Виталий Трандульский
Ночь непуганых идиотов. Часть 3. Последний спектакль
– Так я узнал о рулетке смерти. Об этом адском развлечении, которое на себе захотел испытать мой сын. Об этом жутком месте, что с такой лёгкостью забирает жизни любимых нам людей. Я не знаю, зачем на эту рулетку попал ты Виктор, с твоих слов из желания крупной наживы, но скажу тебе, что Андрюхе этого было не надо. У него были и средства, и положение, и связи, у него было всё, кроме мудрого отца, который бы почувствовал опасность и во время остановил его.
– Я уже вместе с той девчонкой стал пытаться выйти на чёртову организацию, дознавался у самых влиятельных людей криминального мира об их дислокации, но время шло, а мы ни на шаг не приблизились к ответу. Девчонка, ее, кстати, зовут Марина, толком ничего не знала, и через месяц наши поиски зашли в окончательный тупик. Вдруг стало очевидно, что Андрей больше никогда не вернётся, хотя до этого я гнал от себя эту мысль. Марина переживала не меньше моего и если бы не её поддержка, два года назад, может быть, меня и в живых то не было. Время слегка залечило наши душевные раны, и заставило жить дальше. Я позаботился об этой девчонке, она сейчас в Париже учится на модельера, а для меня основной принцип существования стал отомстить и покончить с этой рулеткой смерти.
– Мои агенты шерстили город вдоль и поперёк, прислушиваясь ко всем подозрительным разговорам. Десятки вышибал в ночных клубах, имели мой номер телефона, чтобы сообщать обо всех нестандартных ситуациях, хоть чем-то походящих на вербовку, но всё было мимо и впустую. Малюсенькой и практический единственной зацепкой в поисках, стал Александровский сад. Марина говорила, что в тот вечер, Андрей уехал на игру именно из этого парка. Я лично поговорил с каждым из сторожей и смотрителей этого парка и просил сообщать обо всём подозрительном. За несколько дней мне удалось дать подобное поручение многим сторожам во многих парках и лесных зонах в черте города. Время шло, надежда отомстить медленно умирала, пока однажды рано утром мне не позвонил смотритель Ржевского парка и не сообщил, что какой-то странный тип в очень дорогом белом смокинге, имеет такой вид, словно на него сбросили бомбу. Час назад его пристроили на лавочке пара мордоворотов, а сейчас он спит в поднадзорной территории. – Марк посмотрел мне в глаза и улыбнулся. – Так я познакомился с тобой.
Глава третья.
Быть или не быть, вот в чём вопрос.
Я открыл глаза и подскочил со своего кресла, в изумлении понимая, что вырубился, по крайней мере, часов на пять. Литр водки на двоих, бессонная ночь и дождливая погода сделали своё дело. Гроза уже прокатилась по нашей округе, и бушевала где-то вдалеке, изредка отзываясь глухими раскатами. Марк, так и не добравшийся до своей комнаты, храпел у меня на диване. – Интересно, кто из нас уснул первым, только бы ни я. Представляю, человек рассказывает мне о своей трагедии, а я вдруг бац, и уже ни на что не реагирую. Ладно. – Подумал я. – Когда он проспится, то всё равно ничего не вспомнит.
Невыносимая духота в комнате, заставила меня немедленно отправиться на балкон, в ожидании полуденного пейзажа, свежего воздуха, а может быть даже и радуги. Слегка ещё шатаясь от алкогольной экзекуции, преодолев необходимое расстояние, я выбрался на балкон. На улице было пасмурно, долгожданного солнца и радуги, конечно, не было. Серые тучи плотно сбились в кучи и нагнетали день чем-то тревожным и необъяснимым. Интуиция мне подсказывала, что сюрпризы на сегодня ещё не закончились.
– Надо выпить кофе.– Решил я, и, отдёрнув занавеску в комнату, последний раз бросил взгляд на горизонт, и уже практически ушёл с балкона, как вдруг одна деталь остановила меня. В глубине заброшенной аллеи, располагавшейся в самой дальней части сада, у покосившейся, маленькой беседки, которой уже миллион лет никто не пользовался, стоял человек. На нём был зелёный дождевик, с капюшоном, который был глубоко надет на голову, и практически скрывал лицо визитёра. Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я его увидел. – Он прятался в беседке всю грозу и явился сюда именно за мной.
– Что это, ещё одно похищение? Скорее всего, нет, тогда бы он был не один, и уже воспользовался ситуацией, пока в доме никого нет, кроме двух пьяных мужиков.
