Влада Юрьева
Сладкий, пряный, огнестрельный
Пролог
– Когда этот проклятый клоун доберется сюда, клянусь, я возьму этот нож и перережу ему глотку!
Для убедительности Антон схватил со стола большой нож для резки мяса и со свистом взмахнул им в воздухе. Нина знала, что это все пустые слова, неудачная шутка, но сердце невольно замирало от страха: слишком уж озлобленным был взгляд ее мужа, слишком резкими и яростными движения.
– Он еще даже не опаздывает, – робко напомнила Нина.
– А мне плевать, опаздывает он или нет! Нормальный артист должен прийти заранее, ему ж еще переодеться надо! А этот что? Припрется и будет сопли жевать!
– Не кричи так, ведь Гриша…
– Если бы не Гриша, я бы вообще свалил отсюда уже, – прервал ее Антон. – Навсегда!
Муж продолжил рассказывать все, что думает, даже не пытаясь понизить голос. Он винил Нину, клоуна и весь белый свет. Нина не слушала. За последний год она научилась очень четко отфильтровывать подобные тирады с его стороны, превращая их в белый шум.
Это не значит, что она была тихой, скромной или забитой. Когда позволяло настроение, Нина могла огрызнуться, да так, что Антон мигом закрывал рот. О скандалах в их семье знали все соседи вокруг – а может, и в соседних подъездах, акустике их дома позавидовал бы оперный театр. В дни, когда ссоры хотелось обоим, они были равными противниками, одинаково ненавидевшими друг друга.
А потом Нина выходила из кухни или спальни после такого скандала и обнаруживала, что сын Гриша опять забился под стол в своей комнате или под кровать. Он начал заикаться и часто болеть. Не нужно было быть психологом, чтобы понять, с чем это связано. Нина сто раз обещала себе сдерживаться и думать в первую очередь о нем, а потом срывалась. Антон провоцировал ее, и она не собиралась овцой прикидываться!
Сейчас она не чувствовала злобы. Только глубокую грусть, по-своему даже светлую. Она не могла понять, как их семья превратилась вот в это – мертвую любовь и запуганного ребенка.
А ведь как хорошо все начиналось! Антон любил ее, она – его. Трудностей хватало, но они справлялись. Они со дня свадьбы копили на собственную квартиру, это была общая цель, которая сплачивала их, как солдат на поле боя. Когда родился Гриша, желание обзавестись собственным гнездышком только усилилось. Они могли часами лежать, обнявшись, и обсуждать, как здорово все будет в их квартире.
Им ведь повезло! Возможность обзавестись жильем появилась гораздо раньше, чем они думали, квартира досталась им чуть ли не за полцены. Они были так счастливы тут первые месяцы… Они вложили в эти стены все, сделать ремонт уже не получалось, но квадратные метры перешли к ним со всеми вещами предыдущего владельца, так что жить было можно.
Сегодня их цель была почти достигнута. Они потихоньку отремонтировали обе комнаты и кухню, оставалось лишь закончить с коридором, и все, это тот идеальный дом из их полуночных разговоров!
Вот только Нина понимала, что такого дома уже не будет. Все изменилось, когда они поселились тут. Сперва исчезло взаимопонимание, потом последовали ссоры, которые становились все громче и яростнее. То ли они стали другими, то ли всегда были такими, сложно сказать, но что-то важное исчезло из их отношений.
– Как же я тебя ненавижу, – процедил сквозь сжатые зубы Антон.
Это были не пустые слова, впустую такими фразами только избалованные подростки бросаются. А перед ней стоял взрослый мужчина, которого она знала больше десяти лет, и просто называл вещи своими именами.
Раньше такое признание вызвало бы у Нины боль и гнев, а теперь только отозвалось гулким эхом в той пустоте, что поселилась в ее сердце. Сама она его не ненавидела, просто уже не любила. И устала. Им нужно было расстаться, чтобы не убить друг друга – и ради Гриши. Он-то ни в чем не виноват!
