Владимир Сухинин
Не зная отдыха и сна
– Приду… ответил не задумываясь я и тут же пожалел о сказанном. А зачем?
– Потом узнаешь.
И вот, я стою у кромки леса в трех лигах от замка.
– Шиза, далековато будет, – примерился взглядом.
– Ну так караулу надо будет переодеться в парадную форму. Девочкам глазки подвести…
– И что я скажу, почему иду пешком? Лошадь отобрали?
– Скажешь, что полюбил пешие прогулки. И вообще, чего ты пристал? Сам захотел появится на дороге.
Я знал, что спорить с ней бесполезно, поэтому вздохнул и поплелся к замку. Вскоре меня заметили. В замке прозвучал горн. Над башней взвился мой стяг и из ворот выметнулись трое всадников. Поднимая пыль, они галопом устремились ко мне. В одном я узнал своего начальника замковой стражи тана Черридара. Они подскакали, все трое спрыгнули с лошадей и встали на одно колено.
– С прибытием, милорд! – проговорил Черридар.
– Спасибо Черридар, – условности были соблюдены. – Можете встать. – милостиво разрешил я.
Черридар подвел ко мне лошадь.
– Садитесь, мой тан, – склонив голову произнес он. Я конечно хотел бы сесть, но пришлось придерживаться легенды.
– Нет, Черридар. Я пешком хочу прогуляется, – и, похлопав лошадь по крупу, с удовольствием вдохнул запах ее пота. Как давно я его не чувствовал.
Черридар пошел рядом держа лошадь под уздцы, сержанты шли на шаг сзади.
– А где тана Ганга? Вы один милорд? – спросил Черридар, прерывая неловкое молчание.
– Да один, Черридар. Проездом. По делам, – туманно ответил я. Здесь-то прошли недели две с половиной со дня нашего отъезда, а для меня эти дни растянулись на целый год. С другой стороны, хорошо что не наоборот.
Дальше некоторое время шли молча. Черридар выказывал почтение, не навязываясь на разговор, а я не хотел говорить. Обдумывая свои дальнейшие действия. Но затем все же спросил:
– Как обстановка в замке? Как поживает эльфарка?
– Обстановка, милорд, нормальная. Эльфарка… – он немного замялся. – Живет.
– Как живет? – настойчиво переспросил я. А Черридар засопел.
– Не знаю как сказать, милорд. Но мне кажется она немного не того…
– В каком смысле? – я даже остановился и посмотрел удивленно на нехейца.
– Ну … она по ночам бродит. В подвалы залезает… Что-то ищет. Потом еще этот ее адъютант.
– А с ним что не так?
– Да он такой высокомерный… простите, но так и хочется ему в морду дать.
– Да-а? – произнес я, и мои мысли направились по другому маршруту. Надо будет поговорить с демоницей, что ходит в облике Торы. Плохо что замечают ее странности.
Мы подошли к воротам, которые при нашем приближении раскрылись настежь. Во дворе выстроился почетный караул. Музыканты надули щеки, ожидая команды начинать дуть в трубы и бить в литавры. И, как только я пересек линию ворот, они грохнули марш. Сержант заорал:
– Смирррно! – и, печатая шаг, подняв меч, направился ко мне. Всё как я учил.
Пришлось выслушать доклад, пройти мимо замершего строя и, подойдя к крыльцу, лицезреть встречающих. Впереди всех стояла Чернушка. С радостной улыбкой до ушей и караваем хлеба с солонкой. Она во все глаза смотрела на меня. за ней стояли Лия и ее жених дворф Бурвидус. За их спинами пряталась демоница в образе снежной эльфарки и еще дальше брезгливо смотревший на меня молодой снежный эльфар. Он что-то шептал ей на ухо, но та небрежно отмахивалась. Затем быстро ударила локтем его в живот. Эльфар выпучил глаза и схватился руками за ушибленное место.
Я повернулся к строю воинов и скомандовал:
– Вольно. Молодцы! Я доволен, – и только после этого вновь повернулся к встречающим. Широко улыбнулся, поднялся по ступенькам и стал всех девушек по очереди обнимать. Сначала Чернушку. Та набросилась мне на шею и повисла словно я отсутствовал год. Потом дворфу. Ее жениху сказал:
– Странно, что тебя еще не повесили, – тот широко улыбнулся и спрятался за спину дворфы.
