Владимир Сергеевич Курин
Ожившее
– Как хорошо, что вы здесь, – сказал Олег Дмитриевич – идите сюда, расскажу кое-что. Ребята поторопились и через секунду стояли рядом с ним.
– Я все время думал, что мотоцикл сгорел из-за проводки, а нет. Оказывается все проще. Есть три мальчишки, вот они и поиграли.
Ребята опустили глаза.
– Если бы не Полина Ивановна из дома напротив, которая видела автомехаников любителей, я бы так и не узнал.
После этих слов ребята поняли – наказание неизбежно. Но, несмотря на всю грозность Олега Дмитриевича, он был добр к ребятам. А в наказание они каждый вечер приходили и помогали ему ремонтировать мотоцикл. Не тот, который сгорел, у Олега Дмитриевича был еще один, разобранный на запчасти. Теперь им нужно было все собрать. Через две недели этот монстр загудел. Радости ребят не было предела.
Сидя возле костра и смотря на безоблачное небо, ребята вспоминали этот случай со смехом.
– Это было самое опасное приключение нашего детства, – с улыбкой и вздохом сказал Денис – сейчас страшно подумать, какие могли быть последствия, а тогда даже в голову не заглядывала мысль об опасности.
– Да что там детства! Всей жизни! – ответили Рома и Игорь в один голос.
– Ну не знаю, впереди еще много каких может быть приключений. – Засмеялся Денис – Например, мы сидим тут сейчас, а через минуту костер превратится в пожар, который разрастется за секунду на сотни метров, вот тогда будет опасно. Вот тогда приключения.
Разговор прервал глухой треск веток, как трещит лед где-то глубоко под водой, или словно кто-то пытается сломать дерево. Ребята посмотрели друг на друга. В их глазах читался один и тот же вопрос: Что это? После непродолжительного треска снова наступила тишина.
–Похоже, ночные жители проснулись. – Прокомментировал Игорь и ухмыльнулся. Друзья хихикнули, поддерживая предположение. Спустя мгновение они вернулись к разговору.
Ясное, звездное небо слегка бодрило, отгоняя желание спать. Друзья погрузились в приключения детства, вспоминания одну историю за другой. Что-то вспоминали со смехом, а что-то и с грустью. Игорь взглянул на часы, было около двух часов ночи. Сообщив ребятам время, он начал готовиться ко сну. Денис тоже засобирался. Рома сидел неподвижно, не отводя взгляда, смотрел на огонь, словно он уже спал, только глаза остались открыты. Даже на зов друзей не реагировал. Но все-таки после нескольких призывов, он слегка встрепенулся и вопросительно окинул взором друзей.
– Ты спать собираешься? – Зевая спросил Игорь.
– Не, посижу еще немного. Пока не хочется. – Ответил Рома и снова уставился на огонь. Он завороженно смотрел на языки пламени, которые словно чьи-то руки пытались ухватиться за невидимое спасение и вырваться из объятий костра. Тишину на поляне нарушало потрескивание горящих веток. В очередной раз он вспомнил тот день, переживая те часы жизни, которые тенью идут с ним рядом уже несколько лет. Он вспомнил, как пронзил спину отца ножом, как чувствовал сердцебиение, отдававшее вибрацией по лезвию и рукоятке. Как бездыханное тело упало, а кровь растекалась по полу. Он никогда не сможет забыть тех глаз, которые превратились в стекла. Того предсмертного хрипа. В тот день он почувствовал, как пахнет кровь. В тот день он впервые испытал чувство, когда всего одним движением можно лишить жизни другого человека. Оно словно удар внутри, будто где-то в груди произошел взрыв и прошел волной по всему телу, оставив после себя странные ощущения. Страх и чувство безысходности, загнанности в угол. Ощущение невероятной силы тревоги. После прогремел взрыв где-то в голове, отдавший волной немыслимой боли, искаженным окружающим миром, как если посмотреть вокруг через искривленное стекло.
