Владимир Саяпин
Август на Острове магов
Затем повода радоваться становится меньше.
Следующий колпак обдаёт вонючим дымком. И не сразу удаётся понять, что это запах опалённых волос.
Смешок за шкафом становится чуть громче. Видимо, сдерживать его с каждым мгновением всё тяжелее. Затем, уже из другого колпака, выливается ушат воды. Весь мокрый, Август хмурится, но примеряет новую вещь.
По телу пробегает дрожь. Лавочник, выглянув, смеется в голос. На миг посещает чувство, что это оно… что-то совершенно особенное, что-то волшебное, что-то такое… знакомое! И этим чем-то оказывается электричество.
Август получает лёгкий, но ощутимый удар током. Ещё и не просушив одежду. Он с грохотом падает назад, но сразу приходит в себя.
В другой части магазина тоже раздаётся гром. Торговец лупит по шкафу ладонью, не в силах сдерживать хохот.
Снова один из шкафов заваливается. И на этот раз придавливает. К счастью не сильно, иначе можно было бы и не выбраться. Лавочник всё равно ничего не видит и не слышит, смеясь во всё горло.
Он, конечно, обещал подарить шляпу, но видимо только для того, чтобы посмеяться. Наверное, знал, что ничего не потеряет. Тогда вполне понятно, почему здесь нет покупателей. И почему за всё это время ни одного не появилось.
Промокший до нитки, Август ещё слегка дрожит после удара током. Хмурится, сжимает кулаки, но не сердится. Его одолевает обида. Стоило ли надеяться, что хоть один магический колпак выберет обычного мальчика из мира людей?
Лавочник долго не может успокоиться.
– Я прошу… прошу прощения… понимаю… ха-ха!.. Что это было неприятно… я сознаю… что виноват… ох. И к моему стыду, вынужден признать, что в жизни мне не было так смешн… а…
Его лицо мгновенно изменяется, как только мужчина поднимает глаза. Он с открытым ртом указывает пальцем на голову, впервые за всё это время изменив своим манерам.
– Это же… не может быть!
Ощущение непривычное. В полутьме не так бросается в глаза, а ведь это поле колпака слегка заслоняет обзор. Едва Август поднимает глаза, становится понятно, чем удивлён торговец.
Теперь уже мальчик от изумления разевает рот. Из кучи свалившихся шляп, он вылез уже в ней. И до сих пор колпак никак не отреагировал. Больше того, он так удобно сел, что можно было бы и не заметить. А если бы полей не было, или они были меньше, то убор и вовсе можно было бы обнаружить только случайно.
Торговец подходит ближе. По пути он изящным жестом достаёт волшебную палочку, чтобы взмахнуть ей и всё мгновенно привести в порядок.
Мальчик сразу оглядывается. Все шляпы на местах, пустующего нет. Приходится повернуть голову, и становится заметна торчащая из стены ветка.
Колпак на коряге! Его лавочник говорил не трогать.
– Словом не обману дело! Забирай колпак. Бесплатно. Пусть этот дар…
Мальчик не даёт закончить.
– Простите, но я не могу.
Август протягивает шляпу лавочнику и успевает заметить лёгкий испуг. Будто сам продавец боится прикасаться к колпаку.
– Желаешь оскорбить меня, обесценив слово? Будь на кону твоя честь, распоряжайся ей. Мою не разрушай отказом. Я приму это с глубочайшей обидою.
– Простите, я вас не хочу обидеть. Просто сейчас у меня нет денег… И на такой дорогой предмет…
– О-о! Хо-хо! Прошу, – перебивает торговец. – Ни о каких деньгах речи не идёт. И эта шляпа почти ничего не стоит, так что забирай.
– Но ведь вы сказали… я подумал, эта шляпа очень сильная?
– Она невероятно сильна, мой везучий друг.
Всё это плохо укладывается вместе.
– Тогда почему вы говорите, что она ничего не стоит.
Торговец вздыхает. Его глаза застывают, а взгляд погружается в мысли, но короткого объяснения найти не может.
– Позволь мне рассказать тебе историю этого удивительного предмета. Сделан он из неведомого зверя так давно, что вполне может статься сородичей его не найти сегодня на белом свете.
Медленными жестами и протяжными звуками торговец на удивление хорошо создаёт атмосферу загадочности. И чёткий полумрак магазина в этом помогает.
