Владимир Колычев
Кровавые подснежники
Глава 3
Хорошо было на морозе, холодный воздух ободрял и снимал похмелье, но все-таки в теплом кабинете лучше. И кофе здесь покрепче, чем у Марии Павловны.
Следователь Загорьев ждал результатов экспертизы, ему не терпелось узнать номер телефона, записанного на утерянной перчатке. Максим пригласил его к себе в кабинет, приготовил кофе, достал из шкафа пакет с сушками.
– Как на новой должности? – спросил Загорьев, сделав глоток.
– Должность новая, обязанности старые.
– И не говори…
Михаил Михайлович служил в прокуратуре Бочарова уже давно. Максим знал его очень хорошо, работал с ним по уголовным делам. Сейчас Загорьев работал в следственном отделе, но при той же прокуратуре. Подполковник юстиции, красавец мужчина, замечательный специалист, тонкий знаток человеческих душ.
– Я слышал, у тебя конфликт с Лукомором был?
– Почему был? Мы с ним постоянно в конфликте.
– Опасное дело… – с уважением глянув на Максима, заметил Загорьев.
– Наша служба и опасна и трудна…
Воровской авторитет Лукомор не просто «смотрел» за городом, он имел здесь очень серьезный коммерческий интерес. Сдавал в аренду торговые площади, имел собственные магазины, рестораны, автосервисы. Самый крутой в городе ночной клуб – тоже его собственность. В Бочарове корни у Лукомора очень серьезные.
Коммерческую жилку в себе он почувствовал еще в начале девяностых. Формула «купи-продай» стала его путеводной звездой. Только вот его друзья-товарищи по воровскому бизнесу не оценили его увлечения. Нет бы поднять его, сделать казначеем общака, а они дали Лукомору по ушам. Впрочем, у него нашлись и заступники, которые не одобрили это решение. Мнения разделились уже давно, но до сих пор воровская корона Лукомора находится в подвешенном состоянии. Одни воры признают его титул, другие нет – такая вот ситуация. Впрочем, неопределенность не мешает ему считать себя законным вором и «смотреть» за городом. Фундамент под ним здесь мощный, бронебойный, и никакой воровской сход его не сдвинет. Может, потому его давние враги с ним и не связываются. А может, и нет уже таковых. Время течет, люди вымываются, исчезая в тумане вечности…
Лукомор и сам отлично разбирался в бизнесе, но была у него помощница, которая взяла под контроль его дело – вместе с ним самим. Лукомор собирался жениться на ней, и дело двигалось к свадьбе. Но эта бестия совершила непростительную ошибку – она объявила войну капитану Одинцову. Заказала его, но все два покушения закончились для нее полным провалом. А еще у Максима была стычка с бойцами Лукомора, в него стреляли. К счастью, он уцелел и в той перестрелке.
Причастность Лукомора к покушению на жизнь сотрудника милиции доказать не удалось. Зато госпожа Семенова уже осуждена. Ей дали пятнадцать лет. Для ее случая это слишком мягкий срок, но уж лучше что-то, чем ничего.
Для Лукомора это большая потеря, разумеется, он точит зуб на Максима. И еще неизвестно, чем это противостояние может закончиться.
– Боюсь, что убийство Нефелина выводит нас на Лукомора, – сказал Загорьев, в невеселом раздумье отстучав пальцами барабанную дробь.
– Это интересно, – заинтригованно повел бровью Максим.
– Нефелин решил заняться бизнесом, купил и установил в городе несколько платежных терминалов. Очень интересная, скажу тебе, идея. Ничего делать не нужно, только автоматы обслуживай и проценты с платежей снимай. Десять процентов с платежа…
– Лукомору такая идея тоже нравится.
– Так в том-то и дело. Нефелин влез на чужую территорию.
– И Лукомор его за это наказал?
– Ну, жена Нефелина не утверждает. Но к ее мужу подходили крепкие ребята, сказали, чтобы он сворачивал свою лавочку, дали срок. Он не испугался, более того, поставил еще один терминал.
