Владимир Ярославович Гринак
Левая рука Бога. Христианская концепция успеха
Посвящается отцу и маме, которые любили меня больше, чем я того заслуживал.
Вступление.
Предметом данной книги будут рассуждения над Премудростью Божьей, о которой в Книге Притч Соломоновых сказано: «Долголетие в правой руке ее, а в левой у нее богатство и слава ( Пр.3,16).
Скажем откровенно: долгие годы жизни, богатство и слава – это то, к чему стремится большинство людей. Существует множество книг, курсов, тренингов, которые обещают научить нас этому. Библия, на первый взгляд, не имеет с этим интеллектуальным потоком, иногда довольно мутным, ничего общего. Однако, стоит ли утверждать, что религиозный взгляд не может иметь никакого практического применения в жизни? В первом псалме сказано: «И во всем, что он ни делает, успеет». А «успеет» и «успех» одного корня.
Что такое премудрость в человеческом понимании? Инструкция, следуя которой мы достигаем успеха. Слово «инструкция» не слишком благозвучно и может испугать потенциального читателя. Особенно если он когда-то пытался собрать или подключить прибор, следуя указаниям приложенной к нему инструкции. Если же кто-то пытается научить нас жизни, это вызывает еще большее раздражение. Постараюсь этого избегать. Лев Толстой говорил, чтоб написать хорошую книгу, надо любить ее главную мысль. Работая над «Анной Карениной» он любил «мысль семейную». Подражая великому писателю, я признаю свою любовь к Премудрости и надеюсь, что это убережет меня от бесполезных и навязчивых рекомендаций. Но начать надо с правильных вопросов.
Некто, встретив мудреца, начал рассказывать ему свежую новость. Тот остановил его. «Сначала,– сказал он,– задай себе три вопроса. Первый: правда ли это? Второй: какая тебе польза, что ты это знаешь? И третий: какая мне польза, что я это буду знать?
Попробуем дать ответы на эти три вопроса. Первый – своего рода фильтр, который регулирует влияние книги на сознание читателя. Если последний соглашается с моими мыслями и системой их аргументации, можно надеяться, что она будет иметь на него определенное влияние. В противном случае, он отложит (хорошо, если не отшвырнет) ее в сторону. Таким образом, задача убедить читателя лежит на писателе.
А что значит «убедить»? Читатель художественной литературы убеждается образами, содержащимися в произведении. Можно только позавидовать великому писателю, который силой своей фантазии создает целый мир и мы переживаем его как настоящий. В этом волшебная сила искусства.
Другой тип литературы—научная. Ее автор основывается на фактах, ссылается на первоисточники, данные эксперимента, статистический анализ, излагает свои мысли в определенной логической последовательности.
Талантом художника или эрудицией маститого ученого я не обладаю. Но как и Лев Толстой, «не могу молчать». А высказывать свои мысли, не будучи уверенным в их правильности, извините за тавтологию, неправильно. Если я так написал, значит я так думаю.
Однако между «я так думаю» и «это истина» большая разница. Человеческий мозг, имея вес 1400 грамм, постоянно производит мысли. Они нас увлекают, воспринимаются как бесспорная истина, а потом оказывается , что все не совсем так или совсем не так. С детства помню такой стишок:
Один известный кое-кто
нам всем глаза открыл на то,
что то, что мы считали тем,
оно меж тем, не то совсем
В известном эксперименте Павлова собаку обучили лаять на круг и молчать на изображение линии. Когда круг стали сжимать, превращая ее в линию, собака сошла с ума. А. И. Солженицин говорил в нобелевской лекции, что мы для оценки событий пользуемся разными шкалами, которые во многом не совпадают друг с другом. И это опасно: « При шести, четырех, даже при двух шкалах не может быть единого мира, единого человечества: нас разорвет эта разница ритма, разница колебаний. Мы не уживемся на одной Земле, как не жилец человек с двумя сердцами.»
Поэтому библейского «что есть истина?» нам не избежать. Для себя лично я выбрал такой критерий: если данное суждение основывается на том, что сказано в Библии, значит оно правильно. Кому такой критерий не подходит, дальше не читайте. Чтоб не повредить психике.
