Владимир Васильев
Урок для инженера
Вообще-то личные контакты просто так раздавать не принято, но и ничего такого в этом нет. Просто… это знак, что люди готовы пообщаться не только по работе. А там уж как получится.
Девушка улыбнулась, кивнула и потянулась пальцем к комму, но вдруг стала серьезной и произнесла:
– Давай чуть попозже. Когда улетим с этого острова. А то тут целых два активных киборга женского пола.
Я удивленно приподнял бровь, а Алиса пояснила:
– Ну сам понимаешь. Я догадываюсь, что ты контакт просишь не мемы мне слать. А если ты замутишь тут, то мне хоть обидно не будет. А киборги… Вспомни для чего их создавали. У них опыта… соответствующего, да и знаний, выше головы.
Я мрачно кивнул, а девушка добавила:
– Не обижайся только. Но… Мне в голову пришло, что на Уруп можно пары отправлять. Если не загуляет никто, то у них любовь действительно неземная и проверку прошла. А мы с тобой два часа знакомы. И в любовь с первого взгляда я что-то не верю. Всему свое время, и надо время на развитие.
Я пожал плечами и направился к месту посадки почтового авиадрона. Лейтенант шла рядом, причем настороженно шарила глазами по сторонам, да ещё на ходу расстегнула куртку, и я заметил, что под полой мелькнула рукоять пистолета в подмышечной кобуре.
– Что-то я нервничаю, – пояснила девушка, заметив мой взгляд. – Вот не нравится мне что-то. Постой минутку, пожалуйста.
Я остановился, а лейтенант достала из кармана коробочку, вынула из неё малюсенький дрон и подкинула в воздух. Тот мгновенно расправил лопасти и с тихим жужжанием удалился в начинающее светлеть небо.
– Стандартный дрон для поиска людей, – пояснила Алиса. – Сейчас он всё здесь облетит и найдёт… Всех найдёт. А я лучше с тобой пойду. Постою рядом пока ты… диагностируешь.
Я кивнул, но слова о том, что негоже девушке охранять мужчину, на языке удержал. Тут такая девушка, что десятерых таких как я скрутит и не запыхается.
Осмотр авиадрона мы начали снаружи, хотя Алиса только рукой махнула и пояснила:
– Здесь уже здорово потоптались киборги. Но это и правильно. Они же не знали, что на борту нет раненых. Они молодцы. Но следы теперь ищи только в электронике.
Я забрался в салон воздушной машины, достал из сумки доработанный в наших лабораториях диагност и подключился к сервисному гнезду, по пути обратив внимание, что пломба с технической заслонки сорвана. И уже давно. Точнее, её не удосужились прилепить после очередного обслуживания, и в этом ничего удивительного нет.
Техобслуживание обычно проводят роботы, а вот пломбируют только люди. А им зачастую лень таскаться к каждой машине. Да и защите электроники от взлома они доверяют, и вполне справедливо.
Работал я полчаса, а затем вышел на воздух, подошел к внимательно смотрящей на меня девушке и сказал:
– Ну что ж… картина ясна.
Алиса вопросительно приподняла бровь, но говорить ничего не стала, понимая, что у меня могут быть свои профессиональные секреты и даже подписки о неразглашении.
Но я решил, что раз мы в одной лодке… на одном острове, то я просто обязан держать представителя власти в курсе того, что понял. Да и ничего особо секретного я выдавать не собираюсь. Никаких кодов и цепочек блоков защиты. Только по существу расскажу.
– При подлете сюда, – начал я. – Точнее, не так… Лучше издалека начну. После взлёта единственный пассажир воткнул кабель коммуникатора в разъём пассажирской сети дрона. Их всего две. Одна рабочая, и она здорово защищена, а вторая для пассажиров. Обе связаны со спутниками. Но друг с другом сети не имеют соединения. Совсем. На уровне железа. Однако… их доработали. Ещё бы! Пассажиров почтовый дрон возит редко, и тратиться на два канала связи почтовая компания не пожелала. Сети объединили в одну.
– Почему пассажир подключился именно через кабель? – спросила лейтенант.
– Не знаю, – пожал я плечами. – Может подзарядить хотел. Но всё-таки наиболее вероятно, что собирался взломать сеть дрона. Но хакерской программы, судя по всему, у него изначально не было. Он скачал её с сайта.
– С какого? – заинтересовалась лейтенант.
– Сейчас уже не важно, – решил не разглашать по-настоящему секретную информацию я. А именно как я определил откуда шло скачивание. – У нас всё равно прямо сейчас сети нет, да и сайт уже конечно же подчищен. Главное то, что наш алиментщик взломал защиту авиадрона. А это было очень непросто.
– Именно он взломал или кто-то через его комм? – уточнила девушка.
– Хм… Оценочно из опыта расследований предыдущих инцидентов… Девяносто процентов, что он сам. Девять процентов, что кто-то другой с его ведома, и только процент, что его комм как-то отследили и взлом был без ведома пассажира.
– Действительно, – кивнула Алиса. – Имеет смысл рассматривать первый вариант.
– При подлете к Курилам хакер перехватил управление, отключил исходящую связь кроме простейшего маяка, который абсолютно независим, и дальше начинается самое неожиданное. Но сначала маленькое отступление. Получается, что алиментщик великолепный хакер, и скорее всего именно за это его арестовать и хотят. Но достаточных доказательств нет, вот и взяли за неуплату алиментов.
