Владимир Маркович Гринспон
Девяностые. Север. Повести
Новые реалии
В последние месяцы пребывания на Кубе из СССР приходили тревожные и в то же время обнадеживающие новости. Особенно интересными и непонятными были сообщения о некотором послаблении в части самодеятельности народа, свободы в зарабатывании денег, разрешение создавать кооперативы. Я чувствовал, что пора возвращаться на родину, воспользоваться новыми возможностями.
Перед отъездом в загранкомандировку мы всё приготовили к переезду «на материк». Поменяли квартиру, собрали вещи в контейнер. В Измаиле купили гараж, в котором нас ждала новенькая «Волга». По тем временам, для «стандарта» выхода на пенсию, оставалось прикупить дачку за городом. На сберкнижке была накоплена сумма в 25 000 рублей. Если бы всё шло по обычным в стране рельсам, то заработанного на Севере вполне хватало на спокойную жизнь. Но до пенсии оставалось еще 10 лет, а уже чувствовалось, что страна стоит на пороге резких, решающих, можно было сказать катастрофических, изменений. На спокойную жизнь по накатанным стандартам надеяться было нельзя.
Как развивались события дальше, в следующих произведениях.
Начиналось самое продуктивное, сложное и интересное десятилетие в моей жизни, девяностые годы…
Девяностые. Север
Повесть
«Не повторяется,
Не повторяется,
Не повторяется
такое никогда»
Из советской песни
Так и хочется начать с обычного: все персонажи вымышлены, а сходство с реальными событиями являются совпадениями. Однако…
1997 г.
«Храбрость – это когда на страх не хватает времени».
Житейские наблюдения.
– Владислав Маркович! Что же это такое делается!
Он никогда не слышал, чтобы их главный бухгалтер Елена так волновалась, а сейчас голос срывался на крик, чувствовалась паника.
– Все в масках! Велели на пол падать! Девчонки плачут. Приезжайте скорее в офис!
И кому – то другому:
– Да не лезьте Вы! Видите, директора вызываю, сейчас приедет.
Влад развернул машину и помчался в контору. Видно, дело серьезное, не до обеда!
Командующий «группой захвата» майор был без маски. Предъявил корочки налоговой полиции и постановление прокуратуры о выемке документов предприятия «ГКЛ» для проверки сигналов о хищении государственных средств.
– Раз такие бумаги с Вами, действуйте, – согласился Влад и дал распоряжение бухгалтерии и юристу. Сам пошел в кабинет, надо было известить партнеров, первые буквы фамилий их были в названии фирмы под вторым и третьим номерами. Партнеры были в командировках. Борис в Подмосковье, Иван в Красноярске. Но откликнулись сразу. Решили командировки сворачивать и вылетать в Северск, улаживать дела с органами.
Вошла заплаканная главбух.
– Что же они делают! Гребут всё подряд! Без описи! Ведь положено каждый документ в реестр изъятия внести, заверить подписями сторон. Постранично. А они папки в коробки грузят, скопом. Меня не слушают, грубят. Грозят всех посадить.
– Елена Ивановна! Не перечьте солдафонам, пусть делают, как хотят. Это же нам на руку. Потом объясню. Идите.
Через полчаса майор принес на подпись акт выемки документов, где значилось: «всего изъято 44 (сорок четыре) коробки документов».
Влад внутренне облегченно вздохнул – ну что с дураков возьмешь!? Подписал акт и прихлопнул печатью. Майор со своим «маскарадом» погрузились вместе с коробками в автобус и уехал.
Налоговая полиция в Северске организована была недавно, укомплектована на базе Гор отдела милиции. Командовать поставили крупного «специалиста» по налогам подполковника Данковича Ивана. Перевели с должности начальника Городского Медвытрезвителя. Остальной контингент был под стать начальнику.
– Это же надо! За пять лет, сколько набралось документов!
Подумал Влад, 44 громадных коробки из – под оргтехники, в каждой по полтора десятка папок. Да это еще, дай Бог, половина их архива. Не трогали кадровые дела, договоры на строительство домов и прочее. Забрали только бухгалтерию и всё связанное с завозом ГСМ. Хорошо еще, что вторые экземпляры договоров и еще масса документов хранились у юристов.
