Владимир Мясоедов
И имя мне – Легион

– Ну чего молчишь, пацан? – нагло выперся вперед Гиббон и древком алебарды легонько ткнул Сардаса в живот.

Попытался ткнуть. Ставший на мгновение видимым энергетический доспех, который я уже давно набросил на полуэльфа, легко отбил удар.

– Ага! – обрадовалась непонятно чему эта недоразвитая форма жизни. – Сопротивление гвардии его высочества! Попытка магического нападения! Не, парень, это уже не каталажка, это каторга!

– Ну ты попал, – с притворным сочувствием покачал головой Макака, – судя по одежде, денег на штраф у тебя точно нет, а это значит, суд снисхождение проявлять не будет. Ну что, болезный, сам пойдешь или тебе помочь?

И не дожидаясь ответа, резко перехватил свою алебарду поудобнее и молниеносно ударил плашмя по голове полуэльфа. Моя магическая броня лопнула, а Сардаса бросило на дорожку, сильно оглушив. Судя по всему, оружие было зачарованно. Ну ладно, гаденыши, сами напросились. Тех гопников, что когда-то избили меня, уже не достать, но вы за них ответите.

Нити, которые я выбросил в направлении гвардейцев, разбились о полупрозрачные сферы, вспыхнувшие вокруг них. Угу. Значит, у ребят не только магическое табельное оружие, но и бронежилеты, вернее, бронеамулеты имеются. Впрочем, следовало ожидать.

По парку разнесся звук гонга. Кажется, тревогу объявили, сейчас другие охранники имущества его величества пожалуют, причем наверняка в их числе будут не только нахальные сопляки, но и прошедшие все и вся ветераны, которые разделают наш с Сардасом дуэт под орех. И потому следующая моя атака была из тех, что в симуляторах рукопашного боя называется фаталити. Резкий выплеск примерно десятой части резервуара энергии, плескавшегося в глубинах амулета, накрыл гвардейцев. С печальным звоном полопались амулеты, защита смялась под напором грубой силы. И с влажным хрустом смялись сами гвардейцы, которых моя воля выжала, как половую тряпку. Вот так-то. Не будете больше в безлюдных уголках на посетителей охотиться. Будем надеяться, тот предсказатель не соврал, и магией духа кроме меня пользуются лишь некоторые искусники из воинских орденов. Пусть мстители, если они будут, ищут отцов-настоятелей здешних Шаолиней. Авось еще и от них по морде получат и очистят, таким образом, генофонд нации.

Однако… на месте погибших остались какие-то странные очертания. Души! Я вижу души! Движимый любопытством, я приблизился к одной, и тут же грудь резанула вспышка боли. Из того места, где под кожей находился амулет, ударил темно-синий луч. Он врезался в ближайший ко мне силуэт, который немедленно закрутило и всосало под кожу… внутрь амулета!

«Что происходит?!» – раздался в моем внутреннем пространстве вопль Гиббона.

«Ты умер», – ответил я ему, возводя вокруг незваного гостя при помощи щупов из энергии клетку из хлама, оставшегося от моих неудачных попыток освободить обитателей статуй.

«Ты за это ответишь! – продолжал бесноваться пленник. – Я барон…»

Сгустками синего огня, которыми покойный колдун затыкал души, посмевшие ему сопротивляться, я не владел. Но придвинувшиеся вплотную к полупрозрачному силуэту стены импровизированной клетки сработали не хуже. Конечно, то, что осталось от бравого стража порядка, очень противно вопило… но недолго. До тех пор, пока у него не кончился запас сил и он не впал в оцепенение.

«Демон! Демон! Скорее! – пробилась ко мне паническая мысль Сардаса. – Нас окружают!»

Я перенес внимание в реальный мир и чертыхнулся. Два десятка фигур в полупрозрачных сферах защиты рысью неслись к замершему в ступоре полуэльфу.

«Держись», – посоветовал я ему и прыгнул вверх.

«За что?!» – Панический вопль был мне ответом.

«За что хочешь, за то и держись, – усмехнулся я, ловя силовой нитью ветку величественного дерева и подтягиваясь на ней вперед и вверх. – С дороги все, Тарзан летит!»

