Владислав Ветров
Скрежет ручки в залитой вином комнате
Чересчур разодетые и выпендрёжные молодые люди начали аплодировать, и их даже подхватили их более скромные сверстники, но это продолжалось недолго.
– Сергей Сергеевич, – ещё один молодой парень, старики, видать, уж совсем разочаровались во мне, – а как вы относитесь к алкоголю?
– Отношусь крайне отрицательно, но люблю безумно.
– То есть, на ваш взгляд, пропагандировать такие вещи в молодёжной среде – это нормально?
– Я бы не сказал, что это нормально, но, с другой стороны, не я устанавливаю цены на литр пива так, что он стоит меньше литра молока. Не я пропагандирую из каждого угла беспорядочный секс (хотя и его я тоже пропагандирую, но тем не менее) – мне не нужна демография этой или иной страны, чтобы потом использовать её либо как дешёвую рабочую силу, либо как пушечное мясо на войнах в своих корыстных целях. Мои слова толкают схожие идеи, но я же вам и говорю, что не сделает такая жизнь вас счастливыми. Да, ты потрахался с кем-то раз, потом два, потом три и так далее. Потом захочешь похвастаться перед кем-то, а это – чья-то будущая жена, а, быть может, и твоя, которая крутилась на чьём-то члене очень рьяно и порывисто. Но что тебе это дало? Набил ли ты себе цену? Нет, скорее наоборот. Набила ли она себе цену? Тоже нет, и тоже наоборот даже. Получили удовольствие? Да, ну и что? А если вы были бухие, не смогли или не успели купить резину, так что же дальше? А дальше семьи без отцов, дальше несчастные дети, несчастные их родители и несчастные все мы, в конце концов, а виновата эта ваша наигранная крутость и желание подняться выше, завалив как можно больше баб, хотя, как я уже сказал, лучше в глазах других вас это не делает. По ряду причин, одна из которых зависть. Из-за этого же я и предпочитаю писать про тех людей, которые пьют в одиночку и вешаются, чем про тех, которые пьют в компании и портят чью-то жизнь вместо того, чтобы испортить только свою. Такие вот пироги с котятками…
– Ладно, мне кажется, на сегодня достаточно вопросов, – прервал резко Лука с наигранной улыбкой. – Теперь же можете подойти и подписать свои экземпляры у всемирно известного писателя Сергеева.
В моей голове будто раздался разряд молнии, меня передёрнуло, и взгляд мой потух. Ко мне подходили люди с книгами, я чёркал им что-то там на обложках (опять же, это даже не был моей подписью), а когда они все закончились, я поднялся из-за стола и пошёл на выход. Там меня ждали ещё люди с «Космическими вафлями», но Лука быстро провёл меня в машину, сел сам, и мы отправились восвояси.
– Я не знаю, как на это реагировать! – кричал он. – Это то ли провал, то ли оглушительный успех! Я вообще не ебу, что будет дальше с твоей карьерой, но такое выступление точно наделает много шума! Ты просто гений рекламы, Серёга!
– Дай пистолет, я застрелюсь. Тебя не трону, обещаю.
– Ха-ха, нет уж, мы станем очень богаты, ещё богаче, чем раньше! У нас будет всё, а ты хочешь застрелиться в такой важный момент нашей… вернее, твоей жизни. Нет уж, ни за что!
– Тогда отдай хотя бы бутылку, – хмуро и очень печально протянул мой голос.
– Да на, хоть двести таких, – улыбался Лука, смеясь, как настоящий психопат.
Я молча ехал всю дорогу до дома, то и дело потягивая из бутылки. Нет, вру, попросил остановиться возле кафе, чтобы зайти поссать. А далее всё, тишина, которой мне так не хватало. Я, кажется, хорошо справился с этой фигнёй, но что дальше? Мне срочно нужно было напиться, вот уже который раз, дабы понять, что делать потом. Когда мы приехали домой, Лука проводил меня до моей квартиры, а потом резко исчез. Я же бросился к сраной тетрадке, что устроила весь этот цирк сегодня. Чувства у меня были смешанные: то ли я обрадовался упавшему на голову успеху и исполнению моей мечты, то ли был уже совсем не в своей тарелке. И вообще, быть может, это всё Жора устроил? Я так и знал, что этот гад не от мира сего. Надеюсь, я не успел продать ему свою душу, но если даже и так, то цена хотя бы не была слишком уж низкой.
