Владимир Михайлович Шарик
Бегство из рая. Сборник рассказов
Сыщик дошел до дороги, дальше след прерывался, именно здесь стояла машина, на которой неизвестный уехал. Артем осветил место стоянки, обошел его несколько раз, заметил масляное пятно на земле, видно, натекло из машины.
Артем вытянул носовой платок, вытер ним пятно и спрятал в пакет, возможно, это пригодится для расследования дела. Еще раз осветил это место, и вдруг увидел на земле нечто необычное. Подошел поближе, поднял с земли.
Это был небольшой фонарик на светодиодах, вероятно, неизвестный впопыхах потерял его, когда садился в машину, и не заметил потерю, очень весомое вещественное доказательство.
Артем вытянул полиэтиленовый пакет, который всегда носил с собой, и осторожно положил фонарик туда. Затем еще раз обошел место стоянки машины, но больше ничего не заметил и пошел назад к больнице.
– Ну, что догнали того преступника? – спросил его постовой.
– Нет, он уехал на машине, но кое-что оставил. Сейчас я отвезу вещдок нашим экспертам, чтобы они посмотрели – нет ли там его пальчиков. А ты побудь здесь до утра, а утром я пришлю тебе замену. Понятно.
– Понятно, товарищ старший лейтенант.
– Да, и постарайся, чтобы никто к окну не подходил. Ни снаружи, ни внутри. Я пришлю экспертов, пускай они все тщательно обследуют эти места. Возможно, там они найдут тоже какие-нибудь следы.
Артем не стал ехать домой, в поехал на маршрутке на работу.
– Что это тебе не спится? – спросил его дежурный райотдела лейтенант Семенов.
– Я уже забыл, когда спокойно спал, – ответил опер. – Кто-нибудь уже пришел на работу.
– Шеф пришел. И не в лучшем расположении духа.
– Он мне и надо.
– Может лучше бы пошел в другой раз?
– Нет, мне надо сегодня.
– Шеф не в духе.
– Ничего мне не привыкать.
Артем, не заходя в свой кабинет, направился к начальнику.
– Разрешите, товарищ подполковник?
– Заходи. Чем ты меня порадуешь? – Шмырев не любил ходить вокруг да около, ценил и свое время, и время своих подопечных.
– Конкретно, пока не могу ничем порадовать. Но дело движется к завершению.
И опер рассказал о ночном нападении на больницу, которое успешно отразил поставленный туда милиционер. Хотя преступник убежал, но оставил некоторые вещественные доказательства, и он выложил на стол фонарик с носовым платочком в масле, которое осталось от стоявшего автомобиля.
– А ты уверен, что фонарик потерял тот ночной гость?
– На сто процентов я не уверен в этом, но проверить отпечатки на фонарике надо. Кроме того, надо послать экспертов в больницу. Пускай поищут отпечатки на окне палаты, через которое он хотел попасть внутрь больницы.
– Согласен. Пойдешь к экспертам, пускай они займутся этими вещами, а затем поедут в больницу.
Экспертов пока не было на месте, и Артему пришлось немного подождать. Пришел Гриша Полищук.
– Ты что на работе уже спишь? – спросил он опера, пожав ему руку в знак приветствия.
– А ты от супруги не можешь оторваться.
– Супружеский долг – это долг чести, как и картежный долг.
– Молодец, ты Гриша, работаешь на всех фронтах.
– Что у тебя? – спросил эксперт.
– Да, вот надо здесь пальчики поискать.
– Сейчас посмотрим.
Полищук был хороший специалист своего дела, и действительно скоро нашел отпечатки пальцев на фонарике, занес их в базу данных, и вскоре Артем имел на руках фамилию и имя хозяина фонарика. Это был Никита Сидорчук. Двадцати восьми лет от рода. Судимый, за разбой. Пробыл в местах не столь отдаленных, три года. Освободился почти год назад. Понятная картина. Одно только смущало Артема – его путь никогда не пересекался с Соколенком, почему же он оказался в больнице. Подельник Ворона? Возможно. Но чего там гадать – надо брать его тепленьким, а там всё выяснится. Тем более Сидорчук жил в пригороде. Артем взял с собой группу захвату и поехал по адресу проживания ночного гостя.
