Вячеслав Анатольевич Егоров
Я – Солнце
– Так что случилось молодой человек, – вопрос мужчины вывел меня из ступора.
– А-а-а, – начал я не зная, что сказать и развел руками. От движения на руках запусльсировало – дали о себе знать порезы. – Забыл, где находится аптека, – затем показал старику руки и добавил: – Упал не удачно.
Мужчина внимательно посмотрел на меня, видимо от него не скрылось что, судя по моему внешнему, виду падать я должен был с дерева. Взгляд его глаз чуть дольше задержался на моем лице, что там он увидел – я не знаю, но старик явственно напрягся, но ни чего не стал комментировать. Повернулся ко мне спиной и произнес:
– Это недалеко, пойдемте, покажу.
– «Наверно принял меня за пьяницу», – подумал я, деля шаг за стариком, но почему-то остановился. Идти за стариком мне почему-то совершенно не хотелось и еще, почему-то я его испугался. Почему? – я и сам толком могу сказать, просто вдруг стало неожиданно страшно. Такой же иррациональный страх я испытывал там на лестнице. Больше я не стал рассуждать, развернулся и побежал обратно к лестнице. Почему я это сделал? Да я и сам не знаю почему, только чувствовал, что там оставаться мне больше нельзя. Не обращая внимания отклик старика: – «Куда Вы молодой человек» я несся, назад срезая путь по диагонали, стараясь не промахнуться и выйти сразу к лестнице. Что я буду делать потом, меня сейчас не волновало – лишь бы уйти от сюда подальше. Страх гнал меня и придавал силы, и мне повезло, я вышел ровно к помосту. Пригнувшись как можно ниже, стараясь подлезть под ветви, я запрыгал на ступеньках, уходя вниз. Пару раз меня чувствительно приложило вовремя не замеченными ветвями, но это ничего, не страшно. Пройдя условную границу света, меня мгновенно отпустило. Я даже остановился от неожиданности и прислушался к своим ощущениям – да, страха больше нет, и только тяжелое дыхание выдавало, что только что меня охватывали сильные эмоции. Прямо здесь я решил сделать не большую передышку и отдышаться. К перилам прикасаться я не стал, а просто наклонился и уперся ладонями в полусогнутые колени – так и отдыхал. Минуту спустя меня вновь стало охватывать беспокойство – я задержал дыхание и прислушался, но вокруг все было странно тихо. Беспокойство стало нарастать – я завертел головой, высматривая, откуда идет опасность, но вокруг все также тихо и ничего нет. Непроизвольно я сделал пару шагов вниз, и беспокойство тут же отступило. Удивленный таким неожиданным явлением я осторожно поднялся на две ступеньки и обратился в слух – внутри меня появился дискомфорт, который всплесками стал нарастать, постепенно переходя в неясное волнение. Дальше ждать я не стал и вновь спустился вниз – как и прежде все негативные чувства исчезли. Глядя по сторонам в поисках причины появления страха, я обратил внимание, что условная граница света медленно опускается вниз. Я поднял голову – ну да солнце медленно всходило и сейчас находилось несколько выше, чем до этого, и при этом зона освещенности увеличивалась, постепенно рассеивая полумрак нижней части лестницы. Я спустился вниз, пытаясь разглядеть, как глубоко в овраг солнце может достать своими лучами. Получалось, что метров десять до мостика в обе стороны и сам мостик находились в постоянном полумраке. Как мне это пригодиться я пока еще не знал, но на всякий случай ребром подошвы ботинка прочертил по одной из ступенек предположительно нижней границы света поперечную линию. Затем осторожно перешел мостик, и стал пониматься наверх. Дойдя до границы перепада освещенности, я остановился, и суеверно оглянулся, но за мной никто не шел, и по-прежнему было все тихо. Сделав осторожный шаг наверх, я переступил границу и замер, ожидая, каких-то изменений. Простояв так минуту и убедившись, что ни чего не происходит, я поднялся еще на две ступеньки. Постояв и там немного, я поднялся еще выше и уже до смены деревьев на кустарники. До помоста оставаясь не более трех метров но и здесь я не чувствовал ничего необычного. Еще раз оглянувшись, скорее по привычки я зашел на помост и, обогнув кустарники, вышел на дорогу. И да, вышел я с первой лестницы, откуда я решил срезать путь через пустырь. Как это получилось – я не знаю, просто вышел и все. Однако и той улицы, которая была здесь, буквально час-полтора назад уже не было. Я испытал очередное потрясение игрой своего восприятия и новой картиной бытия раскинувшейся передо мной. Я оказался на краю какого-то вспаханного поля, в центре которого стоял очень длинный двухэтажный деревянный дом, стоящий ко мне диагональю.
