Владимир Гурвич
Анжелика против террора
Часть первая
Глава 1
День начинался совершенно как обычно. И когда Анжелика встала, чтобы ехать на работу, она и не представляла, что сегодня ее жизнь кардинально изменится. Прошло два года с тех одновременно бурных и печальных событий, на редкость два спокойных года, посвященных исключительно работе и семье. И она чувствовала, что ничего не хочет менять. Да и зачем? Она счастлива, рядом с ней любимый муж, прекрасные дети, в которых она не чает души, интересная работа, которая позволяет ей не только хорошо зарабатывать, но и встречаться со многими замечательными людьми, перемещаться из страны в страну. И только в редкие минуты на нее вдруг неизвестно откуда наваливалась какая-то липкая тоска, которую не удавалось, словно жевательную резинку, отодрать от себя сразу. Неожиданно, как дождь в ясный день, неизвестно откуда прилетало уныние, все становилось неинтересным, пресным, известным заранее, как много раз просмотренный фильм. Терялся смысл каждодневного существования, из которого выстраивалась вереница дней месяцев, тех усилий, которые приходилось прилагать, чтобы наполнить их содержанием. Но к большому счастью это настроение быстро проходило. И лишь одно смущало ее, она не сомневалась в том, что на самом деле, оно никуда не исчезло, а просто затаилось до поры до времени, и караулят удачный момент, дабы вновь напасть на нее. Впрочем, у нее вполне хватало ума, чтобы не придавать таким вещам слишком много значения. Нельзя же, чтобы в жизни не было бы ни одного черного пятнышка, которые есть даже на солнце. Только святой способен испытывать безграничное блаженство, а ей от святости еще очень и очень далеко.
День начался, как обычно, как обычно он и продолжился. Вместе с мужем они приехала на работу, разошлись по кабинетам, предварительно завезя детей в школу. Дел было очень много, и Анжелика вся без остатка погрузилась в мир привычных забот. Предстояло принять несколько важных решений, но она давно уже чувствовала себя уверенно. И лишь иногда с улыбкой вспоминала, какой охватил ее мандраж, когда ей впервые пришлось занять капитанский мостик банка.
Размеренное и предсказуемое течение дня нарушилось сразу после обеда. Секретарша сообщила ей, что с ней хочет переговорить Локтионов. В первые мгновения после этих слов, она даже не могла припомнить, кто этот человек. Но когда память вернула ей его образ, она внезапно почувствовала сильное волнение. Хотя пока никаких причин для него не было. Мало ли зачем он ее беспокоит. Может, соскучился. Такое с мужчинами по отношению к ней часто случается.
– Анжелика Витальевна, рад вас слышать. Я не оторвал вас от важных дел.
– Оторвали, Виктор Васильевич, но ведь это ваша работа.
– Я рад, что вы правильно понимаете нашу специфику. Не стану спрашивать, как у вас дела. Вы знаете, что я знаю, что ваши дела идут замечательно. Поэтому, если разрешите, то сразу приступлю к тому, зачем звоню.
– Разрешаю.
– Я хотел бы с вами переговорить, не скрою, по весьма важному и к тому же срочному делу.
– То есть, вы хотите меня увидеть сегодня.
– Именно так. Поверьте, без большой нужды я бы не стал настаивать.
– И когда вы хотите меня увидеть? Прямо сейчас?
– Не прямо сейчас, но скоро.
– Могу ли я рассказать о вашем звонке мужу?
– Разумеется. И не только рассказать, я даже полагаю, что было бы целесообразно, если вы приедете к нам вместе. Это дело скорей всего коснется и его.
Анжелике стало тревожно. Но тревога не переходила в страх, а трансформировалась в нетерпеливое ожидание. Что же ей поведает ее старый знакомый Локтионов?
– Хорошо, я сейчас переговорю с мужем, и мы сообщим, когда к вам приедем.
– Буду с нетерпением ждать вашего звонка.
