Владимир Колычев
Королева шансона
Глава 6
Удар, еще удар. В нос – кулаком, в печень – ногой. Еще, еще… Жертва не сопротивлялась, у нее уже даже не было сил, чтобы руками закрывать лицо. Не человек он уже, а отбивная котлета с почечным фаршем.
– Хватит! – осадил пацанов Миша.
Пусть отдохнут малость, а он пока поговорит с жертвой.
Парень этот кидал пальцы веером, сплевывал через зубы, когда его привезли сюда, на вершину скалы, нависающую над морем, но Миша быстро сбил с него всю спесь.
– Ну, так что со мной твой Сугроб сделает? – с ухмылкой спросил он у пленника.
– Ничего, – прошамкал Губан.
– Он же самый крутой в городе, да?
– Не самый…
– А кто самый?
– Ты…
Сломался парень. Страшно ему, больно. Понимает, что боль может обрушиться снова. Да и сам он в любой момент мог полететь со скалы вниз. Скала высокая, а на берегу острые камни…
– Сколько у Сугроба бойцов?
– Немного.
– У меня больше, да?
– Да…
Губан готов был говорить что угодно, лишь бы его больше не били.
– Я тебе реальный вопрос задал. И мне нужен реальный ответ. Ты меня понимаешь? Сколько у Сугроба стволов?
– Ну, если сразу, то два десятка, если людей поднять, то полсотни набрать можно.
– Откуда людей поднять?
– Николаевка за нами.
Николаевка хоть и называлась поселком, но настолько вписывалась в Южноморск, что считалась частью города. Во всяком случае, так объясняли Мише. Он собирался закрепится в Южноморске, поэтому, хочешь не хочешь, а надо было изучать его географию. Николаевка находилась на восточной окраине, там и база Портового флота, и вспомогательные причалы. Бандитами этот район славился еще в советское время, а сейчас братва там стояла во весь рост. Но вот чем она конкретно занималась, этого Миша пока еще не знал, потому и взял «языка». На войне как на войне – сначала разведка, потом все остальное.
Но разведке пришлось поработать еще и для того, чтобы выловить Губана. Узнал Миша о местах обитания портофлотской братвы, выслал туда людей. Те провели работу, и вот результат…
– Какие у вас в Николаевке интересы? – спросил Миша.
– Нефтеналивной терминал там.
– Что еще? Портовый флот?
– Ну, и с него имеем. Только это мелочь по сравнению с терминалом. Оттуда нефть на танкера идет, это такие деньги, что ничего больше не надо…
– Серьезная структура?
– Очень серьезная… Зря вы на Сугроба наехали, его и не такие с места сдвинуть пытались, да все беспонтово…
– Я не про Сугроба, я про терминал. Что там за структура?
– Ну, московские держат.
– Государственная структура или частная?
– Государственная компания «Южпортнефть». Там и частный капитал есть, но государство рулит.
– И что, рубоповцы на вас не наезжают?
Миша знал, о чем говорил. В его родных краях качала нефть крупная компания с государственным управлением. Братва пыталась снимать с нее «слам», но там и контрразведка на них навалилась, и борцы с оргпреступностью, собровцы, само собой, подключились. Одну бандитскую команду под корень извели, другую так расшатали, что она сама развалилась, ну, а третью пустили в калашный ряд под вывеской частного охранного предприятия. И не «крышу» братва держит, а чисто за сторожей работает, за нефтекопейки… Хотя и с этих копеек приличная сумма вроде бы набегала. Может, и у портофлотских такой же охранный подряд?
– Ну, пытались.
– И что?
– А что в Чечне сейчас творится? Там и спецназ, и танки, и что? Где победа? Горы там. Автоматы, гранатометы. И у нас тоже горы. И стволы конкретные. «Собры» дернулись, а мы в горы ушли. Если бы нас обложили, мы бы такую пальбу подняли. Но не обложили. И пальбы не было. Ушли мы. А потом шухер подняли. Труба на терминале взорвалась, никакая охрана не помогла. Тут такой пожар был, что сливай воду. Ну, на терминале поняли, что с нами лучше дружить, чем воевать.
– И платят?
– А куда они денутся!
– Сколько?
– Пять процентов с оборота.
– А не мало?