– Неисчислимое количество лет бродил колпак из одних рук в другие. Когда-то, я убеждён, у него был хозяин. Потеряв его, шляпа изменилась… редко в мире встретишь волшебные вещи, которые напитываются силой хозяина и так к нему привязываются.
От удивления щекочет переносицу. Неужели этот колпак на голове такой невероятный?!
– И вот однажды этот необычный предмет оказался у меня. Ещё тогда, когда великий шляпник не был известен на весь город. Продать его не вышло. Этот мрачный убор был так капризен, что его даже примерять никто почти не решался.
Торговец становится печальней. Ему неприятно вспоминать эти времена, но артистичность волшебника от этого ни капли не слабеет.
– Я решил отдать шляпу любому, кто осмелится её примерить и кого она готова будет принять. Вскоре к моей лавке стояла очередь, но смельчаки заканчиваются тем быстрее, чем труднее испытание… Колпак вскоре одному сломал руку, другому ногу. Третьего чуть не убил. И…
– Что?! Что тогда?!
На нетерпеливость гостя хозяин лавки отвечает печальной улыбкой.
– Люди перестали ходить. Однажды в моей лавке появились бродяги весьма странных взглядов. Они желали боли и требовали дать примерить шляпу. Тогда я запретил к ней прикасаться.
Август на этот раз молчание не прерывает. История кажется законченной, самое время её переварить.
– Но была одна девочка… давно-о, – добавляет вдруг лавочник. – Колпак её принял. И она собиралась его забрать, но не вернулась уже никогда.
Всё это очень печально. И теперь кажется, что отказаться от подарка даже хуже, чем не отплатить за него.
– Этот колпак силён… но я не говорил, что он дорогой.
После долгого молчания лицо Августа расцветает безграничным детским изумлением.
– И что, его никто-никто не смог надеть?
Торговец улыбается.
– Больше того, далеко не каждый мог к нему прикоснуться. Этот колпак не ждал, когда его наденут на голову. Нескольким людям он расцарапал лицо, едва они дотронулись до полей.
– Ого!
Такое изумление веселит мужчину до смеха. Ещё только один вопрос мучает.
– Тот, кто надевал колпак, это был ваш друг?
– Это был очень хороший человек, – отвечает волшебник с печальной искренностью на лице. – А теперь иди, мой юный друг. Исполни лишь одну просьбу: никогда не рассказывай никому об этом колпаке. Все забыли о нём давно, и не стоит будить эту память. И отнеси кузнецу моё рукопожатие. Да, плата…
– А… дядя Марк сказал, что за оплатой он зайдёт сам в другой раз.
Торговец вдруг становится прежним, надевает то же выражение, что было на нём ещё в начале знакомства.
– Почему река бежит к морю, но сама не станет морем? – спрашивает он и сам же отвечает без промедления. – Ни к чему усложнять то, что в этом не нуждается. Возьми оплату и отнеси кузнецу. Передай, здесь друг, а не должник. Всё. Ступай. Достаточно бесед.
Остаётся попрощаться и выйти на улицу. И только на пороге магазина радость накрывает такой волной, что Август подпрыгивает изо всех сил, увидев поля колпака надо лбом. Подпрыгивает, совершенно не обращая внимания на огромную толпу.
Теперь и он часть этого большого, неизвестного, безумно интересного мира настоящей магии.
Глава 5 – Инстинкт защитника
– Смотри-смотри! Это же он!
– Кто?
– Тот урод, который вчера тут лазил.
Четверо хулиганов оказываются как раз недалеко от лавки. Они мгновенно забывают обо всём, когда видят, как Август прыгает на крыльце магазина.
– Вот придурок! Чего он тут скачет вообще?
– Давно по репе не получал, наверное.
Все дружно смеются.
Предложение отправиться бить мальчишку витает в воздухе. И все четверо это ощущают.
Из них пока только один молчит. Самый крупный, щекастый мальчик в штанах с подтяжками. Он приглядывается, хмурится, молчит, пока один из товарищей не спрашивает: «А чего он колпак нацепил? Маг, что ли?».
Тогда здоровяк вступает в разговор.
– Да какой из вонючего орта маг? Он просто придурок!
Друзья живо подхватывают мысль и развивают.
– Да это и не колпак, наверное.
