Владислав Зритнев
Меч, подобный распятью II
Рыцарь Яблочный Джек, или Поединок с серебряным львом
Золотое поле, усеянное яблоками – щит с таким ярким гербом висел на боку скромной лошадки, неспешно бредущей по узкой дороге. Покачиваясь в такт тихому шагу кобылы, в потертом седле дремал молодой всадник. На вид он казался чуть старше двадцати лет. В ножнах на поясе болтался одноручный меч, из заплечного мешка блестел край турнирного шлема, также украшенного зеленым яблоком. Рыцарь улыбался во сне. Кажется, он был немного пьян.
Судьба молодого человека была незатейлива и проста, как у всякого четвертого сына дворянской семьи того времени. По традиции, старший из братьев наследовал владения отца, второй – делал рыцарскую карьеру при дворе или в армии, третий – шел по духовной стезе, а участь младшего была неопределенна. Поэтому, зачастую, из четвертых сыновей благородных фамилий получались странники, искатели приключений и… крестоносцы.
Да, молодой человек направлялся в крестовый поход. Нельзя сказать, чтобы он очень хорошо подходил для этой роли. Гораздо увереннее он чувствовал себя, держа в руке кружку эля, а не меч. Но так уж распорядилось провидение, а с ним, как известно, поспорить трудно. Да он и не пытался этого сделать.
Звали рыцаря Джеком. За необычный герб, а еще, возможно, за пристрастие к сидру, повсюду за ним следовало прозвище – Яблочный Джек. И надо сказать, оно очень ему подходило. Кроме яблок на гербе рыцаря красовался девиз: «Доброе семя – добрые плоды», отлично дополняющий рисунок щита. В общем, герб его производил впечатление приятное и жизнеутверждающее, чем полностью соответствовал характеру своего владельца. Джек не был героем, но зато обаяния и веселья у него имелось в избытке.
Лошадь споткнулась, и всадник очнулся от дремы.
– Что же ты, Pomme1, устала идти? – проговорил он, потрепав кобылу по гриве. – Ничего, скоро доберемся до гавани, и я продам тебя местным крестьянам – на Востоке ты мне не пригодишься. Там нужны кони похрабрее тебя, да попроворнее. А ты будешь возить молоко на базар и дрова из лесу, тебя поставят в конюшню… И так ты тихо доживешь свой лошадиный век в то время, как я сложу голову где-нибудь в песках Сирии…
Он от души рассмеялся, сам довольный пришедшими ему в голову образами, и легонько дал лошади шпор.
– Ну, Pomme, еще немного! Пробеги еще чуть-чуть и получишь овса и отдых. Я вижу, впереди поднимается дымок от очага. Видимо, там какое-то селение…
Он пришпорил ее еще, и кобыла послушно ускорила шаг.
Дорога пылила под копытами. Впереди, скрытая от глаз густым лесом, находилась деревня, а может, даже маленький городок. Над кронами деревьев вилась сизая змейка дыма, и по мере приближения всадника все явственнее в воздухе ощущался запах готовящегося хлеба. Лошадка Pomme почувствовала обжитые места и стала бежать бодрее.
Вскоре они добрались до средних размеров деревни. На въезде в нее возле хибары в запущенном огороде копался мужчина. Джек окликнул его:
– Эй, друг! Не подскажешь, где здесь можно опрокинуть кружечку да дать лошади корма?
Мужчина поднял взор от земли и грязными руками оттер пот со лба. Он недобро глянул на Джека и сквозь зубы проговорил:
– Не пристало благородному рыцарю называть другом простого человека… Не пристало шутить так и задавать вопросы…
– Да я не думал тебя расстроить!.. – растерявшись, сказал Джек. – Просто хотел спросить, где тут хороший трактир?
– Там, – крестьянин сердито махнул рукой вправо, – не хороший и не плохой, а единственный…
Не добавив более ничего, он мрачно уткнулся в грядки. Удивленный, Джек отъехал от него прочь.
Вскоре рыцарь смог разыскать трактир. Довольно крупное строение пряталось за холмом, отчего с дороги его не было видно. Такое расположение для трактира казалось достаточно странным, но, возможно, хозяева заведения не стремились к большому количеству постояльцев, а может, ранее дорога пролегала с другой стороны.