Остатки хмеля как рукой сняло, когда визитер, убедившись, что я его заметил, махнул мне рукой и снял капюшон. – Он, никаких сомнений.
Через минуту я стоял уже у беседки. Мои предчувствия не обманули, человек которого я и Марк разыскивали целый месяц, явился сам, и наверняка, с козырями в рукаве.
– Привет, спасибо что спустился.
Елисей, если он действительно назвал мне своё настоящее имя, был невозмутим, словно явился к старому приятелю, а не к человеку, которого обманул и подставил. Он сидел на деревянных ступеньках беседки и крутил в руках карманный фонарик.
– Как ты сюда попал? – Поинтересовался я, вложив в свой голос всю строгость и негодование на которые был способен.
– Очень просто. У ребят, что тебя ночью прессовали, был спрятан радиомаяк. По его сигналу я и нашёл вашу штаб квартиру. Приехал, дождался, когда всё утихнет, перелез через забор, и вот мы разговариваем.
– Не боишься видеокамер? Вдруг тебя уже засекли.
– Нет, не боюсь. Камер здесь нет. С хозяином этого дома и так никто связываться не хочет. Конкретного ты себе союзника приобрёл!
– У него есть не меньшие основания ненавидеть рулетку смерти, как и у меня.
– Да, про его трагедию я наслышан, навёл кое-какие справки, а тебе-то именно мы чем так не угодили? Денег ты получил, более чем достаточно, приключений – хоть мемуары пиши, я уж молчу про Веру. С такой женщиной хотели бы быть многие люди, статусом куда выше твоего. Чем ты собственно недоволен?
– Недоволен тем, что мерзавцы, которые всё это придумали, по земле ходят. Жизнями человеческими, на потеху другим подонкам, распоряжаются, играют, как фишками на рулетке. Сыт по горло я вашими методами. И буду бороться с организацией, пока либо я вас не уничтожу, либо вы меня.
Елисей слушал внимательно и не перебил ни разу, пока я распылялся по поводу своих целей. Он держался спокойно и сдержанно. Не так я представлял себе нашу встречу.
– А как же Вера, её ты тоже ненавидишь?
Приём бы коварный, но я ждал этого вопроса – Она не такая как ты. Вырву её из ваших лап. Сделаю все, чтобы она начала новую жизнь. За сестру можешь не волноваться, беспокойся лучше за себя.
Звук открывавшихся ворот прервал нашу беседу. К особняку аккуратно парковался красный Minivan.
– Повар с продуктами приехал. – Уточнил мой бывший друг. – Значит и хозяин скоро проснётся, у нас мало времени. Выслушай меня спокойно, кое-что случилось и тебе об этом надо знать.
– Говори. – Я чувствовал волнение в голосе Елисея, в одно мгновение из уверенного мужчины он преобразился в загнанного зверя, который ищет помощи. Что это будет, очередная ложь или, наконец, хоть одна правда из уст этого человека.
– Ты говоришь, что хочешь покончить с рулеткой смерти, – Он тяжело вздохнул. – В этом уже нет необходимости. Это страшное колесо судьбы уже само покончило со своим нечеловеческим существованием. Теперь это только вопрос времени. Слишком много у нас накопилось врагов. Людей ищущих выгоду, желающих занять наше место, и просто таких идейных Робин гудов как ты. Проблемы посыпались на следующий же день после тринадцатого апреля. Люди из местной власти, которые прикрывали нас, полетели из своих кресел. Спецслужбы, вероятно, скоро выйдут на наш след и даже ВИП-зрители отвернулись и осуждают нас за излишнюю жестокость.
– Странно, что всё это случилось только сейчас?
– Мне кажется тут не обошлось без вмешательства семьи того американца, Полакса, помнишь? Зря мы его приглашали. За ним стояли очень серьёзные люди и очень большие деньги. Его смерть повлечёт за собой катастрофические последствия. Если они до нас доберутся, то действовать в рамках закона не будут, тем более что бриллиант «ЦАРЬ СОЛОМОН», бесследно исчез. Привозил он его по правде из Техаса или нет, нам не известно. Может статься его заиграл кто-то из наших, может он даже у тебя. – Елисей внимательно посмотрел мне в глаза. – Но, так или иначе, когда до организации доберутся те или другие, то спросят с нас по полной программе.
Выдавать, что бриллиант действительно у меня не хотелось, и я заострил вопрос на следующем. – Ты ждешь, что я тебе поверю?
– Решай сам. Мы подходим к самому главному. Неделю назад совет организации решил прекратить действие рулетки смерти. Больше никаких пятниц тринадцатого, никаких вербовок. Даже замок, где всё это происходило, уничтожат, чтобы замести следы.
– Уничтожат, как это?
– Взорвут или пожар устроят, подробности мне не сообщали. Не всё ли равно. Чудища, что не один год забавлялись столь бесчеловечным способом, сворачивают свою деятельность. Почти все из совета организации намереваются покинуть Россию, если конечно останутся живы. – На последнем предложении Елисей сделал очень выразительный акцент.
– Не понял?
– Дело в том, что под занавес решено провести последнюю игру. Игру, в которой участниками станут они сами. Совет директоров, который, как ты догадался, из восьми человек. Дань тем ужасам, которые они придумывали ни один год. По всем правилам, без подстав и подсказок, зевак зрителей и видео сьёмки. С настоящим ядом и настоящими смертями. На удивление это решение было принято ими единогласно, только вот чем оно у каждого было мотивировано? Кто-то хочет будоражить себе нервы напоследок, хлебнуть так, сказать адреналину. Кто-то из чувства вины, желает предоставить судьбе решать его дальнейшую жизнь. Кто-то просто боится за то, что в случае отказа, его накажут остальные. Но, так или иначе, все дали согласие и через пять дней состоится заключительная игра, последний спектакль.
– Так вы хотите, чтобы я прекратил преследовать организацию? – Я сказал то, что первое пришло на ум.
Елисей улыбнулся и с иронией закатил глаза к небу. – Нет, тебя организация не боится. Никто не знает, что я с тобой встречаюсь. Мне нужна твоя помощь.
– Ты меня просишь о помощи!?
– Да, и очень рассчитываю, что согласишься. Дело в том, что одна из совета директоров, женщина. Её звали Клара. Не буду говорить её фамилию, потому что ты всё равно её не знаешь. Также как и другие, Клара изъявила желание рискнуть в последней рулетке, но пять дней назад, когда она летела к нам из Женевы, её частный самолёт разбился, при не выясненных обстоятельствах. Было это покушение или просто несчастный случай, теперь не важно. Игру отменить невозможно, и Кларе просто нашли замену. Правой рукой Женевской дивы и просто подругой была Вера, её то и назначили последним игроком, вместо погибшей.
– И что, она согласилась? – Меня всего затрясло от негодования.
– В том-то и дело, что нет. Но совет директоров выбора не оставляет, как себе, так и другим. Вера прекрасно понимала, что любыми путями, но её заставят участвовать, и решила бежать, скрыться от их могущественного влияния, и начать новую жизнь. Она так и сказала мне по телефону.
На балконе показался Марк, который осматривал свои владения и выглядывал меня. Мы укрылись за беседкой, чтобы из дома нас было не видно и какое-то время просто молчали.
Елисей менялся. В его глазах появилось отчаяние, речь стала дёрганая и нервозная. – Её схватили люди организации. Может из-за этого телефонного звонка, а может, просто не повезло. Я мало знаю. Вероятно, её держат под охраной в этом проклятом замке, а может доставят туда накануне игры. Ясно одно, если мы не вмешаемся, она будет участвовать в рулетке смерти и бог знает, чем всё это закончится.
– Если мы не вмешаемся!? Ты так говоришь, словно я уже согласился тебе помогать.
Елисей опять выглядел собранным и спокойным, ума не прилажу, как ему это удавалось. – Я всё сказал, тебе надо возвращаться в дом, пока не спохватились, а мне ещё требуется многое выяснить. Необходим помощник, а доверится я могу только тебе. Если решишься, приходи завтра в полдень к памятнику в Александровском саду. Но учти, без тебя у меня мало шансов её спасти. Для одного это слишком трудная задача. Есть ещё причина, по которой именно тебе надо ехать со мной, но об этом я надеюсь, тебе расскажет Вера, при встрече, если конечно у нас всё получится.
– Покровителю своему ничего не говори. Лично я был виноват в смерти его сына. Марк нам в этом деле не помощник. Он и меня устранит и тебе не позволит спасти Веру. Если ты всё-таки со мной, просто беги из дома, других способов нет.
Глава четвёртая.
Был такой, Д’Артаньян.
Марк.