– Тряпка дешёвая. Посмотри на него… Пошли, заберём!
– Пошли!
– Идём! Уродский орт притворяется магом!
– Сейчас получит по вонючей башке!
Август забегает в третью лавку, не замечая хулиганов.
Изображение батона на вывеске только путает. Ожидая зайти в магазин хлеба или чего-то подобного, приходится обмануться.
Внутри длинная деревянная витрина. На ней небольшие корзинки, накрытые чистой белоснежной тканью. Кроме них на деревянном прилавке лежат только овощи и фрукты.
Что внутри корзинок не видно, но запах… лучше бы здесь пахло хлебом. Его аромат сводит с ума, но тогда ещё можно было бы удержаться.
За прилавком женщина. Она даже не взглядывает на посетителя и как раз наполняет ещё одну корзинку.
– Напишите имя и адрес, я приготовлю и принесу. Если за хлебом, то сегодня печь уже не буду.
В ответ молчание. Торговка поднимает взгляд и видит, что мальчик идёт просто на запах. С закрытыми глазами. Вдруг он останавливается в нескольких шагах от прилавка, застывает, покачивается и теряет сознание.
Женщина вздрагивает, хоть и никак не может успеть подхватить мальчика. К счастью, он вовремя очухивается, открывает глаза и пытается удержать равновесие. В итоге плюхается назад, не сумев побороть этот волшебный, сбивающий с ног аромат.
Хозяйка выбегает из-за прилавка, садится рядом на пол и щупает температуру, пульс и всё, что только может вспомнить.
– Ты чего падаешь, а?! – спрашивает она испуганным голосом. – Ты в порядке? Тебе плохо?
От неловкости щёки разгораются.
– Всё хорошо. Просто… очень вкусно пахнет.
Ещё несколько мгновений женщина смотрит испуганно. Через миг уже смеётся, но прикрывает рот ладонью и успокаивается.
– Так ты голодный? Ладно. У меня ничего такого нет, только немного хлеба, но я тебе сейчас хотя бы его дам пожевать.
– Нет-нет! – стыд не даёт воспользоваться добротой. – Я ел с утра, я не голодный. Просто пахнет очень вкусно.
Лавочница шутливо кланяется.
– Ну спасибо. Очень приятно… Тогда зачем же ты пришёл?
– А! Вот, – передаёт мальчик деталь и записку, – кузнец просил принести.
Булочница с удивлением осматривает гостя и лишь потом читает.
– Зачем ему? Он же не умеет…
Она улыбается задорно и хитро щурится. И ничего не говорит.
Приятная, добрая на вид, улыбчивая женщина. Волосы обвязаны платком, но из-под него торчит длинная, чёрная коса. Тело стройное, но щёки пухлые. А одежда, как у крестьянки из старого рисунка, мешковатое платье и белый фартук.
– Ты сын кузнеца? – спрашивает торговка, посмеиваясь, как только разглядывает одёжку гостя.
– Дяди Марка?! Нет, что вы.
Хозяйка лавки щурится с улыбкой.
– Дяди, говоришь? Давно ты у него гостишь?
Как тут объяснить, когда самому ещё не до конца понятно.
– Я пока… только сегодня.
– Вот как? Ясно. Значит, вот как поступим: дяде Марку ни слова! Скажешь, я велела ждать до вечера. А то он тебе устроит…
Остаётся только кивать. Запомнить нетрудно, хотя и непонятно, о чём речь. Можно только догадываться, что к торговке продуктами кузнец ради них и обратился.
– Тогда всё! – Улыбается булочница приятной, милой, тёплой и родной улыбкой. – Теперь беги… ах, нет. Постой. Как тебя зовут?
Смущение одолевает до того, что на ровном месте становится стыдно.
– Август.
– Очень рада, Август. Или тётей Июной. Или просто тётушкой. Договорились?
– Угу.
– А какой у тебя колпак! Так ты великий маг? – шутит женщина, и тут же меняется в лице, опуская глаза. – Хотя, ходил бы великий маг в обносках, которые кузнец не додумался даже правильно завязать?..
Что бы эта обладательница чарующе доброй улыбки ни думала, а совесть уже разыгрывается ещё сильнее.
– Знаешь, что? Постой-ка тут!
Придерживая подол, женщина бежит за прилавок, на ходу добавляя:
– Если кто-нибудь зайдёт, скажи, что сейчас вернусь!