Дом, построенный частично из дерева, частично из камня, был крепко сработан. Джек отметил, что за зданием и прилегающим участком хорошо следили: зеленые ставни радовали глаз свежей краской, сорную траву на лужайке аккуратно выпалывали. Над дверью находилась большая вывеска. «Трактир Пьяный дракон» – прочитал рыцарь. Рядом с надписью красовалась наивно изображенная деревенским живописцем виверна. Она уткнула морду в кружку пенного пива, которую ловко держала, обернув хвостом.
Джек толкнул дверь и вошел в обеденный зал. Вдоль стены стояли деревянные лавки и столы. За одним из них два человека негромко разговаривали, потягивая эль. В глубине зала возле печи и огромной бочки Джек увидел рыжеволосую красавицу лет тридцати, видимо – хозяйку трактира. Она протирала глиняные кру́жки, и вид ее, как показалось рыцарю, выражал скуку.
– Чем могу служить? – спросила женщина, подняв глаза и увидев гостя.
– Обедом, ночлегом да сеном для моей лошади, – улыбаясь, промолвил Джек.
Взгляд красавицы оживился, оценивающе скользнул по нему, и она тотчас начала наливать большую кружку для нового гостя.
Тем временем на дороге, по которой только что въехал в деревню Джек, показался еще один молодой рыцарь. На лице его читались решительность и нетерпение. Он ехал на мощном белой масти коне, стремительно бежавшем размашистой рысью. Всадник сидел в седле, откинувшись чуть назад, и держал поводья одной рукой, вторую небрежно положив на рукоятку длинного меча, висящего у пояса. К седлу был привязан помятый топхельм2. На плаще были вышиты рыцарский герб и девиз: в червленом щите меж серебряными столбами того же металла – лев; под щитом начертано: «Не клыками, но храбростью».
Сердитый крестьянин возле околицы все еще возился со своим огородом.
– Эй, мужик! – подъезжая, крикнул Рыцарь с Серебряным Львом. – Где здесь трактир? Говори, да побыстрее!
– Еще один… – начал селянин, зло сплюнув себе под ноги. – Ездят к этой беспутнице!..
– Что!? Что ты там бормочешь? – командным голосом закричал рыцарь, горячий конь, громко фыркая, ходил под седоком. – Отвечай на вопрос, не то сейчас слезу с седла и сверну тебе шею!
Крестьянин понял, что с этим путником лучше не связываться.
– Там, сэр, – вяло указал он рукой налево.
– Пошел! – рыцарь стеганул коня, и тот большими прыжками поскакал к трактиру.
Тем временем Джек с удовольствием пил сидр, ел свежий хлеб с сыром, а также украдкой любовался статной фигурой трактирщицы.
– Я давно в пути и проехал третью часть страны, – начал Джек, – но такого вкусного сидра не пил еще ни в одном трактире…
Она, кажется, была рада поговорить.
– Действительно, мои напитки лучшие на всю округу, – с гордостью сказала красотка, – это заведение основал мой муж, и сидр тоже приготовлен по его особому рецепту…
– Ваш муж, вероятно, сейчас в отъезде? – рыцарь попытался деликатно выяснить заинтересовавший его вопрос.
– Я вдова, – промолвила женщина и опустила глаза.
В эту секунду в трактир вошел Рыцарь с Серебряным Львом. Он сел на ближайшую лавку, резко лязгнув концом длинных ножен по полу, и громко потребовал:
– Скорее несите обед будущему защитнику Святой земли! Живо!
Двое сидящих с элем за соседним столом при этих словах обернулись. Это были молодые люди, также недавно приехавшие в трактир, и, судя по всему, тоже – рыцари. Один из них круглолицый в коричневом кафтане и с серебряным перстнем на указательном пальце правой руки с любопытством взглянул на вошедшего и что-то сказал своему собеседнику. Второй – высокий и худощавый – соглашаясь, кивнул. Одет он был в очень простой серый дорожный плащ, но на его шее висел золотой рыцарский медальон, стоящий, по всей видимости, целое состояние.
