Владимир Колычев
Прощу, когда умрешь
– Ну, мама могла бы. Только зачем?
– А подруга?
– Нет подруги.
– А друг?
– Были друзья. И ансамбль был, только все разбежались, я один остался.
– Я это заметила… – кивнула Виолетта. – Кстати, тебе нужен партнер.
– В смысле?
– Ты не можешь выступать один, это сейчас не модно. Тебе декорация нужна. Бэк-вокал не годится, а музыкант – самое то. Ты будешь петь, а он на синтезаторе. Или ты на синтезаторе, а он на электронном ударнике…
– Ну, вы продюсер, вам видней, – пожал плечами Женя.
– И тебе здесь с другом будет не скучно.
– Здесь?
– Ну да… А что, не нравится?.. Как у тебя с ориентацией?
– Не понял! – напрягся Женя.
– Ты гей или натурал?
– Теперь понял. Не гей.
– Это хорошо.
Пенка в ванной вспенилась сама по себе, под струей воды. Виолетта померила температуру, выключила кран и скрылась за дверью санузла. Минуты через три вышла. И в таком виде, что Женя ахнул.
– Ты что, голых женщин не видел? – с усмешкой и без всякого смущения спросила она.
Не было на Виолетте одежды. А фигура у нее потрясающая. Красивые плечи, тонкие руки, чувственный переход с талии на линию бедра, ноги длинные и стройные.
Ничуть не стесняясь, она забралась в джакузи, откинула голову, закрыла глаза. Пышная пена скрывала все прелести ее тела, но Женя и не стремился их рассмотреть. Виолетта скорее напугала его своим поведением, чем обрадовала. Вдруг это какая-то провокация против него? Вдруг она хочет посмотреть, как он реагирует на нее как на женщину?.. Если он поступит не так, как она того желает, то, возможно, поплатится своей карьерой. А чего она желает? Секса? А если она, как раз наоборот, ждет от него благородства? Дескать, извините, Виолетта Геннадьевна, что стал невольным свидетелем вашего не совсем обдуманного поступка…
– Ну чего стоишь, как телок? – усмехнулась женщина. – Раздевайся, иди ко мне…
– Э-э…
– Давай, давай. Ничего не бойся. Мы же с тобой одна команда?
– Ну да.
– Мы же должны любить друг друга?
– Да, конечно, – оцепенело проговорил парень.
Надо было раздеваться, но Женя в нерешительности переминался с ноги на ногу.
– Ну, вот и покажи, как ты меня любишь.
– Э-э… Вы же замужем…
– Ты что, мой имиджмейкер?
– Нет.
– А может, ты все-таки гей? – с издевкой спросила женщина.
– Нет!
– Докажи.
Что ж, если это провокация, то у него нет иного выхода, как показать себя во всей красе. Иначе она просто разочаруется в нем…
Он разделся под одобрительным взглядом Виолетты, забрался к ней в джакузи, где они спокойно помещались вдвоем. Губами коснулся мочки ее уха, пальцами нащупал сосок ее груди, а когда он затвердел, приласкал его языком. Женщина тихонько простонала, выгибая спину и раздвигая ноги.
Может, и не юная она, но тело у нее молодое, упругое и гладкое на ощупь. А там, в глубинах джакузи, горячее и податливое… Все хорошо, только Женю одолевала нерешимость. Он понимал, что нельзя опростоволоситься, но сомнения не давали покоя. Поэтому мялся он.
– Ну же, не бойся, – подбадривала его Виолетта. – Никто ничего не узнает.
В ней чувствовалась опытная женщина. Она не насмехалась над его проблемой, и ее нежные пальчики не знали покоя. В конце концов, его уверенность в себе окрепла и стала прочной. Тогда Виолетта перекинула через него ногу и села сверху…
На какое-то время оба притихли. Но вот Виолетта ладонью коснулась щеки Жени, легонько шлепнула по ней, и парню пришлось открыть глаза. Она улыбалась сквозь прищур удовлетворенной женщины.