Прибегает она уже с вещами. Те, которые нацепил кузнец, такие неудобные, что отказывать не хочется. Хотя и пользоваться добротой тёти Июны совестно.
– И не вздумай отказывать! А то обижусь. Вот, держи, тебе должны подойти. Надень там, за прилавком, даже если кто-то войдёт, то тебя не увидят.
Она даже ругается весело и добродушно. А если бы говорила всерьёз, то в это невозможно было бы поверить.
Кроме того, вещи детские. Если уж она отдала, значит, больше не нужны. Наверняка, старые. Они уже залежавшиеся, потёртые, хотя выглядят хорошо. Это немного успокаивает, так что можно с чистой совестью отправляться в угол комнаты, за прилавок, куда и указала торговка.
Вещи безумно удобные, укутывают, как одеяло, и почти не ощущаются. Аромат еды здесь сводит с ума, потёртая одежда сидит нежным объятием… сколько ещё чудес скрывается в этом волшебном мире?
Наверное, одежда кузнеца такая же, но то ли из-за огромного размера, то ли из-за чего-то ещё удобства в ней не чувствуется.
– Совсем другое дело!
Тётя Июна всплёскивает ладонями.
Вид у мальчика теперь совсем другой. Только кроссовки из старого мира. Одежда простая, тканевая, брюки да рубаха. К колпаку не очень хорошо подходит, но в глаза теперь он не так бросается.
– Погоди-ка, что-то тут у тебя… это… корень? Ах!
Женщина от удивления закрывает лицо руками. Выглядит так, будто испугалась.
Про корень Август забыл. А ведь на рубахе нет воротника. И она как раз по размеру, так что лишняя ткань не прячет шею.
Инстинктивно мальчик прикрывает мох ладонью. Кстати, на ощупь он стал меньше. Вот, почему женщина не сразу же заметила.
Хозяйка магазина видит, что взволновала мальчика своим поведением, наклоняется к нему, аккуратно трогает за плечо и улыбается ласково.
– Не бойся, я никому не скажу.
Она подмигивает. Снова просит ждать и скоро возвращается с тонким шарфом.
– Вот, если уж стесняешься своего корня, то руками ты его не спрячешь. Держи. Так лучше?
Надев на мальчишку шарф, она снова улыбается.
– Спасибо.
– Это тебе спасибо. Давно мою готовку так не хвалили. Чтобы в обморок падать!
Она смеётся, но пора вспомнить о делах.
– Всё, теперь иди. У меня ещё много работы. И помни: дяде Марку ни слова! Скажешь, что сейчас я занята и всё принесу вечером, когда закончу. Беги давай, пока-пока!
– До свидания, тётя Июна… ещё раз спасибо!
Теперь остаётся только отнести одежду кузнеца обратно. Август спрыгивает с крыльца, придерживая колпак. Уже собирается бежать изо всех сил, промчаться по дороге, оставляя пыльный след. А потом надышаться ветром и пыльцой цветущих трав.
Приземляется он ровно перед крепким, пухлым мальчишкой. Ещё двое стоят справа от него, один слева. Не такие крупные, но тоже явно старше.
– Чего уставился? Ходишь попрошайничать, а? – сразу нападает толстяк.
От неожиданности всё тело сковывает. Мимо ходят взрослые люди, но никто не обращает внимания.
– Я с тобой разговариваю, вонючий орт! – начинает пухлый напирать. – Ищешь мамочкину юбку? Или папочкину?
Дети смеются, а взрослые даже не замечают. Казалось, просто не слышат, но на слове «орт» один мужчина оборачивается и смотрит с таким отвращением… разве что не плюётся.
– Кто тебе разрешил тут ходить? Это наше место!
И что делать? Такое происходит впервые.
– Или у тебя нет мамочки? Поэтому ты ходишь и побираешься?
– Ещё и колпак нацепил! Придурок! А ну, дай…
Бить? Кричать? Просить?.. Бежать! Ничего другого просто не остаётся. Отдавать великий колпак каким-то хулиганам? Да ни за что!
Надо только добраться до ворот. Август рывком уходит в сторону и бросается наутёк.
– Э!..
– За ним!
С криком и шумом, мальчишки бросаются следом. Лавировать среди прохожих не так просто, сразу нагнать и схватить жертву не удаётся.
