Владимир Анатольевич Погудин
В поисках сокровищ
Первые неприятности начались на седьмой день пути, когда разразилась ужасающая буря. Сильный ветер и потоки воды, затопившие все низины, в том числе и дорогу, по которой ехали путники, и несшиеся и бурлившие, как маленькие речки, заставляли лошадей спотыкаться и падать; ливневый дождь слепил глаза и путникам, и лошадям, не давая возможности разобрать дороги; была возможность легко заблудиться в такой кромешной тьме, создаваемой тучей и лишь изредка, частями, освещаемой вспышками молний, выхватывавшими и освещавшими на мгновение куски пейзажа. Было решено остановиться у кромки близлежащего леса где-то в миле справа от дороги, который рыцари заметили при вспышке одной из молний. Путешественники свернули с дороги и направились к лесу – деревья давали хоть какую-то защиту от дождя, хотя вряд ли это могло им уже помочь. Всю ночь они не смыкали глаз, промокшие насквозь и замерзшие до костей. Но утром, когда гроза все же закончилась, их ждала мало приятная картина: дорогу настолько развезло, что вряд ли по ней можно было ступить шаг, не увязнув при этом по колено в вязкой жиже. При таких условиях их продвижение было бы очень медленным, но выбора не было, и было принято решение продолжить путь.
За следующие три дня пути друзья прошли лишь десять миль, тогда как до грозы рассчитывали покрывать не менее 65-и миль в день.
– Ну, это, черт побери, никуда совсем не годится! – яростно воскликнул сэр Виктор, в очередной раз чуть не упав с лошади, когда она споткнулась обо что-то твердое, покрытое большим слоем жидкой светло-коричневой грязи. – По этой дороге невозможно ехать! За последние дни мы прошли миль двенадцать, и находимся сейчас где-то между замком барона Серджиньо и Самойлем, хотя должны были быть уже далеко за ним!
Никто ничего ему не ответил – сказать-то было нечего. И хотя дорога стала намного лучше, от части от того, что в последние четыре дня не было дождя, от части от того, что путники въехали в более засушливые земли, и почва во время грозы вобрала в себя больше влаги, оставив на поверхности ее меньшую часть, скорость их продвижения оставляла желать лучшего – восемнадцать миль в день. На двадцатый день пути опять поднялся сильный пронизывающий до костей ветер, на небе сгустились тучи, и начался долгий моросящий дождь, навеявший на некоторых участников похода тоску.
– Вот тебе, пожалуйста, самое унылое время года – осень в Морнии! – просипел Джеймс, закашливаясь. Почти все участники похода, за исключением, правда, сэра Виктора с братом, чувствовали себя прескверно, простудившись в грозу.
– Именно это мы и не учли, молодой человек! – сказал хмуро граф. Он всегда называл Джеймса «молодой человек»; хотя Джеймсу это очень не нравилось, он держал свои чувства при себе, т.к. был на самом деле самый молодой участник похода и не смел «огрызаться» на старших, тем более на сэра Орландо.
Моросящий дождь, к счастью, почти не ухудшил состояние дорог, пришедших к этому времени в более или менее нормальное состояние, и путешественники могли продолжать путь со средней скоростью 40-47 миль в день. В связи с этим все находились в сравнительно хорошем расположении духа, когда еще одна неприятность обрушилась на них: выяснилось, что припасов продовольствия, рассчитанных сэром де Буром на двадцать семь дней пути, почти не осталось, а до Гротволда оставалось около трети пути, т.е. примерно пятьсот пятьдесят миль или, при нынешней их скорости, двенадцать дней езды. Было решено покрывать за день максимально возможные расстояния, т.е. не ехать только ночью, и, насколько возможно, экономить запасы пищи. А т.к. двенадцать дней – срок не очень большой, рыцари были уверены, что протянут.
