Влад Михайлов
По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ». Том 1. Книга 8 «Черта» – шедевр лагерной классики
Смена ещё не закончилась, когда у нас на этаже появился вышедший накануне в отпуск самый молодой каменщик нашей бригады, вечно хамоватый и задиристый в общении с незнакомыми и малознакомыми людьми Валерка. Родом он был из какой-то ничем не примечательной деревни, высокий ростом, крепковатый, смугловатый брюнет, с незамысловато утюговатыми чертами лица. На самом деле, по этим чертам сразу было видно, что парень-то этот не злой, и гораздо сообразительнее и благоразумнее, чем могло бы показаться по его повседневному обычному поведению, но все, ведь, мы на собственном житейском опыте очень хорошо знаем, что главное в человеке не его внешний вид, и даже не совершаемые им конкретные судьбоносные поступки. Главное в человеке – произносимые им слова в определённом сочетании голосовых интонаций с жестами рук и прочими манерами телесного самовыражения. И служил-то, к тому же, Валерка на флоте, что не только подтверждало мои предположения о реальном уровне его умственных способностей, но и, вероятнее всего, способствовало укреплению физических данных и вырабатыванию практических навыков решения любых вопросов путём безбашенных наскоков и безрассудной лихости. Поэтому с первого же дня работы в бригаде я понял, что конфликтные ситуации с этим человеком неизбежны, и чем они для нас с ним закончатся, одному лишь Господу Богу известно.
Первая стычка произошла, когда наших каменщиков перекинули на отделку кафельной плиткой туалетно-душевого помещения в уже достроенном соседнем здании. Мы все сгрудились в узком коридоре. Моя позиция была ближней к выходу, чтобы я мог беспрепятственно подносить с улицы раствор и плитку в случае необходимости. Когда опытнейший наш бригадир (а навык не только работы каменщика, или плиточника, но и опыт экономии стройматериалов у него был огромный, он запросто мог пропустить рядов пять кирпича при возведении многоэтажного здания, так чтобы никто в приёмной комиссии при сдаче объекта ничего такого даже и не заподозрил бы), и в этот раз, решив не расходовать зря по низу три ряда цветной плитки, а ограничиться двумя, досыпав на пол щебёнки, а лишний ряд тихо реквизировав на собственные нужды, дал команду быстро натаскать щебёнки и залить пол новым тонким слоем бетона, Валерка оглянулся на меня и неожиданно вдруг, прикрикнул:
«Эй! Ну, чего стоишь?! Бегом тащи щебёнку!»
«Что значит „эй“, и что значит „бегом тащи“? – удивлённо возмутился я, – Если тебе надо бегом, ты и беги! Тоже мне, командир нашёлся! „Эй“… „Бегом“… Ты чего, „в жопу дембель“ что ли?»
По сути, конечно же, согласно всем формальным и не формальным штатным раскладам, разнорабочим здесь был только я, но, в то же время, отдуваться одному за всех, при осуществлении выходящих за рамки проекта небольших поправок, мастерски вносимых в него в своих личных стяжательских интересах бригадиром, а тем более ещё и подчиняться при этом какому-то чересчур нагло ведущему себя Валерке, никакого желания у меня не было.
Он выпрямился в полный рост, и теперь уже не совсем уверенно бормоча «А ты чего… А ты чего… А ты чего…», тем не менее, медленно двинулся на меня.
«Да ничего!» – не сходя с места, с той же напористостью ответил я, готовый к любому развороту событий.
Он приблизился ко мне вплотную, и не останавливаясь, без каких-либо усилий, грудью начал плавно теснить меня из тесного коридорчика к выходу, и я понял, что на поприще передвижения друг друга грудью с места на место, вряд ли смогу с ним потягаться всерьёз. Но решимость противостоять ему до конца, не позволяла мне прекратить хоть какое-то сопротивление, и неудержимо отодвигаемый им назад, я ждал только, когда он попробует дополнительно подтолкнуть меня, или взяться за мою рабочую куртку своими всё ещё неподвижно опущенными вниз руками. Тогда мне сразу пришлось бы пустить в ход кулаки, с единственной целью, завалить его серией ударов в челюсть, в переносицу и в солнечное сплетение или в печень, раньше, чем он успеет одним ударом сделать то же самое со мною. Очевидно, почувствовав реальную угрозу, Валерка остановился.
