История о Раме (рис. 4.1), рассказанная в древнеиндийском эпосе «Рамаяна» (600-е гг. до н. э.), свидетельствует о том, что древние индийцы связывали любовь и преданность с сердцем.
Рама возвращается из 14-летнего изгнания, убив злого Равану, многоголового демона-царя и его последователей, и становится царем Айходьи. Во время празднования всем раздают драгоценности и всевозможные дары. Сита, жена Рамы, дарит Хануману, полководцу и ярому стороннику мужа, прекрасное жемчужное ожерелье.
Хануман берет его, внимательно рассматривает каждую жемчужину и выбрасывает украшение. Все удивляются его поведению.
Когда его спрашивают, зачем он выбросил драгоценные жемчуга, он отвечает, что не нашел в них Рамы. Таким образом, ожерелье не имело для него никакой ценности.
Когда его в шутку спрашивают, есть ли Рама в самом Ханумане, он разрывает грудь, чтобы обнажить сердце. Наблюдатели, убедившиеся в его искренней преданности, видят, как на сердце Ханумана появляется изображение Рамы и Ситы.
Практиковавшие аюрведу в Древней Индии считали, что у человека на самом деле два сердца: физическое, которое перемещает по телу питательные вещества, и эмоциональное, испытывающее любовь, желание и печаль[37].
Рис. 4.1. Рама и Сита появляются в сердце Ханумана. Источник: Карунакар Рейкер/Wikimedia Commons/ общественное достояние
В «Сушрута-самхите» (6 в. до н. э.), содержащейся в четырех Ведах, говорится, что эмоциональное сердце, или желание сердца, зарождается в утробе:
«На четвертом месяце некоторые органы становятся более отчетливыми, и к этому моменту у сформированного сердца начинают проявляться жизненные функции, ибо сердце – вместилище этих жизненно важных функций. Таким образом, на четвертом месяце беременности у плода проявляется желание к различным чувственным объектам, и это явление можно назвать томлением.
Следовательно, беременную, обладающую двумя сердцами, можно назвать томящейся женщиной, и ее томление следует удовлетворить. Если этого не сделать, ребенок может родиться горбатым, безруким, хромым, глупым, низкорослым, косым, с больными глазами или полностью слепым. Таким образом, желания беременной женщины должны быть удовлетворены. Если это сделать, она родит отважного и сильного сына, который проживет долгую жизнь».
Когда я спросил свою мать, все ли ее потребности удовлетворялись, пока она носила меня, та только пожала плечами и сказала: «Сынок, как бы то ни было, я люблю тебя всем сердцем».
Древние греки и даже многие цереброцентристы продолжали считать, что эмоции содержатся в сердце[38]. В 700-х годах до н. э. Гомер написал в «Илиаде»: «Тот ненавистен мне, как врата ненавистного ада, кто на душе сокрывает одно, говорит же другое» (пер. Н. И. Гнедича). Гераклит в 500-х годах до н. э. писал: «Трудно бороться против желания сердца. Все, чем оно желает обладать, покупается ценой души». Сердце занимало центральное место в любви, храбрости и самой жизни, причем не только у людей, но и у богов.
Бог Аполлон застал Эроса (бог любви; у римлян – Купидон) за изготовлением луков и стрел и велел оставить столь серьезное оружие могучим богам войны, например ему. Разъяренный Эрос забрался на гору Парнас и пустил две стрелы. Первая, острая и с золотым наконечником, пронзила сердце Аполлона, и он влюбился в Дафну, прекрасную нимфу и дочь речного бога Пенея. Вторая стрела, тупая и со свинцовым наконечником, попала в сердце Дафны, вызвав у нее отвращение к любви. Аполлон упорно преследовал Дафну. Чтобы прекратить это, она обратилась за помощью к отцу. Решив помешать Аполлону овладеть ею, Пеней превратил дочь в пахучее дерево лавр (daphne на греческом).