– Гонишь! Да со всего торгового порта столько не снимают, сколько мы с терминала имеем!
– А торговый порт кто держит?
– Ну, там по-разному… Лесной порт «морячки» держат…
– Морячки?
– Ну, с Морской улицы бригада. Это южный округ. Они там полгорода держат… Зерновой терминал чечены взяли, они с «морячками» торговый порт делят. Ну, и с нами тоже.
– И зуб на вас точат?
– Точат, не вопрос… Только с нами лучше не связываются, и «чехи» это знают, и «морячки». «Чехи» пытались наехать, так их потом неделю из моря вылавливали. Они как поплавки всплывали, кверху задом… С тех пор никаких предъяв.
– Кто у «чехов» за главного?
Губан исправно отвечал на вопросы, пока Миша не спросил, как найти Сугроба. Забыл, как люля без кебабов пахнет, снова нос задирать стал. Но ему в очередной раз навалили под завязку. Запинали, откачали, а потом продолжили допрос. Миша должен был знать про Сугроба все, иначе удачи ему не видать…
«Стрелка» может быть спланированной, обоснованной, но случаются и внезапные наезды. Внезапные для одной стороны. Именно такой вариант Миша и выбрал.
– Ты мою девчонку по беспределу обидел! – с пеной у рта смотрел он на Сугроба.
– Какую девчонку? Это ты о чем? – ошалел тот от возмущения.
Сугроб обедал в летнем кафе в приморском поселке, в двадцати километрах от города. Идиллия вокруг – сосны, пляж, море. И охрана у него серьезная. А тут вдруг какой-то черт из табакерки выскакивает и предъявой по ушам.
Но предъява – это ладно. Сугроба сейчас больше всего волновало, как Миша вычислил его. Если он нашел его здесь, значит, за ним следили. И мало того, выследили. А его охрана ни слухом ни духом…
Сугроб обитал в Николаевке – там его родные стены, там его опора. Но появлялся он редко, и родители его там не жили. Никто не знал, куда он их вывез. И его основные пацаны убрали своих близких от греха подальше. Если верить Губану, то своих домов у портофлотских не было. Бригада фактически кочевала с места на место. Места здесь курортные, санаториев, домов отдыха и прочих баз – на каждом шагу. Сегодня здесь, завтра там, и все с комфортом.
Все правильно делал Сугроб, потому и взять его непросто. А вот Губан попался как индюк в суп. Его в Николаевке и взяли, когда он к своей подруге на часок заскочил… Так что не все гладко в системе портофлотских. Именно поэтому Миша смог выследить самого Сугроба.
Небезупречен Сугроб, но во многом он поступает правильно. Оборону вокруг нефтяного терминала держать не надо – глупо это и бессмысленно. Деньги на счет поступают, и ладно. Может, это и не пять процентов, а раза в два меньше, но деньги, по-любому, солидные. А если вдруг поступления прекратятся, то Сугроб что-нибудь взорвет для устрашения. В «Южпортнефти» это понимают, поэтому там не прочь избавиться от его банды, наверняка зреют планы. Да и чечены поджать в любой момент могут. Вот и мечется Сугроб, чтобы не сгореть меж двумя огнями. Но мечется без суеты, без нервов…
О родном Южноморске Сугроб не забывал. В сауну при кафе с братвой заскочил, пикничок там с бабами устроил. Аллу «на кукан» принял… А за беспредел полагается отвечать…
– Ты кто такой? Откуда взялся?
– Я откуда взялся? С мясобойни! Где козлов за беспредел «мочат»! – Миша, казалось, вот-вот начнет рвать на себе рубашку, как разъяренный матрос – тельняшку.
– Я спрашиваю, ты кто такой?
– У меня с Аллой любовь, понял?
– С какой Аллой?
– А которую твои отморозки в сауну затащили!
Миша очень рисковал. Он один, а Сугроб со свитой – с ним четыре конкретных бойца, и все с волынами. У него тоже ствол был, но ведь ему его даже вытащить не позволят – нафаршируют пулями, и привет. Его бойцы находились неподалеку в машинах – все восемь человек. Автоматы у них, все дела, но ведь они могут только отомстить за Мишу, если Сугроб «замочит» его прямо сейчас. А если заломают его и куда-то повезут, пацаны возьмутся за оружие, завяжется перестрелка, и не факт, что Миша в ней уцелеет… Но без риска в шампанском не искупаешься.