Второпях один из четвёрки толкает кого-то, и незнакомец поднимает его за шиворот.
– Ах ты, паршивец! – бурчит усатый мужчина.
– Э… эй! А как же я?! – кричит он товарищам.
Оставшиеся трое продолжают погоню. Один из них разворачивается и поднимает кулак.
– Мы тебя не забудем!
– Козёл! – успевает выкрикнуть мальчик, прежде чем ему начнут лупить по щеке, вбивая манеры через магическую силу воспитательного контакта.
Август выскакивает на самую широкую часть улицы. Отсюда пути идут в четырёх направлениях: один – на центральную, два других в стороны прилавков и магазинов, ещё один ведёт к вратам. Всего-то несколько десятков шагов отделяют от них, но на пути караван из телег.
Движутся они медленно, потому как людей много. Толпа внушительная, дальше рывком не проскользнуть. Можно было бы потолкаться, но телеги не дадут. Чтобы пролезть под ними, пришлось бы лечь на землю. Тогда Августа сразу догонят и затащат обратно. Перелезть тоже не получится, а оббежать мешают люди. Приходится рвануть в сторону.
Единственный просвет, который находит взгляд, не обещает ничего хорошего, но другого пути нет.
Здесь снова тесные переулки. Хулиганы не отстают. Ещё поворот, и здесь тоже тупик.
В городе много тупиков. Он из них состоит. Есть большие улицы, есть улочки чуть меньше, а от них узкие проходы ведут в тупики. Или, правильнее сказать, в тесные дворики бедных кварталов.
Три двери, все закрыты. На стук не отвечают. Из окон никто не выглядывает. Только небу видно, что здесь творится.
– Ха-ха!..
Троица понимает, что удирать некуда. Они улыбаются, дают себе отдышаться. Только пухлый хмурится и глядит всё так же злобно.
– Лучше бы ты не убегал… – говорит он с тяжелой одышкой. – Ненавижу бегать…
Что теперь делать? Ни одной мысли.
– А ну, давай колпак, орт вонючий!
Август испуганно хватается за голову. Не слетел. Колпак на месте. Такой удобный, что стоило на миг отвлечься, как память о нём будто стёрлась. А он на месте. Даже во время бега не потерялся.
Отдать колпак. Насколько повезло, что такой предмет выбрал обычного мальчика. Отдать его каким-то хулиганам? Да ни за что!
Голова начинает работать. Не в тот момент, когда до драки остаётся несколько мгновений. Ясно, что её не избежать. Удрать не вышло, а просто так они не отпустят. Стоит ли пытаться вообще с ними разговаривать? Ответ тоже очевиден. Они ведь разговаривать не стали, загнали в угол и хотят отобрать подарок.
Бросив вещи, Август сжимает кулаки так сильно, как только может. Вместо того чтобы испуганно смотреть, вместо того чтобы ждать, когда бить начнут его, он рычит. Будто дикий зверь, предупреждает противника, что лучше с ним не связываться.
– И что ты сделаешь, придурочный орт? Драться хочешь?! Отдай свой дурацкий колпак и иди побираться в другом месте!
– Больной совсем? Нас трое, а ты один, бестолочь!
Испуг не мешает понять всё верно. Здесь просто выхода нет. За спиной стена, а впереди трое, которые с самого начала только и хотят отобрать колпак. Так что шляпу приходится бросить в сторону. Вернее, за спину, на вещи кузнеца. И затем Август с криком бросается на пухлого.
– А-а-а!
Бранясь, все трое кидаются лупить, куда попадут. Молотят в бок, в голову, в шею. Потом удаётся дотянуться до плеча и укусить.
Пухлый кричит и вырывается. Август тут же бросается на второго и кусает его за ногу. И он тоже не выдерживает.
– А! Больно! Пусти!
Стоит лишь бросить на третьего звериный взгляд, как он сам отшатывается. Мальчик всё равно делает рывок в его сторону, но хулиган убегает.
– Мама! – кричит он.
И потом будет рассказывать, что это вырвалось совершенно случайно. Не понимая, почему товарищи всё равно над ним смеются.
Наконец, Август отползает к стене, отирается рукавом и занимает стойку. Он взъерошенный и дикий, волосы поставил дыбом и смотрит так, будто готов драться насмерть, лишь бы не отдать волшебный колпак.