«Так тебя Тарзан зовут?» – наконец-то сумел внятно сформулировать что-то кроме «Спасите!», «Сейчас разобьемся!» и «Здорово!» полуэльф.

«Нет, – усмехнулся я, перелетая с дерева на дерево. – Тарзаном звали изобретателя этого оригинального способа передвижения. Это уже потом, много лет спустя его лавры отобрал себе человек-паук и прочие подобные персонажи».

Ударившая в плечо стрела мигом испортила мое праздничное настроение. Черт, больно-то как! Хорошо еще, что боль я чувствую далеко не в полном объеме, благодаря тому что тело не мое. Сардас так и вообще способность соображать утратил и тихонько подвывает. Вырвать инородный предмет силовой нитью просто… А вот затянуть рану оказалось неожиданно сложно. Она не то чтобы совсем не поддавалась, но делала это крайне неохотно. То ли стрела была отравленной, то ли замагиченной, но уж точно не простым куском дерева и металла.

Следующая ее товарка пролетела мимо головы чудом. В роли чуда выступал силовой доспех, в который я после ранения спешно закачивал запасы энергии. Про демаскировку лучше пока забыть, все равно уже засекли и активно ищут.

Перелетев через невысокую стену, я радостно вписался в какую-то карету и перевернул ее. Чьи-то вопли были громкими, но непонятными, слишком уж сильно я оттеснил Сардаса от управления телом. Стартовав прямо из обломков, в считаные секунды добрался до реки, плюхнулся туда, проплыл на всей своей немалой скорости под водой, пока кислород в легких не кончился, и только потом вынырнул. Так, это уже не центральный район, слишком бедно одеты хозяева удивленно выпученных на меня глаз. Вздох, и снова ныряю, выныриваю уже под каким-то мостом.

«На фиг эту цивилизацию, – буркнул я, огорченно рассматривая рваный рукав куртки с дырой от стрелы посередине. На мои мысли ровным фоном наслаивались доносящиеся от Сардаса обрывки панических «Догонят!», «Найдут!» и печальное «Я все еще слабый, даже с демоном». – Очень может быть, – согласился я с последним пунктом. – Но ты сам виноват. Кто отлынивал от тренировок под разными предлогами? Да и я тоже хорош… поддался на твои уговоры, тупой болван. Видно, пребывание в этой побрякушке ничему меня так и не научило».

«А сам-то? – обиделся полуэльф. – Толком колдовать не умеешь, в амулете сидишь, когда я к тебе туда с вопросами лезу, ворчишь, как пес, у которого кость из-под носа уводят, а туда же, учить вздумал. Что, не можешь сделать меня сильным раз и навсегда? Тогда я от тебя отстану, виси там у себя в темной пустоте, сколько хочешь, а я сам все сделаю. И богатство заработаю, и титул, и… и… и сам магом стану, причем сильнее, чем ты!»

«Да? Ну станешь ты сильным с моей помощью, – начал рассуждать я. – А куда ты дальше пойдешь, если тебе не подсказывать вовремя? В армию? Теперь это несколько проблематично, да и дальше младшего офицера не уйдешь. В маги? Я тебя на порог более-менее приличного чародея не пущу, мне этих кудесников уже до самой смерти… гм… в общем видеть их мне не хочется. Про жрецов и не заикайся, это даже на шутку не тянет. В бандиты подашься? Ты сможешь очень долго оставаться неуловимым… до тех пор, пока ловить тебя станут не как вора, а как одержимого. А это неминуемо выплывет наружу после того, как нас не поймают еще энное количество раз».

«А что предлагаешь ты?» – подумав, спросил полуэльф.

«Очень просто. Помнишь, ты рассказывал мне про Побережье?»

«Помню».

«Почему бы нам не переселиться туда? Там нас точно стража как бродяжек не повяжет».

«Стража? Да ты смеешься! С той силой, которую ты мне дал, мы их…»

«Нас поймают очень быстро. После одного-двух десятков трупов. А вот в тех краях ловить некому, более того, такая мысль никому и в голову не придет. А вот подняться, наоборот, можно легко».

