Влада Николаевна Gallery_Holik
Айрон vs Мейрона
Скай Эванс – тёмная луна, если на работе Рэй был Солнцем, то Скай стал его полной противоположностью. Холодная натура парня иногда находила выход только в ночные смены, когда его силуэт почти сливался с ночной гладью и, наверное, в этом было что-то поистине притягательное. То, чем Рэй всегда восхищался, наблюдая за подобными изменениями.
Скай Эванс – его жизнь. И как бы странно это не звучало, но Рэй впервые в жизни пожалел о том, что встретил Ская так поздно. Глупо отрицать, что до этого его жизнь была второсортным ужастиком, но сейчас в ней наконец-то появился персонаж, возможно, для кого-то и второстепенный, не заметный, без каких-либо ролей, но для него главный и единственный. И Рэй правда боялся в один момент его потерять. Если он сделает выбор между двух сущностей не в его пользу? Невыносимо.
Жёлтый (болезнь и помешательство)
И этот день, которого он так боялся настал так внезапно, что его сознание не сразу пробудилось после суточного сна, когда на его порог заявился запыхавшийся Скай, продрогшими руками натягивая рукава толстовки. На бледной коже еле заметными узорами среди всех татуировок на чёрном фоне расцвёл маленький лепесточек мяты, а под ним тоненькой каллиграфией написано его имя. Абсурдность ситуации заключалась не только в том, что носители не могли носить на теле имена своих истинных, но и в том, что руки Рэя тоже были покрыты красным. Аномальные. Такого в природе никогда не существовало и грозило тем, что все люди просто вычеркнут вас из списка за то, что оба остались живы. Иметь возможность дотронуться до своего соулмейта была непостижимой роскошью для других, поэтому многие стремились всеми способами заиметь эту возможность. А сейчас, стоя перед бледным парнем, перед своим истинным, Рэй боялся поверить в то, что это всё реально. Возможно, он всё ещё спал и это лишь фантазия его непроснувшегося мозга, но слишком ледяными были запястья Ская и его голос. Скай хотел что-то сказать, но почти упал на колени перед парнем, когда осознал, что больше не владел свои голосом, оставаясь лишь в голове своего соулмейта.
После той встречи Скай закрылся в себе ещё больше, постепенно свыкаясь с тем, что больше никогда не сможет услышать свой голос, единственным человеком, который мог его слышать оставался только Рэй. Он практически не отходил от него, окончательно срывая маску лжи, а потом просто залечивал созданные Скаем раны, до которых он никогда и никому не позволял касаться. Солнце любят все без исключения, боясь темноты, поют ему оды, любуются, оно дарит своё тепло всем, но нет никого, кто полюбил бы ответ. Скай боялся узнать Рэя поближе, испачкать его, а оказалось, что за всей этой маской скрывался человек, сам нуждающийся в помощи. И он пел, каждый день, ловя искренний счастливый взгляд, потому что он пел только лично для него.
– Прекрати со мной так поступать, открой правду, которая разрывает тебя изнутри. Открой свои глаза, что ты видишь?
~Я вижу тебя~
Они оба стали заложниками своих судеб, одинаковые с самого их рождения. Дар, который был дан Рэю свыше, нужен был для того, чтобы среди многочисленной толпы серых людей заметить его, не пропустить метки, одна из которых недавно исчезла с шеи Ская. Он сделал выбор. И Рэю тяжело было понимать, что если бы тогда он не познакомился с Скаем, всё бы могло закончиться очень драматично, без сюжетных изысков и счастливого продолжения. Их жизнь нельзя назвать прекрасной только потому, что многие препятствия и зависть от других будут преследовать их до конца жизни, даже не смотря на то, что их символы изображены на запястьях друг друга. Маленькая луна не чёрном небосводе, которую Рэй всегда осторожно целовал, наслаждаясь живыми прикосновениями. К Скаю так и не вернулся его голос, только в сознании парня он звучал отголосками, но для выражения их чувств не требовались слова, хватало лишь ощущений. Маски давно разбились вдребезги, раскрывая их настоящих. Обнажённых в своих желаниях. Лунные блики нежно скользили по двум хрупким телам, рисуя на коже какие-то свои особо изысканные метки, которые навсегда скрепили обе души.