– Ты кого падлой назвал? – взвился Сугроб.
Этого Миша и боялся, но страх он наружу не выпустил. Даже не дрогнул, когда Леня приблизил к нему свое раскормленное лицо.
– А ты кого по беспределу трахнул!
– Тебя сейчас тут самого по беспределу трахнут, козел!
– За козла ответишь! И за Аллу ответишь!
– За какую Аллу? Чего ты меня грузишь? – скривился Сугроб.
Не смог он взять Мишу нахрапом, и это его еще больше смутило. Похоже, понял он, что не простой смертный на него наехал, даже понял, что Алла – это всего лишь повод.
Миша мог бы усилить эти подозрения, для этого надо было всего лишь подать знак – тогда его бойцы выйдут из машин, окружат кафе. Но ведь и Сугроб мог располагать вторым, наружным кольцом охраны. Тут магазинчик рядом, с другой стороны машины припаркованы, две из них с затемненными окнами. Вдруг там его бойцы сейчас находятся? Если так, то Леня тоже может подать знак, и неизвестно, чем все это закончится. Не хотелось бы начинать свою здесь карьеру с грандиозного «мочилова» на людях. Беспредел ему не нужен, но своих людей Миша все-таки «засветит», ведь это часть его плана.
– Я же говорю, ты ее в сауну на Крымском шоссе затащил! Алла ее зовут! Вспоминай!
– Алла?
– Алла!
– Она реально твоя телка? – озадаченно смотрел на Мишу Сугроб.
Никак не думал он, что какая-то невинная шалость может выйти ему боком.
– Реально! А ты сомневаешься?
– Как ты меня нашел?
– От меня никуда не скроешься, Сугроб, – с угрозой и презрением в голосе скривил губы Миша.
– Ты знаешь, кто я такой?
– Узнал. Алла на тебя пожаловалась, и я узнал.
– И чего ты хочешь?
– За Аллу спросить.
– А харя не треснет?
Только сейчас Миша подал знак, и его пацаны стали выходить из машины. Смотрелись они реально – рослые, мощные. Жара на улице, а они в спортивных костюмах, кроссовки на ногах. Но так ведь они не загорать сюда приехали, а драться.
Автоматы остались в машине. Во-первых, посторонних здесь много, и менты могут подъехать. А во-вторых, портофлотские не должны думать, что у них на руках серьезный арсенал.
– Что это? – пренебрежительно усмехнулся Сугроб.
– Ну, мало ли, вдруг ты подумаешь, что на тебя лох наехал.
– Назовись!
– Орех я. Из Москвы.
– Не знаю такого.
– И про ореховских не слышал?
– А ты из них?
– Я из тех, кто за Аллу с тебя спрашивать будет.
– Губан где?
– Не знаю такого.
Врать нехорошо, но так Миша никого и не обманывал. Он всего лишь сохранил секрет, который мог стоить ему головы. Хотя, по большому счету, Сугроб должен был поблагодарить его за Губана. Этот «чмошник» рассказал Мише все, что знал, а предателей обычно выводят в расход, он это и сделал…
– А мне кажется, знаешь!
– Когда кажется, вешаться надо. Я тебе веревку подгоню!
– Ты кого представляешь? – Похоже, Леня понял, что пытать его насчет Губана бесполезно.
– Самого себя.
– И что тебе нужно? Только не клей мне тут про Аллу, – скривился Сугроб.
– А чего так?
– Да левая она! Для тебя левая… Класть ты на нее хотел. Тебе я нужен! Вот я и спрашиваю, что тебе надо?
Не было у Сугроба второго кольца наблюдения, никто не спешил ему на помощь. Только четыре бойца с ним. Видно, что ребята отборные, к тому же стволы у них в руках, а не в кобурах, но все-таки Лене этого казалось мало, отсюда и нервы ни к черту.
Зато Мишины бойцы вплотную подступили к кафе. Стволов у них не было, но так портофлотские стрелять будут лишь в крайнем случае. По крайней мере, Миша на это надеялся.
