bannerbannerbanner
Гибель «Харькова». Роковой день Черноморского флота

Владимир Шигин
Гибель «Харькова». Роковой день Черноморского флота

Полная версия

© Шигин В.В., 2018

© ООО «Издательство «Вече», 2018

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

* * *

Памяти моряков-черноморцев, погибших в годы Великой Отечественной войны, посвящаю эту книгу.

Автор


 
Адмиральским ушам простукал рассвет:
Приказ исполнен, спасенных нет…
Гвозди бы делать из этих людей,
Не было б в мире крепче гвоздей!
 
Н. Тихонов

Трагическая история гибели отряда кораблей Черноморского флота в октябре 1943 года занимает особое место в истории отечественного ВМФ. Для этого имеются самые веские основания.

Во-первых, осенняя трагедия 1943 года стала самой крупной одновременной боевой потерей Черноморского флота не только за все время Великой Отечественной войны, но и за все время его существования.

Во-вторых, до сегодняшнего дня в этой истории по-прежнему немало тайн, и при детальном изучении всех обстоятельств трагедии всплывают на свет все новые и новые невероятные, а порой и просто шокирующие подробности.

В-третьих, к гибели отряда черноморских кораблей оказались непосредственно причастны первые лица советского ВМФ, а в разбирательстве обстоятельств происшедшего участвовал лично И.В. Сталин. Это говорит о неординарности данного события даже на фоне многочисленных трагедий Великой Отечественной войны.

Думается, что настало время наконец-то детально разобраться в том, кто конкретно был виноват в той трагедии, причем провести этот разбор на документальной основе.

Помимо всего прочего, результаты осенней катастрофы 1943 года оказали огромное влияние на всю последующую боевую деятельность как ВМФ СССР в целом, так и непосредственно Черноморского флота.

И все же думается, что главное в необходимости еще раз прикоснуться к этой больной для каждого российского моряка теме состоит даже не в этом. Вот уже более 100 лет мы чтим подвиг мучеников Цусимы. О цусимской трагедии на сегодня написано немало книг, хорошо известны имена героев того кровавого для русского флота сражения. Цусимский бой был начисто проигран, но это нисколько не умаляет подвига тех, кто погиб тогда, не спустив флага. Не столь давно нам стали наконец известны ранее неизвестные обстоятельства трагедии Балтийского флота в 1941 году, вошедшей в историю как «Таллинский переход», а наряду с этим – новые свидетельства подвигов дотоле неизвестных героев…

А потому, вне всяких сомнений, давно пришло время вспомнить и тех, кто до последнего вздоха сражался за свои корабли в той далекой трагической октябрьской набеговой операции Черноморского флота. Вспомнить тех, кто погибал, оставаясь верным присяге и Родине, вспомнить их поименно и поклониться их жертвенному подвигу. Ведь это наш долг перед их памятью.

Глава первая. Заговор умолчания

Итак, нам предстоит прикоснуться к одной из самых мрачных страниц прошлого нашего военно-морского флота, причем впервые на основе документов, которые до самого последнего времени оставались под грифом «секретно». Видимо, наконец-то пришло время расставить последние точки над «i» в этой давней и перевранной и порядком забытой всеми истории. К сожалению, многие десятилетия после Великой Отечественной войны вокруг трагедии 6 октября 1943 года существовало молчаливое табу. Отечественные флотоводцы, а заодно с ними и отечественные историки, словно сговорившись, делали вид, что этой темы для них не существует. Дело в том, что в октябрьской трагедии 1943 года Черноморского флота, как нигде, слились воедино беззаветная храбрость и трусость, высочайший профессионализм и преступная бездарность, готовность одних погибнуть за высокие идеалы и поразительное бездушие к погибающим со стороны других.