«Но как же пираты?»

«Малыш, ну я же все-таки демон. Уж пару-тройку посудин мы утопить всегда сумеем. А потом, есть у меня на примете относительно легкий способ обогащения».

«Какой?»

«На Побережье, я думаю, немало затонувших кораблей… Скажи, а местные маги умеют дышать под водой?»

Глава 4

Впервые с тех пор, как получил возможность разделить чувства носителя амулета, я всерьез задумался о том, что быть живым – это подчас весьма неудобно. В пыточной, к примеру. Ну или на второй неделе пешего пути по лесам. Что, впрочем, почти одно и то же.

Нет, сначала все шло неплохо… Как неплохо может «идти» спешное бегство. Резонно рассудив, что привратники еще очень долго будут внимательно всех проходящих осматривать на предмет схожести с моей физиономией, я сгонял в гостиницу за своими вещами, после чего до наступления ночи отсиживался в чем-то вроде открытого кафе, ну а затем банально перелез через городскую стену. Это не так уж и сложно, если кроме рук и ног воспользоваться двумя силовыми нитями, которые легко выдерживают твой вес… Может, какая-то сигнализация поверх стены и была, не знаю, но как только ноги Сардаса коснулись земли, я перешел на самый быстрый бег, на который был способен, и не останавливался, пока не добрался до ближайшего лесочка.

«Проклятие, что со мной?! Грязное отродье, ты за это ответиш-ш-ш-шь!» – гневный возглас перешел в едва слышное шипение и угас.

Энергетическая броня мгновенно окутала тело полуэльфа. Кинжал и засапожный нож вылетели из одежды и закружились вокруг Сардаса, удерживаемые силовыми нитями и готовые кромсать все, что попадется на их пути. Я тянул из резервуара энергию, готовясь выплеснуть ее всесокрушающим потоком.

«Ты чего творишь?! – громким шепотом спросил полуэльф. – А ну притуши сияние, мы от города недалеко, еще увидят!»

«Поздно пить боржоми, если почки отказали, – процедил я, наращивая и наращивая защиту. – Где они, ты их видишь?»

«Кого?»

«Ну тех, кто нас обматерил».

«Не материл нас никто!»

«Ты хочешь сказать, что не слышал?»

«Чего не слышал?»

Диалог в подобном ключе длился уже полуминуты, а на нас никто все еще не напал. Странно. Может, мне и правда показалось? Но так или иначе, следующие полчаса мы с Сардасом всеми доступными органами чувств пытались понять, кто соизволил обматерить крадущегося по темному ночному лесу подростка со спрятанным в груди артефактом, причем так, что душа, заключенная в артефакте, это услышала, а хозяин тела нет. Но сколько ни прислушивался и ни присматривался полуэльф, никого так и не обнаружил. А меня посетило озарение. Или, вернее, наконец-то появилась логичная мысль. Гвардеец! Гвардеец, чью душу я, а вернее, амулет, вобрал в себя. Я присмотрелся к своеобразному загону, в котором застыл его силуэт, и убедился в этом. Перед тем как залезть на стену, я глядел на него. Он был почти в самом центре клетки, а сейчас стоял вплотную к ее прутьям. Значит, он двигался, ну и разговаривал соответственно, раз я его услышал. А потом выдохся, то-то его последние слова были такими тихими, что перешли в шипение. Попробуем-ка его подпитать энергией. Мне это помогало. Вдруг поможет и ему?

«Тварь! Да как ты смеешь! Немедленно выпусти меня!» – вопли, раздавшиеся одновременно с действием, когда силуэт гвардейца втянул в себя несколько алых хлопьев, отщипнутых мной с поверхности резервуара, прозвучали достаточно громко, чтобы их услышал даже глухой. Одновременно гвардеец стал совершать руками какие-то странные манипуляции… А! Это же он пытается раздвинуть прутья, которые его жгут, но хваталки рефлекторно отдергиваются назад. Ну-ну… если не возьмется за дело всерьез, то управится аккурат к тому моменту, когда юный полуэльф скончается от старости.

«И теперь не слышишь?» – спросил я Сардаса.