– Все в порядке? – весело спросила Виолетта.
– Лучше не бывает.
– Да? А я думала, у тебя обморок.
– Честно говоря, не без этого…
– Домой сам дойдешь или машину вызвать?
– Домой? – похолодел он от дурного предчувствия.
– Мавр сделал свое дело, мавр может уходить… Или ты поверил, что я – твой продюсер? – сардонически спросила женщина.
– А разве нет?
Вот так номер! Оказывается, эта богатая сучка заманила в апартаменты, чтобы банально трахнуть его… От возмущения Женя готов был ее задушить, но даже в гневе он понимал, что не сможет этого сделать. Не из того он теста, чтобы убивать людей.
А Виолетта смотрела на него пристально, холодным взглядом, как та змея перед убийственным броском.
– А если нет, то что? – хлестко спросила она.
– Вы… Ну, вы… – В растерянности Женя хватал ртом воздух.
– Что я?
– Зачем вы так со мной?
– Как так?.. Я предлагаю тебе звездную карьеру, завтра у тебя будет контракт, а сегодня ты уже будешь ночевать в этой квартире. Чем ты недоволен?
– Но…
– Да расслабься ты, Женечка. Я пошутила… Все остается как есть. И ты остаешься один. А я уйду. Работа у меня…
Она поднялась, неторопливо и грациозно переступила через бортик джакузи, встала на пол, босиком прошлепала к шкафу, достала оттуда банное полотенце, набросила на плечи и направилась в душ. Женя любовался ее стройным телом, и это, по всей видимости, доставляло ей удовольствие.
Из душа она вышла в своем костюме, в туфлях на каблуке. Женя уже оделся; он сидел на кровати, но с ее появлением поднялся, как подчиненный перед начальницей.
– Представляю, сколько у тебя ко мне вопросов, – насмешливо сказала женщина.
Женя ничего не сказал в ответ, но его молчание означало согласие.
Виолетта села в кресло, забросила ногу на ногу, достала из нагрудного кармана тонкую пачку с дамскими сигаретами. Женя поспешил достать зажигалку, высек огонь, поднес к кончику сигареты.
– Хороший ты парень, Женечка. И хорошо, что мы с тобой будем работать… И то, что ты голубой, тоже неплохо.
– Я?! Голубой?! – потрясенно захлопал он глазами.
– Не возмущайся. Я-то знаю, что это не так. Хорошо у тебя с женщинами получается, мне понравилось. И я хочу еще… Но у меня ревнивый муж, и у него возникнут подозрения, если я буду к тебе ходить. А я буду к тебе ходить… В общем, я скажу ему, что ты гей. Чтобы он меня к тебе не ревновал. Ты меня понимаешь?
– Понимаю… Только я не гей…
– Да, но ты похож на него. Смазливый, поджарый, задница с кулачок…
– Но я не гей!
– И это здорово. А надо, чтобы ты со мной был настоящим самцом… Но на людях ты будешь голубым. Кстати, в богемной тусовке это очень модно…
– Я в курсе. Только мне это не надо.
– Мне надо. Нам надо. Для твоего успеха голубой имидж очень полезен…
– Я не хочу.
– Тебя же никто не заставляет быть голубым. Имидж, и ничего личного.
– Плохой имидж. Плохая слава.
– Но это часть легенды, которую мы тебе будем создавать. Я так решила. А как я решила, так и должно быть…
– Спасибо, я очень рад вашему решению.
– Я понимаю, что секс не повод для знакомства. Но ты можешь называть меня на «ты». Я, в конце концов, еще не старая тетка… Ну, чего молчишь? Согласен ты или нет?
– А если нет?
– Если нет, то мы с тобой поругаемся. А я не хочу с тобой ругаться. Я хочу с тобой дружить и делать из тебя звезду.
– Голубую?
– Не важно… Поверь, мы не станем трезвонить о твоей ориентации на всех углах. Просто пустим слух, а народ пусть ломает голову, правда это или нет… Представляешь, народ будет ломать над твоей жизнью голову. Ты будешь загадкой для общества. Или тебе слава не нужна?