* * *
…Семнадцатого дня девятого месяца, потратив на дорогу тридцать девять дней, в Гротволд исхудалые, ослабшие, с изможденными лицами, голодные и злые, все в грязи, миновав отряд стражников на городских воротах, въехали сэр Виктор и все остальные. Правда, и здесь не обошлось без небольшого инцидента. Дело в том, что начальник караула, дежурившего в это время на воротах, решил, еще издали увидев отряд рыцарей, что это простые странники, и, когда они подъехали к воротам, преградил им путь, в надежде получить хорошую взятку. Но выбрал он для этого не самый удачный момент. Конечно, в другой бы раз сэр Виктор, ехавший во главе отряда, и кинул бы ему пару-тройку серебряных3, но в том состоянии, в котором он находился после их слишком долгого и очень трудного переезда, он поступил совсем по-другому: он направил своего коня прямо на охранника и лишь когда тот, испугавшись, что будет задавлен рыцарем, выхватил из ножен свой меч и направил в его сторону, сэр Виктор, не желая, чтобы этот тупой стражник покалечил его лошадь, развернул своего Дрега – так звали его скакуна – боком к стражнику и, ткнув его носком сапога в грудь, сквозь зубы зло прохрипел:
– Ты что, не видишь, кто перед тобой, щенок?!
Охранник, пошатнувшись от удара и опустив меч, с злостью бросился к рыцарю со словами:
– Да как ты сме… – в этот момент сэр Виктор, держась одной рукой за луку седла, резко наклонился с лошади вниз и, схватив начальника охраны за волосы, ткнул его с силой лицом в щит, висевший у него за седлом и начищенный, как и меч, до блеска накануне утром, и поэтому фамильный герб Теккертов, изображенный на щите, не увидеть было невозможно.
– Смотри! – прорычал сэр Виктор. Охранник побледнел и отшатнулся от лошади.
– Проезжайте, проезжайте!.. – пролепетал он, раскланялся и приказал страже расступиться. – Простите меня, сэр, простите! – умолял он, когда сэр Виктор проезжал мимо него.
Друзья благополучно въехали в город, а стражники продолжали заворожено смотреть им вслед, пока те не скрылись за углом дома в одном из многочисленных переулков Гротволда.
Гротволд – небольшой бедный городок на границе Морнии, находящийся в самых северных ее землях. Население его всего около двух тысяч человек, он не лежит на каких-либо важных торговых путях и не известен вообще ничем, кроме того, что ближе других населенных пунктов находится к Северным землям, а, соответственно, считается небезопасным, и даже разбойники предпочитают обходить его стороной. На самом же деле это мирный, тихий городок, основанный переселенцами из северных земель еще во времена Войны 10-и великих королей, т.к. тогда это были пограничные земли между северными и южными королевствами и никому не принадлежали, но после войны Мория забрала эти земли себе. Гротволд-то и означает в переводе с альтского буквально «город беглецов». В первое послевоенное время это был очень многочисленный город, т.к. беженцев-переселенцев была просто тьма, но в скором времени большинство из них разъехалось – кто в другие города, кто в Моравию или на Северный континент; в Гротволде же остались одни лишь бедняки, нищие, крестьяне да беглые солдаты-дезертиры, не имевшие ни гроша за душой. А т.к. Гротволд все же относился к морийским территориям, король назначил наместником прилегающих к Гротволду территорий и его управляющим какого-то рыцаря «за хорошую службу короне» и забыл про этот городок. Так и просуществовал Гротволд столетия уединенный, в дали от пестрых, многолюдных, шумных больших городов. Таким Гротволд предстал и перед сэром Виктором и всей его командой.