Назло эльфару обнял демоницу. Тот даже посерел от такой наглости.
– Милорд, а где остальные? – спросила Лия. С ними все в порядке?
– Ну, когда я их покидал, с ними было все в порядке, – уклончиво ответил я.
– Надолго к нам? – это спросила Чернушка.
– Не знаю. Но если покину вас, то вскоре вернусь не один.
– Что опять? – в один голос спросили Чернушка и Лия.
– Что опять? – скривился я, понимая о чем идет речь. Они подумали что, как всегда, притащу девицу, а то и несколько.
– Привезу двоих моих новых подданных. Барона и его оруженосца. Кстати, а где мои школьные товарищи? – спросил я, меняя тему разговора.
– Их вызвали в академию, милорд. Срочно. – ответила Лия. – Кушать будете?
– Не откажусь.
Во время обеда я подал знак Рабе остаться. Та меня поняла, опустила глазки и скромно просидела весь обед. Ее адъютант извертелся на месте. Пылая огнем в синих глазах, он кидал на меня убийственные взгляды. Словно хотел испепелить на месте. Мне надоел этот цирк и я спросил эльфара напрямик:
– Лер Курша-ил, вы как-то странно себя ведете. Вас что-то беспокоит?
Эльфар гордо вскинул голову, с вызовом посмотрел прямо мне в лицо и надменно проговорил:
– Я только забочусь о льерине Тора-иле.
– А она вас об этом просила?
– Меня не надо просить, я хорошо знаю свой долг, – ответил он и окатил меня взглядом полным презрения. Еще бы. Кто я и кто он. Я просто граф из людей, а он – потомок высокородных из рода приближенного к княжескому.
– Ну, если вы хорошо знаете свой долг, тогда делайте то что положено адъютанту и не больше. Иначе я попрошу Вас покинуть этот замок.
Эльфар возмущенный моими словами даже приподнялся со стула. Но я не дал ему что-либо сказать.
– Я не вижу необходимости Вашего присутствия рядом с льериной Тора-илой и только мое доброе отношение, к ее светлости и, уступая просьбе командира гвардейского полка лера Крити-ила, я позволил Вам здесь находится. Не злоупотребляйте моей добротой.
Дальше в дело вступила Рабе:
– Лер Курша-ил, прислушайтесь к словам Тана Ирридара и не будьте столь навязчивы. Вам дали инструкции, вот и соблюдайте их. Посеревший молодой эльфар сдулся и не вставая, склонил голову.
– Как прикажите, Ваша светлость, – тихо проговорил он.
Когда все ушли и мы остались с Рабе вдвоем, я спросил ее:
– Ты зачем ночью по подвалам шляешься?
– Я…Э-э… замялась она.
– Ну что ты? – подтолкнул я ее к правдивому ответу.
– Чапая ищу. Он где-то здесь прячется.
– О, боже! – я закатил глаза. – Зачем?
– Не могу спать спокойно.
– А почему ночью?
– Так я же уже сказала, – ответила удивленная Рабе. – Спать не могу.
– И как, нашла? – усмехнулся я.
– Чапая нет, но вот видела этого снежка. Он тоже по подвалам ходит.
– За тобой следом? – я приподнял бровь.
– Нет, он что-то вынюхивает и магией занимается.
– Вот как? Интересно. А он знает что ты ночью бродишь?
– Нет, я могу прятаться в своем истинном обличии.
– Что ты конкретно видела?
– Видела как он уходит в самый низ, где была тюрьма и колдует там. Но что делает, не видела.
Я постучал пальцами по столу. Поведение эльфара подозрительно. Зачем он ходит по ночам в подвал? Проводит ритуал? Вызывает демонов? Жрет там в одиночку, чтобы никто не видел?
– Как часто он туда ходит?
– Почти каждую ночь. И ходит под скрытом.
– Под скрытом, значит, – проговорил я. – Посмотрим, что он делает в подвале. Как увидишь, что твой адъютант направился в подвал, буди меня и тоже ходи под скрытом, тебя стража видит.
– Поняла, мой господин. А можно я его выпью, а то он уже меня достал. Ходит следом и жужжит на ухо: «Вам это нельзя, ваша светлость. Это умаление достоинства, ваша светлость. Вам пора вернутся…»
– Нельзя, ваша светлость! – засмеялся я. – Надо узнать зачем он ходит в подвал и проследить. Потом уже будем принимать решения. И будь осторожна, никто не должен догадаться, что ты это не она. Все понятно?