Возьмем, например, мемуары адмирала Н.Е. Басистого «Море и берег» (М.: Воениздат, 1970). Осенью 1943 года Басистый командовал эскадрой Черноморского флота, в состав которой входили все три погибших корабля. Казалось бы, кому, как не ему, описать произошедшую трагедию, указать на ее уроки, вспомнить павших боевых товарищей. В своей книге Басистый пишет о чем угодно: о форсировании нашими войсками Днепра, о действиях Северо-Кавказского фронта, даже об установлении советской власти в Казани и в Симбирске в 1919 году. Но напрасно будете вы искать в воспоминаниях флотоводца хоть какого-нибудь упоминания о трагической гибели подчиненных ему кораблей. Автор ни единым словом не упомянул о происшедшей трагедии, словно ее и не было вовсе. Такое отношение к памяти погибших товарищей не только странно, но и кощунственно.

В 1981 году издательство «Воениздат» выпустило в свет двухтомник наиболее поучительных примеров действия наших кораблей при решении различных оперативно-тактических задач в годы Великой Отечественной войны. Издание предназначалось для изучения офицерами современного ВМФ. Один том был посвящен боевой деятельности подводных лодок, второй назывался «Советские надводные корабли в Великой Отечественной войне». В очерках этого тома рассказывается о боевых делах морских охотников, торпедных катеров, об использовании сейнеров и даже мотоботов, однако о знаковой набеговой операции ЧФ 6 октября 1943 года и там нет ни одного слова. Видимо, автор книги профессор Г.И. Хорьков и ее рецензент адмирал В.Н. Алексеев посчитали, что опыт, добытый кровью, уже никому не нужен.

Напрасно мы будем искать хотя бы упоминание о гибели трех кораблей в труде «Черноморский флот в Великой Отечественной войне» (М.: Воениздат, 1957). В классическом издании «Краснознаменный Черноморский флот» (М.: Воениздат, 1979, издание 2-е, исправленное и дополненное) мы наблюдаем ту же картину. Там тоже написано о чем угодно, но только не о самом тяжелом сражении на Черном море за всю Великую Отечественную войну. Точно такая же картина предстанет перед нами, если мы полистаем и многие другие издания, посвященные событиям на Черном море в 1941–1945 годах.

Справедливости ради следует все же отметить, что в 1960 году был издан военно-исторический очерк «Военно-морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Второй том издания посвящен боевым действиям Черноморского флота. Несколько страниц отведено в нем и событиям 5–6 октября 1943 года. Но этот сборник, изданный Главным штабом ВМФ в 1960 году очень ограниченным тиражом, до самого последнего времени был малодоступен большинству читателей, т. к. вышел под грифом «секретно» тиражом в 500 экземпляров и рассылался только по штабам соединений не ниже штаба бригады. При этом большая часть этих книг была впоследствии списана и попросту уничтожена по акту. Гриф секретности был снят директивой НГШ ВМФ лишь в июле 1989 года. Историческая группа ГШ ВМФ, работавшая над этим трудом, была весьма представительна и включала бывшего ЧВС ЧФ вице-адмирала Н.М. Кулакова, командующего ТОФ адмирала Ю.А. Пантелеева, профессора контр-адмирала Н.Б. Павловича, начальника Морского научного комитета ГШ ВМФ вице-адмирала К.А. Сталбо. Ответственным редактором труда был бывший командующий Черноморским флотом в годы войны (с 1943 по 1944 г.) адмирал Л.А. Владимирский (данный момент отметим отдельно!). В коллектив авторов входили лучшие историки флота: Г.М. Гельфонд, В.И. Ачкасов, Б.И. Зверев и другие. Свои замечания и пожелания для «черноморского тома» делал еще один командующий Черноморским флотом в годы войны – адмирал Ф.С. Октябрьский. В 2005 году военно-исторический очерк о Черноморском флоте был наконец-то переиздан с участием морского научного комитета ВМФ под редакцией главнокомандующего ВМФ РФ адмирала флота В.И. Куроедова (издательство «Морской Петербург») в виде красочного альбома тиражом 3000 экземпляров. Однако и в этом (до сегодняшнего дня самом полном) описании гибели кораблей 6 октября 1943 года дана лишь общая канва событий. Многие весьма важные подробности, без которых трудно понять причины трагедии, там отсутствуют.

Почему же на протяжении более шестидесяти лет, до самого последнего времени, наши флотоводцы и историки с завидным упорством не желали вспоминать о трагедии 6 октября? Ответом на этот вполне закономерный вопрос и является настоящее документальное историческое расследование.