В груди все сжалось в огромный комок, от которого никак не удавалось избавиться, не сглотнуть, не откашлять. Рома пытался вдохнуть, но ничего не получалось. Он пытался хватать воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег, но ничего не получалось. Он не мог издать ни звука. В глазах начало темнеть, и он упал на землю и вытянулся, словно кто-то его тянул за руки и за ноги в разные стороны. Он заставлял себя успокоиться, понимая, что через несколько секунд он просто умрет, если не сможет вдохнуть. Он хотел подумать о чем-то хорошем и приятном, но не мог, все мысли были заняты безуспешными попытками набрать воздуха в легкие. Его сознание начало мутнеть, через мгновение он почувствовал, как сердцебиение начало замедляться. Тук… – наверное, это был последний удар – подумал он, этот удар эхом загудел где-то в глубине разума.
Эхо стихло, и он почувствовал, как прохладный ночной воздух через горло пошел в легкие. Он с жадностью начал вдыхать полными легкими, словно только что вынырнул из воды. Сердце заколотилось так, что ему казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Он перевернулся, встав на колени и упершись лбом в землю, схватившись руками за траву, словно пытаясь ее вырвать, он дышал так часто, как если бы пробежал несколько десятков километров. « Господи, что это такое?» – подумал он. Попытки встать оказались безуспешными, ноги не слушались. Он пытался восстановить дыхание, стараясь как можно медленнее и глубже вдыхать воздух. В горле, словно что-то застряло и мешало свободному проходу воздуха.
Он подполз к костру, подкинул несколько толстых веток, тем самым стараясь отвлечь себя от затрудненного дыхания. Дым попал ему в глаза и рот, он зажмурился и зашипел сквозь зубы от рези в глазах, тут же несколько раз громко кашлянул, пытаясь избавиться от горького привкуса дыма. Глаза заслезились, потирая их, он негромко выругался. Через несколько минут он чувствовал себя нормально, в очередной раз попробовал встать. Удалось, хоть и ноги казались ватными. Немного постояв, продышавшись, он снова присел рядом с огнем.
На поляне внезапно стало темно, лишь слабый отсвет от костра освещал ближайшие несколько метров. Луна скрылась за облаком, оно было настолько огромным, что не было видно ни одной звезды в пределах видимости небесного простора. Снова послышался глухой треск с дальней от палаток стороны поляны. Рома кинул взгляд в ту сторону, прищурился, но ничего не увидел. Снова треск. Послышался звук, чем-то напоминающий детский смех. « Я что уже сплю? Это сон?» пронеслось в голове Ромы. Он нащупал свой рюкзак и быстро начал шарить по карманам в поисках фонаря. Повозившись пару минут все же нашел и, включив, направил в сторону треска. Довольно яркий свет фонаря не доставал лучами света до конца поляны, они рассеивались в темноте в нескольких метрах.
Пульс участился, по телу пробежала дрожь, ему стало жутко. Он неподвижно стоял, всматриваясь в темноту и пытаясь уловить какие-то движения. Спустя несколько секунд там, откуда слышался треск, появилась белая, небольшая точка. Она словно светилась, как фонарик, который находился в нескольких десятках метров. Рома напрягся, выключил фонарь и продолжил наблюдать. В голову забралась мысль, что кто-то заблудился. А может просто прогуливается по ночному лесу, или кто-то что-то потерял и пытается отыскать. А может это вовсе не фонарик, а светящиеся глаза какого-нибудь зверя и он не так уж далеко, как кажется.
Рома, борясь с охватившим его страхом, стоял на месте готовый в любую секунду разбудить ребят. Мысленно, быстро, словно пролистывая страницы журнала, он вспоминал, где лежит нож. Не сводя взгляда с точки, которая с каждой секундой становилась все больше, либо приближалась. Рома не мог разглядеть, что именно происходит, но он понимал, нужно скорее что-то предпринять. Он повернулся в поиске рюкзаков ребят, увидев рюкзак Дениса, он бросился к нему. Расстегнув замок, Рома судорожно пытался нащупать нож, едва не засунув в рюкзак голову, он обшаривал каждый сантиметр. Как ему показалось, времени ушло на поиск ножа немыслимо много, и если бы у гостя с огоньком было желание, он мог бы уже давно быть здесь. Подняв голову и бросив взгляд туда, где была светящаяся точка, Рома замер.