Возле лавки стояли их прислоненные щиты с гербами. У круглолицего герб был лаконичный: черный брусок в серебряном поле. А у его собеседника – посложней: черное поле, отороченное горностаевой каймой, а в нем – золотой крест. Очень дорогой медальон и горностай в щите подсказывали, что рыцарь в сером плаще являлся не простым человеком и совершенно точно имел какой-нибудь титул.
– Вы что же, направляетесь в Палестину? – переспросил один из них у вошедшего.
– Именно туда! – ответил Рыцарь с Серебряным Львом. – За возвращением утраченного и для отмщения врагам! А почему вас это интересует?
– Мы тоже едем в крестовый поход… – пояснил тот, у которого был горностай в гербе. – Как и многие, мы хотим послужить Господу, защищая Святой Гроб Его от посягательств жестоких сарацин…
Его товарищ молча кивнул, подтверждая намерение отдать жизнь в борьбе за Святую Землю.
– Печальные дела творятся на Востоке, – продолжал крестоносец в сером плаще, – наш общий долг сейчас и общая цель – разбить армию Саладина. И потому мы все должны объединять усилия. Отобедайте с нами, к сожалению, я не знаю вашего титула и имени, но предлагаю разделить с нами трапезу…
– Почту за честь! Сэр Артур Бэртон! – представился Рыцарь с Серебряным Львом, присаживаясь за их стол. – Я сын крестоносца, погибшего в Палестине во времена короля Болдуина IV…
– Я – лорд Кристофер Джефферсон, – назвал себя Горностаевый рыцарь. – А это – сэр Бан из Йоркшира…
Его товарищ вновь молча кивнул.
В этот момент, остававшийся незамеченным, Джек решил вмешаться в беседу. Он уже немного захмелел от выпитого сидра и тоже захотел сообщить, что едет в Святую Землю.
– Простите, что ввязываюсь в ваш разговор, – сказал он, на время забыв о прекрасной трактирщице, – но случайно я услышал, что вы крестоносцы, так же, как я. И не мог оставить без внимания данное совпадение. Меня зовут Яблочным Джеком – у меня яблоки на гербе…
Такое окончание речи насмешило Артура, но он сумел сдержать улыбку.
– И вправду, занятный случай, что судьба собрала нас всех в одно время в этом трактире, – промолвил Бэртон. – Хотя сейчас в этом нет ничего столь уж особенного – теперь почти каждый нашивает на плащ крест и отправляется на Восток. Впрочем, какой-то знак провидения в нашей встрече, наверное, все-таки есть…
Трактирщица принесла еще эля, сидра и хлеба. Джек присел за их стол. Они наполнили кружки и, от души стукнув ими, продолжили разговор.
Крестоносцы обсуждали положение дел на Востоке и обменивались слухами, спорили о полководческих способностях Саладина и Ричарда Львиное Сердце. Постепенно рыцари пьянели, разговор их приобретал все более задиристый тон. Они начали хвастаться и обмениваться колкостями.
– Какой у вас девиз, Бан? – спрашивал Артур.
– «Тверд, как камень», – коротко отвечал немногословный Бан и вновь утыкался в кружку.
– А у вас, Джефферсон?
Тот терялся.
– Он написан латынью… – наконец сконфуженно говорил Кристофер.
Никто в компании (включая самого Джефферсона) латинского языка не знал, и потому надпись на его гербе, увы, осталась загадкой. Это очень развеселило остальных.
– А ваш герб что означает, Бэртон? – спросил Джек.
– Это просто: лев знаменит не клыками, но храбростью…
– А почему лев серебряный? Не хватило денег на золотого? – забывшись, без всякой задней мысли в шутку выпалил Джек. Остро́та показалась ему очень удачной, и на самом деле он вовсе не хотел обидеть Артура Бэртона. Однако опрометчивые слова задели гордость рыцаря с серебряным хищником. Тщеславный Артур не мог смолчать.
– Серебряный цвет кажется мне более красивым, чем золотой, – холодно ответил он, – и, уж, конечно, более красивым, чем зеленый. Что же касается льва, то он хоть золотой, хоть серебряный, хоть любого другого цвета, с хрустом съест всякое яблоко и не подавится!