– «Должно же быть какое-то этому объяснение», – вариант с галлюцинациями вызванных солнечным ударом меня больше не устраивал. И возвращаться на лестницу я то же не решился, опасаясь других фокусов восприятия. Я сел на землю и глубоко задумался, вспоминая различные теории и учения, которые можно применить в данном случае. Читал я много, и интересовался всем подряд, и наверняка где-то на этот счет что-то и помелькало: – «Что мы видим? – Мир! А какой мир?»
– Вот именно какой мир? – повторил вслух я свой порос.
Между нами и миром находится описание, и первые его фрагменты нам дают наши родители. В школе описание закрепляется, во взрослой жизни оно уже незыблемо: – «А как это сказать по другому?»
Все что мы видим, слышим, чувствуем и осязаем, есть внешние раздражители. Даже знания и внутренние убеждения, тоже являются раздражителями, потому что оказывают на нас свое влияние. По сути все то, что оказывает на нас влияние, заставляя нас обращать на себя внимание все это раздражители. Под воздействием внешних и внутренних раздражителей на коре головного мозга образуются устойчивые очаги возбуждения, формирую этим в нас привычную картину мира и диктуя нам образ поведения.
– И что? – спросил себя я вслух. – Что сейчас то делать?
Однако ответов на эти вопросы у меня не было. Но то, что это не галлюцинация, я уже не сомневался. Возможно, солнечный удар вызвал воспалительные процессы, которые заблокировали, какой ни будь участок головного мозга, и я просто вижу вариант другого описания?
3. Пик событий
Сидение так на жаре ничего хорошего дать не могло – очень хотелось пить. – «Надо встать и идти», – сказал я себе. Однако вставать и идти никуда не хотелось. Хотелось лечь, закрыть глаза и остаться, так здесь лежать и ни о чем не думать. Зажмурившись, я резко встряхнул головой и открыл глаза – в голове немного прояснилось. Я медленно встал и также медленно направился к дому. Во рту было сухо, а прикосновение к телу высохшей от пота одежды вызывали неприятные ощущения наждачной бумаги водимой по коже. Обезвоживание, вызванное начавшейся жарой, и моими забегами по лестницам снизило у меня болевой порог и порог собственной безопасности. Боли в ободранных предплечьях я уже практически не чувствовал как и особого страха – где-то в голове еще тренькали тревожные колокольчики но мне очень хотелось пить. Поэтому, не обращая внимания на небольшое беспокойство и морщась от дискомфорта при ходьбе, я направился к дому. Издали строение выглядело обжитым, и я надеялся, что смогу там найти воду. Подходил к дому я с его теневой стороны, и при приближении его размеры стала заметно меняться. Два стандартных этажа в моем представлении оказались в полтора-два раза выше обычных, – «Кто с такими высокими потолками в деревянном доме будет жить?» – пришла мне в голову критическая мысль. – «Это же метров пять. На отопление его помещений никаких дров не хватит»… – я вошел в тень дома и не увидел не одной печной трубы. – «Здесь что постоянное лето?»… – затем посмотрел на огромные окна. – «А если сильный ветер?» Я остановился и задрал голову, пытаясь рассмотреть что-либо в окнах – окна первого этажа начинались где-то с высоты трех метров. Длина же самого дома была не менее необычной, если не сказать невероятной – метров сто пятьдесят или даже немного больше. Более того, у дома не было фундамента: – «Да как же его построили?» – дом всецело захватил мое внимание и вызывал своей архитектурой удивление и недоуменные: рассчитать строение такого размера без фундамента, учитывая все особенности ландшафта… Какая бы не была ровная равнина, идеальных прямых участков земли не бывает и деревянный дом такой длины не переменно бы перекосился, а тут он стоит ровным прямоугольником и никаких перекосов…