Автомобиль с трудом продвигался по узенькой дороге в частном секторе среди старых покосившихся домиков, сопровождаемый лаем дворовых собак. Артем всматривался в нумерацию домов. Вот, наконец, нашли дом номер 30. Опер дает команду остановиться, затем знаком дает команду членам группы захвата выйти из автомобиля. Пригнувшись, они выходят из машины и занимают позицию у входной калитки. Артем нажимает кнопку вызова хозяев, но она, вероятно, не работает, потому что никакого движения за калиткой не наблюдается. Тогда он открывает калитку, и заходит во двор. Откуда не возьмись на него набрасывается большой дворовой пес, Артем нагнулся, делает вид, что подымает камешек с земли , пес убегает прочь, поджав хвост.
На лай собаки выходит женщина в ситцевом халате. Она, вероятно, была разбужена лаем собаки, жмурит глаза от дневного света.
– Что вам надо?
– Нам надо видеть Никиту Сидорчука?
– Его сейчас нет дома, – неуверенно отвечает женщина.
А тем временем за домом слышится какой-то шум. Опер жестом дает команду бойцам: проверить, что это за шум. Они мгновенно сорвались с места и помчались за хату. Вскоре они вышли оттуда, держа за руки молодого сухощавого парня.
– Что б делаете? – заголосила женщина. – Отпустите его. Он ничего не сделал.
– Это мы проверим. – спокойно отреагировал на её крики Артем, затем обратился к молодому человеку. – Почему это ты пытался бежать от милиции?
– Откуда я знал, что вы из милиции? Сейчас развелось столько разных банд, что приходится убегать ото всех.
– Где ты сегодня был ночью?
– Дома спал.
– Да, он целую ночь был со мной.
– За дачу ложных показаний вас, мадам, могут привлечь к уголовной ответственности.
– Я говорю правду.
– В таком случае, кто сегодня ночью на этой автомашине ездил в больнице.
Опер махнул в сторону синих "Жигулей", которые стоял во дворе. Под двигателем Артем увидел темнее пятно – это вытекала масло из коробки передач.
– Машина никуда не выезжала. – упорствовала на своем женщина.
– На месте стоянки автомобиля, который стоял у больницы, тоже было такое масляное пятно. Кроме того, на фонарике, который уронил убегающий мужчина, обнаружены отпечатки пальцев Никиты Сидорчука. Так что отпираться напрасно. Это только усугубит его положение, а так же и вас поставит в неловкое положение.
Зависла тишина, Артем давал возможность обдумать людям создавшееся положение и найти правильный выход из ситуации. Однако, видно, у женщины и парня было совсем мало извилин в голове, поэтому они молчали.
– Что ж тогда мы берем Никиту с собой. Может он у нас вспомнит, что он делал в больнице.
– Не имеете права, – возразил Никита.
– Смотри, какой умник, – заметил Артем – вспомнил о правах. А какое ты имел право среди ночи залезать в больничную палату?
– У вас нет доказательств.
– Есть доказательства и еще будут, сейчас эксперты занимаются тем окном, через которое ты пытался залезть в палату. Я не сомневаюсь, что они там найдут там вещи, которые подтвердят, что ты пытался проникнуть в палату. Так что тебе лучше не молчать, а рассказать – кто тебя надоумил пробираться в палату.
– Меня там не было.
– Тебе не следует упорствовать в своем желании покрыть того человека, который уговорил тебя сделать это. Не знаю, как это он сделал и почему ты послушал его, и что намеревался сделать там. Благодари того постового милиционера, который помешал тебе сделать задуманное, ибо тогда бы для тебя была совсем другая статья.
– Я ничего плохого не делал.
– Что ж. Молчи и дальше, если ты дурак. Но учти, мы все равно достанем того человека, который послал тебя в больнице, но тогда тебе уже не будет никаких скидок за попытку лишить жизни человека.
– Я ничего плохого не делал, – парня просто зациклило на таком ответе, видно, он был в шоке, что его так быстро взяли сыщики.
– Он целую ночь, был дома, – упорствовала женщина, но Артем не обращал внимания на её слова и дал команду идти к машине, прихватив с собой Никиту, который не сопротивлялся этому, но при этом грустным взглядом обвел хозяйский двор и хату.
На следующий день Артем вызвал Никиту на допрос. Опер внимательно посмотрел на парня. За ночь лицо его осунулось, движения его стали неуверенные, резкие. За всё время работе в уголовном розыске Синьков встречался со многими людьми, у него уже сложились некоторые стереотипы относительно контингента криминального мира. Рассматривая сейчас Сидорчука, он понимал, что этот человек не может быть лидером в любой компании, что он может только подчинятся чужой воле, и, следовательно, влип в эту историю не по своей воле.
