Владимир Васильев
Ведьмак из Большого Киева. Матадор
Тоннелей внизу оказалось аж три: два рядом, как в метро на верхнем ярусе, и один меньшего диаметра под ними. Перед металлической лесенкой с одним перилом Геральт на миг задержался, сорвал с Манхарина его дурацкую шляпу и как мог далеко зашвырнул в левый тоннель. Сам же спустился в нижний, невзирая на то, что там бежать предстояло, постоянно пригибаясь и рискуя налететь лбом на препятствие.
Еще Геральту очень не понравилось включенное во всех трех тоннелях освещение. Пусть тусклое и едва-едва разгоняющее тьму, но все же… Освещение в тоннелях под заброшенным цехом – что может быть противоестественнее? А когда они едва спустились на нижний ярус, в противоположной от полигона стороне тоннеля замелькали огни фонариков и грохнул одиночный выстрел, после чего у Геральта исчезли последние сомнения.
И он сразу перестал спешить. Двинулся к полигону шагом и больше не старался ступать неслышно.
– В чем дело? – моментально отреагировал на смену темпа Манхарин. – Почему мы идем так медленно?
– Потому что спешить больше некуда, – неохотно пояснил ведьмак. – За нами не гонятся. Нас гонят.
– Куда?
– На испытательный полигон.
– Зачем?
– Полагаю, не на дружескую пирушку.
Геральт внезапно встал и развернулся, так что Манхарин едва не налетел на него.
– Я скажу тебе на всякий случай, – сообщил ведьмак, изгнав из голоса даже намек на эмоции. – Тебя хотят напугать. Как ни странно, именно поэтому ты можешь ничего не бояться, матадор. Если бы тебя хотели убить, ты был бы уже мертв. И уж точно ты не смог бы сбежать от тех, кто тебя украл. Поэтому можешь не волноваться. Другое дело я. Кому нужен много знающий ведьмак? Сомневаюсь, что хоть кому-нибудь. Так что расслабься и пойдем. Что бы мы ни встретили впереди, найдется способ с этим справиться. А пока нечего попусту сушить голову.
Геральт повернулся и двинулся с прежней скоростью и в прежнем направлении.
– Напугать, – пробормотал за его спиной Манхарин. – Carramba, да я уже так напуган, как никогда в жизни не пугался! Знал бы ты, ведьмак, каково это – тебя будят в гостинице, в собственной постели какие-то мерзостного вида типы, напяливают мешок на голову и куда-то везут, не проронив ни слова! Клянусь, ругайся они и пинай меня под зад – мне не было бы так страшно, но они молчали, как пираньи в пруду у моего импресарио! Молчали всю дорогу!
Что такое мешок на голове и молчаливое сопровождение нескольких громил, Геральт как раз знал. Но сообщать об этом матадору не посчитал нужным.
– Да и кому нужно меня пугать, причем таким странным способом? – добавил Манхарин.
– Всегда найдется кому, – буркнул Геральт, не оборачиваясь. Распространяться о подозрениях Шуйского насчет козней импресарио он счел излишним. Не его это дело – вмешиваться во взаимоотношения заграничных богатеев.
– Умыкнуть звезду из гостиницы – это шумиха, это то, что твои имиджмейкеры называют пиаром, – вместо этого сказал ведьмак, искренне надеясь, что Манхарин успокоится, а значит, в трудный момент потребует меньшей опеки.
– Звезду? – переспросил Манхарин неожиданно. – Ты, ведьмак, считаешь меня звездой?
– Ну не я же собираю полные стадионы по всей Европе, – сдержанно ответил Геральт.
Некоторое время матадор молчал, исправно следуя за Геральтом.
– Странно, мне о ведьмаках рассказывали совсем иное, – сказал он вдруг. – Что ведьмаки сущие…
– Так! – прервал его излияния Геральт. – Шлюз! Давай-ка глянем – что там, за ним?
Собственно, особо на этот счет ведьмак не обольщался. По ту сторону шлюза наверняка кордон загонщиков. Уж очень откровенно его с матадором выпихивали на испытательный полигон.
Геральт угадал: едва он выглянул в щель приоткрытых металлических ворот шлюза, в слабо освещенном боксе, примыкающем к тоннелям, тоже замелькали фонарики и раздались голоса. Одновременно загонщики, подгоняющие их сзади, словно бы по волшебству замешкались, на самом деле давая жертвам время вернуться в тоннель и продолжить прежний путь.