Это был уже переход на личности, но все же первую ошибку допустил Джек. Не стоило задевать такого человека как Артур Бэртон. Тем не менее Джек был уже слишком пьян, чтобы осознать собственную неправоту. Выпивка придала ему храбрости, и он решил попрепираться.
– Не съест, – сказал он.
Бэртон начал розоветь.
– А, может, проверим?.. – предложил он.
Поняв, что беседа идет к ссоре, которая не имела бы ни причины, ни смысла и никому на самом деле не была нужна, Джефферсон попробовал направить разговор в другое русло.
– Действительно, – неожиданно сказал Кристофер, – отчего бы и не проверить? Все мы проделали долгий путь и нуждаемся в отдыхе, как и наши лошади. Поэтому следующие сутки мы, я думаю, все равно проведем здесь. А раз так, то чтобы в этот день не скучать и чтобы поразмяться перед предстоящими битвами в Палестине, предлагаю завтра устроить турнир! Так мы определим сильнейшего среди нас рыцаря и посмотрим – съест ли лев яблочко или подавится камешком?
Горностаевый рыцарь умел добиваться целей. И в этот раз его слова тоже подействовали как надо. Напряжение спало, а предложение показалось интересным. Развлечений в Средние века имелось не так много, а для знати приличными считались и вовсе только два вида – охота или турниры. Причем вторые случались гораздо реже. И потому идея Джефферсона вызвала неподдельный энтузиазм. Молодые люди забыли о начинающейся ссоре и тотчас увлеклись обсуждением правил предстоящего состязания.
Но не таков был Артур Бэртон, чтобы оставить обиду, пусть даже малую, совсем уж без компенсации. Заходя в трактир, он приметил лошадь Джека, привязанную у входа, и опытным взглядом оценил, что стоила она немного. А значит, лишних денег у Джека не было. И это давало возможность поставить его в неудобное положение и так поквитаться с ним.
– Турнир – это и вправду отличная мысль, – с непринужденным видом проговорил Бэртон, – полезно будет померяться силами и побороться друг с другом. Но чтобы состязания стали еще интереснее, – он не сумел скрыть в глазах торжествующий блеск, – я предлагаю составить приз, который достанется победителю. Скинемся по некоторой сумме, скажем, по три золотых или по двадцать серебряных монет… А кто против – тот либо трус, либо скупец!
Сказав так, Рыцарь с Серебряным Львом достал из кармана три золотых византийских монеты и положил их на стол.
– Отличное предложение! – поддержал Кристофер и высыпал рядом двадцать монет серебром, его примеру последовал Бан.
Джек приуныл. Проницательный Артур все понял правильно – денег у него не было. Незадачливый рыцарь отошел к своему дорожному мешку и стал делать вид, что роется в нем, ища монеты, но на самом деле искал в собственной голове достойное оправдание. Только ничего придумать не получалось, а значит пришлось бы признаваться либо в отсутствии храбрости, либо в жадности, либо в бедности – и все было унизительно. Бэртон удовлетворенно наблюдал за ним и посмеивался в душе.
Но неожиданные обстоятельства внезапно помогли Джеку. Хозяйка трактира слышала последние слова крестоносцев и догадалась о причине его замешательства. Проходя мимо, она украдкой шепнула:
– Я вам займу…
И незаметно положила в карман рыцаря три золотых монетки. Растерявшись, Джек не успел ничего ответить, а трактирщица уже как ни в чем не бывало отошла от него и вновь протирала кру́жки. Никто не обратил внимания на случившееся, и Джек, еще немного покопавшись для виду, небрежно положил на стол свою долю.
– Вот мой взнос,– сказал он.
«Надо же… – удивленно подумал Артур. – Ну, ладно. На турнире сочтемся».
Джефферсон пересчитал монеты и сложил их в свой кошель – его определили казначеем мероприятия.