– Как прошла ночь? – спросил опер подозреваемого.
– Нормально.
– Спал?
– Какое это имеет значение?
– Действительно, какое это имеет значения, – ответил следователь, хотя про себя отметил, что парень спал сегодня очень плохо, разные мысли не давали ему покоя, и, возможно, с ним можно работать с позитивным результатом, только надо правильно построить свой диалог с ним.
– Так что ты хочешь мне сказать?
– По поводу чего?
– Почему ты ночью оказался в больнице?
– Я просто прикалываться люблю.
– Я понимаю, что нынешняя молодежь ведет себя очень свободно и раскрепощено, но тут случай особый. Поскольку ты хотел попасть в палату, где лежит свидетель обвинения в уголовном деле?
– Так получилось.
– А может ты преднамеренно хотел попасть в эту палату?
– Больше я вам ничего не скажу.
– Почему?
– Потому что мне нечего больше сказать.
– Ты так уверен?
– Да.
– А мне хочется еще поговорить с тобой.
– Нам не о чем больше говорить?
– Сколько классов ты закончил? – задал он очередной вопрос Артем. Парень удивленно посмотрел на следователя, но все-таки ответил.
– Девять.
– Учился еще?
– Нет. Пошел работать.
– Почему?
– Потому что надо было зарабатывать деньги. У моей мамы было еще два сына и две дочери.
– А отец где?
– Скрылся в неизвестном направлении.
– Где же ты работал?
– Где придется.
– Конкретно можешь сказать?
– Выполнял разные работы. Грузчиком на базаре, подсобником на стройке, перекапывал огороды у старушек и прочие работы.
– Много зарабатывал?
Юноша посмотрел на следователя с иронией, мол, хорошо тебе, вероятно, деньги загребаешь лопатой, и не имеешь никакого понятия о том, какие деньги получают неквалифицированные рабочие.
– Копейки, которых хватало только на хлеб и воду.
– Какие книги ты прочитал в последнее время?
– Зачем вам это?
– Я так понял, что ты ничего не читал в последнее время?
– А кто сейчас читает книги?
– Я, например, читаю книгу и считаю, что от этого я не стал хуже. Разве ты не хотел быть или выглядеть лучше, чем есть на самом деле?
– Зачем?
– Причины могут быть разные. Например, ты хотел бы понравиться какой-нибудь девушке.
– Сейчас девушки предпочитают мужчин, у которых имеются деньги.
– Должен сказать, что не всегда действуют такие принципы.
– Мне они неизвестны.
– У тебя была девушка, которую ты любил по-настоящему?
– Зачем вам это?
– Я хотел бы понять, когда и почему у тебя произошел перекос в сознании. Ведь было время, когда ты верил в большую любовь, когда ты мечтал о девушке, которой готов был подарить весь мир.
– Я никогда не верил в любовь.
– Кто она была? Это была девушка из твоего класса. Она сидела спереди тебя, и ты любовался её тоненькими косичками с большими голубыми бантами. Или это была девушка из твоего двора. Вы вместе гуляли на площадке возле дома, а она с улыбкой смотрела на тебя, и говорила, что сегодня ты будешь её мужем по условиям игры. Тебе бы хотелось, чтобы это было на самом деле. И по ночам ты думал о ней.
– Не было такого, – парень очень разволновался, воспоминания прошлого, видно, подняли в нем чувства, которые были давно похоронены в его душе.
– Нет. Ты любил, у тебя были чистые возвышенные чувства, они есть в каждом человеке, но со временем они теряются. У одних они теряются раньше, у других позже, а у некоторых они остаются на всю жизнь. Так вот, чтобы они остались в человеке, над этим надо работать. Надо учиться плыть против течения, а не быть щепкой на волнах жизни. Следовать своим чувствам и мыслям, а не жить чужим умом. Как это делаешь ты.
– Я живу своим умом.
– Если бы ты жил своим умом, то не скрывал бы преступника.
– Я никого не скрываю.
– Накануне твоего проникновения в больницу, ты дважды говорил по мобильному телефону с Вороновым, то есть Вороном. О чем вы говорили?