– Потерпи еще немного, – попросила она. – Ты ведь знаешь, что первое слушание по разводу будет через месяц. Давай решим дело как цивилизованные люди.
Ее спокойный тон повлиял на Антона. Он положил нож на место, отвел глаза.
– Первым слушанием не обойдется, – буркнул он. – Будут полгода мусолить, если не год!
– Зато потом все закончится. Навсегда.
Перспектива того, что ее семья будет официально уничтожена, больше не пугала Нину. И это придавало ей уверенности.
– Где этот чертов клоун? – в который раз спросил муж. – У меня через три часа назначена встреча!
– Он успеет.
Нина произнесла это уверенно, хотя на самом деле никакой уверенности не было. Она уже пожалела о том, что решила позвать артиста, чтобы поздравил Гришу с днем рождения. Сын ведь наверняка слышал их очередной скандал, возможно, он напуган и плачет. Ему этот клоун даром не нужен!
Но изначально ей казалось, что это хорошая идея. Гриша опять заболел, лежал с температурой и выглядел таким несчастным, что ей хотелось порадовать его. Несмотря на все ссоры родителей, он не должен связать свой праздник с болью и страхом.
Поэтому она накрыла стол, сама испекла торт, который дожидался своего часа в холодильнике. Главным событием праздника должен был стать клоун – Гриша их очень любил. День даже начинался хорошо, пока Антону не приспичило устроить скандал на пустом месте.
Лучшим доказательством того, что весь этот шум он поднял напрасно, стал звонок в дверь, прозвучавший за пять минут до назначенного времени.
– Видишь! – радостно улыбнулась Нина. – Вот и он!
– Наконец-то! Впускай его, пусть приступает, покончим с этим поскорее!
Нина лишь укоризненно покачала головой, но говорить ничего не стала. Сейчас им нужно изобразить счастливую пару – перед Гришей и перед этим клоуном, как бы иронично это ни звучало. А потом вернутся мысли о разводе и о будущем, которое когда-то казалось ей таким радужным.
Прежде чем открыть, она выглянула в глазок. На лестничной клетке стоял молодой человек интеллигентного вида, опрятный, одетый модно и дорого. Нина вздохнула с облегчением: в прошлом году, когда они вызывали Грише Деда Мороза, явился такой откровенный забулдыга, что они и близко его к ребенку не подпустили, а этот юноша мгновенно внушал доверие.
Нина открыла перед гостем дверь, впуская его в квартиру.
– Здравствуйте, – кивнул хозяйке молодой человек. – А где именинник? Обычно дети первыми прибегают!
– Он в постели, – вздохнула Нина. – Болеет…
– Сочувствую. Вы уверены, что ему это нужно?
– Конечно! Температура спала еще вчера и больше не поднималась, так что веселиться он сможет. У нас, понимаете, такая ситуация, что перерывы между болезнями все короче и застать их все труднее.
– Понимаю, – помрачнел артист. – Где я могу переодеться?
– Пойдемте на кухню, – предложила Нина, – я все покажу.
Чемодан, с которым пришел молодой человек, был на удивление массивным, так что о размере костюма оставалось только догадываться. Это нравилось Нине. Их гость производил впечатление того, кто сможет устроить Грише настоящий праздник.
Антон все еще сидел на кухне. Он зачем-то достал из пачки две сигареты и теперь нервно перебирал их. На приветствие артиста он не ответил.
– Долго это все? – только и спросил он.
– Я переоденусь минут за пять, нанесу грим, и можно начинать, – отозвался молодой человек. Тяжелый взгляд Антона и не слишком учтивое отношение его не смутили. Видно, он привык и не к такому. – Вы не могли бы закрыть шторы?
– Конечно, конечно! – Нина сама направилась к окну. Муж не сдвинулся с места, всем своим видом выражая враждебность. – Антон, ты пока можешь покурить на лестнице!