На первый вопрос, как сумел, ответил. Перехожу ко второму (какая мне от этого польза). Я пытаюсь осмыслить духовные аспекты богатства и славы. И если я стану утверждать, что полностью к ним равнодушен, читатель небезосновательно обвинит меня в лицемерии. Из библейского стиха, который я выбрал названием своей книги, следует, что богатство и слава – дар Божий, а если это так, их однозначно отрицать, как часто делают люди с демонстративной духовностью, не следует. Нас же часто убеждают в том, что мы должны быть равнодушны к житейским делам, жить исключительно духовными интересами, ссылаются на притчу о богаче и Лазаре или напоминают, что богатому труднее попасть в Царство Божье, чем верблюду пройти сквозь иголочное ушко, а стремление к славе – это вообще гордыня, самый большой христианский грех.
Светская культура утверждает нечто похожее. В безбожном советском обществе всячески поощрялось тимуровское движение, пионеры, которые бескорыстно помогали бабушкам и дедушкам, ставились в пример. В наше время пропагандируется волонтерство. Скажу откровенно: я в детстве тимуровцем не был и сейчас не волонтер. Это не мое. Я считаю, что любая профессиональная деятельность (а именно она приносит наилучшие результаты) должна быть оплаченной.
Соответствует ли данное утверждение Библии? В полной мере. Там сказано: «Не заграждай рта у вола молотящего».(1 Кор.9,8). На Востоке мололи при помощи волов. Их водили по снопам и своими копытами они выбивали зерно. И чтоб эти полезные и работящие животные не могли им полакомиться, некоторые хозяева, хитрые и жадные, завязывали им рот. Закон Моисея запрещал это делать. Святые Отцы считают, что эта заповедь касается прежде всего учителей. Учитель не может претендовать на открытие истины, но своим трудом он делает ее доступной для других. И за это он заслуживает награды.
Однако хотелось бы думать, что моя активность имеет и другой источник. Как говорил известный персонаж Ильфа и Петрова, «не токмо корысти ради». В притче о талантах раб, который закопал деньги в землю, был наказан. Это может показаться жестоким, он же ничего плохого никому не сделал! Относительно себя могу сказать, что вместо такой «вольтерьянской» интерпретации ее лучше принять как инструкцию к исполнению. Если я утаю свои мысли, меня накажут, как ленивого и лукавого раба, а если я пущу их в оборот и познакомлю с ними других, то, возможно, получу награду, которая превысит все мыслимые гонорары.
P.S. Перечитав написанное , я с удивлением обнаружил, что высказанные мной мысли и на меня имеют положительный эффект, улучшают настроение, помогают преодолевать жизненные трудности или примириться с ними. А если бы я додумался до этого раньше, моя жизнь сложилась бы совсем по-другому.
А для чего мы вообще читаем книги, предварительно купив их в магазине, взяв в библиотеке или скачав из Интернета? Самый простой ответ – для развлечения. Желудок требует пищи, а мозг информации. А потом чаще всего забываем прочитанное. Я же хочу, чтоб моя книга не попала в категорию «читал-забыл».
Полученная информация влияет на наше поведение. Это в конечном итоге ведет к успеху или неудаче. Те сведения, которые на первый взгляд казались нейтральными или даже привлекательными, на самом деле могут оказаться не таковыми. Поэтому любая информация требует осмысления и анализа. Мы же в сложных жизненных ситуациях отключаем мышление и задаем вопрос, особенно популярный на Украине: «А нас за шо?» Чтоб было понятно «за шо?» я и пишу эту книгу.
Проще всего было бы наобещать читателю всех благ от чтения моей книги. Это было бы выгодным во всех отношениях, включая финансовое. И потому «многообещающей» литературы – целый Эверест. И все же, как говорил классик, «пойдем другим путем». Сначала поговорим, что нам мешает достичь успеха, а потом, вероятно, в других книгах – как его достичь.
Определить целевую аудиторию своей книги является для меня довольно сложной задачей. Воспользоваться популярной формулировкой « для широкого круга читателей» вряд ли будет уместно. Скорее можно сослаться на Тютчева: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется».Вероятно, для многих моя книга может показаться слишком отвлеченной, настолько, что они сошлются на Остапа Бендера с его незабываемым «Ксендз, перестаньте трепаться». Их бы скорее заинтересовала «пошаговая инструкция» по достижению своей мечты: заработать побольше денежек или стать лучшими любовником из всех, топчущих эту землю..