Анжелика хотела тут же идти к мужу, но оказалось, что в его кабинете находятся посетители. Пришлось ждать, пока завершатся важные переговоры. На это ушло полчаса. И все это время она чувствовала себя так, словно бы сидела на сковородке. Она не могла успокоиться ни на минуту. Предчувствие подсказывало ей, что в самом скором времени предстоит принять ответственное решение. Локтионов не такой человек, чтобы отвлекать их по пустякам. Она достаточно хорошо представляет, какими делами он занимается. И если он ее о чем-то попросит, ей будет трудно ему отказать. Она ему многим обязана, одному богу известно, как кончилась бы та история с похищением мужа без его вмешательства.
Муж сидел, расслабленный после трудных переговоров, за своим столом и потягивал холодный сок. Он явно устал, переговоры продолжались два часа, и протекали крайне напряженно. И все же он заметил ее необычное состояние.
– Что-то случилось, у тебя встревоженный вид.
– Еще не случилось, но боюсь, что может случиться.
Он удивленно посмотрел на нее.
– Нет, к банку это не имеет никакого отношения, – ответила она на его не заданный вопрос.
– А к чему же тогда это имеет отношение?
– Еще не знаю.
Вольпин засмеялся.
– Ничего не понимаю. Ты чего-то боишься, а чего не знаешь.
– Сейчас ты все поймешь. Звонил Локтионов.
Рука мужа с соком замерла на полпути ко рту.
– И чего же он хочет?
– Пока только увидеть нас. Но, опасаюсь, что этим дело не ограничится. Он приглашает нас сегодня. Я должна ему позвонить и сообщить, когда мы приедем.
Вольпин задумался, причем, так крепко, что Анжелика заметила, как на его лбу образовалось несколько бороздок.
– Ты права, у него к нам серьезное дело, иначе не стал бы звонить. Мы не слышали о нем целых два года.
– И что ты предлагаешь делать?
– Ехать на встречу. Мы не можем ему отказать.
– Как ни странно, но я тоже об этом подумала.
Он внимательно взглянул на нее, улыбнулся, встал из-за стола и, подойдя, к ней, обнял.
– Ты знаешь моя правило.
Анжелика кивнула.
– Никогда не уклоняться от зова судьбы.
– Именно. Если сегодня она нас позвала, значит, так тому и быть. Нет смысла дальше обсуждать эту тему, пока мы не услышим то, что хотят нам сказать.
– Я согласна. Значит, я ему звоню.
– Через десять минут у меня еще одна встреча. Она продлится около часа. Значит, к пяти я освобожусь. В шесть мы можем быть у него. У тебя нет срочных дел?
– Нет, сегодня я уже все самое важное сделала. – Анжелика хотела уже выйти из кабинета, но внезапно какая-то сила заставила ее остановиться. Она подошла к мужу и поцеловала его. – Я люблю тебя, Игорь. Чтобы не случилось. Это навсегда.
– Кто бы сомневался, – сказал он и улыбнулся. Но она заметила, что его глаза были при этом серьезными.
Пока они ехали на встречу, то почти не разговаривали. Обоих одолевали предчувствия, что совсем скоро в их жизнь войдет нечто такое, что серьезно ее изменит. Они лишь иногда обменивались взглядами, это было для них вполне достаточным, дабы выразить все те мысли и чувства, которые ими владели сейчас.
Оказалось, что им не надо даже идти за пропусками, так как едва они вышли из машины, их встретил молодой и статный сотрудник ФСБ. Он бросил на Анжелику такой откровенно восхищенный взгляд, чтобы она, давно привыкнув к ним, все же немного смутилась. Этот человек, кажется, несмотря на профессию, еще не научился скрывать свои впечатления.
Они прошли в здание и зашагали по гасящим звуки шагов ковровым дорожкам. Статный сотрудник спецорганов ввел их в просторный кабинет. Им навстречу заспешил Локтионов.
