Владимир Блецко
Сказка про Лесного. Часть 3
Часть третья
I.
Часть третья. Вот и началась.
Что ждёт нас? Что откроет дальше?
Уж чёрный холод, не таясь,
Наполнил грудь и темнота
В глазах плывёт.
Мы стали старше,
Придя с героями сюда,
Смеялись, плакали, держались –
Кто как. Натуры узнавать
Различные, почти всегда, –
Тяжёлый жизни смысл.
Автор
Не будет более твердить
На отвлекающие темы,
Теперь лишь сами – Вам судить,
Что важно…
Так тому и быть,
Прощаюсь! Расскажу всё немо.
* * * * *
Лесной шагал к себе домой
И думал про Артура с Ладой:
«Что ж, вот мой новый брат обрёл
Всё, что хотел. Ему со мной
В поход идти – какая радость?
Спокойной жизнью, да с женой-
Красавицей найдёт утеху.
Теперь ты одинок, Лесной,
Теперь ты будешь сам с собой.
Большой Надуушу помехой
Не сможешь быть… Покой найдёшь
Какой-нибудь зверушкой мерзкой –
Лишь только к троллю подойдёшь,
Он превратит тебя. Ну, что ж,
Наверно, даже интересно
Фантазия его какой
На этот раз на мне случится.
Он не отпустит во второй
Опять таким же, раз живой
Посмел обратно воротиться!
Зачем идти в избушку мне?
Чтобы Артур смущённым взглядом
Мне предлагал: « Пойдём ко мне!
Сыграем свадебку, в вине
Утопим царство! Ты и Лада
Мне всех родней, но вот беда –
Её оставить нет желаний.
Надууш нам не по зубам!
Своих спасти не сможешь сам,
А я женюсь, мне не до странных
Походов в тёмные края!»
Да, так, наверное, и скажет.
О, вот избушечка моя.
Зайти? Нет. Здесь услышу я
О чём щебечут мои пташки!»
И встав тихонько под окном,
Где автором трава примята
Была когда-то, наш Лесной
Прислушался и, сам не свой,
Узнал печальнейшую правду.
Артур и Лада меж собой
Как-будто ссорились…
– Ах, Артур, –
Просила девушка. – Живой
Ты мне милее! Успокой,
Скажи, что будешь со мной рядом!
– А как же брат? Я не могу
Лесного бросить без причины!
– Причина есть! Вы на войну
Идёте, зная, что в плену
Окажетесь, иль очевиден
Исход другой! Убить тролля
Решились – видано ли дело?
Ни планов, ни оружия!
Да, вы, ребята, хоть куда!
Не отпущу!
– Я очень смелый
Ты знаешь, Лада! Вот Лесной
Наверняка уже придумал,
Как без опасности большой
Спасти своих родных!
«Вот что!
Всё, как совсем недавно думал!» –
Лесной тихохонько назад,
Чтоб не шуметь, шагнул и скрылся
В чащобу леса тёмного,
Там, свистнув, волка подозвал,
Приятеля. На спину прыгнул
Косматого и поскакал
К границе царства злого тролля.
Там волка отпустил, и сам
С дубиною большой в руках
Пошёл вперёд, крича:
– Ла-Гному
Бросаю вызов! Выйди, гад,
Тебе я отобью все члены!
За ним из тучи наблюдал
Немало удивлённый сам
Надууш, радуясь герою,
Как давнему приятелю,
И, выждав нужную минуту,
Когда Лесной со злости грусть
Пустил слезою на щеку
Свою, спустился с криком:
– Ну-ка,
Кого я вижу? Брат-герой!
Цап-цап, смотри! Кого мы видим?
Лесной, от дерзости такой
Опешивши, шепнул:
– Постой,
Сейчас тебя мы тролль, обидим!
– Кто мы? Ты думай, что орёшь!
Эй, змеи, заплетите ноги
Герою-одиночке! Ждёшь,
Наверно, чтобы я, как вошь
Под ноготь лёг твой: «Чувствуй Богом
Себя, заросший человек!
Гаси меня, прищёлкни, ну же!»
А хочешь дам тебе совет?
Иди обратно в лес, где свет
Через деревья виден хуже,
И мир напоминает мой.
Мы так похожи стали – дикость
Ты перенял мою, герой,
Когда бежал…
– Я не такой!
Верни мне брата и Эрику!
– Цап-цапа не могу отдать…
Цап-цап, скажи! Не видишь, братец,
Тебя желает навещать?