– Все, мой господин.
– Ну, если все, то можешь быть свободна.
Весь остаток дня я принимал доклады, что сделано, сколько у меня подданных, сколько золота, серебра, хлеба, вина и прочего ресурса добывается в моих владениях. По словам Лии все хорошо, но нужно расширять медные рудники, а это дополнительные капиталовложения. И что дворфы работают гораздо быстрее чем люди и добывают руды тоже больше. Потому и нужно расширять рудники.
– Делай как посчитаешь нужным, – отмахнулся. Что я мог посоветовать мастеру управления хозяйством? Пожелать только успехов. Когда она уходила, я остановил ее на пороге:
– Лия, пришли ко мне Бурвидуса.
– Прямо сейчас? – переспросила она.
– А что он чем-то занят?
– Конечно. Негоже ему без дела сидеть.
– Ладно, пусть придет когда освободится, – согласился я и она удовлетворенно кивнула. Грустно глядя ей в след, подумал: «Все при деле, один я не знаю чем заняться».
Перед ужином заглянул Бурвидус. Засунул в щель между косяком и дверью свою кудлатую голову и, глядя ясными простодушными глазами на меня, спросил:
– Звали милорд?
– Заходи. Звал.
Он зашел и стал топтаться у дверей.
– Проходи, садись. Чего у двери топчешься, – я разглядывал его с некоторой долей удивления. Раньше он был более смелый. Неужели Лия на него так подействовала?
Когда он сел, спросил:
– Чем занимаешься?
– Да так, помаленьку подземелья в порядок привожу.
– Да-а? И много уже сделал?
– Остался нижний уровень, но там старая кладка. Замок был построен на развалинах крепости стоявшей до него. Я копнул глубже и нашел подземные ходы, сейчас карту составляю….
– Подожди! – остановил его я. – Что ты там нашел? Подземелья?
– Ну да, – шмыгнул он носом. – Очень обширные. Странно, что вся подземная часть в тюрьме испещрена была узкими туннелями, словно червяк прогрыз ход. Я наверху заделал их, а внизу напоролся на старую кладку. Провел обследование и обнаружил пустоты. сломал стену, и увидел подземелья. Добротно строили, не то что сейчас, – одобрительно произнес он.
– Пошли покажешь! – поднялся я со своего кресла.
Мы спустились в подвал бывшей тюрьмы и там в самом дальнем тупике зияла дыра. Бурвидус вооружившись масляным фонарем освещал путь:
– Вот он вход в старые подземелья, – дворф посветил фонарем, подняв его над головой.
– Ты что-нибудь там нашел? – поинтересовался я заглядывая в пролом.
– Да что там найдешь, – равнодушно отозвался дворф. – Дохлых крыс только. Но подземелья обширные, далеко за пределы замка выходят.
– Еще кто-нибудь знает о них? – спросил я, вылезая обратно из пролома.
– Еще кто? – Бурвидус почесал бороду свободной рукой. – Даже не знаю. Красотка Лия знает. Может еще кто слышал, как я докладывал вашей управляющей, ваша милость.
– Ты говорил, что составляешь план подземелий. Дай-ка мне его.
– Так это… он у меня в комнате. Я вам просто скажу, ваша милость. Подземелья расположены на двух уровнях. И пока я изучил часть верхнего уровня, вниз не спускался. Да и нет там ничего интересного. Пыль и хлам трухлявый. Сколько веков то прошло, – он опустил фонарь.
– Может статься, что у этих подземелий есть выход на поверхность, Бурвидус, и тогда замок перекрыт не полностью. Через это подземелье могут пробраться чужие. Понимаешь?
– Понимаю, ваша милость, только не нашел я выход на поверхность и следов даже не видел.
– Следов говоришь не видел? – переспросил я и зажег светлячок. Огонек подпрыгну к своду и осветил черный пролом на торце одного из камней была мелом нарисована стрелка. – Это ты рисовал?
– Я, ваша милость, чтобы ориентироваться. Там коридоры разветвляются, можно потеряться.
– Ну пошли, пройдем по тем коридорам, что ты уже исследовал, – и первым нагнувшись, прошел в пролом.