«Ну, смотри, – к ещё большему моему удивлению негромко сказал он, – завтра сюда приедут мои корефаны, мы с тобой по-другому поговорим».
«Да он, оказывается, ещё, к тому же, и жалкий не любитель выяснения отношений один на один», – мысленно подметил я, не теряя, однако, бдительности. От таких в любой момент можно ждать чего угодно.
«Кончай бузу, ребята, – примирительно скомандовал бригадир, видя, что ситуация может неожиданно измениться ещё в более худшую для его единоличного расхитительского замысла сторону, и, подхватив с пола пустое ведро из-под раствора, с задором комиссара, поднимающего вслед за собой бойцов в атаку, махнул всем рукой – Айда за щебнем, братва!»
Моя, не раз уже испытанная на практике интуиция, подсказывала мне, что, по большому счёту, это уже ни что иное, как полный и безоговорочный мой триумф над чрезмерно зарвавшимся варваром, однако, она же вынуждала меня делать поправку на возможные отклонения от обычных для таких случаев норм и быть готовым к худшему варианту развития событий. Это, типа, как в каком-то стихотворении отца Тарковского, где, он очень живописно напоминает всем, о том, что всегда нужно помнить, о тех, кто в любой момент может оказаться за твоей спиной, «как сумасшедший с бритвою в руке».
В тревожном ожидании дальнейших обещанных разборок прошло ещё несколько дней. Внешне я был спокоен, хотя перспектива на благоприятный для меня исход в результате столкновения с деревенской шайкой была весьма призрачная. «Ну ладно, – безо всяких лишних сомнений и гаданий, хотя и не без лишних скрытых волнений, думал я, – В случае чего, буду отбиваться тем, что под руку попадётся».
В другой раз, из-за отсутствия цемента, нам предложили подработать на покрытии рубероидом плоской бетонной крыши высоченного, здоровенного ангара. Бригадир согласился, предварительно оговорив стоимость работ, и количество необходимого материала. На складе мы получили рубероид, загрузили в кузов грузовика, и как только свернули за угол, Валерка скинул на ходу два рулона в кусты, пояснив бригадиру:
«Это Кольке. Он сарай у себя крыть собирается».
Колька был ещё одним из четырёх наших каменщиков.
Бригадир, одобрительно кивнул:
«То-то, я вижу, он с утра куда-то пропал».
«Тут, в кустах поджидал. Сейчас приберёт рулоны и подтянется к ангару» – уточнил Валерка.
После стычки один на один, в которой он вынужден был, в общем-то, позорно, отступить в позорном ожидании дополнительных сил, отношения наши с ним находились в неопределённо подвешенном состоянии. Время шло, проанонсированная им кодла не появлялась, а сам он не проявлял никакой дополнительной активности ни в каких направлениях, и мы просто не общались, каждый сам по себе делая своё дело, и ожидая, что будет дальше.
На крышу ангара нужно было подниматься по длинной, стальной, прикреплённой к стене лестнице. Наверху уже торчал закреплённый там ручной верёвочный блок для подъёма грузов, а внизу валялись небольшой кучей разноформенные пакеты битума рядом с уже доставленной к ангару нашей чёрной от копоти и смолы передвижной бочкой для его плавления. Сюда же мы сгрузили и рулоны специального кровельного рубероида с присыпкой.
Бригадир решил, что сначала нужно всеми подняться наверх, осмотреть фронт работ и совместно распределить обязанности. Невысокого роста, похожий на плотный, совершенно не гибкий целостный обрубок плоти, немного не в меру, к тому же, раздавшейся вширь, он, в неспешную целостную развалку подошёл первым к стартовой позиции, и, вдруг, неожиданно для меня, на удивление ловко и споро устремился вертикально вверх, в невероятно быстром уверенном последовательном ритме поочерёдно перемещая руки и ноги по поржавелым металлическим прутьям лестничных перемычек.
«Ну, давай, лезь наверх» – с затаённой неоднозначностью ухмыльнувшись, пропустил меня вперёд Валерка.