– Шампанского решил попить, – криво усмехнулся Максим.
Он тоже не признавал за Лукомором прав на территорию города и какие-либо сферы влияния, но за ним сила закона, а Нефелин должен был считаться с суровыми реалиями, которые встали у него на пути. Он правильно сделал, что не отступил, но нужно было подстраховаться. Мог бы и в милицию за содействием обратиться. Лукомора хоть и заносит порой на поворотах, но в принципе он не беспредельщик и на встречную полосу старается не выезжать. И с милицией он по мелочам не связывается. А несколько платежных терминалов для него пустяк, он мог бы и подвинуться, если с ним серьезно на эту тему поговорить. Максим бы мог организовать такой разговор, причем совершенно бесплатно, по долгу службы, так сказать. Но Нефелин решил обойтись без милиции…
– Захлебнулся, – кинул Загорьев.
– От Лукомора ребята подходили?
– Ну, есть такое мнение…
– Нефелина так думает или ребята сказали, на кого работают?
– Да нет, не говорили. Но терминалами Лукомор занимается, это его бизнес. Ты же сам сказал.
– Все правильно я сказал, Михаил Михайлович. Но не совсем… Неважные сейчас у Лукомора дела, выдавливают его из города. Кто такой Никиткин, вы должны знать.
– Да, слышал.
Года три-четыре назад у Лукомора объявился конкурент. Предприниматель Никиткин действовал быстро, нахраписто – профинансировал избирательную кампанию своего человека, который сейчас занимал кресло городского главы, прибрал к рукам строительство и ремонт дорог, благоустройство улиц, вывоз мусора и прочие услуги, оплачиваемые из муниципального бюджета. Лукомор и оглянуться не успел, как Никиткин, он же Фраер, стал могущественной силой районного масштаба. Между конкурентами возникли трения, которые чуть не привели к настоящей криминальной войне. Стороны пошли на компромисс, поделили город, на этом конфликт был исчерпан. Надолго ли?..
– Никиткин тоже платежными терминалами занимается. На своей территории. А это южная часть города, начиная от улицы Советской… Где Нефелин установил свои терминалы?
– Нефелина говорила про магазин «Океан». Это северная часть… Прямо Чикаго какой-то, – покачал головой Загорьев.
– Чикаго не Чикаго, а людей убивают… Разбираться надо, где у Нефелина терминалы, может, его на территорию Никиткина занесло…
В дверь постучали, и в кабинет заглянул Бабакин:
– Можно?
Одинцов усмехнулся зачем спрашивать, если уже зашел?
– Вот, номер установил, – положил на стол заключение эксперт. – Только непонятно, то ли «семерка» там, то ли «четверка».
– Два раза непонятно, – глядя на представленные цифры, заметил Максим.
Две «семерки» в номере телефона. Или «четверки»… А в том, что это был номер телефона, никаких сомнений: код Бочарова просматривался четко.
– Ну что, работаем? – спросил он и потянулся к телефону.
Дело вел следователь, как скажет, так и будет. Впрочем, отмашку он даст, в этом никаких сомнений…
* * *
Тихо в мебельном салоне, тепло и даже по-домашнему уютно. Гарнитурная стенка с большой тумбой для телевизора привлекала внимание, но еще больше Максиму понравилась кровать из спального набора. Лечь бы сейчас на упругий ортопедический матрас, затолкать под голову мягкую подушку и вырубиться до утра. Но, увы, нужно работать. Не спать он сюда пришел, и мебель его не должна интересовать. Ему нужен продавец – белокурая девушка, которая поднималась из-за стола. И красивая она, и миленькая. Яркие глубокие глаза небесного цвета, точеные черты лица, изящная фигурка. Улыбка светлая, и ни грамма кокетства в ней. На Максима она смотрела исключительно как на потенциального клиента. На бейсике значилось ее имя – Катерина.