– Разогнался! – фыркнул Антон. – Пока здесь посторонний, я с него глаз не спущу! Ты что, не читала новости про всех этих домушников? Притворяются артистами, а сами в карман дорогие вещи тянут, стоит только отвернуться!
– Антон! Это же хамство!
– Ничего страшного, – заверил ее молодой человек. – Полагаю, мы в такое время живем, что без подозрительности уже не обойтись. Я к этому спокойно отношусь. Уверяю, я ничего лишнего с собой не прихвачу.
– Проверим!
Нина опасений мужа не разделяла. Она всегда хорошо разбиралась в людях, доверяла своей интуиции. Молодой человек, стоящий перед ними, был вежливым, улыбчивым и спокойным. Идеальный артист для работы с детьми! Ну какой из него вор?
Когда окно было завешено шторами, а дверь – закрыта, молодой человек поставил на стол чемодан и открыл его. Нина спохватилась, понимая, что нужно выйти, все-таки переодеваться мужчина будет! Если Антон хочет изображать тут параноика, это его право, она не собиралась уподобляться ему.
Вот только ее вежливость не понадобилась. Быстро и уверенно, все с тем же доброжелательным выражением лица, молодой человек достал из чемодана пистолет с глушителем и выстрелил в голову Антона.
С такого расстояния и новичок бы не промазал, а движения указывали, что новичком этот мужчина не был. Кровь брызнула во все стороны, темные капли дождем пролились на светлую плитку, на посуду, предназначенную для семейных обедов, на безделушки, привезенные из разных стран, на бежевые шторы и холодильник с магнитиками; на все, что было нормальным, уютным и семейным. А еще – на лицо Нины, и алые капли были такими горячими, что, казалось, они вот-вот прожгут ее кожу.
Антон не издал ни звука. Он медленно и грузно повалился на пол, и она не успела увидеть, что осталось от его лица. Наверное, это было к лучшему.
Сама Нина не могла ни двинуться, ни закричать от охватившего ее ужаса. Она четко понимала, что этот кошмар заперт здесь вместе с ней. Соседям нечего слышать, хлопок выстрела прозвучал слишком тихо, а задернутые шторы надежно скрывали от мира то, что кухня залита кровью.
Молодой человек улыбнулся, словно ничего особенного и не произошло. Нина просто стояла перед ним, остолбеневшая, и единственным движением с ее стороны была крупная дрожь, сотрясавшая ее тело. Она думала не о муже, а о том, что в соседней комнате лежит ее сын.
– Ты из тихих? – с показным любопытством поинтересовался убийца. – Это хорошо. Терпеть не могу истеричек. Теперь садись, тебе так будет удобней. Нам предстоит очень серьезный разговор.
Глава 1.
Центр мира
Алексею Петровичу Тронову казалось, что он стоит у финальной черты – и чувство это было неприятным. Раньше, в юности, он радовался таким ситуациям. Конец представлялся всего лишь возможностью для нового начала. Он жил так активно, быстро и ярко, что у него просто не было времени на уныние. Теперь же за этой новой чертой его ждала пустыня без возможностей и перспектив. Он всегда стремился только вверх, не позволял себе даже повторяться. Но после его нынешнего проекта он не представлял, за что взяться. Что вообще может быть более значимым? И имеет ли он на это право после того, как сдался, а не добился желаемого результата?
Его жена умерла больше пяти лет назад. Это было настолько дико и неожиданно, что поначалу Алексей не знал, как реагировать. Не было ни предупреждений, ни предпосылок, он ушел утром, когда она спала, а вернулся уже к трупу. Его даже обвинили в этом! Ненадолго, но все же… Потом объявили ее смерть самоубийством.
Но Алексей был уверен, что это не так. Он слишком хорошо знал свою жену. Это не было простой интуицией, он, психолог с мировым именем, мог определить склонность к суициду, Стелла была не из тех, что добровольно выберет смерть. Однако при этом у него не было никаких догадок о том, что же произошло на самом деле. Он нанимал лучших сыщиков, детективов и экспертов, но вынужден был наблюдать за их бессилием.