Харон внизу, время ожидания – 3 минуты
Настигла идея позвонить единственному человеку, который меня всегда понимал и был рад видеть – Анюте. Возня в телефоне превратилась в забавную игру, ведь быть мертвецки пьяным не только проклятие. Найдя кое-как её номер – а до этого я стал набирать какой-то там Алине, и даже не знаю, кто это – мигом нажал на вызов, и через пару секунд послышался её не очень красивый и выразительный, но такой желанный голос.
– Да, Серёж?
– Анют, я в жопе! – мой язык слегка заплетался.
– Неудачный день? – ухмыльнулась она, это было слышно.
– Неудачная жизнь. Давай встретимся, мне очень нужно.
– Ладно, я как раз сейчас заканчиваю с работой. Где встретимся?
– Приезжай ко мне, я не в самом трезвом состоянии сейчас, и боюсь сблевать по дороге.
– Настолько всё плохо? – засмеялась она.
– Да, этот мир не даёт посмотреть на себя даже в половину глаза – тошнить начинает тут же.
– У-у-у-ух, ехать к тебе в ебеня, конечно, не самая лучшая идея, но чего не сделаешь ради друга. Возьму себе выпить, чтобы быть с тобой в одной кондиции.
– Я бы не советовал даже приближаться к ней.
– Ладно, скоро буду, – по меркам Москвы и Подмосковья скоро означало в пределах полутора-двух часов, так что у меня было время откиснуть.
Я принялся набирать в пустую пластиковую бутылку воды из крана, после чего залпом выпивал до дна. Так пару раз, и вот я уже сидел у керамики, изливая этому миру всё, что о нём думал. Повторив эту процедуру ещё, я почувствовал себя немного лучше. На кухне нашёл пачку угля (активированного, слава Богу, а не демо-версии), закинул в рот столько, сколько вместилось, и жевал всю эту кашу долго-долго. Внезапный звонок с незнакомого номера.
– М? – с набитым ртом промычал я.
– Это Лука, – послышался этот мерзкий представительный голос с того конца, – ты ещё помнишь меня?
– К софалениэ, – я продолжал жевать уголь, и чёрная слюна капнула на пол, образовав новое пятно внизу.
– Отлично. Так, Сергей, у нас завтра будет литературный вечер, где собираются знаменитые писатели, а также те, кто только стремится стать таковыми. Перспективные ребята, знаешь ли.
– Ждорово, – после этих слов пришлось проглотить всё месиво.
– Не нажирайся завтра, умоляю. Возможно, сможешь организовать какой-нибудь успешный дуэт. Напишешь книгу с кем-то из нынешних известных ребят, создадите шедевр, так сказать.
– Нахуй мне это нужно? – взял бутылку и допил остатки воды из неё. – Я работаю один.
– Да не горячись ты. Завтра, на трезвую голову, тебе наверняка покажется это не такой уж и плохой идеей.
– Эти уроды работают ради денег, а я работаю ради того, чтобы задницу было чем подтирать порядочным людям, ну или стол хотя бы подпереть.
– Так, всё, хватит оскорблять коллег, – Лука становился всё злее. – Кстати, звонили из издательства, спрашивали, когда выйдет твоя новая книга. И пожелали чего-то из разряда боевиков или любовных романов – заходит людям нынче это, знаешь ли.
– В жопу их. И тебя в жопу, понял, Смит? Ты плохой агент, ты не можешь привести матрицу в порядок.
– О-о-ох, Господи. Поговорим завтра, когда ты будешь трезв. Отбой.
Наконец-то он заткнулся, а я мог спокойно сесть за стол и разглядеть тетрадь без одного листа в ней. Казалась обычной хренью в кожаной обложке, и листы обычные, нелинованные. И кожа не с яиц дракона, как мне казалось – проверить я этого не мог, к сожалению; была возможность сравнить только со своей кожей на яйцах, но и тут мимо. Очередной звонок телефона, на этот раз подпись была «Босс».
– Да?
– Сергей, добрый вечер, – до этого я от него никогда не слышал такой вежливости, будь уверен. – Я, конечно, понимаю, что вы можете себе позволить не выходить на работу, но давайте уж будем придерживаться нашего трудового договора, хорошо? Сегодняшний день, так уж и быть, запишем вам в качестве выходного.