«Теперь слышал. А кто это и где он?»

«Трофей из парка, – пробормотал я, размышляя. – Знаешь, хватит стоять на одном месте, иди дальше, а я там, у себя внутри амулета, с ним разберусь».

Подросток пожал плечами и продолжил путь. Фаталист он все-таки, совсем не интересуется тем, на что не может воздействовать. «Если не можешь ничего изменить, так чего метаться» – таков его девиз. Ущербная логика, на мой взгляд. С другой стороны, нервы целее будут… Так, стоп, хватит, надо вплотную заняться пленником. Длительный допрос с применением интенсивных способов дознания, как только душа начинала артачиться, не дал ничего интересного. Все, о чем рассказывал этот баронет, по большей части относилось либо к его жизни в родном поместье с не особо несговорчивыми селянками, либо к приключениям в столичных борделях с не слишком высокими ценами. Про то, что не касалось жратвы, выпивки, драк и особенно девок, даже Сардас знал больше. Полезной информацией стало то, что его алебарда была действительно отлично зачарована, да не кем-нибудь, а одним из придворных магов, и что защитный амулет был выдан по месту службы и стоил кучу денег. Вывод, сделанный из этой информации, гласил: мой энергетический щит первой попавшейся оглоблей, над которой минут пять пошаманил местный умелец, с одного удара не пробить. Уже неплохо. На этом ценная информация кончилась. То ли гвардеец попался с незаурядными актерскими данными и склонностью к мазохизму, то ли он просто был туп как пробка. Я склонялся ко второму варианту.

Сардас к протекающему внутри амулета допросу остался подозрительно глух. Когда же ему был задан прямой вопрос, не сильно ли я его отвлекаю, полуэльф с искренним удивлением ответил, что почти ничего не слышал.

«Значит, носитель амулета может слышать происходящее в нем, только если он будет в тесном контакте со мной, – решил я. – Во всяком случае, когда полуэльф крался по лесу, я, чтобы не мешать, отступил в глубь сознания, и Сардас воплей Гиббона не слышал. А тот колдун, который командовал душами… ну, будем считать, что он прошел специальную подготовку».

«Хватит! – Вопли пленника, мешающие мне думать, приобрели просительную интонацию. – Сними с меня эту иллюзию, волшебник!»

«Какую иллюзию? – Мой дух подлетел к клетке. – Парень, ты что, не понял, что произошло?»

«Понял, – с готовностью кивнул Гиббон. – Мы рассердили мага разума или иллюзиониста. Готовы выплатить компенсацию и принести официальные извинения. Выпусти меня…»

«Вы – это кто?» – уточнил я.

«Я, баронет Стайклиф и маркиз Хдело, – с готовностью ответил пленник. – Значит, их ты не тронул, только меня зачаровал?»

«Так вот как звали тех двоих, – задумчиво пробормотал я, – надо запомнить».

«Что значит «звали»! Отпусти!» – не унимался пленник, упрямо не верящий в собственную смерть.

Чтобы заткнуть его, я прекратил подачу энергии и стал внимательно наблюдать за силуэтом.

«Что ты творишь?! – не унимался урод. – Хватит! Прекрати! Мой отец заплатит…»

На последних словах его речь стала угасать, а руки, которыми он размахивал, начали двигаться медленнее, как будто под водой. Еще пара выкликов и дерганий – и душа аристократа затихла.

«Заряд кончился», – вынес я вердикт, легонько пиная стену клетки.

В следующий раз пленник пришел в себя почти на рассвете. Потом ближе к обеду. Под вечер. В общем, в сутки он приходил в себя три-четыре раза и редко на срок, превышающий две минуты, в крайнем случае, три. Но в те моменты, когда он все-таки был в сознании, шума от него было изрядно. Да еще какого! Вот уж не знал, что можно так ругаться. В конце концов мне это надоело.