Невольно пошли воспоминания. Как всё начиналось?..
1990 г.
«Снятся людям иногда голубые города,
у которых названия нет».
Из песни
Два года на Кубе пролетели быстро, как счастливый долгий отпуск. Городок советских специалистов в полторы тысячи человек жил дружно. Недостаток занятости на работе, на строительстве Никелевого комбината, компенсировали бурной деятельностью внутри советского сообщества. Проводились спортивные соревнования, работала самодеятельность. Помогали школе, где учились дети специалистов. Часто обменивались новыми фильмами с экипажами наших, советских, судов.
Но вести с Родины были всё тревожнее и интереснее. По стране шагала загадочная перестройка, даже из официальных газет «между строк» можно было уловить приятный запах надвигающейся СВОБОДЫ. Писали о каких-то кооперативах, инициативе масс, выборах руководителей…
Хотелось скорее домой, в гущу событий. И вот летом 1990 года Влад с женой и дочерью, уже десятиклассницей, вернулись в СССР. Отгуляли положенные два месяца отпуска и прилетели в родной Северск. Там их ждал старший сын Саша студент 4 курса Индустриального института. За эти два года отсутствия родителей он успел жениться и родить очаровательную дочку.
Уезжал Влад с должности начальника строительно – монтажного управления. Это было крепкое хозяйство, подразделение «Минмонтажспецстроя СССР» в Северске. Специализировалось управление на монтаже систем автоматизации и связи. Были в городе и другие управления министерства, по монтажу технологического оборудования, электрики, сантехники и так далее. Десятка полтора.
Оставил Влад управление крепким, с хорошо подобранными кадрами, запасом материалов на складах года на три, великолепными отношениями с заказчиками и с вышестоящими организациями – Трестом и Главком. Основным заказчиком монтажных работ был бурно развивающийся гигант Цветной Металлургии Северский Горно – металлургический комбинат.
По закону лицам, уезжавшим в загранкомандировку, сохранялось место работы и должность. Но как сохранить единственную должность начальника управления, когда уже прошли выборы нового руководителя. Влад вообще – то и не собирался продолжать работу на Севере, которому уже были отданы 20 лет. Перед Кубой обменял квартиру в райцентр на Украине, где раньше жил с родителями, учился в школе. Устроился по тем временам основательно, купил там гараж и поставил в него честно заработанную новенькую «Волгу», присмотрел участок под дачку. Куба считалась завершающим аккордом перед «дембелем».
Начальство всё понимало, поддержало просьбу о загранкомандировке в качестве поощрения за 20 лет ударного труда, и отпустило, как говорили на Севере, «на материк». Предлагали, правда, должности и в родном сибирском тресте и в других, поюжнее.
И вот перестройка спутала все планы. В стране, после 70 лет страшного зажима любых инициатив, строгого контроля, тотального планового хозяйства, приоткрылись возможности проявить себя. Заработать на приличную жизнь. Не было еще ничего конкретного, но в воздухе носился «запах свободы», которым повеяло еще на Кубе. Свободы зарабатывать!
Разговор с новым начальником разочаровал. Сначала Влада продержали в приемной, чтобы показать, кто в доме хозяин. Потом поговорили «через губу», мол в штатном расписании только одна вакансия – мастером на самый дальний от города участок. Влад сначала и не планировал отбирать назад свою должность, поработал бы и замом, что давало больше свободы заняться чем – ни будь, кроме работы. Но такое чванство бывшего подчиненного заставило принимать меры.
Рома Исматов, нынешний начальник управления, пришел на работу после института лет восемь назад. Работал мастером, прорабом, начальником участка. Звезд с неба не хватал, но старался. А тут распушил павлиний хвост, да еще перед бывшим шефом! Не понимал он жизни, бедняга.
Влад позвонил в Трест. Его желание поработать еще несколько лет встретило понимание и даже радость руководства. Главный инженер треста, хороший друг Женя Буланцев частил в трубку:
– Вот хорошо, Влад! А то я с этим татарином не могу общего языка найти, скользкий какой – то, как рыба. Давай назначим ревизию. Сам знаешь, всегда можно накопать на несоответствие, а то и на «срок». Выгоним его к чертовой матери! Тоже мне шишка!
