Владимир
Генрих
– Жарко что-то. – он повернулся к столу и взял ложку – Спасибо!
Индеец налил ему в кружку жидкости без запаха и пододвинул миску с кашей. Затем махнул рукой куда-то вверх. Санька проследил за жестом взглядом и – в дальнем от окна углу между стеной и потолком – с трудом рассмотрел очертания двух продолговатых тёмных коробок. Внезапно он почувствовал, что тепло исходит оттуда.
– Инфракрасные обогреватели? Зачем?
Генрих повёл правым плечом. Тут же Санька осознал, что слышит слабое тарахтение – видимо у отшельника генератор.
– А который час? – Санька махал ложкой.
– Ночь – повёл левым плечом Генрих.
Пока гость допивал индейское зелье, хозяин, сняв с углей чайник, залил кипятком чёрный, помятый термос. Закрыл его и поставил на импровизированный стол. Затем сел на кресло и опустил руку в рюкзак, стоящий подле. Санька был по-тихому счастлив. Он подумал, что здесь несравнимо лучше, чем на любом курорте. Из глубины сознания начала постукивать мысль о том, чтобы остаться на неделю, любоваться Алтаем, дышать сказкой. Возможно даже увидеть медведя Алтая. Турист собрался открыл было рот – спросить разрешения на приют, как вдруг рядом плюхнулся большой бумажный пакет. Индеец повёл рукой. Санька развязал шпагат, и развернул бумагу. Внутри лежал комплект одежды – куртка и брюки, кепи и тактические перчатки, а также две пары носков и кожаные ботинки, с в меру высоким берцем. Покрой был военным, но с изящным налётом цивильности – в этой одежде можно было встать в строй, поехать на рыбалку, ходить на работу, в кино, а в провинциальных городках – и в театр. Всё было по размеру. Вновь одетый присел, наклонился, попрыгал.
– Спасибо! Я обязательно всё оплачу.
Генрих взял термос и положил его в рюкзак. Санька подумал, что теперь он сможет гулять по Алтаю и самое время спросить у хозяина разрешения погостить. Индеец положил на стол свёрток. Развернув его Саня опешил: пачка купюр разного достоинства – тысяч десять – двадцать.
– Я не могу… – начал он, но Генрих положив пачку в карман, уже Саниной, куртки и развернув бумагу, в которую были завернуты деньги, сунул её гостю под нос. Это была справка об утере паспорта и являющаяся на какое-то время удостоверением личности.
– Постойте, она же на Кляпа, это же…. – Санька понял, что он не сказал ничего о себе, кроме имени. – Ну, фамилия на часах была, инициалы там же – можно было имя и отчество угадать – они у нас с ним, кстати, совпадают, но как узнали его дату его рождения? Она верная!
Генрих повел по очереди плечами – сначала правым, потом левым.
– Да уж, бывает – удивлённо и недоверчиво сказал турист. И вдруг в голове взорвалась мысль – да его же спроваживают! «– Не может быть! Куда же мне в ночь-то?! Не может Генрих так поступить!». Санька глубоко вдохнул и глубокомысленно выдохнул. Пыль от взрыва осела и стали проступать непрошибаемые выводы с несокрушимыми аргументами. «– А с другой стороны – он же сделал для меня больше, чем можно было желать: спас от белок, накормил, напоил, дал место и время для сна, одел, справил документы, да ещё и денег отвалил. А ему, может, привычнее одному и мне пора бы и честь знать.»
– А как добраться до аэропорта или автостанции ближайшей? – Санька всё ещё надеялся, что Генрих оставит его в этом удивительном доме, хотя бы до утра.
Индеец протянул руку и положи в руку туриста ключи. Это были ключи от автомобиля – Генрих отдавал ему машину! Санька стоял не шевелясь. Прошла минута. Генрих внимательно посмотрел на гостя, затем взял у него справку и на обратной стороне написал – «полковник Замарин, МВД», отдал обратно и произнёс: – Горно-Алтайск.
– Понял – Санька убрал справку во внутренний карман – Передам привет.