На миг становится тихо. Все трое смотрят друг на друга.
– Да пошёл ты! Понял?! Вонючий орт… – ругаются хулиганы, попятившись.
Проходит больше минуты, и лишь тогда руки, наконец, опускаются.
Ещё немного постояв, отдышавшись, Август берёт вещи, надевает колпак и готовится идти. Внезапно он вспоминает, что убор держится на голове. А правда ли?
Приходится помотать головой во все стороны, постараться сбросить шляпу, но колпак на месте. И никак не получается его сбросить. Зато стоит прикоснуться пальцами, и достаточно одного невесомого движения. Жаль, в обычном мире не было таких удобных головных уборов.
Теперь можно пройти. Те четверо исчезли. Или не показываются на глаза. И теперь-то никто не помешает идти по пыльной дороге, греясь в лучах солнца.
Запах даже ещё лучше. Будто чище, или лёгкие дышат глубже. И ощущение свободы, которую никто и ни за что не сумеет отобрать.
Люди трудятся на участках. За стенами замка, действительно, как в деревне. Кто-то держит огород, кто-то разводит животных. Больших полей не видно. Может, их и нет. А может и здесь замешана магия?
На середине пути Август полностью тонет в размышлениях. Идёт неторопливо, рассматривает колпак, сняв его. И так доходит до самого дома. Вернее, почти. Чуть раньше его встречает радостный дружеский лай.
– Гав!
И мальчик быстро увлекается новым делом – беседой с лохматым другом.
– Ты правда меня понимаешь? – спрашивает он в какой-то момент. – Дома собаки были совсем другими, а ты как будто знаешь, что я говорю.
– Гав!
– А если скажу «сидеть»?
Щенок фыркает, облизывается, но исполняет команду.
– Ух ты! Ты правда меня понимаешь?! – Легко представить, насколько интереснее становится разговор. – Сейчас я тебе расскажу, что сегодня было!
– Гав!
Август прежде всего решает поведать про колпак. Потом про шарф и одежду, вкусный запах и добрую тётю Июну. Затем уже переходит к истории с дракой.
Пёсик то рычит, то лает. То начинает мотать хвостом и бросаться из стороны в сторону, прыгать с места на место. Всё это делает рассказ только живее, а беседу интереснее.
В какой-то момент мальчик резко изменяется в лице.
– И я даже не подумал, что они не смогут забрать колпак. Представляешь? – говорит он с серьёзным, задумчивым видом.
Щенок прячет язык в пасть и с недоумением свешивает голову набок. Август понимает его мгновенно.
– Сам подумай, ведь он лежал там столько лет! Ещё продавец сказал, что к нему даже прикоснуться не могли. Значит, колпак бы они не смогли забрать, его сила им бы помешала.
– Гав-гав!
– Но я рад. Делать больно – нехорошо, запомни… но я рад, что справился сам. А иначе я как будто бы не заслужил такой подарок. Мне так кажется.
Пёсик издаёт любопытный звук, скулящий, но не жалостливый, и кладёт лапу на кроссовок. В ответ Август улыбается.
– Ладно, идём. Надо ещё передать дяде Марку, что сказала тетя Июна.
– Гав!
– Если бы я ещё знал, о чём речь. Я же не умею читать на их языке, хоть он и звучит точно так же, как мой.
Кузницу разрывает жар.
Вчера дядя Марк работал, но был поздний вечер, он заканчивал. Печь остывала, надо было только завершить работу с заготовкой. Сейчас работа в самом разгаре.
Остановиться приходится уже у ворот. Несмотря на то, что двор просторный и здесь спокойно разворачивается телега, жар достаёт до забора. Здесь только греет щёки, но рядом с печью плавится воздух!
Без учебника ясно – магия. Она, наверное, и защищает дядю Марка. Как иначе объяснить, что он сидит в таком пекле, но даже не подаёт вида? Нормальный человек уже бы сгорел. Даже на середину двора зайти страшно. И даже в нескольких шагах от кузницы воздух красный от жара.
До самого вечера приходится сидеть в сторонке. Делать нечего, кроме как говорить с щенком. Всё это время уходит как раз на то, чтобы выбрать ему имя.
