Владимир Кельт
Северный клан
Глава 3. Разыскиваются! Живыми или мертвыми
Корвет «Зевс», система Рамма-Гетса, ОСП
‒ Аллерт, сколько можно возиться? ‒ послышался голос Макса, перебиваемый шипением лазерного резака.
Рэйн проигнорировал вопрос, продолжая сосредоточенно прижимать инструмент к бронированному боку сейфа. Почти час он просидел на карачках, пытаясь вырезать дыру в пару миллиметров ‒ большего для шнура с камерой не надо. Но клятое хранилище сопротивлялось, и Рэйн уверился, что быстрее погаснут пульсары Андромеды, нежели на этой штуковине появятся хотя бы царапина.
‒ Чтоб тебя! ‒ в сердцах выпалил Рэйн и убрал резак в сторону.
Сняв защитную маску, он прислонился спиной к сейфу и раздраженно выдохнул. Не успел адресовать стальному ящику очередное ругательство, как пронзительно запищал датчик – сработал детонатор. Три, два… Рвануло. Глухой звук прокатился по оружейному отсеку, толстая дверца сейфа открылась, наружу посыпались искры.
‒ Гребаная взрывчатка…
‒ Зато открыл, ‒ хмыкнул Макс.
‒ Должен был не открыть, а вскрыть. Ничего не понимаю, ‒ озадаченно поскреб подбородок Рэйн, ‒ то ли сейф бракованный подсунули, то ли у меня руки растут из задницы. А я, между прочим, за него кучу денег отвалил.
Из-за оружейной стойки вышел Дрейк. Обтерев лоб застиранным полотенцем, оперативник с умным видом заглянул в стальное нутро, где все еще плясали искры.
‒ Сейф тут ни при чем. Кэп, ты характеристики хотя бы смотрел?
‒ Не уверен, что в инкассаторском рейдере их предложат почитать. Нужно научиться импровизировать, для этого и тренируюсь. Не зря же притянул его сюда? ‒ Рэйн покосился на сейф, который за последние три часа стал почти родным. ‒ Только проблема в том, что эта дрянь взрывается каждый раз, как я ошибаюсь.
‒ Слышал, ‒ кивнул Дрейк. ‒ Двадцать один взрыв, если быть точным.
‒ Вот именно. Двадцать один раз я собственноручно уничтожил нашу возможную добычу. Какой смысл грабить хранилище, если не сможем достать содержимое?
‒ Дался тебе этот сейф? ‒ спросил Фрей. ‒ Можно пойти простым путем. Взорвать к чертям, например.
‒ Или нанять специалиста, который без труда решает подобные проблемы, ‒ добавил Дрейк.
Первый вариант не устраивал, сейф и так взрывался при малейшем неверном движении, а над вторым Рэйн давно раздумывал. В команде недобор, с каждым днем нехватка рук ощущалась все сильнее.
Дрейк с Максом сутки напролет возились с оружием: проверяли новую партию и калибровали установки «Зевса», готовясь к возможным стычкам. Главный инженер давно собрал манатки, и его место досталось Инквизитору, хотя тот ни черта драного в этом не смыслил, и без подсказок ИскИна не смог бы отличить проводку от изоляционного шнура. Но все же дело сдвинулось с мертвой точки, теперь святоша практически жил в инженерном отсеке, а точнее ‒ в шахте. Веласкис постоянно ползал в тоннелях с сэл-измерителем в руках и снимал показатели, за что получил кличку Глас Зевса. Бывало идешь по коридору в отсек D2, а где-то в стене слышится бормотание на латыни, напоминающее тоскливое завывание химеры, застрявшей в канализационной трубе.
Проще всего дела обстояли у Бьянки. На хрупкие плечи девушки легли записи бортового журнала и лазарет, хотя в медицине она разбиралась не больше чем в корабельных установках. Зато белый халат надевала регулярно, и был он непозволительно коротким. Рэйн нервничал. Старался обходить ее десятой дорогой, только дорог на трехуровневом корвете оказалось не так много, как хотелось бы. Держать ширинку застегнутой становилось все труднее. Разум противился связи со знойной стервой; израненное сердце все еще тосковало по Василисе и ныло в часы бессонницы, доказывая, что утверждение «время лечит» ‒ чушь полнейшая… А тело считало иначе. Избавиться от грязных желаний (других по отношению к Бьянке он не имел) помогал спортзал, и Рэйн тягал железо до тех пор, пока в глазах не начинало темнеть.
