Виталина Дэн
Во власти Эмоций
Как дети в детском саду! Стоят здоровенные лбы, в рот воды набрали и дуются, как шарики, с опущенным взглядом.
– Скройтесь с моих глаз, и в течение получаса, пока я не покину пределы клуба, не оказывайтесь в поле моего зрения. Иначе я найду, до чего еще докопаться! Да, я выхожу! – последнее устало проговорила в телефон, ответив на звонок Руслана.
– Блядь, неужели с первого раза тяжело ответить?! – чуть ли не проорали мне на том конце провода.
– Случилось кое-что, – не вдаваясь в подробности по телефону, ответила мужу. – Вы долго тут будете стоять? Идите работать, держатели, – сказала троице, которая все еще стояла напротив меня и прислушивалась к моему разговору.
Слава с Ромой синхронно развернулись и, включив максимальную скорость, рванули в зал, а Волошин, обведя меня сузившимся неприятным взглядом, хмыкнул и отправился вслед за ними демонстративно медленной ленивой походкой.
– Что-то серьезное? – с тревогой поинтересовался Рус. – С кем ты говоришь?
– Скоро выйду, Руслан. Максимум минут десять. В машине все тебе расскажу, – с тяжелым вздохом оперлась рукой на стену и опустила голову вниз.
– Малыш… – осторожно попытался поддержать он, чувствуя меня на расстоянии.
– Не пришел, – прошептала ему. – И сегодня не пришел, – я не выдерживаю, и из моих глаз выливается очередная за эти две недели порция слез.
Тут же вытираю глаза, а заодно и мокрые ресницы, слипшиеся от слез.
– Лииина… Может, и к лучшему? М? Пропал, не предупредил.
– Он же пообещал, Руслан! Пообещал, что придет! Сказал – я буду! А я верю ему! – начинаю истерически шепотом тянуть последние две фразы.
– Тем более! Пообещал и пропал! Две недели! Две! Неужели за такое время нельзя связаться с тобой?! Значит, грош цена его слову, Лина. Я тебя прошу, хватит терзать себя из-за этого пацана! Ты нервы треплешь нам троим эти две недели. Плачешь, не спишь, аппетита нет никакого! Родная, выходи ко мне скорее. Только не плачь, я тебя умоляю.
– Сейчас, – заикаясь из-за слез. – Сссейчааас, – снова расплакалась, увидев перед глазами лицо Мити.
– Блядь, выходи оттуда! Иначе я сейчас зайду сам, только никому от этого лучше не будет!
– Иддду! – сбросила вызов, чтобы он не слышал больше моего надтреснутого голоса и нескончаемого потока слез.
В который уже раз за эти четырнадцать дней чувствую, как черви безжалостно начинают сжирать мое сердце?
В первую неделю я ни спать не могла, ни есть… Я дышать перестала, но сердце наоборот набирало сумасшедшие обороты! Казалось, одна часть моей души омертвела. Любая мысль или воспоминание о Мите резали по живому, вызывая дичайшую боль, лихорадку, крик среди ночи и море горестных слез. Меня трясло, как припадочную, от страха больше никогда его не увидеть.
– Ему плохо! Плохо, Рус! Я чувствуууююю! – завыла среди ночи, когда с криком подскочила, и он вместе со мной.
– Ерунда. Ерунда все это… Он просто нашел другое место работы! Все! Не ищи в этом подтекст! Забудь его, – зажал в своих крупных руках и укачивал с широко раскинутыми ногами на кровати, пытаясь успокоить.
– Нет! Что-то случилось! Он же обееещал мне! Обещал! Рус, найди его! Найди мне его, я умоляю! – отклонилась, вцепившись в него, и страшным взглядом уставилась в его глаза.
– Как я тебе его найду? Малыш, мы не знаем, кто он, откуда, фамилии нет!
И я завыла от осознания его правоты. Громко и отчаянно.
– Что ж ты делаааешь?! Линааа, – начал гладить и хаотично покрывать мое лицо мелкими поцелуями, собирая пухлыми горячими губами горькие слезы, казалось, с капельками крови, которая сочилась из порезанной души и сердца. – Подождем! Еще подождем! Я придумаю что-нибудь. Только не плачь, девочка моя. Все сделаю!