За время их разлуки он мало изменился, на его лице была все та же приятная улыбка, как будто она ни разу не исчезала с того момента, как они расстались. И Анжелика невольно испытала волнение. Она до конца своих дней не забудет то, что он сделал для них.
– Очень рад вас видеть, Анжелика Витальевна и вас Игорь Евгеньевич. Вы оба замечательно выглядите. А на вас, Анжелика Витальевна, просто невозможно насмотреться. Вы стали еще ослепительней.
– Вы преувеличиваете, Виктор Васильевич. Кстати, вы тоже замечательно выглядите.
– Ну, вот и прекрасно, обменялись комплиментами. Теперь можно поговорить о деле. Пройдемте только в другую комнату, наш разговор мы дополним некоторыми иллюстрациями.
В комнате, куда их привел Локтионов, у стены висел небольшой экран, на который проецировалось изображение с компьютера.
– Располагайтесь поудобней, – предложил Локтионов. – Что вам принести из напитков?
– Нам соки, – попросила Анжелика.
– Ведете здоровый образ жизни, – засмеялся Локтионов. – Целиком одобряю и поддерживаю. Я тоже с недавних пор перешел на соки. Сейчас вам их принесут, а пока позвольте начать. Итак, покажите первый слайд, – приказал он сидящему у компьютера сотруднику.
На экране появились изображение мужчины.
– Это же Мамонтов! – воскликнула Анжелика.
– Именно итак, – подтвердил Локтионов. – Мамонтов Валерий Ильич. Речь пойдет о нем. Хотя не только о нем. Вы, наверное, слышали об этой печальной истории.
– Да, конечно, – подтвердил Вольпин. – В свое время мы с Анжеликой ее активно обсуждали.
– Не сомневаюсь, – отозвался Локтионов. – Но я позволю себе вам ее повторить. Тем более, скорей всего, вы не знаете о кое-каких существенных деталях. Итак, все началось около двух лет назад вскоре после того, как благополучно разрешилась ваша история, в которой Валерий Ильич принимал непосредственное участие. Против его компании была проведана массированная атака с целью ее захвата. При этом использовались очень жесткие методы давления. Наверное, вы не знаете, что угрожали убить его семью.
– Это невероятно! – воскликнула Анжелика.
– Однако так все и было.
– Но почему началось это наступление, об его причинах писали как-то неясно.
– И не удивительно, потому что никто о них точно не знал. А дело все том, что Мамонтов не поладил с предыдущим главой государства. В нескольких интервью зарубежным журналистам он весьма нелицеприятно отозвался о курсе президента и о нем самом. Это вызвало у президента ярость. И он потребовал от нашей организации предпринять меры, чтобы лишить Мамонтова его компании и по возможности всего, что он имеет. Должен признаться, что и я участвовал в разработке этой операции.
– Вы? – огорченно выдохнула Анжелика.
– Видите, как я с вами откровенен. Увы, я всего лишь служака и подчас приходится выполнять приказы, которые тебе не нравятся. Скажу вам по секрету, что наше руководство пыталось отговорить президента от действий против Мамонтова, но тот был непреклонен. От одного упоминания его имени у него выступала от злости слюна. В свое время в газетах много писали об этой операции недружественного захвата компании, а потому я не стану повторяться. С грустью скажу лишь одно: это была невероятно грязная кампания. Кончилось все тем, что Мамонтов лишился собственности и уехал за границу с обещанием больше не иметь никаких дел с нашим общим отечеством. И надо сказать, у него были все основания для подобных заявлений, Родина обошлась с ним незаслуженно сурово. Вот такая первая часть нашей истории.
– Что же во второй части? – спросила Анжелика.
– А вот и сок. Пейте, сейчас продолжу. Покажите новый слайд.
На слайде появился городской пейзаж.
– Это же Париж! – почти в один голос воскликнули супруги.
– Да, – подтвердил Локтионов, – вечно и всегда прекрасный Париж. В прошлом году ваша семья провела там почти месяц. После этого, Анжелика Витальевна, вы стали учить французский. Как ваши успехи в языке?
