Владимир Колычев
Картина кровью
Глава 4
Исчезли девочки как будто корова языком слизнула. Телефоны их не подавали признаков жизни, Ворошилов пытался, но не смог поймать сигнал от них. Дома не появлялись, к подругам не заходили. И бандиты Мизгиря ничего не могли сказать.
– Слышь, начальник, мы ж с тобой одним делом занимаемся, – сказал Кузнецов, с опаской посматривая на Макара. – А ты меня прессуешь.
– Ведешь себя плохо.
– Ну я же не знал, что это менты… В смысле полиция.
– Кто менты? Мизгирев? Шохратов? Кто из них?
– Эй, ты чего? – вскинулся Кузя.
– Ты их охранял. И ты их не уберег.
– Так я это, в сауне-то и не был…
– Я знаю, где ты был, – усмехнулся Капитонов. – И чем занимался. На порносайтах.
Ворошилов вскрыл историю просмотров на смартфоне Кузнецова.
– Э-э, ну ты чего? – нервно встрепенулся браток.
– Лучше бы ты за Калининой подсматривал. Да за Иршовой.
– Да ты за кого меня держишь?
– Или подглядывал?
– Ну ты в натуре!
– Может, подслушивал?
– Нет!
– Говорят, девчонок насиловали.
– Кто насиловал?
– Не видел?
– И не слышал!
– А что видел?
– Ничего!.. Даже девчонок этих не видел! Их через первый этаж провели.
– А Мизгирева с Шохратом видел?
– Ну так.
– Шохрат в законе.
– Ну да.
– Расписной. Лагерная роспись. Звезды на плечах.
– И на коленях.
– А говоришь, не подглядывал! – усмехнулся Макар.
– Ну ты чего, начальник! Я что, Шохрата в бане не видел?.. В прошлый раз он с пацанами подъезжал, нам там раков подогнали, пиво конкретное…
– И в этот раз его видел?
– Да… Звезд, правда, не видел, а печатку да.
– Печатку?
– Ну воровскую.
– Перстень?
– Перстень.
– Чернильный.
– Почему чернильный? Золотой. Массивная такая печатка. Мощная… Ну и чернильный перстень был, под печаткой.
– Мощная, говоришь?
– В ней граммов двадцать золота.
– А золото сейчас в цене.
– При чем здесь это?
– А при том, что не было печатки. Партак был, а золота не было.
– Как это не было?
– Может, ты снял?
– Слышь, начальник, ты берега не теряй!.. Я что, на самоубийцу похож?.. Шохрат, может, и не совсем вор…
– Что значит, не совсем вор?
– Ну так это, говорят, ему по ушам дали.
– Говорят?
– Там темная тема, если честно. На Шохрата реально давят…
– Кто?
– Не знаю. У них своя война, азеры, грузины, мы в эти дела не лезем.
– Тогда что Шохрат у вас делал?
– У нас с ним свои дела!.. Если Мизгирь… Тимофей Анатольевич скажет, узнаешь. А я говорить не стану.
– Отжимаете что-то?
– Да нет, у нас все чисто, шито-крыто… Дело со снабжением связано, ну в клуб…
– Наркота?
– Нет!.. Выпивка!
– Контрафакт?
– Начальник, ты у Тимофея Анатольевича спроси! – скривился Кузя.
– А если задвинется твой Тимофей Анатольевич?
– Да нет, с ним все в порядке, мы узнавали…
– Значит, развенчали Шохрата?
– Он говорил, что нет. Фейк впарили. В смысле фуфло.
– Ты ему веришь?
– В принципе верю, – пожал плечами Кузя.
– Почему в принципе?
– А мне по барабану, азеры там или лавруха… Да и Шохрат без пацанов подъехал. Может, отказались от него пацаны.
– Может, заставили отказаться?
– Кто?
– Ну кто мог подстроить убийство?
– Убийство? В смысле подсунуть клофелин?
– Ну да.
– А зачем?
– А зачем воры друг друга мочат?
– Так Шохрат сдал все, он уже не опасен. Хотя кто его знает.
– Что сдал?
– Ну раньше он со своими с рынков снимал, а потом на них там круто наехали… Убить его пытались…
– Кто пытался?
– Не знаю ничего! – мотнул головой Кузя.
– Не знаешь?
– Я тебе и так больше, чем нужно, сказал!.. Дальше сам! Если тебе интересно!..
