Владимир Колычев
Поворот в пустоту
Сафрон подплыл к лестнице, взялся за поручни. Пора выходить, под душ и на боковую. Сегодня без женщины, сегодня душа его отдыхает и тело тоже.
Он не удивился, увидев перед собой ноги в темных брюках, но нахмурился. Слишком уж близко подошел к нему Тюльпан. Сердце екнуло в груди – Сафрон увидел пистолет с накрученным на ствол глушителем. Что это на Тюльпана нашло?..
Но перед ним стоял не Тюльпан, а совершенно незнакомый парень с короткой стрижкой и в солнцезащитных очках. Высокий лоб, широкий нос, длинные узкие губы, ямочка на подбородке. И пистолет в руке, ствол, правда, смотрел в землю, но ничего не стоило навести его на цель.
– Не советую шуметь! – с улыбкой хозяина положения сказал незнакомец. – Из воды выходить тоже!
– Ты кто такой? – через силу выдавил Сафрон.
От страха у него пересохло в горле, он при всем желании не смог бы позвать на помощь.
– Трус.
– Кто?!
– Почему на стрелку со Ступором не подъехал? Потому что трус. Ты так думаешь.
– А ты как думаешь? – усмехнулся Сафрон, продолжая держаться за поручни.
Он понял, с кем имеет дело. Так и не подъехали кольцевые на разбор со Ступором, который спал и видел, как закатает их всех в асфальт.
– На самом деле я просто осторожный.
– И наглый!
Увы, Сафрон мог называть кольцевых как угодно, но факт оставался фактом, эти ребята смогли переиграть его. Он у них на прицеле, а не наоборот.
– Очень наглый.
– Хрен тебе, а не торговый центр!
– Я это уже понял, – совершенно спокойно сказал парень.
– Понял?
– У вас масса, у вас корни, наша против вашей не пляшет.
– А какого беса ты ко мне в дом влез?
Или вода в бассейне вдруг резко стала холодной, или Сафрона бросило в жар. Он почувствовал озноб, ему хотелось на сушу, в горячую ванну, где он смог бы пропустить в тишине и покое рюмочку-другую коньяку.
– Чтобы ты не думал, что я трус.
– Кто ты? Я даже не знаю, кто ты такой!
– Урри я!
– И откуда ты такой взялся, Урри? Или Юрий?
– Можно и так, – кивнул парень, снимая очки.
И отошел, когда Сафрон стал выбираться из бассейна. И пистолет на него наводить не стал.
– Где Тюльпан?
Сафрон подумал и об охранниках у ворот, но спрашивать о них не собирался. Есть камеры, выходящие во двор, но сейчас они отключены, чтобы никто не мог наблюдать за хозяином дома и за его зачастую обнаженными подружками, поэтому эти парни сейчас слепые. Но ведь они могли что-то учуять. А стволы у них боевые.
– Нормально с ним все, проснется, будет как новенький.
– С огнем играешь!
Сафрон взял полотенце, накинул его на плечи, вытираться не стал. Зато потянулся к бутылке.
– А без огня жить неинтересно. – Урри спокойно смотрел на него.
– Ты так и не сказал, откуда взялся?
– Зауральск слышал?
– Это на Урале?
– За Уралом.
– А за МКАДом что делаешь?
Сафрон вдруг понял, что ничуть не злится на этого Урри. Ну переборщил пацан, с кем не бывает. Понял, что не потянуть ему против битовских, отвалил в сторону, но сделал это красиво – нанес визит вежливости на прощание.
– Да вот ствол заехали купить. Пневматика, – Урри открутил глушитель и преспокойно сунул ствол за пояс.
И при этом он совершенно не боялся ни Сафрона, ни его людей, которые могли появиться в любое время и навалиться на него толпой.
– Пневматика?
– А центр нам твой понравился. Очень удобно. Слам снимать.
– Очень удобно, – кивнул Сафрон, наполняя стакан.
И себе он налил, и незваному гостю. И даже подал ему стакан.
– На посошок, – кивнул Урри, принимая столь щедрый дар.
– Значит, случайно в центр заехал?
– И Ступор твой случайно наехал.
– Может, хочешь перед ним извиниться?
– Я не знаю, что это такое, – не моргнув глазом сострил парень.
Сафрон усмехнулся, глядя на гостя. А ведь и внешность у этого Урри располагающая, и общаться с ним приятно. Высокий, спортивного телосложения, ноги длинные, сильные, самого Ступора с одного удара срубил. И Сафрону, если что, может достаться.