«Да заткнись ты, – прорычал я, после того как этот ублюдок весьма изощренно прошелся по моей генеалогии. Не подействовало. Сам виноват. Нацепить на силовую нить что-то вроде крюка было секундным делом. А вот пройтись ею снизу вверх по силуэту пленника трехсекундным. Можно было бы, конечно, делать это быстрее, но я решил растянуть удовольствие. Гиббон не возражал, только визжал, как поросенок, пока мое орудие не добралось до того места, где у живых располагается горло. А затем он заткнулся. – Вот так-то», – хмыкнул я и вернул энергетическую конечность обратно.

На конце крюка трепетал небольшой алый лоскут, медленно впитывающийся в меня. В следующий раз пленник пришел в себя только через день. Но в сознании он пробыл недолго. Краткий взвизг, и я оказался обладателем новой добычи.

«Любопытно», – произнес я, впитывая украденную энергию. Видимо, способность амулета поглощать чужие души нужна не для красоты, а для увеличения, так сказать, полезной емкости. Гм… а почему набирается так мало? Из трубопроводов-то вроде куда активнее энергия сочится… А! Так ведь тот колдун собирал вроде бы персон исключительно экстраординарных, а этот аристократишка – самый обычный человек… Не очень умный вдобавок. Как бы заставить его замолчать, а? Гм… учитывая, что энергию на активные действия он копит несколько часов, можно попробовать забрать ее раньше, чем она пробудит эту прямоходящую обезьяну.

Теория подтвердилась: после того как я раз в шесть часов выкачивал из барончика хилый лоскуток, тот вообще в сознание не приходил.

«Что ж, – решил я, – выходит, я могу несколько увеличить количество доступной мне энергии… Амулет абсолютно точно рассчитан на куда большее количество душ, чем то, что есть в нем сейчас, пустых клеток здесь хватает… А что будет, если заточить эту сволочь в одну из них?»

Стоило мне закинуть пребывающего в ступоре гвардейца в пустую клетку, как дверь в нее немедленно захлопнулась, едва не съездив мне по лицу, пол полыхнул зеленью, и через несколько секунд новая статуя украсила собой внутреннее пространство амулета.

«Ура, – буркнул я, убедившись на десятый день, что Гиббон больше голоса не подаст. – Покойный чернокнижник установил, судя по всему, автоматическую систему по выкачиванию полезного ресурса. Непонятно только, зачем ему в таком случае нужны были те тварюшки, что распихивали души по клеткам… наверное, чтобы не дать им время на сопротивление. Если бы хоть десять жертв успели прийти в себя и обнаружить убившую их сволочь в зоне досягаемости, его бы точно на лоскутки порвали… В прямом и переносном смыслах».

Сардасу возня внутри амулета была абсолютно по барабану. Все это время он целеустремленно шел в нужном направлении, лишь изредка прибегая к помощи, чтобы залечить мелкие ссадины или унять боль в натруженных мышцах. Сила и скорость одержимого у него без моего влияния хоть и уменьшились, но все еще оставались, а большего полуэльфу в лесу и не нужно было.

Путь до Побережья, с тамошним почти полным отсутствием власти, наш дуэт решил проделать, по возможности избегая контактов с окружающим миром. Надо сказать, у нас получилось: в этом мире лесные массивы еще не были пущены на дрова. По открытой местности я передвигался редко и на глаза потенциальным доносчикам в органы правопорядка не попадался. Несколько встреч с крестьянами, которым до меня не было никакого дела, с браконьерами, которые, по-моему, сами меня испугались, и лесорубами, которые вроде бы даже не заметили мелкого и шустрого полуэльфа, не в счет. Ориентироваться по солнцу и шагать в выбранном направлении было легко, ну а там уж рано или поздно моря или дороги, ведущей в один из прибрежных городов, я бы достиг. Ночевал на деревьях, привязываясь к самой толстой и удобной ветке веревками, чтобы какой-нибудь хищный зверь не сумел во время сна откусить кусочек, прежде чем полуэльф проснется и я его зашибу. Конечно, на дереве тоже могла бы встретиться рысь или росомаха, но пронесло. Пару раз столкнулся с волками и один раз с какой-то непонятной тварью. Дикие родственники собак оказались очень умными. Стоило размазать о дерево одного хищника, как вся свора спешно разворачивалась и давала деру. Странное поведение. Я, если честно, думал, что будут бросаться всей стаей. Наверное, у них за многие поколения выработался рефлекс держаться от существ, которые пользуются магией, как можно дальше, ведь по сравнению с ними они отнюдь не верхушка пищевой пирамиды. Но комплект клыков, которые при помощи силовых нитей выдрал из пасти мертвого животного, я все же сложил в походный мешок. Первый охотничий трофей, как-никак… даже если не удастся продать за мелкую монету, то стоит сохранить на память. Хотелось бы, конечно, снять еще и шкуры, но ни Сардас, ни тем более я не знали, как это делается. А вот следующая встреча была совсем не безопасной для меня. Еще немного, и кости полуэльфа с застрявшим между ребер медальоном остались бы в лесу.

