Александр Власенко
Бессовестный
Дрессировал я как-то одного «азиата». Звали его… Да, собственно, почему – звали? Его и сейчас зовут и, надеюсь, еще много лет будут звать, а поэтому, чтобы не смущать возможным узнаванием действующее в моем рассказе лицо, а именно его хозяйку Ирину, выведем пса под псевдонимом. Пусть кличкой этого рыжего будет, скажем, Полуэкт. («Полуэкт ибн… мнэ-э… Полуэктович». И не хватайте меня за руку, я сам признаюсь, что псевдоним для него спер у братьев Стругацких.)
«Азиат» как «азиат», не хуже других. Так же, как почти все алабаи (для непросвещенных: «алабаями» называют туркменскую разновидность среднеазиатских овчарок), в любой ситуации быстро соображает и просчитывает свои вероятные выгоды и убытки, при первой возможности хитрит, всегда ленится и редко-редко когда не упрямится. И, разумеется, мастерски умеет притворяться. Алабаям, по-моему, сразу, чуть ли не с момента выхода из родовых путей досконально известны все вариации и нюансы тонкого искусства притворства. Любой из них может и по-простецки прикинуться шлангом, и артистично закосить под дебила (иначе – тупить), и столь же легко – под радостного идиота, и уйти в себя, забыв вернуться, и смертельно устать на третьей минуте занятия, и с упорством, несомненно, достойным лучшего применения, путать команды, и прочая, и прочая. А уж как они восхитительно используют свои вокальные таланты, исторгая из себя при одной лишь мысли о покушении на неприкосновенность их священного организма звуки невыносимо противной частоты и той степени громкости, что обязательно достигает ушей ближайшего зоозащитника, как раз в то самое мгновение не знающего, на кого обрушить бремя своей гуманности, этого словами не опишешь. И слышать это тем более не надо!