– Не знаешь, что такое извиняться?
– И перед тобой тоже, – Урри улыбался, но смотрел на Сафрона тяжело, угрожающе.
– Ну тогда и я не буду извиняться, – усмехнулся Сафрон. – За нескромный вопрос. Что тебе в своем Зауральске-то не жилось? Какого хрена к нам приперся?
– Жилось, да не ужилось.
– С кем не ужилось?
– Старый вожак оказался сильнее.
– А ты с ним дрался?
– Честно дрался, честно ушел. Сюда. На вольные хлеба.
– На голодные хлеба, – усмехнулся Сафрон.
Нет у зауральских здесь своей земли, блуждают по Москве как неприкаянные. И если это не так, пусть Урри скажет, а он послушает, вдруг поверит.
– Ну, мы на жизнь не жалуемся.
– Не с того ты свою здесь жизнь начинаешь. На серьезных людей бросаешься, – сказал Сафрон.
– Мне уже пора. – Урри смотрел на него спокойно, без страха, но с надеждой на мирный исход дела. Черту невозврата он вроде бы не переступал, почему бы не разойтись без печальных последствий друг для друга.
– Перебиваешь серьезных людей, – с нажимом продолжил Сафрон.
– Я тебя слушаю, – с иронией глянул на него Урри.
Если Сафрон имеет сказать что-то интересное, он готов слушать его с уважением. А если порожняки гонять, может и к черту послать. Именно об этом он и предупреждал.
– С серьезными людьми нормально говорить надо. Вдруг они тебе что-то смогут предложить?
«Косточку с барского стола?» Урри молчал, даже рта не раскрывал, но Сафрон явственно услышал его голос. Это что, галлюцинации? Или его вдруг на телепатию пробило?
– Значит, не смог ты снести старого вожака? – возвращаясь к прерванному разговору, спросил Сафрон.
– Сил не хватило, – кивнул Урри.
– Кто старый вожак?
– Королек.
– Он тебя ищет?
– Зачем?
– Не знаю. Может, ты брата его убил. Или общак сдернул.
– Свой общак взяли, а чужой не трогали.
– А был свой общак?
– Мы в Зауральске целый район держали. Не знаю, зачем я тебе рассказываю?
– Но ведь рассказываешь, – усмехнулся Сафрон.
Это даже хорошо, что Урри не смог одолеть старого вожака, значит, у него иммунитет против собственной глупости выработался, на старших бросаться не будет. И с хозяйской руки будет есть с благодарностью за хлеб и кров. А пацан он вроде ничего, и отчаянный, и с понятиями. Именно такой Сафрону сейчас и нужен.
– Если ты чего-то хочешь, говори! – Урри смотрел на него пристально и проницательно.
– А если хочу? Если что-то очень серьезное?
– Только если очень серьезное, – кивнул парень.
– Да ты расслабься, нормально все.
Сафрон взял бутылку, долил Урри в стакан, парень кивнул, выжидательно посмотрел на него. Если Сафрон хочет с ним чокнуться, пусть подаст знак, а если нет, он выпьет и так, ему все равно.
Сафрон кивнул и протянул к нему бокал. Почему бы не выпить за успех одного вовсе не безнадежного дела?
Глава 3
Выбор небогатый: или жить в гостинице под чужим именем, или у своей двоюродной сестры под своим. На тот случай, если Агата выберет первый вариант, Севастьян дал ей фальшивый паспорт на имя какой-то Ануфриевой Светланы Леонидовны, но Агата наотрез отказалась от него: не захотела связываться с откровенным криминалом и выбрала вариант проживания у своей сестры Киры. К ней и приехала – в Капотню на окраине Москвы.
Имелся еще и третий вариант. Жить в гостинице под своим именем, но это опасно, Севастьян сразу предупредил. Его враги могли обзвонить гостиницы, вычислить Агату и натравить на нее местных бандитов, а это верная смерть, через унижение. И все-таки Агата готова была рискнуть. Об этом она подумала, глядя на постную физиономию своей сестры. Сама в гости звала, а теперь вот и на порог пускать не хочет. Даже цепочку с двери не снимает.
– Ты откуда такая вся как снег на голову? – спросила Кира.
– Даже чаю не попью? – саркастически усмехнулась Агата.