Сэр Виктор с друзьями остановились в трактире «Гарцующий пони». Они взяли себе три лучшие комнаты – одну Теккертам, вторую сэру Мортимеру и графу, третью стражникам. Найти этот трактир не составило большого труда, т.к. стоило первому встречному мальчишке кинуть пару медных и спросить, где в этом городишке лучший трактир, как тот с радостью вывел рыцарей на главную, самую большую в городе улицу, провел их через базарную площадь, единственную в городе и всегда полную народа, и сказал, что им надо будет свернуть на третью справа улочку и второй дом слева по этой улице и будет то, что господа ищут. Это было очень удобно, т.к., во-первых, не надо было плутать по узким темным улочкам незнакомого города, а, во-вторых, трактир был прямо у главной улицы, разделявшей город как бы на две части – Восточную и Западную – и ведший от южных ворот до северных, через которые путники бы выехали на дорогу (если она есть) к Северным землям. Трактир был такой же каменный двухэтажный дом, как и все другие жилые постройки в городе, и единственное, что давало понять, что это особое заведение, была покосившаяся вывеска с названием забегаловки, висевшая над входом. Внутреннее убранство трактира ни чем не отличалось от обстановки в любом другом трактире в Морнии: 7 – 8 столиков, рассохшихся от старости, вокруг каждого из которых стояло по 4 таких же стула. В помещении не было окон, и все освещение его составляло несколько факелов, потрескивавших и не дававших хорошего освещения, поэтому был полумрак. В спертом воздухе стоял резкий запах копоти от факелов, пота, винных паров. Деревянные половицы под ногами скрипели и прогибались, и хозяин заведения – толстый мужчина лет сорока, голубоглазый, блондин, среднего роста – сразу услышал, что кто-то пришел, и вышел навстречу друзьям из кухни. Увидев, что перед ним не какие-то бедные странники (он понял это по одежде рыцарей, пусть и грязной), он учтиво поклонился и любезно спросил, что господам угодно.
– У нас на улице лошади. Позаботься о них! – резко сказал сэр Виктор. – Но для начала прикажи подать нам всех видов еды, какая у тебя имеется, и, желательно, побольше. Нас, как видишь, одиннадцать человек и мы уже три дня ничего не ели. А пока мы едим, приготовьте для нас три лучшие свои комнаты! – и Виктор повалился на ближайший стул.
– И принесите побольше вина! И поживее! – добавил сэр Мортимер.
– А вы пока отнесите все наши вещи по комнатам! – приказал сэр Орландо своим стражникам. Те послушно вышли.
Обстановка в комнатах, предоставленных путешественникам хозяином, была обычной обстановкой всех комнат любого трактира: три узкие кровати, кишащие клопами, стол, на котором всегда стоял кувшин с вином и три кубка, и три стула. Лучшими эти комнаты были потому, что, во-первых, они были намного чище остальных, и, во-вторых, на окнах в них имелись ставни, к тому же еще и несильно расшатанные.
Утром следующего дня Джеймс проснулся поздно. Никого в комнате не было. Он встал, оделся и налил себе в кубок вина. Потом подошел к дорожным тюкам, сваленным в углу, отыскал среди них свой и, порывшись немного в нем, извлек из его недр трубку и мешочек табака. Трубку эту Джеймсу подарил отец на 18-тилетие, и Джеймс очень ценил ее. Сама трубка была изготовлена из красного дерева и, соответственно, имела темно-красный буроватый оттенок. Полость же для табака и полость, через которую проходит дым, были отделаны серебром. На ручке трубки также имелась очень красивая витиеватая надпись «Джеймс Теккерт», тоже серебряная. И хотя на вид трубка эта, может быть, и выглядела просто, это была очень дорогая вещица. Джеймс развязал мешочек с табаком. «Черт, раза на два осталось!» – с сожалением подумал он, набил себе трубку и закурил (для этого он использовал серные палочки, которые воспламенялись, если ими резко провести по любому предмету; при их отсутствии же, т.к. они были большой редкостью и технологию их производства знала лишь Росагоса – одна из стран Северного континента – пользовался кремнем, высекая искру и поджигая палочку, закуривал). После этого он осушил до дна свой кубок и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. Спустившись по скрипучей лестнице вниз, он застал всех своих спутников, кроме сэра Мортимера и двух стражников, сидящими за столом. Они завтракали.
–Приветствую вас, молодой человек! – бодро воскликнул граф де Бур, увидев Джима. – Вы долго спали сегодня!
–Да, я устал с дороги, – неохотно ответил Джеймс.
–Присоединяйся, Джеймс! – подозвав Джима жестом руки, крикнул Брайн. – Небось, голоден!?
–Да, ужасно, – ответил Джеймс. – А где сэр Мортимер и Симон с Джо (так звали двух стражников, которые отсутствовали за столом)?