«Что же придумать?» – лихорадочно размышлял ведьмак. Идти на поводу у заводчан – худший из вариантов. Однако за каждым шлюзом или сервисным ходом стопроцентно окажется кордон.
Геральт ожидал какого-нибудь люка в полу или уводящего в темноту забытой штольни, но ничего подобного на недолгом пути к наглухо закупоривающему тоннель шлюзу – увы – не попалось. Загонщики все так же показушно-шумно держались метрах в ста пятидесяти позади.
Шлюз, перекрывший путь, был более чем солиден; Геральт немедленно определил его как действующий. Направо и вверх уходила лесенка, опять-таки с единственным перильцем. Заботливо протертая от пыли табличка перед ее началом гласила: «Вход для персонала».
Вздохнув, Геральт поставил ногу на первую ступеньку. Одной рукой он машинально проверил ружье на боку. Если бы он обернулся, то увидел бы, как Манхарин, точно так же вздохнув, потрогал что-то, упрятанное за пазухой цветастой рубашки, сейчас, разумеется, весьма грязной.
За пазухой матадор прятал разодранный мешок, который ему надевали на голову. В худшем случае мешок мог заменить мулету, ибо совершенно все равно, какого цвета тряпка, которой машешь перед каким-нибудь тупым погрузчиком на арене. А попросить у ведьмака настоящее оружие Манхарин не решился.
Ничего этого Геральт, разумеется, не знал. Он просто поднимался по лестнице, вслушиваясь и принюхиваясь, словно вылезающая из укрытия крыса.
Наверху Геральт и впрямь ощутил себя крысой. Крысой на краю огромной круглой арены.
Забор, который окружал полигон, был очень высок – метров, наверное, восемь в высоту, так что гигантский цилиндрический котлован походил еще и на бассейн, из которого спустили всю воду. Несомненно, что бетон забора без особого ущерба был способен выдержать выстрел прямой наводкой из какой-нибудь боевой артиллерийской дряни, с которой, к счастью, даже ведьмаки встречались невероятно редко. Внутри полигона без особого труда разместилось бы несколько футбольных полей.
Ход, по которому беглецы поднялись на поверхность, выглядел очень похожим на обычный подземный переход, только был гораздо уже и ступени имел не каменные, а металлические.
«Вот и все, – отрешенно подумал Геральт, глядя в центр арены. – Другого и ожидать было глупо».
– Ну что, матадор, – ободряюще сказал он спутнику. – Готовься. В такой корриде ты еще не участвовал.
– Да уж, – хмуро подтвердил Манхарин, озираясь. – Зрителей что-то не видно.
– А ты вон туда глянь, – посоветовал Геральт, указывая на решетчатую вышку, что высилась над забором. Чуть дальше виднелась еще одна, за ней еще – вышки охватывали полигон правильным, геометрически безупречным кольцом.
– Это что?
– Мачты системы наблюдения. Там наверху видеоглазков – как тараканов на продуктовом складе. Видят тебя, видят, не сомневайся.
Манхарин немедленно выдернул из-за пазухи тряпку-мулету и продемонстрировал ближайшей мачте неприличный жест. Это было довольно неожиданно, но, если разобраться, не слишком удивительно. Геральт усмехнулся и покачал головой.
– Ну а где ваш страшный киевский кава, с которым нам предстоит сразиться? Мой импресарио о киевских кава все уши мне прожужжал. Такие страсти рассказывал, не поверишь, ведьмак!
– Зря надеешься, – сказал Геральт жестко. – Поверю. У нас много чего водится.
Манхарин уже улыбался. Куда только делись испуг и растерянность? Возможно, решающую роль в этом сыграла похожесть нынешней ситуации на те, которые он переживал десятки раз в своей матадорской карьере. По крайней мере, эта ситуация была куда привычнее, нежели мешок на голове и молчаливые боевики заводского клана, этот мешок надевшие. А возможно, просто потому, что Манхарин при всех его звездных причудах отнюдь не был трусом – уж в этом-то сомневаться точно не приходилось. Однако сейчас от него требовалась главным образом не храбрость, а послушание, что и поспешил уточнить ведьмак…
– Значит так, матадор. Слушай меня внимательно, потому что сейчас из любого капонира или тоннеля может вылезти такая тварь, которой ты на арене никогда не видывал. Это может быть все что угодно, вплоть до боевого робота-эспера. Если мы будем действовать слаженно и умно, мы его уделаем. Ты согласен?