«Единственное, что ему, со всеми его дешёвыми дурацкими замашками, теперь остаётся, это только „нечаянно“ столкнуть меня с края крыши, – предположил я, – Ну ничего. Если что, вместе со мной полетит, а может быть и вовсе один. Поглядывать просто надо будет за ним».
Плоская, необъятных размеров крыша гигантского строения была похожа, как мне показалось, на палубу какого-нибудь фантасмагорического авианосца, когда-то безнадёжно застрявшего на мели какого-то, потом уже и вовсе исчезнувшего с этой части Земного шара моря, или океана…
При выполнении кровельных работ очень важно, чтобы не было порывов сильного ветра, который не только не позволит спокойно настилать полосы толи, но и может плеснуть брызгами горячей смолы в лицо или прямо в глаза работнику. К тому же и на краю крыши в сильно ветреную погоду находиться очень опасно, а рубероид-то нужно настилать и по краям, да ещё и с загибом вниз, чтобы вода стекала как надо и куда надо.
Ветерок дул, но не сильный, и мы, распределившись, дружно взялись за дело. Бригадир слез вниз, чтобы подавать оттуда рулоны и вёдра с разогретым битумом. На крыше же производственным процессом рулил Колька, старательно максимально уменьшая размер перехлёста листов, но и не забывая о том, чтобы качество покрытия тоже получалось максимально приемлемым. А мы с Валеркой подтаскивали ему смолу, и рулоны, вскрывая и разматывая их. Работа шла споро, с полным взаимопониманием, без лишних слов. Примерно, на середине без особого напряжения преодолеваемой нами дистанции, наверх поднялся какой-то совсем ещё молодой инспектор заказчика. Он немного постоял в сторонке, понаблюдав за нашими действиями и, прежде чем уйти, сделал какое-то ничего не значащее для дела замечание Кольке, а потом и нам с Валеркой. Колька, будучи постарше и постепеннее, недовольно фыркнув, продолжил намазывать смолу на очередное место стыка листов, а Валерка тут же оставив своё занятие, встал в стойку палубного кронштадского матроса и издалека закричал на обидчика:
«Ты чего к нам лезешь? Разберись сначала с тем, как это делается, а потом будешь лезть со своими указаниями. Иди отсюда, не мешай людям работать. А то слишком быстро внизу можешь оказаться, или на голову тебе потом где-нибудь чего-нибудь упадёт. Ходишь тут, тявкаешь не по делу…».
Проверяющий быстро прошмыгнул мимо меня и, неуклюже выбравшись на лестницу, скрылся за выступом боковой стены, словно испуганный тюлень в проруби, неожиданно увидевший рядом с собою белого медведя, или человека с ружьём. Я подошёл к этому месту и, опершись руками на стену, посмотрел, не случилось ли с ним какой-нибудь трагической неприятности.
«Ничего…» – услышал я рядом более чем миролюбиво и более чем доверчиво обращённый ко мне голос откуда-то взявшегося уже и здесь Валерки. Он, присев на выступ, тоже поглядывал за спускающимся вниз контролёром:
«Пусть немного побоится, походит недельку, пооглядывается…».
Многие действия Валеркины, ещё до нашей с ним стычки, казались мне не достойными, не мужицкими, но скрытая глубинная его беззлобность и незамысловатая простота, всё-таки не позволяли судить о нём принятыми в серьёзных пацанских кругах мерками. Я посмотрел на его добродушное, как своему давнему, очень хорошему и испытанному другу, раскрывающее мне всё своё тайное «себе на уме», лицо, и сразу, почему-то, всё ему простил.
С тех пор всё в наших с ним отношениях уравновешенно встало на свои места.
А теперь вот, он уезжал в санаторий по бесплатной путёвке и решил на радостях проставиться в бригаде перед отъездом.
Пьянка, как всегда удалась на славу, и я, редкий участник таких мероприятий, забыл не только про купленную кассету, но и домой добрался не помня как, не переодевшись, в своей рабочей робе.
Утром, проснувшись в мучительно тяжком похмелье, я кое-как поднялся, напялил на себя треники, и пошатываясь двинулся на кухню попить помидорного рассола. Нюся готовила завтрак. Из магнитолы доносилась неизвестная мне песня утончённой бардовской стилистики. Объёмный женский голос проникновенно пел «Ангел, ангел, ангел…». Нюся с укором посмотрела на меня, и неожиданно, смущённо улыбнувшись, сказала:
«Спасибо за кассету, Стёп! Так ты мне вчера и не сказал, проказник, где ты её выцепил».