Глава 2
Лигирийская империя
Приграничный город со степью орков, Мурав
Фому и эльфаров поместили в разные камеры. Это была городская тюрьма, переполненная всяким сбродом. В камере с Фомой сидели еще пара орков и пятеро людей. Главными здесь были орки. Они отбирали пищу у людей и держали их в страхе. На Фому орки не обратили никакого внимания. В их глазах он был неполноценным орком – худой, невысокий и, к тому же, не шаман. Да и вряд ли шаман попал бы в тюрьму. Все это читалось на их больших мордах. Один был крупнее и у него клык был наполовину обломан. Второй был моложе и уже в плечах. Молодой презрительно скривился при виде Фомы.
Фома прошел к свободному месту и сел у стены. Закрыл глаза и стал думать. То что их разделили было очень хорошо. Если снежные эльфары считались шпионами княжества, то он просто слуга, которого наняли, чтобы проехать степь. А значит у него есть шансы отсюда выбраться.
Он просидел в раздумьях до вечера. Металлический лязгающий стук о решетку, заставил его открыть глаза. Принесли тюремную похлебку. Каждому выдали по горбушке черствого хлеба и тарелку супа с рыбой. Люди три пайки отдали оркам, себе оставили две.
– Ты тоже отдай! – приказал широкоплечий орк со сломанным клыком, тыкая в него пальцем. Фома встал быстро сделал два шага и вскоре орки валялись на полу без признаков сознания.
– Ешьте! – указал он на пайки людям. Те недоверчиво посмотрели на похлебку и на лежащих орков. – Ешьте, ешьте, – произнес он и спокойно усевшись на одного из орков, принялся поглощать тюремную баланду.
Фома незаметно оглядывал людей. Ему нужен был источник информации. Орки плохо подходили для этого дела, но вот один из людей явно был вхож в криминальный мир. Он первым потянулся к тарелке и быстро все слопал, затем пересел по ближе к Фоме. Фома облизал ложку и тихо проговорил:
– Разговор есть.
Человек кивнул и отсел в свой угол. Туда же прошел Фома и сел рядом.
– Что надо? – спросил человек, при этом тревожно поглядывал на лежащих орков. Был он худ и жилист, движения его были резкими и быстрыми. Невзрачное одутловатое лицо и живые глаза. Взгляд острый бегающий.
– Карманник, – догадался Фома. – Как отсюда выйти? – спросил он.
Человек усмехнулся:
– Выйти можно. Через судью на каторгу. Или откупится. Тебя какой путь устроит?
– Дерзкий, – Фома незаметно мазанул по человеку взглядом. – Откупится, – ответил он. – Если поможешь, я тебя тоже выкуплю.
– С чего бы это такая щедрость? – не поверил человек.
– Мне нужен помощник.
Человек задумчиво почесал большим пальцем правой руки заросший редкой бородой подбородок.
– У тебя есть деньги? – недоверчиво спросил он.
Фома жестом фокусника разжал ладонь и там оказался золотой. Сжал кулак и раскрыл снова. Там уже лежало два золотых. Он опять сжал кулак, а когда раскрыл ладонь, там к великому удивлению человека было пусто.
– Ловко, – пробурчал он. – Тебя что не обыскивали?
Фома усмехнулся:
– Обыскали, – человек тоже ухмыльнулся:
– Понятно. Но для выкупа этого мало. Нужно пять золотых корон. Тогда можно договариваться.
– На двоих? – переспросил Фома.
– Нет, на одного.
– Почему так много?
– Они делятся с дежурным судьей, который выписывает постановление на освобождение.
Фома посидел в раздумьях. Затем прошептал:
– Договаривайся.
Человек кивнул и встал. Подошел к решетке и закричал:
– Господин начальник! Господин начальник!
Через минуту подошел стражник, недовольно зыркнул на заключенного и ногтем стал ковыряться в зубах. Заключенный придвинулся поближе и зашептал. Что уж он там говорил никто не слышал. Стражник кинул взгляд на Фому и ушел. Человек уселся рядом.
– Стражник посмотрит, что можно сделать, – сообщил он.
Орки, наконец, стали приходить в себя. Они зашевелились и попытались встать. Но не смогли – только дрыгали руками и ногами. Так продолжалось около получаса.
Пришел стражник и поманил человека пальцем. Вскоре он вернулся.
– Хотят задаток, – сообщил он. – Не давай. Обманут.