Не хватало Сугробу сил, чтобы решить проблему на месте. Именно такой расклад и устраивал Мишу. Он должен был разозлить портофлотского авторитета, вывести его из себя, чтобы Сугроб полез на рожон, забыв об осторожности.
– Алла не левая. Я в Краснодаре с ней познакомился. Подъехал к ней, а она в слезах…
– Ну-ну, – недоверчиво усмехнулся Сугроб.
– «Ну-ну» в аду будет, когда черти тебя запрягут. Я тебе за Аллу пасть порву, по самые помидоры!
– Ты это, поосторожней на поворотах! – набычился Леня.
– Да нет, братан, это тебя на поворотах заносит. Не справился ты с управлением, занесло тебя. И я не знаю, вырулишь обратно или нет.
– Чего ты хочешь?
– Кровь за кровь. Но тебя не трахнут, тебя убьют. Думаю, это будет справедливо. А может, сначала трахнуть тебя? – с издевкой спросил Миша. – По беспределу!
– Смотри, как бы тебя самого не натянули! – вскипел Сугроб.
– Это все слова! А меня интересуют реальные дела! Например, ты можешь ответить деньгами.
– Сколько?
– Пятьдесят тысяч долларов.
Для Сугроба это была плевая сумма, но вряд ли он расстанется с ней так просто, тем более после того, что наговорил ему Миша.
И еще эта сумма могла свидетельствовать о том, что Миша ничего не знал о нефтеналивном терминале, с которого портофлотским накапывали миллионы. А это значит, что Миша ничего собой не представляет. Только понты, и больше ничего. А раз так, то и нечего с ним церемониться.
– Хорошо, я согласен.
Судя по тому, как сверкнул его взгляд, Сугроб задумал какую-то пакость. Но так именно на это и надеялся Миша. Злость не лучший советчик, а если еще и от врага поступает подсказка, то не грех и ошибиться. Ошибка же может стать роковой.
– Только без ментов, – совершенно серьезно сказал Миша.
– Что – без ментов? – удивленно повел бровью Леня.
– Ну, ты здесь всех знаешь, менты у тебя куплены.
– Не знаю, может, у вас в Москве так подставляют, а у нас так не бывает.
– Ну да, ну да, – недоверчиво усмехнулся Миша. Дескать, лохов грузи, а реальные люди в такие сказки не верят.
– Ну, хочешь, прямо сейчас все организуем? Тут место есть недалеко. Выезжаешь на шоссе, сворачиваешь вправо, проезжаешь два километра, затем снова направо… – Сугроб подробно объяснил, как проехать к месту, где сливались две горные реки с широкими руслами. Голос его вибрировал от возбуждения. Наверняка что-то пакостное готовит. – И мы там с вами пересечемся. Вы прямо сейчас туда езжайте, а мы минут через десять подъедем.
– Так, может, менты и подъедут, – настороженно произнес Миша.
– В том-то и дело, что не подъедут. С ними обосновать все надо, они подготовиться должны. А это время. И этого времени у них не будет. Понимаешь?
– А пятьдесят штук?
– Да это не проблема. Тут схрон у нас есть, сейчас распакуем, и все дела…
– Тогда сто штук!
Только что Миша строил из себя крутого пацана, а сейчас, казалось, он изо всех сил старался выставить себя в дурном свете. И тупой он, и жадный… Грех такого лоха не наказать.
– Нет, пятьдесят… Договор дороже денег. – Сугроб усмехался как человек, осознающий свое превосходство над врагом.
– Хорошо, если через десять минут вас не будет, за каждые пять минут простоя – десять штук. А через полчаса мы уезжаем.
– Да ты не переживай, пацан, долго ждать не придется, – стараясь скрыть коварную ухмылку, сказал Сугроб. – Я все понимаю. Ну, нашло на меня, вот и трахнул твою Аллу. Нельзя так, понимаю. Потому и плачу…
– Давай, давай! – вальяжно похлопал его по щеке Миша.
Этим он еще сильнее разозлил Сугроба. Впрочем, тот уже совершил ошибку. Во всяком случае, хотелось на это надеяться.
В машине Миша развернул карту, нашел место, о котором говорил Сугроб.