– Погоди, не кипятись! – остудил его Влад, – дай мне осмотреться. А для начала пришли дополнительно в штат единицу зама начальника по экономике. Я с месяц посижу, осмотрюсь.
Видя такой оборот, Рома немного поубавил начальственный раж. Приказ подписал, выделил кабинет, закрепил служебный автомобиль.
Можно было заняться обустройством. С квартирой вопрос решился. Бывший главный инженер Саша Лавренев уезжал в Москву. Квартиру сдал. Ее и занял Влад после несложных процедур с привлечением старых связей в жилищных инстанциях.
1997 г.
«Паны дерутся, а у холопов чубы трещат».
Из регламента Государственной Думы
Влад позвонил городскому прокурору. Договорился о встрече. Отношения у его фирмы «ГКЛ» с прокуратурой были давние, доверительные. Прокурор – молодой, энергичный Матвей Турусов сразу понял причину встречи.
– Владислав Маркович, ну ничего не могу поделать! Тут и Ткачук – Мэр – нажал, и депутатский запрос прислали, мол «ГКЛ» со старым Мэром город обобрали. Я лично уверен, что у Вас всё чисто. Не первый год знакомы. Пусть покопают, а я прослежу, чтобы без перегибов.
На следующий день прилетели друзья – партнеры. Первым делом начали наводить справки – откуда ветер дунул и насколько серьезно. Хотя причина лежала на поверхности. Мэр Панов, с которым «ГКЛ» сотрудничала по обеспечению города ГСМ, проиграл выборы своему сопернику.
А у Ткачука к Панову накопилось масса претензий, переходящих в откровенную ненависть. Ткачук уже был Мэром Северска несколько лет. Вышел он в политики, как и многие в городе с производства, где занимал должность начальника цеха стройдеталей. Образования он не имел. В начальники выбился через работу в профсоюзе. А когда завертелась перестройка, комбинат посадил его, как своего проверенного кадра в кресло главы города. Да и кресло это в силу местных условий было скорее табуреткой. Весь жилой фонд, торговля, общепит, медицина, снабжение были на балансе гиганта цветной металлургии страны, градообразующего предприятия, Северского комбината.
Город занимался образованием, милицией, культурой, пожарной частью… Бюджет был крохотным, и за любой мелочью надо было обращаться в комбинат. Но и в таких условиях городские власти раздирали противоречия, подковёрная борьба, интриги и раздоры. В результате зам. Мэра, бывший врач – хирург Олег Панов, улучил момент и подсидел своего начальника. На чем он поймал не шибко грамотного шефа, история умалчивает. Но поймал крепко. По настоянию краевого губернатора Ткачук вынужден был написать прошение об отставке. Но через полтора года взял – таки реванш.
1990 г.
«И время собирать камни…»
Приступив к работе, Влад первым делом изучил всё новое в законодательстве. Перестройка шагала по стране, но все нововведения были такими «сырыми», что бросались в глаза зияющие дыры в новых законах и положениях. Их можно было трактовать очень широко и, особенно, к своей, личной выгоде. Чего стоила только одна фраза в положениях о деятельности кооперативов и малых предприятий. Там в разделе о сфере деятельности нужно было дать в его уставе перечень сфер деятельности, но тут же допускалась и такая фраза: «а так же и другие виды деятельности, не запрещенные законом»! То есть кооператив по выпуску, к примеру, валенок мог при желании сбывать за границу атомное оружие, если запрет на это «забыли» прописать в каком – ни будь законе.
Было разрешено открывать Малые государственные предприятия (МГП) с количеством работников не более ста. Они пользовались льготами при налогообложении и работали сами по себе, не входя в систему министерств и ведомств. Это открывало большие возможности улучшить плановые показатели управления, переведя в МГП подсобные производства. Так Влад и сделал, переведя службу главного механика с гаражом на 35 единиц техники и полусотней работающих в МГП. Управление заключило с МГП договор о предоставлении услуг по определенным тарифам и сняло эту численность со штата. А фонд зарплаты, спущенный сверху из Министерства, остался неизменным. Таким образом, можно было повысить зарплату оставшихся в списочном составе управления работников примерно на 20 %! Фонд зарплаты был строго лимитирован сверху, а денег для оплаты услуг было много.