– Мой учитель меня хвалит, он говорит, что у меня большие лингвистические способности. Значит, вы знали про нашу поездку.
– Много знать – это то, за что нам платят тут маленькую зарплату. Однако это вовсе не означает, что мы за вами следили. Уверяю вас, нет. Но ваша семья входит в круг наших постоянных интересов. Так уж получилось, не обессудьте.
– Мы прекрасно это понимаем, – отозвался Вольпин.
– Во время вашего пребывания в Париже с Мамонтовым вы не встречались.
– Мы не знали, что он живет там.
– Да, живет. Уже полтора года. К счастью для него, несмотря на все наши усилия, не удалось лишить его всех денег, он сумел вывезти за границу серьезные средства. Он образовал фонд под названием: «Гуманитарное содействие». Его уставной капитал двадцать миллионов долларов.
– Солидный фонд, – произнес Вольпин.
– Более чем.
– И чем занимается этот фонд? – поинтересовалась Анжелика.
– Преимущественно гуманитарными проектами в основном в странах Ближнего и Среднего Востока. Но последний год Мамонтов своему фонду уделяет мало внимания. Его время поглощает собственный бизнес. Им основана фирма «Восток-Запад». Она занимается поставками металлопродукции в те же восточные страны. По нашей информации бизнес идет достаточно успешно. По крайней мере, Мамонтову удалось заключить несколько вполне приличных контрактов.
– И что во всем этом такого?
– Как раз сейчас доходим именно до такого. Я уже вам сказал, что Мамонтов, занятый собственным бизнесом, лишь номинально является президентом фонда. Всеми делами в последний год заправляет некий Хасан Аль-Мусави. Вот посмотрите на его фотографию. – На экране появился мужчина лет тридцати пяти с восточной внешностью. Его, пожалуй, можно даже было назвать привлекательным, но одновременно в его лице было что-то неприятное. – Где они познакомились с Мамонтовым, нами точно не установлено, скорей всего это случилось во время одной из его поездок на Ближний Восток. Хасан приехал в Париж и стал исполнительным директором фонда. А по существу полным распорядителем его средств. Нам известно, что этот самый Хасан Аль-Мусави не настоящее имя этого человека, за свою жизнь он сменил несколько имен. А вот подлинное нам неизвестно, как и то, где он родился. На данный момент он является подданным Восточного Аравийского княжества, одного из самых богатых государств на нашей планете. С некоторых пор мы стали получать данные, что деньги из фонда под видом гуманитарных программ поступают со всем на иные цели. Ими финансируются террористические группировки в восточных странах, а так же на нашем Северном Кавказе. Причем, размеры этих денежных вливаний очень приличные. Более того, деньги в фонд поступают из разных источников, в том числе и из нашей страны. И у нас есть основания полагать, что какая-то часть средств перечисляют некоторые российские бизнесмены, которые имеют связи с террористическим интернационалом. Мы подозреваем, что есть даже компании, специально созданные ради того, чтобы получаемые деньги уходили на эти цели. Однако, не имея людей ни в самом фонде, ни рядом с ним, у нас нет никакой возможности проследить всю эту цепочку. Между прочим, там же вьется и вас знакомый Оливер Кроули. Он даже участвует в совместном бизнесе с Мамонтовым.
– Не может быть! – воскликнула Анжелика.
– Увы, очень сильная обида серьезно влияет на умонастроение вашего знакомого. Это уже немного другой человек. Мы допустили большую ошибку, поступив с ним несправедливо – и вот теперь расплачиваемся. Я полагаю, что вы догадываетесь о той просьбе, с которой мы хотим к вам обратиться, Анжелика Витальевна.
– Трудно не догадаться. Вы хотите, чтобы я отправилась в Париж и, используя мои давние связи с Мамонтовым, попыталась бы выявить всю финансовую цепочку.