Прости меня за то, что совершаю предательство, но дальше мы друг другу не помощники. К своей цели каждый пойдёт по отдельности. Не могу рассказать всего того, что явилось причиной моего ухода, потому что ты попытаешься мня остановить. Я очень благодарен за все, и глубоко сочувствую твоему личному горю, но на данном этапе, на кону для меня стоит несоизмеримо большее, нежели верность тебе. В логово льва я отправляюсь не с тобой, а с твоими врагами.
Не жду понимания, и всё же прошу простить, если не сейчас, то когда-нибудь. Обещаю сообщить о судьбе Андрея, если удастся что-то узнать.
Береги себя. Надеюсь не встретиться на кривой дорожке.
Я несколько раз перечитал письмо, составленное мною для Марка. – Вроде ничего лишнего, сопли размазывать нечего. Мы все сейчас не в том положении, да и он не оценит.
В голове было всё коротко и ясно. Давно, за последнее время, мне не удавалось привести в баланс свои размышления и действия. Сомнения, которые терзали, исчезли, словно их никогда не было. Возможная ловушка ничуть не страшила, и даже понимание того, что Марк будит мстить теперь и мне, не пугала, а наоборот, заставляла торопиться и действовать более решительно.
Сутки в доме моего покровителя прошли относительно спокойно. Аврелия я почти не видел. Он заперся у себя в кабинете, под предлогом того что ему надо работать, а у меня выходной. Наутро следующего дня вернулась его свита, и штаб квартира опять зашумела как проснувшийся муравейник.
До Александровского сада путь был не близкий, и выдвигаться надо было заранее. Девять тридцать. – Пора. – Скомандовал я сам себе, и быстро одевшись, положил письмо на журнальный столик и покинул свою комнату. С территории я мог выходить абсолютно свободно и поэтому ни вызвал подозрений, когда направился к воротам. На улице было почти безлюдно. Бойцы Аврелия в это время всегда в тренажёрном зале, который располагался в дальнем крыле особняка.
Я почти дошёл до калитки, как вдруг знакомый голос окрикнул меня. – Прогуляться?
Это был Слон. Он стоял за деревом у самых ворот и курил. В его привычке, было, всегда появляется неожиданно.
– Да. Захотелось немного пройтись, подышать свежим воздухом.
– Составил бы тебе компанию, но голова после вчерашнего гудит, пойду лучше кофе выпью.
Слон, не смотря на род его деятельности, был мне приятен, и решив поддержать разговор, я на пару минут задержался. – Что, хорошо вчера погуляли?
Слон улыбнулся и закатил глаза. – Да уж. Жалко вас с Марком не было, давно так не отрывались. А где, кстати Марк?
– Закрылся в кабинете, хотел поработать немного.
– Здоровяк покачал головой. – Думаю, нет, опять, наверное, пьёт в одиночку. Смерть сына совершенно его подкосила.
Я призадумался. – Сложно представить Аврелия в роли отца.
– И всё-таки поверь, отец он был что надо. В Андрюхе он души не чаял, всю душу в него вложил, но не баловал по мере возможностей. Часто говорил, что как мы, его сын не будет. Почему-то мечтал, что бы Андрюха фехтованием занимался.
– Фехтованием, почему фехтованием?
– Да был случай один, когда Андрюха ещё в школе учился. На перемене они с приятелем играли, на указках дрались. Как мушкетёры, понимаешь? Ну и в зеркало кто-то угодил, порезались тогда сильно. У Андрея даже шрам на правой ладони остался.
– Шрам?
– Да! Здоровенный такой шрам, во всю ладонь и даже на запястье. Марк, конечно, тогда сердился, а когда подробности узнал, сказал – всё, подрастёшь и отдам тебя в секцию фехтования. Так и называл его – Д’Артаньян.
Слон докурил сигарету и поплёлся по каменной тропинке к дому, а я спешным шагом по направлению к выезду из посёлка, где меня ждало такси. Сделав несколько шагов, я оглянулся на коттедж, который приютил и обогрел меня, когда мне требовалась поддержка и помощь. Больше мне сюда дороги не было.
Глава пятая.
Кто хочет мира, пусть готовится к войне.
С тех пор как я впервые услышал о рулетке смерти, прошло чуть больше семи месяцев. В шпионов с тех самых пор пришлось поиграть достаточно. Меня возили с мешком на голове, похищали, взрывали, теперь я притворялся грузчиком. Грузовая газель, в которой мы ехали, удалялась от Александровского парка в сторону центра города. Вся обвешанная рекламными плакатами фирмы выполняющей перевозки, машина смотрелась обыденно и ничуть не вызывала подозрений. За рулём был Елисей.
