Немецкая тетрадь. Субъективный взгляд – Владимир Познер

У Владимира Познера сложные отношения с Германией. Он, ребенок военного времени, всю жизнь испытывает к ней неприязнь. Судьба, однако, барышня ироничная. После войны вся семья Познера вынужденно уезжает из США в ГДР, где пятнадцатилетний Влади чувствует себя неуютно и жутко злится, когда на улице его принимают за немца. Гораздо позже его единственная дочь эмигрирует именно в Германию, и именно там будут расти его внуки. Писать об этой стране непредвзято Познеру нелегко."Немецкая тетрадь" – короткие заметки о людях, с которыми Познер встречался для интервью, когда готовил свой фильм о Германии. Текст щедро сдобрен авторскими фотографиями – в основном, конечно, портретами. Здесь и обычный рыбак из Гамельна, и обосновавшийся в Германии турок, и известный немецкий журналист. Здесь и еврей, переживший холокост, и сын одного из самых страшных нацистских преступников, и даже автор моего любимого «Чтеца» – Бернхард Шлинк.Темы, которые поднимает Познер в «Немецкой тетради», уже затрагивались им в «Прощании с иллюзиями». О его личных взглядах и семейных историях я уже знала. Эта книга стала особенно интересна тем, что дала услышать и понять не только самого автора, но и собственно простых немцев. Что они думают о своей стране и своей истории? Как они ведут свою политику и как воспитывают молодежь? Действительно ли они до сих пор переживают чувство вины за деяния их предков в ХХ веке?Короткие главки книги дают много пищи для размышлений. Не только о Германии, но и о России. Не только о немцах, но и о нас самих. О каждом из нас. Однако знакомство с Познером как с человеком и писателем я бы советовала начинать не с крошечной «Немецкой тетради», а с основательного «Прощания с иллюзиями». Там он подробно рассказывает о своем детстве и становлении, о жизни во Франции, США, Германии и, наконец, в СССР. Так многое в его позициях станет ясным.М.Моя рецензия на книгу Прощание с иллюзиями

Моя история о дружбе с немцами

Прочитала в режиме обчитывающей вокруг газонокосилки из предыдущей моей рецензии. То есть шарила на ютубе, нашла Познера, интервьюирующего Прилепина, посмотрела-послушала. Два очень разных, человека, периодически устраивающих себе полемику на двоих (2014 год , далее- везде). В действие вступил бог рандома и принес мне «Немецкую тетрадь».

Книга небольшая, читается легко, составлена из фотографий и мыслей к ним. Некоторые мысли и аргументы совпадают с теми, что прозвучали в видеобеседе, доказывая их выкристаллизовавшуюся для автора устойчивость.

Преподавательница русского и немецкого языков. Мемориальная вмурованная плашка «17 июня 1953». Турок-иммигрант. Полковник вооруженных сил ГДР в отставке. Октоберфест. Человек из Гаммельна. Человек, переживший Дахау и Освенцим. Возведение Берлинской стены…

Я не знала, что Стену построили в 1961. Думала, что раньше, но раньше, оказывается, было 17 июня 1953.

Не знала, что СССР наследил и накопытил еще и так и тогда.

У автора свое отношение к Германии, что естественно. Он застал Вторую Мировую, он был в том времени. Тем не менее, читая о его восхищении преподаванием истории в современной немецкой школе…

Детям, родившимся через несколько десятилетий после гибели Третьего рейха, напоминают о нем на уроках истории. Когда я спросил своего внука, что ему и его одноклассникам говорят о гитлеризме (ему было лет 10), он ответил: «Знаешь, говорят, что виноват был не только Гитлер, не только нацисты, что виноват был немецкий народ, который поддержал Гитлера и нацистов».о женщине, взорвавшейся негодованием…

– О чем?! О бесконечном раскаянии, о всеобщем осуждении, о Гитлере, о нацизме, ну, хватит, всё сказано, мы всё признали, мы посыпали головы пеплом, мы съели тонну дерьма, мы вывалились публично перед всеми во всех вонючих лужах, какие есть и каких нет, и мне хватит, по самое горло хватит, не хочу больше слушать эту песню и не буду слушать её, понимаете, не буду!!!о вопросе, что означает быть немцем или быть русским…

о том, что немцы, к счастью, покаялись, а русские – нет, хотя есть, в чем…

…я думаю, что он переоценивает действенность публичного покаяния и недооценивает обратные эффекты неотступного призыва к смирению.

Гитлер пришел к власти, когда в стране, зажатой после первой мировой, понятия «реванш» и «выживание» стали казаться синонимами. Советский Союз развалился, когда речи из передовиц и бурные аплодисменты, переходящие в овацию, обрыдли всем сверху донизу.

Горячая государственность Прилепина, с которого я начала свой отзыв о «Немецкой тетради», родом из 90-ых, есть ответная реакция на развал, на перекормленность речами о мерзостях советского режима.

И так далее…

Кстати, Тимур Вермеш в «Он снова здесь» убедительно написал отсутствие гарантий, которые должен бы обеспечивать запрет на «зигование».

Человек удивительной судьбы, и, как бы к нему не относились, незаурядная личность. Его документальные фильмы и книги субъективны, но это мне в нем и нравится. Он не претендует на знание некоей истины, а всегда высказывает свое мнение и подталкивает читателя и зрителя в первую очередь думать самому. Словно ведешь неторопливую беседу с кем-то хорошо знакомым на важные темы, но не переходящую в яростный спор.

Этак книга в том же роде. Он рассказывает небольшую историю о каком-то человеке, высказывает свое мнение и задает вопросы читателю. И хотя речь идет о немцах в основном, но ответы на вопросы, которые мы должны себе дать, относятся к России. Тяжелое прошлое, должны ли потомки расплачиваться за него и чувствовать вину за него? А уж тем более прилюдно каяться в нем перед мировой общественностью? В тоже время можно ли игнорировать проблемы массовой иммиграции из мусульманских стран, при почти тотальном нежелании ассимилироваться в новом обществе? Расисты ли те, кто призывают ужесточить миграционную политику? Нужно ли неравнодушной молодежи ходить на митинги? А если не ходить, то можно ли при этом остаться человеком с убеждениями? Где границы толерантности и демократии? И самый сложный вопрос – что для вас значит быть русским?