В дверь постучали, Макар выглянул в холл и увидел Ворошилова и Оксану, которая стояла лицом к нему, положив руку на подоконник. Девушка загадочно улыбалась, глядя перед собой.
– Что у тебя? – закрывая за собой дверь, спросил Макар.
– Товарищ майор, я тут… Мы тут по такси пробили! – с опаской глянув на Оксану, поправился Вадим.
– Результат есть?
– Нашли водилу, который Иршову и Калинину подвозил.
– Куда?
– До поселка Малиновского… До автостанции.
– Зачем им автостанция ночью?
– А дальше они пешком, до улицы Линейной, дом, предположительно, шестнадцать или восемнадцать. Телефоны на эти адреса выводят, а дальше темный лес.
– В районе шестнадцатого или восемнадцатого дома.
– Кто-то в этом доме очень грамотный живет… – кивнул Вадим. – Технически подкованный.
– Вы уже собрались? – кивком указав на Оксану, спросил Макар.
– Поедем глянем, кто там в этой технической кузне обитает.
– Лошадок подковывает, – тихо, чтобы не услышала Оксана, сказал Макар.
А чем Иршова с Калининой не кобылицы? И скачут лихо – не угонишься, и танцуют в туфлях, напоминающих копыта.
– Лошадок в стойло, – улыбнулся Вадим.
– Не говорил бы ты «гоп»!
Макар отправил Ворошиловых в поселок Малиновский, вернулся в свой кабинет.
– Что, нашли девок? – спросил Кузя.
Капитонов исподлобья глянул на него. Надо было задержанного наручниками к столу приковать, чтобы не поднимался, не подходил к дверям, не подслушивал.
– Что, понравилось в камере? – в том же тоне, с насмешкой спросил Макар.
– А чего в камере? – насторожился Кузя.
– А отпускать тебя собирался, придется повременить.
– Чего это?
– А вдруг за клофелинщицами поедешь?
– Да нет!
Макар не стал вызывать конвой, сам отправил Кузю в камеру. Еще и личный досмотр организовал, чтобы никаких телефонов, никакой связи с волей. И дежурному велел не спускать с него глаз. Нехорошо будет, если Ворошиловы в поселке наткнутся на бандитов. На сегодня и одного раза хватит.
Он вернулся в кабинет, откинулся в кресле, глаза закрылись сами по себе. Весело сегодня ночь прошла, особенно удался финал, но спать хочется.
Макар уже почти заснул, когда открылась дверь и в кабинет вошла Славина. Подниматься он не стал, но центр тяжести перенес вперед, изображая хоть и жалкую, но попытку подняться, и замер в ожидании, когда начальник даст отбой. Но Марина рукой не махнула.
– Ну и чего сидим? – спросила она, нахмурив брови.
– Так сегодня воскресенье.
– А-а!.. Прогулки с девочками?
– Второй день свадьбы, похмельный синдром. Но от завтрака я бы сейчас не отказался.
– С девочкой? – язвительно спросила Марина.
– Я смотрю, тебе понравилась Инга. Хочешь, познакомлю?
– Издеваешься?
– Отдаю девочку. В хорошие руки, – усмехнулся Макар.
Не нужна ему Инга. Никто не нужен. Глядя на Марину, он ясно это понимал. Марина – его идеал, предел мечтаний. Ей уже скоро тридцать семь, а выглядит она превосходно и стареть не собирается. Красивая, элегантная, свежая, ароматная, форма сидит на ней как строгое платье на манекене. Посмотришь, бывает, на нее и не заметишь, как залюбуешься. А Инга всего лишь прошедший эпизод из жизни, чертовски приятный в воспоминаниях.
– Мне твои девочки… – Марина запнулась.
И ежу понятно, что ей и даром не нужны его девочки.
– А девочки сейчас будут. Должны быть. Иршова и Калинина.
– А я зачем к тебе пришла?.. А то лечишь меня непонятно кем…
– Лечат пивом, – мечтательно улыбнулся Макар.
– Значит, нашли этих, Иршову и Калинину? – спросила Марина.
– Ворошилов через таксиста вычислил.
– С Оксаной?
– С Оксаной, – кивнул Макар.
– Отличная пара.
– Не поспоришь.
– А помнишь, как мы… – Славина оборвала себя и вздохнула, махнув рукой.
