Владимир Педанов
Очень хочется жить!
Мы шли в тишине уже почти полчаса. Лишь изредка под ногами хрустели ветки и было слышно, как перешёптываются между собой подростки. Я вспотел насквозь. Хотелось поскорее занять позиции и приготовиться высматривать в кустах кабанов. Благо, мы вскоре очутились посередине «подковы» и остановились. Перед нами простирался вид на пару десятков километров. Позиция была довольно высоко, так что город в долине было видно, как на ладони. Горизонт упирался в пунчаки и терялся в дымке на другой стороне долины.
Заид жестами показал, что здесь надо занять позиции и указал на еле заметные тропки, по которым, скорее всего, будут идти кабаны. Здесь на изгибе холма по склону были разбросаны огромные валуны.
– Давай займём позиции на этих камнях? Свиньи не будут нас видеть и, скорее всего, не почувствуют, так как мы будем сильно выше.
Виталик кивнул и начал располагаться на правом камне. Я тоже стал готовиться. Усевшись поудобнее, я разложил нож, верёвку и флягу с водой, достал и включил экшкамеру и начал вглядываться в шевеления листвы. Солнце заливало открывавшийся перед нами простор, делая все цвета на карте ярче. Взгляд постоянно соскакивал с кустов в низине на простор, который открывался внизу долины. Здесь можно было просидеть целый день.
Вскоре внизу послышался лай собак. Переглянувшись с Виталиком, я сильнее сжал в руках ружьё и, уперев его в плечо, нацелил его на кусты. Шум приближающихся загонщиков всё нарастал, пропорционально нарастал и пульс. Краем глаза я увидел, как Виталик вскинул ружьё и прижался глазом к прицелу. Оторвав взгляд от своего сектора, я начал всматриваться туда, куда смотрел Виталик, кусты едва шевелились, и это больше походило на колыхания от ветра.
– Мужик, что-то видишь?
– Не, наверное, показалось, а ты?
– Пока только кусты.
Лай собак приближался, уже можно было разобрать перекрикивающихся загонщиков – кабанов всё не было. Движение мерещилось уже там, где его явно не было. В каждом наклонившемся кусте мне виделся силуэт животного. По звуку, до собак было ещё метров 200-300, когда ближайшие к Виталику кусты зашевелились и от них в траве отделилось какое-то животное. Мы смотрели на него через прицелы наших ружей, но не решались выстрелить, пока не увидели, что это. Благо наше ожидание продлилось недолго, секунды через три над травой поднялась белая голова с чёрным пятном на ухе и, с любопытством оглядевшись, нырнула обратно в густую траву, оставляя за собой след из колосящейся растительности.
Посмотрев друг на друга, мы с Виталиком облегчённо и несколько разочарованно выдохнули. Дети, сидевшие на тропинке за нашими спинами, посмеивались над нами, перешёптываясь на своём языке. На тропе появился Заид и жестом показал нам возвращаться к нему.
– Никого?
– Только собаки.
– Видимо, свиньи прошли мимо, – добавил Виталик.
– Не знаю, как это возможно, вся поляна была у нас как на ладони.
Заид покачал головой:
– Кабаны очень умные. Они чувствуют вас издалека и сразу понимают, к чему идёт дело, когда на них спускают собак.
– Но куда они могли деться?
Заид показал на еле заметную щель в кустах, шириной она была сантиметров 15, и среди десятков метров пространства поляны её совсем не было видно.
– Скорее всего, ушли через эту щель.
Пока мы разговаривали с Заидом, на нас вышли загонщики с остальными собаками. Перекинувшись с нами парой фраз, они скрылись в джунглях, видимо, продолжая погоню за кабанами.
– Идём, – сказал Заид, – нам надо занять следующую позицию до того, как к ней выйдут собаки.