Фома поднялся и подошел к решетке. Открыл ладонь и показал золотой. Закрыл ладонь и вновь открыл. Золотая монета исчезла.
– Давай деньги, и не шути со мной, степное отродье, – проговорил угрожающе стражник.
– После того как меня отпустят, – равнодушно ответил Фома.
– Отпустят, – усмехнулся стражник, – не сомневайся.
Орк отвернулся и пошел в свой угол.
– Эй! Ты куда? – воскликнул стражник. – А ну вернись.
Фома уселся и закрыл глаза.
– Сейчас бить будут, – услышал он голос человека. – Зря ты показал деньги, – но Фома сидел не шелохнувшись.
– Ну погоди, грязная лягушка, – прорычал стражник и ушел.
Вскоре он вернулся с еще тремя стражниками. Фома приоткрыл глаз и посмотрел как они открывают решетку. В руках одного был амулет. Только дверь приоткрылась, как Фома смазанным силуэтом мгновенно оказался рядом. Первым упал тот кто держал амулет. Через несколько секунд четверо стражников лежали без движения на полу. Фома повернулся к арестантам.
– Орки, – позвал он, – вы со мной?
– Мы с тобой, шаман, – проскрипел широкоплечий.
– А ты? – спросил он человека. Тот ухмыльнулся. – Не-а. Отсюда без постановления судьи не выйти.
– Так пошли к нему. Он выпишет. – Фома показал клыки, изобразив человеческую улыбку.
– О! Это можно! – засмеялся человек. – Я знаю где он сидит.
Орки закинули стражников в камеру и Фома закрыл решетку на ключ. Они прошли мимо десятка заполненных людьми камер и поднялись по каменной лестнице. Открыли деревянную дверь и вышли в коридор.
– Третья дверь справа, – прошептал человек.
Фома решительно толкнул дверь и вошел в помещение. Вышел он через десять минут с пятью постановлениями и одеждой судьи. Кинул ее человеку и приказал переоденься.
Тот спорить не стал, быстро натянул на голову парик и надел мантию. На грудь повесил жетон на серебряной цепочке. Фома протянул ему постановления.
– Веди нас, ваша честь, – произнес он. Человек принял листы, внимательно их просмотрел и произнес:
– Надо же, все в порядке!
Он пошел первым и открыл дверь в следующий коридор. Там сидел дежурный стражник и дремал. Увидел судью и вскочил.
– Лицом к стене, – не поднимая головы, приказал человек и стражник тут же повиновался. – Передай начальнику смены, что ты наказан за сон на посту, – произнес человек и пошел дальше. Орки двинулись следом.
Вскоре они вышли во двор тюрьмы. У ворот судья подал стражнику постановления. Но тот даже читать не стал, распахнул калитку и подобострастно согнулся в поклоне. Пятеро заключенных вышли из ворот тюрьмы и растворились в вечернем сумраке.
– Видать, шакалье семя, его чести очень хорошо заплатили, – глядя им вслед проворчал стражник. И сунул постановления в ящик стола.
– Почему ты так решил? – спросил второй.
– Потому что пошел провожать сам. Сквалыга, даже не поделился, – ругнулся первый.
– А теперь куда? – спросил человек, когда они отошли на порядочное расстояние.
– Нам нужно на время спрятаться и переждать, – ответил Фома.
Человек недолго думал:
– Есть такое место, шаман. Но нужно будет заплатить по серебушке с головы. За круг.
– Место надежное?
– Надежное.
– Тогда веди.
Они прошли почти весь город и вышли к убогому трактиру. Стоял он почти у самой стены, среди маленьких домишек мастеровых, таких же неказистых как и трактир. Человек обошел трактир и подошел ко входу в подвал. Постучал ногой в дверь. Через полминуты раздались шаркающие шаги. Затем старушечий голос спросил:
– Кого нелегкая ночью принесла?
– Баба Рулла, это я Ромс, по прозвищу Ловкие пальчики.
– Ты один?
– Нет, со мной товарищи.
– А говорят ты в тюрьме?
– Был, да вышел.
Раздался звук отпираемого запора. Дверь открылась и с лампой в руке на них уставилась седая косматая старуха.
– Ну точно ты Ромс, – прошамкала она и покачала осуждающе головой. – И еще волков степных привел с собой. Ты же знаешь у бедной Руллы нечем поживиться.