Он разочаровался в них. Что полицейские, что частные сыщики… Все они используют одни и те же методы, ходят по кругу! Иногда это помогает, но стоит только произойти чему-то из ряда вон выходящему, как смерть его жены, и они оказываются беспомощны. Что тогда остается, принять это?
Тронов не готов был принять. Он начал воспринимать детективные способности как некий особый дар, с которым можно только родиться. Если этот дар не развивать, он просто уснет, погребенный под другими навыками. Вот и получается, что те, кто действительно мог бы находить ответы, даже не думают об этом.
Он решил проверить свою теорию. Алексей отдал несколько лет своей жизни разработке специального теста, выявляющего первичные детективные способности. Потом тест был размещен в Интернете, и тех, кто показал высокий результат, Тронов приглашал на собеседование, а потом и в команду участников.
Набрав семь добровольцев, он запустил первый этап проекта. Дал им дело, которое полиция признала «глухарем», обеспечил всеми необходимыми ресурсами. Он был уверен, что ситуация под контролем и никакой опасности нет!
Однако контроль долго не продержался. Дело, на первый взгляд казавшееся абсолютно безобидным, было лишь верхушкой айсберга. С одной стороны, Алексей был рад этому, потому что непредвиденные обстоятельства позволяли выявить удивительные грани человеческой природы. С другой – на улаживание всех организационных вопросов требовались большие деньги, а его состояние, пусть и далеко не скромное, было ограниченно.
И все же Тронов хотел продолжать. Его подопечным удалось найти опасного убийцу, о существовании которого никто даже не подозревал! Алексей знал, что не должен останавливаться. Но для второго этапа ему пришлось искать инвесторов, а они наукой не интересовались, им нужен был доход. Так психологический эксперимент превратился в реалити-шоу.
Сначала его показали на закрытом интернет-ресурсе, доступном только по предварительной оплате. Но проект оказался настолько популярным, что инвесторы рвались развивать дело. Третий этап лишь подтвердил интерес со стороны широкой аудитории, а на четвертом к игре подключился известный медийный магнат, и шоу вышло на телевизионные экраны.
Уже тогда у Тронова появилось чувство тревоги, которое он старательно подавлял. Он видел, что люди, готовые к участию, продолжают появляться, многие возвращаются в проект сезон за сезоном, а главное, они помогают тем, кого никто не мог спасти. Поэтому его беспокойство отошло на второй план, он вел исследования, помогал участникам.
Он слишком увлекся, стал слишком активно убеждать себя, что все в порядке, и проглядел опасность, таившуюся прямо перед ним. Медийный магнат оказался вовсе не другом и единомышленником. Рядом с ним находился настоящий псих, а Алексей, отдавший психологии всю жизнь, даже не заподозрил этого, пока не стало слишком поздно.
Стараниями этого инвестора пятый этап из расследования превратился в шоу смерти. Медийный магнат собирался показать гибель всех участников – не в открытом доступе, конечно, а на специальном ресурсе, но ведь исход это не меняло. Два человека не выжили, остальным удалось спастись, но своей заслуги Алексей Тронов в этом не видел.
С его стороны шли одни ошибки. Он подвергал жизни людей опасности, он увлекся одним лишь исследованием и потерял хватку. А ради чего все это? Он ведь ни на шаг не приблизился к пониманию, кто может стать идеальным детективом!
Пять этапов его проекта принесли много хорошего, но сейчас он не мог не думать об ошибках и проблемах, возникших за это время. Степан, его ассистент, работавший с ним много лет, чуть не погиб на втором этапе, и хоть его помощник, за такой срок уже ставший другом, не стал увольняться, возвращаться к расследованиям он категорически отказался.
Может, нужно было остановиться уже тогда? Задуматься и понять, что это дорога в пустоту? Но нет, Алексей был слишком упрям, чтобы сдаться так легко, когда все обстоятельства способствовали продолжению!