Греки эпохи Гомера (XII–VIII вв. до н. э.) пытались решить проблему дихотомии сердца и мозга, утверждая, что в теле две души: психе, или душа вечной жизни, и тимос, под управлением которой находятся эмоции, побуждения и желания. Гомер считал, что первая находится в голове, а вторая – в сердце. Оно было источником не только гнева и желания, но и храбрости. В «Илиаде» Гомера Ахиллес в ответ на упреки Аякса говорит: «Сердце мое раздымается гневом» (пер. Н. И. Гнедича).
Ранние греки отождествляли сердце с любовью. Поэтесса Сапфо жила на острове Лесбос в VII веке до н. э. Окруженная ученицами, она писала страстные стихи: «Словно ветер, с горы на дубы налетающий, Эрос души потряс нам…» (пер. В. Вересаева).
Платон, ученик Сократа, был скорее философом, чем ученым. В «Государстве» (ок. 376 г. до н. э.) он писал: «И те, чьи сердца сосредоточены на действительности, заслуживают называться философами». Платон считал, что люди появились благодаря Создателю, вложившему в каждого человека одну бессмертную душу и две смертных. Будучи цереброцентристом, он считал, что голова управляет телом.
В трактате «Тимей» Платон утверждал, что бессмертная душа – это правитель тела. Две смертных души, занимавших более низкое положение, располагались в сердце и желудке. Горячее пульсирующее сердце властвовало над гневом, гордыней и печалью, было источником эротического желания, символом истинной любви. Смертная душа, управлявшая голодом и телесными функциями, находилась в желудке. Поразительно, что в IV веке до н. э. древний грек описал то, что многие из нас сегодня считают истиной: мозг отвечает за разум и сознание, а сердце – за эмоции.
Платон-ученый описывал сердце как «узел вен и фонтан крови».
Он писал, что легкие охлаждали сердце, чтобы разум преобладал над эмоциями.
Древние римляне переняли теорию Платона о трехчастной душе, основанную в большей степени на учениях Галена[39], которые на протяжении веков распространялись по другим сообществам.
Сердце оставалось вместилищем эмоций, но, даже если оно не считалось домом бессмертной души, его продолжали называть местом, где находились любовь, желание и печаль. Эти убеждения оставались неизменными на протяжении еще 1500 лет на Востоке и Западе.
Плиний Старший, римский полководец и автор первой энциклопедии под названием «Естественная история», известен изречением «Дом там, где твое сердце». Он погиб, пытаясь спасти на лодке друга и его семью во время извержения Везувия. Как и современники, он верил, что в сердце живет любовь к дому и семье, и люди всегда носят дом внутри себя.
Сердце – это поразительно мощная мышца.
ГИППОКРАТ, 400-Е ГГ. ДО Н. Э.
Древние греки начали заниматься медициной приблизительно в 700 году до н. э.[40]. До этого времени, находясь под влиянием египетской культуры, они считали, что болезни – это божественная кара. Алкмеон Кротонский (600-е гг. н. э.), ученик Пифагора, стал одним из первых греческих медицинских писателей. Возможно, он был первым, кто провел анатомические исследования живых и мертвых человеческих тел. Основываясь на своих экспериментальных наблюдениях, Алкмеон утверждал, что в мозге находятся разум, мысли и ощущения.
Большинство древних греков были цереброцентристами (за исключением Аристотеля). Например, человек мог потерять сознание (страдала психе в голове), но остаться живым (тимос в сердце продолжала управлять функциями организма). По этой причине многие древнегреческие писатели стали некорректно утверждать, что кровеносные сосуды отходят от мозга, а не от сердца. По этим сосудам пневма (жизненная сила) поступала во все органы тела, включая сердце.
Древнегреческие врачи считали, что сердце – это печь. Разве тело не остывало, когда сердце прекращало биться? Подпитываемое пневмой и кровью из мозга и охлаждаемое дыханием, оно вырабатывало тепло, согревающее все тело.
Гиппократа Косского часто называют отцом медицины. Выпускаясь из медицинской школы, врачи дают клятву Гиппократа, обещая не навредить. Он был первым, кто стал учить, что болезни вызывает природа, а не боги. Благодаря ему произошло становление медицины как дисциплины, отличной от религии и философии.
