено детьми и внуками императоров.
Согласно «Учреждению об императорской фамилии» от 2 июля 1886 года право на титул великих князей, и связанные с этим званием привилегии, получили только дети и внуки монархов. Старшие дети императорских внуков и их потомство по мужской линии, получали лишь титул князей императорской крови и должны были именоваться «Высочествами», младшие дети должны были именоваться светлейшими князьями императорской крови. Различия касались не только титулов, дело было сложнее.
Великие князья, как члены правящей династии имели право иметь свой двор, получая на его содержание ежегодно 280 тысяч рублей от министерства уделов. Те, кто не имел права на данный титул, этого лишались. Старшие правнуки императоров получали лишь один миллион рублей при достижении совершеннолетия, их младшие братья и сёстры вообще не получали ни чего.
Это положение сразу же вызвало бурю протестов со стороны младших представителей династии, понимавших, что их дети лишаются столь выгодных материальных благ. Но сделать, ни чего было нельзя. Закон вступил в силу. Однако это привело к расколу династии.
К началу XX века императорская фамилия была не только многочисленной, но и расколотой политически, на несколько противоборствующих лагерей. Главной причиной нестабильности внутри правящей династии была борьба за власть между различными великокняжескими семьями.
Император Александр III был женат на датской принцессе Догмар, принявшей в России имя Марии Фёдоровны, и имел большую семью. В отличие от своего отца Александра II заслужившего прозвище «Освободителя», отменившего крепостного право, осуществившего реформирование страны и слывшего либералом, Александр III известен как реакционер. Его образ человека ограниченного, невежественного, консервативного долгое время культивировался в советской историографии. В подтверждение этого почти все советские историки цитировали воспоминания одного из видных царских чиновников Александра Александровича Половцова, попросту игнорируя другие данные.
В отличие от высокомерного Половцова, другие его современники давали императору положительную характеристику.
Близкий к монарху граф С.Ю. Витте вспоминал, что Александр III, был человеком трудолюбивым, благодушным и рассудительным. Образованный и интеллигентный, непритязательный в быту, скромный и благородный, истинный семьянин по убеждениям и в жизни. Подобные жизненные принципы культивировались и в императорской семье.
Вступивший на престол его старший сын Николай II, придерживался тех же традиций и взглядов, которые вводились Александром III.
В 1894 году после преждевременной смерти императора Александра III, императорская корона перешла к его старшему сыну Николаю Александровичу.
Новый монарх был молод и не достаточно подготовлен для роли самодержца. Этим поспешили воспользоваться великие князья, прежде всего младшие братья его отца, Владимир, Алексей, Сергей, Павел Александровичи.
Хотя в последующие годы Николай II, освободился от влияния своих дядей, многих отдалив от Двора, но всё равно вплоть до крушения монархии в руках великих князей оставалась большая власть. Младшие члены династии занимали важнейшие посты в государственном аппарате и армии.
Николаю II приходилось считаться со своими родственниками, которые ради достижения своих целей нередко шли на прямую конфронтацию с монархом.
Подросший великий князь Дмитрий Павлович так же был включён во внутрисемейную борьбу за власть, расколовшую не только династию, но и страну.
Родители
Из всех сыновей императора Александра II самым младшим был великий князь Павел. Он родился 21 сентября 1860 года в Царском Селе, близ Петербурга. Его судьба была предопределена рождением. Члену императорской фамилии полагалось быть военным.
С рождения Павел Александрович был, пожаловал званием корнета императорской гвардии, с включением в списки ряда гвардейских полков, таким образом, начав службу в армии с младенчества.
В детстве, Павел из числа своих братьев поддерживал дружеские отношения лишь с Сергеем, который был на три года его старше. Они вместе воспитывались. Остальные сыновья Александра II были слишком взрослыми, чтобы водить дружбу с «последышем» Павлом.
Павел был любимцем матери, впечатлительной императрицы Марии Александровны, умершей в июне 1880 года. Она всегда более всех беспокоилась о нём, о его здоровье, слабых лёгких, корила за мягкотелость и меланхоличный вид, недопустимую для великого князя задумчивость, домоседство, любовь к тишине.