Состязания решили провести на следующее утро прямо перед трактиром по упрощенным правилам, без герольдов и судей. Но участникам все равно надлежало явиться на турнир торжественно: в доспехах, покрытых гербовыми накидками, и с нашлемными украшениями. Вместо деревянного барьера (за неимением оного) территорию ристалища огородили канатами, привязав к ним полотнища яркой материи, красиво развевавшиеся на ветру. Сражаться договорились только пешими, на булавах и мечах. У крестоносцев не было турнирных копий, и потому конные сшибки не вошли в программу импровизированного турнира. Простой народ по традиции всегда пускали смотреть состязания, и жителей деревни тоже оповестили о готовящемся турнире.
Закончив приготовления, условившись обо всех тонкостях и пропустив еще каплю эля, крестоносцы разошлись отдыхать. Только Джек остался в обеденном зале, он хотел еще немножечко выпить. Кроме того, рыцарь собирался поблагодарить хозяйку трактира за то, что та помогла ему, и сделать это он хотел без свидетелей.
Джек взял кружечку и, присев в угол, неторопливо попивал сидр, ожидая пока остальные уйдут. Хозяйка как будто тоже ждала этого. Она все протирала посуду, которая уже давно была чистой. Когда они наконец остались вдвоем, рыцарь произнес:
– Я очень благодарен вам за проявленное участие. Вы помогли мне выпутаться из крайне глупого положения.
– Не стоит благодарить меня, – проговорила трактирщица, – я всего лишь заняла вам деньги…
– Нет! – насколько мог твердо промолвил Джек. – Вы пришли мне на помощь, а это стоит больше, чем три золотых… Я хотел бы вас как-нибудь отблагодарить…
Она с интересом взглянула на него, ожидая, что еще он скажет. Джек на мгновенье задумался и даже смутился, но хмель подсказал ему как продолжить:
– Хотите, завтра на турнире я буду сражаться в вашу честь и даже повяжу на руку ваш шарф, если вы мне позволите…
Рыцарь был молод и пьян. Она не сдержалась и стала громко смеяться. Джек растерянно смотрел на нее, не понимая.
– У меня нет шарфа! – все еще не в силах сдержать смех, с трудом сказала хозяйка трактира. – Вы спутали меня с благородной леди… Если хотите простого человека отблагодарить за занятые деньги – просто верните с процентами, только и всего…
– Так просто?
– Да… Не полотенце же вам повязывать…
– Хорошо, – сказал Джек, тряхнув головой, – я отдам вам весь выигрыш… И обязательно выиграю, не могу же я не вернуть вам долг…
«Милый молодой рыцарь, – подумала женщина – и совсем не воин… Не то, что этот с красно-белым щитом. Не хотелось бы, чтобы он пострадал».
– Вы так уверены в своей победе? – промолвила она. – Вам следует быть осторожным, мне кажется, у вас сильные соперники, особенно один…
– Ну и что же, мне теперь не сражаться? – запальчиво воскликнул Джек. – Вы думаете, я их не одолею?
– Я думаю, что вам следует проявить осторожность, – повторила женщина, – у меня есть одна идея… Я помогла вам один раз и постараюсь помочь второй.
– Что вы имеете в виду? – растерянно проговорил рыцарь.
– Я скажу вам, но не сейчас, – таинственно улыбнувшись, промолвила хозяйка трактира.
– Когда же? – спросил Джек.
– Сегодня ночью, – с еще более загадочной улыбкой ответила женщина.
Джек не знал, что и думать.
– Я ведь и имени вашего даже не знаю, – наконец сказал он.
– Ребекка, Джек, – проговорила она. – Позже я все тебе расскажу. А пока иди, отдохни.
И трактирщица выпроводила его из залы.
Вскоре и Ребекка вышла вслед за ним. Стояла прекрасная погода. Медленно окрестности окутывал вечер, но до ночи было еще далеко. Легкий ветерок шелестел травинками и яркими цветами, облака в лучах готовящегося к закату солнца начинали мягко розоветь, а края лазурного неба приобретали оранжевые и лиловые оттенки.
