Владимир Михайлович Шулятиков
Назад к Достоевскому

«Субъективнейший из романистов» – назвал его один литератор^[6], близко его знавший – который «все, что пишет, – переживает и чувствует», который рисует своих героев преимущественно «по образу и подобию своему». И. действительно, его герои – дети его творческой «fiction ««отголоски его настроений, отражения происходивших в его внутреннем мире конфликтов противоположных тенденций, наклонностей, интересов, взглядов.

Центральный конфликт произошел между Достоевским, как носителем идеологии разночинной интеллигенции, и Достоевским, как пророком патриархально-буржуазных начал. Разночинные прогрессивные элементы были в нем побеждены, так как он не мог опереться на широкое знакомство с эмпирической действительностью, необходимо характеризующее истинных «разночинцев», и создание полной солидарности в «униженными и оскорбленными». Наклонность к «душевной замкнутости», к «эгоизму» открыла легкий путь к торжеству элементов противоположного порядка. Последние были заложены в глубине его внутреннего мира, как «наследие отцов», и для жившего преимущественно в сфере «личных» переживаний Достоевского как нельзя более естественным является обращение к ним; их культировка.