Тот ответ, который я предлагаю в книге, возможно несовершенен и упрощен, но и он , думаю, имеет право на существование. Если мы осознаем те мысли , убеждения и вызванные ими действия, что мешают нам в жизни, то остановим свой путь по лестнице, идущей вниз и начнем движение в обратном направлении. Сразу же скажу, что это не «заниженная самооценка», любимый конструкт авторов популярной психологической литературы. Надеюсь, что моя книга не станет очередным глубоким рерайтингом, или, в переводе с интернетного на человеческий, пересказыванием идей, истинность которых не доказана, а полезность сомнительна.
Глава 1. О себе и своих мыслях.
Помните, как Шура Балаганов и Паниковский ругались, спрашивая друг у друга: «А ты кто такой?» Если бы мне пришлось отвечать на подобный вопрос, сказал бы, что я полная противоположность Петру Первому, о котором Пушкин писал:
И академик, и герой, и мореплаватель, и плотник.
Я не академик, не герой, не мореплаватель и даже не плотник, потому что у меня руки не тем концом вставлены. И тем не менее, своей писаниной имею наглость претендовать на внимание читателя. Оправдаться я могу только словами Лермонтова:
История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и полезнее истории целого народа, особенно… когда она написана без тщеславного желания возбудить участие или удивление.
То, что представлено в этой книге, не моя биография, а мои мысли. Это и есть настоящая история моей души. В моей жизни не было ничего , способного вызвать у читателя сочувствие и удивление. Кто считает, что такие невзрачные особи , как я, не имеют права претендовать на излишнее внимание, претензии – к Лермонтову. Но анедотов в ней было предостаточно.
«Но дней минувших анекдоты от Ромула до наших дней хранил он в памяти своей». – пишет Пушкин о своем герое. В наше время анекдот—это смешная история, которую мы рассказываем в компаниях, чтоб повеселить друг друга. Те вопросы, о которых я пишу, слишком серьезны, чтоб допустить ошибку. А все ошибки, как говорил барон Мюнхгаузен в известном фильме, делаются с серьезным выражением лица. Чтоб избежать этого, я выбрал для своей книги стиль, который можно назвать анекдотическим.
Буквально «анекдот» означает «неопубликованный». То есть это рассказ, за достоверность которого мы поручиться не можем. Для размышлений над важными жизненными вопросами (думать над мелочными не имеет смысла) анекдотический подход может оказаться весьма целесообразным. В известном романе Достоевского «Идиот» князь Мышкин на вопрос Рогожина «Есть ли Бог?» рассказывает четыре случая из собственной жизни, по сути – анекдоты в старом смысле этого слова.
Вспомним другого выдающегося мыслителя. Сократ в одном из диалогов Платона говорит слова, которые вызывают большое уважение к его интеллектуальной скромности:
А так как я сам от себя ничего такого придумать не мог – я в этом уверен, осознавая свое невежество,– то остается, по-моему, утверждать, что я из каких-то чужих источников, из слуха, наполнился как сосуд, но через свою тупость забыл, как и от кого что я слышал.
Я, как и мудрый Сократ, уверен, что представленное в этой книге—не мои мысли. А как они попали в мою голову – вопрос темный. В серьезной научной литературе принято ссылаться на источники, но кто сказал, что я человек серьезный? В том случае, когда я не могу точно сослаться на источник информации, прошу поверить мне на слово.
А сейчас, вдохновившись словами классика, позволю себе рассказать несколько анекдотов, которые хотя и существуют не со времен основания Рима, но достаточно бородаты. Когда я думаю над каким-либо вопросом, мне часто вспоминается анекдот, в современном значении этого слова, в котором я усматриваю ключ к его решению. Надеюсь, что благодаря нижеизложеннному читатель лучше поймет основные идеи этой книги. А может и согласится с ними.
Анекдот первый. Заходит в учительскую преподаватель математики и жалуется коллегам: «Какие же тупые наши дети! Объясняю им теорему Пифагора. Раз объяснил – не понимают, второй раз тоже не понимают; на третий раз я уже и сам все понял, а они и дальше не понимают!
Общеизвестно, что лучший способ что-то понять – объяснить это другому. И поэтому для меня эта книга прежде всего способ упорядочить свои мысли.
Анекдот второй. Гуляет пан Валенса по Варшаве. На встречу ему – дамочка с коляской. Он подходит к ребенку улыбается, наклоняется над ним, люлюкает и вдруг всплескивает руками: «Как, ты такой маленький и учишь меня, что я должен делать?». Голос из коляски: «А ты такой большой и не знаешь!»