– Баба Рулла, нам надо спрятаться.
Бабка пошамкала сморщенными губами и произнесла:
– Золотая корона в круг.
– Ты старая совсем сдурела? – удивился Ромс.
– Как знаете, – проговорила старуха и стала закрывать двери.
– Мы согласны, – произнес Фома.
– Деньги вперед, – бабка протянула руку. Фома не чинясь положил на ладонь золотой. Удержал ее руку и потребовал:
– С тебя еда три раза вдень и горячая вода, – бабка попыталась выдернуть руку но Фома удержал. – Ты деньги приняла, – сказал он, – соблюдай договор.
Старуха уступила.
– Хорошо, шарныга, будет еда и вода, отпусти руку, – Фома отпустил руку. Старуха посторонилась, освещая проход, подняла лампу и не очень любезно пригласила она нежданных гостей. – Проходите, вонючки.
Первым прошел Ромс. За ним Фома и два орка. Старуха закрыла дверь и шаркая большими башмаками, пошла впереди. Они прошли заваленный всяким хламом коридор, вошли в небольшую комнату. Старуха поставила на грязный стол лампу и подошла к шкафу, открыла его и ловко отодвинула в сторону заднюю стенку. Вновь взяла лампу в руку и кивком головы позвала всех следовать за ней. Она скрылась среди развешанной одежды и четверка беглецов по одному последовала за ней.
За стенкой оказалась площадка и лестница ведущая вниз. Старуха стала спускаться и остальные двинулись следом. Внизу была еще одна дверь. Старуха открыла и посветив лампой, недовольно произнесла:
– Проходите лихоимцы. Если завтра не будет золотого, сдам вас властям.
– А не боишься? – улыбнулся Фома.
– А чего мне боятся, – в ответ старуха показала в усмешке гнилые зубы. Затем сделал пасс рукой и на ее руке возник огненный шар. Фома мгновенно развеял ее заклинание. И создал на своей руке зеленый туман. Он кружился вытягивался словно змея и тянулся к старухе. Та испуганно отпрянула.
– Шаман, твою итить! – в страхе произнесла она. – Знала бы, не пустила.
– Не переживай бабка, – улыбнулся Фома, показав большие клыки. Мы чтим договор. Будет тебе золотой каждый круг, – он развеял зеленную змею и создал светлячок. Огонек подпрыгнул к своду и осветил подземелье. Оглянувшись, Фома увидел, что это только первая пещера. Дальше в стенах виднелись еще два сводчатых проема.
– Хорошо если так, шарныга, – недоверчиво прошамкала бабка, – обживайтесь, если что нужно дерните за эту веревочку, показала она на веревку висящую у лестницы. Еда из трактира. Что жрать будете?
– Мясо, – рявкнули два орка, – и эль.
– Вас и не прокормишь, толстобрюхие, – скривилась старуха и пошла по лестнице наверх.
Фома огляделся и не трогаясь с места, спросил:
– Ромс, ты тут раньше был?
– Бывал. Не беспокойтесь. Рулла, она надежная. Тебя вообще как звать-то? – спросил он Фому.
– Зови Шаманом.
– Тогда пошли дальше, Шаман, там тюфяки на полу. А в правой комнате нужник. Я покажу, а потом принесу жратвы. После этого поговорим, – Фома кивнул.
– Показывай.
Они прошли дальше. В левом помещении на полу лежало шесть тюфяков набитых соломой. На стене из необработанных камней, висел масляный светильник. Ромс тут же его зажег.
– Ну, вы располагайтесь, – сказал он, – а я за жратвой.
Когда человек ушел, орки сели на тюфяки.
– Что дальше делать будем Шаман? – спросил орк с обломанным клыком. Фома уже понял, что среди этой пары, он был самым авторитетным.
– Я хочу вас нанять для одного дела.
– Что за дело? – спросил молодой и осекся под взглядом старшего.
– Выйдем из города, наймем отряд и отобьем моих товарищей. Если понравится, будете в моем отряде.
– Из города будет выйти трудно, – задумался широкоплечий. – После того как мы вышли из тюрьмы, тут такой переполох начнется, что все ворота закроют, все улицы будут прочесывать. Маги со стражниками везде лазить будут.
Фома усмехнулся:
– Выберемся, – затем лег на тюфяк.