Загонщики поднялись вправо по холму, мы же пошли налево. Шли мы теперь не по тропинке, а напрямую через заросли, под крутым углом вверх. Удовольствие от прогулки по свежим джунглям сменилось мучительным желанием поскорее выйти на ровную дорогу. Из-за того, что мы карабкались вверх по горе, постоянно приходилось хвататься за что-то. Корни, стебли и стволы растений, листья, выступы земли. В руках периодически оказывалось либо что-то колючее, либо что-то слизкое, либо что-то острое. Очень быстро я расцарапал кисти в кровь и понял, что без перчаток идти дальше особо смысла нет. Виталик, который не взял перчатки, страдал не меньше моего. Благо солнце уже не светило так ярко, горы начинали окутывать облака, и становилось не так жарко.
Наконец, после часового подъёма через колючие джунгли, мы вышли на небольшую полянку. Заид окликнул нас и объяснил, что скоро снизу пойдут животные. Нам надо занять позиции между деревьями и ждать, когда свиньи выйдут на нас. Холм в этом месте был довольно узкий, поляна шириной метров 10 заканчивалась по краям обрывами влево и вправо. Перед нами и за нашими спинами были густые джунгли, через которые ничего не было видно. Сама поляна не была лысой. Просто здесь было относительно свободное пространство и было видно, что происходит на квадрате 10 на 10.
– В такой ситуации тяжело будет промахнуться.
– А ты успеешь среагировать? – спросил Виталик. – Представляешь, он выскочит на бегу из этих кустов и пронесётся мимо тебя. Ты даже прицелиться не успеешь.
– Ну а что делать, здесь-то точно лучше, чем в джунглях их ждать.
– Давай поднимемся как можно выше, чтобы было хоть чуть-чуть время на реакцию?
Мы расположились среди корней деревьев, которые причудливыми узорами изгибались, вырываясь из земли. Воздух пах сырой землёй и древесиной, мы были почти на вершине пунчака, и здесь уже было попрохладнее. Вспотев после крутого подъёма, я начал быстро остывать в этой сырости. Тучи, укрывшие солнце, становились всё тяжелее. В воздухе повисла духота, как обычно бывает перед тропическим дождём.
Где-то час мы молча сидели и вглядывались в кусты. Мой сектор был левее, Виталик контролировал правую часть. Вглядываясь в густые джунгли, мы слышали, как внизу перемещались загонщики и их собаки ворчали друг на друга и на кабанов. Джунгли были спокойны и величественно тихи. Стрекотали насекомые, ветер шумел кронами деревьев, но никакого движения, никакого шевеления. Мне начинало казаться, что лес гипнотизирует нас.
Периодически я стряхивал с себя разных насекомых. То термиты пробирались ко мне по корням деревьев, то большой паук спустился откуда-то прямо на поля моей шляпы. Я старался производить как можно меньше движения, чтобы не стать замеченным кабаном. Мне казалось, что из джунглей на меня кто-то смотрит. Кто-то нечеловеческий, со своей дикой животной природой. Моя задача была – остаться незамеченным для этого существа, подкараулить его и метко поразить.
Однако спустя какое-то время ситуация повторилась. Из джунглей вместо кабанов на нас вышли сначала гончие, а потом и загонщики. В этот раз загонщики были возбуждены.
– Они прошли прямо мимо вас! – кричал один из них. – Как вы умудрились их упустить?
Он говорил искренне и удивлённо, видно было, что азарт охоты захлестнул его едва ли не больше, чем нас. Я был на 100% уверен, что мимо нас и муха не могла проскочить. Поляна была небольшой, и мы контролировали её полностью. Обойти нас слева или справа было невозможно, обрывы точно не давали бы пространства для манёвра. Мне стало немного неловко, неужели мы такие бестолковые охотники, что не смогли подловить свиней даже в такой ситуации, когда нам их выносят на блюдечке.
– Я никого не видел, ни малейшего шевеления, – сказал Виталик.
– Слушай, я тоже, да и обойти они нас не могли, как в прошлый раз.
– Может, и не было никаких свиней, просто они нас разыгрывают?
– Какого размера был кабан? – спросил я у загонщика.