‒ Специалист нам действительно понадобится, ‒ согласился Рэйн, ‒ и желательно не один. Уже думал о найме, даже кандидатуры подобрал, но все не так просто.
‒ В чем сложность? ‒ поинтересовался Макс.
‒ Давно пытаюсь восстановить старые связи. А информация, как известно, продукт скоропортящийся, так что успехов особых нет. Спецов, которые согласятся спуститься с нами в преисподнюю, знаю, но отыскать их невозможно: ни контактов, ни каких-либо упоминаний за последние годы. Будто на атомы разлетелись. Кажется, я ищу покойников.
‒ К инфо-брокерам обращался? ‒ спросил Дрейк.
Инфо-брокеры ‒ они же Агенты Правды, Серая Паутина и Всевидящие ‒ торговцы информацией, чьи услуги доступны любому у кого есть деньги: будь то разгневанная дамочка, желающая наказать неверного мужа, или пираты с триадами. Но связываться с Агентами Правды опасно. Сегодня продали тебе, а завтра продадут тебя.
‒ Запрос отправил. Две недели жду, пока тихо, ‒ ответил Рэйн, укладывая резак в бокс. ‒ Ладно, я на капмостик, с маршрутом нужно определиться. Долго не возитесь, а то на ужин опоздаете.
В конце коридора виднелся шлюз центра управления. Рэйн сбавил шаг, прислушиваясь к тихому дыханию «Зевса». Корабль спал. Двигатели молчали. Серебристый корвет медленно парил в ледяном мраке, влекомый гравитацией ближайшей звезды. Сейчас красный гигант спектрального класса М отлично виден в обзорном иллюминаторе, но Рэйна он не интересовал. Как и маршрут. До тех пора, пока не появится информация о пиратских кланах − нет разницы куда лететь. Тщательно продуманный план требовал уйму ресурсов, завязанных на весьма непростом деле, и чтобы подобраться к пиратам придется рискнуть жизнью.
Не успел Рэйн дойти до шлюза, как хэндком залился аккордами бас-гитары. Сообщение оказалось коротким:
Инфо-брокер: «Обработано четыре запроса из пяти. По пятому нет информации».
Подгоняемый любопытством, Рэйн повернул к залу совещаний. Уселся в кресло и вытянул из кармана пачку «Клэмбера». Нервно защелкав зажигалкой, подкурил.
Открыть файл он не решался.
Пепел мрачным довеском скопился на конце сигареты. Рэйн потянулся к пепельнице и замер. Рука дрожала. Он бестолково смотрел, как едва заметно трясутся пальцы и кисть. Странно, раньше такого не было. Никогда такого не было. Не сразу Рэйн понял, что до сих пор не открыл файл из-за страха. Он ничего не боялся: ни голоса войны, ни пуль в груди, ни черного тумана. Он боялся за близких, и сейчас меньше всего хотел узнать, что «нет информации» относится к дорогому человеку, которого жаждал отыскать.
Набравшись решимости, Рэйн активировал хэндком и с помощью дешифратора открыл полученный файл. Агенты Правды с лихвой отработали потраченные деньги: имена, цифры, координаты, грязь и компромат. Рэйн облегченно выдохнул. «Нет информации» относилось к «Экзо матрикс», что неудивительно.
Первое сообщение ушло Гибсону – главному инженеру верфи Кора. Да, «Зевс» идеален от преобразователя до шурупов в аварийном трапе, и все же нет предела совершенству. По мнению Рэйна абордажные гарпуны никуда не годились. Он в принципе не мог назвать это недоразумение «абордажной системой» – слишком громоздко и сложно в использовании, а чтобы прославиться на торговых путях, стоит действовать изящно. Более того, Рэйн собирался превратить «Зевс» в призрак. Сейчас корвет не видим для сканеров и радаров, а нужно сделать его невидимым для глаз. Стелс-технология от «Экзо матрикс» требовала небольшой доработки, специалисты верфи без труда с этим справятся, имея на руках расчеты, заботливо состряпанные самой «Зевс».
Ответ с верфи не заставил себя долго ждать. Гибсон прислал подробную смету. Со вздохом Рэйн скользнул взглядом в конец списка, где светилось «ИТОГО», прибавил к сумме процент за молчание и получил цифру с клятыми нолями. Нолей оказалось многовато. Закупка оружия и модернизация корабля превратились в черную дыру, со скоростью света всасывающую наличные. Если в ближайшее время на рейд не выйдут, то «Зевс» придется заправлять инквизиторскими молитвами.