– Нужна. Но не такая.
– А вот это ты зря. Народ сначала надо завоевать, очаровать своим творчеством. Только тогда людям станет интересно, кто ты такой и с кем проводишь ночи…
– Я с женщинами ночи провожу.
– Да, я работаю по ночам, иногда буду заходить к тебе…
– Я не про тебя! – огрызнулся Женя.
– А про кого?.. У тебя есть подружка?
– Нет. Но будет.
– Ах да, будущие поклонницы… С поклонницами я тебе спать не разрешаю, это исключено.
– А с кем разрешаешь?
– Ну, если бы у тебя была подружка… Но у тебя будет дружок. Он будет с тобой жить. Он будет вторым человеком в вашей группе. И твоим партнером… Нет, не половым партнером. Я вам здесь гомосятину разводить не позволю. Но слух мы пустим… Народ пусть сам решает, кто из вас двоих голубее…
Женя не паниковал, но настроение было паршивое из-за того, куда его втаптывала Виолетта. Мало того, что эта сучка назначила его своим любовником, так она еще собирается выставить его голубым. И он должен высказаться.
– Я, конечно, не хочу с тобой ругаться…
Но начал он неуверенно, и Виолетта тут же этим воспользовалась.
– Не хочешь, и не надо!.. – поднимаясь, резко сказала она. – Мой тебе совет: если хочешь выбиться в люди, слушайся меня во всем. И поверь, если я что-то тебе предлагаю, то это лишь для твоего блага…
В это верилось с трудом, но Женя промолчал. Он много чего претерпел на своем пути к славе, так много, что грядущий голубой имидж – ничто по сравнению с этим. Ну а секс, который у него был с Виолеттой, он запросто может записать в свой актив. Она же не какая-то страшная старуха, как раз напротив, победой над такой женщиной можно только гордиться.
Виолетта уже собиралась уходить, когда снова вдруг вспомнила про своего мужа.
– Да, кстати, не советую трепаться о том, что здесь было, – строгим тоном сказала она. – Если Фокин узнает, он тебя убьет. Меня он не тронет, потому что без меня ему никак, а тебя закопают. Или бетоном зальют. Или в печи крематория сожгут. А можно на мелкие кусочки, а потом в канализацию… Но это не тебе выбирать. Тебя даже ни о чем не спросят. А у меня спросят. И я скажу, что ты меня изнасиловал…
– Да не собираюсь я ничего говорить, – ошарашенно мотнул головой Женя.
– И не надо…
– А он у тебя кто?
– Бандит, – просто, как о чем-то привычном, сказала Виолетта.
– А разве их еще не перестреляли?
– Мафия бессмертна. Но Фокин свое уже отсидел. Почти отсидел…
– Что значит почти?
– А то и значит, что скоро вернется… Он у меня интересный мужчина, – как будто даже мечтательно улыбнулась Виолетта. – И я его очень люблю…
– А-а…
– А то, что я с тобой была, так это вполне нормально. Я же не кукла, я живая женщина и не могу без секса. Да и нравишься ты мне, честно говоря… Не заморачивайся, парень, а то извилины засохнут. Давай спать ложись, завтра у тебя будет трудный день…
Виолетта ушла, закрыв за собой дверь, а Женя еще долго стоял и тупо смотрел ей вслед. Он ломал голову над ее последними словами. Отчего ему будет трудно? Ублажать ее придется до седьмого пота или они все-таки приступят к творческой работе? А может, и то и другое?
Глава 3
Море, горы, крик чаек, шум волны… Странно, все это осталось там, на юге, но почему-то именно сейчас эти ощущения нахлынули на Марьяну с новой силой. Она возвращалась на машине с отцом с вокзала, а по радио звучала веселая мелодия, под которую какой-то парень с бешеным вдохновением пел о море, ветреной девчонке и озабоченных парнях. И так здорово это у него получалось, что нога вдруг стала подергиваться в такт музыке. Не отказалась бы она сейчас потанцевать под эту композицию на дискотеке.