– Оплачиваемого? – первый вопрос, возникший из воздуха, тут же поразил этого козла.
– Боюсь, что нет, но…
– Увольняюсь, свяжитесь с моим агентом Смитом. Всё, пока.
Интересный момент, но я не почувствовал никакого страха, присущего любому россиянину в канун потери своей работы. То ли я был настолько пьян, что поверил в окружающий меня сон, то ли просто моя крыша съехала достаточно для того, чтобы творить подобного рода вещи без всяких сомнений. И снова я уставился в тетрадку. Было желание сотворить что-то такое, пока Анюта не приехала. Мне хотелось умереть, закурить (хотя и курить-то я никогда не пробовал – пустая трата денег), завалиться на диван и мечтать, как обычно. В целом, это было моё обычное состояние. В голову пришла идея взглянуть на прекрасное, но порно уже наскучило, поэтому нужно было либо читать книжку (а под алкоголем читать всё равно, что планировать что-то наперёд – завтра придётся всё начинать сначала), либо смотреть на картины, пусть даже в последнем я не понимал абсолютно ничего. Но теперь, теперь-то было ощущение, что вот тот момент, когда я могу всё осознать. Быстро, размашисто и неряшливо в тетради я очеркнул «Хочу увидеть картину Гюстава Курбе «Происхождение мира» у себя в комнате на стене». Вспомнив все действия, что произвёл после предыдущего раза, я вырвал лист из тетради – жвачки у меня не было, чтобы прикрепить его к стене – взял зажигалку и в туалете отправил проклятый кусок бумаги к праотцам, попутно пытаясь что-то мямлить а-ля читаю заклинания из книги мёртвых магов (последнее я сделал для создания атмосферы мрака и бесовщины, но мне понравилось). После всех этих манипуляций я сделал глубокий вдох, нажал на кнопку спуска воды и отправился в комнату.
– Либо я сошёл с ума, либо сейчас увижу заветную мохнатку на своей стене, – сказал я сам себе, пока медленно шагал в комнату.
Войдя внутрь, обнаружить на стенах что-то новое мне не довелось, да и заветного зрелища, пусть даже и на картине, также не было, поэтому я с облегчением вздохнул, осознав, что попросту сошёл с ума и бояться в такой ситуации нечего, ведь когда происходят самые страшные вещи, которые могли бы произойти (а они обязательно происходят), то начинаешь, в конечном счете, говорить сам себе: «Да и пошло всё нахуй», что и следовало сделать в самом начале ожидания. Я бросился на диван, голова чутка закружилась, и в итоге пришлось уснуть.
Какое-то время спустя мой телефон завибрировал в джинсах. На экране высветился номер Анюты.
– Да? – с тяжёлой головой, едва собирая силы, ответил я.
– И долго мне тут торчать под дверью? Ты вообще дома? – она сердилась не на шутку.
– Ох, блин, я сейчас, – быстро вскочив с кровати, но тут же рухнув на пол, я торопился к двери. Со второй попытки мне удалось дойти до неё, и через мгновение Анюта зашла.
– У тебя всё такой же гадюшник, что и был. Когда же ты уже переедешь? Вроде можешь себе позволить… – с привычной для себя мерзостью заметила она. – Чего не открываешь? Ещё бы минуту, и дверь бы стала ногой открывать.
– У тебя бы получилось, не сомневайся.
– Твой арендодатель хотя бы приезжает сюда?
– Ему достаточно того, что деньги идут вовремя на его счёт. Святой человек.
– А, ладно, пойдём, – она показала бутылку вина, и мы направились на кухню, где я её откупорил (бутылку). – А бокалы есть?
– Только грязные.
– Какой же ты неряха, ужас просто, – она села на стул, я сделал то же самое. – Будем пить из горла.
– Ты одна, я слишком плох.
– Как знаешь, – Анюта сделала пару крепких глотков, которым даже я позавидовал бы. – Итак, что за проблемы там у тебя?
– Мне кажется, – я взял бутылку и чутка отпил, – что я сошёл с ума.
– Зато творчество теперь пойдёт ещё дальше, – усмехнулась она, подразумевая, конечно же, мои книги.