Он вдруг решил, что, хотя бы попьёт чаю перед уходом – на углях зашумел чайник. Двинулся было к столу, но тут же понял – фиаско. Садиться на матрас одетым и обутым, пусть даже и в новое, он не мог, а разуваться и раздеваться показалось уже нелепо… или нескромно. Неважно. На крыше прокаркал ворон. Пять раз. Генрих сунул какой-то пакет в рюкзак и отдал его гостю.
– В машину! – голос индейца подействовал странно – как будто он обращался напрямую к Санькиным ногам и те уже несли туриста по лестнице к выходу, в то время как его голова ещё искала возможности остаться на ночь.
Как только за Санькой закрылась дверь, Генрих двинул кресло к окну, затем метнулся к матрасу и, сбросив одеяло и полотенце на пол, скрутил его и установил на кресло-качалку. Затем накинул на матрас плащом одеяло и кинул полотенце к порогу. Так же быстро схватил из камина чайник и, обильно полив конструкцию на качалке кипятком, взгромоздил его сверху. Он легко качнул кресло, взял ведро и зачерпнув угли из камина, положил его боком в метре от двери. На каминной полке закачал головой игрушечный совёнок. Генрих схватил со стены томагавк и подпрыгнув, скрылся в тени над дверью.
По террасе индейского дома двигались две фигуры. Первая принадлежала наёмнику Тоши Тигру, она была мощной, двигалась быстро и излучала агрессию и самоуверенность. Вторая фигура двигалась мягче и – след в след за первой. От неё веяло осторожностью. Она была фигурой человека невысокого, среднего по сложению, уставшего от приключений. Он был неприлично стар для этой профессии и звали его -
Такеши
родился и вырос в маленькой деревушке на берегу. Отец был рыбаком. Когда-то. А потом стал инвалидом. Мать работала учителем. У Такеши было две сестры – старшая и младшая, и пособия отца с зарплатой матери, еле хватало на жизнь. К счастью, помогал дядя Акайо – у него был рыболовный катер, на котором он ходил за крабом и всегда был при деньгах. Когда Такеши исполнилось одиннадцать, отец, много пивший, умер и мальчишке пришлось идти работать. Устроил его к себе дядя – разносчиком улова постоянным клиентам, а во время путины – помощником на катере. Одним из клиентов был сенсей Седэо – владелец школы кендо. Такеши приносил ему рыбу в последнюю очередь, и частенько оставался посмотреть из-за забора на занятия. Вскоре он вырезал себе меч и тренировался там же – у забора школы, повторяя движения сенсея. Это не осталось незамеченным и однажды, разносчик рыбы обнаружил свой меч сломанным и осквернённым. Слёзы и обида душили его. Из-за забора вынырнули головы учеников. Один, долговязый, кричал обидные слова, и вся компания заливалась злым смехом. Такеши в гневе схватил с земли шишку и швырнул её в сторону забора.
Из-за работы юный рыбак нещадно пропускал занятия в школе и сильно отставал по основным предметам. Зато работа в море развила в нём много полезных навыков: он отлично плавал, надолго задерживал дыхание, виртуозно работал с верёвкой и любым ножом и метко бросал разные предметы – от тапка, до десятилитровой канистры с водой. Столь полезное умение он развил, гоняя чаек от улова. Он научился поражать сидящих птиц в голову, а потом – сбивать их в полёте. Вдобавок ко всему он окреп, стал силён и ловок.
Шишка попала долговязому в лоб и взлетела свечой вверх. На секунду всё затихло, а потом раздались крики и ученики, одетые в защитные щитки, высыпали к Такеши, налетели на него и повалили на землю.
– Разве здесь школа борьбы? – Голос был негромкий, но проник сквозь шум потасовки и вонзился раскалённой иглой каждому ученику в мозг. Вмиг все, кроме Такеши, стояли строем, виновато склонив головы.
– Разве я учу вас валяться в пыли? – сенсей Седэо посмотрел на разносчика рыбы. – Хечиро, принеси экипировку.
Такеши держал синай и смотрел на своего соперника свозь щели шлема – мэна. Долговязый рубил воздух заученными ударами, устрашая противника. Подходил он не спеша. И вдруг бросился в стремительном выпаде, рубя наискок. Такеши ушёл с линии атаки, одновременно отбивая меч. «– Следующая атака – колющим в горло» – он повернулся к сопернику и, двинув синай влево, слегка «приоткрыл» голову. Долговязый сделал слишком большой шаг и провёл колющий удар. Такеши нырнул под летящий клинок и врезал по голени противника, а затем коротко рубанул по макушке падающего неприятеля.