Макар помнил, как они в паре шли по следу киллера, застрелившего гражданку Алексееву. Не так уж и давно все это происходило. А потом к Марине вернулся муж, и она забыла обо всем. Макар же пустился во все тяжкие. Даже пытался влюбиться, но не смог. Все мысли о Марине, вся душа рвется к ней.
– Чего это ты вспомнила? – Макар проницательно и с надеждой посмотрел на нее.
Он жестко поставил Марину перед фактом: или муж, или он. Она выбрала мужа, а Макар дал себе слово никогда не прощать ее. И никогда не возвращаться к ней, но без Марины такая тоска. И если вдруг она снова позовет, он сгоряча рубить не станет. Может, и простит.
– Да так. – Марина подошла к окну и встала боком к Макару.
– Сегодня ни свет ни заря проснулась. Чего это тебя на Снегирева понесло?..
– Позвонили, сказали… – пожала плечами Славина.
Она внимательно смотрела в окно, как будто увидела там что-то очень интересное. Но взгляд при этом невидящий.
– А у тебя бессонница.
– Может, и бессонница… И ты с какой-то шлюхой… Извини, не хотела обидеть эту твою Ингу.
– А кого хотела?
– И у Ильи новая шлюха… Вот эту шлюху я очень хочу обидеть! – повысила голос Марина.
Макар промолчал, не зная, что сказать. И радость казалась неуместной, и печаль. С чего он должен радоваться? С того, что Марина снова может остаться одна? После того, как она предала его?.. Он-то, в принципе, может ее простить, но тем не менее…
– Илья ушел, – выдохнула она.
– Ходок.
– И это все из-за тебя! – Марина резко повернулась к Макару, хотела метнуть взглядом молнию, но брызнул только дождь – на глазах заблестели слезы.
– Я внимательно тебя слушаю.
– Илья думал, что это я не могу… Ну, ребенка…
– Может, тебе нужно присесть?
Макар поднялся из-за стола, предложил Марине свое место, но она этого как будто не заметила.
– А он пошел проверился. Проблемы у него!
– Проблемы, проблемы… У всех проблемы.
– Да нет! У тебя-то таких проблем нет! У тебя-то все получилось.
– Что получилось?
– Илья понял, что ребенок не от него…
– Ребенок? – Макар приложил к вискам пальцы, пытаясь унять мысли, разгоряченные накалом страстей.
– Я в положении! – На него смотрела не подполковник полиции, не начальник уголовного розыска, а обыкновенная женщина, находящаяся на перепутье судьбы.
Муж ушел, бросив ее в положении, – как жить дальше? Хорошо, если Макар пойдет навстречу, а если нет?
– Я так понимаю, Илья не при делах? – Макар очертил пальцем две параллельные линии, как будто по строчкам в книге судьбы прошелся.
– Ты при делах!.. Ты даже не представляешь, как я хочу тебя обидеть!.. – Марина разочарованно смотрела на Капитонова.
Макар должен был плясать от предложенной радости, а он стоит как в штаны сходил.
– И какой месяц… ты хочешь меня обидеть?
– Четвертый.
– Поздравляю. – Макар чувствовал себя не в своей тарелке.
Ребенок, да еще от Марины, – это здорово. Но в голове каша. Молочная.
– Кого?
– Нас!..
– Может, ты думаешь, что я шучу?
– А я, по-твоему, могу думать?.. Мне нужно прийти в себя.
– Я тебе все сказала! – Марина вздохнула и направилась к выходу.
– Я зайду, – сказал Макар, усаживаясь в кресло.
Макару действительно требовалось время, чтобы прийти в чувство, но при этом он уже знал, что будет дальше происходить. Он, простив Марину, пулей соскочит с кресла, рванет к ней. Илья от нее ушел, она свободна. У него, конечно, есть гордость, но ребенок – его ребенок! – менял все. И к лучшему. Марина станет матерью, он – отцом, а Илья пусть тешится со своими шлюхами.
Из кресла он вскочил минут через пятнадцать. Пришел в себя, выстроил план на будущее и рванул к Марине. Но, как оказалось, она ушла домой, опечатав кабинет.
Макар позвонил Славиной, но она не взяла трубку. Капризничает. Но ведь он ей звонил, Марина, конечно же, это оценит и очень скоро смягчится. Или даже сама позвонит и пригласит на огонек. А может, и сама к нему приедет.
Макар задумался. Дома у него, признаться, беспорядок, надо бы прибраться. А сегодня воскресенье, служба особо не держит.
Он уже собирался отправиться домой, но позвонил Ворошилов.