– Стой! – я указал на неё пальцем, и проследовала немая сцена.
– Стою, – ответила Анюта после небольшой паузы.
– Ты читала хоть когда-нибудь мои книги? – напористо спросил я.
– Конечно же! Ты – один из величайших писателей всего мира, и чтобы я, твоя лучшая подруга, ни разу не читала ничего из твоего творчества? Ха-ха, ну ты и шутник, – она отпила ещё.
– Так, – я уставился в пол, долго думая о сказанном. – Мы только в субботу сидели же, и я оправдывался перед тобой, почему не даю почитать свои труды, верно?
– Нет, не было такого, – спокойно продолжала Анюта.
– Да как так?! – вскрикнул я.
– Приснилось тебе что ли? Или и впрямь кукуха едет…
– Не могло мне это присниться! Скорее я поверю, что моё окружение сейчас – это сон. Я хотел пристрелить своего агента…
– А, Луку что ли? – перебила она.
– Ты его знаешь?! – выпучив глаза, сказал я.
– Ну да, как же его не знать? Я давно тебе говорила, что пора бы этого еврея уволить ко всем чертям, но ты почему-то всё держишь и держишь его при себе, хотя и сам терпеть не можешь.
Тут я совсем опешил, не в состоянии понять, нужно ли мне бросать пить или наоборот пить больше. Такой ерунды не могло случиться ни в коем случае. Значит это Жора, грёбаный дьявольский бабкин внук, всё устроил мне. Странно было только то, что устроил он мою жизнь, а свою никак не мог. Парадокс, не иначе.
– Анют, в моей жизни был дьявол, уверяю тебя!
– Ага… – с ироничным выражением лица ответила она. – Твой начальник. Я до сих пор не понимаю, почему ты не уволился.
– Сегодня только сказал, что ухожу.
– Прекрасно, – она подняла бутылку, сделав движение в виде тоста, и отпила снова. – Ух, хорошее вино.
– Нет, я не совсем то имел в виду. Понимаешь, я был неудачником, а потом в день стал популярным писателем. Даже сегодня книгу презентовал в «Библио-Глобусе».
– Так я знаю, я на работе смотрела прямой эфир. Ты был на высоте, как всегда, хотя и закончилось всё как-то быстро.
– Послушай, я не был популярным писателем до сегодняшнего дня!
– Ну хватит, – она скривила гримасу, полную отвращения, – а то и впрямь подумаю, что у тебя крыша чуть съехала. Понимаю, для амплуа писателя это, как бы, и здорово.
– А, ну тебя, ничего ты не понимаешь, – прокричал я и отпил из её бутылки ещё.
– Это все проблемы, что тебя мучали?
– У меня какая-то завтра встреча с писателями, – ощущая себя в безвыходном положении, я стал говорить тихо и неохотно.
– О, чудно! Дела твои идут в гору, так что не нужно придумывать себе всякой ерунды, Серёж. Ты популярен, денег хоть жопой жуй, бабы нет, чтобы мозги выносила (кроме меня, конечно же). Красота, да и только, разве нет?
– Ох, не знаю…
– Не выдумывай ты там себе, с жиру бесишься уже. И да, купи ты уже себе нормальную квартиру, а то живёшь в этом клоповнике. Пол грязный ещё, не убираешься, посуду не моешь. Вещи хотя бы стираешь, я надеюсь?
– По настроению. Не так часто у меня хорошее настроение бывает.
– Вот и найми себе там… кого? Домработницу что ли, – Анюта стала ковыряться в телефоне. – Машина через три минуты подъедет, я такси заказала. У меня кот дома голодный, так что, если ты не возражаешь – хотя мне, если честно, насрать – поеду.
– Катись уже отсюда, – грубо, но с любовью, как всегда, ответил я. Мы распрощались в коридоре, она ушла из квартиры, так и не допив до конца вино (она это специально для меня оставила, я-то знаю).
Я притронулся к бутылке, отпил и пошёл с ней в комнату, но, чёрт возьми, жизнь не становится скучнее с каждым днём, если ты вкусил дьявольского вмешательства в неё – на стене в зале висело полотно, на котором чётко вырисовывалась волосатая вульва и часть груди женщины, которая подняла своё платье таким образом, будто ожидая момента, когда ей кто-то засадит. Нет, это переходило все границы дозволенного.