Следователь внимательно смотрел на юношу, тот вздрогнул от неожиданного вопроса. Артем всегда рассматривал поединок следователя с преступником, как шахматную партию, в которой он должен предусматривать свои дальнейшие действия на несколько шагов вперед, чтобы выйти победителем. Поэтому он должен быть готов к любому ответу противника, но отвечать единственно правильным ходом, который делает его партию выигрышной.
Никита замялся, он не был готов к ответу на такой вопрос, и потому обдумывал, что же ему сказать, чтобы это было похоже на правду. Однако, это было нелегко сделать, ибо изначала он давал показания, что он не знает Ворона, к тому же его утверждения, что он действует по своей воле , и никто не управляет им. Доверительный разговор со следователем закончен, теперь каждое его слово будут подавать сомнению.
– Я вижу, что ты в затруднении, поэтому я хочу прийти на помощь. Если ты откровенно мне расскажешь о том, что тебя связывало с Вороновым, и какое ты от него получил задание, то я уберу с твоей биографии попытку проникновения в палату с больной, которую ты должен был убить. Сам понимаешь, какая это статья и что тебе грозит в таком случае. Мне это просто сделать, поскольку я еще не открывал по этому случаю уголовное дело.
Парень молчал, видно было, что в нем борются противоположные чувства: или он сдает криминального авторитета, который затем будет мстить ему сам или это будут делать его друзья, или он должен идти в тюрьму на длительный срок из-за бандита, который крепко держит его в руках из-за некоторых неприятных моментов жизни Никиты. Если Никита сдаст Ворона, то тот откроет эти факты, и он окажется на нарах. Как всё завязано в жизни в тугой узелок, как только приходится жестоко расплачиваться за грехи прошлой жизни.
– Ты еще молодой, – продолжал Артем, чтобы расшевелить парня, – И зачем тебе идти на нары из-за чьих-то грехов. Ты говорил, что живешь своим умом, а на самом деле ты подчиняешься другим людям, живешь их умом. Странная ситуация получается, ты являешься врагом самому себе, ибо вопреки здравому смыслу ты думаешь не о себе, а другом чужом человеке.
– Всё не так просто, – выдавил из себя Никита.
– Понятное дело, если бы ты не был связан тайной с этим человеком, то ты бы не шел на это преступление. Я в это верю.
Юноша с благодарностью посмотрел на опера за то, что тот тонко чувствовал его психологический мир, что он не пытается его запугивать, читать нравоучения, а просто сопереживает вместе с ним, понимает его состояние.
– Но должен тебе сказать, что со временем тебе придется рассчитываться и за прошлые ошибки, и за настоящие. Так зачем тебе накапливать зло. К тому же я обещаю, что постараюсь тебе помочь во вновь возникнувшей ситуации.
– Все вы так говорите, чтобы добыть нужные вам сведения, – кинул парень. – Знаю я вас.
– Ты меня знаешь? Я раньше вел твои дела?
– Нет.
– Так почему же ты так говоришь?
– Потому что мне так рассказывали другие, которые пострадали от ментов.
– Про меня никто такого не говорил и не скажет. Это я тебе гарантию даю. Что тебе кровью поклясться?
– Нет. Я верю вам.
– Так какое поручение дал тебе Ворон?
Парень упорно молчал.
– Он предложил мне убрать ту больную.
– Ты был знаком с ней?
– Нет.
– Чем тебя удерживал возле себя Воронов?
– Я подрался с одним мужиком, нанес ему ножевое ранение. Воронов сделал так, что на меня не завели уголовное дело. Заплатил тому мужику деньги и следователю тоже за молчание.
– Как фамилия того следователя?
– Я не помню.
– А мужика, с которым подрался?
– Полевой Максим.
– Хорошо, иди в камеру. Завтра тебя выпустят под подписку о не выезде.
– Напрасно ты отпускаешь Сидорчука. Он выйдет на волю и скроется в неизвестном направлении, – вычитывал Шмырев своего подчиненного. – А у тебя потеряется та ниточка, которая ведет к преступнику.
– Не убежит, – стоял на своем Артем.
– Откуда такая уверенность?
– Потому что я хорошо изучил его, мы с ним наладили хороший контакт, поэтому не в его интересах сейчас делать ноги.
– Ох, не нравятся мне твои эксперименты.
– Василий Николаевич, он дал мне свидетельские показания, которые зафиксированы на бумаге и в компьютере. Зачем мне его держать в СИЗО вместе с уголовниками. Теперь, благодаря этим показаниям мы можем брать Воронова.
– А достаточно у тебя доказательств?