Но поезд уже ушел. Из Новороссийска. И она уже здесь, в родном городке. Машина остановилась возле дома, отец помог ей занести вещи. Все, закончился отдых в студенческом лагере, но, к счастью, лето все еще продолжается и есть почти три недели до начала учебного года.
Хорошо она отдохнула, и на песке всласть повалялась, и даже на камнях дикого пляжа голышом помучилась – чтобы загар по всему телу был. Красота, как говорится, требует жертв. И роман с одним красавчиком закрутила. Ну, не без греха… Чем-то этот паренек на Женьку был похож, потому и не устояла. Впрочем, себя она за это ничуть не осуждала. Как говорят мудрые, молодость быстро пролетает, и надо выжать из нее максимум удовольствия. Потому и оттянулась она на всю катушку.
Устала она с дороги, но, увы, ей некогда отдыхать. Морской загар смывается быстро, и уже завтра он будет не так хорош, как сегодня. Потому надо сходить к Варьке, покрасоваться перед ней, пусть позавидует.
С таким успехом она могла бы сходить и к другой своей подружке, но Варька жила в одном доме с Женькой, вдруг она случайно встретится с ним.
Нехорошо с Женькой получилось. Вечеринка в тот день была, Марьяна, как на грех, напилась, понесло ее в спальню, а к ней подлег какой-то крендель. Она-то думала, что это Женька, откликнулась на его ласки, а тут он. «Так вот ты какая!» Да, такая вот она, сякая…
Марьяна пробовала объясниться с ним, но все без толку. К Насте Женька переметнулся, с ней замутил. А Марьяна ему не нужна… А потом он и вовсе пропал. В Москву, говорят, окончательно перебрался, домой носа не кажет… Ну да, неудачно у него все складывается, друзья его все остепенились, один он как неприкаянный бьется головой о стену. Двадцать четыре года парню, а он все по кабакам лабает. И никаких перспектив на будущее, потому и посмеиваются над ним друзья-знакомые. Потому и не жалует он свой родной городок.
Да и Марьяна, честно говоря, не видит в нем выгодной для себя партии. Ей бы симпатичного буржуина в мужья, но пока такие не попадаются, как-то не везет на них. А Женьку она просто любит. Не страдает, нет, но иногда сожмется сердце при мысли о нем.
А не так давно Марьяна услышала, что Женька будет тусить у Насти; тогда она даже переборола себя, пришла к своей бывшей подружке, но, увы, не было его там. И на море запала на парня только потому, что он ей Женьку напомнил. Вот и переспала с ним… Но ведь об этом никто не узнает. А от нее не убудет…
Она уже вышла со двора, когда дорогу ей перегородил Тим. Вот уж с кем она не хотела видеться.
– Привет!
Зато он пожирал ее глазами.
– И тебе того же! – Ей пришлось улыбнуться, чтобы не обидеть парня. – Как тебе мой загар?
Глупый, конечно, вопрос, но что поделать, если он сам соскочил с языка? Ведь он же в душу пытается ей заглянуть, а Марьяне нужно, чтобы он восхищался ее красивым загорелым телом.
– Очень хорошо… Почему ты не сказала, что на море уезжаешь?
Увы, но ее загар для него ничего не значит. Потому обижен он…
– А если бы сказала?
– Мы бы могли вместе съездить…
– Если ты не знаешь, на море отдыхать ездят. А отдых – удовольствие дорогое.
– Так я премию получил. Хорошую премию. За усовершенствование дроссельной системы запуска… Хотя это не важно, – спохватился Тимофей.
Но Марьяна не собиралась его щадить:
– Почему не важно? Важно! Дроссель – это вам не хухры-мухры, да?.. Дроссель – это… Дроссель – это у-у!
Она ощутила вдруг потребность ерничать, зубоскалить над Тимом. А чего он такой приставучий? Неужели не понимает, что не нужен он ей?