Побывав в Тресте на совещании по текущим вопросам, Влад разговорился с начальником управлеия «Севсвязьмонтаж». Это было специализированное управление Треста по монтажу систем связи. Оно имело участки во всех городах, где располагались управления Треста, в том числе и в Северске. Это был самый большой участок, дававший управлению до 40 % плана. Но начальник неожиданно предложил забрать Северский участок.
После расспроса «с пристрастием» он сознался, что его терроризирует один работник из категории «жалобщиков». Были тогда такие ребята, что не хотели работать, а пользуясь пробелами в трудовом законодательстве, «пробивали» себе, то инвалидность, то внеочередное жилье, то компенсации за нарушение против них трудового законодательства.
– Если ты заберешь весь участок вместе с этим «правдолюбом», то я оформлю все формальности за неделю. Заверил начальник.
Подгрести в сферу деятельности такой жирный кусок, да еще в престижной и сулящей выгодные связи в городе и комбинате сфере, было заманчиво. С разрешения Треста ударили по рукам. Но Влад не стал забирать участок в своё управление. Это снизило бы показатели. Решил выступить от управления учредителем новой тогда формы, Малого Государственного Предприятия (МГП), на базе участка. Собрал коллектив, объяснил выгоды от смены формы предприятия, что они будут сами зарабатывать и распоряжаться деньгами по своему усмотрению после уплаты налогов. Могут добавить в устав и другие виды деятельности, кроме основного – монтажа средств связи. Учредил МГП «Связист» и назначил, как учредитель, начальника и главного бухгалтера.
Начальником назначил Ивана Левичева, бывшего начальника участка из его управления, тоже возвратившегося из загранкомандировки.
Так как название и форма предприятия изменились, то все работники написали заявления об увольнении из Сибирского управления и приеме на работу в МГП. И все были приняты на новое место работы, кроме одного. Не трудно догадаться, что это был тот жалобщик, что не давал спокойно работать прежнему руководству, да и в коллективе уже всем надоел.
Он начал бузить, мол, что это за беззаконие – всех приняли, а меня обманули. Ему было вежливо объяснено, что такой работник с инвалидностью 3 группы, большим количеством дней на больничном и не пользующийся авторитетом в коллективе, никому не нужен.
Через неделю нового начальника МГП вызвал на беседу пом. прокурора города по жалобе «непринятого». Напуганный повесткой Иван попросил у Влада помощи. Поехали в прокуратуру вдвоем. Там показали прокурору оформленное по всем правилам заявление «потерпевшего» с просьбой уволить «по собственному желанию». Прокурор не поверил своим глазам:
– Наконец, то и на этого гада нашлась управа! Он всю прокуратуру и суд затерроризировал за эти годы. Спасибо, что избавили нас от этой головной боли!
Он с чувством пожал друзьям руки.
– Сейчас я ему «накатаю» ответ! Сам попросил об увольнении. Нарушений нет! А кого принимать на новое место работы администрация вправе решать сама. Нарушений НЕТ!!! – Еще раз повторил он.
Но на этом эпопея с жалобщиком для Сибирского управления не закончилась. Он поехал в краевой центр, через суд восстановился на работе в Управлении, да еще и высудил себе квартиру в не очереди! Видимо краевая фемида так была запугана им по прошлым делам, что посчитала менее хлопотным решить дело в его пользу, чем отписываться от проверок с республиканских и всесоюзных органов. Так что управление «хлебный» участок отдало, а проблему получило обратно.
Следующим вопросами, которыми Влад занимался, работая заместителем начальника, были обеспечение 100 % охвата отпускников путевками в пансионаты и санатории и строительство квартир для выезжающих «на материк» после окончания работы на Крайнем Севере. Оба были не из легких. В истории Северска еще никто в полном объеме их решить не мог.
В те времена оздоровиться во время отпуска можно было только по профсоюзной путевке. Понятия гостиниц, пансионов не было в принципе. Не имеющие путевки могли только ехать к родителям, или снять койку в частном секторе, без удобств, лечения и прочих благ. С путевками на отдых дело в Северске обстояло не совсем хорошо. Их хватало далеко не всем желающим. Занимался этим объединенный Окружком профсоюзов промрайона. Основная масса распределяемых путевок была в ведомственные санатории Северского комбината «Заполярник» в Сочи и «Белозерье» под Шатурой, в 150 км от Москвы.