– Товарищ майор, «все»! – изнывая от скрываемого восторга, сообщил он.
– Что значит все? Все только начинается!
– Да это понятно! Иршову взяли и Калинину, уже в машине, уже везем.
– Это хорошо.
– Правда, они все отрицают.
– А телефоны зачем отключили?
– Ну так братва…
– Братву будем выпускать… – заявил Макар.
В его распоряжении имелись всего две камеры, в одной сейчас находился Кузнецов, а в другой – Смирнов. Последнего можно выпускать, а Кузнецова надо бы еще подержать. Может, он и не знал, что Ворошилов – сотрудник полиции, но права распускать руки ему никто не давал. Вадим заявлять на него не собирался, но пару дней отморозка можно подержать. А Иршову и Калинину можно в одной камере закрыть, следствию это не помешает. У девушек имелось достаточно времени, чтобы обсудить линию защиты, продумать и обсудить нюансы, синхронизировать показания.
Так Макар и поступил. Смирнова отпустил, а Кузнецова оставил до послезавтра. Одну камеру освободили, можно сказать, подготовили к приему женщин. Камера небольшая, с решетчатой дверью, типичный «обезьянник», но Иршова с Калининой, скорее всего, к таким привычные. Там, где стриптиз, там и проституция со всем оттуда вытекающим. О том, что девушкам будет не очень удобно, Макар подумал вскользь и с профессиональным цинизмом.
Куда больше он думал об удобствах. Для себя. Сейчас быстренько закончит с девушками, оформит их на постой, поговорит, а затем отправится к Марине. Это будет второй самый лучший день в его жизни.
Глава 5
Марина вдруг вылетела из головы. В кабинете появилась блондинка необыкновенной красоты, и Макар вмиг забыл обо всем на свете. Высокая, стройная, длинноногая, будто в ореоле сияния, излучаемого ею. Глаза глубокие, как космос, в них и тайна Вселенной, и светлая энергия солнца; надбровья, изящный нос, полные от природы губы, чувственность, от которой захватывало дух.
– Товарищ майор!
Оксана при всей своей красоте меркла на фоне этого чуда. Макар едва глянул на нее.
– Задержанная Калинина доставлена! – весело отрапортовала она.
– Ну да, Калинина. – Макар с трудом оторвал взгляд от девушки, которая затаенно улыбалась, глядя на него.
Она поняла, что произвела на него сногсшибательное впечатление. Это и льстило, и вселяло надежду: вдруг Макар влюбится и возьмет ее под свое покровительство! А ее судьба сейчас очень зависела от его настроения. Особенно если она виновна.
– Доставлена, – повторила Оксана, на этот раз глянув на него с кислой насмешкой.
И она все поняла, но Макар оправдываться перед ней не собирался. Он попал в ураган, его пронзило молнией, с каждым может случиться подобное.
– Разрешите!
В кабинет вошел Ворошилов, он вел под руку еще одну красотку, но Иршова при всех своих достоинствах не могла сравниться с Калининой.
– Вадим, ты молодец. Но Иршовой займись сам.
– А если я не согласная? – глянув на свою подружку, насмешливо спросила Алиса.
– Тогда я займусь тобой! – Оксана довольно грубо взяла Иршову под руку и выдернула из кабинета.
– А вы займетесь мной? – глядя на Макара, загадочно улыбнулась Калинина.
Она всего лишь перенесла вес тела с одной ноги на другую, но при этом создала магнетическую волну, от которой у Макара вдруг онемели кончики пальцев. Девушка всего лишь шевельнулась, а он возбудился, как будто она стала раздеваться перед ним, причем в танце. Уровень ее эротизма просто зашкаливал. И дело не в смелом облегающем платье, хотя и оно играло свою роль.
Макар сделал над собой усилие. Нельзя поддаваться очарованию, нужно брать себя в руки.
– Мы с вами займемся допросом, – кивнул Макар.
– Вы же уголовный розыск, – улыбнулась Калинина.
– Уголовный розыск, – согласился Капитонов.
– А допрос может вести только следователь.
– И оперативник, – качнул головой Макар. – По поручению следователя.
Он не соглашался с Калининой, но в целом она права. По большому счету, оперативник не может проводить допрос в полном смысле этого слова.
– Но мы же можем просто побеседовать?
И в этом она тоже права. Беседовать с подозреваемым оперативник может, причем в любое время дня и ночи, если того требуют обстоятельства.