– Да чай-то есть, места нет, я же не одна живу, – Кира бросила взгляд через плечо, давая понять, что в доме кто-то есть.
Квартира у нее однокомнатная, в старой «хрущевке», зато жила одна, без родителей. Во всяком случае, она так говорила, когда звала в гости. А сейчас вдруг выясняется, что это не так. Впрочем, Агата запросто может развернуться и уйти. Деньги есть, если не удастся снять номер в дешевой гостинице, она отправится в дорогую и сразу же позвонит риелтору. Севастьян узнавал, трехкомнатная квартира в Москве стоила в районе двадцати пяти тысяч долларов, а он выделил ей все сорок. Деньги при ней, так что проблем с покупкой жилья не возникнет.
– Ну, извини, рада была увидеть! – Агата кисло улыбнулась, собираясь уходить, но из глубины квартиры выплыл высокий белобрысый парень с узким и вытянутым, как у рыбы, лицом.
Дверь распахнулась, парень оскалил крупные и редкие зубы, с восторгом глядя на Агату.
– А кто это тут у нас?
– Агата уже уходит, – недовольно, сквозь зубы сказала Кира.
– Никто никуда не уходит!
Парень подскочил к Агате, схватил ее за руку, не позволяя уйти. Безразмерная футболка на нем, шорты с накладными карманами едва держались на узких бедрах, и все такое несвежее. И волосы засаленные.
– Мне надо идти! – Агата глянула на сестру, давая понять, что все поняла.
Красота – палка о двух концах, одним концом она гладит и ласкает, а другим беспощадно бьет. Кира хороша собой, но понимает, что проигрывает Агате. И кобелиную сущность своего избранника так же ясно осознает, потому и показывает сестре на дверь.
– Я же говорю, никто никуда!.. А ты Агата? – широко улыбаясь, спросил белобрысый.
– Агата.
– Кузина? – Он кивком показал на Киру.
– Можно сказать и так.
– И уходишь? – Он вдруг вырвал сумку, потащил ее в дом.
А там деньги – в тайнике между основным и фальшивым дном, так что Агате пришлось идти за ним.
– Чайку? – закрывая за ней дверь, спросила Кира.
Агата помнила эту квартиру, давно, лет десять назад гостила здесь, Кира тогда жила со своей мамой. Тетя Лера уже третий год как покоится на кладбище, и ее некогда чистенькая уютная квартира превратилась если не в гадючник, то близко к тому. Обои темные, местами рваные, полы потертые, давно не мытые, в комнате разобранный диван, постель скомканная, на одной подушке полотенце, на другой грязные трусы. Палас пыльный, по углам разбросаны тапочки, носки. На кухне гора грязной посуды, у одного стула спилена спинка, у другого сломана ножка, клеенка на столе липкая, мухи на ней как на клейкой ленте, если села, то уже не улететь. И зачем Агата только сунулась сюда? Ну кто будет искать ее по гостиницам? Кто знает, что она уехала в Москву, а не в Сочи, например?
– Макс! – Белобрысый без всякого стеснения протянул руку.
Агата вздохнула и чуть не скривилась, пожав ее. Рука у парня такая же липкая, как и скатерть.
– Чувствуй себя как дома! – сказал он, поставив ее сумку под кухонный стол.
– Я ненадолго!
– А чего так?
Наконец до Макса дошло, почему Агата морщит нос. Кивнул, подняв кверху палец, и взял тряпку. Сначала вымыл ее под краном, а затем повозил по столу. И глянув на Агату, так же небрежно протер стул без спинки.
– А ты с дороги?
– С дороги.
– Надолго приехала?
– Не знаю, как получится.
– Должно получиться!.. – подмигнув Агате, Макс вроде как по-дружески провел рукой по ее спине. – Может, в душ?
– Да мне бы руки помыть, – глянув на гору посуды в мойке, сказала Агата.
– Прошу!
Макс открыл дверь в ванную, и в нос ударил запах канализации. А также грязного белья. И все же Агата смогла заставить себя подойти к раковине, представляя, как она входит в гостиничный номер, где все блестит и к ее услугам. Там она и душ примет, и с дороги отдохнет.
Макс поставил на плиту чайник и, пока вода закипала, вымыл всю посуду. Особо не старался, тряпку не мылил, долго не прополаскивал, но мойку, тем не менее, разгрузил. А Кира прибралась в комнате и даже сменила грязный халат на относительно чистый спортивный костюм.