– Кое-что имеется.
– Кое-что, это ты имеешь в виду его телефонный разговор с Сидорчуком?
– Но этого мало. Он же будет всё отрицать, к тому же в разговоре ведь не говориться прямо, что Сидорчук должен убить танцовщицу. Разговор идет о каких-то особах, с которыми надо разобраться.
– А второй разговор, где Ворон дает ценные указания, как проникнуть на объект.– Артем волновался, ему непонятно было, почему это подполковник стал таким нерешительным, когда до разоблачения убийцы остался один шаг. Ведь раньше он его постоянно торопил заканчивать это дело.
– Вот именно, они говорили о каком-то объекте, и не словом не обмолвились о больнице.
– Но Сидорчук ведь после этого звонка поехал в больницу.
– И что это доказывает?
– Как это что! Налицо факт.
– Никаких фактов я не вижу. Может Сидорчук по своему желанию хотел попасть в палату к танцовщице. Возможно, у него была связь тайная ранее с ней?
– Он не был знаком с ней, когда я его спросил.
– Мало того, что он сказал – надо факты. Железные факты. Только они доказательная база. Так что иди, работай.
Когда опер выходил, то Шмырев сказал ему вдогонку.
– Не советовал бы я тебе отпускать Сидорчука.
– Почему?
– Потому что Ворон поймет, что тот сдал его с потрохами и постарается скрыться. Тогда ты его точно не найдешь.
– Но я обещал парню отпустить его, если он даст показания против Ворона.
– Объясни ему ситуацию. Он парень умный поймет.
Артем задумался. Не любил он отменять свое решение. За это уважали его в криминальном отделе, и даже уголовники почитали опера за мужское поведение. Но в данном случае подполковник имел рацию – даже, если он выпустит Никиту на свободу и прикажет сидеть постоянно дома, то, где гарантия, что дружки Ворона не сидят вместе Сидорчуком в камере, и не передадут на волю информацию, что Никиту выпустили. К тому же, чего греха таить, утечка информации может произойти и в самом райотделе через какого-то сотрудника.
– Хорошо, я переговорю с Никитой. Оставим его еще на пару дней.
– Не возражаю. И шевелись, сыщик, сколько можно вести это дело.
– Стараюсь.
Синьков вышел из кабинета начальника озадаченный, что же ему предпринять, чтобы раскрыть это дело. Одним за другим перебрал в памяти свои дальнейшие действия, но все они не давали нужного результата, поэтому отпадали.
Навстречу ему по коридору двигался Ваня Кримчак.
– Ты где это пропадаешь?
– У начальника был. А что случилось?
– В кабинете тебя ждет симпатичная девушка.
– Какая еще девушка?
– Откуда я знаю, что за девушка. С кем ты водишься. Смотри, узнает жена, то плохо тебе будет.
Артем уже не слышал последних слов Ивана, ибо бежал в свой кабинет – теряясь в догадках. Кто это может быть. Неужели это Нина уже пришла до памяти и пришла давать показания. Но почему, же ему никто не позвонил из больницы? Номер его забыли. Что ли.
Он резко открыл двери кабинета, что даже девушка испугалась и повернулась к нему лицом. Нет, это была не Нина, а Марина, её подруга, с которой они вместе работали.
– Это вы?
– Да, я.
Сцена получилась какая-то непонятная. Они оба немного растерялись. Следователь, как и подобает мужчине, первым пришел до памяти.
– Что случилось? – спросил он.
– Я нашла его! – в горячке выпалила Марина.
– Кого нашла? – недоумевал Артем.
– Славика нашла!
– Какого Славика? – не мог никак понять он о ком идет речь.
– Да, банкира того, у которого мы с Ниной были в гостях.
На захват Славика или Вячеслава Кононенка служащего банка "Аркада" Артем взял всю группу захвата, но оказалось, что напрасно, ибо тот, когда опер показал ордер на арест, только и сказал: "Наконец-то я вас дождался".
Уже потом во время допроса Артем понял, почему он так сказал. Это была настоящая исповедь случайного свидетеля убийства.
– Понимаете, я не думал, что он его будет убивать. Мы ведь как договорились: они начинают стройку комплекса, я договорюсь за выдачу им кредита в банке и мы, затем разбегаемся в разные стороны с хорошими деньгами. Всё так и начиналось. Они создали липовую фирму, открыли счет в банке, начали стройку.
– Где они начали стройку?