Опасность я почувствовал неожиданно – внутри что-то сжалось, и у меня мгновенно участилась дыхание. От мощного выброса адреналина мои движения стали резкими и лихорадочными. Я дергано завертел головой по сторонам, пытаясь определить, откуда исходит опасность, и стал медленно отходить обратно к лестнице. Трое неизвестных людей находились в тени дома где-то в районе его середины. Они медленно шли в моем направлении, и что-то опасное таилось в их молчаливых обликах. Разглядеть, как они выглядели, отсюда я не мог – просто три человекообразных темных силуэта в тени дома. Мгновение и они пропали – мое сердце бешено заколотилось, а сам я покрылся холодным потом. Как бы я не вглядывался так и не смог определить, куда они подевались. Они так ловко сливались с тенью, что я их смог заметить только тогда когда они вновь начали свое движение. От не предсказуемости и какой-то нереальности их поведения страх холодной стал волной медленно вползать ко мне в позвоночник, вызывая оцепенение и нежелание двигаться. Усилием воли я заставил себя сделать несколько шагов и неожиданно, так же как он возник, страх исчез. Силуэты вновь исчезли, и я не мешкая все еще пятясь, отошел на несколько метров назад. Я вышел из тени дома, и жара тут же обрушилось на меня всей своей необъятной силой. На небе не было ни облачка, только одинокое яркое пятно раскаленного добела космического светила яростно пылало над головой, грозя всему живому внизу, своими потоками обжигающего света…
От ярости и напора жары в голове начало мутить – кепки у меня не было, да и темных очков я не носил. Оставаться у дома уже было не безопасно: такой жары я долго не выдержу, но самое главное три силуэта слегка отсвечивая, неподвижно стояли почти у самой границы тени, словно стражи и явно не собирались терпеть здесь моего присутствия. Так все время, пятясь, и держа в поле зрения границу тени, я и дошел до кустарника. Затем одним рывком обогнул его и влетел на помост, и, не сбавляя скорости, ринулся вниз по ступенькам. Пригнувшись насколько смог, боком я побежал сквозь ветки, но где-то споткнулся и рухнул на ступеньки. Прикрывая голову руками, я перевернулся несколько раз, и с размаху врезавшись в вертикальную поперечину ограждения, остановился. Однако в себя я пришел не сразу – дыхание сперло от удара и мне понадобилось некоторое время, чтобы сесть и осмотреться. Я все находился на первой лестнице, и сидел на мостике, упершись спиной о перила. Прямо передо мной шло ответвление, которое буквально утром было тупиковым, сейчас же оно было целым, и соединялось перемычкой-переходом с другим мостиком. Я с натугой встал и облокотился о перила – бок слегка болел, но было терпимо, более важным мне показалось выбрать направление, куда идти дальше. Предыдущие решения не привели к нужному результату и не вывели меня в мой…. мир… измерение… направление? – «Слова прям как из научной фантастики», – раздраженно подумал я. Все происходящее каким-бы оно невероятным не было начинало мне порядком надоедать. Хотелось домой, а ощущение, что все это не галлюцинации я считал все более и более убедительным. – «Ну, так просто же не бывает», – продолжал я твердить, но сам же опровергал себя в том, что вижу его своими глазами. Похоже, я запутался, что здесь причина, а что следствие? Во время внутреннего диалога я, не отрываясь, смотрел в сторону другого мостика, словно он должен был вот-вот исчезнуть. Но мостик не исчезал и я поймал себя на том, что уже принял решение идти к нему: – «Посмотрю что там, может выход в «старый город» или на пустырь?»