Я собрался и спустился вниз, к аптеке, где стоял у кассы за какой-то бабкой. Последняя заказывала что-то из бесконечно долгого списка, а я уже терял терпение, посапывая и вздыхая за ней в очереди. Через какое-то время, наконец, настал мой черёд, а бабка стояла рядом, сверяя свой чек с покупками.
– Здравствуйте, – произнёс я тихо миленькой дамочке за кассой, – мне бы успокоительного чего-нибудь, чтобы хорошо и быстро подействовало.
– Так, сейчас, – она хотела отходить, поискать что-то, но вдруг остановилась и вгляделась в меня. – Ой, это вы?!
– В последнее время я не совсем уверен, что я – это я.
– Вы Сергеев Сергей? – улыбнулась она, мило осматривая меня снизу вверх.
– Ну да, я.
– Я читала ваши книги! Очень здорово, правда!
– Спасибо. Можно что-то из успокаивающего, пожалуйста?
– Да, да, конечно, – девушка быстро с улыбкой на лице убежала в сторону, а бабка начала нагло и с презрением пялиться на меня.
– Вы Сергеев? Писатель? – спросила она.
– Да, я.
– Редкостную херню пишешь, внучок, – бабка махнула рукой и пошла на выход из аптеки.
– Вот, возьмите, – девушка из-за прилавка протянула мне упаковку таблеток, – пейте по разу в день, не больше. Он, конечно, только с рецептом отпускается, но у вас, видимо, проблемы, так что я…
– Премного благодарен, милочка, – ответил я, засунув упаковку в карман. – Карточкой, пожалуйста.
Когда я прислонил карту к аппарату, и когда прошла операция оплаты, то мне пришла СМСка о списании средств со счёта. Я открыл её и ужаснулся: на остатке счёта оказались суммы, которые я даже не мог прочитать с первого раза. Не помню точно, сколько чисел даже было в целом, но меня это странным и приятным образом испугало, будто я ограбил банк, а мне за это ничего и не было. Секунду спустя я вспомнил, какая херня происходила со мной в жизни, и резко отошёл от состояния шока.
– Спасибо большое.
– Постойте, – девушка окликнула меня, и я повернулся к ней. – Не могли бы вы оставить свой автограф, пожалуйста?
– Да, конечно, давайте книгу.
– Эм-м-м, боюсь, у меня нет книги, – она двинулась ко входу в свой закуток за прилавком и открыла дверцу, – но есть кое-что ещё. Зайдите, пожалуйста.
Я вошёл, а она достала маркер из одного шкафа, после чего очень быстро покраснела. Мне показалось это странным, но забавным. Она расстегнула верхние пуговицы своего халата, подняла кофточку под ним и обнажила свою небольшую, но прелестную грудь.
– Ух как, – удивился я, но взял маркер и черканул ей по автографу на каждой из грудей, а после укусил за один из сосков. Она чуть дёрнулась с небольшим писком, но, кажется, ей понравилось. Мы поцеловались, но внезапно я постарался побыстрее покинуть это место, а она стояла в недоумении, как будто я не завершил начатое.
Я не знаю, почему так резко убежал от неё. Может быть, привык, что от многих женщин одни неприятности, а особенно при таком формате знакомства. В любом случае я вернулся домой и увидел на стене то, что должен был увидеть ещё в аптеке.
– «Происхождение мира» оттуда, туда же мы и стремимся. Может, это как ностальгия по местам, где раньше бывал? А, чёрт, пора закинуться таблетками.
Я раскрыл упаковку, забросил три таблетки в рот и запил вином. Через какое-то время меня успокоило, а через ещё промежуток скрыло из реальности полностью. Я лежал у моря, слышал прибой и чаек, а вдалеке где-то звонил телефон, но я уже к нему не бежал – всё было так, как нужно.
Запах ярмарки тщеславия-1
И всё же этот гад меня настиг. Я имею в виду телефон, по которому мне пытался дозвониться другой гад. Агент Смит разбудил меня, когда на часах уже было около одиннадцати часов утра; мне очень не хотелось брать телефон, чтобы слушать приказания этого человека-бабы, но что поделать? В этой жизни приходится частенько страдать, слушая всяких идиотов и глупцов. Иногда такие страдания приносят даже разговоры с самим собой.