С раннего детства великий князь Павел находился вместе с братом Сергеем на попечении фрейлины Анны Фёдоровны Тютчевой, дочери знаменитого поэта. Впоследствии у братьев был один воспитатель морской офицер Дмитрий Арсеньев.
В 1881 году Павел Александрович сопровождал брата Сергея во время поездки в Иерусалим, к «святым местам».
К моменту совершеннолетия великий князь был уже гвардейским штабс-ротмистром, что соответствует современному званию капитана, и имел военное придворное звание флигель-адъютанта императора.
Павел Александрович стройный и подтянутый, имел атлетическую фигуру, был высоким и широкоплечим. Он был отличным танцором и дамским угодником. Поэтому все находили великого князя очень милым.
В 29 лет в звании полковника великий князь Павел стал командиром эскадрона лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка, причём около года исполнял обязанности командира этого полка. В конце 1890 года Павел Александрович был назначен командиром лейб-гвардии Конного полка.
Гвардейский Конный полк был одним из старейших кавалеристских полков русской гвардии. Служба в нём была своего рода привилегией. Полк считался аристократическим, поскольку там проходили службу отпрыски самых знатных фамилий России, в том числе и члены императорской фамилии. В полку великий князь пользовался всеобщим уважением и старался поддерживать старые полковые традиции.
В 1893 году Павел был пожалован чином генерал-майора. Ему тогда исполнилось тридцать три года. Неплохая карьера для военного.
После вступления на престол Николая II, приходившегося родным племянником Павлу Александровичу, карьера великого князя продолжала успешно развиваться. Павел был не на много старше императора, и они были очень близки.
В 1897 году Павел Александрович стал генерал-адъютантом, а через год, получив чин генерал-лейтенанта, став командиром 1-й гвардейской кавалерийской дивизии.
В 1898 году он уже командовал Гвардейским корпусом, то есть всеми гвардейскими подразделениями в стране.
Однако в отличие от своих старших братьев Павел Александрович, не имел значительного политического веса при Дворе. Он не рвался к власти, предпочитая находиться в тени, довольствуясь своим высоким положением великого князя и императорского дяди.
Возможно, тому причиной, положение которое занимал Павел Александрович в семье, младшего ребёнка, с детства привыкшего находиться под опекой властных старших братьев. Это развило в нём чувство покорности и лишило возможности самостоятельно принимать какие-либо решения. Пассивность и отсутствие инициативности, вот главная черта великого князя.
Не родись Павел Александрович в императорской семье, он мог бы стать великолепным драматическим актёром, что было ближе его артистической натуре. Увидев великого князя в одной из камерных постановок Эрмитажного театра, великий итальянский актёр-трагик Томмазо Сальвини (1829 – 1915), сокрушался о том, какой поистине великолепный талант погибает для сцены.
17 июня 1889 года в Петербурге состоялось бракосочетание Павла Александровича с греческой и датской принцессой Александрой Георгиевной. Причём шафером на свадьбе и поручителем жениха при его сватовстве в Афинах был его любимый брат великий князь Сергей Александрович.
Поэт Афанасий Афанасьевич Фет написал по этому случаю торжественную оду:
Не воспевай, не славословь
Великокняжеской порфиры,
Поведай первую любовь
И возвести струнами лиры:
Кто сердце девы молодой
Впервые трепетать заставил?
Не ты ли, витязь удалой,
Красавец, царский конник, Павел?
Созданий сказочных мечту
Твоя избранница затмила,
Трех поколений красоту
Дочь королевы совместила.
Суля чете блаженства дни,
Пред ней уста немеют наши, -
Цветов, влюблённых, как они,
Двух в мире не найдётся краше.
Невеста приходилась двоюродной племянницей супругу и была на десять лет его моложе. Этот брак укрепил династические и дипломатические отношения Греции и России, сблизил два царствующих дома.
Александра Георгиевна была старшей дочерью короля Греции Георга I, из династии Глюксбургов и русской великой княжны Ольги Константиновны, и родилась в 1870 году на острове Корфу.
* * *
Король Георг I (1845, Копенгаген – 1913, Салоники), в 1863 – 1913 годах занимавший греческий престол, был основателем ветви датских Глюксбургов на греческом престоле.