Это был кураж, авантюра. Не должна была она тащить за собой Тима, когда уходила от Насти. Но в тот день ей захотелось отомстить своей бывшей подруге за Женьку, поэтому и нацелилась она на ее парня. Даже целовать себя позволяла и лапать…
Целовался, кстати говоря, Тим неплохо – ей даже приятно было. И руками ласкать он тоже умел. Только не тот он парень, с которым хотелось закрутить роман.
Не красавчик он, но для мужчины это, в общем-то, и не обязательно. Достаточно иметь просто располагающую внешность. А Тим и не урод. Черты правильные, нос, правда, деформирован, но для мужчины сойдет. Губы у него тонкие, зато брови черные как смоль, густые, роскошные. Высшее образование у него, инженером-конструктором работает, изобретает что-то там, совершенствует, но не похож он на представителя технической интеллигенции, грубоват для этого, нет в нем той мягкости, как это бывает у ботаников. Опять же, внешняя жесткость для мужчины только плюс. И Марьяна, пожалуй, могла бы влюбиться в этого парня. Но есть одно и весьма существенное «но». Одной они полярности. Нет, общность интересов и равный социальный статус здесь вовсе ни при чем. Просто знаки у них одинаковые: если у нее «плюс», то и у него то же самое. Если она «минус», то и у него та же полярность. Поэтому и отталкиваются друг от друга. Он-то пытается притянуться к ней, но Марьяна противится этому.
В первое их после вечеринки у Насти свидание Тим всерьез вознамерился утащить Марьяну в свободную квартиру. Она отказалась, а он удивился – дескать, сама же напрашивалась. Она обиделась, ушла домой. На следующий день он подкараулил ее возле дома, извинился, вечером они пошли в кино, он полез к ней под юбку, но получил по рукам. И все-таки через день она пошла с ним в ресторан, это было Тимофею наградой за то, что он окончательно расстался с Настей. Правда, зря Тим надеялся на более романтическое продолжение вечера, не смог он затащить ее к себе в постель. А ведь пытался… А потом она уехала на юга..
– Смеешься?.. – с оскорбленным видом глянул на девушку Тим. – Зря ты так…
– И что, большая премия?
– Шестнадцать тысяч. И путевку можно было бы взять за полцены, в Джубгу, на базу отдыха…
– Так в чем проблема? У меня еще две недели в запасе, можно съездить…
– Ты не поедешь, – поджав губы, покачал головой Тим.
– Почему?
– Потому что я тебе не нужен.
– Разве? – ехидно усмехнулась Марьяна.
Но Тим больше ничего не сказал. Тяжело вздохнул и повернулся к ней спиной.
Ну и пусть катится… Ведь он действительно ей не нужен. Он понял это, и хорошо, меньше соплей будет…
Марьяна смотрела ему вслед с пренебрежительной усмешкой. Кому нужен такой лузер?..
Но ведь и Женька был неудачником. А она его любила. И сейчас любит. И если бы он вдруг сейчас появился…
– Кх-кх! – кашлянул вдруг кто-то над ухом.
Марьяна обернулась и ошалела от изумления. На нее смотрел Женька. Бывают же чудеса на свете!
– Эй, что с тобой? – с насмешкой спросил он и даже щелкнул пальцами у нее перед носом – так людей выводят из ступора.
– Ты не поверишь, но я только что про тебя думала! – призналась девушка, и все-таки она еще не пришла в себя.
– Ну, почему не поверю? – с гордостью расправив плечи, сказал Женька. – Поверю!
Красивый он – темные волосы, светло-серые глаза, четкие и выразительные черты лица, спортивная фигура, и все это под аурой высокого сексуального обаяния. Тим ему и в подметки не годился… Одет он хорошо – стильная шелковая рубашка, джинсы с модными потертостями, но для него это в порядке вещей. Даже в самые кризисные для себя моменты Женька выглядел на все сто.
– А это что за перец? – спросил он, кивком указав на удаляющегося Тима.
– Жертва моей к тебе любви, – не моргнув глазом, ответила девушка.