Участившееся от страха дыхание замерло, он не мог даже вдохнуть или выдохнуть, сердце, казалось, перестало биться. Все внутри наполнилось ужасом, который ни с чем невозможно сравнить. Все существовавшие ранее страхи можно было сравнить с детской сказкой на ночь. Все тело бросило в холод, руки словно погрузились в лед. Ноги затряслись так, словно он пробежал марафон.
Вместо точки вдалеке прямо перед ним стоял, почти прозрачный, словно состоящий из дыма или тумана, силуэт человека. Словно слепленный из белого воздуха он неподвижно стоял перед Ромой, лишь слегка подрагивая, как если бы легкий ветер обдувал его, как висящую на бельевой веревке одежду.
На поляне внезапно стало гораздо светлее, как будто вокруг засветили несколько фонарей. Рома не мог пошевелиться, как он не старался, но даже звука не смог произнести. Крепко сжимая рукоятку ножа, он смотрел на происходящее. Не понимая, что за сущность перед ним образовалась, так похожая на приведение и одновременно на сгусток дыма с очертаниями человека. Рома начал ощущать, что постепенно приходит в себя. Стадия окаменения позади и где-то в глубине души он выдохнул с облегчением, но пошевелиться все еще не мог, это его беспокоило не меньше, чем то, что происходило перед глазами. Осознавая, что нужно что-то предпринять, необходимо действовать, он изо всех сил пытался пошевелить хоть какой-то частью своего тела. Все попытки были безуспешны. Неожиданно вокруг наступила полнейшая тишина, словно все замерло в одно мгновение. Это еще больше усилило чувство страха, панического ужаса. Плавно качавшийся в воздухе силуэт замер вместе с окружающим миром. Он принял форму, которую обычно принимают перед нападением. Словно слегка съежившись, сжавшись в пружину, готовую в любой момент разжаться, он застыл, будто выжидая нужную секунду. Рома напрягся, по крайней мере, мысленно, это все, что он мог сделать. Внезапно зазвучал голос, то ли сущности, то ли в его голове. Грубый, пронизывающий до самых костей, отдающийся эхом голос звучал, казалось, так, что его можно услышать далеко от этого места.
– Ты хочешь это сделать! – Прогремел голос.
Перед глазами Ромы вдруг все поплыло, возникло чувство, словно в его голову пытается кто-то забраться, она разболелась так, что казалось, вот-вот разломится на несколько частей. Он закричал что было сил, но этот крик никто не услышал, он был в голове. Кто-то невидимый, будто положил руки на плечи Ромы, под тяжестью которых он нехотя опустился на колени. Невыносимая боль плавно распространялась от головы по всему телу, сначала шея, как будто ее пытались развернуть на сто восемьдесят градусов, потом спина, руки и ноги. Все словно выкручивалось наизнанку. Ему казалось, что еще мгновение, и он услышит хруст собственных костей. Через мгновение раздался щелчок, настолько громкий, что у Ромы зазвенело в ушах. И наступила тишина. Боль куда-то исчезла, как и силуэт. Вокруг все стало, как было, словно ничего не происходило.
Он встал на ноги и крепко сжал в руке рукоятку ножа. Он чувствовал себя не так, как всегда, для него все стало другим. И он стал другим. Он теперь точно понимал, чего хочет. Развернувшись к палаткам, он стал пристально их разглядывать, бросая взгляд то на одну, то на другую. Через несколько секунд он двинулся к палатке, где спали Игорь и Денис. Он шел, не ощущая ног и рук, и всего тела. Словно кукла, подвешенная на нитках, он медленно плыл вперед. В голове непрерывно звучал голос, повторяющий всего одну фразу: Убей! Убей!