Иногда создается впечатление, что авторы умных книжек и сами не знают ничего такого, что было бы полезным в реальной жизни. А в некоторых случаях они и сами признают это. «Все умные советы даны уже задолго до нашей эры. Со времен Сенеки к ним ничего существенного не прибавилось, но эта мудрость мало кому помогала»,– писал Владимир Леви в известной книге, которую я в свое время прочитал с большим удовольствием и даже пробовал заниматься по ней аутотренингом. А сейчас спросил бы его: «А для чего вы,уважаемый, писали ее, если все давно известно и никому не помогает? Для гонорара?»
В свое время книги, в которых учат, как владеть собой, избегать стрессовых ситуаций, завоевать друзей, осуществить свою мечту меня не просто захватывали, а прямо-таки пьянили. «Как жалко,– думал я,– что эта книжка не попалась мне раньше. Но и сейчас, думал, не поздно. Вот прочитаю ее, исполню все предписания, сделаю все упражнения, какие там написаны, и моя жизнь изменится!»
Моя мама тоже любила читать мои книги. Бывало, купил книгу, хочу ее просмотреть и не могу найти. Смотрю – мама читает. И с карандашом! А как то она сказала: «Они там все друг у друга списывают». И во многом была права. Все, о чем говорится в этих книгах, можно свести к нескольким сентенциям. А об их практической пользе я лучше промолчу, чтоб не подорвать авторитет популярных авторов у широкой читательской публики. Я предлагаю другую жизненную концепцию. Но не слишком ли много я беру на себя? По этому поводу – следующий анекдот.
Анекдот третий. В одном южном городке жили отец и сын. И работали они, скажем так, ассенизаторами. Канализации там не существовало и туалеты были устроены самым простым образом, в виде выгребных ям. Папа, как более опытный специалист, опускался на самое дно, набирал ведро отходов, а сын вытаскивал его за веревку наверх. И вот как-то сынок задумался-замечтался, выпустил ведро и прямо папаше на голову. Вылез отец из ямы, дал сыну по шее и говорит: «Ничего, сынок из тебя не выйдет! Так и будешь всю жизнь на верху торчать».
Я не из тех, кто наверху торчит. И никогда там не был. А кто у нас на вершине интеллектуальной пирамиды? «Товарищи ученые, доценты с кандидатами», как пел Высоцкий, а еще поэты, писатели, политики, ломы (лидеры общественного мнения), философы и богословы. И про многих из них можно сказать словами Ленина: «Страшно далеки они от народа». Поэтому надеюсь, что мой взгляд «снизу» будет полезным. Но чувствую ли я в себе силы сказать что-то новое?
Анекдот четвертый. Встретились двое пятидесятилетних мужчин. Вспомнили молодость, службу в армии. «А помнишь,– говорит один, как нам в компот что-то подливали, чтоб мы о девчонках не думали? И знаешь, подействовало!»
Вот так и на меня подействовало, но в интеллектуальном плане, а не в отношении к женщинам. Раньше я мыслил очень банально. По поводу себя, молодого, я могу сказать словами любимого мной Гумилева:
Но совсем не нравится мне этот…
А теперь, мне кажется, мои мысли имеют большую ценность. И известное выражение: «Сова Минервы вылетает в сумерках» в определенной мере применимо и ко мне. Но не является ли это субъективным мнением? Мало что там мне кажется…
Анекдот пятый. Из советских времен. Приехала в детский садик комиссия с проверкой идеологической работы. Показывают детям портрет на стене. «Дети, кто это?» «Дедушка Ленин»,– пропищали малыши. «А это кто?» «Брежнев,– отвечает Маринка (она у нас самая умная). «А это кто, дети?»– показывает инспектор на портрет Карла Маркса . И тут все дети хором: «Дядя Вася! Дядя Вася!». Проверяющая покраснела, ругается. «Позор! Как вы могли такое допустить! Что еще за дядя Вася!?» «Ой, вы знаете,– оправдывается директор,– дядя Вася это наш дворник. А борода у него как у Карла Маркса. Хотите позову?» Заходит дядя Вася. Вылитый Карл Маркс, только с метлой и в фартуке. Инспектор слегка успокоилась и говорит: «Товарищ Василий, я вам ,естественно, приказывать не могу, но вы хотя бы бороду сбрейте, чтоб детей не путать».А дядя Вася ей отвечает: «Да бороду сбрить недолго, а вот умище куда девать?»
