В. Г. Белинский
Антология из Жан Поля Рихтера…

Дети, супруга – суть горизонтальные и вертикальные корни, привязывающие нас к земле.

* * *

Должно бы тщательно во время собирания винограда выжимать каждую виноградинку, ибо она более не вырастет. Праздники, торжества и радости суть праздники непостоянные; минуты восторга сердечного суть случайные поэтические очерки, которым более не суждено возобновляться, – и в opera seria^[3] жизни запрещено на афише заставлять повторять трудные арии.

* * *

Счастлив тот, чье сердце довольствуется одним, другим сердцем и ничего более не желает, ни английского парка, ни opera seria, ни музыки Моцарта, ни картин Рафаэля, ни лунного затмения, ни даже лунного света, ни романических сцен, ни их исполнения.

* * *

Любовь начинает с глаз, как искусство рисованья.

* * *

Гениальные женщины обыкновенно бывают безбожницами, мужчины же гениальные, напротив, всегда больше веруют.

* * *

Нет ничего лучше сердца молодой девушки и свежего масла; только оба со временем делаются горькими.

* * *

Дождевая капля нежно проникает в горную пещеру и увековечивается, превращаясь в крепкое, зубчатое лезвие. Слеза человеческая еще прекраснее. Она прорезывает уязвленное око; но влажный алмаз смягчается, и глаз смотрит за ним вслед: то роса на цветке.

* * *

Дерево, цветы которого весною были убиты морозом, осенью представляет прямую, печальную вершину, но ветви его не приносят плодов.

* * *

Чтоб полюбить человека, довольно подумать об его родителях, детях, об его привязанности и привязанности, к нему питаемой.

* * *

Все, что прекрасно, – тихо. Так лучшие народы суть народы самые мирные. Тяжелая работа убивает бедных детей и бедных народов.

* * *

Юноша падает на колени пред любимой женщиной, чтоб победить ее, как пехота пред кавалериею.

* * *

Подозрение есть фальшивая монета истины.

* * *

Различие мест, занимаемых в обществе, менее угнетает и стесняет великую душу, нежели различие полов.

* * *

Хорошо, что время идет да идет; а то скоро ли дошли бы мы до вечности.

Что все это – сущий вздор, ясно без доказательств, и, повторяем, такими пустяками наполнена большая часть «Антологии». Вероятно, переводчик в этом случае рассчитывал на имя бессмертного гения Жан Поля Рихтера, думая, что под сению этого великого имени и потертая мишура сойдет с рук за чистое золото. Это большая ошибка с его стороны. В наше время имена ровно ничего не значат, и если бы у Шекспира, Байрона, Гете, Шиллера нашлось что-нибудь ничтожное и вздорное, его назвали бы тотчас настоящим его именем. В самом деле, «Фауст» Гете – великое произведение, но «Стелла», «Брат и сестра» и еще многое кое-что из сочинений Гете же – превздорные вещи. Впрочем, и не с таким неискусным выбором, Жан Поль не вытеснил бы французских романов. Не только лучшие, но и сколько-нибудь порядочные романы и повести французские всегда будут читаться больше сочинений Жан Поля, ибо они дельнее их, будучи исполнены интересов настоящего, которое одно важно для живых людей, потому что оно есть последний результат всего прошедшего и непосредственная причина будущего…

Даже в порядочных пьесах Жан Поля встречаются места, при чтении которых невольно восклицаешь: