Владимир Колычев
Босс в законе
– Против нас?
– Против нас.
– Я тогда Стасова возьму, посмотрю, каков он в деле.
– Как он, на твой взгляд?
– Пока потемки. Но возможен свет в конце тоннеля.
– Солнечный свет? Или прожектор локомотива? – осведомился Малахов.
– Да кто ж его знает.
– Пусть Стасов старые дела дожимает, а новыми с Груздевым займись.
«Шкоду» Скалочникова они отыскали, что называется, с ходу. Достаточно было позвонить диспетчеру компании, на которую работал пропавший таксист, и он тут же выдал координаты.
Опера нашли машину в районе заброшенной фабрики, напротив ворот, которые казались бездействующими. Дверцы закрыты, но не заперты, в салоне никого и ничего нет. Только выключенный смартфон в пластиковом держателе. Его можно было увидеть как через стекло в дверце водителя, так и через пулевое отверстие в нем.
– Стреляли? – спросил Груздев.
– Стреляли.
– А телефон почему не взяли? – Груздев осторожно открыл дверь, осмотрел салон, нашел пистолетную гильзу, но следов крови не обнаружил.
Да и снаружи на машине не было ни одного подозрительного пятнышка.
– Скалочникова говорила, что мужа ее вроде бы кто-то душил, – вспомнил Павлов.
– А телефон был включен, – предположил Груздев.
– Может, он звонил ей, когда его стали душить?
– Разберемся. Вызывай экспертов.
Максим кивнул и вынул из кармана телефон. Сначала он глянул на багажник автомобиля, затем – на запертые ворота.
Таксист мог быть закрыт в багажнике, но это предположение не подтвердилось. Там не оказалось ни живого, ни мертвого тела. Оставались ворота.
Погода стояла сухая, но недавно шли дожди. Следы на песчано-гравийном покрытии дороги читались без особого труда. Из машины не так давно вышли два человека, у одного нога сорок третьего размера, у другого чуть больше. Женщина, похоже, исключалась. Свежие отпечатки тянулись до самых ворот.
На дороге у ворот различались следы протекторов, но среди них Максим не увидел ни одного недавнего. Последняя машина прошла здесь еще до того, как начался дождь.
Максим осмотрел ворота, высокие, железные, краска на них вперемешку с ржавчиной. Отпечатки с такого покрытия не снять. Калитка, врезанная в одну створку, закрывалась изнутри. Там не было ни ручки, ни замка, на которых могли бы остаться пальчики.
Следы тянулись к самой калитке, причем только в одном направлении. Обратного хода не было, если, конечно, Скалочников и его провожатый не ушли по отмостке вокруг забора, едва заметной из-за травы, которая росла сквозь бетон, разрушала его. Вокруг фабрики она была старая, еще прошлогодняя, грязная после зимы. Почва под ней сырая, а кое-где и вовсе вода.
Максим отошел от ворот, поднял голову. Видеокамер нигде видно не было, зато поверх забора тянулась колючая проволока. В глаза бросалась верхушка фабричной трубы. Верхние окна производственного корпуса не имели ни стекол, ни рам. Кругом нищета и запустение, поблизости ни единого человека.
– У главных ворот машины стояли, люди ходили, вывеска была, – проговорил Груздев.
Максим тоже обратил внимание на все это, но подумал, что площадь перед главными воротами была большая, широкая. Они проехали по самому ее краю, поэтому людей могли попросту не разглядеть.
– Едем? – спросил Максим.
Он и сам не понимал, почему ему хотелось поскорее убраться с этого места. Тягостная атмосфера, состояние тревоги? Но так это его стихия. В напряженной обстановке он должен чувствовать себя как минимум привычно.
Еще одна калитка была врезана в забор. Выводила она к помещению контрольно-пропускного пункта, возле которого с важным видом переминался с ноги на ногу парень в черной униформе, экипированный по последнему слову охранной техники – служебно-боевой пистолет в пластиковой кобуре, газовый баллончик, наручники, дубинка, рация. Судя по вывеске у ворот и шеврону на рукаве у парня, на территории фабрики располагалось охранное предприятие «Гарда».
– Знакомое название, – проговорил Груздев.
Он смотрел на парня в черной униформе, будто прицеливался, но не решался нажать на спусковой крючок.
Максим его вполне понимал. Это самое охранное предприятие фигурировало в деле полковника Улехова. Возможно, под вывеской «Гарда» скрывалась самая настоящая бандитская группировка, отлично организованная и вооруженная. Ведь кто-то же наводил страх на бизнесменов, подконтрольных Улехову, причем делал это совершенно безнаказанно, пользуясь покровительством закона.
Охранник стоял с высоко поднятой головой, важно смотрел куда-то вдаль и ввысь, но это не помешало ему заметить Максима, который открыл калитку, но так и не пересек запретную черту.
– Эй, тебе кого? – зычно спросил парень.
Максим вопросительно глянул на Груздева, и тот отрицательно качнул головой. Не стоило им лезть в пекло поперед батьки, с Малаховым сначала надо было посоветоваться.
Павлов и Груздев направились к своей машине, но охранник не успокоился и бросился за ними, снимая с пояса дубинку. На ходу он наклонил голову к рации, закрепленной над верхним нагрудным карманом, и вызвал подкрепление.
– Эй, парень, ты чего? – открывая дверцу своего «форда», спросил Павлов.
Садиться в машину было уже поздно. Охранник вполне успевал достать его дубинкой по голове. Ударить он мог запросто. Решимость во взгляде подкреплена была силой всего охранного предприятия.
– Стоять! – выкрикнул он.
– Майор полиции Груздев! – заявил Вадим, повернул назад и стремительно пошел на сближение с охранником.
Тот увидел и услышал его лишь в самый последний момент. Он поднял дубинку, хотел ударить Павлова в плечо, но так и не смог этого сделать.
Максим перехватил одну его руку, Груздев – другую. Вдвоем они скрутили охранника, припечатали к машине и застегнули за спиной наручники.
– Эй, вы чего?
– Нападение на представителей власти, дружок! – заявил Павлов.
Опера запихнули охранника в машину. Максим сел за руль и набрал ход. Они уже покинули площадь перед воротами, когда показалось подкрепление. Два парня в униформе озадаченно смотрели вслед своему коллеге. О погоне, похоже, речь не шла.
– Вы хоть понимаете, что вам за все за это будет? – спросил парень.
– Прямо-таки за все? – с усмешкой проговорил Павлов.
– Сейчас Шестаков позвонит вашему начальнику, и тот вам натянет уши на пятки!
– А кто у нас начальник?
– Я точно не знаю.
– Но то, что начальник новый, знаешь?
– Ну…
– Твой начальник с ним уже договорился?
– Я не знаю. Должен был договориться.
– А что ты вообще знаешь?
– Да ничего он не знает, – заявил Груздев. – Его вместо манекена наняли, чисто для мебели.
– Тупого болвана вместо манекена? – подыграл ему Максим.
– Кто тупой болван? – возмутился охранник.
– Или просто попка дурак, – нагнетал обстановку Груздев.
– Попка дурак, попка дурак! Ничего не знаю, ничего не знаю! – поддержал его Павлов.
– Да знаю я!
– Что ты знаешь? Куда вы таксиста дели?
– Какого еще таксиста?
– Попка дурак! Попка дурак!
– Машина там у вас, у вторых ворот, «шкода». Такси есть, а водителя нет.
– У вторых ворот? Так я за них не отвечаю.
– А кто отвечает?
– Никто. Это южные ворота. Они уже давно не используются.
– Вообще?
– Иногда только.
– Кто?
– Не знаю. У нас тоже ворота с той стороны. Между ними зона отчуждения, мы ее Чернобылем называем.
– Фабричные цеха?
– Ну да. Один цех и административное здание мы занимаем. А чего это я вам рассказываю? – спохватился парень.
– Потому что попка твой дураком быть не хочет.
– Не дурак я, но ничего не знаю.
– И про таксиста не знаешь?
– Даже если бы знал, то не сказал бы.
– Товарищ майор, как вы думаете, попугая можно в обезьянник сажать?
– Можно. Но сначала надо его в обезьяну превратить.
– Как?
– Не знаю. Но мы обязательно что-нибудь придумаем.
Шутки шутками, однако опера действительно поместили охранника Бочатова в камеру для временно задержанных сразу, как только прибыли в отделение. После этого они отправились на доклад к Малахову, но его на месте не оказалось. Он был вызван в районную администрацию.
Глава 4
Сначала менты вахтера замели, затем следственно-оперативная группа нагрянула, «шкоду» обнюхивала, южные ворота осматривала. Все-таки добрались варяги до «Гарды», не давали спокойно работать. Возможно, новый начальник хотел занять место Улехова не только формально, но и во всех отношениях. Если он будет настаивать на этом, то придется с ним договариваться. Встречи с каким-то там подполковником Малаховым не избежать, нужно к ней готовиться. Но сначала придется избавиться от трупа.
Или пусть Ляля сперва закончит массаж? Руки у нее нежные, нажимы мягкие, точные и сильные, а шея и плечи у Шестакова каменные после утренней разминки. Нужно расслабить их, снять напряжение.
Шестаков сидел в кресле, Ляля стояла у него за спиной, ее пальцы мяли его мышцы с такой легкостью, как будто это было всего лишь замороженное тесто. Девчонка симпатичная, до Стеллы ей, может, и далеко, но все равно хороша, особенно в постели.
Дверь в кабинет была открыта, Гуляй зашел без стука. Здоровый бугай, рожа простецкая, взгляд тупой, но внешность – штука обманчивая. Не такой уж и глупец этот Гуляй, каким кажется. Человек очень удобный, без инициативы, но крайне исполнительный. Он-то и похоронит учебное пособие, не пережившее тренировку.
Но Ляля уже нащупала нерв удовольствия. Шестаков реально опьянел, почва под его ногами прогнулась, язык затяжелел так, что трудно было шевелить им. Он махнул рукой, отсылая Гуляя. Пусть тот немного подождет.
Ляля продолжала драконить нерв, и Шестакова охватило нешуточное возбуждение. В конце концов он схватил девушку за руку, задрал юбку, посадил к себе на колени и очень скоро напрочь забыл и о Гуляе, и о трупе.
Стасов кривил губы, размышляя над дилеммой. Говорить или нет?
– Ну и чего ты мнешься? Рассказывай, что знаешь, – поторопил его Груздев.
– А если Сажин сам толком ничего не знал?
– Чего он не знал?
– Может, у него там всего лишь подозрения? Короче, он «Гарду» под наблюдение собирался взять. Люди, сказал, пропадают, не исключено, что их в «Гарду» свозят.
– Зачем?
– Я так понял, что обратно никто не возвращается.
– Что за люди?
– Ну а мало ли у нас народа пропало! Девушки исчезали, предприниматели. Не всех мы находили. С девушками понятно, а бизнесменами точно Шестаков занимался, кто не согласный, того под пресс.
– Это Сажин сказал, что их через «Гарду» пропускали, или ты и без него знаешь?
– Я предполагал, а Сажин мог что-то знать. Но команды «фас» на «Гарду» не было, пока Сажин Улехова во всем слушал. Потом он сам по себе стал, Шестакова по-прежнему не трогал, боялся, но присматривался к нему. Тот был очень нужен Сажину.
– Зачем?
– Как зачем? Если наехать на кого-то надо, то Шестаков все в лучшем виде сделает. Без него самому придется беспокоиться.
– А наехать только через Шестакова? Неужели у Сажина своих людей не было?
– Может, и был кто, – ответил на это Стасов и пожал плечами. – Но я точно не из них. Хотя должен сказать, что против Феликса ничего не имею. Если он вдруг позвонит мне и о чем-то попросит, то я, может, и помогу ему в пределах разумного. Мы же с ним не враги.
– Убийства начались после того, как Сажин от рук отбился?
– Они у нас всегда были, – произнес Стасов и мрачно усмехнулся.
– Сажин, соучастник Улехова, не знал, что убийства происходили в «Гарде»?
– Может, и знал, но мне не говорил. Я в эти дела не лез. Да он, в общем-то, и не просил. У них с Улеховым для мокрых дел Шестаков был. Мы просто закрывали глаза. Это все, что я могу сказать, – глядя куда-то в сторону, невесело проговорил Стасов.
– Закрывали не только глаза, но и дела.
– Что-то не было у нас особого желания умирать!
– С волками жить, как говорится.
– Да свиньи они! – заявил Стасов и скривился. – И Улехов, и Сажин. Да и мы подхрюкивали.
– Значит, Сажин может позвонить тебе?
– Он уже это сделал. Как только освободился, так и позвонил. То да се, как дела, новое начальство?
– Возвращаться на службу он не собирался? – переглянувшись с Груздевым, спросил Максим.
– Зачем оно ему надо? У него бизнес доходный, пилорама своя, – ответил Стасов.
– Пилорама?
– Бюджет пилит, только искры летят.
– Ты можешь ему позвонить? – пересиливая себя, спросил Максим.
Он совсем не прочь был пройтись по теневой стороне Сажина, но понимал, что нельзя отвлекаться от главного.
– Почему не могу?
– Может, позвонишь, спросишь, что там за люди пропали, кто именно? Да и насчет Скалочникова. Может, Сажин что-то знает?
– Как-то неопределенно все, – заявил Стасов. – Узнай то, не знаю что. Тут не звонить, а с глазу на глаз говорить надо. Позвоню, съезжу.
– Давай! А мы пока с таксистами пообщаемся, – сказал Максим и выразительно глянул на Груздева.
Тот кивнул, соглашаясь составить ему компанию.
Эксперты еще не закончили свою работу, но уже сошлись во мнении, что Скалочников и его спутник скрылись за фабричными воротами. При этом водитель, судя по всему, шел под принуждением, возможно, кто-то угрожал ему оружием.
Следователь Тополев привлек к делу кинолога с собакой. Цыганочка взяла след, тоже дошла до ворот, где и нашла в траве кепку, судя по всему, принадлежащую Скалочникову или его похитителю.
На этом все и закончилось. Тополев не потерял инициативу, смог открыть калитку в воротах, но собака след не взяла. Он выветрился, или же Цыганочка устала. Покрытие там твердое, бетон или асфальт, следы на нем не остаются. Но и свежей грязи с обуви в тех местах тоже не обнаружилось.
Возможно, Скалочников и не был по ту сторону ворот. Но куда же он тогда делся? Обратных следов эксперты не обнаружили, да и собака не повела кинолога назад.
Стасов созвонился с Сажиным и отправился на встречу с ним, а Максим уехал на такси. Просто так, в никуда. Он позвонил в компанию, в которой работал Скалочников, сделал заказ. Ему попался совсем молодой водитель, может, чуть больше двадцати годков, вихрастый, остроносый, с улыбкой все знающего человека.
– Кутузовская, сорок девять, – сказал ему Павлов.
– Как это сорок девять? – спросил парень и выразительно глянул на вывеску возле ворот.
Здание отдела внутренних дел располагалось по адресу Кутузовская, сорок пять. Сорок девятый номер совсем рядом, на одной ноге допрыгать можно.
– А ты никогда один только стакан воды в ресторане не заказывал?
– Я что, на придурка похож?
– А я заказывал.
– Я так и понял.
– По служебной необходимости. Капитан полиции Павлов.
– Да?.. А я думал, еще один придурок!
– А кто первый?
– Я этой ночью спал, но мужики-то рассказывали! – с важным видом изрек парень.
– Что рассказывали?
– Да был там один перец, всю ночь мужиков гонял. Вызовет машину, квартал проедет, заплатит по минимуму. Как будто издевался.
– Может, не тот таксист ему попадался?
– А какой нужен был?
– Мне вот, например, Скалочников нужен, но я не знаю, как его вызвать. Позвонил, подъехал ты, снова номер наберу, появится кто-то другой, но когда-нибудь нарисуется и Скалочников.
– Так Скалочников, говорят, пропал! – заявил таксист.
– Значит, этот, который придурок, его нашел.
– Так он за ним охотился? – едва ли не выкрикнул парень.
Павлову показалось, что этим восклицанием он подтвердил какую-то свою догадку.
– Почему охотился?
– Если нашел.
– А почему искал?
– Не знаю, – буркнул парень.
– А мне почему-то кажется, что знаешь.
– Так вы из полиции?
– Начальник уголовного розыска. Новый.
– Новый?
– Старое начальство отстранено за систематические нарушения. – Максим не стал вдаваться в подробности.
– Ну да, я что-то такое слышал. Улехова посадили, да?
– Злоупотреблял очень. Причем не только этим. – Павлов приложил к горлу два пальца, сведенных вместе. – А почему ты про Улехова спросил?
– Так мужики говорят, что Скалочников его женщину обидел.
– Обидел?
– Избил, говорят.
– Так, а теперь давай крупным шрифтом, без ошибок и с запятыми. – Максим почувствовал себя Иваном Царевичем, который за чудом ходил и нашел-таки корень зла.
Знакомство с главой администрации оставило на душе у Малахова неприятный осадок, ощущение ржавчины. Как будто он технической водички попил. Это при том, что сам по себе Игорь Яковлевич Антонов обладал вполне располагающей внешностью, имел ясный взгляд и светлое лицо, может быть, несколько сладковатое, но для его должности это скорее был плюс, чем минус. Однако внутри у него хватало гнильцы. У Артема на это был особый нюх. Антонов обещал ему содействие и поддержку, но требовал понимания и, конечно же, подчинения, желательно безоговорочного. Районная полиция – это не просто закон и порядок, но прежде всего опора действующей власти.
В кабинете начальника отдела МВД витал дух полковника Улехова. Артем чувствовал себя здесь не в своей тарелке, но все же после встречи с Антоновым вернулся сюда с удовольствием. Атмосфера здесь, может, и была несколько тягостная, но сил она его не лишала, а в кабинете у Антонова ему казалось, что по углам там прятались энергетические вампиры.
Не успел Малахов перевести дух, как появились Груздев и Павлов.
– Докладывайте. Можно без предисловий, – заявил Артем.
– Хотелось бы и без траурных прелюдий, – сказал Груздев и уныло усмехнулся.
– Что за пессимизм?
– Скорее хорошо информированный оптимизм, – проговорил Павлов.
– Что ж, прелюдия прозвучала. А кого хороним?
– Скалочникова. Улехов жил с любовницей, а этот таксист ее очень сильно обидел. Сегодня ночью Улехов с него спросил через своего Шестакова. Кто-то подсел к Скалочникову в машину и, угрожая оружием, заставил ехать на улицу Фабричную, в охранное предприятие «Гарда». Там Скалочников и сгинул.
– Есть какая-то информация на этот счет? – спросил Артем.
– Есть предположение, что в «Гарде» бандиты Шестакова убивают людей.
– Каких людей?
– Сажин считает, что там, в подвалах, они расправляются с теми персонажами, которые им не угодны.
– Сажин считает?
– Стасов с ним сегодня говорил.
– А сам Стасов не знает?
– Там, если честно, темный лес, – проговорил Груздев. – Стасов говорит далеко не все, что знает, боится. Но завесу он все же приоткрыл, узнал у Сажина, что Улехов Скалочникова искал.
– Искал, чтобы наказать?
– Ну да.
– Сажин так сказал?
– Да. Таксисты подтвердили. Скалочников на самом деле Стеллу обидел.
– Стеллу?
– Любовницу Улехова.
– Скалочников ее обидел и ответил за это? Так получается? – расставлял акценты Малахов.
– Все показывает на это.
– Нет никаких сомнений?
– Да как же без них, противных? Как-то странно Скалочников в «Гарду» попал. Почему машина на виду стояла? Ее можно было где-то в городе приткнуть, а Скалочникова в «Гарду» через главные ворота доставить. Никто и не узнал бы.
– Да, так оно и вышло бы, – подхватил Груздев. – А тут как будто указатель был вывешен.
– Кто его вывесил?
– Таксисты видели человека, который мог все это сделать, – сказал Павлов. – Он вчера ночью метался из одной машины в другую, возможно, Скалочникова искал.
– Субъективный портрет готов?
– Пока только работаем над этим. Думаю, он будет. А вдруг это какая-то подстава? Ведь такое вполне возможно, – не стал отрицать Павлов.
– Но визит Шестакову нужно нанести в любом случае, – поднимаясь со своего места, сказал Артем.
– Когда?
– Да прямо сейчас.
Массаж выдавил из его тела старую усталость, но прилив новых сил вызвал сонливость. Шестаков развалился в кресле, клюнул носом и задремал.
Гуляй не стучал в дверь, в кабинет зашел молча, но Шестаков очнулся и спросил:
– Чего тебе?
– Труп вывезти надо, – сказал Гуляй. – А то ведь менты тут шарятся, вынюхивают. Как бы всей толпой не навалились.
– Почему труп до сих пор не вывезен?
– Так вы же не сказали.
– Как это не сказал?
– Вы хотели сказать, – с едва заметной усмешкой проговорил Гуляй.
– Ты чем думал? Сейчас чего тут торчишь? Жмура срочно, прямо сей же миг давай на выезд!
Гуляй согласно кивнул и ушел.
Шестаков поскреб щеку, в раздумье глядя ему вслед, и вышел из-за стола. Ничего никому доверить нельзя, все самому нужно делать.
В приемной Шестаков поскользнулся и чуть не упал. Пол сухой, ровный, а он едва на задницу не сел. Это плохая примета. Надо будет здесь все святой водой окропить. Если уже не поздно.