Он пригласил в проект свою давнюю знакомую. Лю Ланфен тоже была психологом и тоже многого добилась в карьере. Однако после смерти мужа она переживала личный кризис, перестала интересоваться жизнью, и Тронов был уверен, что помогает ей. Ланфен нужна была встряска, она сама признавала это, соглашаясь сопровождать участников на третьем этапе.
Но и там все пошло не по плану. Дело было даже не в том, что снова появилась неожиданная угроза. Все оказалось намного серьезней: Ланфен сблизилась с одним из участников проекта. А она легкомыслием не отличалась, до этого в ее жизни был только один мужчина – муж. Больше она ни на кого внимания не обращала, хотя ее красота привлекала многих. Но для того, чтобы завладеть вниманием Ланфен, требовался кто-то особенный.
Увы, этим «особенным» оказался серийный убийца по кличке Гробовщик, пробравшийся на проект под чужим именем. Гробовщик был давно известен полиции своей жестокостью, профессионализмом и неуловимостью. Он вел охоту только на преступников, просто потому, что убивать обычных людей ему было слишком скучно, каждая его жертва должна была отличаться такой же силой, как и он. Это, конечно, не извиняло его – наоборот, делало более опасным.
Ланфен оказалась поймана в зачарованный круг. Она прекрасно понимала, что Гробовщик – преступник, что она должна испытывать к нему лишь презрение. А она любила. И он, пожалуй, тоже, потому что убийца без лица и имени возвращался к ней снова и снова, впервые в жизни рискуя свободой. Он не собирался переубеждать Ланфен и уважал ее сомнения. Каждый раз он позволял ей связаться с полицией при его визите – или лишал ее такой возможности, чтобы ее совесть была чиста. Он не рассказывал ей о своих преступлениях и планах, но и не давал остановить себя.
На четвертый этап расследования Ланфен вернулась только с надеждой на то, что он снова появится там. Она не говорила об этом, Алексей не спрашивал, но оба знали правду. Гробовщик действительно появился, чтобы защитить ее, когда возникла угроза ее жизни. Ланфен, понимая, как сильно эти чувства связывают ее, попыталась избавиться от них. Вместе с участниками она отправилась в Италию на пятый этап проекта, потому что была уверена, что там Гробовщик не появится. Просчиталась. Он снова спрятался под чужим ликом и был ближе, чем она могла представить.
Она окончательно запуталась, поэтому об участии в шестом этапе и речи не шло. Ланфен до весны уехала в Англию, к своей дочери, чтобы оправиться и привести мысли в порядок.
В сухом остатке все указывало на то, что проект нужно закрывать. Алексей лишился ключевого инвестора, талантливого куратора, а главное, убежденности в том, что он делает что-то важное и правильное.
Теперь он стоял перед большим окном своего московского офиса, глядя на укутанный туманом город. Погода словно копировала его настроение, идеально отражая то, что творилось у него в душе. Он знал, что проект нужно ликвидировать, уничтожить раз и навсегда. Он ждал, когда появится долгожданная решимость сделать это.
Зазвенел телефон, стоящий на столе, заставляя Алексея отвернуться от серого пейзажа за окном. Он был недостаточно подавлен, чтобы отгородиться от внешнего мира, поэтому ответил сразу.
– Да?
В трубке звучал голос Степана, его ассистента, который продолжал вести все офисные дела.
– Алексей Петрович, к вам гостья.
Это было неожиданно. Тронов никого не ожидал, а без договоренности и приглашения почти никто к нему не являлся. Такое позволялось только участникам проекта, но их Степан знал и представил бы по имени. А тут – гостья!
– Кто именно? – уточнил Алексей.
– Представилась Ариной Вержининой. Она предупредила, что никакой договоренности о встрече у вас не было, и готова заехать позже, если вам сейчас неудобно.