– Сколько вам лет?
– Двадцать два.
– Работаете. – Макар не спрашивал, он излагал факты.
– Без оформления, – улыбнулась Калинина.
– Учитесь?
– В юридическом… Институт так себе, но учусь я хорошо.
Калинина подняла руку, оттопырив указательный палец. Она, казалось, хотела провести этим пальцем по его губам. Но Макару так могло лишь показаться. Под впечатлением он, и пока никак не удается унять смятение в душе. Попытки есть, а результат не очень.
А палец у Калининой такой же красивый, как и ее рука – от самой ключицы до кончиков ногтей. И маникюр безупречный.
– А танцуете?
– И танцую.
– Стрип-данс? В студии танцев.
– Училась в студии танцев… Чисто для мужа, – завила Калинина.
– Интересно.
Макар скользнул взглядом по ее пальцу, на котором могло, но не красовалось обручальное кольцо.
– Для будущего мужа.
– И ночной клуб тоже для будущего мужа?
– А ночной клуб – из-за того, что нужны деньги.
– Так вы учитесь в студии танцев или работаете?
– Сначала училась, потом работала. И сейчас преподаю. А ночной клуб, можно сказать, курсы по повышению квалификации, – улыбнулась Калинина и зачем-то, едва касаясь, ласкающим движением провела пальцами по своей груди.
– Вашему будущему мужу нужна высокая квалификация?
– И высокая квалификация, и высшее образование. Слышали о гармоничном развитии личности?
– В «Паутину» вы устроились позавчера?
– Позавчера.
– Вчера уже работали.
– Первая ночь на новом месте, – кивнула Калинина. Она смотрела мягко, но прямо в глаза и нежно улыбалась.
– Насколько я понял, не очень удачная.
– И не говорите!..
Калинина провела рукой, будто собираясь опереться на Макара. На высоких каблуках она держалась довольно-таки устойчиво, в сторону не клонилась, но Макар повелся на ее жест, подал ей руку. И она мягко сжала пальцами его запястье.
– Я ведь не проститутка, чтобы меня по саунам таскать.
– Не проститутка. – Макар очень хотел верить в это.
– А эти дегенераты и спрашивать не стали.
– Дегенераты, – повторил он, легко и даже с удовольствием соглашаясь с этим суждением.
– Обычно в таких случаях мы с Алисой сразу уходим, а этот Челленджер… Кличка у начальника охраны такая.
– Я в курсе.
– Он как схватил нас!.. Так на бандита похож!
– Он и есть бандит.
– Да?
– И очень опасный.
– А ведь я как чувствовала!..
– И убили вора в законе.
– Да, убили… – нахмурилась Калинина. – Вора в законе. Ваш сотрудник говорил.
– А вы не знали?
– Что вор в законе – догадывались. А что убили… Не травили мы никого. Не было у нас никакого клофелина!
– А что было?
– Не было ничего!
– Так, давайте по порядку!
Макар выдвинул из-за стола стул, предложил Калининой сесть. О чем тут же пожалел. Платье у нее короткое, ноги длинные, а она еще забросила одну на другую. Картинка – взгляда не оторвать.
– Вас привели в сауну!
– Ну да. Сначала Алиса зашла, потом я… Захожу, а вор этот, со звездами, уже с Алисой. А на меня этот, главный, набросился. Смотрит на меня как дикий! И вор этот на меня пялится! Я думала, они драться из-за меня станут.
– Из-за вас?
Взгляд Макара против его воли скользнул по обнаженным ножкам девушки. Калинина – само совершенство, из-за нее Мизгирь и подраться мог, и даже убить.
– Пьяные они были… – Калинина сняла ногу с ноги, оправила платье.
А Капитонов опустился в свое кресло, из этого положения он не видел ее ног.
– Вторую бутылку заканчивали. А там по ноль семь, если я не ошибаюсь.
– Дрались?
– Не знаю, может, и было что-то… Мы же и в сауне парились, и в бассейне купались, а они все время там, в трапезной, оставались. Прилично напились, а охранник им еще и третью бутылку принес. Алиса говорит, время тянуть нужно. Заснут они, говорит, скоро заснут. И точно, заснули…
– А вы и в сауне парились, и в бассейне плавали, – напомнил Макар.