Руслану было неприятно… было больно и страшно за меня. Наверное, его успокаивал тот факт, что я ничего от него не скрывала. Ни одну мысль, предположение или чувство. Без остатка всем делилась с ним, чтобы у него и мысли не было, что я посмотрела на другого, что полюбила другого, как мужчину.
А я полюбила с первого взгляда… полюбила, как родного человека, как свою родную душу, как брата, как друга, как одну из своих частичек.
Иная любовь…
Все-таки потеряла его! Не в первый день, так во второй!
Находясь в кабинете Тимура, беспорядочно закидывала в сумку вещи и бездумно забирала с собой некоторые бумаги.
Услышав позади себя открывшуюся дверь кабинета, а вскоре шорох приближающихся ко мне шагов, по слогам отчеканила, убежденная в том, что за моей спиной Волошин, в очередной раз пришедший трепать мне нервы.
– Выйди отсюда! Я ясно вам троим дала понять, чтобы сегодня вы мне не попадались на глаза!
– Привет, мелкая.
По всему телу пронесся озноб, когда из моих рук выпала сумка с бумагами. Из-за отравленного витающего воздуха защипало в носу и в глазах. Яд проникал под кожу и прямиком к легким, до отказа наполняя токсичным газом.
Мерещится.
Но один миг, и я резко разворачиваюсь, пытаясь сдержать сквозь плотно сомкнутые челюсти облегченный возглас, когда ловлю черные глаза, в которых плещется мучительное чувство вкупе с виной.
Пришел… пришел, родненький…
Глава 11
Растерянная с расширенными глазами, я застыла изваянием напротив высокого смуглого парня с опустошенным пристальным взглядом, направленным на меня, и упрямыми резко очерченными пухлыми губами, которые в текущий момент были поджаты, добавляя, не смотря на юный возраст, больше властности внешнему виду их хозяина.
Внутри все дрожало оттого, что область солнечного сплетения пробивало болезненной вспышкой. Дыхание сбивалось напрочь и со свистом вырывалось из груди. Но вопреки всему этому, я до красных искр в глазах чувствовала, как моя душа расправляет крылья и взмывает ввысь.
Минутная радость, а вслед за ней злость… спустя какие-то секунды всю меня захлестывает чувство обиды и негодования. В голове щелкает неизвестный мне тумблер, который отвечает за эмоции. Все те чувства, что я испытала за две недели, разом обрушились мне на голову.
– Пришел? – хоть я сладко пропела это и мило улыбнулась, но в действительности с укором сверлила в нем дыру.
– Как видишь, – выдавил кривую виноватую улыбку, от которой меня еще хлеще подбросило, вызывая бешеную ярость.
– Молодец! – быстро закивала головой и повернулась к столу, бегая прищуренным взглядом по кипе бумаг, папок, электронным носителям и канцелярии.
Сцапав рукой степлер, резко развернулась к пацану и со всей дури, на какую была способна, швырнула в него свою находку.
Мимо… Резвый гад!
– Ты спятила?! – воскликнул весело. Вмиг оживился и засверкал глазами на меня. – Ты чё такая буйная? – с озорством полюбопытствовал и разулыбался.
– Подлец! Ты бы еще позже пришел! Все. Нет больше места! Еще один легкомысленный экземпляр на мою голову! Захотел – потерялся! Захотел – появился! И работать так будешь? – я так вошла в раж, что меня уже было не остановить.
Возмущалась и возбужденно размахивала руками в разные стороны.
– Я не мог, Алин. Правда. Знаю, что подвел тебя. В любом случае, я хотел прийти и извиниться.
– Подвел… – громко повторила. – Подвел? – заорала уже на весь кабинет, да так, что парень поморщился и прикрыл глаза, бросая тень от своих пушистых ресниц на выделяющиеся скулы.
Вновь развернулась к столу и в этот раз, недолго думая, подхватила пластмассовую черную подставку для канцелярии, вторично кидая в него со словами:
– Подвел? Да я места себе не находила! Я думала, с тобой что-то случилось!
Он в очередной раз увернулся, а вскоре, видимо устав от моей истерики, ловко перепрыгнул через кожаный диван, который разделял нас с ним, и бросился на меня.