Неподалеку от трактира Артур Бэртон упражнялся с мечом. Его щит без дела стоял, прислоненный к дереву, но рыцарь и не нуждался в нем. Артур столь ловко управлялся с клинком, что меч был ему лучшей защитой. Бэртон наносил по воображаемому противнику быстрые выверенные удары и тотчас же защищался от возможной контратаки. Воздух свистел, рассекаемый сталью. Несмотря на выпитый эль, взгляд Артура оставался сосредоточен, а движения лаконичны, точны и правильны. Чувствовалось, что Бэртон не один год совершенствовался в фехтовании и достиг в этом очень высокого мастерства.
Увлеченный своим занятием, он не заметил хозяйку трактира, а может, не счел нужным обратить на нее внимание. Ребекка же напротив, хотя и равнодушная к воинскому искусству, невольно залюбовалась столь мастерским обращением с оружием. Понаблюдав за Артуром несколько минут, трактирщица уже не сомневалась, что он первый претендент на победу в завтрашнем состязании. Более она не могла тратить время и быстро ушла.
Никто не знал, куда ходила Ребекка. Когда через несколько часов она возвратилась обратно, темнота уже окутала землю. Бэртон давно закончил свои упражнения и ушел отдыхать. Первые звезды засверкали на небе, а окна крестьянских домишек осветились тусклыми лучинами.
Ребекка шла тихо, скрыв лицо капюшоном и пряча в руках под плащом какой-то предмет. Трудно было понять, что это.
Войдя в трактир, она бесшумно прикрыла дверь, и, не зажигая свечей, стала осторожно подниматься по лестнице к комнатам постояльцев. На втором этаже она зашла в одну из спален и тихонько покашляла.
Хотя трактирщица и говорила, что придет сегодня, проснувшийся человек все же был удивлен. Он протер глаза, чтоб убедиться, что это не сон. Женщина молча стояла напротив кровати. В лунном свете был хорошо виден ее статный силуэт и пышные волосы, спадающие на плечи.
Ребекка приложила палец к губам.
– Тише, – проговорила она, остановив возможный возглас изумленного Джека, – не надо будить остальных. Ни к чему им знать то, что я хочу с тобой обсудить.
Рыцарь уже подумал, что привели ее к нему иные намерения, и был немного разочарован таким началом.
– Что же ты хочешь обсудить? – насторожившись, спросил он.
– Твоих новых приятелей и ваш завтрашний турнир, – сказала Ребекка.
– Что же здесь обсуждать? – вновь повторил Джек. – Бог поможет сильнейшему, а я приложу все силы, чтобы победить…
Он непонимающе взглянул на нее. Хозяйка трактира молчала несколько секунд, подбирая слова.
– Я в этом не сомневаюсь, но… Я видела, как Артур Бэртон упражнялся с мечом. Это настоящий мастер. Тебе не удастся одолеть его, Джек. Про двух других не знаю…
Рыцарь разозлился, сказанное трактирщицей задело его самолюбие. Однако через мгновение он совладал с чувствами.
– Что же, он и вправду так силен? – с сомнением протянул Джек.
– Словно настоящий лев в бою! – горячо сказала Ребекка. – Двигается плавно, быстро и сокрушающе… Видно, что поединки – его стезя.
Джек призадумался – мечник из него был средний.
– Что же мне делать? – проговорил он. – Я ведь должен вернуть тебе долг.
– Должен, Джек. – сказала трактирщица. – И я кое-что придумала, чтобы помочь тебе, как и обещала…
Она скинула плащ. С удивлением рыцарь увидел, что под ним она прятала стеклянный флакон, наполненный непонятной темной жидкостью.
– Что это? – спросил Джек.
– Сонное зелье, – пояснила Ребекка. – Не спрашивай, откуда оно у меня… Но это поможет тебе победить!
Рыцарь не сразу понял ее замысел.
– Я тайно подмешаю зелье твоим соперникам, – продолжила женщина, – и одолеть их станет совсем не трудно. Реакция снизится, скорость движений упадет, в глазах начнет двоиться… Грозный стремительный лев превратится в медленную сонную муху!..
Джек был поражен. Это казалось так просто и действенно, но совершенно бесчестно. Он не мог так поступить.
– Это не по-рыцарски! – замотал головой Джек. – Я не могу на такое согласиться!