Нечто темное с большими шипами на спине бросилось на меня из высокой травы, которая росла на опушке, избранной для привала. Скорость твари была столь велика, что наш с Сардасом дуэт сообразил, что что-то не так, только когда на вздернутых к лицу руках сошлись челюсти с воистину жуткими клыками. Полуэльф орал от боли и слабо пинал чудовище в тугое брюхо. Ну а я молча наращивал энергетический доспех. Почуяв, что с добычей что-то не то, монстр отскочил, сжимая в зубах изрядный кусок вырванного мяса. На одном непомерно большом клыке зацепился лоскут рубашки. Все это взгляд Сардаса успел схватить в ту секунду, которая ушла у меня на использование самого убойного в моем небольшом магическом арсенале оружия. Тварь, голова которой была оторвана от тела импульсом, сожравшим примерно двадцатую часть резервуара в амулете, еще секунду постояла, пятная кровью траву вокруг себя, после чего упала, посучила лапами и затихла уже окончательно. Пока под действием призванного холода останавливалась кровь, я ошеломленно уставился на оскал существа, характерной деталью которого являлись два резца, опускавшихся с верхней челюсти.

«Шустрый суслик, – вынес я вердикт, рассматривая помесь гигантского саблезубого бобра с не менее гигантским ежиком, – еще чуть-чуть, и схомячил бы».

Комментарии Сардаса на эту тему были куда более длинными и куда менее цензурными. Уличное воспитание, что поделать? Впрочем, я его чувства полностью разделял и тоже сказал бы останкам монстра пару ласковых, но на фоне потока красноречия полуэльфа мои дилетантские потуги выглядели бы убого. Кстати, там, откуда был вырван кусок мяса, несмотря на целительную магию, плоть наросла только к вечеру. Да и шрам остался, пусть и бледный и словно бы давнишний, но все же… Ну что ж, я не всемогущ, я знал это. К тому же шрам, думаю, можно убрать. Просто срезать кожу и нарастить новую, – работы на пять минут, но сейчас заниматься этим нет никакого желания. Клыки монстра я выбил и тоже положил к себе в мешок, к уже добытым волчьим. Если уж и на них покупателя не найдется, значит, что ремесло траппера в этом мире просто не успели изобрести. К счастью, товарищей-сородичей напавшего на меня создания поблизости не оказалось, и переночевал я, как всегда, спокойно, разве что забрался повыше.

А на следующий день начались проблемы, до которых даже стае монстров было далеко, так как их хоть перебить можно. Сначала кончился лес. Точнее, он кончился в нужном нам направлении. Мы с Сардасом быстренько посовещались и решили, что от столицы и королевских гвардейцев нас отделяет достаточное расстояние, а следовательно, прятаться больше не имеет смысла и можно выйти на нормальную дорогу к людям, кроватям и крыше над головой. Дорогу мы нашли, а вот поселения людей или иных разумных не обнаружилось, что явно свидетельствовало о том, что Побережья мы достигли. Тут селятся либо крупными городами-крепостями, либо не селятся вообще, так как обычную деревню неминуемо сожгут при первом же набеге. Пара торговцев, правда, мимо проехала, но к ним в обозы проситься не было ну никакого резону. Во-первых, не примут, во-вторых, они и сами, как правило, спят на земле, так как место в повозках занято товарами. К вечеру того дня, когда полуэльф со спрятанным в груди медальоном выбрался из леса, набежали тучки. И было это четыре дня назад. Четыре очень долгих дня.

