На маяк – Вирджиния Вулф

Я скажу честно. У меня нет никакого желания строить из себя интеллектуалку вопреки собственным чувствам. Допускаю, что я деградировала умственно за последние месяцы, разучилась читать сложную литературу (и вообще во всем виноват коронавирус, если что, это он сжег остаток моих мозгов). Допускаю так же, что всегда была необразованным быдлом, гены у меня плохие, оттого я не могу влиться в строй прекрасных людей, которыми любима подобная проза. Но таков факт, и он неоспорим, – мне эта книга решительно не нравится. Она не моя. Быть может, я ошиблась с выбором, и с Вулф нужно было знакомиться иначе (но KillWish неумолим). Но отныне я еще больше боюсь г-жу Вирджинию с ее фирменными приемами. Она озлобленно сожрала мой разум и ничего не дала взамен, увы.Мои настроения за чтением сменялись приблизительно так:1) Хм, какой интересный стиль, мне нравится!

2) О, тут даже есть сюжет, неужели? Это любопытно!

3) Эм, а что все такое монотонное-то? Разве т.н. «поток сознания» обязан быть скучным?

4) Кто, черт возьми, все эти люди?

5) Зачем я, спрашивается, это читаю?

6) И финалочка: кончится это хоть чем-то или нет??????«На маяк», при всей своей необычности, так и осталась для меня книгой одного приема. Мне интересен «поток сознания», но не в такой концентрации, плюс никто не отменял эмоциональной вовлеченности. «На маяк» написана в единственной стилистике, и, если поначалу стиль увлекает и впечатляет, то уже через 40 стр. лично у меня он начал вязнуть в зубах, мне захотелось разнообразия, свежего воздуха, ибо книга стала невообразимо душной, словно знакомый, который в ответ на вопрос «Как у тебя дела?» на час затянул жалобу на скучную жену, непослушных детей, отвратительного начальника, идиотов на дороге и т.д. Через полчаса чтения я поймала себя на мысли, что слежу за движением языка, но совершенно не вникаю в написанное, так как оно (сюжет, герои) меня не волнует. У персонажей время от времени что-то происходит, они даже иногда говорят. Но для меня они – картонки, функции, заслоненные авторским приемом, в них нет жизни и самостоятельности, они полностью марионетки писателя.

Возможно, сумевшие привыкнуть к стилю Вулф и заглянувшие глубже нашли тонну невероятных смыслов в «Маяке». О чем эта книга? О мимолетности жизни? О том, как мельчайшие детали меняют картину этой жизни? Или нечто иное? Честно признаюсь: к смыслам книги я так же равнодушна, как ко всему остальному. Не отрицаю талант писательницы; возможно, и у нее есть книга, которая может мне понравиться. Но эта принесла мне лишь негатив, и я счастлива, что избавилась от нее. Dixi.

"СТРАННАЯ,СТРАННАЯ ЖЕНЩИНА". У меня в руках книга «На маяк»этой странной,странной женщины Вирджинии Вулф.

Голова идёт кругом.Я не знаю,я правда не знаю,что написать.Какие слова способны выразить,ВЫРАЗИТЬ-вот чёрт!Что за… Какие слова подобрать?

Может быть просто переписать с обложки -"Она создала неповторимый стиль письма,способный передать тончайшие оттенки и обертоны психологических состояний и чувств".

Но это не то!Всё не то!

Вычеркнуть,вычеркнуть немедленно,сейчас же-все эти чёртовы"обертоны","тончайшие"-всю эту филологическую чушь.Это не идёт Вирджинии.Она-ВИРДЖИНИЯ!

Я нервничаю.

У меня ничего не выходит.

Стоп!

На обложке её фотография.

Да,всё же она очень странная!

На что она смотрит?

Пристальный взгляд.

Тёмные волосы небрежно собраны в пучок на затылке.Прямой нос.Тяжёлый подбородок.

На что она смотрит?

"На маяк" она написала в двадцать седьмом году.Ей было сорок пять.На фотографии лет тридцать,не больше.

Что я могу написать? Не знаю,не знаю,не знаю!

Читаю с обложки:-"Её имя ставят в один ряд с именами Джеймса Джойса,Томаса Стерна Элиота,Олдаса Хаксли,Дэвида Герберта Лоуренса".

Заачеем?!

Ряд и место-это в кинотеатре!!!

Джойс-это Джойс,и никакого ряда для него не существует!

Элиот-точка,без запятых и рядов,Хаксли-точка.Лоуренс! О,его божественные «Сыновья и любовники»!!!

Построить в ряд и выдать каждому по штампу,тупому изношенному штампу.

Держи,Джойс.Держи,Элиот.Где Хаксли?Куда делся Хаксли?Здесь должен стоять Хаксли!

К чёрту!К чёрту!

Ничего не могу написать!

Но я очень люблю её!Эту странную,странную женщину ВИРДЖИНИЮ ВУЛФ.

Первое знакомство с творчеством видной представительницы европейского модернизма (и литературного «отряда самоубийц») Вирджинии Вулф, для которого я метко выбрал один из самых известных её романов «На маяк», оказалось интересным и удачным, а отношение к книге в ходе чтения изменилось со скептически-сдержанного до однозначно благоприятного. Хотя объяснить, как и почему, будет непросто.Будучи классическим произведением литературы «потока сознания», автобиографическая новелла «На маяк» строится не на внешних событиях, а на воспроизведении внутренней реакции на них героев. В их сознании, как в повседневных наших думах, причудливо переплетаются самые разные суждения и мысленные зарубки. Рассуждения об искусстве – и тут же навязчивое: «во сколько нам встанет ремонт крыши?»; переживания за детей – и подспудное беспокойство: лишь бы ужин не пригорел.Подобное переплетение сумбурных, на первый взгляд, переживаний и сбивчивых воспоминаний персонажей в единое повествовательное полотно не только несколькими точными штрихами оттеняет их психологию, но и лучше любых пространных описаний обрисовывает сюжетную канву произведения, – на мой взгляд, внешне напоминающую фабулу «Замка» Кафки: во что бы то ни стало попасть на таинственный маяк, такой близкий и недоступный.История с желанием шестилетнего Джеймса совершить экспедицию на загадочный маяк напомнила мне «Великого Гэтсби» Фицджеральда, написанного в те же годы: в обоих романах осуществление заветной мечты оборачивается разочарованием и крахом. Так бывает, когда, гонясь за мечтой, не понимаешь, что она давно уже осталась в прошлом, утратив всё своё очарование. Вот Джеймс наконец-то на маяке, но уже не те ни он сам, потерявший мать и повзрослевший, ни маяк, обшарпанный и мрачный, ни послевоенный мир вокруг. И всё же здесь, посреди океана разъединённости и одиночества, после долгого и трудного пути, уцелевшие члены этой некогда большой семьи могут прийти к пониманию и прощению.Я же, за пару дней проглотив книгу, которую собирался читать долго и неспешно, с любопытством предвкушаю продолжение интересного знакомства в обозримом будущем.