Портофлотский авторитет отлично знал эти места, да и не мог не знать, если всерьез собирался воевать со спецназом. Ему не пришлось ломать голову над тем, как заманить Мишу в ловушку.
К пересечению рек можно было подъехать окольным путем, через шоссе. Это километров десять в объезд, но была еще дорога со стороны поселка, раза в три короче. Причем эта дорога, если верить карте, заканчивалась где-то в полукилометре от реки. Миша должен был ждать портофлотских со стороны северо-запада, а они, по ходу, собирались зайти с юга. Пешком зайти, с автоматами… Но так ведь у Миши есть все, чтобы отбить нападение…
Спешить надо с оглядкой на обстоятельства. А Сугроб торопился, сломя голову думал, что его телохранители с ходу смогут решить проблему. Ну, и на себя понадеялся. А ведь все могло закончиться по-другому, если бы Леня вызвонил всех своих бойцов. Тогда Мишу с его бойцами взяли бы в кольцо, а это перестрелка, затяжной бой. Он и людей потерял бы, и Сугроба не взял.
Но вышло все так, как Миша и планировал. Сугроб так рвался поквитаться с ним, что забыл об осторожности, поэтому и угодил в засаду вместе со своими бойцами. И никакие бронежилеты их не спасли. Автоматы не успели даже выстрелить. С их стороны не успели…
Сугроб получил пулю в грудь. Автоматную пулю, почти в упор, но по касательной. «Броник» ее не пропустил, но удар был настолько мощным, что Сугроб вырубился от болевого шока.
В себя он пришел уже в машине. Миша с удовольствием слушал, как он воет и молотит ногами по крышке багажника. Плыла щука за карасями, а попала на обед к акулам. И ведь сожрет его Миша, даже не поморщится…
Сначала Губан склеился, за ним еще четыре рыла «зажмурились». Но главное, под раздачу попал сам Сугроб. А говорили, что портофлотская братва непотопляемая. Ни менты с ней не могли справиться, ни «чехи», ни местная братва. А Миша взял и сумел.
А может, гнал Губан насчет нефтяного терминала? Может, портофлотские с него ничего не имеют? Что ж, Сугроб расставит все точки над запятыми. Разговор с ним будет жестким и бескомпромиссным. Миша выкачает из него все «ништяки», ну, а потом в расход. В конце концов, Алла хочет получить его голову…
Глава 7
Морская вода разъедает и смывает наружную грязь, но вряд ли очищает изнутри. Зато она успокаивает нервы и умиротворяет душу. Может, потому уже и не хочется мстить Сугробу. Пусть бог его накажет…
Алла и рада была бы наказать этого подонка, но натравливать на него Костю не хотела, хотя и была мысль так поступить. Более того, даже сделала первый шаг к этому – призналась Косте в своей беде. И хорошо, что ей хватило ума повернуть назад…
Сегодня она встречается с Костей. Они будут кататься на его роскошной иномарке, затем отправятся в ночной клуб… Может, и не любила она Костю, но ведь и в тягость он ей не будет. К тому же он смелый, отчаянный и благородный. С таким мужем она и горя не будет знать…
Алла выбралась на пирс, встала лицом к ветру. Сейчас обсохнет немного, наденет платье и домой – будет готовиться к свиданию.
Вики дома нет, и еще неделю не будет. Школьное задание у нее – сопровождать группу старшеклассников в туристическом походе. Ночью квартира свободна, но Косте ничего не светит. Алла, может, и готова смириться с ним, но секс у них будет только после свадьбы. Да и не хочется ей… После того что случилось в сауне, она еще долго будет воспринимать секс как нечто страшное и ужасное. Долго, а возможно, и всю жизнь… Может, Костя согласится с ней жить без секса всю жизнь? Он такой, он может…
Миша бы не согласился. Но ведь о нем она больше и думать не хочет. Видный он парень, внешне вроде бы и не грубый, но внутри жесткий. Женщинам нравятся такого брутального типа мужчины. Если они, конечно, не трепачи. А Миша, увы, один из них. Не убил он Леню Сугроба, и Алла потеряла к нему всякий интерес.
– Куда стоим? Кому ждем?