Получал Окружком и некоторое количество путевок в другие здравницы, меняя их на путевки комбината. Но население Северска и городов спутников тогда составляло 250 000 человек. Путевок не хватало, в летний период отпусков и, особенно, в такие здравницы как Трускавец, курорты Минвод на Ставрополье.
Но каждое предприятие тогда имело солидную сумму отчислений на социальные нужды. Они, как правило, не использовались и перечислялись в фонд соцстраха вышестоящих организаций. Там и терялись. Как использовать эти деньги, заработанные коллективом, знали в министерствах и главках. На местах механизмов не было.
Родилась идея. Хороший товарищ Влада Дима Игольник работал в г. Измаиле главным врачом Кожно – венерологического диспансера. Несколько лет до описываемых событий он попросил Влада о протекции устроиться на работу в Северске. Тогда город был закрытым, погранзона. Въехать можно было только по пропускам, оформляемым в милиции. Но вопрос Влад решил через Начальника «Горздрава». Диму пригласили на работу, дали должность и квартиру на всю семью.
В то время новоиспеченный северянин с семьей вернулся из отпуска. Рассказал, что его хороший товарищ, директор профтехучилища в Измаиле ищет средства на развитие учебной базы и ремонты. Училище находится в ведении Дунайского морского пароходства, готовит кадры для плавсостава и располагает двумя пятиэтажными корпусами общежитиями, пищеблоком и даже открытым плавательным бассейном на территории. Располагается училище на окраине города в конце автобусного маршрута в 200 метрах от городского пляжа на реке Дунай.
Предлагается заключить договор и организовать во время летних каникул пансионат для отдыха северян в три смены по 21 дню. Пакет обслуживания включает проживание в двух – трехместных комнатах со всеми удобствами, трехразовое питание, пользование спортплощадками и бассейном. А если добавить к этому массу дешевых фруктов в и прекрасный климат, то лучшего предложения найти было трудно.
В это время старинный товарищ Влада Борис Косов временно был без работы, на пенсии по инвалидности. Раньше Влад с Борисом были коллегами по работе в одном министерстве. Борис тоже возглавлял управление в Северске, только от другого треста. Занималось оно монтажом сложнейшего оборудования металлургических заводов. Был он великолепным специалистом монтажного дела, но худым администратором. Старался влезать в каждую мелочь. Постоянно накручивал подчиненных, распекая по делу и без дела. Порой схлестывался и с начальством, а самое плохое, что и с партийными деятелями, курирующими строительство. Из-за жесткого и порой в ущерб делу упрямства его пару раз снимали с должности. Потом восстанавливали, когда требовался «трудовой подвиг» коллектива на важных направлениях. Когда объект успешно сдавали, Борису припоминали его «непарламентские» выходки и опять задвигали на вторые роли.
Дело дошло даже до условного срока за, якобы подделку записи в трудовой книжке, при переходе с работы на работу. А всё из-за того, что затеял выгнать с работы заместителя, откровенного бездельника и выпивоху. А тот оказался родственником не кого-нибудь, а Первого секретаря Крайкома КПСС. Влад с товарищами предупреждал Бориса о последствиях. Да куда там! Борис попер напролом. И пострадал. Пришлось организовать ему с помощью друзей из медицинского руководства инвалидность 2 группы. Жена его оставалась в Северске, дорабатывала до пенсии, а Борис купил скромную дачку на озере под Харьковом и жил большее время там.
Но в это время он как раз приехал в Северск. Влад предложил ему небольшую должность в штате управления и задачу – отправиться в Измаил, и организовать пансионат для работников. Он с радостью согласился, а то закис от безделья. Получив командировочные, аванс и нужные документы Борис вылетел на юг. Уже к открытию сезона в конце мая 1991 года всё было готово к приему первой смены. Для разнообразия отдыха и расширения возможностей управление даже переправило туда пассажирский автобус ЛАЗ с водителем. Так что отдыхающие ездили на базар, экскурсии, на море за 100 км.