Майор Штанов, похоже, малость погорячился. Он почувствовал себя частью единой боевой команды, напросился к Артему в машину, но попал под перекрестный огонь и тут же сдрейфил.
– Товарищ майор, а вы стрелять умеете? – осведомился Павлов.
– Да, есть немного.
– Немного? – поддержал приятеля огнем Груздев. – Против нас профи с автоматами. С первого раза нужно попадать. Точно в лоб!
– На бегу, лучше всего с кувырка, – заявил Павлов.
– С кувырка хорошо, а с автоматом лучше. Но я вижу, что вы его с собой не взяли, – проговорил Груздев.
– Да у меня и пистолета нет. – Голос Штанова заметно дрогнул.
– Тогда вам в машине придется остаться.
– Можно и в машине.
– Только вот она не бронированная. Может, прямо сейчас вас высадить, пока не поздно? – спросил Павлов.
Штанов задумался.
Близился момент истины. В поле зрения показалась фабричная труба, возвышавшаяся над кирпичными цехами.
– Нет, я лучше с вами! – От волнения Штанов слегка охрип.
Он поджал хвост, но в грязь лицом все же не ударил, остался с коллегами.
Артем направил машину к главным воротам, но при этом взглядом прошелся по дороге, которая тянулась в обход фабрики. При этом он заметил, как из других, южных, ворот выехал внедорожник.
– Ну вот! А я слышал, что этими воротами никто не пользуется.
Подозрительный автомобиль свернул в сторону от них. Артем нацелился на него.
– Это что, погоня? – глянув на Штанова, спросил Павлов.
– Похоже на то, – ответил Малахов.
Он шел на приличной скорости, но преследуемый внедорожник скорее удалялся, чем приближался.
Фабрика осталась позади. Относительно хороший участок дороги закончился. Машину швыряло от ухаба к ухабу. Артем не сбавлял скорости, только вот отрыв почему-то все не сокращался. Видимо, беглецам никак нельзя было попадать в руки закона, и они свою тачку не жалели.
– Все-таки я был прав. Убили Скалочникова в «Гарде», – произнес Павлов.
– Ты видишь его труп? – спросил Малахов.
– Скорее всего, он в машине. Лежит себе спокойно, в полиэтилен завернутый, с гирей в ногах. Впереди мост через реку. Глубина там вполне приличная.
Грунтовая дорога через поля выводила на гравийный проселок. Там река и мост с железным ограждением.
Преследуемая машина нещадно пылила. Артем то и дело терял ее из вида. Расстояние при этом уже не увеличивалось и вдруг резко сократилось. Внедорожник стоял на мосту, с поднятой крышкой багажника, причем поперек, перегораживая дорогу. Двое парней в кожаных куртках выгружали из нее что-то тяжелое, длинное и объемное, находящееся в черном полиэтиленовом пакете. Это действительно было очень даже похоже на труп.
– Что я говорил! – заявил Павлов и восторженно хлопнул в ладоши.
До «лендкрузера» оставалось совсем чуть-чуть, но парни в коже успели сбросить свой багаж в реку и тут же бросились бежать. Объехать брошенную «тойоту» Артем не мог. Для этого не было места ни справа, ни слева. Сотрудникам полиции пришлось срочно спешиваться и вести преследование на своих двоих.
Беглецы не отстреливались, даже не пытались достать оружие то ли за отсутствием такового, то ли по причине уверенности в своей физической силе. Бежали они действительно быстро, широко, мощно.
Артем никогда не жаловался на свою подготовку, но на душе у него стало тревожно. Вдруг не выдержит темп и сойдет с дистанции? Вот ведь стыдоба-то какая будет.
За мостом беглецы разделились, один пошел вдоль реки, другой рванул к лесу. Артем рванул за первым, Груздев и Павлов – за вторым.
Парень с широким бритым затылком обладал атлетическим сложением. Спортсмены с такой конституцией, как правило, не сильны на длинных дистанциях, но этот тип пер как призовая лошадь. Артем уже задыхался, а ему хоть бы что.
Артем потянулся за пистолетом. Такой вот быстроногий соперник просто не оставлял ему другого выбора.
Тут вдруг его в стремительном рывке обошел майор Штанов. Артем совершенно не принимал этого своего помощника в расчет, а он каким-то чудом настиг беглеца.