– Спасибо, что пришёл, я на тебя очень рассчитываю.
Снова становится другом, этому человеку я не собирался, а по тому был резок в высказываниях. – Оставим сантименты, нет никакого желания доверятся тебе, после всего. Куда мы едем?
– За вчерашний день удалось кое-что выяснить и кое с кем договорится. Веру вытащить получится, только используя силовые методы. Сейчас её держат на одной квартире, куда мы и нанесём визит в течение часа. Охранников двое, и один из них Станислав, помнишь его? С ним удалось договориться. Мы в масках ворвёмся на хату, и вырубаем обоих сторожей. Одного действительно, Станислава понарошку, он уже предупреждён. Сил должно хватить, главное это внезапность. План действительно хороший, но может быть, на хату мы уже опоздали. Тогда план Б. Делаем налёт на дороге, когда Веру повезут в замок. Машину, время и место я знаю. Вот собственно для чего нам и понадобилась грузовая газель, чтобы не вызвать подозрений. Подобраться к охране будет нелегко, я уже успел наследить и, возможно, они ждут чего-то подобного. Если и тут прокол, план Е самый банальный. Едем в замок и действуем по обстоятельствам. Лучше подготовится, у меня времени не было.
– Ты уверен, что она уже не в замке?
– Я уже ни в чём не уверен, но шансы есть.
Мы оба задумались, очевидно, представляя самый плохой вариант развития событий. Мороз побежал по коже и наполнил кабину газели чувством неуверенности и страха. В таком ступоре мы прибывали несколько минут, пока машина не поехала по железнодорожным путям и не затряслась как сломанный комбайн, который транспортируют прямиком на свалку. Подобная взбучка привела меня в чувство, и я сосредоточился на маршруте. Газель мчалась насквозь по Днепропетровской улице, приближаясь к обводному каналу.
Елисей молчал, но мне и без его пояснений становилось всё очевидней конечная точка нашего путешествия. Место, которым ещё в детском доме, нас пугали изобретательные педагоги – Лиговка. Оно и понятно, криминальная ситуация была под стать криминальной дислокации.
– Мы почти на месте. – Подытожил Елисей, очевидно поняв, что я и так догадался.
Четырёх этажное здание, у которого припарковалась наша машина, ничем особо не выделялось, но мне на тот момент оно показалось бандитской трущобой, наполненной малинами и притонами. – Добро пожаловать.
Елисей открыл двери грузового отсека машины и отбросил брезент, под которым расположился его припасённый боевой арсенал. Два автомата Калашникова, два автоматических пистолета Стечкина и один охотничий карабин Сайга.
– Ого, солидно. – Заметил я и попробовал, на вес Стечкина.
Елисей забрал у меня пистолет и протянул резиновую дубинку, которая лежала рядом с автоматами. – Огнестрельное в данный момент не понадобится, шум здесь поднимать нельзя. Калашниковы для налёта на дороге, а пистолеты, если поедем в замок.
– Сейчас план такой. Прячем дубины под верхней одеждой и идём в дом. Квартира, которая нам нужна, на втором этаже. Перед дверью натягиваем маски, держи. – Мой напарник протянул мне вязаную Балаклаву. – Стучимся под предлогом статистического опроса. Это будит сигналом для Станислава, он-то и откроет нам дверь. Мы врываемся внутрь, ты первый, я второй. Твоя задача, ударить резиновой дубинкой Станислава, только не перестарайся, не забывай, он с нами, и без лишнего шума. Я влетаю в комнату и пытаюсь вырубить второго, расположение в квартире мне приблизительно известно. Не задерживайся в прихожей, как закончишь со Стасом присоединяйся ко мне, может понадобиться твоя помощь. На всё про всё минута, не больше. Потом осматриваем квартиру, забираем Веру, если она конечно там, и быстро валим.
– А вдруг охранников будет больше? – Справедливо подметил я.
– Тогда по обстоятельствам, их точно будет больше, если мы не поторопимся. Готов?
Подъезд дома, в который нам суждено было нанести визит, встретил серыми, исписанными стенами и полумраком на пыльных лестницах. Всё в классике жанра столичных трущоб послевоенного времени. Обстановка подобралась как специально, очень неприветливая и, первым делом, натолкнула на мысль, что в этом месте с нами не произойдёт ничего хорошего. Каждый шаг вверх по ступенькам давался с трудом, но не от физической нагрузки, а от неуверенности, что нас ждёт в квартире.