Гриша Кустарев отрабатывал один из возможных номеров, Ожогин взял на себя второй, а Максим занялся третьим. Позвонил на номер, и ему ответил салон мебели «Рубикон», куда он и отправился.
Максим еще не знал, на кого выйдут Кустарев и Ожогин, но ему пока везет. Приятно иметь дело с красивыми девушками. Но будет еще приятней, если эта «царевна» совершит для него чудо – наведет на преступника.
– Я вам звонил, – сказал он, усаживаясь на стул для посетителей.
– Что вас интересует? – мило улыбнулась Катя.
– Меня интересует этот человек…
Максим положил на стол компьютерный портрет. Лицо подозреваемого изображено было в профиль, так, как увидел его Кацуров, – прямая бровь, скошенный вниз внешний уголок глаза.
Катя глянула на портрет, и в глазах ее смутно обозначилось узнавание.
– Вы знаете этого человека?
– А вы почему спрашиваете? – встревоженно спросила девушка.
– Извините, не представился… Майор Одинцов, уголовный розыск… Но мы разыскиваем не только уголовников. Мы разыскиваем и людей, которые пропадают без вести. Ищем, так сказать, жертв преступления… Возможно, этот человек был здесь…
– Этот человек пропал без вести?.. Когда?
– А вы с ним недавно виделись? – Максим надеялся, что правильно истолковал ее удивление.
– Ну, я не знаю… Может, это и не Семен…
– А он похож на Семена? – цепко спросил он.
– Ой! – Катя побледнела, глядя ему за спину.
Максим обернулся и увидел высокого, атлетического сложения парня в куртке «аляске» нараспашку, входившего в салон. Заметив Одинцова, он нахмурился и, бросив на Максима грозный взгляд, спросил:
– Катя, у тебя проблемы?
Прямые густые брови, опущенные внешние уголки глаз, закругленный кончик носа… Похоже, это тот самый человек с фотографии.
– Семен? – стараясь не вспугнуть его, спросил Максим.
А так хотелось сказать парню, что проблемы не у Кати, а у него самого.
– Ну, Семен. А что такое? – Атлет разминал плечи, не поднимая рук. Похоже, он всерьез готовился к атаке.
– Я из бюро находок.
– И кто что потерял?
– Вы потеряли перчатку.
– Какую перчатку? – насторожился Семен.
– Кожаную. Я вам даже адрес дома скажу. Улица Смоленская, дом четырнадцать.
– Ничего я не терял! – шарахнулся парень.
– А чего вы так разволновались, Семен?
– Слушай, ты кто такой?
– Семен, это из милиции! – подсказала Катя.
– Э-э, а что такое? – Атлет выставил вперед руки, отгораживаясь от Максима раскрытыми ладонями, и стал медленно пятиться от него. Но бежать не решался, хотя и подмывало.
Максим сделал шаг, другой. Все-таки случилось чудо, но удачу еще нужно было удержать. А то как понесут кони…
– Семен, есть предложение: вы сейчас во всем сознаетесь, и я оформляю вам явку с повинной.
Одинцов и боксом занимался, и боевым самбо владел на серьезном уровне, но Семен мог оказаться крепким орешком. Вдруг в одиночку с ним не удастся справиться? Да ни к чему напрягаться, если все можно решить миром.
– В чем сознаваться? – вздрогнул от неожиданности Семен и затравленно посмотрел на Максима. Казалось, он готов был сдаться, но не ему, а самой судьбе, которая загнала его в угол.
– Если я вам скажу, то это уже не будет явкой с повинной. В лучшем случае чистосердечное признание.
– А что с ним?
– С кем?
– Ну, мужик там был…
– Которого ты избил?
– Ну да.
– Значит, признаешь свою вину?
– Ну, не знаю… А что с ним?
– Явку с повинной ты заработал. – Максим достал из кармана наручники. – Поверь, это тебе зачтется.
