Москва и москвичи – Владимир Гиляровский

Владимир Алексеевич Гиляровский, он же «Дядя Гиляй», около 40 лет до революций 1917 года проработал корреспондентом московских газет. Как утверждает в своих воспоминаниях брат А.П.Чехова Михаил Чехов – Гиляровский был из тех, кто знал в Москве всех, а все знали его. Конечно, насчет всех это преувеличение, но мы понимаем, что хотел сказать Михаил: Гиляровский имел множество связей практически во всех слоях московского общества – от властных структур до хитровского жулья. Это было следствием, с одной стороны, его крайне общительного сангвинического характера, а с другой – требованием его профессии.Гиляровский работал московским городским репортером, в чьи обязанности входило освещать самые яркие и скандальные события старой столицы. Поэтому в сфере его интересов оказывались налетчики, банкиры, артисты театров, рыночные торговцы, рестораторы, студенты, воры, банщики, сыщики, проститутки, извозчики, сторожа – короче, все, у кого можно было поживиться подробностями городских событий и происшествий.А «Москва и москвичи» является собранием очерков, написанных в разные годы, и отредактированных для общего издания их под обложкой одной книги. Поэтому и создается ощущение, что Гиляровский писал только о негативном, можно часто слышать такие упреки в его адрес. Но возьмите сегодняшнего городского репортера и отследите его контент, вы удивитесь, но, несмотря на то, что со времен, описанных дядей Гиляем, прошло больше 100 лет, ежедневная репортерская тематика почти не изменилась – убийства, пожары, ограбления, грязь, скандалы – только вместо извозчиков теперь водители автомобилей.Москва златоглавая, звон колоколов,

Царь-пушка державная, аромат пирогов.

На проспектах и улочках в этот праздничный день

Продают сладки булочки, покупай, коль не лень.

А вот антураж и дух старой Москвы в книге Гиляровского передан сочно и натурально, чувствуется глаз очевидца.Вообще, подобные книги сильны мелкими деталями, которые невозможно ни придумать, ни предугадать, их можно знать только наверняка. И здесь писатель выступает ценнейшим свидетелем того, что было, эпохи, навсегда ушедшей от нас, со всеми её особенностями, теми, о которых можно пожалеть, и теми, исчезновению которых можно только обрадоваться.Большой объем книги отводится под темы, связанные с московской преступностью. Одна из самых интересных глав посвящена знаменитой Хитровке, где, кстати, у Гиляя тоже было полно связей. В книге он описывает случай, как у одного из его друзей, которого он привел на Хитровку «на экскурсию», увели пальто, писатель не называет имени пострадавшего, однако, в своих воспоминаниях Михаил Чехов, о котором я уже писал, признается, что этим экскурсантом был он. Так вот, Гиляровский включил свои связи и через час пальто было возвращено его владельцу.Помню тройку удалую, вспышки дальних зарниц,

Твою позу усталую, трепет длинных ресниц.

Всё прошло, всё умчалося в бесконечную даль,

Ничего не осталося лишь тоска да печаль.

Другой яркий случай, описанный в очерке «Кружка с орлом», перемещает читателя на Цветной бульвар, где существовала еще одна бандитская «малина». Здесь жизнь Гиляровского подверглась нешуточной угрозе, и снова спасло его знакомство с хозяином «заведения». Бандитских логовищ в Москве конца позапрошлого века было немало, по иронии судьбы, одно из них существовало на Лубянке.Интереснейшие очерки посвящены московскому студенчеству, студенческому общежитию Ляпина, столичным художникам, их знаменитым «средам». Очень познавательный очерк о московских банях, об интереснейшем «банном» мире второй столицы, о становлении шикарных Сандунов. Трактирная жизнь тоже очень колоритно описана. При всем при этом в каждый очерк включены аппетитные истории, очень напоминающие анекдоты, как, например, история про купца Филиппова о том, как он придумал булочки с изюмом. В каждом таком случае можно усомниться, а точно так ли это было? Но давайте не будем столь строги к человеку, который писал в годы, когда почти вся информация распространялась преимущественно с помощью сарафанного радио, он продает нам клубничку за то, за что купил. Подумайте, ведь даже сегодня, когда навалом каналов, дублирующих распространение информации, полным-полно различных непроверенных фейков. Сединою покрытая величаво стоишь

И веками воспетая Русь святую хранишь,

И плывёт звон серебряный над великой страной,

И звенит звон малиновый над родною Москвой.