Черт, всегда боялась таких действий! И Руслан так зачастую делает, пугая меня. Поэтому развернулась сейчас к нему спиной и визгливо закричала, чем в очередной раз вызвала искристый смех у нападавшего. В данный момент – у этого мальчишки!
Набросился на меня со спины и зажал в кольце своих рук, раскачивая из стороны в сторону.
– Пусти меня! – свирепо прошипела и задергалась.
– Нет! Ты опасна для общества! А с виду мелкая и безобидная девчонка, – смеялся в голос и выдавливал из себя слова.
– Видеть тебя не желаю! – настойчиво отчеканила и нетерпеливо начала вырываться из его рук.
– Врушка! – лукаво протянул и с нежностью притронулся к закрученному локону моих волос.
Все же вывернулась и обернулась к нему, запрокидывая голову назад. Адреналин еще гулял в крови, когда я окинула светящееся лицо парня своим серьезным проницательным взглядом. Эмоции немного улеглись, и вновь можно было здраво соображать.
– Что произошло? – пролепетала на грани слышимости, заметив на лице не до конца зажившие ссадины и рассечение.
Он сразу набычился, начал закрываться, взгляд стал острым, а челюсть окаменела.
Господи… как Рус, ей-богу.
– Это неважно! – строго обрубил, возводя между нами стену и показывая, что эта тема запретная и вход сюда запрещен.
Вдруг в наше безмолвие ворвался входящий звонок моего сотового.
– Вот блин! – бросилась к телефону, понимая, что десять минут уже закончились, если не больше.
Ответить я не решилась, но сообщение в двух словах «уже бегу» Руслану отправила.
– Митя, идем, – на что получила безмолвный кивок.
Я силилась скрыть широкую улыбку, которая рвалась наружу, когда мы уже подходили к выходу из клуба.
Повернула голову в сторону парня и мгновенно словила его шальные глаза с чертовщинкой. Усмехнулся дерзко, давая мне понять, что и так уже все разгадал и знает, о чем я думаю, что чувствую.
Стоило нам выйти на улицу, как я вперилась взглядом в разъяренного Руслана, который сидел на капоте своей машины и нервно выкуривал неизвестно какую по счету сигарету. Увидев меня, подскочил, но я выставила руку, давая сигнал, чтобы успокоился и не подходил.
Я сомневаюсь, что он сейчас на таком расстоянии в сумерках разглядит мой умоляющий взгляд, но думаю, что прочувствует и все поймет. Не только то, что я хочу, но и то, кто рядом со мной стоит.
– Я полагаю, это муж твой? – раздался над головой серьезный голос.
Оторвалась взглядом от Руслана и повернулась к Мите, который смотрел поверх моей головы в сторону моего мужа.
Сильно сжала губы, которые в данный миг задрожали, и с заминкой заключила:
– Да, Мить. Это мой муж.
– Ну пошли… Познакомимся, – тут же сделал шаг в сторону Руслана, но я вцепилась в рукав его болоньевой куртки.
Он кинул непонимающий взгляд на меня, а меня сильнее внутренне заколотило, и зубы друг об друга застучали.
– Мить… он непростой человек. Я думаю, не стоит сегодня.
– Я не понял… Ты за меня боишься или за себя? – напрягся он.
А я, не подумав, сдуру ляпнула:
– А в этом есть какая-то разница?
Когда он задал свой вопрос, то снова глянул на Руслана, а стоило мне ему ответить – резко повернулся ко мне, режуще впиваясь в мои глаза.
– Мне он никогда не причинит вред. Но за остальных не могу ручаться… – после последней фразы опустила глаза и поджала губы.
– Пошли! – произнес этот отчаянный и потянул меня к моему ненормальному, наверняка в данный момент злому, мужу.
Мало того, что столько ждал меня, так еще и не подготовив его морально, веду знакомить с ним мальчишку, от которого он, очевидно, не в восторге.
– Смелее, мелкая, – произнес Митя и хохотнул, пока я еле волочила за собой отяжелевшие ноги.
На улице моросило, сумрачное небо было затянуто тяжелыми предгрозовыми тучами. В воздухе пахло озоном, свежестью, перепрелыми листьями и эфирными маслами, испаряющимися из возрождающихся растений.