Свистнула дверь, спрятавшись в стену. В зал вошел Дрейк, за ним появились громила Фрей и Веласкис. Все трое до сих пор были одеты в серые комбинезоны и рабочие куртки. Дрейк хотя бы руки вымыл, а Макс о подобном даже не задумался. Мало того, что перепачкан как шахтер Кавира, так еще и гамбургер трескает.
Фрей потянул кресло за спинку и удобно умостился, дожевывая незамысловатый химический набор. Крошки падали ему на грудь и слетали на пол. Отряхнувшись, он сыто ухмыльнулся:
‒ Ты от перекуса оторвал.
‒ Переживешь. Есть работа.
– Мы как бы при деле, – заметил Фрей, и покосился на Веласкиса, который ни на секунду не отрывал взгляд от диагностического планшета.
– Что там, Инквизитор? Наше божество не хандрит? – с усмешкой просил Рэйн.
Веласкис нахмурился и положил планшет на край стола.
– Капитан, Зевс проводит диагностику и сама устраняет сбои, а я зачем-то перепроверяю показатели вручную. Если вы считаете, что провожу время в праздности, и стоит найти мне занятие…
– Нет-нет. В лени никого не упрекаю. Показатели нужны, чтобы понять: нет ли погрешностей. Эти данные понадобятся инженерам для установки абордажной системы.
‒ Где будут проходить работы? На вашей пиратской станции?
Рэйн задумчиво отбил пальцами дробь по столешнице.
‒ Во-первых, станция пока не моя. Во-вторых, до Джокера нам сейчас так же, как космической пыли до протозвезды: рано или поздно притянемся, но сначала придется массу нарастить. Работой займутся специалисты на верфи Кора. Ты и Арчи отгоните туда нашу малышку, пока мы с ребятами помотаемся по ОСП. Давай, заканчивай со сбором данных, и готовьтесь к полету на станцию.
Когда дверь за спиной Веласкиса закрылась, Фрей спросил:
– А нас в какое пекло отправишь?
Рэйн щелкнул пальцем по хэндкому и вывел досье:
– Наконец-то пришел ответ от инфо-брокеров. В этих файлах данные о людях, которых хочу нанять. Разделимся, найдем их и завербуем. Предупреждаю: будет непросто.
Дрейк довольно потер руки.
– Звучит интересно. Давно хочется чего-то посложнее калибровки.
– Скучать не придется, – заверил Рэйн. – Макс, тебе достаются проблемы с торговцами человечиной. Дрейк, твоя головная боль ‒ мафия. Себе забираю третье досье.
Макс лениво листал файлы, хмурил белобрысые брови и периодически косился на дверь, будто спешил куда-то. В отличие от здоровяка оперативник внимательно просматривал досье, серые глаза впивались в буквы, словно сканер.
‒ Справитесь? – спросил Рэйн.
‒ Что тут справляться. Бери и работай, ‒ фыркнул Макс.
‒ Без проблем, ‒ сухо ответил оперативник. ‒ Придется сначала установить слежку, но за день выкурю. Кэп, а кто в твоем досье? Неужели это она… ‒ Дрейк потянулся к файлу и увеличил.
Завидев досье, Макс присвистнул.
‒ Ни фига себе! Рэйн, ты уверен, что стоит ее впутывать?
Рэйн замялся. Что ответить, когда любое слово все равно будет ложью?
‒ Не знаю. Но почему-то кажется, что решение правильное. Ты пометку в досье видел? Она разыскивается за вознаграждение. И сумма растет. Продадут ведь, как продали мне.
‒ Тогда передавай привет, и… могу только позавидовать. Твое задание оказалось самым легким.
Рэйн мрачно усмехнулся.
‒ Поверь, Макс, оно самое трудное.
Лекарь Смерти
Спутник Крона Уайт, система Альфа Медузы, ОСП
Таких странных городов Макс никогда не встречал. Уроженец индустриального Хеджиона,боец, побывавший в отдаленных уголках галактики ‒ он понятия не имел, что в ОСП существует подобное. Колизей поражал воображение дикостью, которая упрямо не желала вписываться в картину мира Макса Фрея. И дело вовсе не в технологической отсталости единственного города спутника Уайт; не в его причудливой архитектуре, сплошь состряпанной из камня и песка; не в куполе, который вот-вот на голову рухнет… Дело в культе Локоса́й.