–Они пошли на базар табаку купить, – ответил сэр Виктор и пояснил: – Т.е. сэр Мортимер пошел, а они его сопровождают.
–Очень кстати, а то у меня на раз покурить осталось! – обрадовался Джеймс и, подвинув себе стул, сел между графом и отцом к столу.
–Эй, хозяин! – крикнул Брайн. – Принеси-ка нам еще баранины и вина!
Когда все поели, стражники – Эндрю, Боб, Джон и Тэйлор – пошли в свою комнату – граф отпустил их – играть в кости, Джеймс попросил у отца немного табаку и вновь закурил (свой мешочек с табаком Джим оставил в комнате, а сэр Виктор его с трубкой всегда носил с собой на поясе вместе с кошелем с деньгами). Он сел в угол помещения, закинул ноги на стол и, попивая вино и куря свою трубку, предался не очень веселым размышлениям. Джеймс был явно лишним в этой компании «стариков»; ему было скучно, его бесило то, что граф постоянно подтрунивал над его молодостью. Поэтому Джеймс как бы обособился от остальных; он не любил общество графа. Сам же граф, который сейчас оживленно разговаривал с сэром Виктором, к Джеймсу относился хорошо и шутил над ним без всякой злобы, не желая молодого рыцаря оскорбить. Но Джиму было все равно.
Сэру Брайну был неинтересен разговор брата с графом де Буром, и он решил выйти на улицу проветриться. И уже когда он подошел к двери, она вдруг резко распахнулась, и в трактир быстрым шагом вошел высокий, почти с Брайна ростом, человек крепкого телосложения, с орлиным крючковатым носом, узкими бледными губами, карими глазами и длинными прямыми черными, как вороново крыло, волосами. Он был явно в плохом расположении духа, т.к. глаза его злобно сверкали. Войдя, он прошел прямо и, хотя и увидел Брайна, не сделал шаг в сторону и ударил Брайна плечом. От сильного удара рыцаря откинуло назад, сума с деньгами сорвалась с его пояса и упала на пол. Все деньги рассыпались. Хозяин трактира, присутствовавший при этом эпизоде, бросил жадный взгляд на золотые монеты, валявшиеся на полу, но ни одной из них не взял, и скрылся в кухне. Незнакомец же даже не обернулся.
–Смотри, куда идешь! – рассерженно сказал Брайн.
–Переживешь! – грубо ответил незнакомец.
–Я требую извинений! – уже более гневно произнес Брайн.
–В другой жизни! – подходя к лестнице, буркнул незнакомец.
–Стойте, сэр! – окончательно выйдя из себя, прогремел Брайн. Незнакомец остановился, но головы не повернул.
–Жалкий рыцаришка, не отнимай у меня время! – четко проговорил он.
–Вы оскорбили меня, сэр, и я требую поединка. Если, конечно, вы благородных кровей4, – так же четко и спокойно, уже взяв себя в руки, произнес Брайн.
–В этом можешь не сомневаться… – грубо произнес незнакомец и, повернувшись, бросил на Брайна из подлобья испепеляющий взгляд. – Выбирайте оружие, сэр.
–Двуручный меч! – уверенно произнес Брайн.
–Отлично! – воскликнул незнакомец и, откинув полу плаща, выхватил из ножен свой меч.
–Джеймс, – обратился к племяннику Брайн, – окажи услугу, сходи, принеси мне из нашей комнаты мой меч!
Джеймс, отвлекшийся от своих размышлений и, как и отец с графом, прервавшие свой разговор, наблюдавший за происходящим, быстро поднялся со своего места и направился в их комнату. Незнакомец же терпеливо ждал, усевшись на стол. Внешне он, впрочем, как и Брайн, был абсолютно спокоен. Когда Джеймс вернулся и подал дяде меч, он, бросив презрительный взгляд на противника, лениво встал.