Он был вторым сыном короля Дании Кристиана IX и принцессы Луизы Гессен-Кассельской (1817—1898), и по рождению носил имя Кристиан-Вильгельм-Фердинанд-Адольф-Георг Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбургский, принц Датский.
Датский королевский дом был династически связан с семьями правителей Великобритании и России. Так, родными сестрами Георга I были королева Англии Александра, жена Эдуарда VII и мать короля Великобритании Георга V, а также Российская императрица Мария Фёдоровна, жена Александра III и мать императора Николая II.
В семнадцатилетнем возрасте, 30 марта 1863 года, Георга избрали на греческий престол, после отрешённого от власти первого греческого короля Оттона I Баварского.
Король Георг I проводил активную внешнюю политику на Балканах, направленную на расширение территории Греческого государства за счёт турецких владений, что привело к 1-й Балканской войне 1912 – 1913 годов.
Король Георг I был застрелен 18 марта 1913 года в разгар военных действий против Турции террористом Александросом Схинасом в Салониках.
Георг I был женат, с 1867 года, на русской великой княжне Ольге Константиновне (1851—1926), дочери великого князя Константина Николаевича, племяннице императора Александра II. Супруги имели большую семью: пятерых сыновей и двух дочерей.
* * *
Хотя в жилах Александры Георгиевны и текла северная датская кровь, но принцесса, появившаяся на свет на прекрасном греческом солнечном острове Корфу, обожала солнце и море.
Ее кудрявые золотистые волосы сами излучали солнечный свет. Она очень любила легенды о греческих богах и их смертных сыновьях, дочерях и возлюбленных: Одиссее, Ахилле, Энее, Аргосе, Геракле и других, с удовольствием читала древних греческих авторов. Усердно учила греческий язык. Ведь с народом страны, в которой живёшь, нужно говорить на его родном языке. Впоследствии принцесса переводила произведения греческих авторов на русский язык.
Принцесса Александра часто гостила у своих родственников в Дании и России, где ей всё очень нравилось. Она была открытая и романтическая личность, верившая во всё прекрасное и сказочное.
Впервые встретив великого князя Павла Александровича, на одном из домашних, бальных вечеров в Константиновском дворце в Петербурге, Александра поняла, что любит его, иначе и быть не могло. Как же можно было не любить этого обаятельного и очаровательного великого князя. Павел Александрович отвечал ей взаимностью. Она никогда не обращалась к мужу по отчеству, а называла его Павлом, хотя ей было всего 18 лет, а её супругу 28. Павел Александрович не протестовал, наоборот ему нравилась такая простота в отношениях. Вообще, не в чём перечить супруге великий князь не собирался.
Брак Павла Александровича и Александры Георгиевны был счастливым. Александру Георгиевну все очень любили.
В апреле 1890 года у супругов родилась дочь Мария. В честь рождения первенца благодарный супруг трепетно преподнёс Александре Георгиевне дорогие украшения: великолепный аметистовый гарнитур – серьги, ожерелье ручной работы и перстень-камею в резной оправе.
После родов великая княгиня заметно похорошела, фигура её приобрела завершённые, плавные очертания. Рождение дочери ещё более сблизило супругов.
Когда дочка немного подросла, любящие супруги нанесли визит в Грецию, чтобы показать Марию родственникам. Павел и Александра дружили с семьей великого князя Сергея Александровича. Их частые поездки в Ильинское, подмосковное имение Сергея Александровича, были традиционными.
Павлу Александровичу нравилось бывать в бывшем имении его любимой матери, где всё напоминало о ней. К тому же с детских лет брат Сергей был самым близким для него человеком.
Александру Георгиевну в семье великого князя Сергея любили и всячески о ней заботились. Там она не чувствовала себя чужой. Жизнь в Ильинском была проста и приятна. В атмосфере простого сельского быта, не скованной строгими правилами придворного этикета, обаятельная и от природы весёлая Александра Георгиевна, позволяла себе расслабиться, и искренне радоваться тому, что можно вести себя естественно.