Я, глядя на мокрый асфальт, медленно вышагивала рядом с Митей и чувствовала, что чем ближе мы приближались к Руслану, тем явственнее напрягался парень. И от всех наполняющих сейчас мое тело чувств мне казалось, что с меня наживую снимали скальпель.
Внутренне в последний раз сделала вдох и пожелала нам троим удачи. Подняла голову, когда мы уже практически подошли к Русу, и без лишних слов, как всегда это делала, подошла к нему и, улыбнувшись, мельком поцеловала в губы, так как сейчас мы были не одни.
– Привет. Прости, что задержалась. Я тебе потом все расскажу, – шепотом ему в губы и глаза в глаза, успокаивая его и взглядом предупреждая, кто за нами стоит.
Стоило мне оказаться около него, он незамедлительно положил руку на мою талию, а вскоре погладил живот.
– Устала? – так же шепотом мне, как и я пару секунд назад.
Поморщилась, вновь безмолвно говоря ему о тех троих, которые чудят каждый божий день.
Руслан иронически усмехнулся и последний раз легко коснулся моих губ.
Ну что ж… вроде не так и страшно… вроде можно знакомить.
– Руслан, это…
– Дима, – перебил меня Митя.
Я встала от них сбоку, так как они мгновенно и демонстративно скрестили свои взгляды, находясь друг напротив друга. Руслан так и продолжал сидеть на капоте, а Митя стоял неподалеку от него.
Между нами воцарилось гробовое молчание… Противная колючая дрожь волнами поднималась из глубин от ног к голове, затуманивая сознание и нарушая координацию, потому как мне показалось, что я начала от волнения пошатываться.
Над нами тремя нависло напряжение, которое витало в воздухе вокруг нас, обволакивая своими объятиями каждого, но меня, казалось, больше и сильнее. И от этого тошнота подкатывала к горлу, и липкий страх скатывался вдоль позвоночника капельками холодного пота.
А они все пронизывающе смотрят друг на друга и ничего не говорят.
Но не смотря на все эти факторы, в области сердца родилась ничтожная надежда, что Митя Руслану приглянется, что он примет его и прочувствует все.
Господи, да сколько ж молчать можно?!
И как обычно это бывает, Руслан, словно услышав мой внутренний монолог, перевел на меня взгляд и тааак посмотрел, что слова тут и не требовались…
Вот черт! – прокричала внутри себя и взглядом транслировала ему: не делай!
Но он был непреклонен…
Его широкая черная бровь медленно поползла наверх, словно говоря: ты не поняла меня?
Его невыносимая темная энергетика подчиняла меня, продавливала, скручивала, заставляя покориться его воле. Чернющие беспроглядные глаза взирали на меня с решительностью.
Я видела его приговор. Знала, что если я сейчас сама не сяду в машину, то он с легкостью засунет меня туда сам.
Сузила зло на него глаза и скрипнула зубами. Повернулась к Мите, который не отрывал серьезного изучающего взгляда от нас, и буркнула ему:
– Завтра придешь?
– Обязательно, – подарил мне умиротворенную улыбку.
– Как в прошлый раз? – допытывалась до него, и, наверное, хотела еще чуточку побыть рядом, но чувствовала, как нас жалит пристальный взгляд Руслана.
Ну и пусть… пусть видит наше общение, чтобы в голову ерунда всякая не закрадывалась. Пусть все знает! Я ничего не хочу от него скрывать.
– Так вышло, мелкая. Больше не повторится, – последняя фраза была сказана под короткий смешок Руслана.
Оглянулась на мужа, а он смотрит на меня с улыбкой и с ехидно приподнятой бровью.
– Хорошо… до встречи тогда, – на прощание улыбнулась ему и отправилась на пассажирское место, оставляя их одних.
Но как же меня распирало, когда я загрузилась в машину!
Пока парни продолжали молча смотреть друг на друга, я тихо и аккуратно приоткрыла дверцу, оставляя маленькую щель, чтобы слышать, о чем они говорят. И в то же мгновение – я даже от испуга подпрыгнула на месте – Руслан рукой облокотился на капот и повернулся ко мне, глядя через лобовое стекло прямо в мои глаза. Всем своим видом и взглядом говорил мне: ты за дурака меня держишь? Даже Митя отвесил короткий смешок и потянулся в карман, вытаскивая пачку сигарет и выбивая из нее две штуки – одну протянул Русу, а у второй сам закусил зубами фильтр, прикуривая.