Новый друг оказывается капризным. Никакие варианты ему не приходятся по вкусу. Хотя, может, ему не нравятся именно клички из мира людей, но других Август не знает.
После долгого молчания, перебрав всё, что было в голове, Август восклицает:
– Я знаю! Надо назвать тебя Косолап.
Щенок свешивает голову набок, демонстрируя недоумение.
– Ну потому что ты, когда бегаешь, так забавно переставляешь лапы.
– Рррр…
– А ещё, медвежат зовут косолапыми. Они маленькие и неуклюжие, но потом однажды вырастают настоящими медведями, которых даже волки боятся!.. Наверное…
Щенок успокаивается. Приподнимается, раздувает грудь и гордо, громким и глубоким голосом отвечает:
– Уаф!
Это оживляет игру Августа с его четвероногим другом. Подбирая имя, они как раз успели отдохнуть, теперь обоим хочется размяться.
Набегавшись и устав, они заваливаются возле дерева на траву. Здесь прохладно и хорошо, солнце не слепит, зелёное покрывало мягкое, а ветер ласковый. И жар от кузницы сюда не дотягивается.
– Косолап… ну что, Косолап?.. Набегался?..
– Значит, выбрал имя?
Август приподнимается. Голос кузнеца раздаётся совершенно внезапно.
– Колпак?.. Он из лавки Нериса?
Тут же мысль, что надо было представиться. Рука тянется пощупать колпак на голове: про него опять удалось забыть.
– Дядя Марк, вы хотели поговорить вечером… можно сейчас?
Кузнец оглядывается. В кузне сейчас не поработаешь, можно было бы ответить сразу, но вопрос застаёт врасплох.
– Можно… да… что это с тобой? – Марк замечает синяки, но не обращает на них внимания. – Ты будто стал увереннее.
Август немного смущается.
– Привык просто… наверное.
Он оглядывается. Вечер близко, солнце уже перекатилось на вторую половину неба. Свет мягче, ласковее, тени поменяли стороны. Река, леса, холмистый луг перед замком стали чуть другими. И мальчик. Он, словно краски дня, изменился и стал за эти полдня намного взрослее.
– Дядя Марк, мне некуда возвращаться. – Выглядит он грустным, но совсем не растерянным. – Я должен узнать, зачем мама привела меня сюда. Я должен найти след.
Мужчина садится на пень рядом с деревом.
– Я уже говорил тебе…
– Я знаю, – становится Август перед кузнецом. – Я понял, след привёл меня сюда, и она исчезла, но… может, я просто не заметил? Может, кто-то ещё её видел? Я должен узнать, почему мама привела меня в это место.
Мальчик глядит строго, сдвинув брови, решительно. Человек с таким взглядом не отступит.
– Ну и как ты собираешься это сделать? Как ты хочешь найти след, если он исчез?
Ответ находится мгновенно.
– Я её нарисую. – Кузнец не успевает усмехнуться. – Даже если с первого раза, когда-нибудь я смогу. Может, кто-нибудь в округе видел её. Может, кто-то её знает.
Приходится подумать.
– И что ты будешь делать, если не получится?
– Всё, что скажете. Если скажете вернуться, то вернусь.
Кузнец долго смотрит, раздумывает. Затем слегка прищуривается.
– Ты как-то изменился… это новая одежда?
Если на синяки мужчина намерено не обратил внимания, то одежду действительно не заметил. Такого ожидать трудно, так что Август решает, что разговор идёт о побоях.
– А… они хотели отобрать колпак, – хмурится мальчик, полагая, что сейчас его будут ругать. – Я не мог отдать…
– Вот как? Хм… значит, тебе можно верить.
Сказать, что эти слова удивили, ничего не сказать. Порядки в этом мире совсем другие. Взрослые не обращают внимания на хулиганов и сами готовы пнуть ребёнка, если узнают, что он из мира людей. И это чувствуется, но доподлинно законы, по которым живёт мир, Августу до сих пор не известны.
– Молодец, что смог за себя постоять. На вид ты довольно хлипкий… Ладно. По рукам, если готов. Это последний наш уговор. Подумай. Я дам тебе работу и кров, а ты будешь рисовать в свободное время. И если не найдёшь след, сделаешь, как скажу.
О чём тут думать, если только на это и была надежда. Мальчик охотно соглашается.
– По рукам!