Проливные дожди превратили дорогу в грязное месиво, костер – в несбыточную мечту, а меня – в озлобленного злого духа, то есть того, кем я, по сути, и являлся. Гадкая вода, льющаяся с небес, никак не кончалась, вися в воздухе мелкой-мелкой взвесью. Идти по лужам, проваливаясь изредка по колени, я мог. Сардас тоже. Но ни одному из нас делать этого не хотелось. За возможность отдохнуть в уютном фиолетовом тумане амулета мы боролись едва ли не яростнее, чем за контроль над телом в первые минуты нашей встречи. И если в силовом методе решения конфликта у меня было преимущество, то в дипломатическом…

«Хватит, надоело! Твоя очередь шагать!» – снова заканючил полуэльф.

«С чего вдруг? – отшил его претензии я. – Мы вроде договорились, что до обеда иду я, после – ты. Обед был уже давненько, а ужинать еще рановато».

«Ничего не рановато, пора!» – не унимался Сардас.

«Рановато. Ты ведь еще есть не хочешь, просто устал».

«Ну тогда хоть зонтик поднови».

«Что, опять протекает?»

«Нет, просто ветер сменился. Теперь слева задувает. Что ты за демон такой, а? Все демоны должны уметь управлять огнем. Ну хоть чуть-чуть, чтобы одежду высушить. А ты?»

«А я могу ее выжать вместе с тем, на ком она надета. Ладно, не бурчи, сейчас подправлю зонтик».

Вот кто бы мне еще совсем недавно сказал, что я буду способен поддерживать защитное заклинание двадцать четыре часа в сутки, а? Я бы хоть подготовился… морально. Уговорил бы полуэльфа плюнуть на это Побережье и махнуть куда-нибудь поближе к степям или пустыням, где вода по большей части в бочках. В крайнем случае, в небольших реках и озерах. Но не повсюду, включая воздух, еду, куртку и даже, о ужас, нижнее белье. Я серьезно обрадовался тому, что до амулета она добраться не смогла. Мало ли… проточную воду много где рекомендуют как средство от нежити и нечисти, а я ведь, скажем так, альтернативная форма жизни. И вокруг меня повсюду течет вода. Или, вернее, стекает по зонтику. Заклинание «Зонтик», которое я разработал к вечеру первого дождливого дня, представляло собой, по сути, несколько видоизмененную версию магических доспехов. Вместо прочных лат я затянул душу Сардаса в тонкую пленку, оставив лишь щель внизу для циркуляции воздуха. Такая защита требовала куда меньше сил, но и остановить могла лишь что-то очень мелкое и почти без импульса. Пыль, например. Или воду. Увы и ах. Энергия во внешнем мире, несмотря на ухищрения, умудрялась уходить в никуда. Пусть расход был небольшим, пусть резервуар позади трона и пополнялся, но тем не менее держать защиту против воды вторые сутки было несколько… утомительно. Она то истончалась, сходя на нет, то дырявилась неизвестно почему… Стоило воде попасть на полуэльфа, как он мгновенно начинал меня теребить, чтобы я исправлял ошибку. Может, легче вылечить Сардаса от простуды, чем спрятать от дождя? Наверное, так, но теперь поздно дергаться. На будущее надо запомнить, что единственная защита, которую я могу обеспечить, это защита от стрел, фаерболов и прочих опасных для жизни объектов. А от грязи, пыли и комаров пусть спасется самостоятельно.

– Маг! Маг! Да стой ты, задохлик, куда прешь?

Я едва не затоптал неожиданно возникшего из пелены дождя человека. Хотя кто кого бы затоптал – вопрос спорный. Детина был, что называется, шкафчик с антресолями, не хуже тех, что охраняют разных шишек от всевозможных террористов и журналистов. Даже одет был в соответствии с местными правилами приличия для бодигардов и просто крутых пацанов. В кожаную куртку с нашитыми металлическими бляхами. Неужели разбойник? Гм… посочувствую нелегкому труду работников ножа и топора. В такую погоду караулить на тракте, да еще впустую… Ибо денег у меня почти нет, а те, что есть, я не отдам.