– А мы тут уже третий день в собственном соку варимся, – будто оправдываясь, сказал Макс. – Отпуск у нас, из дома не вылезаем, да, Кирюша?
– Ты даже не представляешь, какой это кайф дома сидеть! Весь день бегаешь по Москве с высунутым языком! – натянуто улыбнулась Кира. – Три часа на работу, три часа обратно.
– Ну не три, – улыбнулся Макс.
– Ну и не два!
– Сидишь себе в офисе, бумажки перебираешь, это я, как белка на сковородке, кручусь, верчусь и подпрыгиваю! – сказал Макс.
– А работаешь где? – из вежливости спросила Агата.
– В агентстве недвижимости.
– Квартиры продаешь?
– И продаем, и сдаем. Кстати, если нужна квартира, в два счета решим вопрос.
– В собственность?
– Говорю же, снять, сдать квартиру. Тебе нужно снять. Или ты думаешь, что это просто? Кинут в два счета! Деньги возьмут и поминай как звали! Так сейчас поступают на каждом шагу!
– А если купить квартиру?
– А тебе нужно купить? – удивленно повел бровью Макс.
– Не мне, парню моему. Он подъехать должен, деньги привезти.
– Он деньги привезет? – Макс внимательно смотрел на Агату, озадаченно приложив палец к щеке.
– В районе сорока тысяч долларов, – сказала Агата.
– Ну-у, это приличная сумма… Он там у тебя случайно не зять Рокфеллера?
– Может, он сам Рокфеллер? – сказала Кира, разглядывая брючный костюм, в который была одета Агата.
– Ну если только местного значения.
– Коммерсант?
– Бизнес у него. Строительный, – кивнула Агата.
Севастьян сам так шутил, строительством он занимается, всех строит – и бандитов, и бизнесменов, все у него как по струнке ходят.
– Ну так пусть в Москве строит. Здесь сейчас такие возможности, никакой Мухосра… Зауральск рядом не стоит!
– Приедет посмотрит.
Агата украдкой глянула на сестру. Кира давно не появлялась в Зауральске, но мама иногда звонила ей, могла и сказать, с кем связалась Агата. Но Кира не кривила губы, давая понять, что раскусила ее. Не знала она, чем на самом деле занимается Севастьян. Действительно, а зачем маме позорить дочь?..
– Строитель, значит? – всматриваясь в Агату, спросил Макс.
– Бизнесмен.
– И деньги привезет?
– Сорок тысяч.
– А пятьдесят не осилит?
– Осилит. Но привезет сорок. – Агата пожала плечами, сама не зная, зачем она это сказала.
Хотела доказать себе, что соврала всего лишь наполовину. На самом деле Севастьян деньги не подвезет, но сорок тысяч уже можно пускать в ход. И на большее Макс может не рассчитывать. И все равно зря она уточнила.
– А какую квартиру твой Рокфеллер хочет? Двух-, трех-, может, четырехкомнатную?
– Хорошо бы трехкомнатную, поближе к центру.
– Ну есть вариант, на Таганке, дом старый, квартира давно не ремонтировалась, зато место отличное, с видом на церковь… Ты замуж за своего Рокфеллера собираешься?
– Вообще-то, его Севастьян зовут. И замуж я собираюсь.
– Ну вот в церкви и обвенчаетесь.
– Хорошо бы.
– Квартиру смотреть едем? – спросил Макс.
– Прямо сейчас?
– А чего тянуть?.. Деньги с собой?
– Ну-у… Севастьян должен подъехать. Завтра или послезавтра.
– Отлично!.. Поехали?
– Можно, – кивнула Агата.
Не нравилось ей в гостях у Киры, хотелось поскорее оказаться в гостинице или в отдельной квартире. Вдруг они уже сегодня смогут договориться с хозяевами квартиры, составят договор, Агата внесет залог и заселится, не важно, что не совсем на законных правах.
Но договориться с хозяйкой не удалось. Квартира действительно продавалась, в старом доме, без ремонта, с убогой мебелью, зато место отличное – церковь, парк, тишина и безмятежность. Но договор заключать женщина не торопилась, тем более что для этого у нее имелся свой агент, который мог подъехать только завтра. А цены растут, сегодня квартира стоила тридцать пять тысяч, а завтра будет все сорок.