Она обернулась, услышав насмешливый мужской голос, и обомлела, увидев двух здоровяков с золотыми цепями на шеях. Пирс длинный, кроме них, здесь никого больше нет, и поблизости никто не купается. Эти двое могли столкнуть Аллу в воду, прижать к поросшей ракушками стенке пирса, заткнуть рот рукой, дальше – хуже… Никто даже не поймет, что здесь происходит.
Алла с ужасом смотрела на громил, раздевавших ее взглядом.
После того что с ней случилось, она перестала носить короткие юбки, облегающие платья. И еще собиралась обзавестись закрытым купальником, но не успела. Поэтому на ней бикини, а плавки такие узкие, что их, казалось, можно было пережечь взглядом, что и пытались сделать громилы.
– Ну, чего вы девушку пугаете? – с иронией в голосе спросил Миша.
Парни расступились, пропуская его к Алле. Расступились с почтением.
– Не бойся, эти лбы тебя не тронут, – улыбнулся он. – Я тебе даже больше скажу, эти лбы теперь твои новые друзья.
– Мои друзья? – Алла смотрела на него с таким видом, словно не понимала, что происходит.
– Мои друзья – твои друзья… Серега, ты же мне друг?
– Не вопрос, – расплылся в улыбке один громила.
– А ты, Вадик?
– По гроб жизни! – осклабился второй.
– Да? Ну тогда идите вдвоем дружите, – усмехнулся Миша, кивком головы показав им в сторону набережной, – а мы с Аллой здесь дружить будем.
– А кто тебе сказал, что я собираюсь с тобой дружить? – Алла понимала, что Миша трепло, но все-таки посмотрела на него с интересом.
– Твои глаза. Глаза все сказали… Ну, и договор, как известно, дороже денег… – Миша полез в карман пиджака, достал оттуда какую-то фотографию, но ветер вырвал ее из рук. – Ой, голову сдуло! – засмеялся он, глядя, как фотография планирует на воду.
– Почему голову? – не поняла Алла.
– Потому что голова там… – Миша достал еще одну фотографию: – Узнаешь?
У Аллы задеревенели ноги, когда она увидела, что за голова изображена на снимке. Это была отрубленная голова. И когда-то она принадлежала Сугробу… не могла не узнать мертвое лицо своего насильника.
– Что-то не везет Лене, то башню сорвет с него, то голову, – цинично усмехнулся Миша.
– Что это было? – дрожащим от потрясения голосом спросила Алла.
– Доказательство нашей любви.
– Что?!
– Ну, ты же заказала Сугроба, а я его исполнил…
– Ты отрубил ему голову?
– А что ему нужно было отрубить? – хмыкнул Миша.
– Вот так просто взял и отрубил?
– Ну, не просто. С первого раза не получилось…
– Скажи, ты меня разыгрываешь?
– Да нет, это ты меня разыграла.
– Я?!
– Ну да… Или ты не шутила, когда просила Сугроба убить?
– Не шутила.
– Тогда не разыграла… И я тебя не разыгрываю. Все, нет больше Сугроба… Да ты сама об этом можешь узнать.
– Как?
– Ну, слух по городу уже пошел…
Миша говорил с юморком, но взгляд у него серьезный. Глядя на него, она поняла, что Сугробу действительно отрубили голову.
– Ты мне веришь? – Он, казалось, не спрашивал, а уточнял.
– В-верю, – выдавила из себя Алла.
– Я свою часть договора выполнил?
– Д-да.
– И ты свою часть должна выполнить… У тебя что, лихорадка?
Она кивнула. На нее вдруг действительно напал озноб, зуб на зуб не попадает.
– Ну, иди сюда.
Сначала Миша набросил на нее свой пиджак, затем прижал к себе. Он хотел ее согреть, поэтому Алла даже не дернулась. Но когда поняла, что ему хочется еще и другого, попыталась вырваться:
– Пусти!
Но Миша крепко держал ее в своих объятиях.
– Я отомстил за тебя. Теперь ты моя… Или ты с чем-то не согласна? – жестко спросил он.
– Согласна, – кивнула она.
– Тогда в чем дело?
– Я должна привыкнуть…
– Привыкай… Пошли домой.
Вики дома не было, но вряд ли бы ее присутствие остановило его. Так подумала Алла, когда Миша вдруг повалил ее на диван.