–Что ж, начнем! – усмехнулся он. Сделав пару шагов в сторону Брайна, незнакомец неожиданно провел резкий выпад вперед, нанеся прямой колющий удар в живот, но Брайн моментально отбил его меч и, в свою очередь, сделал контрвыпад, нанеся длинный секущий удар параллельно плоскости пола на уровне груди своего противника. Незнакомец увернулся назад и в сторону и осыпал рыцаря целым градом ударов, бывших настолько быстрыми и мощными, что Брайн еле успевал подставлять под них свой меч, который еле удерживал в руках. Брайн пятился назад под ошеломительным натиском соперника и еще не придумал, что противопоставить ему: он явно его недооценил. Внезапно незнакомец применил очень технически сложный прием: показал, что удар его меча идет Брайну в грудь, и Брайн уже поставил блок на этот удар, как в последний момент переменил направление удара и вонзил меч Брайну в левое плечо. Рука Брайна мгновенно онемела от боли, ослабла и повисла безжизненной плетью. Брайн застонал от боли. Но он не сдался – да и как он мог?! – и, стиснув зубы, превозмогая боль, превозмогая себя, удерживая тяжелый меч одной рукой, начал свою атаку. Первый удар его шел в голову, т.к., нанеся удар Брайну в плечо, незнакомец открылся, что и дало ему возможность перейти в контрнаступление. Но незнакомец в последний момент поставил меч под удар рыцаря, но от силы удара попятился назад. Настал черед Брайна показать свое мастерство. Вращая меч перед собой, он пошел на противника, заставляя того отступать. Неожиданно Брайн сделал резкий выпад вперед, в последнюю долю секунды переменив ход удара из туловища в голову (по технике это был еще более сложный удар, чем тот, который применил против Брайна его противник, учитывая к тому же то, что Брайн проводил его двуручным мечом, держа его в одной руке); его соперник среагировать не успел, и меч рыцаря рассек ему подбородок. Продолжая все тот же удар, Брайн резко опустил меч, оставив на груди незнакомца глубокий диагональный порез. Широко размахнувшись, с ревом кинулся тот на врага, но Брайн, сделав нырок вправо как бы под руку противнику, оказался за его спиной и нанес быстрый удар в голову, остановив меч в миллиметре от шеи соперника, пролетевшего мимо Брайна, резко остановившегося и уже осознавшего свою ошибку.
–Вы проиграли! – хладнокровно произнес рыцарь. Незнакомец в отчаянии и бессильной злобе бросил меч на пол. Брайн же, ослабевший, рухнул на стул. Левая рука его истекала кровью, правая дрожала от перенапряжения – держать двуручный меч одной рукой – нешуточное дело. Сэр Виктор подошел к нему и, разорвав на себе рубашку, перевязал брату рану. Джеймс принес дяде вина.
–Отличный бой, Брайн! – восхищенно воскликнул граф. – Я никогда не видел ничего подобного!
–Я тоже! – раздался голос побежденного. – Никто еще не мог меня побить на мечах!
–До меня! – усмехнулся Брайн.
–Примите мои глубочайшие извинения, сэр! Я признаю свою вину перед вами! – проговорил незнакомец.
–Хорошо, – ответил Брайн.
–Позвольте узнать у вас, сэр, – обратился незнакомец к Брайну, – кто вас научил так хорошо драться?
–Никто, – отвечал Брайн. – Я совершенствовал свое мастерство всю жизнь сам!
–Скажите, сэр, как ваше имя? Ваше лицо мне кажется знакомым, – еще спросил незнакомец.
–Меня зовут сэр Брайн Теккерт! – с гордостью произнес Брайн.
–Приятно познакомиться, сэр Теккерт! Меня зовут сэр Спархок Ширский, я – странствующий рыцарь! – и недавние соперники обменялись рукопожатиями. В этот момент дверь распахнулась, и в трактир вошел сэр Мортимер со стражниками.
–Черт возьми! – крикнул он с порога. – Представляете, в этом захолустье даже негде купить табака!
Спархок криво усмехнулся.
–Я знаю здесь одно местечко! – доверительно шепнул он Брайну. – Контрабандный табак, довольно дорогой, но не хуже михкетского (провинция Морнии на берегу Гапского моря). Могу вас отвести, вот только дождемся моего друга.
Сэр Брайн кивнул. Сэр Мортимер, подошедший к столу и слышавший конец фразы Спархока, нахмурил брови и деловито спросил:
–А вы кто, собственно говоря, сэр, будете?