Семен в замешательстве посмотрел на Катю и протянул руки. Максим надел на него наручники. Только тогда он дернулся, будто собираясь бежать, но уже поздно. Да и со свободными руками он бы не ушел…
Глава 4
Нападение было, избиение тоже, а убийства – нет. Семен мотал головой, дико глядя на Максима. Не верил он ему.
– Он же вдогон мне крикнул, уродом назвал! Живой он был!
– Был живой, а потом взял и умер, – покачал головой Максим. – Получил травму, несовместимую с жизнью, и умер…
– Какую травму?
– Кадык ему сломали.
– Какой кадык? Никто не бил его в кадык! По башке он получил, да. В челюсть, а потом… потом я его ногами бил…
– Вот в горло его и ударил.
– Да нет, он лицо закрывал, не мог я в горло!
– Так, давай с самого начала. Как ты оказался во дворе четырнадцатого дома?
– Ну, как… Пьяный был… Сам не знаю, как меня туда занесло… Смотрю, мужик навстречу идет. Там тесно было, а он с дороги не уходит. И еще как врежет мне – локтем в лоб! Вот, шишка осталась! – Вербинский потер лоб над переносицей. – Ну, сначала он, потом я – в ответ. Сначала в челюсть, потом ногами давай, – бухтящим голосом проговорил Семен, угрюмо глядя на Максима.
– Случайно там оказался?
– Ну да.
– А пил где?
– Ну, с другом. С горя.
– С горя?
– Ну, мы с Фомой… с Игорем… клуб в подвале открыли, фитнес-клуб. А подвал затопило. Воду мы выкачали, а дальше что? – Семен говорил сбивчиво, нервно, но при этом старался держать себя в руках.
Не хотел он выглядеть жалким ничтожеством. И правильно делал: впереди тюрьма, срок, этап, зона, там нужны выдержка и самообладание, иначе затуркают.
Максим проигнорировал риторический вопрос, пусть Вербинский сам рассказывает, как он собирался жить после потопа.
– Просушивать подвал надо, проветривать, чтобы не воняло, ремонт заново… В общем, увлеклись мы. Фома в клубе остался, а меня куда-то понесло…
– Адрес клуба?
– Красноармейская, пятьдесят два.
– Далековато.
– Ну, не близко… Сам не помню, как меня на Смоленскую занесло…
– Одного занесло?
– Говорю же, Фома в клубе остался. В лежку надрался.
– Точно в клубе остался? Может, с тобой был?
– Да нет, я один был…
– Уверен? – Максим пристально смотрел на него, усиливая его нервозность.
– Уверен!
– Значит, Нефелина ты сам, в одиночку встретил?
– Ну да, сам… Случайно вышло…
– Случайно Нефелина убил?
– Да не убивал я его! Не бил я в кадык!
– Про кадык я тебе говорил?
– Ну да, говорили, – кивнул парень.
– А про Нефелина не говорил. Не говорил я, кого убили.
– Как не говорили? Вы же только что спросили, кто на Нефелина напал? А кого еще можно было встретить?
– Да кого угодно. И где угодно. Убийство произошло в районе одиннадцати вечера, а в пять часов ты мог встретить одного человека, в шесть – другого, в семь – третьего… Продолжать?
– Ну, я подумал, что вы про потерпевшего… А разве не так? – вымученно улыбнулся парень.
– Я тебе не верю, – покачал головой Максим. – И не случайно все вышло. Ты должен был убить Нефелина, и ты это сделал.
– Да не убивал я!
– Почему я должен тебе верить? Ты говоришь, что был один, а свидетели видели двоих. И следы, которые вы оставили, это подтверждают…
– Какие следы? – растерянно спросил Вербинский. – Снег шел, замело все.
– Да, но перчатку мы нашли. Она в снегу валялась…
Парень опустил голову.
– Кого ты выгораживаешь, Фому? Или кого-то другого?