Я не могу всегда прощать
Его за дерзость. Что ты скажешь?
Из клетки, что держал в руках
Ла-Гном, раздался тихий голос:
– Брат, всё потеряно, никак
Не сможешь мне помочь! Спасай
Себя, пока ещё не поздно.
– Эх, Радэк, неужели ты
Служить решился в безобразном
Обличии!
– Ой, не свисти, –
Ла-Гном поморщился. – Войти
Ко мне посмел ты, даже дважды.
Ещё и строишь свою речь,
Смешав с приличием из правил.
Цап-цап не служит мне, он – вещь
Полезная, на время. Плешь
Уже проел одним питаньем!
Не хочет сладкий есть зефир,
Не жаждет мармелада. Зайцев
Ему подайте! Вот ведь мир –
Сам добрый, а зайчат по три,
Да по четыре штуки шпарит!
А, кстати, Эрику твою
Я отпустил! Она порхает
На небесах!
– Ты!
– Не убил,
Не бойся, просто, обратил
Её в сову, ей тоже зайцев
Побольше надо, реже – мышь,
Но мышью разве тут наешься?
Когда сам весишь в тыщу их…
Так, что ещё ты хочешь?
– Лишь
Убить тебя!
– За что? Надежду
Тебе я подарил найти
Свою любимую спокойно –
Поймай сову, её люби,
Но только вовремя корми,
И будешь счастлив и доволен!
С ней даже сможешь говорить
И голос её нежный слушать.
Давай, беги её ловить,
Она, наверняка, лежит
Где-нибудь в обмороке с мышью
Убитой в клюве.
Вот смешно
Как наблюдать её мне было –
Осваивала ремесло,
А кровь увидит – тут же хлоп –
Упала…
Да, ещё, мой милый
И грязный Леший, если ты
Хоть раз шагнёшь поближе к замку,
Ты станешь пауком вторым!
Со мной шутить не стоит – сны
Плохие снятся тем, кто станет!
И жизнь изменится, как сон,
И всё сливается в кошмаре.
Забудь меня, забудь мой дом,
Я не хочу тебя врагом
Иметь. Ты слишком идеален,
Природы веский персонаж.
Тебе удачней оставаться
Таким, как есть, как ты сейчас.
Кем раньше был ты? Это блажь –
Жить неизвестным, затеряться
На фоне миллиона лиц!
Теперь ты – личность! Сотни сотен
Боятся в лес к тебе зайти.
Таким хотел бы каждый быть,
А ты ещё и недоволен.
Прощай, и помни мой наказ –
Тебя я отпускаю снова!
Цап-цап, махни одной из лап,
Не навестит нас больше брат…
– Я не уйду! – молвил сурово
И грозно дикий наш Лесной. –
Пока со мною не сразишься!
– Ну, воля Ваша, мой герой.
Ты хочешь полетать совой?
Нет, так к любимой возвратишься.
Повторов, знаешь, не люблю…
Придумал! Ну, скачи, зайчишка
С тремя ушами! Я дарю
Когда – безжалостно дарю.
Ты прям счастливчик!
«Даже слишком», –
Подумал вдруг Лесной, и – прыг
Запрыгал по земле куда-то.
– Цап-цап, теперь узнаешь ты
В треухом зайце, из других,
Единственного, это – брат твой! –
Шепнул Надууш пауку,
Глазами весело вращая.
– Ты видел? Я хотел ему
Оставить вид! «Нет, всех убить!»
Кричал, но я не обещаю
Неисполнимого. Теперь
Пусть прыгает, грызёт капустку,
А мы с тобой пойдём к себе,
У нас там зайцы на обед!
Я знал, ты не оценишь шутку…
* * * * *
Ла-Гном, взмахнув рукой, исчез,
Он далеко – вернулся в замок
Пещер. Чуть ближе тёмный лес,
В котором малый кустик есть,
Под кустиком страдает зайчик:
«Ведь знал же, знал, что будет так!
На что надеялся? На чудо?
Оно свершилось – я в руках
Надууша Ла-Гнома стал
Совсем другим: ушастым, глупым,
Прыгучим, вкусным. Ну, Лесной,
Примеривай другое имя!
Обычно говорят «косой»,
А я буду «суперкосой»!
Ну, разве это не обидно?
О, вон на лапе ели спит
Сова! да нет – моргает глазом,
А вдруг то Эрика сидит?
