В. Г. Белинский
Душенька, древняя повесть И. Богдановича
I
Привесьте к урне сей, о грации! венец:
Здесь Богданович спит, любимый ваш певец.
II
В спокойствии, в мечтах текли его все лета,
Но он внимаем был владычицей полсвета,
И в памяти его Россия сохранит.
Сын Феба! возгордись: здесь муз любимец спит.
III
На урну преклонясь вечернею порою,
Амур невидимо здесь часто слезы льет,
И мыслит, отягчен тоскою,
Кто Душеньку теперь так мило воспоет?[1]
Кажется, родной брат Богдановича написал следующее, славное в свое время двоестишие к творцу «Душеньки»;
Зефир ему перо из крыл своих давал,
Амур водил пером, он «Душеньку» писал[2].
Батюшков воспел Богдановича в своем прекрасном послании к Жуковскому «Мои пенаты», вместе с другими знаменитостями русской литературы:
За ними Сильф прекрасный,
Воспитанник Харит,
На цитре сладкогласной
О Душеньке бренчит;
Мелецкого с собою
Улыбкою зовет
И с ним, рука с рукою,
Гимн радости поет.
Карамзин написал разбор «Душеньки», в котором силился доказать, что Богданович победил Лафонтена[3], забыв, что сказка Лафонтена если писана и прозою, то прозою изящною, на языке уже установившемся, без усечений, без насильственных ударений, что у Лафонтена есть и наивность, и остроумие, и грация, столь сродственные французскому гению.
1. Критик цитирует два «Надгробия И. Ф. Богдановичу, автору «Душеньки» (оба – 1803) и стихотворение «И. Ф. Богдановичу, автору «Душеньки» (1803; в цитате есть неточности).
2. Автор этого двустишия – П. П. Бекетов (двоюродный брат И. И. Дмитриева), издатель сочинений И. Ф. Богдановича. Родной брат поэта, Иван Богданович, написал другое двустишие:
Не нужно надписьми могилу ту пестрить,
Где Душенька, одна все может заменить.
3. Имеется в виду статья Н. М. Карамзина «О Богдановиче и его сочинениях» («Вестник Европы», 1803,? 9–10; см.: Н. М. Карамзин. Избранные сочинения, т. II. М.-Л., «Художественная литература», 1964, с. 198–226).