– Возможно, – кивнула Алиса несколько расслабляясь. И это понятно. Хакер не убийца, так что не сидит сейчас где-то неподалеку в засаде. – Даже более того. Примем это за основную версию. А дальше что ты раскопал?
– Авиадрону приказывают приземлиться здесь. Но пока он не сел, преступник активирует спасательный модуль и отправляет его без пассажира, тоже взломав управляющий искин и прописав что пассажир всё-таки есть, иначе модуль не вылетел бы. А сам покидает борт после посадки. Но могло быть и наоборот.
– То есть он был или в самом дроне, или в спасательном модуле. Или ты можешь утверждать точно.
Я задумался и наконец произнес:
– Знаешь, пятьдесят на пятьдесят. Это если судить по оставшимся следам в системе управления. Но я просто допустил, что преступник здесь на острове, потому что когда сюда пришли киборги, они увидели что входная дверь разблокирована.
– Может искин по приказу хакера и разблокировал.
– Я не так выразился. Разблокировать искин мог, но смысла в этом нет, потому что после аварийной посадки разблокирование в любом случае должно произойти автоматически. Но я говорил про другое. Изнутри повернули ручку. Иначе эти ребята попасть внутрь смогли бы только открыв технический люк рядом с дверью, и повернув специальную рукоятку. И они бы уже не сказали, что дверь была разблокирована.
– Вон оно что, – задумалась девушка. – Это очень интересно, поэтому окончательно примем версию, что преступник где-то здесь. Но это если кто-то из отдыхающих не сбегал, разблокировал дверь, и не присоединился к остальным, пока те шли. Но это у них спросить можно, как они шли.
– Зачем? – удивился я. – Сейчас твоя чудо-машинка найдет преступника и… и ты его арестуешь.
– Не найдет, – вздохнула Алиса. – Она уже обследовала остров. Нашла восьмерых людей, вместе с нами, конечно, и несколько десятков сивучей и тюленей.
Я удивленно оглянулся, а девушка добавила:
– Это морские животные. Одни здоровенные, а другие ещё больше. Но не важно. Главное, что мой коптер однозначно идентифицирует вид животного и с человеком их не спутает. Но людей от киборгов не отличает.
– И что получается? – нахмурился я. – Человек пропал? Может уплыл?
– А вот это очень даже возможно. Если его ждала лодка, к примеру, – вздохнула Алиса.
Я тем временем всмотрелся в комм, и тот показал мне, что в зоне досягаемости видит семь других коммов. Вполне ожидаемо. Но не очень-то информативно. Так что я взялся за диагност и запустил сканирование по максимальному количеству частот. Затем минут пять увлеченно считывал результаты, и наконец сказал:
– Хочешь удивлю. Здесь стоят по периметру наблюдательные станции.
– Чего? – вскинулась девушка. Но тут же успокоилась и даже рассмеялась. – Точно! Ну и балда я, такое забыть. Конечно стоят. Это хозяйство биологов. Сивучей и тюленей по головам учитывают. Но что это нам даёт?
– А даёт это нам то, что эти станции объединены в сеть, конечно, и они видят весь периметр острова. Так вот, зону их наблюдения никто не пересекал. Уже давно.
– То есть, наш хакер-алиментщик не уплыл, – задумалась лейтенант. – И знаешь о чём это говорит?
– О том, что один из киборгов и не киборг вовсе, – развел руками я. – Если конечно отбросить версию с тайным бункером. Но его незаметно построить очень непросто. Пограничники со своими спутниками ещё на начальном этапе ноги выдернут.
– Вот именно. Пошли!
– Подожди… Тут ещё странность…
– Ещё что-то обнаружил? – девушка уважительно посмотрела на мой диагност.
Но я только головой покачал и пробормотал:
– Нет, в этот раз просто глазами увидел. В салоне лежит чемодан. И он пустой.
– Так… – прищурилась лейтенант и чуть не бегом бросилась внутрь.
Явно смутилась, что осмотреть место, где преступник просидел несколько часов, не удосужилась. Очень грубая ошибка для полицейского-оперативника. Скорее всего решила, что опытный преступник такой оплошности, оставив явные следы, не допустил бы. А теперь поняла, что ошибиться могут все.
А через минуту она, осмотрев чемодан, только развела руками:
– Думаю, что там у него была верхняя одежда.
– Так не бывает. Обычно в чемодане и мелочей кучу возят, – возразил я. – Может кто-то из киборгов что-то забрал?
– Ну… – покачала головой Алиса. – Так можно что угодно понапридумывать. Будем считать, что там была тёплая куртка.
Мне такая уверенность сыщицы не понравилась. Но с другой стороны… Если я считаю, что один из туристов и есть преступник, то как раз логично. Его арестовали в тёплом Сан-Франциско, а здесь холодрыга ещё та. Но что же получается? Я посмотрел на Алису и произнес:
– Получается, что преступник знал, что окажется здесь?
– Как минимум был готов к разному развитию событий, в том числе и что окажется в холодном месте, – кивнула лейтенант. – Да и вообще, человек с багажом в аэропортах вызывает меньше вопросов. А сунуть туда тёплые вещи – самый простой вариант.