Все время, пока Макс говорил с хозяйкой, Агата держала сумку в руке, думая о том, что надо бы переложить деньги. К футболке боковые карманы пришить и положить по две пачки в каждый. Слишком быстро происходило все в Зауральске, не успела деньги как следует спрятать – Севастьян повез ее на вокзал, купил билет в СВ, деньги появились, когда поезд уже стоял под парами. А в купе мешала соседка, не могла же Агата перекладывать деньги при ней. Хорошо, сумка оказалась с двойным дном, но в то же время ее могли украсть. А поклажа довольно тяжелая, непросто все время держать ее в руке.
Макс забрал у нее сумку, когда они спустились вниз, открыл багажник старой разбитой «Тойоты» с левым рулем, но Агата мотнула головой и забрала у парня сумку. Села в машину, поставила сумку на колени. Так спокойней.
– На прошлой неделе тридцать две тысячи просила, – сказал Макс, разгоняя свою развалюху. – Сейчас тридцать пять. И уже на сороковник намекает. Цены растут!
– А побыстрей нельзя?
– Можно. Завтра заключим договор, забьем его у нотариуса, положишь деньги в банк, как только будет готово свидетельство о собственности, старая хозяйка их заберет. И ключ отдаст, въезжай, вселяйся… Еще пять тысяч останется, как раз на ремонт. С мебелью.
– А долго свидетельство ждать?
– Если проплатить, за неделю можно сделать… К нам едем? В тесноте да не в обиде?
– Да мне бы в гостиницу!
– В гостинице дорого. Дешевле хату на месяц снять, чем в гостинице неделю жить. Вариантов, правда, подходящих нет. Купить квартиру легче, чем снять. Но завтра обязательно что-нибудь будет… У нас переночуешь. А я к черепам, у них пока побуду! От Кирки отдохну!.. – Макс оторвал взгляд от дороги и заговорщицки подмигнул Агате. – Шучу!
Он сдержал слово, избавил ее от своего присутствия, более того, вместе с ним уехала и Кира. Ночь Агата провела в долгожданном одиночестве, а утром за ней заехал Макс. Но дело не заладилось, хозяйка снова перенесла встречу на следующий день.
– Сука старая! – уже в машине сказал Макс. – Время тянет!
– Может, какая-то другая квартира есть?
– В Сокольниках есть, там тоже парк рядом, и дом поновей, и квартира дешевле. Но сейчас не получится, давай завтра займемся, если с этим вариантом не выгорит. Но я думаю, выгорит!.. А пока давай я тебе за МКАДом квартиру покажу.
– Не надо нам за МКАДом! – мотнула головой Агата.
– Ты же хотела квартиру на месяц снять, я нашел вариант. Там, сразу за Кольцевой, поселок, дом четырехэтажный, все удобства, магазин рядом, кафе, если что.
– Кафе мне без надобности, а то, что удобства есть, это хорошо.
Поселок Леснянка действительно располагался сразу за кольцевой дорогой, в двух километрах от Москвы, микрорайон из четырехэтажных домов. Квартира однокомнатная, сухая, светлая, кухня большая, ванная чистая, обстановка, только вот холодильник пустой.
– Ну, это мы сейчас разрулим, – подмигнув Агате, сказал Макс. – Ты давай пока располагайся, а я в магазин схожу.
– Не надо, я сама!
– Самой лучше не надо, – качнул головой Макс. Он подошел к окну, отвел штору и кивком указал вдаль. – Стоянка здесь дальнобойная. Дальнобойщики – народ непредсказуемый, развратный, привыкли, что все бабы шлюхи.
– Это не так! – Агата возмущенно глянула на него и посмотрела в окно.
Действительно, сразу за пустырем стояли в ряд грузовики с длинными фургонами. Такие же машины она видела и у магазина, за которым они свернули с дороги.
– Да я-то знаю, а дальнобои нет… А баба ты красивая…
– Не баба!
– Нет, конечно!.. Но ты меня поняла! – улыбнулся Макс.
Он ушел, и Агата еще раз и более придирчиво осмотрела единственную в квартире комнату. Вместо дивана здесь стояла двуспальная кровать, вроде бы ничего необычного, но почему-то и покрывало на ней красное, и шторы такого же интимного цвета. Телевизор, видеомагнитофон, набор кассет – сплошь эротического содержания. В шкафу Агата обнаружила висящую на плечиках розовую комбинацию – короткую, с тонкими бретельками. На полке лежали кружевные стринги, испачканные чем-то нехорошим, и скомканное полотенце. В тумбочке лежала целая упаковка презервативов.