Во втором раунде юному герою пришлось сражаться с двумя соперниками. Они были слабже долговязого, но тем не менее – двое против новичка. Всего раундов было пять. С третьего по пятый Такеши противостоял троим. В итоге, каждый из команды сразился с мальчишкой-рыбаком, и ни в одном он не был побеждён. Из всей школы не удивился только сенсей, сразу поняв, что, наблюдая за тренировками, юный апологет кендо подмечал особенности тактики и слабости всех учеников. Плюс сила и закалка тела и, что важнее – духа.
Сенсей Седэо разрешил Такеши посещать занятия в обмен на лучшую рыбу и крабов из улова дяди.
– И приносить будешь сначала сюда, а потом остальным – я люблю свежие продукты.
– Да господин Седэо, конечно господин Седэо, лучшая рыба сразу к Вам! – парень был счастлив.
Через полгода Такеши победил на соревнованиях, имевших большое значение для сенсея. Господин Седэо очень радовался и подарил ему катану. Это была очень старая и дорогая для старика вещь. Катана была повреждена, заточена заново и была похожа на вакидзаси – короткий меч. Такеши не верил своему счастью. Меч стал его неотъемлемой частью – он был с ним повсюду: ел, спал, мылся. Через совсем короткое время к Такеши приклеилось прозвище Катана.
К пятнадцати годам, уже бывший, рыбак неплохо зарабатывал. Раз в три месяца проводились нелегальные бои на мечах. Мечи были учебные, но стальные. Призовые места получали очень хорошие деньги, а Такеши редко опускался ниже третьего. В промежутках он тренировался и участвовал в нелегальных боях без мечей, где он получал меньше денег, но зато больше шрамов. Тем не менее, семья теперь не нуждалась почти ни в чём. Единственным омрачающим пятном на солнечном небосклоне благополучия, был диагноз матери. Катана с первых больших денег купил матери полугодовой запас лекарств, и использовал любую возможность заработать и отложить денег на операцию в Германии. В итоге, больницу оплатил господин Седэо, с условием, что Такеши отработает всю сумму. Некоторое время он выполнял мелкие поручения – отнести письмо, передать сообщение, а когда исполнилось двадцать, Катана стал членом клана Седэо. Сенсей управлял всем вместе с братом – господином Хидеки. Клан не принадлежал якудза, но у братьев были хорошие связи в правительстве, и они заправляли на участке побережья вокруг их деревни. Основной статьёй дохода была плата за транзит контрабанды через их территорию. Иногда, ввиду нейтральности клана Седэо, здесь проводились встречи представителей враждующих кланов, что тоже давало хороший профит. Место было аппетитным куском и многие пробовали клан на прочность. От войны и открытого захвата страховал человек в правительстве, но провокации и попытки вывести Седэо из игры случались регулярно. В одном из таких случаев, погиб один из бригады Катаны. Умер у него на руках. Бойцов убивали и раньше – таков избранный ими путь, но смерть воочию так потрясла Такеши, что он целую неделю сидел, запершись дома. С тех пор он неустанно тренировался, оттачивал реакцию и совершенствовал навыки.
В двадцать пять лет Такеши был абсолютно счастлив: он возглавил одну из бригад, у него было неприлично достаточно денег и здоровая мать. Одна сестра закончила институт, другая поступила. Катана попросил у господина Седэо непозволительно большой отпуск – свозить старушку-мать и сестёр в Таиланд и они, впервые в жизни, покинули Японию.