– Да? – с крайней леностью и ужасным безразличием ответил я.
– Сергей, – крикнул он в трубку, – наконец-то! Матерь Божья, я думал, не смогу дозвониться тебе!
– Лучше бы не смог.
– Ты опять бухал что ли?! Я же просил…
– Я профессиональный писатель, а в этом деле, как в спорте: чтобы оставаться лучшим, нужен допинг.
– Всё, не желаю ничего слушать. В этот раз я всё предусмотрел.
– Предусмотрел? Это как?
– Сейчас подъеду, расскажу, – с хитрым прихихикиванием ответил Лука.
– Твоё счастье, что я под допингом, иначе точно пристрелил бы за подобного рода уловки.
Он бросил трубку, а я тяжело перевалился на другой бок и увидел этот прекрасный и воодушевляющий холст. Кажется, я знал, зачем всё в мире делается. Я набрал Анюте.
– Алё, – громко и небрежно крикнула она под клацанье клавиатуры.
– Я в жопе, Анют, – обозначил я.
– Опять приехали. Да что не так-то?
– Я был прав, со мной связался дьявол, и теперь у меня есть что-то вроде лампы джина, только круче.
– Чего? Ты опять в пьяном угаре?! – всё кричала она. – Послушай, мне некогда слушать твою ерунду, поэтому давай, фигнёй не страдай там.
– Я не страдаю! Честно! Я докажу тебе. Что тебе нужно, Анют?
– Найди мне нормального мужика, – засмеялась она. – Вот уж без чудес с этой задачей не справиться.
– Окей, вот увидишь, скоро он появится.
Мы закончили беседу, после чего я вскочил с дивана, написал на листе «Хочу, чтобы Анюта завела отношения с нормальным мужиком», вырвал его из тетради и сжёг в туалете, отправив пепел к предыдущим невезунчикам.
Через пару минут стук в дверь заставил меня напрячься, ведь на пороге уже стоял Лука, а что он задумал, для меня оставалось загадкой. Пришлось открывать.
– Ты ещё не одет? – прямо со входа начал он. – Сколько же тебе повторять, что нужно быть уже готовым к выходу, когда я подъезжаю. А, ладно, одевайся.
– Я жрать хочу, отвянь. Мне нужно позавтракать, – почесав свою задницу, которая, как мне казалась, чертовски круто выглядела в моих трусах, я двинулся на кухню в поисках еды, но не нашёл ничего. В холодильнике пусто, в шкафах одно бухло, вернее, остатки от него.
– Даже не вздумай пить, а уж тем более натощак! – крикнул Лука, забежав в кухню.
– То есть выпить всё же можно? – усмехнулся я, выходя в комнату. Агент всё преследовал меня.
– Нет, нельзя! Мы позавтракаем в другом месте, нормально поедим, как цивилизованные люди, а не заварим «Дошик», как ты это привык делать.
– Эй! Ты за кого меня принимаешь?! Я не жру «Дошики»! – пришлось оторваться от поисков одежды в шкафу и показать пальцем на этого придурка, который обвинял меня в некачественном питании. – Это вредно для здоровья.
– А бухать напропалую – не вредно?
– Вино полезно для здоровья.
– Да, но не когда пьёшь его бутылками, – он нанёс мне контрудар, от которого я не смог оправиться.
– Ты ничего не понимаешь, всё. Не действуй на нервы, – я продолжил одеваться, и через пару минут уже был готов.
– Матерь Божья, ну и картина, – наконец Лука обратил внимание на что-то важное в этом мире.
– Нравится?
– Я привык, что дамы бреют свои… свои… тела. Но чтобы вот такой куст отращивать… на мой взгляд, это немного диковато.
– Японки, обычно, не бреют свои писи, но каковы на личико! Загляденье. Как я выгляжу?
– Как чёрт, – с угрюмой миной ответил мне Лука.
– Отлично! Идём, поедим, – с улыбкой я схватил тетрадь и стал выходить из квартиры, Лука последовал за мной.
– Зачем тебе эта тетрадь? – поинтересовался он.
– Мало ли что, я же писатель, – ответил я, тратя время на поиски нужного ключа, чтобы закрыть квартиру.