– Эти метки так похожи на розы, мои любимые цветы. Ты такой до невозможности красивый сейчас, открытый, – Скай резко изогнулся дугой от слов, устремляя взгляд чёрных глаз в бездонную пропасть карих глаз напротив. Они горели, пылали желанием запечатлеть этот образ навеки и исцарапать кожу в порыве страсти. Слишком. – Ты моё лучшее творение.
~Твой голос всегда будет со мной~
~Ты ведь веришь мне? ~
Скай Эванс – его трёхцветный кот. Такой разный, со своими ранами и мнением, со своей сложной жизнью, в которой он смог остаться собой. Рэй лишь вселил в него свет, зажёг небольшую лампочку в его сердце, даря свет, а сам теряя его.
Рэй Тенор – его воздух, без которого Скай не может дышать. Он так устал кашлять кровью от мерзости этого мира, что практически за время своей жизни забыл, какого это быть любимым. Если раньше ты привыкал к тому, что тебя били ботинками, обтирали об тебя ноги, то ласка приравнивалась к жесту, убивавшему бдительность. Открыть сердце и довериться людям всегда страшно.
Скай Эванс – его голос, лёгкий и будоражащий сознание, а в какие-то моменты и вовсе усыпляющий.
Рэй Тенор – его безумный наркотик. И Скаю абсолютно всё равно, что скажут другие на их аномальную связь, какие проклятья буду сыпать в их сторону, главное, что они есть друг у друга. Носители, которые могут видеть друг друга, слышать и касаться, разве это нельзя посчитать везением? Рэй солжет, если скажет, что не рад тому, что его истинным оказался именно Скай, такой же чудной, как и он в этом мире красных соулмейтов.
В конце концов ты расцветешь после всех испытаний.
Научи меня умирать и возрождаться словно феникс; научи дышать едким воздухом городов, прожигая до хриплых вздохов лёгкие; научи видеть бескрайнее небо над головой, уходящее за поросшие тьмой могучие скалы.
– Я научу тебя, Скай. Только постарайся не теряться.
Падать всегда больно. Нас научила этому жизнь в ранние годы детства, когда ещё маленькими учились необходимым навыкам, силе воли: вставать, превозмогая боль, отряхивать ладошки, снова и снова пытаться. Сдирая колени, Скай пропитывал свою душу насквозь звёздными лучами, неловко мазал испачканными руками по скулам и, отдаваясь своим собственным ощущениям, на пару с таким же безумцем Рэем Тенором приобретал крылья. Заливисто смеялся каждый раз, когда Рэй ронял баллончики с красками под очередной мостовой Айрона, и нежно скользил сухими губами по холодной щеке юноши, который научил его жизни простого уличного безумца, не заботящегося ни о работе, ни об обычных рутинных делах. Скай большую часть своей жизни прожил взаперти офисных стен, словно в клетке, отчаянно бился, чтобы освободиться, ломал костяшки пальцев вновь и вновь, но просто не мог покинуть это место. Наверное, он слишком устал от всего, чтобы пытаться. Но Рэй Тенор как-то неожиданно ворвался в жизнь парня, случайно встретив того сидящего на улице. Локти были ободраны, одежда трещала по швам, но неизменной оставалась улыбка, которая сияла для парня и по сей день. Простого парня, мир которого был переполнен изысками красок, дикий и свободный, не тонущий под общественной гнилью. Пожалуй, благодаря ему Скай снова полюбил этот мир, новый и неизведанный, в котором больше не представлял жизни без него.
И первым он скажет, что опять живёт,
Как будто снова открыл глаза на мир.
Хоть он и не слышит себя, но с ним его верная путеводная нить.
Шрамы на сердце почти затянулись, оставляя после себя лёгкое чувство невесомости, воспоминания влажных поцелуев на коже, ярких, пронизанных тонкой нитью свободы. Искренних улыбок наутро под лучами восходящего солнца и дикого желания навечно впитаться под кожу возлюбленного, потечь по кровяным сосудам прямиком в сердце. И Рэй осторожно очерчивал подушечками пальцев каждую венку под анемичной кожей, надеясь затянуть старые рубцы его прошлой жизни и нарисовать новую.
Изысканную историю, обходящую мир забвения и идущую по разным полюсам их судеб, которая обязательно закончится на счастливых финалах одиноких жизней. И Скай отчаянно желал стать главным героем всего этого.
– Попрощайся с прошлым, Скай. С этого дня мы разукрашиваем нашу историю новыми красками, в которой мы остаёмся свободными.