Последние два часа Макс не расставался с хэндкомом, искал в сумеречной сети информацию о Локосай и Колизее. Прочел столько, что голова пухла. В центре города, как и положено, стоял Пантеон. Горстка инквизиторов несла Свет жителям Колизея и те исправно посещали мессы. А тем временем в каменных тоннелях города творилось безумие: жрецы Локосай поклонялись своему кровавому богу, взывая к всемогущей природе ужаса. В ответ одноглазое чудище даровало старцам-служителям вечную жизнь. Но Макс знал, что просто так даже шлюхи не дают, не говоря о божках, и когда нашел в сумеречной сети «цену» бессмертия ‒ испытал шок.
Жрецы Локосай были не просто свернутыми психами…
Они были каннибалами.
«Ладно, жрут они человечину, ‒ рассуждал Макс, садясь в аэрокар. ‒ Живут себе в подземельях, и черт бы с ними. Но этот тип, Бобби Джонс из досье, мяском для них приторговывает! И Аллерт хочет притянуть его на «Зевс»?!». Брезгливость просила Макса вернуться в док, сесть в «Молнию» и свалить обратно в холодный вакуум. А чувство долга и любопытство гнали вперед. Именно они заставляли вжимать акселератор в пол и нестись на аэрокаре над прерией к белому городу.
«Шутки шутками, но с другой стороны, ‒ думал Макс, разглядывая карту Колизея, ‒ эти хреновы психи со своим культом ‒ реальная проблема. Вот сунусь в их лавочку, и что? Я ведь тут никто. На котлеты пустят». Перед внутренним зрением Макса всплыли классические ужастики с избитым сюжетом. Герой-одиночка прибывает в город… А дальше все как положено: тайна, ополчившиеся против него жители, страшные обряды и кровавая расправа. Мерзость. Быть съеденным дряблыми жрецами-психопатами Макс не хотел. Очень не хотел.
Аэрокар летел над прерией, ветер волнами колыхал высокую серебристую траву, отчего прерия походила на огромную лужу ртути, разлитую невесть кем и когда. Справа зияла глубокая воронка диаметром не меньше километра ‒ один из восьми карьеров по добыче ирания. Где-то под землей невидимыми жилами тянулись штольни. Мрачные тоннели подобно кротовьим норам испещрили прерию, уходя под город и далеко за его пределы.
Макс остановил аэрокар, машина плавно опустилась, утонув в траве. Вдали виднелся Колизей. Город ограждали высоченные стены, подпирающие купол, и что за ними ‒ не разглядеть, лишь редкие покатые крыши нет-нет да поблескивали в лучах далекого солнца. Макс активировал визор и приблизил изображение, чтобы рассмотреть вход в город. Глухие стены из белого камня не перелезть, на аэрокаре тоже не перемахнуть ‒ упрешься в купол. Судя по охране у главных ворот, чужаков в Колизее не любят, значит об оружии придется забыть.
В сотый раз обругав Аллерта с его заданием, он потянулся за сумкой, брошенной на заднем сиденье. Хлопнула дверца аэрокара, примятая трава хрустнула под ногами. Макс закинул сумку на плечо и вдохнул полной грудью. Ветер щекотал лицо, серебристые травы стучали по штанинам пушистыми колосьями, оставляя пыльцу. Пахло ментолом. Этот запах дурманил, и Макс с грустью подумал, что за последнее время ничего кроме стальных коридоров «Зевса», обшарпанных доков и станций, боли и кровищи не видел. А здесь хорошо, спокойно…
Будет еще спокойнее, когда сумка с оружием окажется в карьере.
Склоны карьера уходили вниз под острым углом, а местами были пологими ‒ там Макс и отыскал неприметную насыпь из камней. Припрятав сумку с оружием, он вернулся к аэрокару. Перед тем как сесть в авто, долго смотрел на купол, вдыхая аромат ментола. Грязно-желтое небо усыпали белые облака, под ними каменные стены Колизея казались совсем древними. Ничего не говорило о льющейся здесь крови.