В настоящей книге автор, наряду с уже известными источниками об обстоятельствах трагедии 6 октября 1943 года, впервые обратился и к ранее неизвестным документам. В Центральном архиве ВМФ таких документов три. Первый – это «Доклад о проведении набеговой операции кораблей дивизиона миноносцев ЧФ в составе краснознаменного эсминца «Беспощадный», эсминца «Способный» и лидера «Харьков» на коммуникациях южной части Крымского полуострова и обстрел портов Феодосии и Ялты на имя командующего Черноморским флотом вице-адмирала Владимирского и командующего эскадрой кораблей Черноморского флота вице-адмирала Басистого», написанный непосредственно командиром отряда погибших кораблей – командиром дивизиона эсминцев капитаном 2-го ранга Негодой. Второй документ – «Политическое донесение на имя начальника политического управления ВМФ генерал-лейтенанта тов. Рогова «О политико-моральном состоянии офицерского, старшинского и рядового состава эскадры ЧФ в связи с гибелью лидера «Харьков», краснознаменного эсминца «Беспощадный» и эсминца «Способный». Третий документ – это «Журнал боевых действий оперативного дежурного штаба Черноморского флота за 6 октября 1943 года».

Помимо этого автор получил возможность работы в архиве ФСБ РФ с поистине уникальным документом, без которого детальное описание и анализ исследуемых событий были бы вообще невозможны – это двухтомные «Материалы расследования обстоятельств гибели кораблей Черноморского флота лидера «Харьков», эсминцев «Беспощадный» и «Способный». (Начато… Окончено 11 января 1944 г. Фонд № 14, опись № 6, порядковый № 30, тома 1-й и 2-й). «Материалы расследования» содержат протоколы допросов сотрудниками СМЕРШ и военной прокуратуры практически всех значимых участников трагедии 6 октября 1943 года, а также лиц, имевших непосредственное участие к планированию и руководству операции, организации спасательных работ. Работа с протоколами допросов во многом позволила восстановить весь ход событий и найти ответы на многие вопросы.

 

При работе над книгой автор использовал материалы трехтомной рукописи непосредственного участника боевых действий на Черном море капитана 1-го ранга в отставке И.А. Чверткина (во время войны являлся старпомом на крейсере «Ворошилов», командовал эсминцами «Свободный» и «Железняков»), которые до настоящего времени так и не изданы. При всей определенной тенденциозности и субъективности мемуаров И.А. Чверкина, он дает порой неожиданные характеристики многим участникам описываемых событий, не стесняясь выражать свою личную точку зрения. Это делает его воспоминания весьма интересными и полезными для лучшего понимания рассматриваемой нами темы.

Именно взаимодополнение и сопоставление редких, а порой и просто уникальных материалов дали, по мнению автора этой книги, возможность получить наиболее объективную картину тех далеких трагических событий.

Итак, что же все-таки произошло на Черном море 6 октября 1943 года?

Глава вторая. Черное море. Октябрь 1943 года

Для начала обратимся к общей обстановке на Черном море в то время. Без понимания этого нам будет трудно понять канву всех последующих событий.

К осени 1943 года обстановка на южном фланге советско-германского фронта на некоторое время стабилизировалась. Содействуя приморскому флангу Северо-Кавказского фронта, Черноморский флот готовился к проведению Новороссийской десантной операции. Помимо этого Ставка ВГК и командование ВМФ требовали от флота активизации и чисто морских операций на Черном море. Требование это было вполне резонным. Черноморский флот на тот момент имел полное превосходство в корабельном составе над военно-морскими силами противника. При этом, если раньше немцы имели подавляющее превосходство в воздухе, то теперь ситуация с авиацией начала выравниваться. В самом разгаре была знаменитая воздушная битва за Кубань, которая, как известно, положила конец господству люфтваффе в небе.