– Да не выгораживаю я…
– Если Фому, то все правильно. Друзей сдавать нельзя. А если это не друг, тогда и смысла нет выгораживать. В твоем случае не важно, сколько там людей было, ты один или группа лиц. Ты напал на Нефелина из хулиганских побуждений, это само по себе отягчающее обстоятельство. До двадцати лет лишения свободы. Или даже пожизненное… Такие вот, брат, дела.
– Один я был. – Семен еще ниже опустил голову.
– Нет, не один. Это я точно знаю… И еще я знаю, что Нефелина заказали. Знаешь, кто такой Лукомор?
Вербинский кивнул, не поднимая головы.
– Нефелин перешел ему дорогу, и Лукомор его заказал. Не сам, конечно, через посредника… Или сам?
– Никто никого не заказывал! – надрывно, с отчаянием обреченного выдал Семен.
– На нет и суда нет. Мне-то в принципе все равно, заказали Нефелина или нет, мне главное – убийцу найти. И я его нашел.
– Я не убивал Нефелина! – Вербинский поднял голову и затравленно посмотрел на Максима.
– Я тебе не верю.
– Но это так! Если я ему кадык сломал, как он мог обозвать меня уродом? – Это был самый настоящий крик души. Вербинский сейчас походил на утопающего, хватавшегося за соломинку.
– Со сломанным кадыком не мог, – согласился Максим.
– Вот и я о том! – воспрял парень.
– Кто слышал, как Нефелин тебя обозвал?
– Ну-у… никто…
– Тогда о чем разговор?
– Ну, Фома видел… В смысле, Игорь… – выдавил из себя Семен. – Игорь Фомин… Мы вместе были… Только я один бил…
– Адрес?
– Ну, Луначарского… двадцать шесть… квартира семнадцать, – чувствуя себя Иудой, вздохнул Вербинский.
– Катя – твоя девушка? – продолжал Максим.
– Катя здесь ни при чем! – встрепенулся Семен, волком глянув на него.
– Она может позвонить Фоме?
– Да нет, она не знает как…
Одинцов позвонил Ожогину и велел ему организовать задержание гражданина Фомина. Юра – парень боевой, с большим опытом по этой части, как-никак в ОМОНе служил. Он бы и сам подключился к этому делу, но ему нужно было дожимать Вербинского.
– Значит, вы вместе с Фоминым были? – спросил Максим, возвращаясь к допросу.
– Ну, были…
– Трезвые, пьяные?
– Ну, пьяные…
– Мы ведь кровь на анализ возьмем.
– Ну, я пьяный был, а Фома нет, – Семен подавленно глянул в сторону.
– А говорил, что Фома в стельку надрался. И как мне тебе после этого верить?
– Ну, не хотел я про него говорить…
– Вы с Фоминым понимали, что вас могут привлечь? Понимали. Вы договаривались не сдавать друг друга?
– Ну, договаривались…
– А ты его сдал… А если ты сдал его, то ты мог сдать и заказчика. Как думаешь, твой Фома дружит с логикой? Он ведь поверит нам, что ты сдал заказчика. И сам его сдаст. А ты останешься в дураках…
– Вот когда сдаст, тогда и поговорим! – с вызовом глянул на Максима Вербинский.
– А он сдаст?
Семен закусил нижнюю губу и отвел взгляд в сторону.
– Значит, был заказчик?
– Не было!
– Не верю… И что ты Нефелина не убивал, тоже не верю…
– Ну, не верите, и не надо!
– Двадцать лет тюрьмы!
– Не было разговора убивать Нефелина! – выплеснул Вербинский. – Не было!..
– А какой разговор был?
– Просто избить его надо было…
– Кому это надо было?
– Ну, есть один человек…
– Кто такой, как зовут?
– Я не могу этого сказать.
– Фомин скажет. Даже не сомневайся. Чтобы в дураках не остаться, скажет…
– А он и так в дураках!.. Это все из-за его дурости!
– А подробней можно?
– Денег он у бандитов занял. На бизнес. Кто его об этом просил?