– Не только ваши связи с Мамонтовым, но и ваши отличные знания финансовых дел, – сказал Локтионов. – Для нас это крайне важно, речь идет о непрекращающейся подпитки террористического подполья на юге нашей страны. Открою вам еще одну великую тайну: не так давно наша служба подписала секретный протокол с ЦРУ США о глобальном противодействии терроризму. И американцы весьма встревожены деятельностью этого фонда, у них тоже есть какие-то сведения об его неблаговидных делах. Так что, как видите, речь идет о весьма серьезных вещах. Мы долго думали, прежде чем к вам обратиться. Но иного выхода так и не нашли. Все наши попытки приблизиться к Мамонтову и к Хасану заканчивались неудачей. Вы наш последний шанс.
Несколько минут в комнате царила напряженная тишина.
– И в каком качестве я поеду в Париж? – спросила Анжелика.
– Этот вопрос мы продумали. Вы поедите в качестве представителя одной из наших крупных сталелитейных компаний. С ними этот вопрос улажен. Между прочим, они действительно заинтересованы в установление контактов с Мамонтовым. И даже пытались это сделать. Но он наотрез отказался иметь с ними дело только потому, что они из России. И вот о чем мы еще подумали, почему бы вашему банку ни поучаствовать в этом бизнесе. Прибыль может быть весьма солидной. Я думаю, что Анжелика Витальевна сможет договориться с Мамонтовым. Мы полагаем, что она единственный человек во всей нашей необъятной стране, с которым он согласится иметь дело. Как видите, мы с вами предельно откровенны и касаемся буквально всех сторон этой возможной операции.
Локтионов посмотрел на Вольпина. Тот спокойно выдержал этот взгляд.
– Вот собственно все, что я хотел вам сказать сегодня, – произнес Локтионов. – Понимаю, какую трудную задачку я вам задал. Разумеется, вы вправе отказаться.
– Сколько у нас время на то, чтобы все обдумать? – спросил Вольпин.
– Я вас не тороплю, но вы должны понимать, что дорог каждый день. Пока мы тут с вами беседуем, вполне возможно, что наши террористы получают от них деньги. И не только наши. Мировой террористический интернационал переживает фазу небывалой активности. И чем у них будет больше денег, тем больше черных дел они совершат.
– Мы поняли, – сказал Вольпин, вставая. – Ответ мы вам дадим завтра.
– Зная вас и Анжелику Витальевну, я на это и рассчитывал, – улыбнулся Локтионов. – В независимости от вашего решения хочу, чтобы вы знали, что я всегда готов прийти к вам на помощь, разумеется, в пределах своей компетенции.
– Мы это знаем, – сказал Анжелика. – До свидания.
Глава 2
На первый взгляд этот вечер тоже ничем не отличался от предыдущих вечеров. Сначала вся семья поужинала, затем родители занялись детьми. Уложив их спать, Анжелика и Вольпин немного посмотрели телевизор. Обычно делали они это крайне редко, предпочитая другие занятия, но сегодня они молча сидели перед экраном.
– Как всегда ничего интересного, – констатировал Вольпин и посмотрел на жену. Та, соглашаясь, кивнула головой. – В таком случае отправляемся на покой? – предложил он.
– Да, – согласилась Анжелика. – День сегодня был не простой.
Вольпин, понимающе улыбнулся и протянул ей руку. Так и держась за руки, они вошли в спальню.
– Самое время все обсудить, – спокойно сказал Вольпин, садясь в кресло.
Анжелика пристроилась рядом с ним.
– Что ты обо всем этом думаешь? – спросила она.
– В данном случае, важно то, что ты об этом думаешь, – не согласился он с ней. – А я знаю, что ты намерена принять это предложение.
Анжелика слегка опустила голову.
– Ты прав, они рассчитывают на меня. Но я хочу знать, что думаешь об этом ты. Ведь это нарушает все наши планы.
– Наши планы, это всего лишь наши планы, – пожал плечами Вольпин. – Вчера они были одними, сегодня ситуация изменилась, и мы должны их изменить. Вот, собственно, и весь вопрос.