С февраля 1943 года отрезанная от основных сухопутных путей сообщения северо-кавказская группировка немецко-фашистских войск имела в своем составе 400 тысяч солдат. Дальнейшая задержка войск на Тамани грозила немцам новым Сталинградом, поэтому немецкое командование решило эвакуировать с Кубанского плацдарма танковую, мотомеханизированную и две пехотные дивизии. Остальным войскам, входившим в состав 17-й немецкой армии, было приказано прочно оборонять кубанский плацдарм, получивший название «позиция Готенкопф», до окончательного решения об эвакуации.

Первое время немцы, опасаясь действий ЧФ, в основном перевозили свои войска по воздуху. Затем противником была налажена бесперебойная переправа через Керченский пролив. Для руководства перевозками через Керченский пролив немецкое командование в начале февраля 1943 года назначило командующего «дорогой Керчь», который непосредственно подчинялся командующему группой армий «А». При командующем «дорогой Керчь» был создан штаб по штату усиленного штаба корпуса, на который возлагалось планирование перевозок и организации обороны Керченского пролива с моря, воздуха и суши. В распоряжении этого командующего находились авиаполевая дивизия и ряд специальных частей. В районе Керчи располагался зенитный полк с 7 тяжелыми и 2 легкими батареями, а на аэродромах Керченского полуострова и Тамани базировалось свыше 200 самолетов-истребителей 1-го воздушного корпуса, в том числе такое отборное соединение, как 3-я истребительная эскадра «Удет».

Вообще противовоздушной обороне Керченского пролива противник уделял исключительно большое внимание. Так, 28 апреля штаб 17-й армии доносил оперативному отделу штаба группы армий «А»: «Надо сломить русское превосходство в воздухе, иначе на позиции «Готенкопф» будет катастрофа». Противник считал, что одним из первых и важнейших условий выхода из общего тяжелого положения в связи с трудностями снабжения является усиленное прикрытие с воздуха. В сентябре 1943 года разведка ВВС Черноморского флота установила, что район Керченского пролива прикрывается 40 зенитными артиллерийскими батареями, 80 прожекторами и 50 самолетами-истребителями.

Для обороны Керченского пролива и морских сообщений от воздействия по ним Черноморского флота, а впоследствии и Азовской военной флотилии немцы сосредоточили в этом районе и военно-морские силы: 1-ю флотилию торпедных катеров (14 единиц), 3-ю флотилию артиллерийских плавучих батарей, 3-ю флотилию катерных тральщиков, 2–3 подводные лодки, десантные баржи, сторожевые катера. Южный вход в Керченский пролив был защищен пятью минными заграждениями, а на севере, со стороны Азовского моря, установлен дозор, состоявший из десантных судов и артиллерийских самоходных барж. Кроме того, вход в пролив со стороны Черного моря защищался береговой артиллерией, которая была усилена за счет установки польских трофейных 75-мм орудий. На северокавказском побережье в районе Анапы были установлены 4 береговые батареи калибром 88–150 мм, а на анапском аэродроме базировалось около 80 самолетов-истребителей.

Непосредственно для осуществления морских перевозок в портах Керченского и Таманского полуостровов было сосредоточено большое количество паромов «Зибель», десантных барж, лихтеров, буксиров и других мелких судов.

Несмотря на то что в корабельном составе полное господство на Черном море принадлежало нашему флоту, немецкие конвои у берегов Крыма ходили постоянно и, что самое главное, практически безнаказанно.

Всего за время с 23 февраля по 20 сентября 1943 года из Керчи в Анапу и обратно прошло 190 конвоев (совершено 360 рейсов). По данным немцев, из них только 30 конвоев, то есть примерно около 16 %, подвергались атакам сил Черноморского флота. Причем из 30 атак 3 были произведены нашими подводными лодками и 27 – авиацией. Все атаки наших подводных лодок были безуспешны. От наших воздушных атак погибли всего 3 десантные баржи и одно десантное судно, тяжелые повреждения получили 6 десантных судов. Несмотря на частые выходы на сообщения торпедных катеров ЧФ, ни одного случая атаки ими конвоев не было.