– Это был самец, довольно крупный.
– Как он мог пройти мимо нас? Мы держали под прицелом всю поляну.
– Возможно, он использовал какую-то кабанью магию, как лесной дух. Видимо, очень хочет жить, – подмигнул нам другой загонщик.
Мы были разочарованы, но не грустны. Эта неудача только подогревала наш азарт. Конечно, мы уже довольно много времени провели в лесу, но в целом не были разочарованы. Уверенность в том, что кто-то сегодня падёт жертвой наших выстрелов, не покидала нас.
– Кстати, парни, кажется, мы нашли нож, который вы потеряли здесь позавчера, – сказал нам Буди. – Это ведь ваш? – и он протянул Виталику нож Бона.
– Как вы его нашли?! Это ведь буквально иголка в стоге сена! – радостно вскричал Виталик. – Маленький нож в огромных джунглях. Да и идём мы сегодня другой дорогой.
– Просто надо внимательно смотреть по сторонам, – с уколом сказал Буди. – Тогда и кабанов не пропустите.
Заид позвал нас немного перекусить. Налив нам по чашке тёплого копи, охотники уселись рядом с нами и стали смаковать этот напиток. Мы опять сидели на пунчаке, почти на самом верху и пили это местное пойло.
– Что дальше, Буди, остались ещё места для отстрела?
Загонщики захихикали и, переговорив между собой, выдали:
– Да, нам надо будет попробовать ещё пару мест. Но есть ощущение, что погода скоро испортится и пойдёт дождь. Тогда собаки потеряют след кабанов и охотиться будет невозможно.
– Далеко идти?
– Следующая позиция где-то в часе отсюда.
Пока мы пили кофе, воздух и правда стал наполняться мелкими каплями дождя. Как будто влажность повысилась до максимума, и влага стала собираться в маленькие капли прямо у земли. Мы допили кофе и приготовились выдвигаться дальше.
– Будьте осторожны! В этот раз мы погоним свиней на вас сверху вниз. Вам нужно будет спрятаться надёжнее, чтобы у кабанов не было шансов вас увидеть.
Приняв напутствие, мы выдвинулись дальше. Лёгкая морось перерастала в лёгкий дождь, который вскоре перерос в настоящий тропический дождь. Благо, ещё во время привала мы успели надеть наши дождевики и, хоть мы и были уже насквозь мокрыми, нам не было холодно. Резиновые костюмы надёжно держали тепло.
Спуск с пунчака не давался легко. Усиливающийся с каждой секундой дождь размывал дороги и превращал их в ручьи. Та тропа, по которой мы шли, очень скоро стала походить на горку в аквапарке. Хоть нам и не приходилось больше карабкаться вверх, цепляясь за колючие ветки, но идти становилось всё сложнее. При каждом шаге надо было быть готовым к тому, что скользкая глина уйдёт из-под ног и спуск на пару секунд резко ускорится. Особенно неприятно было падать первый раз. До первого падения ещё оставалась какая-то иллюзия того, что удастся выйти относительно чистым из этого леса. Но после первого шлепка лицом в размытую глину эти мысли больше не доставляли неудобства.
Я быстро сообразил, что пытаться шагать по такому спуску – это бесполезная затея. Закрепив бенджамин у себя на спине, я начал скатываться по этому ручью, как по горке в аквапарке, сидя на корточках. У меня получилось проехать так достаточно долго, после чего я остался дожидаться Виталика на более-менее ровной площадке. Ему было тяжелее так сделать. Крупный предатор с большим деревянным прикладом и навесной оптикой требовали большего внимания. Их нельзя было просто заткнуть за спину и скатываться, не боясь упасть на них. Виталик попробовал скатиться на корточках, но прикладом постоянно цеплял за землю, поэтому через какое-то время перестал.
Дождь продолжал усиливаться. Казалось, что больше воды просто уже не может быть, но с каждой минутой ручей под ногами становился всё глубже, а с деревьев вниз стекали уже не отдельные капли, а целые потоки, как из водопада.