Нащупав за поясом пистолет, Макс сжал кулаки. Каннибалы Локосай получат свою вечность, только даст ее не одноглазое чудище, а Макс Фрей. В конце концов, смерть ‒ это считай бессмертие. Главное самому в преисподнюю раньше времени не угодить.
***
Попасть в город на разведку оказалось не так сложно, как Макс предполагал. На посту проверили документы, спросили о цели визита и, отобрав пистолет, который убаюкивал шалящую нервную систему, дали разрешение на въезд.
До заката оставалось шесть часов. Макс исколесил город в поисках Знаков ‒ нарисованных на стенах пентаграмм культа Локосай. Во всем Колизее нашлось пятьдесят домов с черными пентаклями, и Макс не был уверен, что на этом фанаты человеческих почек и печени закончились. Скорее всего, любителей пировать было куда больше, и он всматривался в лица прохожих, пытаясь увидеть в них что-то необычное. Что именно? Макс сам не знал. То ли блеск в глазах, выдающий спятивших фанатиков, то ли острые клыки как у вампиров, но ничего подобного не попадалось. Зато неприязнь к этому городу росла в геометрической прогрессии, постепенно переходя в отвращение.
Через два часа Макс понял, что на него таращатся: оборачиваются прохожие, любопытно смотрит оператор на заправке, подмигивает официантка в кафе, а кассир на парковке и вовсе облизывается… Отвращение становилось все сильнее.
Свернув на Дельта-стрит, он приметил большое здание похожее на склад. Периметр огражден энергощитами, из-за забора проглядывалась вышка с пулеметом, а на главном входе черной краской намалеван знак Локосай. Макс ухмыльнулся. Вот и логово. Попасть внутрь не составит труда, а вот выйти живым, да еще прихватив с собой торговца мясом ‒ это пресловутое «шансов ноль». Как ни странно, но отвращение исчезло, вернулся привычный азарт, предвкушение битвы возбуждающе защекотало нервы.
Когда небо спутника Уайт начало темнеть, Макс выехал за город. Запах ментола снова ворвался в ноздри, но на этот раз вместе с ним пришло чувство тревоги. Макс зябко повел плечами. «Твою ж мать… Что за фигня творится в этом городишке?» Чем ближе он подходил к карьеру, тем сильнее становилась тревога, и некое подобие страха ползало мурашками по спине. Откопав закладку с оружием, Макс спустился в штольни.
Колизей накрыла ночь.
***
В залитой ярким светом операционной привычно жужжали приборы: тихо, монотонно. Бобби Джонс поправил маску и скользнул взглядом по разложенным на подставке инструментам: скальпели, пилы, лазеры и ножи… Они по-своему прекрасны.
Ассистентка включила сканер, на висящем под потолком дисплее тут же появились данные о пациенте. Бобби недовольно нахмурился. От потенциальных кусков мяса уже тошнило, и порой он думал, что сложи их вместе ‒ получишь вторую гору Гранд-Сэли. Хотелось послать все к чертовой матери, выйти в главный зал «Рынка» и до хрипа в глотке заорать: пошло все на хрен! И только печальный взгляд карих глаз Лилианы заставлял его идти в операционную, надевать белый халат, брать в руки скальпель и делать свою работу.
‒ Лиля, включи музыку, ‒ попросил Бобби, на что ассистентка ответила застенчивой улыбкой. Такой, какую он впервые увидел, очнувшись в кузове грузовика работорговцев с кляпом во рту и со связанными руками.
‒ Какие будут пожелания? ‒ спросила Лиля, надевая маску. Миниатюрная брюнетка будоражила фантазии одним только голосом, в котором Бобби слышал то шепот бриза, то сонату. Только молчал об этом, ибо в рядах Локосай даже думать о подобном запрещено.
‒ Что-нибудь классическое.
Из динамиков лилась «Поляна» Месси-Бжинского. На операционном столе лежал будущий покойник. На этот раз под скальпель попал толстяк сорока двух лет с язвой и разорванной селезенкой. А вот сердце оказалось очень крепким.
Бобби взял скальпель, сквозь перчатку ощущалась холодная сталь, что воодушевляло. Лазером не работал принципиально. Еще в академии он понял, что ни один робот, ни один умный инструмент не заменит остроту человеческого ума и точность хорошо поставленной руки.