– Ты что делаешь? – снова попыталась она вырваться, но он удерживал ее не только силой своих рук, но и тяжестью своего взгляда.
– Договор дороже денег. Ты теперь моя, и могу делать с тобой, что хочу.
– И чего ты хочешь?
– У тебя выпить есть? – спросил он, усаживаясь в кресло.
– Найдется.
– Принеси! – Миша вытянул руку и щелкнул пальцами.
И не понять, то ли в шутку он это сделал, то ли всерьез. Пожав плечами, Алла отправилась в кухню.
Вика всерьез считала, что в холодильнике всегда должна стоять бутылка водки, а в серванте – коньяк. Водку она купила еще неделю назад, но повод выпить так и не представился.
Но сегодня повод сам пришел в гости.
– А себе? – спросил он.
Алла кивнула. Да, она и себе нальет.
– Вот и хорошо!
Он выпил – даже не поморщился, затем снова махнул рукой в сторону кухни:
– И закуски принеси!
Она разогрела котлеты, нарезала сыр, открыла банку соленых помидоров. Миша сидел в кресле и курил, наблюдая, как она накрывает на журнальный столик в гостиной. Курить здесь нельзя… Но ему можно… Или нельзя?
Алла вдруг остановилась посреди комнаты как вкопанная. Что это вдруг на нее нашло? Почему она потакает его прихотям? Она ему не рабыня, об которую можно вытирать ноги. А ведь он нарочно командует здесь, чтобы унизить ее.
– Что такое? – спросил он, с лукавой насмешкой глядя на нее.
– Здесь не курят.
Какое-то время он внимательно смотрел на нее, смакуя во рту табачный дым, затем вдруг затушил сигарету о свою ладонь. Ему должно было быть невыносимо больно, но он даже глазом не моргнул.
– Договор вступил в силу, и мы должны его обмыть. – Он поднял свою рюмку и взглядом велел Алле присоединиться.
Отказываться она не стала.
– Понимаешь, в чем дело, детка. Мы не составляли этот договор на бумаге, мы не подписывались под ним. Но этот договор подписан кровью. Кровью твоего насильника. А ты знаешь, кто он такой, этот Сугроб? Он криминальный авторитет, у него своя банда. Как думаешь, нам будут за него мстить?
– Нам? – вздрогнула она.
– Нам. Тебе и мне… Мы с тобой соучастники убийства. Хочешь ты этого, детка, или нет, но мы повязаны кровью, и у нас теперь нет другого выхода, как быть вместе. Ты со мной согласна?
Алла тупо кивнула.
– Ты видела моих ребят. Это моя команда. Там все подчиняются мне. Я главный, а они мне подчиняются. Потому что мы все повязаны кровью. И ты повязана со мной кровью, поэтому тоже должна мне подчиняться. А если не хочешь, то останешься одна, и тебя некому будет защитить. Ты меня понимаешь?
– Да.
– Хочешь остаться без моей защиты?
– Нет.
– Ты будешь мне подчиняться?
– А что у тебя за команда?
– Я спрашиваю, будешь мне подчиняться? – Миша безжалостно давил на нее взглядом.
– Да, – не выдержала она.
– Тогда налей еще водки, – с насмешкой дрессировщика сказал он.
Алла подчинилась – и ему налила, и себе. Выпив, Миша вынул из пиджака сигарету и щелкнул перед ней несуществующей зажигалкой. Она все поняла и метнулась на кухню, принесла оттуда спички, зажгла сигарету.
– Ты хорошая девочка, – с хозяйским видом обнял он ее за талию и заставил сесть к себе на колени.
– А ты сказал ему, за что ты убиваешь? – неожиданно для себя спросила она.
– Сказал.
– Он умолял тебя о пощаде?
– Нет, он умолял о пощаде тебя, – совершенно серьезно ответил Миша. – Ты не слышала?
– Слышала!
Алла не врала. Сколько раз она представляла, как Сугроб стоит перед ней на коленях и со слезами на глазах взывает о пощаде. И ни разу она его не помиловала.
– Слышала! – повторила она. – Но я его не пощадила!
– Поэтому я его застрелил. А потом отрезал голову. Для тебя.
– Для меня, – закрывая глаза, прошептала она, и ей вдруг захотелось целиком покориться Мише…