Анжелика поцеловала мужа.
– Как же с тобой легко обо всем разговаривать. Тебе ничего не надо объяснять.
– Просто я упорный, но не упрямый. А между двумя этими понятиями лежит целая пропасть. Я хочу, чтобы ты твердо знала: речь идет о переменах в твоей судьбе. И я поддержу любое твое решение.
– Я знаю, дорогой. И я очень ценю это.
– Есть ситуации, когда мы не можем думать только о себе. Я всегда серьезно относился к такому понятию, как патриотизм. Нам выпала большая честь, мы можем защитить наших детей от наших врагов.
Анжелика почувствовала волнение. Она понимала, что многие бы посчитали, что слова мужа звучат высокопарно, а, следовательно, не искренне, что это не более чем поза, игра в благородство. Но за годы совместной жизни она слишком хорошо изучила этого человека и нисколько не сомневалась, что в его поведении нет и намека на позирование. Он говорил так потому, что так чувствовал. Анжелика мало встречала на своем веку людей, что у которых был бы такой ничтожный разрыв между тем, что человек думает и что произносит вслух.
– Но придется расстаться с детьми, это тяжелое испытание. Сейчас они в таком возрасте, когда особенно нуждаются в родителях.
– Да, это сложный момент. Ты должна взвесить все. Неизвестно, насколько времени затянется твоя командировка.
– Надеюсь, что не слишком долго.
Вольпин покачал головой.
– Не надо тешить себя иллюзиями. В таких делах ничего нельзя знать заранее. Если, принимая решение, мы будем исходить не из реальных обстоятельств, а из придуманных нами для собственного удобства, то велика вероятность, что мы ошибемся. А за ошибки придется слишком много платить, гораздо больше, чем выдача кредита ненадежному заемщику. Боюсь, их нельзя будет списать на убытки.
Анжелика едва заметно улыбнулась.
– Убытков быть не должно.
– Я хочу, чтобы ты прислушалась бы к своему сердцу. Если оно тебе говорит, что ты должна принять предложение, то так и поступай. Если говорит – нет, значит, все остается как раньше. Ты знаешь, я всегда шел на встречу судьбе, не прятался от нее в укрытиях, хотя иногда очень хотелось. Но в такие моменты во мне рождалось понимание, что иначе нельзя, иначе потеряю гораздо больше. Как будто бы некто, куда более могущественней, чем мы, никак не хочет дать нам пожить спокойной жизнью. Я вижу, что в последнее время ты тяготишься окружающим тебя спокойствием.
– Да, родной, наверное, я все же не создана для него, меня периодически начинает куда-то тянуть. И при этом я так тебя люблю и люблю наших детей и не хочу ни на миг расставаться, ни с тобой, ни с ними. Как разрешить такое противоречие?
– Ты должна отдать предпочтение тому, что на данный момент для тебя важней всего. Иного выхода из этой ситуации я не вижу. Ничего нельзя добиться без выбора.
– В таком случае, я выбрала, – сказала Анжелика.
Молчание мужа длилось несколько минут. Затем он встал.
– Пора спать, боюсь, что завтра день будет еще более напряженным, чем сегодня.
Анжелика подошла к нему, и положила голову мужу на грудь.
– Ты даже не представляешь, как я тебя люблю.
– Ну, может быть, и представляю, – улыбнулся Вольпин. – Ведь я люблю тебя не меньше. Просто я не считаю тебя своей собственностью. Я женился на тебе, чтобы дать тебе свободу, а не для того, чтобы ее отнять. Так что на самом деле не так уж все и сложно объяснить.
Давно они не занимались любовью с такой страстью, как в эту ночь. Но после того, как, почувствовав себя на седьмом небе, Анжеликой вдруг овладевало желание расплакаться. И лишь новые ласки мужа отвлекали ее от того, чтобы не упасть лицом в подушку и зарыдать.