Пусть Женька и лузер, но ей нужно быть с ним. Не может она без него. И сейчас она понимала это как никогда.
– Чего? – Парень в недоумении вытаращился на Марьяну.
– Такая вот я дрянь… – вздохнула она, продолжая свою игру. – Ты думаешь, я тебе изменила? Нет, не было ничего. Я-то думала, что это ты тогда ко мне лег…
– Я это уже слышал, – поморщился он. Но уходить не спешил. И с интересом рассматривал ее… Все-таки загар ей к лицу.
– Это правда. Но ты меня не понял. И ушел к Насте. Или она тебя увела… А потом у нее появился парень.
– Ну, я что-то слышал, – с видимым безразличием к Насте кивнул Женька.
– А я этого парня у нее отбила. Назло ей. Теперь Тим за мной бегает… Он бегает, а я прогоняю… Такая вот я дрянь…
– Так это парень Насти был?
– Был. Он с ней расстался. Из-за меня… А почему она тебя у меня увела?
– Не уводила, я сам…
– Не важно… Жень, я так тебя люблю, а ты от меня бегаешь, – Марьяна посмотрела на него с мученической улыбкой и нежно прижала к его груди ладошки.
– Ты меня любишь? – с показным удивлением повел он бровью.
– Да. И ты прекрасно знаешь это… Мне все равно, чем ты занимаешься, мне все равно, как у тебя идут дела, я хочу быть с тобой!
Она и сама готова была поверить в то, что способна бежать за Женькой на край земли, в холода и вьюги, испытывать тяготы и лишения.
– А чем я занимаюсь?
– Ну, ты очень хороший музыкант…
– А почему так неуверенно? – язвительно спросил он.
– Почему неуверенно? Уверенно, – неловко пожала она плечами.
– И как у меня идут дела? – прищурился Женька.
– Я думаю, неплохо…
– Ты ничего не знаешь?
– Знаю… Знаю, что я тебя нашла…
– Да нет, это я тебя нашел. Случайно. Ехал, смотрю, ты стоишь… Да, кстати, как тебе моя машина?
Он показал на стоящую неподалеку черную иномарку. Красавица!
– Твоя машина?
– Моя. Заработал. «Фольксваген Бора», прошлого года. – Он, казалось, лопнет сейчас от распирающей его гордости. – Хочешь, прокачу?
– Мог бы и не спрашивать!
Похоже, Женька собирался открыть ей дверцу, но Марьяна опередила его. Как будто какая-то сила подхватила ее и внесла в роскошный, пахнущий кожей салон.
Женька сел за руль, мягко выехал с обочины на дорогу. Ход у машины легкий, тихий. Отцовская «семерка» по сравнению с этим чудом отдыхает. А еще Женька включил магнитолу, и Марьяна услышала знакомую песню о ветреной девчонке и озабоченных парнях.
– Нравится?
– Машина у тебя супер, не вопрос!
– Да нет, я про песню, – косо глянул на девушку Женька.
– Песня?! Песня – отпад! Я с морей сегодня вернулась, еду в машине, а тут эта музыка. Такой драйв! Хоть обратно на море!
– Правда понравилась? – просиял он.
– Очень!.. А что?
– А ты сама не знаешь?
– Что-то ты все загадками говоришь. Что я должна знать?
– Ты что, голос мой не узнаешь? – надулся Женька.
– Где?.. Это ты поешь?!
– Я.
Он хотел, чтобы признание прозвучало скромно, но самодовольство так и лезло из него.
– Ты это серьезно?! – не могла поверить Марьяна.
– А что, разве не мой голос?
– Твой… Нет, правда, твой!.. А кто эта ветреная девчонка?
Марьяна действительно вела себя ветрено на курорте, и озабоченные парни вились вокруг нее. Но ей не хотелось быть героиней этой песни.
– А что, есть разница? – усмехнулся Женька.
– Я не знаю…
– А ты с моря, значит, вернулась?
– Да, сегодня…
– А я смотрю, загар у тебя красивый.