– Эту конуру никто грабить не будет, так что можешь не закрывать.
– Картину видел? Ну, вот и нечего мне тут, – сказал я, словно отрезал. – Пойдём. Я голоден, как волк.
– Слишком обычное сравнение для писателя, не находишь? – Лука всё пытался подколоть меня.
– Конечно, я потому и бухаю, когда пишу. И когда не пишу, тоже, – на этот раз мой контрудар провёл Смита лицом по батарее, так что и ответить ему было нечего.
Внизу нас ждала всё та же дорогущая машина, в которую мы сели, как в прошлый раз. Водитель был уже другой, и меня заинтересовал один вопрос.
– Водитель, у тебя пистолет есть? – знакомства начинаю я странно, это было заметно и по вчерашнему инциденту в аптеке.
– Есть, – ответил он.
– Чудно. Если что, мне он может понадобиться, чтобы пристрелить моего агента Смита, – водитель засмеялся над моей шуткой, а я даже не пытался шутить, так что было неловко.
– А ну жми на педаль, бездельник, – крикнул на водителя Лука, и мы тронулись.
– Вот как такого терпеть можно? Нет, легче застрелить, порой кажется мне. Я как Нео: спасаю мир от говнюка Смита, но он всё уклоняется от моих пуль, – довёл беседу до логической точки я.
Всю дорогу Лука что-то пердел себе под нос, а из приёмника доносилась модная на сегодняшний день музыка. Что-то там про очередные отношения на одну ночь, навеянные пьяным состоянием и похотливым образом мачо исполнителя. Об этом я и говорил на презентации: сначала пихают подобной дрянью население, а потом хотят от… стоп. А чего, всё правильно, согласно планам нашего любимого вонючего правительства (меня, скорее всего, оштрафуют за эти слова, ведь это пиздеж, и правительство регулярно моется за счёт бюджета страны; пусть сосут жопу (оскорбление привилегированного класса, ПОЛИЦИЯ АЛЁ), мне поебать): нажрался где-то там в злачном месте, трахнул кого попало и ОПА – демография растёт, цифры есть, победа, царь доволен. Количество есть, как быть с качеством мало кого волнует. Можно ещё было бы придраться к музыкальной составляющей, где даже сопровождение пишет отшибленный наглухо психопат, у которого так же, к сожалению, фантазия ограничена, и приходится слушать одну и ту же хуйню изо дня в день.
Мы подъехали аккурат в центр Москвы, и машина остановилась возле отеля «Four Seasons». Меня этот факт удивил, а Лука с довольным видом вытянул свой зад из машины.
– Приехали, – с радостной рожей проговорил этот чёрт, – здесь и перекусим. Как раз недалеко от места встречи.
– А какое у нас место встречи? – поинтересовался я, вывалившись из машины.
– Отель «Four Seasons».
– Я гляжу, денег у кого-то жопой жуй, – с недовольным видом сказал я, – встречи писателей проводить в таких местах. Это и впрямь литературная встреча?
– Задумывалась как таковая, но что там будет дальше – посмотрим.
– Тоже мне, блять. Как будто на встречу с олигархами приехал. Я уже тебя ненавижу, Смит.
– Ты просто голоден, – улыбнувшись, Лука пошёл в ресторан Goodman, что был прямо в здании отеля, – сейчас поешь, расслабишься, и всё будет великолепно.
Мы сели за столик, и к нам тотчас подбежал смазливый официант, который играл вид послушной собачонки. Всё здесь раздражало своим официозом, а когда я взглянул на меню и цены, то меня едва приступ не схватил.
– Я, пожалуй, возьму, – эвона как может этот подхалим Лука, монокля и цилиндра только не хватало, – стейк Рибай, картофельное пюре с блю-чиз, грибной соус, салат с креветками и осьминогами и стаканчик фреша.
Не знаю, как это работает, но от такого заказа я аж закашлялся, и мне стало не по себе: набор из сочетания нормальных слов с хер пойми чем, и при этом за то самое «хер пойми что» нужно было доплачивать кругленькую сумму.
– Так, – смазливо и как-то ужасно присюсюкивая говорил официант, – у вас всё, я так понимаю?
– Пока что да, – ответил Смит.