Агата пожала плечами, а когда Макс вернулся, спросила в лоб.
– Кто здесь жил до меня?
– Без понятия! – раскладывая продукты по полкам в холодильнике, мотнул он головой.
– Презервативы там, порно…
– Ты на что намекаешь? – Макс с веселым видом изобразил оскорбленную невинность.
Но Агата даже не улыбнулась.
– Мне кажется, здесь жила проститутка!
– Ну, тебе видней… Шучу, конечно!.. А проститутка… Проститутка могла жить, здесь же дальнобойщики, постоянные клиенты.
– Она съехала?
– Кто, проститутка? – Макс закрыл холодильник, прошел в комнату, открыл шкаф. – Пусто!
– А телевизор с видиком почему не забрали?
– Так хозяйское же!
– А порно?
– Ты в этом уверена?
Макс включил телевизор, вставил в магнитофон кассету, запустил видео, на экране появилась женщина, стоящая на коленях перед мужчиной со спущенными штанами.
– О-я! Немецкий сантехник, дастишь фантастишь! – просиял Макс.
– Выключи немедленно! – потребовала Агата.
– А ты так умеешь?
Она сама выключила телевизор, выдернув шнур из розетки.
– Ты чего как дикая? Что естественно, то не безобразно! – Макс смотрел на нее и обиженно, и с надеждой.
– Пошел ты знаешь куда?
– А может, все-таки?
Макс шагнул к ней с шаловливой улыбкой на влажных губах, Агата шарахнулась от него, он засмеялся.
– Да шучу я, шучу!
– Не надо так шутить!
– А вот ничего не могу с собой поделать! Иду, иду, останавливаюсь и сразу шутить начинаю!
– А ты не останавливайся! Тем более что тебе домой пора!
– Это да!.. Я возьму пару кассет? Кирка любит это дело!
– Да хоть все забирай!
– А тебе?
– Макс, ты когда серьезный, такой хороший!.. Не валяй дурака, это тебе не идет!
– Я серьезный!.. – немного подумав, сказал он. – И о тебе забочусь!
Он повернул на кухню, увлекая Агату за собой, там на столе стояла двухлитровая бутылка чистой питьевой воды.
– Из крана не пей! – сказал он. – Вода здесь дрянь, только чай можно, если хорошо прокипятить. А так из бутылки пей… Стаканы перемой, ну, на всякий случай.
Агата кивнула. Она здесь все перемоет, и белье перестирает, ясно же, чем на нем занимались.
– Ну все, я пошел… Деньги давай!
– За то, чтобы ты ушел? – не сразу поняла Агата.
– Сто долларов. За квартиру.
– Сто долларов?..
Агата задумалась. Доллары у нее уже под мышкой, в карманах футболки, она еще вчера позаботилась о том, чтобы их спрятать. Их нужно доставать, но в кошельке есть рубли. Много рублей.
– А по курсу можно? – спросила она.
– По курсу можно, – кивнул Макс, с иронией и внимательно глядя на нее. – По пять с полтиной. Ну и за продукты… Сколько не жалко!
Агата рассчиталась с Максом сполна, выставила его за дверь и облегченно вздохнула. Он, конечно, не амбал, но сила в нем все-таки мужская. Он мог воспользоваться этим своим преимуществом, Агата уже знала, как это делается. Но нет, ушел не тронув.
Есть не хотелось, пить тоже, Агата сразу взялась за уборку. Прежде всего перестирала постельное белье и повесила сушиться на балконе. Погода теплая, солнечная, высохнет быстро. Умаялась, пока стирала, но это не помешало ей убраться на кухне. Перемыла всю посуду, села, взяла чистый стакан, откупорила бутылку, налила воды, выпила. И снова принялась за уборку…
В последнюю очередь Агата убралась в ванной, вычистила там все, что можно, и только тогда, едва живая от усталости, встала под душ. Переоценила она свои силы, слишком большой объем работы взяла на себя, уморилась, ноги едва держали резко потяжелевшее тело. Но Агата все же помылась, вытерлась, благо в сумке имелось чистое полотенце, там же нашлась и свежая комбинация. На балкон она вышла, засыпая на ходу. Сняла высохшее белье, кое-как застелила кровать и легла. Есть не хотелось, только спать, спать…
Разбудил ее кошмар, ворвавшийся в квартиру. Открылась дверь, в комнату ввалились мерзкие морды, включился свет. И это были вовсе не Хан с Валидолом, которые могли сниться по ночам после пережитого в Зауральске. Агата видела перед собой совершенно других людей. Видела наяву. Она с ужасом осознала, что не спит.