– Чего тебе? – буркнул я.

– Ты маг, да? – спросил человекообразный предмет обстановки.

Я попробовал представить себя со стороны. Худой. Грязный. Но частично сухой в окружении льющейся с неба воды. Ах да, еще мою фигуру плащом облегает слабенькое сияние, по которому, собственно, и скатывается дождь. Ну и кем я еще могу быть кроме как магом? Гм… вообще-то много кем. Богачом с хорошим амулетом, священником одного из богов местного пантеона и просто человеком, у которого есть небольшие зачатки дара, но который что-то посерьезнее той же защиты от дождя создать не сможет.

– Маг, маг, – согласился с ним я и показал татуировку на запястье. – Сардас. Самоучка.

– А направление? – не отставал детина.

– Да уж не погодник. – Я со злостью посмотрел на темные облака, из которых мелкими капельками вниз падали осадки. – Целитель. А ты сам-то кто и чего надо?

– Десятник стражи Побережья. А надо мне боевого мага или еще лучше, некроманта. Нежить у нас на заставе завелась, да еще, зараза, на благословения священника не реагирует.

Угу. Не реагирует… Что-то я про это читал, но что? А! Вспомнил. После того как до меня дошло, про что именно говорит солдат, Сардас без подсказки встал в боевую стойку, а плетение зонтика сменилось на настоящие доспехи. В этом мире бывает нежить. Разная. И встает она по многим причинам. Но нежить, которую не в силах упокоить светлый священник, имеет только одно объяснение. У нее индульгенция от светлых сил на проведение мести. И кому попало ее не дают. Покойный должен был быть, во-первых, праведником, во-вторых, невинно убиенным, в-третьих, убиенным не просто так, а крайне зверски, ну и, в-четвертых, тело должно было быть осквернено.

– Знаешь, если ты непричастен, покинь службу, – посоветовал я вояке. – Да просто дезертируй на пару дней или недель. Уверен, потом тебя оправдают.

– Да ты что! – возмутился десятник. – Я на этот пост поставлен приказом и без приказа его не покину. Защищать Побережье – это мой долг!

– Как хочешь, – пожал я плечами, – в конце концов, не я здесь развел пылающую праведным гневом нежить… Да и раз ты еще жив, скорее всего, и не ты, а значит, бояться ее не стоит, она постороннего не тронет.

– Сам знаю, – вздохнул солдат, – мне на курсах для командиров наставники читали уроки по магии… Тем более она уже убила двоих и на этом вроде успокоилась… Но должен же кто-то убрать эту тварь с территории заставы!

– Ну и чего у вас завелось? – осведомился я больше ради интереса.

– Кровавый вестник, – со вздохом признал десятник. – От этого позора теперь вовек не отмоюсь. Так как, поможешь?

В принципе тот же призрак. Вот только не боится света, благословений и серебра… Короче, без темной магии его не упокоишь, да и сбежать от такого мстителя затруднительно. Цель свою он отыщет почти всегда и почти везде… Правда, кроме своих убийц он никем не интересуется и на других не нападает, разве что в целях самозащиты, если упокоить попытаются раньше, чем он выполнит свой долг. Если позже – к изгоняющим его в другие пласты бытия относится почти всегда пофигистски и даже с некоторым радушием, обожая пересказать свою историю в качестве назидания.

– Ни-ни, – замотал я головой, – не та у меня специализация. Совсем не та.

Зачем влезать в дела посторонних? Опыт… ага. Как же. Лучше я от этого опыта воздержусь. Не нужны мне душещипательные рассказы ни от призрака, ни от солдат, которые хочешь не хочешь, а что-то о его смерти знать должны. Вдруг еще чего лишнего узнаю… а на праведника я не тяну, да и пытать лишнего свидетеля никто не будет. Бритвой по горлу – и в колодец, и пусть на том свете судья мертвых разбирается… Он вроде бы, как и наша земная Фемида, абсолютно беспристрастен. То есть ему почти все по барабану, и в суть дела он не вникает. Тем более что раз я прошел мимо заставы и даже не заметил, то впереди город. Только бы мимо стены не промахнуться…