Через час пришел Ромс. И отдуваясь, притащил тяжелую корзину. Под внимательные взгляды орков опустил корзину на пол и сел рядом.
– Здесь два гуся, две курицы и хлеб, три кувшина эля. – пояснил он. – Как заказывали, – первым сел и, достав курицу, разломил на части. Орки тут же присоединились к трапезе.
– Вас уже ищут, – жуя сообщил человек. – Награда пять золотых корон. Если, Шаман, не будешь старой Рулле отдавать по золотому, она вас сдаст. Паскуда старая, ничего не боится.
– Ты говорил, что место надежное, – Фома перестал есть и посмотрел на человека. Ромс опустил глаза.
– Людей бы не выдала. Но вы орки…
– Понятно. На нас воровская честь не распространяется. Будет ей золотые. Тебя самого-то ищут?
Человек широко улыбнулся.
– Меня нет, я не был записан, в книге арестантов. Взяли меня случайно, на рыночной площади. Подержали бы день два, выпороли бы и отпустили. «Обчество» бы внесло за меня выкуп.
– Так ты можешь выходить, значит? – о чем-то размышляя, спросил Фома.
– Могу.
– Очень хорошо. Я тебя нанимаю.
– На сколько и на какую работу? – живо спросил человек.
– Утром скажу, – ответил Фома поедая курицу. – Сходи по утру в город посмотри на обстановку. Вызнай, что там творится. По цене сговоримся, не обижу.
Орки в разговоре не участвовали.
Утром Ромс исчез из подземелья. Орк со сломанным клыком толкнул Фому.
– Люд ушел, Шаман. – сообщил он Фоме, который не спал и все видел, только притворялся спящим. – Сдается мне, он стражу на нас наведет.
– Не наведет, – ответил Фома и встал. Сходил в правую пещеру и справил нужду. Доел холодную курицу и запил водой. Делать было нечего и он улегся на тюфяк.
В полдень пришел Ромс с корзиной. Поставил ее на пол и сел рядом с Фомой.
– Так какая работа, Шаман? – спросил он.
– Работа простая, – повернул к нему клыкастое лицо орк. – Мне нужно знать, кто здесь богатый, и с кого можно вытрясти монеты.
– Вытрясти-то можно, – подумав ответил Ромс. – Только как ты выйдешь. Там хватают всех орков подряд. Сейчас орки потянулись из города. У ворот идут настоящие бои. Шум знатный стоит.
– Об этом не беспокойся. Сможешь ночью показать и сопроводить меня?
Человек посидел в раздумьях.
– Да, и спасибо, что не сдал нас, – произнес Фома. – Получишь сверх платы шесть золотых. Ромс вскинул голову.
– Серьезно? – переспросил он полный удивления.
– Вполне. За то, что не жадный и умный.
– Тогда так, – сказал Ромс. – Я пойду впереди, ты иди следом, если тебя схватят, я не причем.
– Договорились, – ответил Фома и стал поедать принесенную человеком снедь.
Ночью они вышли из подвала. Фома протянул старухе золотую корону и та удивленно хмыкнув, ушла себе за занавеску. Оттуда пробурчала:
– Ты, убогий, далеко не уйдешь. Вас, лягушек болотных, ищут по всему городу. Не вернешься, я твоих дружков продам.
– Хорошо, так и сделай, – спокойно произнес Фома и вышел вслед за человеком. Бабка кряхтя пошла закрывать за ними дверь.
На выходе Фома ушел вскрыт и последовал за Ромсом. Тот оглянулся и, не найдя орка, пожал плечами. Потом пошел по улице изображая пьяного. Навстречу им шел патруль из пяти стражников с фонарем в руках. Приблизившись к человеку, посвятили фонарем и пошли мимо. По всему городу сновали патрули. Но Ромс изображая пьяного спокойно шел себе и шел, за ним прячась следовал Фома. У каменного дома с высоким забором Ромс остановился и, прижавшись к глиняной стене, тихо спросил:
– Шаман ты здесь?
– Здесь, – раздалось рядом с ним справа и человек от неожиданности подпрыгнул, ухватился рукой за грудь и проворчал:
– Ты не пугай так больше. Это дом ростовщика. Охрана три пса и два амбала. На доме охранное заклятие. Дальше ты уже сам… Тебя ждать или без меня вернешься?
– Жди, может нужно будет помочь вскрыть сундук. Сможешь?