Один бандит внешне похож был на огромного головастика с жабьей мордой и лапками вместо руки и ног. Большой, сильный, страшный, он мерзко скалился, глядя на Агату. Рядом с ним щерился такой же похотливый ублюдок с уродливым шрамом под глазом. Агата вскочила, но урод схватил ее за руку, толкнул на кровать. Она упала на спину, схватила простыню, закрылась ею. За спиной бандита засмеялась девушка, ей бы заступиться за несчастную жертву, а она смеется. На голове пышная «химия», глаза накрашены ярко, как у ведьмы, худая, в короткой юбке.
– Что вы делаете? Вас же всех убьют! – крикнула Агата.
– Кто нас убьет? – спросила урод со шрамом, расстегивая пояс на джинсах.
– Севастьян вас всех убьет! Я не шучу!
– И я не шучу!
Урод стянул с себя джинсы, коленями встал на диван, схватил Агату за руку. Но в комнату вошел крупный, с грубыми чертами лица мужчина, взгляд жесткий, властный и немного насмешливый. Если на Агату напали бандиты, то это явно был их главарь.
– Хунтик! Отвали!
Урод послушно поднялся с дивана, стал натягивать джинсы.
– В очередь?
– Тебе же сказали, отвали!
Главарь оценивающе смотрел на Агату и кивал. Да, эта красотка ему подходит, и он с удовольствием сожрет ее.
– Кто такой Севастьян? – спросил он, все так же с насмешкой разглядывая Агату.
– Двоих он уже убил!
– Мы помогаем ему тебя удовлетворять, за что нас убивать?
Жабья морда заржал, но главарь резко глянул на бандита, и тот осекся.
– Жаба, мать твою!
Первое впечатление не обмануло, этот страшный тип действительно похож был на жабу.
– Иди глянь, что там на дворе!
Жаба что-то тихонько квакнул, соглашаясь, и вышел из комнаты, тут же хлопнула входная дверь.
– Не за что нас убивать! – продолжал куражиться главарь.
– Севастьян так не думает!
– Кто такой Севастьян?
– Он в Зауральске самый главный!
– Главный по щам?
– Главный бандит!
– В Зауральске?
– Королек его зовут!
– Королек?! – вдруг нахмурился бандит.
И желание шутить и глумиться вдруг пропало. Похоже, он знал, кто такой Королек. Похоже, Агата зря назвала имя своего защитника. Потяжелевший вдруг взгляд бандита не предвещал ничего хорошего.
– Если ты меня отпустишь, я ничего ему не скажу! – мотнула головой Агата.
Она и сама знала, что врет, и главарь это понял.
– И кого Королек убил?
– Да так, никого…
– Ты ему кто?
– Невеста!
– Божья ты невеста, – качнул головой главарь.
– Почему божья? – жалко пробормотала Агата.
– Потому что похоронить тебя должны в подвенечном платье… Должны. Но похоронят, в чем ты сейчас есть.
– И в том, чего на тебе сейчас не будет! – осклабился Хунтик.
– Ты ее похоронишь, – глянув на него, сказал главарь.
– А это? – Бандит жестом показал, чем он очень хотел заняться.
– И это. А потом… – Главарь провел пальцем по шее.
– Да не вопрос!
– Давай помогай!
Хунтик прыгнул на диван, схватил Агату за руку, потянул на себя.
– Тебя убьют, мразь! – в беспомощном гневе крикнула она.
– Только после тебя!
Главарь засмеялся, но вдруг хрюкнул как свинья. А за мгновение до этого Агата услышала знакомый металлический лязг. Кто-то выстрелил из пистолета, оснащенного глушителем. И бандит стал падать, выпучив обезумевшие от смертного ужаса глаза.
– Севастьян! – вне себя от восторга вскрикнула она.
Чудо все-таки произошло! Севастьян все-таки появился! А кто еще мог застрелить насильников? Кто еще мог спросить за Агату?
Хунтик понял все, оттолкнулся от нее, развернулся, но пуля попала ему в голову, прострелив ее насквозь. Кровь и мелкие костяные крошки брызнули Агате в глаза, она зажмурилась, и вдруг ей стало страшно. А вдруг Севастьян застрелит и ее? За то, то все хотят ее изнасиловать.