Матери понравилось в Таиланде, как ребёнку в Дисней-Ленде. Она носилась по музеям, магазинам, массажным салонам и восхищению её не было конца. Такеши потерял свой телефон, но, используя дядины связи, купил небольшой домик, недалеко от побережья – подарок маме на день рождения, который должен был состояться на днях. Последние пять дней отпуска, по просьбе сестёр они решили провести в Корее. За два дня до отлёта мать сказала детям во время ужина: «– Как прекрасно было бы здесь жить!». У Такеши похолодело в груди: – «– Ты же без ума от Таиланда!» Старая, но ещё крепкая японка улыбнулась и объяснила: – «Таиланд как театр – ярко, красиво, эмоционально. Но ведь не будешь жить в театре». Она помолчала и добавила – «-Только, если театр живёт в тебе». Такеши уставился на мать, а сёстры хохотали. «– Редко бываешь в родительском доме! Не знал, что мать увлеклась поэзией?». Катана выругал себя за импульсивность и поспешность покупки дома в Тае и, извинившись, вышел из-за стола.
Дядя тоже хохотал. Такеши отодвинул трубку и ждал, пока сухой треск дядиного смеха прекратит сыпаться из динамика. «– Слушай меня, Та-ши, поступок твой правильный, что поспешил – бывает, в чём-то это даже хорошо. Дом в Таиланде не продавай – я его сдам, Тихиро будет на что в Корее по театрам ходить, ха-ха-ха…» – дядя снова зашёлся в смехе. Катана немного успокоился – теперь у него не обуза, а актив. Смех прекратился и из телефонной трубки послышалось – «– Давай, найди хороший дом, денег добавлю. Пришлю телефон человека, он поможет всё оформить. Поцелуй мать за меня. Всё пока». У него защипало в груди. «– Дядя! Акайо-сана! Спасибо!» – Такеши поклонился и положил трубку. Дом с садом купили на следующий день – день рождения мамы. Тихиро плакала и обнимала сына. Такеши решил попросить ещё один день отпуска – организовать работы по обустройству дома. Но трубку никто не брал. Дядя Акайо тоже не отвечал. Тогда Катана решил дождаться утра, если не получится дозвониться – полетит в Японию. Утром позвонил дядя.
– Коннити-ва, дорогой дядя! Благословенных лет и крепкого здоровья тебе!
– У нас проблемы! – дядя Акайо редко придерживался традиционного этикета, особенно с родственниками, но не поздороваться было слишком даже для него. Что-то случилось. «Что-то» произошло за день до этого, в Токио – в результате «дворцовых интриг» был повержен и отстранён от всего что можно и, частично, от того что нельзя, покровитель клана Седэо, из правительства. Произошло это утром, а вечером уже горел дом сенсея. На клан напали и перебили все бригады. Дяде пришлось бежать – какие-то дела связывали его с кланом. Но он, благодаря своей хватке, пострадал от всей ситуации меньше всех. Каким-то образом узнав о катастрофе – ещё с самого утра, он застраховал свой дом и имущество, затем погрузил семью и всё ценное на шхуну и ушёл в сторону русского берега. Дом, разумеется, сожгли, но у дяди было ещё два бизнеса – бар и отель. Разбросанные в разные части страны и записанные на подставных лиц, они давали некую уверенность в завтрашнем дне. Плюс страховка, плюс шхуна, которую Такеши год назад помог купить, добавив недостававшую сумму.
– В Японию не возвращайтесь!
– Неужели, никого не осталось! Кто-то должен был выбраться!
– Да какая разница, Та-ши? Клана больше нет! Тех, кого не убили сейчас, убьют, когда найдут. Так что твоя задача – не быть найденным. Всё ведь просто. Меняйся, найди работу.
– Дядя, что я буду делать здесь? – Такеши и правда не представлял, чем может заняться в чужой стране с его способностями. – А, Хидеки?
В трубке воцарилась тишина, затем вздох, и дядин голос сообщил – Хидеки, говорят, сбежал.
– Куда? – у Катаны затеплилась надежда.
– Я попробую узнать, будь осторожен! – дядя положил трубку.
Хидеки засел в Гонконге. Катана, оставив почти все средства родным, на последние деньги снял отель и купил телефон. Созвонились они поздно вечером. Брат сенсея прислал за Такеши машину. Жил Хидеки в роскошном отеле, полном грудастых девиц. Всюду были бутылки из-под виски и шампанского, на зеркальном столике виднелись туманные полоски – следы от «дорожек» кокаина.
– Седэо пропал – наверняка убит, клан разгромлен. Это конец всему, Катана! – пожилой японец хлебнул виски из бокала – Хочешь со мной, Катана?
Такеши вопросительно посмотрел на хозяина номера – Куда?