– На въезде в город со стороны областного центра. Они планировали там построить мотель. Оградили место стройки, завезли даже несколько машин отсева, песка даже машину кирпича завезли. Словом сделали видимость стройки, и когда приехал представитель банка, то он не заподозрил никакого подвоха. Кредит был перечислен на расчетный счет строительной фирмы, начальником которой был тот несчастный парень.
– Семен Соколенко?
– Да, звали его Семен. Доверчивый он был парень и во всем слушался Воронова. Впрочем, я тоже не подозревал никакого подвоха. По словам Воронова после того, как мы получим деньги, Семен уедет в далекие края. С такой суммой можно было, и завести хорошее дело, и квартиру купить. Нет начальника строительства, нет фирмы, нет человека, на которого выдан кредит, поэтому не к кому предъявить претензии, а мы были бы обеспечены до самой старости. Должен сказать, что мне тоже надоело протирать штаны в этом банке, и со временем, когда бы затих скандал, я тоже собирался перебраться в теплые края.
Но получилось совсем не так как предполагалось.
После того, как Семен получил деньги, мы собрались у меня на квартире. Конечно, решили отметить это дело – выпивка, закуска по высшему разряду. Вдруг я замечаю, что парень стал сникать. Ворон его тормошит, мол, не спи, давай еще по рюмке опрокинул, а он уже никакой. Видно, он ему подсыпал что-то в стакан – снотворное или еще чего-то.
Потом Семен вообще упал головой на стол, упала бутылка, разлилось водка.
– Ну, все пора заканчивать этот концерт, – сказал он – Бери его под руки.
– Зачем?
– Затем, что третий лишний, – я сразу даже не понял, что он сказал, хотел переспросить его, но, когда посмотрел на меня, то понял, что он не шутит и повиновался ему. Мы затащили его в ванну, он приказал мне набрать полную емкость воды и погрузил того парня. Он был без сознания и практически не сопротивлялся. Труп мы погрузили в мою машину и вывезли за город, чтобы сбросить его в ставок. Вот и всё. Понимаете, я даже не предполагал, что этим всё закончится. Я бы никогда не согласился.
Зачем мне такие деньги? Моя жизнь превратилась в ад. Я не могу уснуть, потому что перед моими глазами стоит этот парень. Глупый доверчивый парень. Я потерял всякую веру в людей после того, что случилось. Как можно так утопить человека, словно, щенка или котенка. Да у меня на животное даже рука не подымется, а он … настоящий зверь. У него рука не дрогнет, любого человека уничтожит.
– Но вас же он не уничтожил? – задал вопрос Артем. – Не уничтожил, потому что знал, что в моем банковском сейфе лежит письмо, в котором я подробно описал это преступление. В случае моей смерти письмо бы вскрыли, и истина бы открылась, потому он и не трогал меня. Но мне от того не легче, ибо моя жизнь превратилась в кошмар. Представляете, я не мог уснуть, не выпив бутылку водки, раньше я вообще не пил, соответственно, какой я был утром. На работе стали замечать мои странности, отношения и с начальниками, и сотрудниками испортились.
Я хотел бежать. Взял отпуск, поехал на юг, но отдых совсем не получился, меня преследовал мертвец, я проклинал тот день, когда познакомился с этим убийцей.
– А где вы познакомились?
– Да, в том же проклятом баре "Прибой". Я зашел туда, чтобы снять стресс после работе. Заказал себе коктейль и сел за столик, чтобы посмотреть на танцовщиц. Он ко мне подсел, разговорились. Представляете, у меня создалось впечатление, что он очень порядочный добрый человек – несколько раз он даже за меня платил по счету. Каким же он оказался мерзавцем! Настоящий зверь! Вы его арестуете?
– Арестуем.
– Правда, – в глазах Вячеслава загорелся огонек, до того угнетенный своим мыслями, он вспыхнул.
– Конечно.
– Ох, вы мне на душу бальзам вылили. Правда, мне стало даже легче, что одним мерзавцем на земле станет меньше. Да, не напрасно я вас ждал. Мне действительно стало легче, – и Кононенко заплакал, как малое дитя.
После признания Вячеслава Кононенка прокурор без колебаний выдал ордер на арест Воронова. Артем понимал, насколько опасен этот преступник и так просто он не сдастся, поэтому группу захвата подобрал лично из опытных бойцов спецназа. Группа из шести человек выехала на задание в микроавтобусе.