Помимо конвоев по маршруту Керчь – Анапа противник осуществлял регулярное сообщение десантных судов, буксиров и лихтеров между Феодосией и Таманью (так называемые конвои «Банзан»). До середины июля 1943 года по этой трассе прошло 25 конвоев. Конвои обычно состояли из 3–4 десантных барж, 1–2 буксиров или лихтеров. Движение конвоев осуществлялось в основном в темное время суток. Пять из 25 конвоев подвергались атакам наших самолетов. В результате атаки 17 июня 1943 года один лихтер был потоплен и один лихтер поврежден. Более энергично действовали наши подводные лодки, которые по 8 раз атаковали немецкие конвои, но ни в одном случае не достигли успеха. Выпущенные торпеды большей частью проходили под днищем мелкосидящих транспортных средств. Одна из выпущенных лодкой 17 июля 1943 года торпед попала в буксир, но не взорвалась.

Помимо этого в 1943 году противник провел свыше 150 катеров (десантные баржи, буксиры и лихтера) от Геническа до Темрюка (условное наименование конвоев «Тони» и «Орион») и от Керчи до Темрюка (условное наименование «Теодор»). Известные помехи на этом участке коммуникации создавали минные заграждения, от которых противник потерял буксир и лихтер. Кроме того, немцы осуществляли перевозки войск и грузов своей 6-й армии, правый фланг которой выходил к Азовскому морю.

В период с начала навигации и до оставления Таганрога (конец августа) 6-й армии было доставлено морским транспортом 29 449 тонн различных грузов. Поражение немецко-фашистских войск летом 1943 года под Курском и на юге Украины сделало оперативно нецелесообразным удержание кубанского плацдарма. С 9 августа объем перевозок через Керченский пролив был сокращен до норм текущего снабжения 17-й армии. А с сентября началась эвакуация тылов немецко-фашистских войск с кубанского плацдарма. Для ежедневной переправы 6800 тонн грузов через Керченский пролив дополнительно было приведено 28 лихтеров. Несмотря на сильные воздушные налеты нашей авиации на порты Сенная и Тамань, противник переправлял через Керченский пролив войска и грузы круглые сутки. Так, 18 сентября штаб 17-й армии сообщал, что «до сих пор переправлялось больше, чем предполагалось».

К концу сентября 1943 года под ударами наших войск гитлеровцам пришлось оставить Анапу и отойти в глубь Таманского полуострова. А 24 сентября корабли Азовской флотилии и Новороссийской военно-морской базы высадили в Темрюке, в станицах Голубицкая, Чайкино, Благовещенская и Соленое Озеро морские десанты. Операции прошли на редкость удачно, и к началу октября войска Северо-Кавказского фронта уже начали окончательную очистку Таманского полуострова от фашистских захватчиков.

Обстановка в северо-восточной части Черноморского театра действий к этому времени сложилась следующая. Противник осуществлял эвакуацию своих войск с Таманского полуострова на Керченский. А поэтому выводил свои суда и плавсредства из Керчи в порты южного побережья Крыма. По данным нашей воздушной разведки, 2–3 октября в Феодосии было обнаружено до десятка различных судов и торпедных катеров. К 4 октября общее количество скопившихся в Феодосии быстроходных десантных барж, катеров и других судов достигало уже 25. Вражеская авиация на аэродромах Крыма (исключая Керченский полуостров) насчитывала, по официальным данным нашей разведки, была немногочисленна.

По данным бывшего начальника штаба немецко-фашистского флота на Черном море капитана 1-го ранга Конради, в период с 7 сентября по 9 октября 1943 года с Таманского полуострова в Крым было перевезено 200 тысяч солдат и миллионы тонн снаряжения.

Увы, как это ни горько сознавать, но осенью 1943 года в районе Керчи происходило нечто в высшей степени странное. При стратегической инициативе нашей стороны, при примерном равенстве в воздушных силах и подавляющем превосходстве Черноморского флота немцы практически безнаказанно осуществляли эвакуацию огромной армии!