Самыми любимыми поездками для женщин были посещения местной и Одесской «толкучек» – промтоварных рынков, где в ту пору сплошного товарного дефицита можно было одеться в современные заграничные вещи в изобилии привозимые моряками загранплавания.
Стоимость путевок для своих работников была максимально дешевой. Часть выдавали бесплатно в виде поощрения передовиков труда, часть за 10 % стоимости. Обходилась такая путевка всего в 19 рублей на человека. И главная их ценность была в том, что можно было отдыхать с детьми. Тогда для большинства санаториев и пансионатов это было невозможно.
В тот год ВСЕ желающие получить путевку в период отпуска были ими обеспечены. Часть путевок управление обменяло в Окружкоме профсоюзов на специальные, лечебные. Так что те, кому по медицинским показаниям надо было ехать в специализированные учреждения – Ессентуки, Трускавец, Белокуриху, эту возможность получили.
Пансионат проработал все три смены с полной загрузкой. Собственные средства соцстраха впервые были потрачены полностью и по назначению, а профтехучилище получило так нужные для него деньги на развитие.
Параллельно Влад занимался организацией строительства квартир для выезжающих на пенсию работников. Через Главк договорился о строительстве 105 квартирного дома в г. Орехово – Зуево под Москвой. Тамошнее родственное управление занималось землеотводом, разрешением на строительство и привязкой проекта. За это получало 5 квартир. Северское управление обязывалось профинансировать стройку. А этот вопрос (выделение средств на строительство) решал только министр, вынося на коллегию!
Под заселение северцы получали 100 квартир, что полностью закрывало потребность коллектива. Вроде бы всё просто! А в действительности решение такого вопроса в то время требовало многих усилий, нестандартных подходов и решений. Из сотен северных управлений многомиллионного министерства, построить дом в Подмосковье удалось единицам. Сколько препятствий на долгом пути строительства ждало впереди, Влад и не предполагал.
Месяца три Влад проработал заместителем начальника. За это время осмотрелся в новых реалиях, устроил быт. Сын Александр жил у родителей жены, дочь Рената заканчивала школу. Глупо было бы не воспользоваться возможностями перестройки, немного поработать и на благо семьи.
Настала пора занять надлежащее место начальника управления. Заручившись полной поддержкой руководства треста и коллектива управления, которым начальник Рома со своим гонором уже порядком надоел, Влад предложил ему три варианта. На выбор. Первый – внеплановая ревизия из Треста, обнаружение недостатков в его работе, увольнение по статье, или даже передача дела в прокуратуру. Как найти нарушения в работе, для опытных проверяющих проблем не составляло. Второй вариант, как подарок от Влада лично, оформление его в загранкомандировку (трест единичку зарезервировал). Ну и третий – поменяться с Владом местами, перейти в замы.
Дал ему на раздумье сутки. Рома позвонил управляющему трестом, понял, что уже всё решено, и выбрал второй вариант. Его оформили на год в Индию. Через полгода он там чем – то заболел (тропики), вернулся в Северск и, не приступая к работе, уехал на родину в Лесосибирск.
Тем временем, Борис, курирующий отдых трудящихся в Измаиле, не сидел сложа руки. Его натура жаждала деятельности. Он познакомился с председателем сельсовета ближайшего к пансионату пригородного поселка. В трехстах метрах от его окраины располагался берег Дуная. В него впадала речка, что соединяла с Дунаем огромное пресноводное озеро Ялпух. Оно тянулось от южных границ Молдавии на 44 километра, шириной до 15 километров. Озеро кишело рыбой, раками. На реке была лодочная станция и яхт-клуб. Прекрасное место для отдыха, да и для пенсионной жизни. Председатель готов был выделить участки под строительство домов. Взамен просил подсобить в строительстве телефонной станции для поселка.
Борис запросил для станции 5 км. телефонного провода и согласовал под застройку шесть участков по 25 соток. Затем съездил в родной Краматорск и за 4 барабана силового кабеля для Кирпичного завода выменял 4 вагона силикатного кирпича для начала стройки.
Так впервые Влад столкнулся с понятием «Бартер» (то есть обмен товарами без их оплаты). Впоследствии этот метод работал и не раз приносил успех в бизнесе.
Кабель и провод были отгружены. Вагоны с кирпичом Борис временно разгрузил прямо на территории пансионата – ПТУ.