– Нас ищут, всех, кто остался жив. Вся якудза! – бокал с виски опустел – Есть люди – они за хорошие деньги помогают в таких ситуациях. Я оплатил доставку до одного острова, на котором безопасно – это абсолютно точно, я навел справки. Могу похлопотать за тебя. Двести тысяч.
– У меня нет таких денег – Катана смотрел на собеседника и удивлялся разнице между родными братьями – Седэо и Хидеки. Благородство одного и подлая трусость другого. Очевидно, что он сбежал с деньгами клана и теперь, как крыса ищет дыру где спрятаться. Хидеки теребил бородку. – Ну, ладно, я оплачу за тебя билет до острова, а там ты отработаешь – распорядился он. Боец посмотрел в окно и в голове роились мысли. «– Он себе возомнил, что я такая же крыса и мечтаю об убежище! Как бы не так! А с другой стороны, если меня найдут, то лучше, чтобы рядом был он, а не мать и сёстры.».
– Я подумаю.
– Подумаешь?!! Это что тебе, ресторан или интернет-магазин? Уже вчера было поздно, а завтра станет невозможно! – бывший соправитель клана раскраснелся, и со злостью поставил пустой бокал на стол.
– Поздно – так поздно. – Такеши встал и вышел из номера.
Улица встретила прохладным воздухом. Денег на такси не было, идей тоже. Оставалось снова звонить дяде.
– Дядя Акайо, добрый вечер!
– Как дела, Та-ши, пообщался?
Такеши вкратце объяснил положение дел.
– Приезжай ко мне – поможешь с бизнесом – дядя был оптимистичен.
– Нет дядя, не приеду. К вам в дом свои проблемы не понесу. Может есть работа здесь, в Гонконге, по моей специальности?
– Такеши, ни твоя мать – Тихиро, ни я – не одобряем твоё ремесло, но это твой выбор, и мы его уважаем. Тем не менее, когда решишь «сойди с тропы», я буду рад и буду готов помочь всем. Запоминай телефон – человек поможет тебе первое время.
Человека звали Сеиджи. Он был огромен, груб и любил единорогов.
– Знаешь, Такеши Катана, тебе повезло. На бирже сейчас срочный заказ и никто за него не берётся уже два дня – гигант задумчиво почесал над усом, посмотрел на собеседника и пояснил – Это много. Никто особо не хочет рисковать за назначенную цену. По этому случаю открывают конкурс на место брокера… Я тебе помогу, Такеши Катана. За пятьдесят процентов от доходов первого года.
Биржа была, на первый взгляд, простой площадкой-агрегатором: собирала различные заказы деликатного свойства и выставляла на аукцион среди закрытой группы – брокеров. Получить место брокера было делом непростым, по словам здоровяка – проще изнасиловать ёжика. Выражение это подтвердило дядины слова о Сеиджи – человек с огромным опытом и интересной судьбой. Обычно, кандидат на место брокера вносил серьёзную залоговую сумму, и проверялся достаточно долгое время, иногда – годами. Но, в некоторых случаях биржа открывала "временное место" – на один, два заказа, с возможностью продления контракта, если новичок проявит себя. Для таких мест депозит был меньше в несколько раз и было достаточно пары рекомендаций. Сеиджи всё оформил и Такеши получил работу.
Спасибо, Сеиджи-сан! – Катана поклонился.
– Не стоит, у нас с тобой договор. – гигант покуривал трубку.
– Это рискованное вложение, но ты поверил в меня! Ты дал мне рекомендацию, оружие и внёс деньги.
Большой японец выпустил струйку дыма и внимательно посмотрел на Такеши. Затем сделал затяжку, выпустил замысловатой формы кольцо и, глядя на плывущий дым, сказал: – Такеши Катана, забудь все эти моральные кодексы и сентиментальные сопли. На этой работе, они – смертельная обуза. Я на тебе зарабатываю. Деньги на депозит и за оружие передал Акайо – твой дядя. И риск совсем не большой для такой прибыли – задание не из самых сложных, если всё правильно выстроить, то проблем избежите и обернётесь за день. С напарником тебе повезло, кстати, Такеши Катана, очень опытный. Он тебя и подстрахует, и мозги вправит. Знаменитый Реза Циник.