Так и у меня: не знаю, куда умище девать, вот и написал эту книгу. А вас, уважаемые читатели, прошу объективно оценить мой интеллектуальный труд. А мое отношение к ней выражено в следующем анекдоте.
Анекдот шестой. Приходит сын из школы и хвалится:
-– Папа, у нас была викторина по биологии и я победил!
-– А какие были вопросы?
-– Сколько ног у страуса? Я сказал, что три.
-– Но это же неправильно?
-– А все остальные сказали, что четыре.
Моя книга, это, образно говоря, три ноги у страуса. Я не расцениваю ее как абсолютную истину, в лучшем случае – как приближение к истине. По моему мнению, в определенных моментах она предлагает более эффективный способ существования, чем традиционная система образования и воспитания. Однако нигилистически отрицать их моральное влияние я не собираюсь и утверждать, что у страуса вообще нет ног, не буду.
Этот анекдот рассказала наша университетская преподаватель физики и он мне очень понравился. Когда студент на семинаре, развязывая задачу, написал формулу, она сказала: «Это гвоздь не от той стены». В ответ на наше удивление (при чем тут гвоздь?) рассказала следующее:
Стоит физик-теоретик на стуле и пытается забить гвоздь. Приложил его шляпкой к стене, а по острию бьет молотком. Заходит в комнату физик экспериментатор:
-– Коллега, что вы делаете? Это гвоздь не от той стены!
Хочется надеяться, что моя книга окажется для читателя гвоздем, готовым к применению, или же он «перевернет» его, приспособив написанное к своей собственной жизни.
А еще меня, как и налюбого человека, огромное влияние оказали родители. Раньше я упоминал о своей высокоинтеллектуальной маме, которая читала книги с карандашом, а сейчас – об отце. Отмечу также, что мне повезло с родителями. Может поэтому в отношении к детству я антифрейдист. По учению Фрейда, на котором стоит вся современная психиатрия, детские травмы являются причиной наших взрослых «комплексов». Я же считаю, что не став детьми, мы не войдем в Царство Божие.
Самые счастливые моменты своего детства я переживал, сидя на плечах у отца. В таком виде я даже попал в газету. Представьте себе: идет первомайская демонстрация, я, мелочь, сверху, над толпой, а надо мной плакат: «Руки прочь от Вьетнама». Великолепный кадр!
Но не будем о политике. Я на плечах у отца – образ моей творческой активности. Кто-то из гениев сказал: я видел дальше других, потому что стоял на плечах у гигантов. Я не гений и не то, что стою, а даже сижу. Но и это дает мне определенную интеллектуальную перспективу. А чтобы никто не обвинил меня в гордыне, самом большом христианском грехе, воспринимайте меня как дите малое, которому не следует приписывать особых заслуг или способностей, а если ему удается (удалось) что-то разглядеть, то только потому, что оно сидит на плечах у отца.
Что является основой моего мировоззрения? На чем я, так сказать, стою (или сижу – запутался) ? Это христианская догматика и учение Святых Отцов. Второй источник моей активности – литературные и драматические произведения. А мои собственные мысли только как майонез в салате оливье.
Мой жизненный опыт, при чем с самого раннего детства, тоже оказал большое влияние на строй моих мыслей. Мальчики отличаются от девочек тем, что у них есть карманы, а у девочек нет. И увидев на улице какой-то интересный предмет, юное лицо мужского пола сразу же сует его в карман. Я это хорошо помню, потому что делал так же. Это и есть прообраз мужской интеллектуальной активности: интересоваться всеми вещами, особенно необычными, не задумываясь над их практическим использованием. А потом каким-то чудом оказывается, что то, что ты подобрал, можно к чему-то приспособить. Если мама этот хлам не выбросила. Всю свою жизнь я собирал знания, главным образом из книг. А сейчас появилось желание написать свою. Большое (возможно, слишком большое) количество и объем цитат в этой книге является особенностью моего интеллектуального развития, как типичного книжника (надеюсь, не фарисея).
Но есть определенная опасность. Специалисты по гражданской обороне советуют: если вы увидели подозрительный предмет, не трогайте его. Существует вероятность, что это взрывчатка, заложенная террористом. У нас в школе был учитель, кисти рук которого были обезображены взрывом. В детстве, которое пришлось на послевоенное время, он нашел гранату, которая взорвалась у него в руках. Он был замечательным человеком, хорошим специалистом, писал на доске каллиграфическим почерком, зажав мел в изуродованной руке, и тем не менее инвалидность была для него трагедией, следствием безрассудного детского поступка.