«Какая кассета, Нюсь? – хотел спросить я, но тут же вспомнил, – Ах, да! Кассета. Моя кассета. „Банды Южного Урала“. Неужели цела, родимая? Но, при чём здесь Нюся? И при чём здесь этот ангел, ангел, ангел?»
«Забыл? Эх, ты, гулёна. Да я знаю, ты её, небось, из-за „Немца“ купил. А так-то, дождёшься от тебя нормальных записей. Всё бы тебе ДДТ всякие, да Круги с Новиковыми. Хорошо, что я её с одёжей твоей не постирала. Гвозди-то и камешки из куртки я сразу повынимала, а про рубашку не подумала. Да благо, что когда на пол её кинула, кассетка-то и громыхнула».
«Значит, ты вчера домой так и пришёл в робе. Ну, как же это ты так напился, Стёпа? Нельзя же так. – мысленно устыдил я сам себя, согласно унисоня безукоризненно благоразумным суждениям своей, уже давно и привычно вполне уживающейся со мной, совести. – Теперь остаётся только понять, при чём здесь „Банды Южного Урала“ и Нюсино „спасибо“…»
Предположение, пока что, было только одно: может быть, мне её вчера ребята подменили, для прикола, что, в общем-то, очень маловероятно.
«Нюсь, а где банка с помидорами?»
«Я их перелила в поллитровую. Их там три штуки осталось».
«А-а-а-а. Понятно… Вот где ты… О-о-о-о… Рассольчик… Хорошо как…. Нюся, а где коробка от этой кассеты?»
«Коробка? Подожди… Куда я её сунула-то? А! Да вон же она, Стёп, – на подоконнике!»
«Ага. Вот она… Что здесь у нас… „Барды Южного Урала“… Барды… Ну да… Барды… Всё правильно… Всё правильно… Да, Нюся… Вспомнил… Это тебе я вчера купил в „ЛеГране“… Услышал по радио и купил…».
«Барды… Вот в чём дело… Барды Южного Урала. То-то я думаю, что это они по радио кассеты такие стали рекламировать – Банды Южного Урала. Стёпа ты Стёпа. Слушать лучше надо. Вечно, не разберёшься в этой колготе, да в шумихе, что к чему, сам подонапридуешь невесть что. Эх, блин. Говорю тебе говорю: ты смотри, что покупаешь, не спеши никогда, огляди товар, пощупай, проверь, понюхай. Нет. Всё равно хватаешь, что дадут, деньги отдаёшь и дальше пиздруешь, как ни в чём не бывало. Так-то оно, конечно проще – доверять, не вникать, не париться. И всё думаешь, если сам знаешь о чём речь, значит и все должны в точности знать, что у тебя там в голове за вещь такая нарисовалась. А продавцы ж, они многие, к тому же и спецом, рады стараться, впарить ротозею какому-нибудь что попало. Они ж на ходу соображают, подмётки рвут. Они ж всю психологию нашу покупательскую досконально знают. Нет! Всё равно, варежку разинешь, и трава не расти. Конечно, так же проще ведь. Деньги свои отдал, схватил, что дали и пиздруй дальше. Вот тебе и „Банды Южного Урала“. Эх, ты – Стёпа…».
Я подошёл сзади к Нюсе и нежно и крепко обнял её за плечи:
«Ну и хрен с ними с этими бандами… Правда, Нюсь?»
Нюся весело засмеялась:
«С какими бандами, Стёп? Тебе что, сон страшный приснился по пьянке?»
«Приснился, Нюся. Приснился…»
«Ути, алкоголик ты мой, бедненький…»
Она, плавно извернувшись, быстро оглянулась, и, резко, вдруг, посерьёзнев, чуть отстранившись, сосредоточенно осмотрела моё лицо, и сама же категорически возразила себе:
«Нет! Никакой не алкоголик! – и снова озаряя всё вокруг счастливой радостной улыбкой самого любящего и самого любимого человека на свете, самозабвенно запела вместе с неведомой мне местной бардовской исполнительницей, неотрывно глядя в мои глаза, – Ангел, ангел, ангел, хранивший меня…».