Реза был иранцем. Среднего роста, с бородой и лысый. В самой макушке поблёскивал на солнце рубин. Циник проследил за взглядом Такеши и, усмехнувшись, пояснил:
– В одной операции черепушку пробило, ну я и попросил костоправов инкрустировать. Мой талисман. – Он наклонился. – Видишь трещинка в виде буквы «Р» на персидском? Это имя моё такое – Реза. Реза-дереза.
– Реза де Реза? – переспросил Такеши – что-то Французское?
– А дэв его знает, это меня напарничек так называл, русский еврей.
Они сидели в кафешке с видом на порт. Реза, получил от биржи пакет с их заказом и должен был ввести его в курс дела. Иранец смотрел на японца, японец на иранца. Межнациональный обмен взглядами длился секунд тридцать. Затем Реза допил что-то из своей чашки, поставил её и, снова посмотрев собеседнику в глаза, выложил:
– Расклад такой! Ты, может и опытный боец, но в делах биржи – новичок и ни хрена не смыслишь. Заданий здесь простых не бывает! Дешёвые – запросто, а за простыми на биржу не идут. Этот заказ вообще – кошмар: вся якудза охотится за "посылкой". Поэтому, обговорим всё сразу – моя страховка стоит пятьдесят процентов твоей доли с этого дела. Я знаю, что половину у тебя берёт Сеиджи, старый прохиндей. Деньги передашь старику на той жёлтой шхуне – Циник кивнул в сторону рейда – если вернёшься конечно – Реза хохотнул.
– Я был во многих переделках, в большинстве из них с другой стороны были якудза. – Такеши холодно смотрел на напарника. – Какое задание?
Иран с Японией снова обменялись взглядами. Реза, не отведя взгляда, как-то спокойно и по-отечески запулил тираду:
– Катана, критически важно, чтобы ты осознал, что тебя окружает другой пласт мира, не тот где ты жил прежде. Чем скорее ты вникнешь в его законы, тем выше шансы выжить. А тебе, похоже, потребуется время. Так что, по сути, я продаю тебе время, которое ты можешь правильно инвестировать и выжить. – Иранец вздохнул и продолжил. – Ты думаешь якудза толпой ринутся нас искать и атаковать, с мечами и битами? Они разместили заказ на бирже, вот и все дела.
– Как?! – Такеши, недоверчиво смотрел на собеседника.
– Обычно. Они часто заказы размещают: на бирже хороший менеджмент – зарабатывают на всех сторонах конфликта. Дали хорошую цену, охотников было – тьма. Я взял заказ на правах старожила. Партнёр отличный – Сёма Семафор, ветеран.
– Ты взял "противоположный" заказ? – Катана пытался понять, что происходит – Зачем?
– Цена большая, шансы высокие – хороший заказ, конечно взял. – Реза Циник покрутил чашку и раздосадовано хмыкныв, добавил – даже план разработал – просто шедевр!
– Ты составил план нашей ликвидации? – японец удивлённо таращился на Циника.
– Разумеется, такие вещи разве без плана делаются? – он помолчал и продолжил – А потом пришлось отдать должок и дать тебе рекомендацию. После этого я не мог участвовать в этом деле с "той стороны", решил выбрать "эту". В деньгах потерял немало, так что, считай, ты мне компенсируешь. – иранец положил на стол планшет с информацией по заказу.
Такеши листая файл, задумчиво спросил: – А что с планом?
– Продал.
– Продал?!
– Я только что тебе это сказал. – Реза махнул рукой официанту.
– Кому? – Катана, кажется, начинал чувствовать изменения в окружающем мире – реальность казалась нелепой.
– Сёме Семафору – Реза взял у официанта бокал с соком.
– Сёме Семафору?! Тому, кто против нас?
– Я только что тебе это сказал. – Циник пил сок мелкими глотками. – И то, что я только что тебе сказал, я уже говорил, так что – завязывай повторять за мной.
Японец молчал несколько секунд ,и вдруг его осенило: – Я понял! Ты оставил в плане лазейку!
– Нет.
– Ну, ты, зная план, сможешь легко его обойти!