Отсюда можно сделать вывод: то, что с чем мы сталкиваемся, и то, что нам предлагают, следует оценивать относительно его пользы и безопасности. И моя книга – результат такой оценки. Я на собственном опыте убедился , что детская установка совать все в карман или в рот, как и внушенное взрослыми «ешь, что дают» могут оказаться опасными.
Второе отличие между девочками и мальчиками состоит в том, что последних с раннего детства учат застегивать рубашку, начиная с верхней пуговки. Иначе одна или больше пуговиц окажутся лишними. Эта книга написана с аналогичных позиций. О «верхней пуговице» я скажу несколько позже.
Подводя итоги, могу сказать, что мой детский опыт таким образом повлиял на мое мышление, что отразилось в этой книге:
Все использовать;
Все оценивать;
Идти от общего к частному.
А потом была школа. Я не то, что «учился по- немногу», как герой Пушкина, а много внимания уделял учебе. Какими были мои учителя? Есть такая восточная мудрость: увидишь Будду, убей его. Она говорит вовсе не о жестокости тех, кто ее употребляет, а об особенностях их мировосприятия. Отождествим Будду с учителем.Самый простой способ проверить, что человек знает нечто полезное, попробовать убить его. Если он настоящий учитель, ты не сможешь причинить ему зла. А если самозванец, то так ему и надо. Чтоб людей не дурил.
Мы не на Востоке, но и среди нас есть множество личностей, которые называют себя психологами, экстрасенсами или коучами и обещают передать нам свою мудрость. Интернет и книжный рынок переполнены такими предложениями. И чтоб не погибнуть, они всеми способами подчеркивают свою значимость. На их жизнь никто, естественно покушаться не собирается, но без этого их образовательные услуги никто не купит, они умрут с голоду или им по словам Остапа Бендера придется «переквалифицироваться в управдомы».
Я не хочу играть роль того, кем я себя не считаю. А считаю я себя малограмотным естественно—гуманитарным специалистом, который опирается на здравый смысл. Как специалист я признаю, что существуют законы, правила и инструкции, которых следует придерживаться, если хочешь хорошо делать свое дело. Моя специальность подтверждена дипломами биолога, что ведет меня к познанию общих жизненных закономерностей, и психолога, который понимает всю сложность души человека и неоднозначность его поступков.
Почему я называю себя малограмотным? Потому, что есть люди, которые знают гораздо больше меня. Выскажусь конкретнее: я дилетант и не стыжусь этого. Слово происходит от латинского delecto – наслаждаться. То, чего нас учат в классе и аудитории, нередко вызывает у нас скуку, но уж никак не удовольствие. Предлагая свои мысли читателю, я очень надеюсь, что ему со мной скучно не будет, однако это не значит, что я готов развлекать его любой ценой.
Здравый смысл, в моем понимании, имеет две особенности. Это, во-первых, обоснованность. Он опирается на реальные факты, а не на авторитеты. А, во-вторых, полезность. Интересное, но ненужное, а тем более вредное не входит в сферу здравого смысла. Надеюсь, что написанная мной книга отвечает этим принципам.
Говорят, что стиль это человек, а человек это профессия. Я большую часть жизни проработал в школе и моя книга учительская. Я пишу ее в расчете на умного старшеклассника, но надеюсь, что не только ему она будет интересна и полезна. Когда одну даму на Привозе обозвали старой дурой, она резонно заметила: «А при чем здесь возраст?». C ней стоит согласиться в том смысле, что писать надо так, чтобы было интересно для лиц любого возраста.
Учитель воспринимает ученика прежде всего как объект приложения своих педагогических усилий, однако общаясь с ним, он не может заметить в нем ряд черт, заслуживающих уважения. Это и открытость для восприятия нового, отсутствие стереотипов, искренность, креативность. Хорошо бы сохранить эти черты на протяжении всей жизни. Но попытки ученика высказать свое мнение «не по учебнику», изобретения вечного двигателя , задавания «каверзных» вопросов нередко вызывает отрицательную реакцию учителя и ученик под ее влиянием превращается в обычного взрослого, который говорит тогда, когда надо и то, что нужно, а думают за него ответственные товарищи. Такую трансформацию личности вряд ли можно считать желательной . И потому небесполезно посмотреть на привычные для нас истины глазами любознательного подростка, чья голова еще не забита устоявшимися предрассудками.