С тяжелым вздохом громко хлопнула дверцей и откинулась на сиденье, закрывая глаза.
Я, черт возьми, этого не выдержу! Смотреть на них и не знать, о чем они будут говорить – пытка!
Глава 12
Митя
Чем ближе мы с мелкой приближались к ее мужу, тем сильнее внутри меня все сжималось в пружину. Мышцы деревенели, и дышать становилось труднее. Старался изо всех сил расслабиться и сбросить с себя невидимые цепи, но неверие упорно охватывало все мое тело.
Это не может быть долбаной реальностью… но это она… моя явь.
Какого хрена мы с ним так похожи? Этого только идиот не заметит! И то… я очень в этом сомневаюсь.
Её муж прослеживал каждый мой шаг, пока мы направлялись к нему. Мне казалось, что мы еще даже не дошли до него, а он уже был готов наброситься на меня только потому, что я посмел идти рядом с ней.
Солидный, хоть и облачен в темную толстовку, джинсы и кроссы. Парень явно одет не по погоде. Сразу бросается в глаза, что он высок, хоть и сидит на капоте своего черного охуевшего мерса. Крепкий, уверенный – такому хуй что докажешь или в чем-то переубедишь.
Чувствовалось, что он ощущал себя хозяином положения. В принципе, думаю, он всегда такой по жизни.
Девчонка мгновенно завладела его вниманием, стоило нам с ней приблизиться к нему.
Смотрю на них и улавливаю между ними каждый взмах, касание, знак, взгляд, а главное, магическое притяжение. Иное притяжение, нежели у нас с ней. Бешеное. Я бы даже сказал, разрушительное… опасное.
Мне казалось, такой тяги и связи уже не существует между людьми. Точно не между влюбленными…
– Руслан, это… – заговорила Алина, желая нас познакомить, но я перебил ее, уже зная наперед, что она скажет «Митя».
Только ей позволено так меня называть.
– Дима, – стоило произнести, как тут же столкнулся с его взглядом.
Нехорошим взглядом…
Казалось, не только время остановилось, но и он застыл. Пристально, долго, внимательно, сконцентрированно вглядывался в меня. И я с уверенностью могу сказать, что он видел все, что ему нужно.
Наверное, что-то для себя решив, он медленно и плавно перевел глаза на мелкую, безмолвно переговариваясь с ней.
Захотелось хохотнуть, так как я кожей ощущал, как она упрямится в данный миг, но на деле изучающе бегал глазами по ним.
– Завтра придешь?
Малявка, блин! Места нет у нее… Хотя и так ясно было, что зла на меня. Переживала, маленький.
– Обязательно, – спокойной улыбнулся ей, ощущая, как парень напротив проникает под кожу, желая скрутить меня в бараний рог.
– Как в прошлый раз?
Хочет еще побыть чуточку рядом со мной. Тянет время. Но это неудачный момент. Будет лучше всего, если она сейчас пойдет в машину и оставит нас наедине. Лучше для нас с ней.
Он большой вес имеет в ее жизни. Хуево будет, если он будет ей двигать крышу. Ей будет больно, если он все не так поймет. Поэтому, нужно по максимуму дать ему понять, что я не угроза для их семьи.
– Так вышло, мелкая. Больше не повторится, – последнее сказал под аккомпанемент задорного смешка ее мужа.
– Хорошо… до встречи тогда, – заглянула мне в глаза с надеждой и улыбнулась.
Прежде чем она села в машину, заметил, как дотронулась до Руслана, пытаясь что-то донести. Наверняка успокоить.
Он вновь впился в меня остекленевшим нечитаемым взглядом, пока одна малявка не решила, что умнее всех, и никто из нас не поймет, что она приоткрыла дверь машины, чтобы погреть свои уши.
Девчонка!
Я, не выдержав, отвесил короткий смешок и вытащил пачку сигарет, пока Руслан обернулся к Алине. Не задумываясь, протянул одну ее мужу, а другую зажал зубами и прикурил, пытаясь за этим еще и скрыть свои смешанные чувства. Обескураженность… растерянность… плохо скрываемое изумление.