– А бизнес прогорел?
– Утонул, – с горечью хмыкнул Вербинский.
– А по долгам нужно платить… И кому вы должны?
– Ну, есть один человек…
Максим нажал на кнопку звонка, вызывая конвоира.
– Ты пока в камере побудь, а мы Фоминым займемся. Он нам все расскажет… И как ты Нефелина убил, тоже расскажет. Чтобы шкуру свою спасти. Или ты в нем не сомневаешься?
– Не сомневаюсь, – твердо проговорил Семен, но в глазах его Максим увидел другой ответ, противоположный сказанному.
– А я сомневаюсь, – усмехнулся он. – Это же Фоме заказали Нефелина? Он же заказ принял, да? И тебя в это дело втянул. Или не так?
Вербинский скосил взгляд в сторону, тем самым подтверждая предположение майора.
– И деньги у бандитов одолжил, и тебя в дерьмо втянул. И сам дерьмо… Поверь, я таких живчиков как облупленных знаю. Он даже не станет говорить, кричал вам там вслед Нефелин или нет. Просто скажет, что ты в горло его ударил, и все. А ситуация, парень, такая: кто первый из вас вину на другого свалит, тот и прав… Ты вот не говоришь, что Фомин в горло ударил, а он про тебя скажет. И заказчика сдаст. И ты по всем статьям крайним останешься…
Максим повернул голову к решетчатой стене, глянул на стоящего за ней дежурного сержанта и велел увести подозреваемого.
– Подождите! – не выдержав морального прессинга, встрепенулся Семен.
Одинцов жестом дал отбой конвоиру.
– Что-то хотел сказать?
Вербинский кивнул, плотно сжав губы.
– Говори, у тебя мало времени.
– Радич его зовут. Он сказал, что Нефелина избить надо, – выжимал из себя Семен. – Не убивать, а избить.
– Чем он ему не угодил?
– Без понятия.
– Кто по горлу Нефелина ударил?
– Никто… Он меня ударил. Ушел от удара и локтем в лоб. Если бы не Фома… Крепкий мужик, может, каратист… Мы когда его ногами били, он голову закрывал, и горло тоже. Не могли мы ему кадык сломать…
– А кто мог?
– Ну, не знаю… Там какая-то парочка была… Ну, когда мы в машине сидели, Нефелина ждали… Мы подъехали, а там «Форд» стоит, движок работает. А в машине парочка…
– И что?
– Мы на дорогу выехали, я глянул, а из «Форда» мужик вышел. Кажется, он к Нефелину пошел. Ну, в ту сторону…
– Так кажется или пошел?
– Ну, я точно сказать не могу, не до него было… Может, он Нефелина добил?
– Зачем?
– Не знаю, – пожал плечами Вербинский, осознав абсурдность своей версии.
– Зачем тогда говоришь?
– Ну, кто-то же убил Нефелина.
– Кто-то и убил. Тут я с тобой не могу не согласиться…
Максим понимал, что выкручивается парень, не желая брать на себя всю тяжесть вины. Дай ему волю, он кого угодно к делу пришьет, лишь бы себя оправдать. Но, скорее всего, будет валить все на своего дружка. А тот, в свою очередь, оговорит его самого. И будут они состязаться во вранье до тех пор, пока суд не вынесет приговор. Слишком хорошо Максим знал, как это бывает…
Глава 5
День не задался с самого утра. Сын с температурой проснулся, жена попросила отвезти его в больницу, а Радич послал ее лесом. Какая может быть больница, когда температура едва за тридцать восемь показывает. Он в армии с такой температурой кросс на десять километров бегал, с полной выкладкой. Ольга закатила сцену, пришлось ее успокаивать – пощечиной. Все бы ничего, но Сашка это увидел, заорал, забился в истерике. Пришлось валить из дому – пусть сами там разбираются!..