И раз уж получилось одолеть хулиганов, то чего стоит нарисовать рисунок? Всего один шаг на пути разгадки тайны, оставленной матерью. Один шаг, чтобы узнать, что ещё она не успела сказать.
Глава 6 – Лют
Из кузницы неожиданно появляется тётя Июна. Пока Август играл с Косолапом, он упустил её приход. Ещё хотелось поговорить с дядей Марком, но опережая торговку, приближается волшебный аромат.
Это что-то необъяснимое, невероятное. Ещё миг и голова отключится. Страшно становится, кажется, убить можно за такое угощение. Удержать над собой контроль не выйдет.
– Дядя Марк…
– Иди-иди, – подталкивает кузнец. – Она только из-за тебя сюда пришла. Чтобы ты не давился моей стряпнёй.
Ноги еле двигаются. Чем ближе, тем сложнее. Всё тело становится ватным. Язык немеет, и Август едва не забывает поздороваться.
– А… здравствуйте…
Он едва держится. Глазами ищет еду, не может противиться желаниям. Женщина смеётся.
– Беги ешь! – жалеет она мальчишку. – А то остынет.
Взгляд находит на столе миску с супом, хлеб и салат. Ещё кружка. Держаться уже невозможно, и Август со всех ног бросается к столу.
– Ха-ха-ха! Небеса! Какой голодный! Ха-ха! – Она быстро успокаивается и поворачивается к кузнецу. – Так он сын дриад? И никогда не ел наших блюд?
– Он не просто сын дриад, Июна. Он из мира ортов. И он никогда раньше даже не знал о волшебстве.
Лавочница не сдерживает эмоций. И её обычная яркая манера говорить становится ещё цветастей.
– Ах! Не может быть!
– Только этого не знает никто, кроме нас с тобой. И, думаю, лучше никому не говорить.
После такого улыбка исчезает. Гостья кузнеца нахмуривается.
– И зачем ты мне это рассказал?
Марк холоден и спокоен, как всегда.
– Я точно знаю, ты никому не скажешь.
Август ничего не слышит. Даже перед глазами пелена. Будто нет ни стола, ни стен кузницы, ни пола, ни потолка. Лишь содержимое тарелки.
Так что долгий разговор проходит слух стороной. Быстро управиться с порцией даже с волшебным аппетитом нельзя. А едва трапеза оканчивается, как она остаётся лишь сонным воспоминанием о прекрасном мгновении.
– Что ж, пожалуй, я пойду. – Мальчик уже доел, и неловко задерживаться дольше. – Потом разогрей ему мясо с гарниром, оно в комнате. Это лучшее, что я могла сделать.
– Хм…
– Если что, я сделаю ещё, – улыбается гостья. – В любом случае, к концу недели он уже будет спокойнее относиться к еде. Это хорошо, что он в городе не встретил каких-нибудь шашлычников! И кто додумался его туда послать?
Шутку Марк будто не видит.
– Кто-то, кто не знал, что он из мира ортов…
– Ладно, я пойду. Скажи, что мне было приятно для него готовить.
Кузнец аккуратно трогает знакомую за плечо.
– Постой. Дай мне тебя отблагодарить.
Он поднимает руку ладонью вверх. Вспышка и на ней появляется золотая монета. Июна отталкивает подарок.
– Если за добро платить, то в мире останется только злоба.
Кузнец берёт девушку за руку и вкладывает монету.
– А ели не платить, то все добрые люди умрут с голоду. Так что возьми и иди с миром, не отвергай мою благодарность. Она не дороже твоих трудов.
Остаётся только пожать губами. Внезапно раздаётся топот.
– Тётя Июна!
Августа переполняют эмоции. Он кричит, не справляясь с таким шквалом чувств.
– Спасибо большое! Это было самое вкусное, что я ел! Ой…
– Ха-ха! Тебе спасибо! – Она садится рядом на корточки и смотрит добрым, искренним взглядом. – Если бы все так меня хвалили, готовила бы даром.
– Подожди до вечера, – подмигивает она. – Ну а мне пора. Ешьте с аппетитом!
Тётушка уходит. Кузнец молчаливо раздумывает о чём-то, но заговаривает ещё не скоро.
Беседа начинается без спешки.
– Я тут подумал о нашем уговоре… Слова не должны быть пусты. Нет смысла обещать то, что нет нужды исполнять.