Случай с путаницей, возникшей при неправильном слуховом восприятии названия кассеты, описанный в этом рассказе, тоже может наводить на некоторые «смелые» и оригинальные предположения, но, только вот, не могли же, и в самом деле, те, кому вдруг понадобилось осуществить замысел по созданию записи «Барды Южного Урала» рассчитывать на её успешную коммерческую реализацию, путём умышленного введения в заблуждение слушателей областного радио, за счёт невнятного произношения слова «барды» таким образом, чтобы оно воспринималось, как более привлекательное для массового потребителя слово «банды». Однако сторонники и серьёзных конспирологических версий в установлении истинных целей деятельности музыкального проекта «А. НЕМЕЦЪ» и этому находят вполне логическое объяснение: «Ведь, и такие экспериментально-практические опыты тоже могли быть необходимым элементом некой тайной исследовательской программы».
Конечно же, для такого рода гипотез имеется уже немало предпосылок, и то, что такая действующая фигура во всей этой истории, как один из самых сильных, странных и тёмных проектов Русского шансона МП «А. НЕМЕЦЪ», и широкомасштабный сбор информации по всему региону в рамках, практически, полностью закрытой для всех, структуры ИБД «СОЛО», и многочисленные признаки специальной систематизации этой информации, и её практического использования, являются звеньями одной и той же цепи, уже ни у кого не может вызывать никаких сомнений.
Но, что касается основных открытий в процессе выявления неких особых, засекреченных значений и причин появления сборника «Барды Южного Урала» (студия «Даль-2» им. С.С.Т., Столица Южного Урала, осень 1996), то подробнее об этом тоже рассказывается во втором томе («Правда – самый лучший миф») книжной коллекции «По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ».
Без лишнего шума
Тогда же, в 1996 году, в Столице Южного Урала появились и первые кассеты с альбомом «Черта», ограниченно тиражируемые по договоренности В. Воронежского, предположительно со студией «Ритм». Поэтому, впервые альбом «Черта» фактически вышел в свет в 1996 году, а не в 1997, и, тем более, не в 2001 году, как это до сих пор указывается в различных информационных источниках. Говорят, что отличительной особенностью самого первого выпуска «Черты» 1996 года было наличие на записи сопроводительной реплики, которая в последующих изданиях больше не использовалась. Кассеты с такой записью теперь уже можно было бы считать редчайшими раритетами, но пока ещё нигде не появлялось ни одного сохранившегося из них экземпляра.
А вот следующий тираж «Черты», действительно, был выпущен в 1997 году студией «ЛеГран», сотрудничество с директором которой, Иваном Саламасовым, было налажено В. Воронежским заранее, в процессе совместного выпуска в свет сборника «Барды Южного Урала». И вот что говорится об этом издании «Черты» в так называемой «Официальной биографии Александра НЕМЦА» и в её «Неофициальном обзоре», опубликованном в 2009 году:
НЕОФИЦИАЛЬНЫЙ ОБЗОР СТАТЬИ
«АЛЕКСАНДР НЕМЕЦЪ. ОФИЦИАЛЬНАЯ БИОГРАФИЯ»
(отрывок)
Из «Официальной биографии»:
В 1997 году челябинская студия «Ле Гран» выпускает кассету с альбомом «Черта». В Челябинске расходится около восьми тысяч кассет, что превышает объемы продаж большинства столичных звезд по городу. Но за пределы области кассета не уходит.