На что еще обратил внимание, так это на некоторую географический ареал, в рамки которого попадают практически все очерки, собранные в книге. Создается впечатление, что Гиляровский в основном вращался в кругах центра, севера и востока столицы. Так, есть очерки о районах Таганки и Сретенки, есть очерки о центре – Китай-город, Театральная площадь, но львиная доля – это Тверская и все, что к северу от неё – Трубная, Неглинная, Цветной бульвар, Сущевка – эти района описаны очень подробно и со знанием дела. В то же время о Замоскворечье или Арбате в книге даже не упоминается. Правда, лично мне такой перекос был только на руку, поскольку я живу совсем рядом с подробно описанными районами, поэтому я не просто читал, я еще сравнивал внутренним взором современный облик знакомых мне улиц и зданий с тем, который вырисовывался из описаний Гиляровского.Что слегка расстроило, это то, что Гиляровский восторгается переделками старой Москвы в 30-е годы, которые он уже застал. Он приветствует снос старых зданий, переделку улиц, их переименования. Я ему в этом случае совершенно не верю, думаю, это было вынужденное проявление лояльности советской власти, на которое ему пришлось пойти, чтобы книга была издана. Не мог человек, настолько влюбленный в «ту Москву», без слёз наблюдать за её уничтожением, одна Сухарева башня чего стоила. Конечно, город не может не развиваться, и приходится идти на какие-то компромиссы примирения старого и нового, но уничтожение исторических памятников – преступление при любой власти и любой идеологии. Так что, уважаемый Сергей Семёнович, будьте бережнее к тем реликвиям старой Москвы, которые, несмотря ни на что, еще радуют наши глаза.Конфетки-бараночки, словно лебеди саночки,

Эй, вы, кони залётные, слышна песнь с облучка.

Гимназистки румяные от мороза чуть пьяные

Грациозно сбивают белый снег с каблучка.

Лучше всего сказать об этой книге «Москва непарадная». Я то думала, что автор собирает исторические байки, как в Михаил Жебрак – Пешком по Москве . Но только к концу книги поняла – что он был современником 19го века, и многое из рассказываемого видел.

Гиляровский – очеркист, хроникер, поэтому и книга напоминает такие журналистские очерки, связанные только одной темой – Москвой. Иногда – это рассказы от первого лица: как автор водил знакомых по ночлежкам или спускался в коллектор реки Неглинки. Если и просто собрание историй. Мне запомнились: рассказы о художниках, некоторые из которых не выдерживали тяжелого студенчества. Красноречиво названная главка «Чрево Москвы» про Охотный ряд – не самая аппетитная, но ярко написанная. Московское студенчество, имевшее две пары платья и обуви на четверых. Знаменитый повар Оливье – тот самый, с салатом и почти насмешливое обращение «Вась сияссь». Английский клуб, где буквально родились многие сюжеты Пушкина, и откуда буквально вышла «Горе от ума», а Чатский стал Чацким.

При этом есть за автором такой журналистский прагматизм. Он бесстрастно протоколирует и зловонные ямы Охотного ряда, и трагически окончившего жизнь талантливого художника, а о Сухаревской башне прямолинейно говорит

Уж сколько с ней легенд связано…Любовь у него одна – к Москве. Причем Москва эта – еще царская, нестоличная. Уже преображающаяся – кажется, что этот процесс перестройки бесконечен. Но – все равно сохраняющая свою вековую историю.

