Владимир Мономах
Легенда о Стирателе
Эй, фотограф, запечатли мою личность!
к/ф "Служили два товарища".
Начало этой истории в моём таком уже далёком детстве. Дружная ватага пацанов и девчонок из одного района, большая часть даже из одного многоквартирного дома. Мы дни напролёт торчали на улице, гоняли мяч на местном пустыре, играли в "21" на одно кольцо на школьном дворе, собирались где-нибудь в укромном месте, которым мог служить подвал или заброшенная стройка, и травили там разные истории. Истории смешные и страшные, большая часть из них уже забыта, но одна из тех страшных историй врезалась мне в память и благодаря некоторым недавним событиям внезапно обрела актуальность.
ВЕЛИКИЙ СТИРАТЕЛЬ
-Хотите страшную историю? – Сашка, заводила и организатор большинства наших самых безбашенных выходок задал свой стандартный вопрос и не дожидаясь ответа – ему было достаточно наших загоревшихся глаз – начал свой рассказ.
Жил-был на свете СТИРАТЕЛЬ, с виду он был обычным человеком, никаких тебе деревянных ног и черных повязок на глаз. И профессия у него тоже была вполне себе мирная – он был фотографом.
Он целыми днями ходил со своим старым "Сэттоном" по пыльным улицам своего города и делал фото всем желающим. Фотографии у него выходили чудесные, очень четкие и как-бы живые. Зарабатывал он по-видимому немного, народ в городишке жил небогато и помимо нескольких зажиточный семей, среди которых выделялись семьи градоначальника Зотова, крупного скотопромышленника Кудашова и местного предводителя дворянства Стрешнёва, постоянных клиентов у него не было. Свадьбы, похороны и крестины – вот основной сюжет его фотографий. Но фотограф был как все одинокие люди чудаковатым и часто делал фотографии для себя. Его могла заинтересовать обычная улица со старыми домами из песчаника, стены которых были изъедены постоянными ветрами и казались покрытыми оспинами, с разбитой булыжной мостовой, на которой от времени и старости образовались колеи по колено глубиной. Он ставил свой аппарат внизу улицы, направлял его вверх в сторону адмиральской горки, на которую поднималась улица, накрывался черным покрывалом и минутами стоял так, выжидая когда солнце высунет свой палец из-за туч и коснётся им золотого купола храма Всех Святых на вершине холма.