Мелодия «Поляны» перешла в минор, Бобби приложил скальпель к горлу мужчины и сделал надрез. Кровь выступила алой росой. Он нажал сильнее, скользя скальпелем вниз, к лобку пациента. Кровь потекла по рыхлому пузу, поросшему редкими черными волосами. Бобби вскрыл брюшину, аккуратно отодвинул желудок и вырезал поджелудочную. Мягкая и горячая, она скользнула в специальный контейнер. Зажим. Переходник. Теперь дело за почками. Через мгновение они тоже отправились в криосмесь. Осталось сердце.
Бобби глянул на подставку с инструментом, выбор пал на изящный РХ-нож. Зажав рукоять в кулаке, он принялся разрезать ребра. Движения были решительными, хорошо отточенными и аккуратными, хотя смысла в подобном нет. Это не операция. Это вскрытие еще живого человека. Рассуждать о врачебной этике Бобби не хотел. Он давно научился изгонять тяжелые мысли и погружаться в абстрактное подобие транса. Даже находил тысячу и одно оправдание своим поступкам, отправляя совесть в эвтаназию. Но она воскресала. Вопила не затыкаясь и превращала жизнь в ад.
Ухватившись пальцами за ребра, Бобби раздвинул грудину. Внутри пульсировало сердце. Оно сжималось и стучало, прогоняя остатки жизни. Покончив с зажимами и кисетными швами, он отсек вены. Короткий взмах скальпелем, и сердце лежит в его ладонях, выталкивая из аорты густую бордовую кровь. Бережно, словно новорожденное дитя, Бобби уложил его в контейнер и подключил стимулятор.
– Лиля, я закончил, – стянул он перчатки. – Модификации удали сама. Остальное непригодно. Все. Я ушел.
Он устало прошагал в маленький тусклый кабинет, который служил спальней и рабочим местом одновременно. Открыв поржавевший кран, Бобби тщательно вымыл руки и обдал лицо холодной водой в надежде взбодриться. «Через полчаса еще двое, и тогда опять: кровь, внутренности и убийство. Задолбало. Врач должен жизни спасать, а не… Кто я теперь? Не врач, а мясник, разделывающий тушки для «Рынка».
Дверь скрипнула несмазанными петлями. На пороге появился вооруженный жрец в компании здоровенного блондина. Бобби всегда считал Дика громилой, но рядом с незнакомцем тот казался лепреконом, вот-вот трилистник из-за пазухи высунет.
– К тебе оптовый покупатель, – буркнул Дик и пригласил белобрысого войти, после чего скрылся за дверью.
Выдавив полуулыбку, Бобби смерил громилу колючим взглядом. Оптовый покупатель ‒ это раковая опухоль, только снедает она не тело, а его, Бобби, свободу. Это значит, что будет очередной длиннющий список на органы, и придется снова угождать Смерти, хотя он клялся защищать Жизнь.
– Что интересует? – спросил Бобби, вытащив из ящика стола чистый халат. Блондин молчал. – Что нужно? Модификации, сердце, новая печень? Может, конечности? – Бобби обернулся и кивнул на титановую руку заказчика.
‒ Э-э-э… мне бы это… ‒ мялся тот, глядя в пол. ‒ Ну, печени там… Мозгов или почек посочнее…
Бобби непонимающе смотрел на собеседника. Псих, не иначе. Таких придурков он частенько встречал: некоторые искали острых ощущений и просились присутствовать на вскрытии, после чего облевывали углы, а кто-то действительно покупал органы на рагу.Но грубить не стоит. Громила может пожаловаться Дику и тогда от жрецов недурно влетит. Личное мнение лучше попридержать, а то и вовсе в мусорное ведро отправить. На помойку, где уже догнивает репутация.
‒ Послушайте, меня не интересует, что и как вы будете делать с товаром. Но скажу сразу, что я занимаюсь трансплантацией, а не… В общем, если вам что-то надо, то оставьте заявку жрецам, оплатите и ждите своей очереди. А всякие… извращения…
‒ Стоп. Разве ты не торгуешь мясом для Локосай?
Бобби раздраженно хмыкнул.
‒ Что-то не слышу ответа. Так продаешь или нет? ‒ с нажимом спросил блондин.
‒ Я ничего не продаю, только консультирую. Насчет заказа нужно обращаться к боссу, ‒ ответил Бобби, меняя халат. ‒ Послушайте, уважаемый, у меня нет времени на разговоры.
– Я тоже не горю желанием с тобой трепаться, ‒ скривился белобрысый, словно испорченного пива хлебнул.‒ Но есть человек, которого болтовня как раз таки интересует. На разговор с Рэйном Аллертом время найдешь?