– Спасибо.
– С кем загорала?
– Сама.
– Да ладно, сама… С кем ездила?
– Тим предлагал, ну, этот, которого ты видел. Он предлагал, я отказалась. Одна поехала. Ты же знаешь, что я учусь, студенческий лагерь у нас… Слушай, а чего ты про меня спрашиваешь? У меня все как у всех. А ты на радио вылез! Это же успех!
– На радио? – хмыкнул Женька со снисходительностью. – Да я уже концерт записал! А ротация – это так, для продвижения… Кстати, моя песня в хит-парадах на всех радиостанциях… Ну, радио «Маяк», сама понимаешь, не в счет…
– Так ты что теперь, звезда? – восторженно протянула девушка.
– Что-то вроде того. Только на улице пока никто не узнает…
– Я узнала.
– Ты узнала. Но не знала, что я – звезда.
– Да, но теперь знаю… Поверь, я твоя самая преданная поклонница!
– Ты правда ничего не знала? – с сомнением спросил парень.
– О чем?
– Ну, что я… ну, еще не совсем звезда…
– А какая разница, знала или не знала? – с наивным видом проговорила Марьяна.
Хотя и поняла суть вопроса. Любить звезду нетрудно, гораздо больше ценится, если девушка убивается по обычному парню, каким до недавнего времени был Женька.
– Большая разница.
– Я знала, что ты обязательно станешь звездой… Только что здесь хорошего? – опечаленно вздохнула Марьяна.
– А что плохого?
– Слава, поклонницы, разврат, измены… Это я по отношению к себе…
– Если я кому-то изменяю, то не тебе, – усмехнулся Женька.
– А кому? Насте?
– При чем здесь Настя?.. А если Насте, то что? Я ее в постели с другим не заставал.
– Я же говорю, что ты не так все понял, – шмыгнула носом девушка.
– Это уже в прошлом.
– Но я-то тебя люблю в настоящем… И Насте за тебя отомстила…
– Она что, свободна?
– А ты что, хочешь вернуться к ней?
– Да нет, поезд уже ушел, – покачал головой Женька.
– А со мной?
– Что с тобой?..
Он вдруг положил руку ей на коленку, мягко сжал ее. Затем его рука скользнула вверх по бедру. Марьяна почувствовала себя перезрелым, истекающим соком плодом – чуть надавишь, и будет сыро. А Женька надавил. Он выжимает из нее сок, и уже хочется стонать от невыносимого наслаждения…
Парень убрал руку, и Марьяна уже готова выть с досады.
– Я тебя ненавижу! – не без притворства выдала она.
– Не понял…
– Я тебя искала, я ходила к тебе домой, а ты куда-то пропал… Я так тебя хотела, а тебя не было… Хоть бы сказал, где тебя искать…
– Мне родители про тебя ничего не говорили.
– А я и не была у твоих родителей. Я к Варьке ходила… Она сказала мне, что ты у Насти будешь, я пошла, а тебя нет. Зато Тим был… Он меня преследует… Можно я скажу, что ты мой парень?
– И что, если я твой парень?
– Он тогда отстанет.
– А ты хочешь быть моей девушкой?
– Я же сказала, что люблю тебя! И это не просто слова. После тебя у меня ни с кем ничего не было…
– Даже на море?
Его рука снова легла ей на коленку, и она обессиленно закрыла глаза. Пусть делает, что хочет. Она так этого ждет!
– Даже на море, – выжала она из себя.
– Полгода уже почти прошло.
– Полгода, – эхом отозвалась девушка.
– И ни с кем ничего?
– Неужели ты этого не чувствуешь?
Она сама взяла его руку и провела ею до самых трусиков. Она действительно возбуждена как нимфоманка, долгое время обходившаяся без мужика.
– Чувствую…
Женька свернул с дороги, загнал машину в какое-то безлюдное место, выключил зажигание и навалился на Марьяну. Никаких прелюдий, все четко и предельно ясно. И так напористо, что у нее чуть не случился обморок от остроты ощущений…