– Не думаю, что у нас есть шансы кого-то подстрелить в такую погоду, – сказал Виталик.
– А мне кажется, наоборот, это должно увеличивать наши шансы. Кабаны нас чувствовали и слышали, поэтому всегда находили возможность уйти от нас. Сейчас нас прячет дождь, поэтому они могут на нас случайно наткнуться.
– Ну, вероятность случайно наткнуться на кабанов в этих огромных пустых джунглях явно ниже, чем вероятность скрыть свои запахи и не шуметь в засаде.
– Да ты пессимист, вот смотри, на следующей засаде обязательно подстрелим по кабанчику.
Вскоре нас окликнул Заид и сказал, чтобы мы заняли позиции в 30 метрах друг от друга по одной стороне дороги. Кабаны должны были спускаться на нас сверху, и нам надо было приготовиться и ждать.
Мокрые и грязные, мы без сожалений плюхнулись прямо на землю, определив зоны пристрелки и подготовившись к выходу свиней. На земле дождь чувствовался не так сильно, помимо деревьев нас теперь укрывали и кусты, так что здесь было почти сухо, в сравнении с тем, что было на тропе.
Виталика я не видел, он оставался не в зоне моего огневого контроля. Но чувствовал, что он также лежит где-то там под кустом и, затаившись, вглядывается в густые джунгли. Расстояние для выстрела здесь было ещё меньше, чем на прошлой поляне. Реакция должна была быть моментальной, поэтому я не снимал руку с курка и заранее снял предохранитель.
Я провёл в таком положении ещё где-то полчаса, спустя которые я перестал чувствовать, что я промок. Я просто привык к этому состоянию, слился с водой в воздухе и на земле. Охота – лучшая медитация. Это не время для того, чтобы думать о прошлом или будущем. Это не время для мыслей о том, как неудобно тебе находиться в твоей позиции или как хочется перевернуться, почесаться, поныть. Вся концентрация уходит в указательный палец и мушку прицела. Дыхание становится глубоким и ровным. Мысли приходят в порядок и ясность. Ни насекомые, ни дождь, ни колючие и ядовитые растения – ничто из этого не отвлекает от реализации векового инстинкта убийцы, заложенного в каждого из мужчин.
Из этого умиротворённого и сконцентрированного состояния меня вырвала девушка. Ананда, дочь Заида, подошла ко мне и сообщила, что отец велел передать, что мы двигаемся дальше. Загонщики опять прошли мимо наших позиций.
Дождь становился слабее, тропа уже не была такой крутой, и идти становилось почти легко. Спустя какое-то время мы набрели на лесную хижину, в которой, видимо, местные крестьяне хранят свой инвентарь для аграрных работ и пьют кофе в конце трудового дня. Мы расположились на скамейках в этой лачуге и развели огонь, чтобы немного согреться, вскипятить воды и тоже насладиться ароматом растворимого копи три в одном.
Пока мы грелись у огня, я достал из непромокаемого отделения рюкзака свой телефон и увидел, что меня искали коллеги. На удивление, в этой глуши неплохо ловил интернет, видимо из-за того, что мы были почти на вершине склона. Мокрый насквозь от смеси пота и дождя, вымазанный глиной и исцарапанный джунглями, я созвонился с коллегами по работе.
Корпоративный мир Сингапура на другом конце линии, с его чистыми и светлыми кабинетами, совсем не укладывался в картину, которая разворачивалась у меня перед глазами. Мои коллеги, сидя в офисе на 50-м этаже, тоже наверняка могли бы быть довольны своим видом. Но я уверен, что каждый из них предпочёл бы вид с вершины пунчака, на котором мы сидели, и запах растворимого копи три в одном лучшим зёрнам из кофейни в атриуме бизнес-центра. Уверен, им бы тоже хотелось почувствовать жизнь на вкус такой, какой в эти минуты её чувствовал я. С привкусом земли, пота и крови. Описывать всё это я им не стал, сухо обсудив рабочие дела и поскорее вернувшись к реальной жизни.