Манхарин продолжал улыбаться. Такую игру он, похоже, готов был воспринять благосклонно.
– Сказал бы мне кто еще вчера, что я буду действовать заодно с ведьмаком! – промолвил матадор вполголоса.
Он вскинул голову, словно перед выходом на настоящую пласа де Ла-Кава, вокруг которой восторженно ревут сотни зрителей, и сказал уже гораздо громче:
– Я с тобой, ведьмак! Будь это настоящая коррида, командовал бы я. Но тут мне с тобой и впрямь не тягаться. Мое дело – собирать полные стадионы по всей Европе, а твое – убивать монстров. Так что командуй. Я все сделаю.
«Мое дело – хранить город, – подумал Геральт, – но вряд ли ты это поймешь, звездный мальчик».
– Держи! – ведьмак протянул Манхарину тяжелый пистолет «Крок» и две запасных обоймы к нему. – Бить лучше всего в двигатель, в топливную систему. Я подскажу куда, если что. В крайнем случае – стреляй по фарам или лобовому стеклу, это машину не остановит, но собьет с толку. Выиграешь несколько секунд. А это немало.
Матадор без колебаний принял оружие, а обоймы тут же рассовал по карманам.
– Когда оно покажется и двинется в нашу сторону – сразу же расходимся. Я думаю, оно погонится за тобой, потому что мою лысину оно наверняка уже засекло и поняло, с кем имеет дело. Вот и проявишь ловкость настоящего el corridero. А уж я к нему как-нибудь подберусь и оседлаю. Но уворачиваться продолжай до тех пор, пока я не дам знать, что все кончилось. Понял, матадор?
– Si, mechkiller! – Манхарин браво отсалютовал «Кроком». – Оно меня не поймает, даже не надейся.
– И это… – добавил Геральт уже без прежней жесткости. – Когда я на него взберусь, ты в меня ненароком не пальни. И вообще… экономь боеприпас. Без крайней нужды…
– Не мальчик, разберусь! – пообещал матадор.
– Тогда пошли.
И они зашагали к центру полигона. Их вида и решимости могла испугаться самая дикая и самая нетерпимая к живым машина в Большом Киеве.
* * *
– Ведьмак отдал ему пистолет, – пробормотал Лофт задумчиво. – Зачем, шахнуш тодд?
– Затем, что ружьем ведьмак станет орудовать сам, – невозмутимо отозвался Карлос Гарсиа. – Однако как они идут, взгляни! Лофт, если ты запорешь запись, я тебя скормлю пираньям.
– Да, идут знатно, – хохотнул Лофт. – Еще бы музычку какую-нибудь героическую, вообще отпад был бы.
– Музычку подберем, – Гарсиа неотрывно глядел на экран. – Очень удачно Шуйский нанял этого ведьмака. Такой актер, и бесплатно! Мой бухгалтер будет плакать от счастья, глядя на расходную ведомость, а Европа зарыдает от восторга, когда увидит эти кадры.
– Это уж точно, босс! Это уж точно…
– Кстати, ты звонил Шуйскому?
– Часа два назад. Даже три. Он срочно звал к себе, но я…
– Когда все началось, ты ему звонил? – оборвал Лофта Гарсиа.
– Нет.
– И не звони. Пока не закончим.
* * *
Витольд Шуйский, изведя четыре сигары и так и не дождавшись Лофта (мобильник которого, кстати, уже довольно долго молчал), принял единственно верное решение: вызвал секретаря, охранников, спустился к лимузину и велел ехать к центральной проходной АТЭКа.
* * *
Земля полигона была сухой и крохкой, будто ее часто перепахивали гусеницами и очень редко поливали. Там и сям встречались капониры, неглубокие окопчики; кое-где просматривались небольшие асфальтированные площадки-пятачки. Трава здесь почти не росла. Зато масляных и мазутных пятен на земле было очень много.
Геральт на ходу приглядывался к следам, пытаясь понять, к чему готовиться. Однако следы попадались только давние – траки гусениц, протекторы колесных машин.