Только за первые два дня октября в Крым были отправлены три больших конвоя, в составе которых насчитывалось 240 кораблей и судов. При этом от подводных лодок и авиации Черноморского флота, по словам Конради, погибли только артиллерийская баржа и саперный понтон. Уходя в Севастополь, противник поставил дополнительно несколько минных заграждений в Керченском проливе и у южного выхода из него. Таким образом, Черноморский флот до октября 1943 года не смог прервать морские сообщения таманской группировки немецко-фашистских войск, не удалось ему также создать даже серьезной помехи в эвакуации этой группировки в Крым и в уводе из Азовского моря и Керченского пролива в Севастополь большого количества плавсредств. Впоследствии все эти плавсредства были использованы противником для снабжения, а затем эвакуации крымской группировки войск.

* * *

Для того чтобы понять причины, в результате которых Черноморский флот не мог выполнить поставленные перед ним задачи, необходимо рассмотреть его боевые действия на морских сообщениях таманской группировки немецко-фашистских войск в 1943 году. Напомним, что, несмотря на понесенные потери за два минувших года войны, Черноморский флот по-прежнему полностью доминировал на море. В его состав входили: линейный корабль, четыре крейсера, десяток эсминцев, десятки подводных лодок, торпедных и иных катеров. Авиация флота была полностью переоснащена новейшими типами самолетов.

Во второй половине марта 1943 года командованию ЧФ стало ясно, что противник не собирается панически «бежать» с Таманского полуострова. Напротив, после высадки нашего морского десанта у Мысхако немецкое командование начало усиливать свои войска на Кубани, особенно в районе Новороссийска. Заметно возросла боевая деятельность вражеской авиации. В районе боевых действий у Анапы и Новороссийска появились немецкие торпедные катера, подводные лодки, артиллерийские десантные баржи. В то же время противник усиленно налаживал переправу через Керченский пролив. Началась интенсивная перевозка грузов из Керчи в Анапу.

Учитывая эти обстоятельства, командование Черноморского флота отказалось от блокадных действий в том виде, в каком они проводились до сих пор. Директивой Военного совета ЧФ № оп-338 от 14 марта 1943 года боевая деятельность подводных лодок была перенесена на морские сообщения, связывающие Севастополь с портами западного побережья Черного моря. Для действий у южного берега Крыма от Ялты до мыса Чауда была оставлена одна подводная лодка. Задача борьбы с морскими перевозками противника на сообщениях Керчь – Анапа и Керчь – Феодосия была возложена на торпедные катера и авиацию, а в районе Керченского пролива – исключительно на авиацию.

 

Однако все попытки наших торпедных катеров проникнуть на сообщения в Керченском проливе севернее мыса Камыш-Бурун оказались безуспешными. После прорыва обороны противника в районе Новороссийска и с началом ускоренной эвакуации немецко-фашистских войск с Таманского полуострова с 16 сентября по 9 октября торпедные катера совершили девять выходов на коммуникации между мысом Такиль и Феодосией. В них приняли участие в общей сложности 30 катеров. Дважды наши катера вели бои с вражескими торпедными катерами, прикрывавшими эвакуацию своих войск с Таманского полуострова и вывод плавсредств из Азовского моря в Севастополь. Из всех 9 выходов только в одном случае (в ночь на 4 октября) двум торпедным катерам, возвращавшимся после набега на Феодосийский порт, удалось встретить десантную баржу и 3 небольших судна, шедших в охранении группы торпедных катеров. Наши катера отказались от атаки и ушли в базу.

Последний и безрезультатный выход на коммуникации таманской группировки противника две группы торпедных катеров ЧФ совершили именно в ночь на 6 октября 1943 года. Одна из них в составе 4 катеров безуспешно пыталась встретиться с конвоями противника у Феодосии, а вторая осуществила бесплодный поиск в южной части Керченского пролива.

На Азовском море силами флотилии также велись не слишком успешные действия по нарушению морских сообщений противника.

Бессилие командования Черноморского флота, при полном превосходстве в силах, организовать эффективное нанесение ударов по противнику вызывало законное раздражение Ставки и наркома Н.Г. Кузнецова. И Ставка, и Главный штаб ВМФ требовали немедленной активизации действий.