В салоне опер дал дополнительный инструктаж, выработали совместный план действия. Не доезжая до дома Воронова с полкилометра, они встали из автобуса и группами из двух человек направились к объекту.
Старший лейтенант Савилов с одним из бойцов пошел на соседнюю улицу, чтобы перекрыть задний проход от дома преступника. Когда они заняли позицию, то подали сигнал по рации, что заняли позицию.
Артем тотчас же нажал на кнопку звонка на калитке. Никто не вышел из дома. После второго звонка, опер услышал какое-то движение в доме.
– Воронов, сдавайся, ты окружен!
– Не дождешься, мент вонючий.
– Ты окружен! Сопротивление твое бесполезно.
В ответ прозвучал выстрел, пуля просвистела над головами и попала в стену соседнего дома. Артем посмотрел туда, куда попала пуля, и отметил про себя, что пуля никого не задела. Надо предпринимать решительные шаги, иначе могут пострадать невинные люди – этот стрелок ни перед чем не остановится. По рации он вызвал Савилова и дал команду продвигаться к дому с соседней улицы, чтобы зайти в тыл Воронову, а тем временем другая группа перебежала на угол дома, где заняли позицию, которую не мог засечь хозяин дома.
После таких перемещений он снова обратился к Воронову.
– Не делай глупости, Ворон, ты усугубляешь свое положение. Добровольная сдача твоя облегчит твою участь.
По команде Артема, Савилов сделал предупредительный выстрел вверх.
– Следующий выстрел будет на поражение, – голос опера звучал жестко и твердо.
В доме притихли, затем послышались голоса мужчины, женщины. Мужчина что-то требовал, а женский голос просил не делать этого. Затем двери дома открылись, и в дверях появился Воронов, в руках он держал свою дочь, приставив к её голове пистолет. Такого поворота событий Артем никак не ожидал – он даже растерялся на мгновение, не зная, что предпринять в данном случае. А преступник со своей жертвой шел к калитке, следом за ним бежала его жена с криками о пощаде, но тот к выходу.
– Освободите, калитку, – крикнул Воронов – Иначе я её убью!
– Что ты делаешь, это же твоя дочь! – кричала женщина.
– Если мне не дают жизни, проклятые менты, то и она тоже не имеет права на жизнь, – крикнул он в ответ, а затем обратился к спецназовцам – Я кому сказал отойти от калитки!
Артем дал знаком спецназовцу отойти от калитки и сам отошел на несколько шагов назад, а в голове один за другим рождались планы по задержанию опасного преступника, но тотчас отметались они, как неосуществимые. Тем временем Воронов появился в калитке, все так же держа дочь под прицелом. Девочка, видно, была сильно напугана, что молча, следовала за отцом, даже не плакала.
– А теперь водитель пусть оставит автобус, но двигатель чтобы работал, и не вздумает хитрить.
Артем дал знак выполнить команду водителю, и тот послушно оставил кабину автобуса, оставив работающий двигатель.
Воронов открыл двери, пропустил вперед девочку, сел за руль и в это время раздался выстрел сзади Артема так внезапно, что опер даже не понял, кто стреляет, только он увидел, что Воронов уронил пистолет и завыл от боли. Артем со спецназовцем кинулись к машине и схватили Воронова за руки.
– Сволочи, – прошипел Воронов, – Как я вас ненавижу.
Дочь тем временем выпрыгнула из авто, и кинулась в объятия обезумевшей от горя матери, у которой начались какие-то судороги. На помощь ей подоспел старший лейтенант Савилов. Это его выстрел из снайперской винтовки поразил правую руку преступника, в которой тот держал пистолет, уловив момент, когда Ворон отвел пистолет от девочки, чтобы включить скорость передачи.
Савилов дал женщине, какую-то таблетку и она успокоилась.
Тем временем Артем внимательно смотрел на Воронова, который уже был в наручниках.
– Ты чего это сверлишь меня своим взглядом, мент?
– Ты действительно убил бы дочь? – спросил Артем.
– У меня не было выбора. – просто, без никакого смятения проговорил преступник.
– Ну, ты и мразь. Впервые встречаюсь с таким зверем. Прикончить бы тебя, как бешеного пса, только не имею права. Поехали, – дал он команду группе захвата.
Они сели в машину вместе с преступником и поехали, поднимая столп пыли. На сельской улице остались стоять женщина и девочка, которые с непонятными чувствами, смотрели вслед авто.