А вот и характерный след чего-то шагающего, причем след свежий. Ведьмак всмотрелся, щуря глаза: «Так-так… Четыре опорных ноги, пятка округлая с убирающимся дополнительным эффектором. Очень интересно…»
В ближайшем окопчике обнаружился мумифицированный труп живого. Манхарин ошарашенно застыл на оплывшем бруствере, а Геральт не раздумывая спрыгнул в окопчик и пригляделся.
Несомненно, вирг. Убит из огнестрелки, очередью в грудь. Не из пукалки какой-нибудь вшивой – из полноценного пехотного пулемета. Но почему он высох, а не просто разложился?
Ответ нашелся на краю окопчика – пустая ампула из-под мощного бальзамиратора. Вирга сначала пристрелили, а потом опрыскали.
«Ой, плохо», – расстроился Геральт.
Пулемет плюс такие препараты – значит, на полигоне их точно поджидает что-то боевое. Если боевой механизм будет настроен серьезно, с ним не справиться. Как с ним справиться, если ты к нему – а по тебе из пулемета?
– Ведьмак, – прошептал сверху матадор таким тоном, что Геральту стало еще хуже. – Оно здесь!
– Прыгай в окоп! – тихо скомандовал Геральт, и в следующую секунду на него обрушился Манхарин. Подавив желание прошипеть что-нибудь недоброе, ведьмак стряхнул с себя матадора и как мог осторожно выглянул.
Метрах в тридцати от окопа стоял механизм, никогда прежде не виденный никем из ведьмаков, иначе Геральт о нем знал бы хоть что-нибудь. Отдаленно механизм напоминал вставшего на дыбы муравья: горизонтальный двояковыпуклый диск диаметром метра два покоился на четырех суставчатых лапах; лапы были согнуты в коленях, причем колени располагались заметно выше диска. К диску примыкал чуть сплюснутый овоид, образующий среднюю часть «муравья». А вплотную к овоиду (позади него) вертикально вверх отходила массивная «головогрудь», к которой с боков жались два утолщения, заканчивающиеся пулеметными стволами. Было видно, что стволы могут приподниматься, отходить в сторону от «головогруди» – словом, имеют достаточную степень свободы. В данный момент стволы были плотно прижаты к туловищу и смотрели на окопчик. Кроме того, тулово монстра было оснащено несколькими гибкими втягивающимися манипуляторами, похожими на гофрированные шланги для душа, только заканчивались они, разумеется, не водяными распылителями, а хватательными эффекторами, достаточно похожими на пальцы.
Геральт лихорадочно пытался сообразить, что же можно противопоставить этому ходячему металлическому ужасу, этому бегающему танку-кентавру. И только несколько секунд спустя осознал, что единственный выпущенный манипулятор монстра держит чуть выше округлой макушки грязновато-белую тряпку.
Грязноватую, но все-таки белую.
Едва Геральт это понял, кентавр выразительно помахал тряпкой. А потом стал сигналить вспышками – скорее всего, фарами, которые с такого расстояния не удалось рассмотреть. Сигналил он стандартным радиокодом, точками-тире, которые складывались в короткие двух-трехбуквенные слова-группы:
«Не-стреляй-и-не-трогай-нас-и-мы-вас-не-тронем».
– Шахнуш тодд! – тихо выругался Геральт.
Механический монстр, которого надлежало немедленно обезвредить, впервые пытался вступить с ведьмаком в переговоры.
– Ты слышишь меня? – крикнул Геральт кентавру.
«Слышу», – просигналил тот.
Спрашивать, понимает ли кентавр то, что слышит, было излишне.
– Если я выйду без оружия и с поднятыми руками, ты не выстрелишь?
«Лучше уходите!»
– Мы не можем уйти! Ты знаешь, кто я?
«Знаю, ты ведьмак. И понимаю, почему ты не можешь уйти. Но тебе не удастся нас убить. Многие пробовали. Их больше нет».
Геральт невольно покосился за плечо, где лежала мумия вирга.
– Ведьмаки не убивают тех, кто с ними разговаривает! Ведьмаки убивают только чудовищ! Если ты разговариваешь, значит, ты не чудовище. Я выхожу!
Ведьмак не глядя сунул ружье в руки Манхарину, быстро стянул со спины рюкзачок и уронил на дно окопа, а затем выбрался на невысокий бруствер.
– Не стреляй! – крикнул он монстру. – Видишь, я безоружен!