Закурили с ним и в который уже раз немигающе уставились друг другу в глаза.
С одной стороны, мне нравилось, что он не трепло. А с другой… А на этом и заканчивались все его положительные стороны! Только отмороженный на всю башку мог с ним связаться. У меня уже острый нюх вот на таких, как он…
И какого черта с ним рядом делает Алина, я ума не приложу! Нет, я и не думал, что ее муж окажется одним из числа ботанов. Такая девушка априори выберет нормального мужика. Но, бля… не этого же!
Они с ней разные… разные люди с разных миров.
Все это время он с иронией смотрит мне в глаза, догадываясь обо всех гуляющих мыслях в моей башке.
И меня внутри от этого знания будоражит, сука. Поежиться хочу.
Впервые медленно оглядывает меня и цепляет только то, что ему нужно. А нужно ему все… Потому что она заинтересовалась мной. Потому что мы с ней почувствовали друг друга из сотен, из миллионов, из миллиардов людей. Притянулись. Как они. Две противоположности.
Никак не выдавая себя, сделал глубокий вдох, чтобы закрыться от него. От взгляда его. От непроницаемого мрачного взгляда, который высасывал из меня всю душу. Словно в нее заползла холодная, скользкая, мерзкая черная гадюка, которая язычком жалила каждый участок моих внутренностей.
Сколько мы уже молчим? Какого хрена с ним эмоционально так тяжело? Я стольких людей перевидал, а этот…
Он медленно гулял по мне бесноватым взглядом и брал во внимание не только мой потрепанный внешний вид, но и то, что, казалось, скрывалось под ним.
Порезы, шрамы, гематомы?
Нееее… Глууубже. Внутренности…
Представьте картинку: мясник-патологоанатом, у которого руки по локоть в крови. В вашей крови… Он копошится в вас. За ненадобностью отбрасывает в сторону кишки, переворачивает печень, почки, приподнимает легкие, надавливает на трахеи, холодными клешнями сжимает сердце.
Сукааа… Самый настоящий мясник.
Но и этого ему было мало… Ему нужны мои мозги, мысли, чувства, эмоции.
Это все может показаться мерзким и противным, но только не ему… У парня, стоящего напротив меня, глаза горят живым интересом. Он сам по себе живой. Отличается от многих. От всех. Он горит. Жизнью горит. Ей горит. С ней рядом горит.
Бешеный. Мне даже его кликуху знать не надо. Передо мной – бешеный.
Это прослеживается в кипучих смоляных глазах, приближенных к моим. В ленивой в сей миг кривой полуулыбке. В вальяжной позе. В расслабленных медленных движениях – как подносит сигарету ко рту и опасно прищуривается, словно подозревает меня во всех смертных грехах.
С виду спокоен, но я не буду удивлен, если через пару секунд он подлетит ко мне и сломает мой хребет.
Между нами нет никакой связи, но я чувствую, что он за человек.
Отталкивающий. Он не располагал к себе. Да и не пытался этого сделать. Он был тем, кем на самом деле являлся. Не строил из себя никого.
Уважение… Он рождал во мне уважение к себе. И уверен, что он это видел в моих глазах.
Впервые отвел от него взгляд и впился в лобовуху его тачки, на мелкую с закрытыми глазами.
Переживает…
А я эгоистично попытался подключиться к ней и подпитаться ее теплым свечением. Но Руслан немо и упорно сбивал меня, блокируя все ходы к ней.
Я отвел от нее взгляд в сторону горизонта и противно усмехнулся. Посмотрел на свою руку, в которой, оказывается, все еще была недокуренная сигарета. Отрывисто сильно и глубоко затянулся, обжигая стенки гортани и наполняя легкие табачным дымом. Сделал еще пару быстрых затяжек и выбросил бычок в сторону. Повернулся к ее мужу и зыркнул исподлобья, замечая, что он все так же сверлит меня прищуренным испытывающим взглядом.
Удручает! Первый порыв – отвернуться от него. Но перед таким нельзя давать слабину. Нельзя показывать малейшее сомнение и неуверенность.
Он докурил. Отшвырнул бычок и проследил за траекторией его падения. Накинул на голову капюшон и снова перевел внимание на меня, складывая руки на груди и еще шире расставляя ноги. Краешек его губ в улыбке медленно пополз к верху, но это больше походило на оскал.