– Я же говорю – шедевр! Два дня было – поверь, я постарался: план надёжен и изящен как носорог. Ни скрыться, ни обмануть. – Иранец смотрел сквозь стакан с соком на солнце.
– Но зачем? – Такеши снова начал терять почву смысла под ногами.
– Деньги. Компенсировать потерю прибыльного заказа – Реза сверкнул улыбкой и рубином на макушке.
– И что делать?
– Ну, в моём плане есть вероятностный пункт, исход которого – очень вариабельная, многофакторная переменная. – Циник посмотрел на часы – И мы на неё повлияем.
– Вероятностный пункт? – Такеши и правда повторял за Циником. Тот поморщился и объяснил:
– Начиная со третьего пункта, план постоянно ветвится – в зависимости от развития ситуации.
– И какие первые два пункта?
– Выпить и выспаться.
Катана решил впустить эту нелепую, нереальную реальность, подружиться или, хотя бы, познакомиться с ней и её законами.
– Так что за «вероятностный пункт»?
Иранец широко и искренне улыбнулся и праздничным голосом ответил: – Прямое столкновение!
Старик на жёлтой шхуне внимательно посмотрел на Такеши, подошёл и рявкнул – С тебя двадцатка! Оказывается, Хидеки заплатил всего 120 тысяч – мизерная цена по меркам биржи. Из них сорок забирала биржа, и 80 делили исполнители. Реза Циник похлопал напарника по плечу – Не переживай, зато мы на половину твоей доли взяли два отличных катера и артиллерию – он показал на несколько зелёных ящиков. – Вот здесь – аналог Джавелина, точность хромает, но бабахает – даже круче оригинала.
Катана угрюмо покивал и спросил: – А ты чем вложился?
– Ну-у… вот, отличное дополнение – РПГ-7, классика на все времена! Два комплекта.
– Реза, такое на чёрном рынке по 100 долларов комплект!
– Да? – Иранец широко улыбнулся. – Выходит я с хорошей скидкой взял!
– С хорошей скидкой? Ты издеваешься?
– Конечно с хорошей – я их взял на сдачу от Джавелинов, а там оставалось долларов 120, не больше.
– То есть – ты нисколько не потратил из своей доли?
– Катана, мы ведь уже обсудили финансовую часть нашего проекта. Давай не циклись, надо готовиться. Ты забираешь «посылку» и привозишь в порт. Здесь территория, на которой биржа запрещает инциденты, так что проблем с доставкой в порт не будет.
Биржа предоставляла безопасный трансфер до острова. «Транспортных узлов» в этом регионе было пять. Циник выбрал «мокрый» вариант. Недалёко от Гонконга, в Южно-Китайском море была точка, с которой гидросамолёт забирал клиентов. Территория вокруг самолёта, обозначенная специальными буями, была «свободной от огня» – здесь запрещалось использовать огнестрельное оружие и всё такое. Лица, поднявшиеся на борт самолёта, считались неприкосновенными.
– По воде намного проще – все на виду, никаких сюрпризов. Нас они издалека бомбить не станут – должны удостовериться есть ли «посылка». Пару посудин потопим, может и оторвёмся. Нам только до буёв добраться.
Циник занялся подготовкой отхода, а Такеши поехал за посылкой. Сомнения убедительно выступали на трибуне его сознания – нужно отказываться и спрятаться. Ну и что с того, что как крыса, зато сестёр и мать будет кому кормить. А будет ли? Что он может, тем более в этой ситуации, долго ли сможет скрываться от якудзы? Да если и недолго, то всё равно дольше, чем умереть на этом задании.
Удивление на лице Хидеки сменилось презрением и спесью. Он усмехнулся:
– Что, Катана, подумал? Хочешь со мной? Слишком поздно – я предупреждал… – он взял бокал, налил в него виски и сел в низкое кресло – Я, конечно, могу попытаться поговорить с нужными людьми, но это будет стоить уже полмиллиона. – бывший сопредводитель клана посмотрел на Такеши и, вдруг, заметил, что тот совсем не выглядит виноватым и кающимся. – Ну, Катана, что скажешь? – спросил он требовательно.
– Я отправлюсь на остров, но платить за это не буду, ни полмиллиона, ни сто двадцать тысяч.
