Владимир Фролов
Общежитие
– Вот скажи, Вадим, чего тебя потянуло продолжать учиться? Неужели, так сильно любишь свои точные науки? – спросил Егор.
– Вообще то, парни, должен вам признаться, – язык у меня уже порядком заплетался.
– И в чем же ты нам признаться хочешь, дружище? – Антон похлопал меня по плечу, чуть не упав со стула.
– Я писателем хотел стать.
– Ого, ну ты даешь. А зачем учиться тогда решил то? – недоуменно произнес Антон.
Я вспомнил, как однажды написал стих. Это было в детстве. Я слушал на кассетнике «Агату Кристи» и размышлял о том, почему родители в обязательном порядке хотят отправить меня в школу. Неужели без этого я непременно буду идиотом? К чему весь этот сумбур точных и гуманитарных наук? Я подошел к родителям и показал свое творение. Они тогда не слишком его оценили. Отец сказал, что мне следует больше времени уделять физике и математике. «Ты, дружок, пойми. В наше время людям нужны цифры. Цифры отправили человека в космос. Они же построили автомобили. Цифры в лабораториях изобрели лекарства, которые нас лечат. А знаешь почему? В них заложена правда», – произнес он, разглядывая протянутую мной бумажку. С тех пор я не писал, предпочитая листать справочники по математике, изредка разбавляя их научно-популярной литературой.
– Думаю, все дело в знаниях, они помогают нам лучше выражать свою линию, – начал я рассуждать вслух. – Без знаний тебе сложно выразить то, что на душе.
– Знаешь, приятель, ты все равно не выразишь то, что у тебя на душе. Никто не поймет, будь ты хоть трижды ученый. Все тебя по-своему будут оценивать, – Антон разглядывал пустую рюмку задумчивым взглядом.
– Соглашусь с Антохой, – произнес Егор. – И еще, знания всегда субъективны, Вадик, тебе ли не знать. Наука, как по мне, такое же творчество, как и написание стихов, романов, музыки.