Бобби остолбенел. Какого черта?! Аллерт ведь мертв… Покойники не разговаривают, это Бобби Джонс знал наверняка. Тысячу раз проверял.
Громила активировал хэндком, на что Бобби округлил глаза: как ему удалось пронести устройство, когда Локосай буквально помешаны на безопасности? А камеры? Но заметив в механической руке слот, все понял. В кабинете появилась проекция. Изображение мигало, контуры дрожали, будто связь вот-вот прервется, но это действительно был Рэйн Аллерт. Или его клон.
– Приветствую, док, – отсалютовал Аллерт.
– Рэйн?.. Как?! Тебя же казнили… – промямлил Бобби, не веря своим глазам.
‒ Всего лишь профессионально скроенная постановка. Это длинная история и довольно скучная, но как-нибудь расскажу за бутылкой виски, ‒ усмехнулся Аллерт. ‒ Я сейчас снова под черным флагом, и хочу предложить тебе работу: мне нужен врач на корабле. Лазарет отличный, все новое, оборудование ‒ просто загляденье. Это не твой полевой госпиталь в ВКС, и тем более не эта дыра. Что скажешь?
– Я вроде бы при работе, – вяло возразил Бобби, вспомнив темный кузов грузовика, кляп во рту и контракт с Локосай.
Громила улыбнулся и соскочил с кресла. На лице читалось явное облегчение.
‒ Вот и отлично! Тогда мне пора отчаливать.
‒ Макс, мы не закончили, ‒ остановил его Аллерт.
‒ Почему? Все и так ясно, ‒ пожал плечами тот и, отвернувшись к проекции, заговорщически прошептал: ‒ Рэйн, он же работает на Локосай. На хрена оно нам надо?
‒ А ты не забыл, что мы работали на «Экзо матрикс»? Особой разницы не вижу, ‒ ответил Аллерт, и чуть громче спросил: ‒ Бобби, тебе хоть за чудо-работенку платят?
– Нет, за долги отрабатываю, – признался он. ‒ Рэйн, предложение заманчивое. Только есть одна сложность… отсюда просто так не уходят. Только по частям.
– Макс тебя выведет.
Громила нарезал круги по кабинету, заложив руки за спину. Недовольное сопение перемежалось такими же недовольными вздохами, будто его голышом по площади пройти заставляют, или чего похуже. Наконец, он остановился и негодующе выпалил:
‒ Рэйн, они же каннибалы! Разве можно его на «Зевс»?! Как в лазарет ходить, когда он в любую минуту мозги сожрать может?!
Аллерт искренне рассмеялся, а Бобби было не до смеха ‒ репутация мясника хуже проказы, и если больных лепрой обходят стороной, то от врача-мясника бегут со всех ног, мысленно заряжая дробовик.
Смеяться Аллерт перестал, в голосе послышались иронично-стальные нотки:
‒ Макс, твой мозг никого не интересует по одной простой причине: его давно сожрала сумеречная сеть, и если бы ты прочел прикрепленные к досье файлы, то многое бы узнал о Локосай. Не спорю, городские легенды куда интереснее сухих фактов, но и думать не забывай. А если с этим плоховато, то Бобби назначит тебе клизму, говорят, помогает.
‒ Понял я, понял… ‒ пробурчал громила.
‒ Вот и отлично. Тогда не стану задерживать. Ребята, будьте осторожны и… удачи. Она вам пригодится.
‒ Рэйн, подожди! ‒ окликнул Бобби, Аллерт убрал палец с кнопки отбоя на хэндкоме и вопросительно вскинул бровь. ‒ У меня будет одна просьба. Со мной работает девушка ‒ Лиля. Она талантливый медик, и хороший человек. В неприятности случайно попала, а ко мне всегда относилась по-доброму. Когда я у работорговцев оказался, побитый и переломанный, Лиля за мной ухаживала, буквально на ноги поставила. День и ночь сидела рядом в том гнилом сарае, а потом меня купили Локосай. Я сказал жрецам, что один не управлюсь, наврал, будто мне нужен ассистент и стоит ее выкупить. Так и сработались.