– Ну да. Сначала станцевали… чтобы в доверие войти… С нами подобное не в первый раз, однажды уже приходилось убегать. Входишь в доверие, потом просишься в туалет… А эти всю одежду забрали!.. Даже простыни отобрали… Париться? Да не вопрос! Сейчас подойдем! С веничком! – Калинина удачно спародировала Мизгирева или Шохратова, но вышло как-то не очень весело. – Купаться? Давайте! Мы придем!..
– Пришли?
– Я же говорю, развезло их. Мы после бассейна поднялись, а они уже спят. Мы давай собираться! На выход, а там этот, Миша.
– Сукнов?
– Не знаю фамилии. Наверное… Куда это вы, спрашивает. Алиса в слезы! Что у вас тут за беспредел! Мы хорошие, а нас насилуют!.. Короче, на жалость его взяла! Насилуют, говорит, а потом спать. Он пошел, глянул. Мы к двери, а там все закрыто. Миша выходит, давайте, говорит, открою. Нормальный парень. Телефон мой хотел взять.
– А чего не отдала?
– Номер?
– Телефон. Вместе с номером.
– Зачем ему?
– А зачем вы телефоны свои выключили?.. Почему такси вас к автостанции доставило, а не прямо на Линейную улицу? И почему вы не домой поехали? Знали, что вас будут искать.
– Знали. Мизгирев мог обидеться. Вы же сами сказали, что там у него бандиты. А гость его еще и в законе…
– Почему Мизгирев мог обидеться?
– Мы же сбежали от него!
– А его человек вас выпустил. Значит, не все так страшно было?
– Нам было страшно.
– Потому что вы клофелин в коньяк подмешали.
– Да не подмешивали мы!
– Но вы же хотели сбежать.
– Хотели.
– И очень хорошо, что хотели. Плохо, что дозу не рассчитали.
– Да не рассчитывали мы дозу!
– Вот я и говорю, что не рассчитали.
– Не было у нас ничего! Нечего было рассчитывать!..
– А экспертиза подтверждает, что клофелин был.
– Но мы здесь ни при чем! Честное слово! – Калинина приложила руку к груди.
– Но клофелин был. И, кроме вас, подмешать его было больше некому.
– А Миша?
– Вы видели, как он что-то подмешивал в коньяк?
– Нет. Просто больше некому. А если Мизгирев?
– Мизгирев?
– Не думаю, что из-за меня. Но конфликт был. В начальной стадии конфликт. Вор этот глаз на меня положил, а он сам хотел. Точно хотел. Они, может, потому и не набросились на меня, когда я разделась.
– А вы разделись? – Макар сначала спросил, а потом уже подумал.
Калинина раздевалась в сауне перед своим боссом, она уже говорила. Тогда зачем он спросил? Уж не потому ли, что ревнует?.. И Варвара вопросительно посмотрела на полицейского. Похоже, она думала в том же ключе.
– И танцевали, и раздевались, – кивнула она и вкрадчиво, с кокетливым смущением улыбнулась. Немного подумав, добавила: – А если бы потребовали, то и все остальное… А что? Мы же взрослые люди, все прекрасно понимаем. Деньги так просто не даются.
– Деньги. И много ты заработала?
– Не много заработала. И не много отдала… Ну танцую, ну иногда…
– Что иногда?
– Скажу, что клофелином я точно не занимаюсь. Для меня это слишком.
– Алиса может заниматься?
– Алиса занимается тем же, чем и я, ни больше ни меньше.
– Тогда могу вас поздравить! Вляпались вы вместе! И одинаково грязно.
– А что у вас есть?.. Свидетели есть? Видеозапись? Может, вы клофелин у нас нашли?..
– Краденые вещи, – внимательно глядя на Варвару, сказал Макар.
– Какие краденые вещи?.. – искренне удивилась Варвара и не на шутку испугалась. – У кого что украли?
– Золотую печатку с пальца вора.
– У Алисы нашли?
– А у тебя найти не могли?
– У меня точно не могли. Я бы знала… И чтобы у Алисы что-то нашли – тоже не помню.
– А печатка была?
– Золотая такая, массивная. – Варвара потрогала перстенек на среднем пальце правой руки.
– Массивная?
– Была, видела. Я еще подумала, что и крест золотой должен быть. Большой такой, с толстой цепью. А потом думаю, какой крест, он же мусульманин… Ну, наверное…
– Мусульманин. И братья у них мусульмане. Очень любят шашлык из таких вот, как ты, заблудших овечек.
– Я бы посмеялась. Но мне совсем не смешно, – поежилась Калинина.