Брайн представил сэру Мортимеру Спархока, а сэру Спархоку, в свою очередь, всех своих спутников.
–И, можно ли поинтересоваться, что привело вас в эти края, господа? – любезно спросил Спархок.
–Мы направляемся в Северные земли! – неосторожно проговорился сэр Мортимер. Сэр Виктор бросил на него укоризненный взгляд; Мортимер тут же осознал свою ошибку, но было уже поздно.
–О? – удивленно воскликнул Спархок. – И что же вы там потеряли?
–А почему это вам так интересно, сэр Спархок? – подозрительно осведомился граф.
–Дело в том, что мы с другом, сэром Коллером, тоже держим свой путь туда же, – пояснил Спархок. – И я подумал, что, если нам нужно одно и то же, мы могли бы искать это вместе.
–И что же вы там собираетесь искать? – насмешливо спросил сэр Виктор.
–Вообще-то, сокровища, спрятанные, как гласит легенда, в недрах Таежных скал. Я понимаю, вы тоже?
Рыцари проигнорировали этот вопрос. В воздухе повисла напряженная пауза. Прервал ее сэр Виктор.
–И как же вы собираетесь их искать? У вас есть карта? – спросил он.
–А у вас? – дерзко, с непонятной раздражительностью, сверкнув глазами, ответил сэр Спархок своим контрвопросом.
–А кто вам сказал, что мы ищем сокровища? – примирительным тоном спросил Брайн.
–Тогда зачем же вы едете туда? – не унимался сэр Спархок.
–Нам стало скучно в Морнии и мы решили поискать приключений на свою голову! – насмешливо сказал граф.
–Как я вижу, – после некоторого молчания, успокоившись, сказал сэр Спархок, – вы не хотите открывать цель вашего путешествия, но, как бы то ни было, я надеюсь, мы начнем свой путь вместе, а там, разойдутся наши дороги или нет, покажет судьба. А сейчас я предлагаю выпить и хорошенько перекусить.
Никто не был против, и только Джеймс, который есть не хотел, пошел наверх в свою комнату.
–Как вы заметили, мы тоже остановились в этом трактире – мы уже восемь дней в городе – но последние два дня нас не было здесь. Надеюсь, вы не заняли нашу комнату? – шутливо спросил сэр Спархок.
Сэр Эдгар Коллер, друг Спархока, был невысокий молодой рыцарь, внешностью сильно похожий на графа де Бура. Только граф был немного повыше и поплотнее, чем сэр Коллер, но черты лица у них были почти одинаковые: толстые мясистые губы, нос картошкой, высокий лоб, угловатые скулы. Но у графа были карие глаза и короткие седые волосы, а у Коллера – ярко-голубые глаза и светло-коричневые, завивающиеся в кудри, волосы. И, в отличии от графа, он почти всегда был весел.
Сэр Эдгар пришел вскоре после того, как друзья уселись за стол, и был очень рад новому знакомству. Друзьям он очень понравился, и сэр Виктор завел интересную, оказавшуюся довольно продолжительной, беседу с умным молодым человеком. Окончив трапезу, друзья во главе с сэром Спархоком отправились, хмельные, за табаком, предварительно захватив с собой свои мечи – на всякий случай; лишь Эдгар с сэром Виктором остались в трактире продолжать свой разговор; Джеймс же так вниз и не спускался, хотя сначала выразил желание с ними пойти; стражников они с собой не взяли, и те продолжали «рубиться» в кости.
Пройдя немного по главной улице в сторону базара на площади, компания рыцарей свернула на одну узкую грязную улочку (вообще-то, маленькие улочки всех городов были грязными, т.к. отводных каналов не было, систем канализаций тоже, и жители домов выбрасывали и выливали все отходы прямо на улицу); затем на другую, потом еще на одну. Они шли уже минут двадцать, и все по небольшим улочкам, и граф начал подозревать, что они заплутали.
–А не завели ли вы нас, сэр Спархок, самому вам в незнакомое место? – спросил подозрительно он. Спархок бросил на него надменный взгляд.