Имя было знакомо Тронову, но он никак не мог вспомнить, где слышал его раньше. В принципе он мог бы отказать, и сама гостья давала ему возможность для этого. Но он не хотел. Что было у него в альтернативе? Разглядывание городской серости за окном?
– Степан, проводи ее, пожалуйста. У меня есть время.
Долго ждать не пришлось; в его кабинет гостья зашла одна, без Степана.
На вид ей было лет сорок – сорок пять, и выглядела она великолепно, ухоженность и стиль прослеживались во всем. Женщина была среднего роста, но казалась высокой за счет осанки. Девичьей стройностью она уже не отличалась, однако держала себя в отличной форме. Вокруг миловидного лица вились золотистые локоны, доходившие до плеч; светлый оттенок ее глаз цвета ясного неба подчеркивала безупречная фарфоровая кожа. Женщина была одета сдержанно: в кремовый деловой костюм, с минимумом украшений, но одни лишь часы на ее руке стоили больше, чем воз золотых побрякушек массового производства.
Алексей не сомневался, что лично они не общались никогда, он бы запомнил. Но и совсем незнакомым ее лицо не было, он определенно видел эту женщину то ли на страницах журналов, то ли на телеэкране.
– Присаживайтесь, прошу. – Тронов кивнул на гостевое кресло перед своим столом. – Я могу вам что-нибудь предложить?
– Если есть зеленый чай, буду признательна, – кивнула женщина.
– Степан, будь добр. – Алексей перевел взгляд на своего ассистента, стоящего у двери. – Мне – как обычно.
Степан еле заметно улыбнулся и скрылся, оставив их наедине.
Гостья выглядела невозмутимой и уверенной, в ее взгляде не было ни намека на беспокойство. Тронов не сомневался, что она пришла к нему не за помощью.
Женщина подалась вперед, протягивая ему руку; движение было уверенным, почти как у мужчины. Тронов пожал ее. Его гостья не притворялась, она действительно привыкла вести бизнес и умела это делать.
– Мое имя, уверена, вам уже сообщили, – сказала гостья. – Я о вас тоже много читала и слышала, так что тратить время на долгое знакомство не вижу смысла. Могу я называть вас просто Алексей, без отчества? Мне кажется, это допустимо, ведь мы почти ровесники!
Тронов не сомневался, что между ними минимум десять лет разницы, но все же кивнул. Она интриговала его.
– Хорошо, – продолжила женщина. – Вы можете звать меня просто Арина, конечно, я отчество вообще не выношу. Оно меня старит. Я пришла поговорить о вашем проекте.
– О каком? – уточнил Тронов, хотя уже знал, о чем речь. – Я вовлечен во многое.
– Не сомневаюсь, и все же смею предположить, что это детективное шоу имеет для вас особое значение. Я пришла поговорить о нем: я хочу инвестировать в этот проект.
– Не получится, – покачал головой Алексей. – Шоу больше не будет. Проект завершен.
Даже говорить это было трудно – но нужно. Он не сомневался, что поступает правильно.
Арина его мнение не разделяла. Первым чувством, мелькнувшим в ее голубых глазах, было сожаление.
– Как же так? Как только я нашла деньги, чтобы присоединиться к этому, вы решили выйти из игры?
– В том-то и дело, что это перестало быть игрой.
– Из-за Игната Костора?
Упоминание имени бывшего инвестора заставило Тронова поморщиться.
– Да, из-за него в том числе, но не только. Погибли люди. Случаи насилия и смерти были связаны с проектом и раньше. Пришла пора остановиться.
Многие женщины, известные Тронову, даже из мира бизнеса, смутились бы перед такой непреклонностью. Арина Вержинина и бровью не повела.
– Алексей, я считаю, что вы не правы.
Она умела интриговать.
– Неужели?