4 октября командующий Черноморским флотом адмирал Л.А. Владимирский, по указанию наркома ВМФ, поставил перед Азовской флотилией задачу уничтожения в районе приморского села Кучугуры плавучих средств противника. Вечером того же дня 3 торпедных катера вышли из прибрежного поселка Осипенко для обстрела и нанесения торпедного удара по пристани Кучугуры. В тот же день один сторожевой и 4 бронекатера перешли из Ачуева в Темрюк. Оттуда они должны были действовать на вражеских коммуникациях в районе Кучугуры. После выпуска торпед и залпа реактивными снарядами по объекту удара торпедные катера отошли в море. 5 октября в трех милях севернее Кучугуры они встретили две самоходные баржи и потопили одну из них. Однако уничтожения одной баржи было явно недостаточно, чтобы рассматривать операцию как полностью успешную.

Ставились ЧФ и минные заграждения. Однако серьезных помех морским перевозкам противника они также не создали. Коммуникация Керчь – Анапа продолжала функционировать вплоть до эвакуации немецко-фашистских войск из Анапы. Последний немецкий конвой из Анапы, состоявший из 13 груженых десантных барж, ушел 20 сентября 1943 года.

Западнее района боевых действий торпедных катеров, на прибрежных морских сообщениях противника в Крыму между мысом Чауда и мысом Айтодор, эпизодически действовали эскадренные миноносцы. Они выходили из Туапсе вечером. К полуночи подходили к морским трассам противника и, разделившись, в течение 2–3 часов осуществляли одиночные поиски (каждый корабль самостоятельно) вражеских плавсредств. После обстрела береговых объектов корабли соединялись и к наступлению рассвета выходили из района боевых действий на расстояние, обеспечивавшее возможность дальнейшего отхода в свои базы под прикрытием истребительной авиации.

Первый выход на сообщения противника произвели эскадренные миноносцы «Беспощадный» и «Бойкий» в ночь на 1 мая 1943 года. Они осуществляли поиск плавсредств от Ялты до мыса Меганом, обстреляв южную часть Двуякорной бухты и мыс Киик-Атлама. Результаты обстрела неизвестны.

В ночь на 21 мая 1943 года лидер «Харьков» и эскадренный миноносец «Беспощадный» произвели поиск судов противника на коммуникации от Алушты до Феодосии, который никакого реального успеха не имел. Тем не менее, в нашей историографии оба похода эсминцев оцениваются положительно на том основании, что корабли вернулись в базу целые и невредимые. Безрезультатным оказался выход на крымские коммуникации 4 июля 1943 года и четырех кораблей ЧФ.

В ходе боев за освобождение Таманского полуострова корабли эскадры Черноморского флота еще один раз выходили к южному побережью Крыма на поиск транспортных судов и плавсредств противника. Поиск был проведен в ночь на 30 сентября в районе мыса Чауда и мыса Айтодор эскадренными миноносцами «Способный», «Бойкий» и «Беспощадный». Реальных результатов этот поиск не дал. Операция закончилась неудачей. На отходе корабли оказались без обещанного авиационного прикрытия. Единственным положительным моментом этого похода следует признать то, что отряду кораблей в самый последний момент удалось чудом избежать атак немецкой штурмовой авиации.

Адмирал И.В. Касатонов в своей книге «Черноморская эскадра» пишет по этому поводу так: «В это время у командования Черноморского флота почему-то сложилось неправильное мнение о стабильном снижении по различным причинам активности вражеской авиации».

Все три выхода кораблей ЧФ к берегам Крыма окончились безрезультатно, встреч с судами противника не было. Но все дело в том, что наши корабли ходили вслепую, наудачу, а противник почти всегда знал об их присутствии у своих берегов, а иногда и об их местонахождении. В других условиях это могло бы насторожить командование Черноморского флота, но безрезультатные выходы наших кораблей на коммуникации противника еще с 1942 года являлись почти нормой, чаще все списывалось на Его Величество Случай. Однако так бесконечно продолжаться не могло…

Тем временем нарастание боев на Северном Кавказе требовало дальнейшего наращивания усилий и от Черноморского флота. Этого требовали Ставка, нарком. Этого требовала сама обстановка.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28 
Рейтинг@Mail.ru