–У меня начинает складываться такое впечатление, сэр граф, – громко сказал он, – что вы вообще ни во что меня не ставите. Вы что думаете, я первый день на свете живу?
Граф ничего не ответил. Вскоре рыцари подошли к одному дому, в общем-то, ничем не отличавшемуся от остальных. Это было каменное двухэтажное строение, от сырости камни которого на стыках у основания заросли темно-зеленым мхом, а сами все были покрыты серо-голубыми разводами плесени, казавшимися на фоне темных бурых камней блеклыми пятнами. От здания веяло сыростью и каким-то непонятным, странным, но очень неприятным запахом. Спархок остановился.
–Нам сюда! – указал он на темную дубовую дверь. Друзья вошли внутрь. Они оказались в тускло освещенном факелами коридоре, по обеим сторонам которого было по пять одинаковых дверей. На каждой двери были выведены черной краской какие-то непонятные друзьям символы. Спархок уверенно прошел по коридору и вошел в третью справа дверь. Рыцари последовали за ним. Они оказались в небольшой комнате, обставленной красивой старинной мебелью. Воздух в комнате был насыщен запахами различных благовоний. Посреди комнаты, развалившись на диване, сидел маленький человек, узкоглазый, с длинными черными волосами и аккуратными маленькими усиками и бородкой, и курил кальян. Это был прозрачный витиеватый сосуд причудливой формы, внутри которого бурлила какая-то жидкость, заполнявшая его примерно до половины. Сосуд переливался сине-зелеными цветами различных оттенков, а в незаполненной жидкостью его части курился мутными клубами оранжевый дым. На узком горлышке сосуда крепилась трубка, погруженная в жидкость в сосуде, с тлевшим табаком, от которого шел слабенький дымок вверх. Выше уровня жидкости от сосуда отходила длинная трубка, через которую, в общем-то, человек в комнате и тянул табачный дым. Увидев сэра Спархока и вошедших следом за ним рыцарей, он даже не затруднился встать, а только приветствовал их кивком головы.
–Здравствуй, Азим! – поприветствовал его сэр Спархок. – Мы хотим купить у тебя мешочек табака.
–На сколько большой мешочек? – сразу оживился Азим и прищурил свои и так узкие глаза.
–Довольно большой, – уклончиво ответил Спархок. Окончательно установив размеры покупки и поторговавшись поле этого довольно долгое время с Азимом, сэр Спархок все же купил у него табак по вполне разумной цене, за что друзья ему были очень благодарны. Довольные, они вышли из дома Азима и натолкнулись на мальчишку, сидевшего у входа и, по-видимому, ждавшего их. Рыцари сразу же узнали его, т.к. они днем, уже после поединка Брайна со Спархоком, видели его, разговаривавшего с трактирщиком. Увидев рыцарей, мальчик бросился бежать.
–Не нравится мне это! – заметил Брайн. Сэр Спархок похлопал по рукоятке меча, висевшего у него на поясе.