– Именно так. Мой собственный бизнес связан с тем, что называют легкомыслием. Я владею сетью салонов красоты и косметических магазинов. Долгое время я работала только над тем, чтобы раскрутить все это, организовать нормальную работу, закрепиться на рынке. Когда тебе тяжело, ни о чем другом не думаешь. Но рискну сказать, что тряски в моей карьере закончились лет десять назад. Пришла стабильность, а с ней и насыщение. Мне захотелось не только брать что-то у мира, но и давать ему что-то взамен. Настоящее, серьезное! Конечно, сначала я занялась благотворительностью, я и теперь ею занимаюсь. Но я поняла, что благотворительности мне тоже мало.
Она не устраивала перед ним представление, она действительно говорила то, что думала. Вряд ли Арина заводила подобные разговоры со многими, и хотя Тронов пока не до конца понимал, к чему она ведет, он не собирался прерывать ее.
– В прошлом году я узнала про ваш проект, – продолжила Арина. – Узнала случайно, тогда о нем много говорили. Но дальнейший мой интерес стал уже осознанным. В моем круге общения считали, что то, чем вы занимаетесь, отвратительно. Меня не волнует чужое мнение, я должна составить свое. Я познакомилась с этим экспериментом подробней – и я была в восторге. Не от реалити как такового, меня подобные вещи не забавляют. Меня поразила суть, которая скрывается за этим реалити! Это некая попытка восстановить справедливость, если угодно. Пусть другие видят мишуру, монтаж и представление. Я видела то, что вы делаете невозможные вещи. Я видела, во что превращаются люди на этом проекте! Это, верьте или нет, повлияло на меня больше, чем любая благотворительность.
То, о чем она говорила, и было первоначальной целью его эксперимента. Тронов не ожидал, что кто-то поймет это лишь по реалити-шоу, и теперь был приятно поражен.
– Я не думал, что это будет заметно, – признал он.
– Это и не было заметно большинству. Нестрашно. Большинство и не думает о высоких целях и мотивах, им нужна развлекуха. Зачем вам одобрение толпы? Вы делали нечто значимое на глобальном уровне! Чем больше я узнавала про шоу, тем больше мне хотелось примкнуть к этому, стать частью проекта. У меня есть деньги! Сейчас я живу одна и, по правде говоря, у меня больше, чем мне нужно. Но я не рассматриваю это как новую благотворительность. Я прекрасно знаю, что ваши инвесторы получают хороший доход. Мне было страшновато присоединиться к этому, я все продумывала… как оказалось, слишком долго.
– Что вы имеете в виду?
– Когда я собралась с духом и готова была предоставить бизнес-предложение, я узнала, что к проекту примкнул Игнат Костор, – пояснила Арина. – Для меня это было как красный свет. Конечно, я понятия не имела тогда, что он такой урод. Но он мне не нравился никогда, мне рядом с ним было неуютно. Я поняла, что не смогу работать с таким человеком, даже не пересекаясь с ним напрямую. Я продолжила наблюдать за шоу как зритель. Но этим летом Костор умер… Преграда ушла, место освободилось. И вот я здесь.
– Мне очень жаль, но…
– Не нужно этого делать, – прервала его гостья. – Простите мою бестактность. Если вы закрываете проект из-за Костора, это огромная ошибка! Вы позволяете действиям этого психа перечеркнуть все хорошее, что дал ваш эксперимент!
– Дело не только в нем, – вздохнул Алексей. – Хотя в нем – в первую очередь. Я создал некое явление, которое помогает людям вроде Костора развлекаться…
– Не искажайте. То, что создали вы, спасает жизни. Даже если брать того же Костора… Кто бы узнал, что он творит, если бы не ваш проект? Участники не были его первыми жертвами и наверняка не планировались как последние! Но его остановили они – и вы. А раньше никто к такому и близко не подходил! По-моему, одного этого достаточно, чтобы продолжить.
– Дело не только в Игнате Косторе. На проекте случались разные… инциденты. Они заставили меня понять, что я взял в свои руки слишком большую власть.