– Если не будет защитного заклятия, смогу, – прошептал Ромс.
– Тогда стой здесь, чтобы я тебя не искал.
В месте, где был расположен дом ростовщика, царила темень. Дом стоял отдельно, к нему вела дорога с двух сторон обсаженная тополями. Ромс, понимая, что его не видят, уселся прямо на землю.
Фома обошел забор в два человеческих роста сложенный из камней и облепленный глиной. Нашел удобное место и быстро забрался наверх. Он давно применил ночное зрение.
Двор был обширный. Часть его занимал фруктовый сад. Со своего места Фома видел, что у высокого крыльца лежали три волкодава. Такие и орка разорвут в два счета. Человек его не видит, но эти псы учуют. Фома достал спрятанный амулет духов. Сел и настроился на транс. Вскоре он почувствовал вокруг себя движение. Это зашевелились духи заточенные в амулет. Они жаждали вырваться из плена и готовы были сделать все, что прикажет пленивший их колдун. «Один» – считал Фома, вот уже два и наконец появился третий. Орк указал на псов и отпустил их. Три невидимых простым глазом сущности устремились к спящим псам. Фома видел как они втянулись в тела и тут же устремились вверх к ночному небу. Там их ждал покой. Они уходили за грань.
Псы продолжали лежать в прежних позах, но Фома знал, они уже были мертвы. Он спустился со стены и прошел к крыльцу. Оглядел магическим зрением дом и увидел нити защитного заклятия простенького и запитанного на амулет под половицами крыльца. Фома сплел нити и подсоединил себя к амулету. Создал заклинание поглощения и поглотил всю энергию амулета. Магический запас его немного возрос. Теперь можно входить в дом. Фома приметил открытое окошко на втором этаже и по выступам стены стал взбираться к нему. Вскоре он проник в дом. Остановился и прислушался. Его чувства говорили, что наверху в спальне двое и двое человек внизу. Он внутренним взором тщательно обследовал коридор, в котором находился, и не найдя ловушек двинулся вниз.
Первого охранника он обнаружил спящим у лестницы наверх. Протянул руку и нажал на точку справа на шее. Охранник перестал храпеть и опустил голову на грудь. Второго он нашел на кухне, тот уснул не доев пирог. Этот тоже был тихо обезврежен.
Разобравшись с охранной, Фома поднялся наверх. В спальне спал толстяк лет пятидесяти в ночном колпаке, а рядом лежала на боку молодая девушка в ночной рубахе, закинув ногу на толстяка. Ее волосы разметались по подушке. Фома осторожно ухватил девушку за шею, та встрепенулась и обмякла. Под подушкой толстяка лежал магический предмет. Его Фома достал не потревожив сон ростовщика. Это оказался амулет с огненной стрелой. Фома спрятал его в карман куртки. Затем потряс толстяка.
Ростовщик замычал и отмахнулся рукой, но сильный рывок скинул его на пол. Упав, хозяин дома охнул и выругался. Хотел подняться, но неведомая сила придавила его голову к полу. Он хотел закричать, но что-то сильно ударило его по открытому рту, заставив захлебнуться криком. Затем сильнейшая боль скрутила все его тело. Он стонал, мычал, но не мог избавиться от нее. Затем боль ослабла и ростовщик услышал шепот:
– Мне нужно пятьсот золотых монет. Отдай их мне и боль пройдет.
Ростовщик замычал и вновь сильнейшая боль стала властвовать в его теле. Теперь это продолжалось дольше. Ростовщик не выдержал и почувствовал как по ногам потекла горячая струя. Боль спала.
– Ты все равно отдашь мне свои деньги, – услышал он шепот в ухе. – Ты хочешь почувствовать боль вновь?
И опять он был погружен в безумие боли. Сколько это продолжалось он не знал, но готов был отдать все что имел, лишь бы не чувствовать этой боли. Когда спазмы прошли, он прохрипел:
– Я отдам деньги, отдам все что захочешь, только не мучай меня.
– Где они?
– Здесь… В моей спальне… Дай добраться.
– Ползи!
Следуя приказу ростовщик пополз к стене. Фома проследил взглядом куда он полз и обнаружил в стене скрытую дверку. Но дверка не простая, с секретом. Рядом с ней был люк. «Удрать хочет паршивец.» – ухмыльнулся Фома и снова боль накрыла ростовщика.