А если нет? Тогда погиб
Я, сам пришёл к тебе на завтрак,
Мол, заяц, да о трёх ушах.
Попробуй, объясни пичужке,
Что человек, а не еда…
И не узнают, как пропал
Лесной, сидящие в избушке
Мои родные.
Как я мог
Подумать о родных плохое?
Княжне, конечно, страшно, что
Артур идёт в такой поход –
Переживает за героя.
А он меня б не отпустил,
Вдвоём бы тролля одолели!
Зачем себя я накрутил?
Хотя б совета попросил,
Нет: «Сам убью злодея!»
Совсем я одичал в лесу…
Как моё имя? Кто я? Боже,
Не помню, как меня зовут!
Ну, ладно, подразню сову,
Авось поймать меня не сможет».
Лесной из кустика прыг-прыг.
Сова мгновенно встрепенулась:
Огромные два глаза злых
Насторожились, хищный клюв
Открылся, голова свернулась
Резким движением назад,
Когтистые чуть сжались лапы,
И с писком: « А! Не убежать
Тебе! Беги, хочу я жрать,
Но не могу тебя убить я!
Попробую лишь! – полетела вниз
Быстрее выпущенной луком
Стрелы.
Лесной шепнул: «Эри…» -
И тут же потерял наш мир
Его – упал на бок без звука
Наш друг.
Сова оцепенев,
Спросила: « Знаешь моё имя?»
Решила: «Я совсем в беде!»
Подумала: «Зачем я здесь?»
И рядом с зайцем уронила
На хладный камень облик свой -
Особенность, видать, у девы,
Ведь без сознания – покой,
А отойдёшь, если живой, -
Уже полегче, можно смело
До новых потрясений жить.
* * * * *
II.
Лесной слегка пошевелился,
Открыл глаза – сова лежит,
Подумал: «Зайчик убежит
От гадкой совушки!»
Забылся,
Наверно, бедный наш Лесной,
И тут сова глаза открыла,
Спросила:
– Ты не милый мой
Случайно? Голос тёплый твой
Напомнил мне, кого любила.
– Кого? – бессмысленно трясясь,
Прожамкал очень бедный зайчик.
– Да, голос твой… А ты меня
Не узнаёшь, любимый? Я –
Эрика, как меня назвать ты
Пытался прежде, чем поймать
Тебя я вздумала к обеду.
– Я что-то должен вспоминать?
Иль поудобней лечь? Давай,
Не мучь меня, ешь! За победу
Над формой низшего в цепи,
Что пищевою называют!
Мы – зайцы! Тем гордимся мы!
Не надо только говорить,
Что ты меня не понимаешь, –
Лесной немного осмелел
И предложил сове. – Быть может
Я задружить с тобой хотел,
Но, слава Богу, не сумел!
Как мне дружить с тем, кто тобою
Решил набить себе живот?
Сова с огромными глазами,
Не веря, слушала: «Вот-вот
Поверю – голос точно тот!
Но поведенье очень странно!»
Спросила:
– Зайчик, где твой дом?
– Мой дом весь мир! Весь лес огромный,
Где я укрыться под кустом
Могу от тех, кто ни за что
Готов сожрать меня спокойно!
– Не стану есть тебя, беги, –
Эрика с грустью помолчала.
– Я заколдованная!
– Ты?
Сова, а как тебя спасти,
Чтобы меня ты не сожрала?
А то смотри! Я ого-го!
Мои три уха как три флага!
По ветру я лечу легко,
Меня догнать никто-никто
Не сможет! Я быстрей гепарда!
– Меня любимый мог спасти.
Ты мне его напоминаешь…
– А он такой же как и ты?
Такой же клюв? Такой же псих?
– Ах, точно не скажу – не знаю.
Когда-то человеком был.
Надууш говорил – стал Лешим!
– Он зайцев ест?
– Всё может быть,
Но, если ты заговорить
С ним попытаешься…
– Помешан
С убийцей зайцев говорить
Я что ли? Можно попытаться,
Конечно, если отпустить
Меня решишь… А, так и быть,
Согласен!
– Я должна остаться.
Я б полетела за тобой
Или сама уже слетала,
Но не могу. Надууш свой
Гарем невидимой рукой
Поближе к замку привязал. Он
Наблюдает всех девиц,
Что почему-то превращает
Во всевозможных разных птиц,
Кричит: «Свободная, лети!»
Но далеко не отпускает.
– Так ты ещё и человек?