Хозяйка трактира приблизилась к нему.
– Это твоя единственная возможность побороть Рыцаря с Серебряным Львом, – мягко, но настойчиво сказала она. – Ты же должен вернуть мне деньги. Никто не узнает об этом…
– Нет, Ребекка!
– Да, Джек! – она коснулась его руки. – Не противься победе!
В темноте он видел ее глаза и чувствовал тепло от ее ладони. Все сошлось против Джека – женщина была очень красива, а он – очень молод и все еще пьян. Денежный долг довлел над ним, а желание победить заглушало совесть.
– Не противься победе, Джек! – повторила трактирщица. – Тем более той, что сама дается в руки!
И Джек не стал противиться. Он притянул Ребекку к себе, она поддалась, их губы слились, и все померкло для пьяного рыцаря…
А когда сознание возвратилось к нему, на дворе уже начинало светать. За окном раздавалось пение птиц, приветствующих восходящее солнце. Ребекки в комнате не было.
Джек медленно вспоминал произошедшее накануне. Поначалу казавшееся столь удачным стечение обстоятельств теперь угнетало его. Он дал согласие на обман. Он занял деньги у женщины, да еще и у простолюдинки. С ее помощью он, возможно, и победит сегодня на этом маленьком глупом турнире, но такая победа не принесет ему радости, а только отнимет честь. Но и отказаться от коварного плана он тоже не мог. Ведь в честном бою ему ни за что не одолеть Артура Бэртона.
Пролежав на кровати час, Джек все думал и думал, а солнце меж тем полностью показалось на лазоревом небосводе. Близилось начало турнира. Джек слышал, как его друзья спускаются на первый этаж, слышал голос трактирщицы, но не разобрал, что она говорила.
В утреннем свете все ужаснее казался ему обман, затеянный Ребеккой. Заглушая муки совести, рыцарь поднялся с постели и побрел вниз. В обеденном зале не было ни души, все уже собрались на площадке перед трактиром. Джек с тоской огляделся. На столе возле пивной бочки неприметно стоял тот самый пузырек, он был почти полностью пуст. Значит изменить ничего уже не получится…
В двери показалась голова Бана.
– Где же вы, Джек? – промолвил он. – Пора начинать, и мы ждем только вас…
– Иду, – упавшим голосом ответил рыцарь.
Джек вновь глянул на злосчастный флакон. «А кое-что сделать все-таки можно… – неожиданно подумал он. – Чтобы сражаться по-честному». Помедлив мгновение, рыцарь взял пузырек и залпом выпил все, что в нем оставалось.
«Вот так. Теперь шансы равные, – сказал он себе, – сон сморит всех. А до того, может быть, Бэртон успеет проломить мне голову, чтобы не пришлось возвращать долг Ребекке…».
С такими мыслями Яблочный Джек вышел из трактира. Яркие солнечные лучи ударили по глазам. Снадобье действовало не сразу – ни он, ни другие еще не почувствовали его эффект. Стоящая неподалеку Ребекка многозначительно улыбнулась Джеку, но ему не хотелось улыбаться в ответ. Остальные рыцари в гербовых накидках-сюрко уже ожидали возле ристалища. Поглазеть на турнир собралось и человек пятнадцать крестьян, в предвкушении зрелища галдевших, словно сороки.
Артур Бэртон выступил вперед. Лев, вышитый на его сюрко, яростно скалился и, казалось, рвался в битву.
– Вы долго спите, сэр Джек! – насмешливо сказал Артур. – Я уже было решил, что вы передумали…
– Что вы! Я полон решимости, – промолвил Джек, пряча взгляд.
– Ну, тогда начнем… – Бэртон перепрыгнул невысокое ограждение ристалища и вынул меч. – Я бросаю вызов! Кто первый?
Артур был совершенно уверен в себе. Меч достался ему от отца, а учил им владеть его дядя – крестоносец, выдающийся воин, служивший в пограничном Кераке и зарубивший множество сарацин. И выучил хорошо, длинный меч как влитой лежал в руке Бэртона. Артур крест-накрест со свистом рассек воздух перед собой. Солнечные лучи засверкали на корнуэльском клинке.