– Ну чё? – первый начал он, наконец-то проронив фразу, а за ней поток слов. – Откуда ты такой красивый к нам нарисовался? – осипший грубый голос. Голос, который мгновенно во всех красках подчеркнул его циничность, жестокость, самоуверенность, наглость.
Но не принимая во внимание ни один этот фактор, ни одно знание, которое вычислил, пока молча стоял рядом с ним, я так же, как и он, расслабленно сложил руки на груди и развязно с приподнятой бровью протянул:
– Что именно тебя интересует? Работа?
– Меня интересует все, раз ты свалился на мою голову, – усмехнулся, и надо заметить, не зло.
– Тебе? Ты в этом уверен? Я подошел представиться, не более того, – я разулыбался с пляшущими чертиками в глазах.
На самом деле говорить с ним было просто. Проще, чем молчать… Но сдается мне, что это только потому, что так решил он.
– Ты заблуждаешься. Но ты ведь это и так прекрасно знаешь? Я прав? – насмешливо сверкнул глазами, прощупывая меня.
Нахера? И так уже давно все понял!
Он, не дожидаясь моего ответа, потому как и так все знал, кинул очередной вопрос, но тут уже серьезно. С посылом, если я пиздану языком, то он пизданет меня по ебалу.
– Почему слово свое не сдержал?
– Руслан, к чему тебе жалкие оправдания?
– Ты не врубаешься, что ли? И хватит мне отвечать вопросом на вопрос, – опасно прищурился и чуть ниже натянул капюшон на глаза из-за сильного порыва холодного ветра.
– Я тут ныть не собираюсь тебе, – нахмурился, глядя ему в глаза, и резче, чем следовало, бросил слова, начиная неумолимо заводиться.
– Я тебя об этом просил? – так же как и я, проговорил он мрачно, начиная продавливать меня своим тоном и энергетикой.
Блядь, как и говорил ранее, хуй уступит!
– Ты с темы не съезжай! – велит мне. – Я тебе конкретный вопрос задал! Жду на него конкретный ответ! – в хриплом голосе скрытая угроза, которая тисками впивается в мою глотку.
– Что именно? – сквозь зубы выдохнул.
– Живешь где?
Глаза в глаза. Мои злые и его жуткие.
– Детдом, – после услышанного он сузил с подозрением глаза и незримо подался ко мне.
– Она знает об этом? – так протянул, что казалось, над нашими головами окончательно сгустилась тьма.
– Я, по-твоему, на долбоеба похож? Или на того, кто на жалость давит?
Смуглые черты лица напротив разгладились. В нещадных угольных глазах появился блеск заинтересованности.
Но после затяжной паузы он беспечно задал очередной вопрос с хитрой улыбкой на губах. Вопрос, который, казалось, принес ему массу удовольствия.
– Кто вздрючил тебя?
Свирепо уставился на него и сжал зубы до играющих желваков.
– За базаром следи! – произнес я жестко.
Сверкнул глазами на меня, в чем-то удовлетворившись, и не отводя от меня внимания, вытащил из своего кармана пачку сигарет.
– Че, – с задором продолжил он, – овца волка выебала? – с широкой белозубой улыбкой начал сотрясаться в немом смехе.
А на меня медвежьим весом ступор навалился. Ни шевельнуться, ни вздохнуть, ни слова вымолвить.
Я ведь правильно понял эту фразу… Понял, кто из нас с Греком волк и овца. Но не понял, как Рус в мгновение все учуял… Не понял, почему кинул мне эти слова. Он словно решил поддержать меня. И от этого незамысловатого участия внутри разливается по отношению к нему тепло, благодарность.
Херня…
Но стоило этому придурку вновь открыть свой рот, наваждение как рукой сняло.
– Хули застыл?! Дальше едем!
Запоздало, но реакция дала о себе знать.
Запрокинул голову и хохотнул, а спустя пару секунд заржал, сгибаясь пополам.
– Бля, ты, что ли, первый раз эту шутку услышал? – устало вздохнул он и ожидал меня, когда отсмеюсь. – Ну, Дима! Резче! Меня жена в машине ждет.
– Только тебя? – еле выдавил из себя из-за смеха, упираясь ладонями в колени.