Есть такая известная книга : «О подражании Христу» Фомы Кемпийского. Там говорится:
Величайшая мудрость – искать Царства Небесного, удаляясь от мира…. Суета прилепляться к желаниям плоти и того желать, от чего после придется понести тяжкое наказание…Более же всего старайся отвлечь свое сердце от любви к видимому и прибегнуть к невидимому, ибо тот, кто следует своим чувственным желаниям, тот оскверняет совесть и теряет благодать Божию.
Боюсь, что если бы я что-то подобное сказал ученику, он бы меня просто не понял. «А мне Танька из паралельного нравится. А вы говорите –суета…», ответил бы он. Так что же нам делать: поговорить с ним о «духовности», но не слишком усердствовать, пусть мальчик пока погуляет? Или вообще не касаться этих тем. В третьем же тысячелетии живем! И опять же: при чем здесь возраст? Думаю, что если бы человеку, вышедшему из пубертата, рассказать о презрении к миру, он иронически вспомнил бы киношного Арамиса, который, обмахиваясь надушенным платочком, говорит, что мир это склеп.
Должен быть другой выход. И чтобы предложить его, я буду стараться следовать определенным особенностям личности ученика и специфике работы школьного учителя.
В обязанности учителя входит не только возвестить непреложные истины, но и доказать их. Пользоваться аргументом юного ученика грузинской школы он не имеет права:
-– Гоги, докажи теорему Пифагора.
-– Мамай клянус!
Шутки шутками, но в романе Достоевского «Братья Карамазовы» описана более трагическая ситуация связанная с недостаточностью доказательства. Благочестивый Григорий рассказывал Смердякову о сотворении мира. Мальчик его спросил: «А откуда взялся свет в первый день творения, если Солнце, Луну и звезды Бог создал только на четвертый?» И вместо ответа получил подзатыльник. Нельзя , разумеется, упрекать воспитателя, человека ревностно верующего, но ограниченного и лишенного педагогического такта в последующем преступлении Смердякова, но если рассматривать эту сцену символически, то ситуация, когда нас наказывают за наше непонимание или выставляют нас дураком вместо того, чтобы объяснить то, чего мы не понимаем, крайне неприятна. И многие с этим сталкивались.
В этой книге я ставлю задачу более амбициозную, чем доказательство теоремы Пифагора: показать целесообразность выполнения моральных норм, которые многими считаются устаревшими и утомительными. Об актуальности этой задачи будет сказано несколько позже.
Другой случай, когда у учителя отсутствует взаимопонимание с учеником – когда он излагает учебный материал слишком витиевато, многословно, усложнено. «Вы говорите очень по-научному,– сказал мне как-то ученик на коонсультациии и я пррищнал его правоту и попытался объяснить свою мысль по-проще. Я буду стремиться к простоте четкости и конкретности и уж во всяком случае не стану включать капитана Кольцова, чекиста-разведчика из фильма «Адъютант его превосходительства», который на вопрос своего юного друга: «Павел Андреевич, вы шпион?» сказал, задумавшись: «Видешь ли Юра…».
Надеюсь, что эта учительская привычка убережет меня от лишнего пафоса и ложной многозначительности, свойственной многим книгам по эзотерике или духовности, что иногда даже у меня создается впечатление, что их авторы, как тот «музык» в известной интермедии одного юмориста, сами не поняли, че сказали.
В умных книжках часто говорится, что мир устроен очень сложно и не у кого нет монополии на истину. В этой книге я скорее буду руководствоваться логикой мужика Спиридона из романа Солженицина «В круге первом», который говорил: «Волкодав прав, людоед – нет». Я так привык, общаясь с учениками. Когда им говоришь одно, а потом, проявляя широту мысли, другое, они просто отказываются тебя слушать. А тех, кто считает, что истина относительна, пошлем … в магазин, пусть купят селедку и морочат ей голову.
Нам часто в детстве говорили, как хорошо быть хорошим и как плохо быть плохим. Так было и в советское время, которое многие объявляют бездуховным, и намного раньше. В дореволюционном гимне скаутов есть слова:
Тем позор, кто в низкой безучастности
Равнодушно слышит брата стон.
Не страшись работы и опасности,
Твердо верь, что с Богом ты силен.