А на работе Радича ждала неприятная новость. Железная балка с тросов сорвалась и рухнула на дорогой джип. А машина, как назло, не застрахована. Радич принял решение восстановить ее за свой счет. У него же свой автосервис, как-никак жестянщик есть, маляры, все такое. Раз уж такой косяк приключился, надо его выравнивать. Репутация фирмы, все дела.
Он, успокоившись, уже собирался уезжать домой, как появился хозяин несчастливого джипа. Мужик вломился к нему в кабинет, нагло потребовал объяснений. Крутым себя вообразил. Ну да, «крузак» у него за четыре «лимона», норковая куртка, часы «Ролекс». Свиное рыло почувствовало себя хозяином в калашном ряду. А настроение у Радича было не в дугу.
Мужик понял, что не на того нарвался, сдал назад, но было уже поздно. Мощный удар в челюсть сбил его с ног, и он присел на колено. А Радич схватил его за ворот, с силой тряхнул и заорал:
– Ты на кого свой хавальник раскрыл, «терпила»?
– Блин, ты мне челюсть сломал! – простонал мужик.
– А ты ментам пожалуйся! Посмотришь, что с тобой будет!
– Ты хоть знаешь, кто я такой? – сквозь стоны проговорил мужик, чем окончательно взбесил Радича.
Тот начал избивать его, а когда немного пришел в себя, мужик неподвижно лежал на полу.
– Эй, мужик, ты чего? – обеспокоенно спросил Радич. И приложил пальцы к яремной вене. Пульс, слава богу, был. Значит, будет жить доморощенный крутован.
Он привел мужика в чувство, объяснил ситуацию, сказал, что с мафией лучше не шутить, и отправил восвояси, пообещав починить разбитую машину.
В кармане запиликал мобильник. Радич вынул трубку, глянул на дисплей. Вася Баклажан на проводе, правая рука Лукомора.
– Ты где? – Баклажан спросил вроде бы спокойно, но Радич уловил напряжение в его голосе.
– Ну, на сервисе…
– Как дела?
– Да нормально все.
– Уверен?
– А что такое?
– А ты не в курсе? Жди меня на месте, сейчас подъеду, объясню.
В трубке послышались короткие гудки. Радича бросило в жар. Похоже, «терпила» оказался реально конкретной шишкой… Нет, он, конечно, объяснит, как было дело, Вася его поймет и простит. Но это будет в финале, а в процессе можно «поймать леща». Удар у Баклажана будь здоров…
Радич обхватил руками голову, и в этот момент в кабинет кто-то вошел.
– Начальник, у меня там с электрикой какая-то фигня, – сказал молодой здоровенный парень с короткой спортивной стрижкой. Еще молоко на губах не обсохло, а он уже понты колотит, к серьезным людям без разрешения вламывается. Глаза сияют, улыбка до ушей…
– Завтра подъезжай, поздно уже! – сквозь зубы процедил Радич.
– Да мне сейчас надо, командир!
Парень вплотную приблизился к нему. Радич порывисто вскочил, чтобы схватить его за грудки, но его правая рука вдруг оказалась в жестком захвате. Парень с силой рванул ее на себя, и Радич согнулся пополам, грудью опираясь о стол.
– Спокойно, Радичев! Спокойно!
В кабинет зашел еще кто-то. Этот человек схватил Радича за левую руку, заломил за спину, состыковав ее с правой. На запястьях защелкнулись наручники.
– Вы кто такие? – прохрипел Радич.
– Майор Одинцов! Дальше продолжать?
– Не надо…
– Догадываешься, почему мы здесь?
– Догадываюсь. Развелось шушеры стопонтовой!
– Это ты о ком?
– Да подъехал тут один, я ему рога обломал…
– Когда это было?
– Да только что!
– Где?
– Здесь!
– Радич, зима на улице, там пургу и без тебя делают! Кому ты Нефелина заказал?
– Нефелина?!
– Не знаешь такого?
– Не при делах, начальник! А что такое?