Комментарий «Неофициального обзора»:
Альбом «Черта» – был записан в 1996 году. С тех пор – это самый издаваемый, а значит и самый покупаемый альбом проекта «А. НЕМЕЦЪ». Но где, как и кем он записывался, каким образом на самом деле и с какой целью распространялся – до сих пор не ясно. Одно можно сказать точно: нигде, кроме «Официальной биографии» нет и речи о каких-то пределах распространения этой записи. Различные другие обзоры схожи в оценке, и в остальном тоже, практически, одинаковы, хотя и поверхностны:
«ЧЕРТА» – этапный альбом музыкального проекта «А. НЕМЕЦЪ». Ни одной проходной песни. Ни одной лишней ноты. Эта абсолютно независимая от музыкальных тусовочных тенденций программа, с момента её выхода в свет, всегда пользовалась особым спросом. Говорят, что слушатель подсаживается на «ЧЕРТУ» как на наркотики. Атмосфера самой записи, сочетание отдельных песенных тем, текстов, музыки и вокала таковы, что, включив кассету или диск, уже очень сложно выключить. Как принято считать, запись была сделана в Столице Южного Урала в конце 1996 года. И там же, в начале 1997 года, первый пробный тираж сразу же достигает уровня рекордных для города объёмов продаж – 8000 кассет (студия «Ле Гран»). В результате альбом моментально расходится по личным фонотекам российских и зарубежных ценителей Шансона. В феврале 2001 года московская студия «B.L.A.T. Records» без лишнего шума выпускает диск с «ЧЕРТОЙ». Тиражирование альбома, в различных формах, успешно продолжается по сей день…
Как уже было отмечено выше, первые кассеты с «Чертой» появились в студиях звукозаписи Южноуральской столицы в 1996 году. Этот факт подтверждает правильность даты указанной в официальной дискографии музыкального проекта «А. НЕМЕЦЪ». Но, как видно по вышеприведённому отрывку из «Неофициального обзора статьи «Александр Немецъ. Официальная биография», данный факт полностью выпадал из общей хронологической канвы обсуждений этого вопроса и в 2009 году, а если говорить о сегодняшнем дне, то и теперь, чаще всего, тоже.
И только лишь на следующем этапе, в 1997 году, в процесс распространения «Черты» активно была включена студия «ЛеГран», о чём, в частности, свидетельствует публикация «Горячая двадцатка „ЛеГран“» в популярной газете «Вечерний Челябинск» от 15.08.1997 года, которую можно найти на сайте Chelpress.ru:
ГОРЯЧАЯ ДВАДЦАТКА «ЛЕГРАН»
Хит-парад составлен на основе данных об оптовых продажах аудиокассет с записью за последние четыре недели, предоставленных фирмой «ЛеГран» (г. Челябинск, ул. Кирова, 118)
1. (1) СОЮЗ 20 Сборник/Союз
2. (2) РУКИ ВВЕРХ «Дышите Равномерно»/JSP
3. (12) Ирина АЛЛЕГРОВА «Императрица»/Rec Records
4. (3) Светлана РЕРИХ «Ладошки»/Союз
5. (4) Mr.CREDO «Fantasy»/AVA Records
6. (8) ЗОЛОТОЕ КОЛЬЦО «Уходи, Горе»/Союз
7. (6) БАЛАГАН ЛИМИТЕД «Че Те Надо?»/Союз
8. (7) НЭНСИ «Свадьба»/Master Sound
9. (15) Иван КУЧИН «Запретная Зона»/Classic Company
10. (5) ПЕТЛЮРА «Прощальный Альбом»/Master Sound
11. (14) ПРЕЗИДЕНТ И АМАЗОНКА «Жу-Жу»/Союз
12. (10) КАРОЛИНА «Королева»/Зодиак
13. (13) ЛИНДА «Ворона»/Кристальная Музыка
14. (17) МАЙАМИ «Это Же Майами»/Видеосервис
15. (21) ШАНХАЙ «Солнечный Зайчик»/JSP
16. (9) Татьяна ОВСИЕНКО «За Розовым Морем»/Союз
17. (11) ДИАНА «Гори, Гори Ясно»/Союз
18. (16) ВМW «Нью-Йорк Полувлюбленный»/Питон
19. (19) Александр НЕМЕЦ «Черта»/ЛеГран
20. (-) НАТАЛИ «Русалочка»/Mega Records
Как мы и предполагали, оба дебютанта прошлой недели заметно улучшили свои позиции. Иван КУЧИН вошел в первую десятку, а Ирина АЛЛЕГРОВА и вовсе вплотную приблизилась к лидерам и намерена в ближайшее время пересмотреть вопрос о том, кто же является на сегодняшний день самым популярным, самым лучшим, а главное, самым покупаемым на сегодняшний день артистом. Свое мнение на этот счет имеют и челябинские музыканты. Такие непохожие исполнители, как Александр НЕМЕЦ и группа ВМW, уже доказали, что они имеют полное право называться звездами, а теперь вдогонку за ними устремляется Олег СЕМЕНОВЫХ, записавший недавно дебютный альбом «Модные Осенние Сны», сохранив при этом среди сухих и четких ритмов электро-поп-дэнса свойственный ему романтизм. Сквозь непогоду, дождь и град, минуя неожиданно возникающие на пути препятствия, невозмутимо и уверенно Олег продвигается к заветной двадцатке.