– Они заставили вас так подумать. Нельзя понять то, что не является правдой. Вы создали проект – но остальное зависит не только от вас, Алексей. Многие люди теперь вовлечены в это. И как при любом организованном процессе, не все идет гладко. Помню, лет пятнадцать назад, когда мой бизнес стремительно развивался, я назначила директором одного из салонов мою старую знакомую, можно сказать, приятельницу. Я думала, что дружеские отношения между нами побудят ее работать лучше. Как бы не так! Она решила, что ей все позволено, потому что мы подруги, и я была вынуждена ее уволить. Для нее, уверенной в собственной неприкасаемости, это стало серьезным ударом. В тот же вечер она напилась, села пьяная за руль и разбилась насмерть. Но я не считаю, что я виновата в ее смерти или это делает мой бизнес хуже. У меня тогда и в мыслях не было закрывать салон, хотя радости от ее смерти я не испытывала, смириться было тяжело. Нужно разделять собственные чувства и объективные факты – поверить не могу, что я говорю это психологу вашего уровня!
Тронов тоже поверить не мог. Потому что она говорила правильные вещи, о которых он знал, но почему-то не вспоминал. Он действительно поддался жалости к себе, забыл о том, что важно… Исследователь должен быть отстраненным, а у него не получилось.
– Любой проект может привести к негативным результатам, – согласился он. – Но в моей власти убрать его, чтобы этих результатов не было.
– Да, но прежде подумайте, от чего больше негатива: от вашего проекта или от его отсутствия? Из-за истории с Игнатом Костором погибли несколько человек, но если бы вы не выявили, кто он на самом деле, жертв было бы больше. К тому же уже сейчас, после пяти этапов, я, человек со стороны, могу вам назвать больше причин оставить проект, чем закрыть его.
– Неужели? – удивился Тронов.
– Легко. Первая и самая очевидная – это уголовные дела, которые вы раскрыли. Вторая – развитие ваших участников. Многие из них были несчастны до того, как пришли на проект… а здесь они обрели себя! Я слышала, даже семейные пары образовались. Это правда?
– Да, но к проекту это не относится.
– То есть смерти относятся, а жизни – нет? – засмеялась Арина. – Вы принижаете свой труд! Третья причина – работа полиции. Они вас жутко не любят, это факт, но теперь им приходится работать еще усерднее, чтобы широкая аудитория не считала их менее способными, чем ваши участники. Мне продолжать? Я могу!
– Не сомневаюсь, но все же не нужно…
Она побеждала. Тронов не собирался показывать ей это, но в глубине души уже чувствовал, как ее аргументы приживаются, пускают корни. Он застрял в ловушке негатива и самобичевания – а она показала ему выход. Но это не значило, что он готов был сразу же изменить свое мнение.
– Я не готовился к шестому этапу, – сообщил он. – Я столько думал о том, что его не будет, что теперь не знаю, с чего начать! Без Костора нарушилась вся организация шоу.
– Так мы ее восстановим! – Арина достала из сумочки файл. – Я ведь говорила, что решилась прийти к вам только после того, как проработала детальное бизнес-предложение. Игнат Костор – не единственный, у кого есть деньги и связи. Насколько я знаю, из крупных инвесторов остался еще Александр Армейцев, есть и другие, готовые передать менее значимые, но все же крупные суммы. Мы закроем пробел. Проект существовал до Костора и будет существовать после него.
Она знала, о чем говорит – Тронов понимал это, просматривая принесенные ею бумаги. В некотором смысле Арина все проработала даже детальней, чем Костор. Она правильно заметила и про других инвесторов, в них недостатка не было, Алексей просто закрыл на них глаза из-за собственной душевной усталости.
– С участниками тоже проблем не будет. Ведь многие же возвращаются в проект? – спросила Арина.
– Да, но не все.
– А все и не нужны – с новичками даже интересней! Я знаю, что ваш тест все еще размещен в Интернете, я нашла его. При желании вы наберете новых участников за неделю.