– Что?! – Хидеки привстал – Ты…
– Наоборот, я получу за это деньги. Собирайся – я отвезу тебя к самолёту, у тебя 10 минут.
– Я не поеду с тобой!!! – пожилой японец побагровел – Я позвоню и скажу, чтобы прислали другого, у меня ещё остались связи. Убирайся!
– Я уйду сам, связи свои лучше используй, чтобы выбраться отсюда живым – якудза уже сжимает кольцо. А неделя на эвакуацию, прописанная в контракте, заканчивается сегодня. Прощай. – Такеши пошёл к дверям.
– Жди меня в машине, я выйду через час! – Хидеки, несмотря на собеседника, пошёл в спальню.
– Я уеду через десять минут. Поедешь ты или нет – решай сам. – Катана закрыл дверь и, улыбаясь во весь лифт, спустился к машине.
Реза встретил их в той же кафешке. Выдал по пакету с одеждой и велел переодеться в уборной. На попытки клиента возразить иранец, улыбаясь и очень искренне сказал:
– Я тебя сам пристрелю, и доставлю на остров труп – за это дадут лишь пятьдесят процентов, но оно того стоит.
Хидеки сник и поплёлся в уборную. Через полчаса они были на катере. «Посылку» усадили в каюту, надели бронежилет и оставили бутылку виски на столе.
– Слушай, самурай, через час с порта пойдут куча лодок, катеров, шхун. Наша задача пройти в центре этой толпы и, как выйдем из залива, рвануть на север. Я пойду на втором катере. Чтобы нас не разнесло в общей массе лодок – сошвартуемся. Топлива – полный бак, плюс две канистры. Заправляться придётся на ходу.
– Так далеко идти до «транспортного узла»? – Катана волновался.
– Не особо. Но движки форсированные, идти придётся на полном газу – горючка будет уходить как в песок.
– А что за праздник у них сегодня? Почему столько лодок сразу?
– Мероприятие – усмехнулся иранец – что-то вроде приключенческих гонок с препятствиями и неплохими призовыми на финише.
– Твоя работа. – понял Такеши – Значит, мы пройдём незамеченными и уйдём «в закат», без всяких прямых столкновений?
– Ну… – Реза перегнулся через корму и что-то там рассматривал, затем разогнулся и повернулся к напарнику – это если им неизвестны наши катера.
У Катаны снова начался приступ новой, странной реальности – Циник, как они могут узнать на каких мы катерах? Мы же их только утром выбрали?
– Я продал информацию. – Реза честными глазами смотрел на Катану.
– Ты продал?! – внезапно у Такеши возник коммуникативный вакуум – он не мог подобрать слов, чтобы выразить своё удивление и несогласие, не понимая, что вообще можно сказать в такой ситуации.
Циник внимательно глядел на остолбеневшего японца.
– Катана, мы уже в деле, а ты всё ещё мыслями в карамельной стране. Ну и что, что они знают названия и номера наших катеров – их ещё отыскать надо в толчее. А за воротами порта они нас и так бы вычислили в два счёта. Так что, особо мы себе не навредили, а деньги пошли на организацию этого мероприятия. Давай, включайся, ниндзя! У тебя бельгийский P90, пулемёт Калашникова, два РПГ и 8 выстрелов к ним – бей с близкого расстояния, метров 20-25, не больше. На корме – двуствольный гарпун, когда войдём в «зону без огня» – он тебе пригодится. Вот акваланги – Реза взял один из трёх аппаратов, стоявших у борта – два вам, один – мне. Вот рация и гарнитура, проверяем и расходимся.
Столпотворение началось по сигналу зелёной ракетой, выпущенной с набережной. Лодки, яхты, катера, шхуны пошли пёстрым, светящимся потокам к выходу в залив Толо. Катера партнёров по безнадёжному предприятию, крепко сошвартованные специальными балками, представляли собой подобие катамарана. Конструкция превосходила большинство кишащих вокруг плавсредств по массе и размерам, и вальяжно шла, расталкивая нерасторопных, в самом центре всего этого карнавала. Лодок было много: моря лодок, озёра и океаны – от их огней на воде было светло как днём. С бортов мудрёно и весело переругивались. Внезапно гомон затих, и через несколько секунд волной прокатилось какое-то сообщение.