Мне нравится читать о городах – в том числе и о Москве. У Михаила Жебрака, и в Андрей Макаревич, Людмила Улицкая, Татьяна Щербина и др. – Москва: место встречи (сборник) – она такая разная. У Гиляровского она получилась – ожидающая. Преображающаяся, перестраивающаяся, гостеприимная и настороженная. Она – помнит. И сейчас, там, за стеклянными фасадами – все та же история. Той деревянной Триумфальной арки уже несколько веков как нет – а название осталось. Не самое современное и привычное чтение – но кому хочется исконно русской истории «на пороге»… Лучшее, что может сделать автор и журналист – искренне любить и любоваться объектом своего творчества. А Гиляровский – любит.

Очень интересное произведение, ярко и бойко написанное, рассказывающее о дореволюционной Москве, о традициях, об интересных происшествиях, немного об архитектуре и, главное, о людях, с которыми пересекался журналист Гиляровский или же собирал о них материал для публикаций. Будущим читателям стоит учитывать, что автор не пишет о «славной» истории города, это не сборник историй о красивой жизни аристократии, о выдающихся москвичах или знаменитых строениях, а весьма подробное бытописание будничной, суетливой жизни мещан, торговцев и бедных слоев населения. Хотя, конечно, встречаются на страницах дворяне, богатые купцы, офицеры, кутящие в дорогих ресторанах и покупающие необычные лакомства в дорогих магазинах, но все общество показано без ореола благородства и изысканности и этим особенно ценно произведение, ведь Гиляровский приоткрывает нам малоизвестные подробности жизни в царской России.Для меня самой запоминающейся частью данного сборника являются главы про Хитровский рынок, знаменитое злачное место старой Москвы, но при этом читать про малолетних попрошаек, будущих преступников, обреченных бедняков весьма печально. Вообще вначале кажется, что вся книга будет такого рода – грязь, зловоние, обман, правонарушения, пьянство окружают читателя со всех сторон, описание мрачных подземных вод Неглинки сменяется трагическими рассказами про ссыльных, которых ведут по Садовому. Портрет Хитрова рынка дополняется Сухаревским и писатель рассказывает нам о скупщиках краденных вещей, о мошенниках, которые в два счета обманут покупателя, об азартных торговцах, захваченных жаждой наживы, и о нужде, которая заставляла продавать за бесценок все имущество. А ведь есть еще и трущобы Грачевки с публичными домами, с притонами, полными «котами» и «марухами», «громилами» и шулерами, куда почти никогда не заглядывает полиция. Но при этом Владимир Алексеевич не нагнетает трагизм, пишет достаточно увлекательно и живо, в том числе рассказывая и о своих приключениях, так что нет тягостного ощущения беспросветного отчаяния от подлой жизни людей.Потом повествователь переходит к более почтенной публике, хотя и тут мало «красивого»: «литературные негры» и халтурная работа при написании пьес (вернее, списании чужих произведений), веселящаяся театральная публика и загулы в трактирах, бедные художники и студенческие волнения, приводившие молодёжь в тюрьмы. Хотя часть про «ляпинцев» – жителей бесплатного общежития Училища живописи и ваяния – одна из самых воодушевляющих и оптимистичных, ведь купцы-братья Ляпины предоставляли студентам бесплатное общежитие и для многих сильно стесненных в средствах художников это было поистине спасенье.Познавательно было прочесть и про парикмахеров, булочников, заговорщиков-революционеров, извозчиков, пожарных, про курение и нюханье табака, про торговые ряды и крыс, про бани и банщиков. Есть главы, посвящённые знаменитым местам, например, Английскому клубу или магазину Елисеева, его шумному открытию и молебну в «храме обжорства». И, конечно же, здесь много рассказов о еде, о винах, блюдах как русской кухни, так и заимствованных у иностранцев, о специально выписываемых из-за границы продуктах и даже о салате Оливье, который подавался в ресторане «Эрмитаж-Оливье».Так что, подводя итог, это очень занимательная книга, которая окунет нас в кипучую жизнь Москвы конца ХIХ-начала ХХ века, покажет различные уголки города, позволит заглянуть в аристократические клубы и в трактиры, старинные дома и камеры пыток, лавки и трущобы, так что советую этот сборник всем любителям истории.