Душа вдруг покрылась изморозью. Дошло до Радича, зачем Баклажан звонил. По той же причине и менты нагрянули. Что-то пошло не так в деле с Нефелиным.
– А ты не знаешь?
– Понятия не имею! Ты, начальник, базар фильтруй!
Сильный удар в левую почку выжал из Радича жуткий стон. От боли он бы сполз на колени, если бы молодой мент не прижимал его к столу.
– Базар ты фильтровать будешь. Когда в хату заедешь.
– Напугал!
– В пресс-хату, – уточнил Одинцов. – Тебе за Нефелина долго мотать. Будешь весь срок крылышками на жердочке махать… Кто Нефелина заказал?
– Не знаю, о чем ты…
– Сын у тебя, да? Жена? – вкрадчиво спросил Одинцов.
– Ты их не трогай, понял?!
– Ты ничего не попутал, Радич? Кому твоя жена нужна? Тебе она нужна! Ты о ней думать должен! А тебе срок за убийство мотать. Это надолго…
– Какое, на хрен, убийство?
– Твои отморозки Нефелина убили.
– Гонишь, майор! Не убивали его! Не было такой команды!
– Была команда. Убили Нефелина!
– Я такую команду не давал!
– Да? Ну, тогда спишем на твоих отморозков, а тебя отмажем… Ну, если скажешь, кто тебе Радича заказал.
– Так это…
Радич крепко задумался. Нельзя сдавать Баклажана, братва ему этого не простит. Тогда и ему достанется, и жене с сыном. Ольга хоть и стерва, но любит он ее. И сын ему очень дорог. Надо будет, почку ему отдаст, не задумываясь. А надо будет, и сердце… Поэтому и нельзя ему в тюрьму. Никак нельзя.
– Слышь, начальник, сейчас Баклажан подъедет. За Нефелина базар будет. Ты «жука» здесь поставь, он тебе на «жука» все скажет… А я ничего говорить не буду…
– Значит, Баклажан?
– Я больше ничего не скажу, начальник… – простонал Радич.
– Ну, можно и так сделать… Смотри, если финта дашь, я тебя братве сдам! – Одинцов поднес к его глазам диктофон. – Здесь записано, как ты Баклажана подставлял…
– Не подставлял!
– Я смотрю, ты реально идиот… Гриша, отпусти его.
Молодой мент ослабил хватку и отошел в сторонку. Радич разогнулся, глянул на него с бессильной злостью. И на Одинцова посмотрел глазами загнанного оленя. Похоже, выбора у него не было.
Менты ушли, оставив его в кабинете, а вскоре появился Баклажан. Радич протянул ему руку, а в ответ получил хук справа. Он еще не успел упасть, как его догнал удар с ноги.
– Кто тебя, урода, просил Нефелина «мочить»? – заорал Баклажан.
– Так никто не «мочил»! – поднимаясь с пола, зло глянул на него Радич.
– А почему тогда он в морге?
– Ну, ты же говорил замесить Нефелина!
– Говорил! Замесить этого козла, говорил, а не «мочить»!
– Так это, переборщили, по ходу…
Радич прозевал момент, и сокрушительный удар в челюсть опрокинул его на пол. Во рту что-то хрустнуло, острая боль прострелила мозг, на язык попал кусок сломанного зуба. Похоже на перелом.
– Не переборщил? – спросил Баклажан, с издевательской усмешкой наклоняясь к нему.
Радич мотнул головой. Он смотрел на своего босса люто, исподлобья, с пожеланием адских мук. Пусть менты сожрут его с потрохами!
– Если что, я тебе Нефелина не заказывал, ты меня понял? – спросил Баклажан.
Радич кивнул.
– На себя все возьмешь, иначе… – Вася провел пальцем по своему горлу и повернул к выходу.
Но далеко уйти ему не дали. Менты повязали его вместе со всей его свитой, а вскоре и на самого Радича надели наручники. Баклажана отправили в управление, а его повезли в больницу. Оказывается, у него действительно была сломана челюсть…