– Ваш заказ, господин Сергеев? – этот официант, назовём его Пэдуард (на бейджике было написано Алексей, но в наше время верить никому и ничему нельзя), переключил свой прислужливый взгляд на меня, и в животе закрутило от омерзенья.
– Я в туалет, – сказал я, резко поднявшись с диванчика и побежав.
– Но он в другой стороне, – крикнул Пэдуард вдогонку.
– Я знаю, – ответил я и вышел нахуй из этого злосчастного места.
Ноги перешли на бег (за что им отдельное спасибо) и несли меня куда-то подальше от всей этой мерзости. Пробежав через Воскресенские ворота, я вбежал на Никольскую улицу в поисках нормального места, где можно было бы перекусить без подобных цен, официантов, жаждущих полового сношения с тобой, и прочей гадости. Мне попадались различные названия кафе, из которых я нормально смог прочитать только «Вареничная №1», но я подумал, что это концерт Imagine Dragons, и потому пробежал дальше. В кармане звонил телефон, но я не брал, зная, что это агент Смит, и что мне нужно ненадолго выбраться из матрицы хотя бы перекусить. Парадокс был в том, что для освобождения из матрицы нужно было не брать трубку.
Наконец мои ноги притянули меня в знакомое место – KFC. Оно, как всегда, было забито кучей народа, которым было наплевать на тебя из-за наслаждения собственным тщеславием или попросту за неимением времени. Меня это устроило более чем, я стал в очередь и ждал, отключив звук на телефоне. Поначалу всё шло более чем гладко, но затем я случайно наступил на пятку (в этом деле я умелец) впереди стоящему молодому пацану, за что тот меня хотел убить.
– Прошу прощения, – приложив руку к груди для придания образа моего глубочайшего сердечного сожаления о содеянном, я томно и с болью во взгляде произнёс бедному парню, который, видать, целое состояние просадил на свои кроссовки. Ещё бы, а потом какой-то бомжевидный чел наступает на них – кто бы тут стерпел?
Тот знатно и громко цокнул, да так, чтобы глупый я осознал всю степень его великодушия, раз он меня прощает практически за смертный грех. Я слыхал, скоро введут закон, разрешающий убивать людей за их несанкционированное прикосновение к модной брендовой одежде. Это, быть может, и слухи, но в такое время чему только ни поверишь. Парень отвернулся, но, подумав пару секунд, обернулся ещё раз, и стал глядеть уже совсем иначе, словно видит перед собой заветные сиськи, на которые дрочил с начала своего полового созревания. У меня, по крайней мере, был бы идентичный взгляд, будьте уверены, но с одним условием: эти сиськи должны были остановиться во времени и не стареть. В целом мне пришлось убедиться в том, что в мире нет ничего невозможного, но лишь когда чудеса случаются. В остальных же случаях приходится считаться с ограничениями и жестокостью жизни.
– Вы Сергеев? Писатель, – радостно воскликнул этот парень, закатив глаза, словно подвороты на своих штанах.
– Да, я, – мне это прельстило, хотелось выпить.
– Да ну нахер! – крикнул он ещё раз, и люди стали оборачиваться. – Охереть, – он ругался напоказ (что и свойственно юношам в его возрасте), дабы обратить на себя внимание, – сам Сергеев со мной в одном ресторане. Как вас сюда занесло? – взгляд его был восхищён.
– Жрать хочу, как и все тут сидящие.
– Ха-ха! Вот умеете вы метко сказать, да, – всё не успокаивался он. – Проходите вперёд.
– Нет уж, очередь для меня святое, как для грёбаных англичан.
– Он ещё и сама скромность, – послышалось шушуканье где-то сбоку.
– Да чего вы? Ну, ладно, – парень забросил эту дурацкую идею. – Нет, ну это просто пиздец!
– Ты бы не ругался так громко, дети рядом, – упрекнул его я.
– Ой, извините, простите, – извинялся же он, конечно, не перед детьми и их родителями, а передо мной, словно я ему был отец или что-то вроде того, но в те годы я ещё и сам был мал, так что познакомиться с его мамой мог бы только на словах. – Я просто идиот.
– Как и немножечко все мы, – заметил я.
– Вы прямо ходячий сборник цитат, Сергей Сергеевич! – заметила пухлая барышня рядышком. – А не могли бы подписать мою книгу?