И, конечно же, первые ограниченные выпуски «Черты» в 1996 году, и дальнейшее успешное её тиражирование уральской студией «ЛеГран», никак не могли ограничиться пределами Челябинской области, как утверждается, в так называемой, «Официальной биографии А. Немца». Вот, например, один из опровергающих это утверждение комментариев к этой «биографии»:
russhanson.ru
A-n:
А всё-таки та кассета вышла за пределы Челябинска. В 1998 году продавалась в г. Тюмени!!!
А, например, в «Документальных архивах» ЛитАртели «Аргументов и Фактов!» представлена даже копия договора об ограниченном тиражировании «Черты» в Столице ЦЧР, датируемого тоже 1998 годом.
Некоторыми сайтами сообщается, что «Черта» была выпущена и вовсе в 2001 году. Но 2001 год, в данном случае, примечателен тем, что именно тогда этот альбом впервые был издан не только на аудиокассетах, но и на диске. Издателем стала известная московская студия «BLAT Records». Вот что об этом говорилось в рассылке сайта retro.boom.ru, датируемой 16 февраля 2001 года:
subscribe.ru/archive/culture.music.news.shanson/200102/16130712
Номер выпуска рассылки: 8
Дата выпуска рассылки: 2001-02-16
Код рассылки: culture.music.news.shanson
Адрес сайта рассылки: www.retro.boom.ru/index.htm
Количество подписчиков: 637
КЛАССИКА РУССКОГО ШАНСОНА
В этом выпуске:
– Вечеринка с продолжением:
Алексей Вереин о творчестве Димитриевичей
– Персона: Люба Успенская
– Энциклопедия: Азбука русского шансона
– Новые релизы: Александр Немецъ «Черта»
– Ваши дискуссии
НОВЫЕ РЕЛИЗЫ
Компакт-диск и аудиокассета
АЛЕКСАНДР НЕМЕЦЪ «ЧЕРТА»
«Блат Рекордз»
Тем, кто более десяти лет слушает русский шансон, это имя должно быть хорошо известно. Еще в 1989 году вышел первый магнитоальбом Александра. В 1990 – был второй, в 1992 – третий. В 1996 году студия «Монолит» выпустила сборную кассету с крайне неудачно пересведенными песнями. И после этого долгая тишина. На самом деле, никакого творческого застоя не было. За это время родилось много новых интересных песен, просто не было возможности донести их до широкого круга слушателей.
Теперь положение изменилось.
В альбом «Черта» кроме относительно новых песен вошли и старые, но в принципиально новой аранжировке. Это «Пятый блок», «Про Генку», «С Новым годом!», «Соловей», «Под своей звездой». И еще семь новых песен, до последнего времени неизвестных массовому слушателю. Особенно хочется отметить песни «Шепелявый», «На глиноземе», «Утро из перламутра». Даже по первым отзывам, они полюбились многим ценителям русского шансона.
Особую благодарность хочется выразить московскому продюсеру Сергею Чигрину, без непосредственного участия которого этот диск просто бы не увидел свет. Спасибо тебе огромное, Сергей, от авторов альбома и, надеюсь, от слушателей.
В репертуаре Александра Немца на сегодняшний день имеется более ста песен. Будут ли они изданы в скором времени, зависит от продаж «Черты». А увеличить объемы продаж в силах любой поклонник русского шансона. Просто надо рекомендовать альбом друзьям и знакомым.
Кроме того, Вы можете сделать промоушен альбома и на радио. Чаще звоните на радио «Шансон», заказывайте песни из репертуара Александра Немца. Напоминаю номер их пейджера: (095) 974-25-11. Абонент «Шансон».
Присылайте свои отзывы об этом альбоме.