– Еще бы!
– Мы не знали, что вор этот умер, а все равно прятались…
– У кого?
– Да одноклассник мой. Ботаник. Олежка влюблен в меня по гроб жизни.
– Не спрятались.
– И что же нам теперь делать?
– В камере вас точно не найдут.
– В какой камере?.. Не имеете права! У вас только подозрения, доказательств нет. И вообще! – вздохнула Варвара, жалостливо глядя на Макара.
– Что вообще?
– Вы полиция, вы должны защищать нас от бандитов! А вы нас в тюрьму!
– Во-первых, не в тюрьму… – задумчиво сказал Макар.
А что, если девчонки на самом деле не виновны? Может, это Мизгирев Шохрата отравил. И себе малость подсыпал – для отвода глаза. А на девчонок свалил.
– Если не в тюрьму, значит сомневаетесь. В том, что я виновна.
– Я не сомневаюсь в одном. – Макар пристально посмотрел на Варвару. Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, как бы не ослепнуть от этой красоты. – Не сомневаюсь в том, что вас разыскивают бандиты Мизгирева. Возможно, к ним уже присоединились люди Шохрата.
– А это уже серьезно. И Шохрат серьезно, и Мизгирев.
– Вы когда-нибудь с ними раньше сталкивались?
– Нет. Ни с тем, ни с другим.
– Почему вы устроились работать именно в «Паутину»?
– Ну во-первых, Краснохолмск.
– Вы там часто бываете?
– Часто. Сестра у меня там…
Макар и хотел спросить, насколько близкие отношения связывают Калинину с сестрой. Вадим говорил, что между ними черная кошка пробежала, но, возможно, сестра Варвары всего лишь создавала видимость, что она с сестрой не общается, чтобы их с мужем больше не тревожили. Но не спросил, потому что Варвара вдруг пустила слезу.
– Родители рано ушли, Валентина мне как мать… – вздохнула она.
– К Валентине вас отпустить не могу, – глядя на Калинину, качнул головой Макар.
А вдруг Варвара невиновна, а он закроет ее в лишенной даже намека на уют камере? Это все равно что синичку посадить в клетку на мороз. Как он потом будет себя чувствовать? И отпускать Калинину нельзя. И бандиты ее ищут, и люди Шохрата могут подключиться. Ее ведь на куски порвут, если поймают. Собаки так поступают, набрасываясь на кошку.
– А куда можете? – спросила Варвара, с надеждой глядя на Капитонова.
– Куда могу… В камеру, – сказал Макар.
– Но мы же ничего не делали. – Калинина сжала одну руку в кулак, а ладонью другой накрыла его и приложила руки к груди, глядя на Макара с мольбой милого, но избалованного ребенка.
– Делали. Вели себя плохо.
– Мы же взрослые девочки!
– Взрослые поступки – взрослая ответственность!
Макар постучал пальцами по столу. Он не знал, что делать, но догадывался. Можно забрать девчонок к себе домой. Он холостой, жена ругаться не будет. А Марине должно быть все равно. После того, как она этой весной вернулась к мужу… Глупое решение, народ его, возможно, не поймет. Но, помимо минусов, существуют и плюсы. Девчонки будут под присмотром, возможно, они проболтаются в разговоре между собой. Или в разговоре с Макаром. Пользуясь случаем, он будет выяснять подробности из их личной жизни, возможно, выудит из разговоров что-то полезное для дела.
Макар думал о деле, но при этом отдавал себе отчет в том, что интересы службы стоят на втором месте. Варвара не просто нравилась ему, он потерял от нее голову, отсюда и абсурд в его решениях и действиях.
Варвара согласилась отправиться к нему домой, ее подруга тоже. При этом они выразительно переглянулись между собой. Варвара намекнула, Алиса же поняла, что Макар целиком в ее руках. И она может вертеть им как хочет.
Здание управления Капитонов покинул через запасной ход. Если бандиты Мизгиря следили за управлением со стороны главных ворот, то упустили его маневр. Он подвез девушек к дому, осмотрелся, нет ли за ними хвоста. Провел в подъезд, а затем и в квартиру.
– Берлога старого холостяка? – спросила Алиса, осмотрев единственную комнату и заглянув на кухню.
Квартира у него небольшая, но функциональная в том плане, что вольным женщинам здесь нескучно. И бар у него с маленькой стойкой в комнате, и телевизор с огромным экраном, музыкальный центр опять же с качественным звуком и караоке. Диван массивный, крепкий. Имелась и кровать, встроенная в шкаф. В баре имелась выпивка, все как положено.