Когда друзья шли по одной из узких городских улочек, внезапно с обоих ее концов появилось две группы разбойников (на это указывал их внешний вид), примерно по десять человек каждая, и медленно двинулись на рыцарей. Вооружены они были кто чем: топором, саблей, мечом, шпагой и т.д. К счастью, рыцари тоже не позабыли взять с собой свои мечи, и тут же обнажили их. Т.к. их было всего четверо, они встали спиной к спине, держа таким образом двустороннюю оборону и прикрывая спину товарища, тем более что улочка была настолько узка, что позволяла встать только двум человекам рядом, и поэтому, хоть соперник численно и превосходил рыцарей в пять раз, драться они могли все равно только один на один. Пройдя некоторое расстояние шагом, разбойники с криком бросились бежать, размахивая оружием, насколько это позволяла ширина улицы и близость второго разбойника, бегущего рядом. Рыцари тоже не стояли на месте и быстрыми шагами стали приближаться к разбойникам, при этом за их спинами образовалось некоторое свободное пространство, которое могло бы пригодиться им в случае, если их соперники начнут их теснить и им придется отступать. Брайн, орудовавший теперь уже легким одноручным мечом (ведь левая рука у него была ранена, а держать одной правой двуручный меч, тем более после схватки с сэром Спархоком, – это было тяжело даже для него), начал крутить его перед собой в надежде, что это напугает несшегося на него здоровенного разбойника с топором в руках. Но это того ни чуть не остановило, и он, занеся топор над головой и приблизившись к Брайну, рубанул им изо всех сил сверху вниз. Брайн успел отскочить назад в последний момент, и топор верзилы просвистел у него перед лицом и вонзился в землю, правда, неглубоко и в считанных миллиметрах от левой стопы Брайна. Нападавший какую-то долю секунды оставался открытым, и этого хватило Брайну, чтобы вонзить свой меч ему в грудь. Громила повалился на землю, корчась в предсмертных конвульсиях, хрипя и заливая кровью все вокруг. Но на его месте вырос уже другой низкорослый, коренастый противник с коротким мечом в руках. Рыцарь атаковал его. Слева от Брайна сэр Спархок никак еще не мог справиться с первым соперником, довольно искусно обращавшимся со своей шпагой. Сэр же Мортимер и граф уже успели уложить по двум разбойникам и сейчас дрались с третьей парой. Сэру Мортимеру достался крепкий, среднего роста седовласый разбойник, яростно накинувшийся на рыцаря. Но сэр Мортимер с легкостью отбил серию его ударов, сделал нырок под левую руку разбойника и, развернувшись через спину на триста шестьдесят градусов, срубил разбойнику, явно растерявшемуся во время такого маневра рыцаря, голову. Заодно сэр Мортимер рубанул в бедро высокого худощавого молодого парня, начавшего теснить графа. Тот, корчась от боли и выпустив оружие из рук, мешком рухнул на землю. Но у графа не было времени добить его, т.к. следующий разбойник уже атаковал его. Сэр Спархок же в это время дрался на мечах с одним очень сильным соперником, ни в чем не уступавшем ему. При чем оба наносили удары с молниеносной скоростью и с такой силой, что при соприкосновении их мечей высекались искры. Но вскоре бандит, не привыкший долго драться на мечах, в отличии от рыцаря, начал уставать и все же совершил не вынужденную, роковую для себя ошибку: он из последних сил сделал резкий выпад вперед, открыв при этом нижнюю часть туловища. Сэр Спархок, конечно же, воспользовался этим и, уйдя быстро вправо, так, что разбойник промахнулся, резко рубанул его снизу в живот. Его противник согнулся буквально пополам, застонал и повалился на землю. Спархок медленно вытащил из его бока меч. В это же время Брайн закончил с очередным своим врагом, и рыцари обнаружили, что перед ними стоит один единственный испуганный разбойник. От одного взгляда рыцарей он съежился и, бросив оружие, побежал к началу улицы. Но разъяренный сэр Спархок решил, что сегодня от него никто не уйдет, и, широко размахнувшись, метнул в убегавшего меч. Меч, подобно ножу, сделал один оборот в воздухе и вонзился ровно между лопаток убегавшему. Ноги того сразу же подкосились, он упал на землю лицом вниз и, как-то неестественно согнувшись, забился в предсмертных конвульсиях. Сэр Мортимер и граф тоже как раз добили последнего бандита и, улыбаясь, подошли к Брайну, а сэр Спархок пошел забирать свой меч. Граф как раз встал у тела того молодого парня, который, как они думали, умер от потери крови от раны в бедре. Граф стоял к нему спиной и поэтому не видел, как тот внезапно открыл глаза; одной рукой схватив графа за ногу, а второй выхватив из-за пазухи кривой кинжал, парень по рукоять всадил его в ногу графа. Граф повалился на землю. Сэр Мортимер бросился на помощь другу, но, поскользнувшись в луже крови, которая была повсюду, упал, сильно ударившись затылком оземь. Брайн, сделав два больших шага к графу, с ледяным спокойствием на лице пригвоздил мечом руку парня, который уже вытащил кинжал из ноги графа и собирался пырнуть его в бок, к мостовой. Парень стиснул зубы от боли, кинжал выпал из его руки. Сэр Брайн откинул его ногой подальше.