Так как стоял я в полусогнутом состоянии, наклонившись в его сторону, он без какого-либо труда резко схватил меня, и в удушающем захвате развернул к себе спиной.
– Слышь, юморист? – процедил мне над ухом. – Ты бы… – но не успел он ничего сказать, как Алина вылетела из машины.
– Руслан! А ну живо его отпустил! – последнее прокричала на всю улицу.
– Бляяя… – очередное усталое над ухом.
Вполсилы откинул меня, задыхающегося от смеха, от себя подальше, и обратился к мелкой:
– Да мы так шутим, Лин. Иди в машину, холодно на улице, – с улыбкой на губах проговорил ей, а она взглядом мечется между нами двумя.
– Мить?
– Иди, малявка… – осекся, когда из-за моего к ней обращения Рус заржал, запрокидывая голову. – Иди, все хорошо.
– Не обманываешь меня? – с подозрением.
– Нет! – это Рус не выдержал. – Не врет твой Митя. Ниче ему не будет. Сядь в машину! Хватит морозить… – споткнулся и, глядя на нее, с искрящимися глазами закончил свою фразу.
– Попробуй только распустить свои руки! – угрожающе прошипела она, как змея, и подалась к нему.
Парень только кверху руки поднял, мол, говоря: не переживай, не посмею.
Даже не верится, что такой мужик может себя так вести. Хотя… с этой девчонкой неудивительно.
– Работал где? – уже без смеха обратился ко мне Руслан, когда Алина села в машину, не отводя от нас прямого взгляда.
– На грузовых станциях. Разнорабочий.
– Вас отпускают оттуда?
– Как видишь.
– Сколько тебе? Алина говорила, шестнадцать, – прищурился, пытаясь уличить во лжи.
– Верно говорила, – просто утвердительно кивнул ему.
– Кто прессанул тебя? Во что-то ввязался? – вопросы задавал один за другим, не теряя времени – было понятно, что он хочет быстрее свернуть разговор и оказаться рядом с женой.
– Это внутреннее.
– Из-за этого не приходил? – Руслан сделал в сторону шаг по направлению к водительскому месту.
– Я как должен был ей показаться? – после моих слов он смерил меня суженным изучающим взглядом.
– Ты не мог пробить номер клуба? Связаться? Две недели, бля, это не один день, – и я понимаю, что заводиться он начинает неспроста.
Знаю… знаю, потому что чувствовал то же самое эти две недели – то, что и она. Знал, что облажался перед ней. Знал, что ей было больно. Понимал, почему Руслан сейчас себя так вел.
– У меня мобилы нет. А приходить не вариант, как ранее сказал. Извини.
Тот удивленно уставился на меня, но не из-за того, что не понял.
– Ты перед ней извиняться будешь. Передо мной не надо. Еще раз такое повторится, – сделал паузу и, глядя мне в глаза с чувством, с уверенностью медленно протянул, – и ты раз и навсегда исчезнешь с нашего горизонта. Не сам, так я тебе помогу. Врубился?
Безрадостно кивнул и посмотрел поверх его головы.
– Мне это не нравится, – начал он, привлекая мое внимание. – Мне в принципе не нравится все то, что отнимает ее внимание у меня. Мне не нравятся все те, кто ее окружает. Не нравятся ее чувства к тебе. А они есть. Мне ты не нравишься. Но со всем приходится мириться. Догадливый? – на последнем вопрошал у меня, – как я считаю, почему?
– Это лишнее, – двояко отвечаю.
Во-первых, я сразу понял, что он ее любит. Во-вторых, меня не стоит предупреждать. Я для них никакой угрозы не несу.
– Нет. Это не лишнее. Это тебе для того, чтобы ты зарубил себе на носу и выжег в башке, – жестко и отрывисто начал давить на меня. – Никогда не смей даже мысль допускать о том, чтобы посмотреть на мою жену…
– Остановись! – воскликнул весело. – Тебя несет, друг! Ты не о том думаешь! – но смех вмиг потух, когда он тяжелой поступью пошел на меня.
– Я убью за нее, – сказал мне шепотом и со страшной засасывающей воронкой в глазах. – Слышал? Не смей думать о ней, как о женщине, которую хочешь.