– Да ладно, старого! – Варвара посмотрела на Макара оценивающе, но при этом как на свою собственность.
– Старый, – кивнул он. – И злой.
– Насколько? – Алиса нежно положила руку ему на плечо и так же мягко посмотрела в глаза.
– В пределах строгого режима.
– И даже не нальете? – спросила она, не сводя с него глаз.
Алиса явно пыталась его очаровать, но видно же, что делала она это из вредности. Из чувства конкуренции с подругой.
– Я же сказал, вы на строгом режиме. Никакой выпивки. А курить вы не курите.
– Почему же не курим? Иногда бывает.
– Бывает, – кивнула Варвара.
Она смотрела на Макара с затаенной улыбкой, едва заметно при этом качая головой. Будто давала понять, что Алиса ему не пара и на ее заигрывания лучше не отвечать.
– Если вдруг мы закурим, знай, что нас можно брать голыми руками, – жеманно улыбнулась Алиса.
– Вы на строгом режиме.
– Ну хорошо, я подумаю… Вдруг меня это возбуждает!
– Может, все-таки по чуть-чуть? – спросила Варвара, пальцами показывая, сколько он может ей налить.
– Еще скажете, что я жмот, – улыбнулся Макар, доставая из бара бутылку с недешевым виски.
– Вы не жмот, – мотнула головой Алиса. – И не старый… Но холостяк… Может, есть что-то для девушек? Ну, на всякий случай.
Макар кивнул, полез в шкаф. Женское белье он предложить не мог, не располагал запасами, а банные халаты имелись, один красный, другой розовый. Не новые халаты, но после стирки, даже глаженые. А нераспечатанных зубных щеток целый набор.
– Я первая в душ! – схватив халат, подняла руку Алиса и, когда Макар наполнил стаканы, спросила: – Без клофелина?
Вроде как в шутку спросила, но ведь положение серьезное. И на повестке дня – убийство с помощью клофелина.
– В бутылке? – задумался Макар.
Клофелин можно подмешать в бокал с напитком, но существует и другой вариант – заправить саму бутылку.
– Ну мало ли! – лукаво сощурилась Алиса.
– Может, вы маньяк? – весело улыбнулась Варвара. – Сначала усыпите девушку, а потом…
– Без летального исхода, – кивнула Алиса.
– Но я же с вами пью, – в раздумье проговорил Макар.
– Ну мы же шутим!
Алиса чокнулась с ним, выпила и отправилась в ванную.
– Шутка – ложь, но в ней намек… Что ты там про третью бутылку говорила? – спросил Макар.
– Да, мы можем перейти на «ты», – Варвара коснулась пальцами его предплечья.
– Кто третью бутылку принес?
– Миша.
– Вы из нее пили?
– Нет, мы выпили из второй. Может, она и была третьей, а Миша принес четвертую… Мы пили из предыдущей! А потом в сауну пошли.
– Но бутылку принес Миша?
– Да.
– Кто ее откупорил?
– Не знаю.
– Но Мизгирев и Шохратов из нее пили?
– Пили.
Макар позвонил Ситникову, спросил о бутылке с коньяком, которую он видел на столе в трапезной.
– Экспертизу коньяка проводили? – спросил он.
– А что там проводить, «Курвуазье» двадцатилетней выдержки. Я не думаю, что Мизгирев употреблял контрафакт… – с ироний отозвался следователь. – А если серьезно, то и коньяк на экспертизе, и бокалы… Говорят, ты клофелинщиц взял?
– Можешь допросить.
– Давай завтра! – Ситников находился в закрытом помещении, где-то неподалеку плакал ребенок.
Он мужчина женатый, семья недавно пополнилась малышом. Дома он уже, скорее всего. Воскресенье как-никак. А убийство вряд ли можно считать резонансным.
– А по Шохратову что? Причина смерти?
– Сердце не выдержало, остановилось. Кстати, это не первый случай отравления клофелином, – вспомнил, а потому взбодрился следователь. – Человек подъезжал, из окружения Шохратова, интересовался, патрульные ко мне привели… В общем, лет десять назад был примерно такой же случай. Обычные клофелинщицы, обычные дозы, а Шохратов чуть не загнулся. Хорошо, врачи вовремя подъехали, сердце запустили.
