Дом с привидениями – Вирджиния Вулф

Проза Вирджинии Вулф живая, кипучая и абсурдная, как сама жизнь. Она пишет так чувственно, что ты проживаешь каждый описанный миг. Вулф – наблюдатель, фиксирующий поведение, привычки и суетность окружающих, из чего потом и рождаются её произведения. Она из любой обыденной мелочи, будь то даже неприглядное пятно на стене, способна создать увлекательный рассказ о быстротечности жизни. А когда Вирджиния описывает природу, сразу в памяти всплывают видеозаписи, где в ускоренной съёмке (за счёт чего мы можем наблюдать плавное движение растений) распускаются бутоны цветов, раскрываются листья и тянутся навстречу солнечному свету и теплу, к примеру, так она описывает Королевский ботанический сад в одном из своих рассказов. Вирджиния в своих текстах пытается найти истину в городском шуме, стремительно идущей толпе прохожих, в бурлящей жизни города, и в то же время в красоте природы и спокойной сельской жизни. Но конец ее рассказов – это горькая правда бытия и чаще всего с трагичным концом. Однако иногда писательница оставляет некую недосказанность, из-за чего читатель, можно сказать, выступает соавтором, что ещё больше делает прозу Вулф живой. Каждый рассказ писательницы – трагедия человека, семьи или целой страны. И именно такая чувственная, и в то же время беспросветная проза Вулф притягивает и наталкивает на размышления о смысле жизни. Писательница показывает прелесть мелочей, из которых и складывается наша жизнь, но в то же время мы чувствуем её одиночество в толпе. Получается некое пограничное состояние между наслаждением и диким отчаянием, на котором и балансирует сама Вирджиния на протяжении жизни: она любит и ненавидит мир, который её окружает. Всем любителям творчества этой талантливой писательницы прошлого столетия рекомендую сборник рассказов «Дом с приведениями».Моя оценка 10/10

Мысли – это разговор с собой. Бессвязный, с обрубленными на середине предложениями, скачущий от темы к теме. Это сумбур в голове, который до определенного времени никто не пытался вывести на всеобщее обозрение.Первым стал Лев Толстой. В своём романе «Война и мир», при описании полусонного состояния Николая Ростова накануне Аустерлицкого сражения, он приблизился к тому, что сейчас называют «потоком сознания».До идеала этот стиль довели Джеймс Джойс и, собственно, Вирджиния Вулф. Именно о сборнике её рассказов «Дом с привидениями» я поведу дальше речь.Скажу честно, мне потребовалось достаточно много времени, чтобы встроиться в отрывистое повествование и начать получать удовольствие. Были истории, которые складывались в единую картину лишь в момент чтения последнего слова. Это тяжело, малоувлекательно в процессе, но…Но, до некоторой степени полезно. Помогает взглянуть на нутро людей с нового ракурса.Однозначно продолжу знакомиться с творчеством Вулф. На очереди «Орландо»!

Честно говоря, сейчас мне сложно для себя определить, кем была Вирджиния Вулф – великой писательницей или простой графоманкой.Прочитав её эссе под названием «Своя комната», которое дало мне много идей для обработки и усвоения, я отправилась на поиски чего-то вкусненького из прозы от неё же. В отзывах в интернет-магазине многие помечали эту книгу как что-то, с чего не стоит начинать знакомство с Вирджинией Вулф. Полчаса поисков показали, что так пишут практически о любой книге писательницы, так что же, не читать её вовсе? Я решила рискнуть и, по-видимому, игра всё же не стоила свеч.Мне всегда тяжело читать рассказы, потому что от них пахнет незавершённостью и скупостью. Однако в большинстве своём это довольно самостоятельные произведения, которые могут не запомниться приятным послевкусием, но и не оставят в недоумении из-за обрывочности и хаотичности текста, в котором нет ни логики, ни смысла. Чаще всего, это целостная история, которую легко понять и осознать, и плюс-минус проработанный сюжет; в этом же сборнике добрая половина рассказов – это просто поток сознания. Мысли обрывочные, накладываются одна на одну, смешиваются, танцуют у ведьминого костра и извиваются, как змеи в сезон спаривания.Не могу сказать, что мне нравится болтаться в потоке чужого сознания – как и у всех, у меня есть свой, не менее бурный поток, кипящий на заднем фоне во время чтения. Он интеллигентный ценитель, поэтому во время чтения ведёт себя достаточно тихо и незаметно, но во время чтения этого сборника ему становилось скучно на раз-два, так что наши с Вирджинией потоки размышлений сталкивались и смешивались, из-за чего я быстро теряла нить повествования.Когда я прочитала один рассказ, то подумала, что это увлекательно и довольно интересно. Но в процессе погружения в книгу меня просто укачивало от болтания из стороны в сторону, выматывала неизвестность, а убежденность в том, что для моих костей такое путешествие было плохой идеей, всё крепла.Конечно, не всё столь критично – я действительно поражена способностью Вирджинии Вулф глубоко чувствовать, анализировать и заниматься не только саморефлексией, но и познанием окружающего мира и людей во всём нашем многообразии. Из восемнадцати представленных рассказов меня сильно зацепили три: «Лапин и Лапина», «Люби ближнего своего» и «Наследство», именно из-за них и вырисовывается итоговая оценка – почти по звезде на каждый. Остальные мне сложно переварить, я хоть и не чувствую отторжения, но и интереса тоже. Да, они были занятны местами, написаны сочно и красочно, но на полочке, где они должны были отложиться у меня в голове, пустота.Пусть у рецензии не будет итога. Я не знаю, что чувствую насчёт этой книги, да и узнаю только спустя время. Она напоминает слипшийся рис, который варили неправильно, но в этом есть и своё очарование – то, что кажется тебе мерзкой водянистой кашей, приготовили в другой кастрюле, принципов работы, истории и значимости которой ты просто не в состоянии усвоить.