‒ Хоть смазливая? ‒ ухмыльнулся Аллерт и, получив в ответ уверенный кивок, продолжил: ‒ С этого и надо было начинать. Скажу одно: на «Зевсе» места хватит всем, тем более другу с его избранницей. Слушай, я ведь когда собрался тебе работу предложить, то понятия не имел, что ты по уши в дерьме. Знал бы ‒ помог раньше. Как ты, когда мне армейский нейропередатчик вырезал.
Бобби улыбнулся.
– Рэйн, спасибо.
– Не благодари. Если бы не ты, гнить мне в карцере под присмотром полковника Викро. До встречи, док, – попрощался Аллерт и рассыпался облаком пикселей.
С кровожадной ухмылкой, больше походившей на оскал аллигатора, Макс открыл скрипучую дверь.
– Эй, шеф! Твой хваленый лекарь на сделку идти не хочет! ‒ крикнул он во мрак длинного коридора.
Послышались быстрые шаги, в кабинет влетел жрец.
– Что значит… – слова Дика превратились в хрип, шейные позвонки хрустнули под натиском умелых рук громилы.
Уложив тело на пол, Макс первым делом забрал автомат, затем обшарил разгрузку. Запасной магазин и нож в чехле он сунул за пояс, а пистолет протянул Бобби.
‒ Значит так, ‒ деловито бросил Макс, ‒ сейчас идем за твоей девахой, только пусть не визжит и под ногами не путается, присматривай за ней. Попробуем прорваться в главный зал «Рынка», и если твои дружки нас к Творцу не отправят, то оттуда в тоннель спустимся. На «Рынке» мне понадобится несколько минут: в штольне припрятан дрон со взрывчаткой, а сигнал глушат, только оттуда смогу активировать.
Бобби подал громиле медицинский халат, под которым Макс попытался спрятать оружие, но черный ствол все равно угадывался сквозь ткань. Снова скрипнула несмазанная дверь, и они вышли в коридор. Тусклый свет оплетенных паутиной ламп и белые халаты сыграли на руку ‒ двое жрецов стоящих у лестницы не обратили на них внимания. Только Бобби хотел открыть операционную, как послышались шаги, из-за угла вынырнула тощая фигура жреца-распорядителя. Бобби замер в напряжении, словно титановый штырь проглотил, шевельнись ‒ и проткнет тело насквозь.
Распорядитель уставился на глупо улыбающегося Макса со спрятанным автоматом за спиной.
‒ Эй, Мясник, кто это с тобой?
‒ Э-э-э… − замялся Бобби. − Это заказчик. Будет присутствовать на операции, уже оплатил зрелище. Можешь у Дика спросить.
‒ Ладно, пусть идет, к тебе как раз везут пациента.
Бобби мысленно выругался. Сейчас в коридоре ошиваются трое, а скоро появится еще парочка. Бросив косой взгляд на Макса, он понял, что громила тоже не горит желанием начинать пальбу ‒ слишком рискованно, на звуки выстрелов сюда сбежится с десяток Локосай и шансы добраться к «Рынку» резко просядут. Но тянуть тоже нельзя. Скоро жрецы наткнутся на труп Дика.
Впустив Макса в операционную, Бобби окликнул распорядителя:
‒ Помоги сканер передвинуть, а то неудобно, времени на работу больше трачу.
Жрец пожал плечами и перешагнул порог, даже не подозревая, что смерть в лице белобрысого громилы уже расставила сети. Бобби зашел следом, закрыл дверь и тут же бросился к застывшей в недоумении Лилиане. Схватил ее за плечи и резко развернул к стене, чтобы не видела убийства. Звуки борьбы и предсмертные хрипы повергли ее в ужас, пришлось зажать девушке рот рукой.
‒ Лиля, послушай меня: так надо, − шепнул Бобби. − Этот человек ‒ друг, он нас защитит и выведет отсюда. Ты будешь свободна, поняла? Только без истерики, хорошо?
Убедившись, что она совладала с собой, Бобби медленно убрал руку и приложил палец к губам, прося тишины.
Едва Макс успел спрятать труп в подсобке, как хлопнула дверь. Жрецы вкатили каталку, на которой лежала щуплая женщина. Макс мигом схватил того, что у двери. Коротким ударом под дых впечатал жреца в стену и всадил в сердце нож. Второй жрец выхватил пистолет из кобуры, но Бобби оказался быстрее. Он замахнулся и полоснул скальпелем. Лезвие прошлось по сонной артерии жреца, кровь брызнула веером на посеревшую стену.