У Александры сложились самые тёплые отношения с женой Сергея Александровича Елизаветой Фёдоровной. Они вместе подолгу гуляли и интересно беседовали.
Вскоре великая княгиня вновь оказалась в положении. 12 сентября 1891 года на седьмом месяце беременности Александра Георгиевна с мужем гостила в Ильинском. Погода была великолепной, и домочадцами был затеян пикник. Было решено обосноваться на островах, куда надо было плыть на лодках.
Александра, любившая такие семейные праздники на природе, была в приподнятом настроении. Спускаясь к реке, она неосторожно прыгнула в лодку прямо с берега и тотчас потеряла сознание от резкой боли. Бесчувственную великую княгиню осторожно отнесли в усадьбу.
Пока вокруг неё хлопотали ошеломлённые всем случившемся женщины во главе с Елизаветой Фёдоровной, Павел и Сергей в панике метались по Ильинскому в поисках врача или какого-нибудь фельдшера. Но к несчастью, ни одного медицинского работника не было, хотя в усадьбе была своя большая благоустроенная лечебница.
Сергей Александрович срочно отправил в Москву курьера, с письмом к врачам Странноприимной больницы. Однако время было упущено. У больной начались преждевременные роды.
Родился мальчик, которого назвали Дмитрием. Роды были тяжёлыми, и мать спасти не удалось. На шестой день Александра Георгиевна умерла. 18 сентября её похоронили в Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге.
В конце сентября 1891 года Афанасий Фет, ранее написавший оду в честь венчания молодой принцессы Александры Георгиевны, сочинил стихотворение на её смерть.
Там, где на красные ступени
У гроба, где стоите Вы,
Склонялись царские колени
И венценосные главы,
Немеет скорбь, сгорают слёзы,
Когда, как жертва убрана.
Нежней и чище вешней розы, -
Сама безмолвствует она.
Лишь миг цвела она меж нами
С улыбкой счастия в тиши,
Чтоб восприяли мы сердцами
Весь аромат ее души.
Нам не поведал ангел света
Зачем, когда переносил
К нам райский цвет он в час расцвета,
Его он в бездну уронил.
Иль, полным благодатной силы
Цветку расцвесть в руке творца,
Чтобы скорбящих у могилы
Родные врачевать сердца?..
В 1939 году по просьбе греческого короля Георга II, приходившегося родным племянником Александре Георгиевне, Советское правительство разрешило перенести останки великой княгини в Грецию.
Гроб Александры Георгиевны был извлечён из склепа в Петропавловском соборе и на греческом судне доставлен из Ленинграда в Афины, где перезахоронен на королевском кладбище. Мраморное надгробие в Петропавловском соборе после этого было поставлено на прежнее место и сегодня является единственным в соборе памятником над пустующей гробницей.
Существует легенда, что Сталин отдал негласный приказ обменять саркофаг великой княгини то ли на пару трамвайных вагонов для Ленинграда, то ли на один мощный бульдозер. Насколько это правда, судить читателям.
Павел Александрович был убит горем. Супругу он любил искренне. Потеряв жену, Павел Александрович оказался не в состоянии заниматься воспитанием двоих детей. Ему был 31 год, но двое маленьких детей были для великого князя обузой. Он искренне любил их, но что с ними делать не знал.
Великий князь увёз детей в Ильинское подмосковное имение старшего брата Сергея Александровича, где воспитанием Марии и Дмитрия занялась его супруга Елизавета Фёдоровна, не имевшая своих детей. Павел в воспитании детей принимал самое малое участие, всецело посвящая себя службе. Однако дети его очень любили и были рады каждой минуте проведённой с отцом.
Мария Павловна, оставившая воспоминания, с большой любовью отзывалась о родителе: «Отец был высоким, широкоплечим. Голова небольшая, округлый лоб слегка сдавлен к вискам. При таком росте ступни у него были маленькими, а таких красивых, изящных рук я никогда больше ни у кого не видела.
Ему было присуще необычайное обаяние. Каждое слово, движение, жест несли отпечаток индивидуальности. Он вызывал к себе расположение всех, с кем доводилось общаться, и так было всегда; с возрастом он не утратил своей элегантности, жизнерадостности и мягкосердечия.