Звонок немного вернул меня на землю. Надо было завершать то, зачем мы пришли в джунгли, и возвращаться домой с победой. Была уже вторая половина дня, и через несколько часов солнце должно было скрыться за горизонтом. Дождь потихоньку сходил на нет, превратившись из тропического душа в лёгкую питерскую морось.
Я окликнул Буди, Виталик кивнул в знак готовности выдвигаться дальше, и мы тронулись в последнюю засаду на нашем пути. Бедные дети, которые всю дорогу бегали с нами, подшучивая над нашим внешним видом и не азиатской «ловкостью», на этот раз заторопились домой и ушли с Заидом в другую сторону. Остались только мы с Буди и Виталиком. Мы чувствовали, что ближайшая засада будет крайней для нас на сегодня, и старались идти как можно тише, без лишнего шума.
Спустя минут 15 мы набрели на загонщиков. Они тоже промокли насквозь, и было видно, что их начинает утомлять эта охота. Сидя на поваленном дереве, на влажной бумаге мы нарисовали общую схему того, что должно было происходить в крайней засаде. Согласно схеме, дорога, на которой мы должны были устроить засаду, шла серпантинами вниз. Мы должны были выдвинуться на место и, заняв позиции, подать условный знак свистом о нашей готовности. Загонщики сверху горы должны были погнать на нас кабанов, которые, по их словам, паслись здесь неподалёку в кустах. Взять их в кустах мы не могли, потому что в густых зарослях мы бы их никогда не увидели. Но как только они побегут от собак и выйдут на открытое пространство, для нас не должно составить труда их подстрелить.
Спускаясь к позиции, я напихал в свою соломенную шляпу всякой зелени для того, чтобы не выделяться из пейзажа. Лицо моё уже было измазано глиной, а чёрно-зелёный костюм отлично камуфлировал меня среди мокрых джунглей. Пройдя где-то километр, мы заняли позиции в низине в тропинки. В этом месте тропа была узкой, но джунгли вдоль неё хорошо просматривались. На стороне дороги, в которой мы прятались, было много растительности. На другой стороне оставалось много открытых мест.
Я приготовил нож и верёвку, проверил ружьё и прокрутил в голове алгоритм действий: «Вот примерно из этого места выбегает кабан, стреляю ему в область головы и шеи, он падает, я с ножом подбегаю к нему, фиксирую его тело коленом и режу горло от уха до уха. Дальше надо будет оттащить его за ноги вон к тому дереву, привязать за задние лапы и поднять, чтобы стекла кровь». Думая об этом, я ещё раз проверил, заряжено ли ружьё, не засорился ли затвор, снят ли предохранитель. Осмотревшись, я попытался оценить, насколько надёжно я замаскирован и есть ли опасность быть обнаруженным. Лежал я к низу от дороги, поэтому на всякий случай я решил достать нож из ножен. Вдруг кабан выскочит прямо на меня, и я промахнусь или не уложу его одним выстрелом. Нужно, чтобы нож был под рукой, и я мог быстро им воспользоваться в случае необходимости.
Всё было готово. Видимо, Виталик тоже закончил свои приготовления, так что вскоре я услышал условный сигнал, по которому загонщики должны были начать гнать на нас животных.
Почти сразу после этого вдали послышался лай собак и, мне даже показалось, визг свиней. Звук нарастал, и с его приближением я всё больше вжимался в землю. Пульс колотил в груди ускоряющийся марш. Ладони начали запотевать, сжимая шейку приклада. Глаза впились в прицельную планку.
Я успевал посматривать краем глаза по сторонам, но ствол ружья и мои глаза были прикованы к небольшому проёму в кустах напротив, из которых должен был появиться кабан. Я приметил эту тропку, как только оказался на этой полянке. Очевидно было, что это не случайная щель, а используемый для прохода животных лаз. Именно оттуда я ожидал увидеть свою добычу.