Тот обернулся, в этот момент Штанов и толкнул его в плечо. Парень с бритым затылком не растерялся, схватил Штанова за руку. Это помогло ему сохранить равновесие, но Артем не стоял на месте. Чтобы уйти от него, беглецу нужно было избавиться от Штанова, но не тут-то было. Майор вцепился в него мертвой хваткой. Противник ударил его локтем в голову. Штанов не устоял, ушел в нокаут, однако жертву не упустил, камнем повис у нее на руке. А тут и Артем подоспел.
Парень не смог стряхнуть с себя Штанова и вынужден был пустить в ход ногу. Надо сказать, что удар он показал мощный, хорошо отработанный. Однако Артем поставил блок, провел подсечку. Когда беглец упал, он провел добивание, врезал кулаком в живот. Парень напряг пресс, превращая его в броню, даже улыбнулся, заранее насмехаясь над Артемом. Однако удар убойной силы заставил его скорчиться от боли и с уважением глянуть на противника.
Наручники Малахов с собой не взял, да и у Штанова их не было. Поэтому им пришлось снимать с задержанного поясной ремень. Тот попытался возразить, едва не боднул Артема головой, но пробивной удар в печень привел его в чувство. Больше он не сопротивлялся.
Артем связал его, обыскал. Оружия под курткой не было, зато нашелся телефон. Еще Артем изъял у этого субъекта права и техпаспорт на машину.
К этому времени Штанов пришел в себя. Сознания он не терял, но несколько минут провел в плывущем состоянии, наконец прибился к берегу, вполне осмысленно посмотрел на Малахова и кивнул. Дескать, да, это очень хорошо, что преступник не ушел.
– Гулявин Василий Алексеевич, – прочитал Артем.
– Ну да, Гулявин, и что? – прохрипел парень.
– А кличка?
– Какая еще кличка?
– Собачья. Скалочникова вы убили, как псы его загрызли. Собака ты и есть.
– Кого мы убили? Ты кто такой?
– А ты не знаешь?
– Да ездят тут всякие.
– Ты от всяких убегаешь?
– Ну…
– Подполковник полиции Малахов. А ты Василий Гулявин по кличке Пес. Это я тебе кличку даю для тюрьмы. Будешь там ходить, кандалами звенеть. Там тебя все так звать будут. Смотрите, Пес идет, собака бешеная!
– Не будут меня так звать!
– Давай забьемся, что будут? Лично я все сделаю, чтобы тебя там Псом звали. Не веришь?
– Гуляй меня зовут!
– Кого вы там в реку выкинули?
– Да мусор это был. Ничего больше. А ты, наверное, думаешь, что мы мента с моста скинули, да? – с ухмылкой проговорил Гуляй.
– Мусор, говоришь? Мы же выловим ваш мешок, тогда уже поздно будет пить боржоми.
– Мусор вы там выловите. Это без вариантов.
Артем увидел вдалеке людей, выходящих из леса. Это Павлов и Груздев вели клиента, задержанного ими. Им тоже улыбнулась удача, только вот шли они как-то уж очень тяжело. Груздев заметно хромал.
– Да? Тогда молись о том, чтобы твой дружок таким же упертым оказался, как и ты сам.
– Так нечего ему рассказывать. Не было никакого трупа.
– Кто такой Скалочников, ты не знаешь?
Гуляй думал долго, напряженно, но все же сказал:
– Я знаю, кто такой Скалочников.
– Что вы с ним сделали?
– Не трогали мы его.
– Но ты его знаешь.
– Говорю же, не трогали мы его.
– Но ты его знаешь! – повторил Малахов.
– Я все сказал! Требую адвоката!
– Адвокат твой у тебя в почках живет. Позвать его? – Артем замахнулся для удара.
Гуляй сжался и даже тихонько заскулил.
– Товарищ подполковник! – неожиданно подал голос Штанов.
Он грозно хмурил брови, предупреждая Малахова о последствиях незаконного применения силы. На виске у него надулась шишка, на носу кровоточила царапина, а в глазах светилась гордость за себя. Дескать, что ни говори, а я не оплошал. А вот бить задержанного ни в коем случае нельзя.
– Будет тебе адвокат! – отрывая Гулявина от земли, сказал Артем.
Груздев и Павлов тоже проявили себя, догнали беглеца и обезвредили его. Только вот победа им далась нелегко. У Груздева была разбита губа, у Павлова стесан подбородок. К тому же Груздев отбил ногу, пытаясь усмирить буяна. Но оба они остались живы, могли перевести дух и заняться трупом Скалочникова.