И, хотим мы верить в какие-либо странности и необъяснимости, непрерывно обнаруживаемые вокруг событий, связанных с музыкальным проектом «А. НЕМЕЦЪ», или не хотим, но и в этой рассылке тоже прослеживается явное, осознанное запутывание ситуации. Весь смысл релиза сводится к тому, что после 1992 года музыкальным проектом «А. НЕМЕЦЪ» не было выпущено в свет ни одной записи, кроме некой безымянной сборной кассеты, изданной совместно с московской студией «Монолит», и что альбом «Черта» – это единственная работа проекта за долгое время, и которую следует датировать 2001 годом. Но ведь, на самом-то деле, как все мы теперь вполне однозначно знаем, был и Первый сборник песен МП «А. НЕМЕЦЪ», 1995 (книга «По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ» Том 1. Книга 5 «Сборник №1 МП «А. НЕМЕЦЪ» – для русского зарубежья»), и уральская запись «Свидетель Бог», 1996 (книга «По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ» Том 1. Книга 6 «Свидетель Бог» – украденная запись?») и московский сборник «Свидетель Бог», 1996—1997 (книга «По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ» Том 1. Книга 7 «Свидетель Бог» – исчезнувший московский сборник»), и альбом «Черта» (книга «По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ» Том 1. Книга 8 «Черта» – шедевр лагерной классики») записанный и поступивший в продажу в студии звукозаписи ещё в 1996 году, и следующий альбом – «Натура» (книга «По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ» Том 1. Книга 9 «Натура» – несистемная классика русского шансона»), записанный и поступивший в студии звукозаписи в 1998 году, и довольно широко растиражированный студией «ЛеГран» ещё до 2001 года!
Некоторыми и теперешними мало осведомлёнными «знатоками» реальной дискографии МП «А. НЕМЕЦЪ», подвергающими её подлинность совершенно абстрактным гипотетическим сомнениям, иногда высказываются ироничные вопросы об этом, звучащие, примерно следующим образом: «Интересно, а сам Александр Немец знает, что у него есть такой-то альбом, или такой-то сборник?».
А вот тех, кто, более или менее, обстоятельнее знаком с настоящей историей создания и деятельности этого своеобразного проекта, сейчас больше интересуют несколько иные вопросы, в том числе и вопрос, относящийся к попыткам установления степени осведомлённости Александра Немца, считающегося основным соратником В. Воронежского, не только об истинных целях, но и о тактических планах и задачах достижения музыкальных целей проекта, прикрывающих основные направления его скрытых практических и экспериментальных действий. Вот что говорится об этом в «Репортёрских файлах» ЛитАртели «Праздников и Скандалов»:
Вероятнее всего, создатель музыкального проекта «А. НЕМЕЦЪ» В. Воронежский с самого начала и в дальнейшем, не должен был ставить в известность других участников проекта о его тех или иных фактических целях. Хотя не исключено, что на разных этапах, к участию в группе, как бы, «случайно» привлекались, и вовсе не случайные, а специально уже подготовленные для этого люди. Судя же по содержанию периодически появляющихся интервью и высказываний Александра Немца, он либо совсем не имел никакой информации о том, что происходит, невольно выполняя роль видимого соратника самого В. Воронежского, и роль «лица» проекта, осуществляя функции основного вокалиста и композитора, либо имел и имеет конкретную установку чётко определяющую линию его «публичного» поведения и информационной ретрансляции данных заранее обозначаемых неким единым центром управления. Например, когда сейчас в некоторых обсуждениях встречаются отсылы к словам А. Немца о том, что он, якобы, не имеет отношения к альбому «История Тридевятого Государства» и поздним авторским сборникам МП «А. НЕМЕЦЪ», то это, с одной стороны, является явным, демонстративным искажением фактов, ведь он был автором музыки и основным студийным вокалистом всех этих песен, а с другой, это является такой же правдой, как и то, что он, точно так же, по сути, не имел отношения к компоновке и названиям таких предыдущих легендарных альбомов МП «А. НЕМЕЦЪ», как «Несмотря ни на что» (1989), «Зона выживания» (1990), «Черта» (1996), «Натура» (1998), поскольку вся эта организационная основополагающая творческо-идеологическая работа с самого начала деятельности этого проекта проделывалась В. Воронежским.