«Сборник Гиппократа» – это собрание почти 60 древнегреческих медицинских трудов, связанных с ним и его учениями (400-е гг. до н. э. – 100-е гг. н. э.). В сочинении «О сердце» впервые были описаны анатомические подробности этого органа. Согласно учению Гиппократа, оно имело форму пирамиды, было темно-малинового цвета и находилось в оболочке, известной сегодня как перикард. Он смазывался жидкостью, которая поглощала тепло сердца (представьте себе моторное масло или тормозную жидкость).
Гиппократ учил: если убрать «уши» сердца (предсердия), обнажатся отверстия камер (желудочки).
Предсердия работали как кузнечные меха: воздух втягивался внутрь и выталкивался наружу за счет расширения и сжатия «ушей». Во время сердечных сокращений они совершали отдельные движения по мере расширения и сжатия камер (предсердия сокращаются, когда желудочки расширяются), что получило название предсердно-желудочковой синхронизации.
В сочинении «О сердце» говорится и о том, что благодаря сердечным клапанам кровь течет только в одном направлении. Гиппократ назвал их «шедевром природного мастерства».
В «Сборнике Гиппократа» приводится одно из первых описаний физического осмотра пациента с сердечной недостаточностью и скоплением жидкости в легких: «Если прижать ухо к груди и послушать некоторое время, можно услышать внутри звуки кипящего уксуса». Возможно, Гиппократ первым описал и внезапную смерть, вызванную проблемами с сердцем: «Те, кто часто страдает продолжительными обмороками без очевидной причины, умирают внезапно». В таких случаях смерть наступает из-за нарушения сердечной функции, обычно вызванной аритмией.
Основываясь на работах Алкмеона, Гиппократ считал, что мозг, а не сердце, служит вместилищем разума. Аристотель выиграл этот спор, и большинство представителей западной цивилизации вплоть до современности считали, что сердце – это дом души.
Аристотель стал первым греком, подробно описавшим камеры сердца, однако он выделял три камеры, а не четыре. Он считал, что в правой камере (вероятно, правом желудочке) крови больше всего и она самая горячая[41]. В левой же (скорее всего, левом предсердии) крови было меньше всего, и она была самой холодной. В средней камере (вероятно, левом желудочке) было среднее количество самой чистой и жидкой крови. Некоторые утверждают, что Аристотель рассматривал правое предсердие не как сердечную камеру, а как наполненную кровью вену, входящую в сердце.
Сегодня мы знаем, что это не так. Метод, которым Аристотель убивал животных для последующего вскрытия, объясняет различия в количестве крови в разных камерах – он душил их. Из-за этого вены и правая сторона сердца были полны темной крови, а левая была обескровленной.
Аристотель справедливо считал сердце центром сердечно-сосудистой системы. В работе «О частях животных» (ок. 350 г. до н. э.) он писал: «Система кровеносных сосудов напоминает расположение водотоков в садах, которые отходят от одного источника воды [сердца] и разветвляются на множество каналов. Каждый из этих каналов продолжает ветвиться, снабжая жидкостью весь участок». Аристотель считал, что мозг работает как радиатор и охлаждает горячее сердце, и был убежден, что более сложные и разумные животные вырабатывают больше тепла, чем примитивные, например насекомые. Таким образом, человеку нужен был большой мозг для охлаждения страстного горячего сердца.
Египетский город Александрия был центром греческого обучения с 300-х годов до н. э. до 600-х годов н. э. Александр Македонский основал этот город в 331 году до н. э., и им стала управлять семья Птолемея, одного из полководцев Александра. Александрийские врачи проводили вскрытия человеческих тел уже в 200-х годах до н. э. Правительство города даже разрешило вивисекцию – ужасающую практику анатомирования еще живых людей. Ее обычно проводили на преступниках в качестве наказания. В Александрии смешались египетская и греческая культуры, и практика вскрытия тел была допустимой из-за египетской практики бальзамирования, которая требовала удаления органов.
Герофил Халкидонский (335–250 гг. до н. э.) и Эрасистрат из Кеоса (ок. 330–250 гг. до н. э.) были двумя известными врачами, работавшими в Александрии. Именно они провозгласили Гиппократа отцом медицины. В медицинском трактате «О медицине» Авл Корнелий Цельс (25 г. до н. э. – 50 г. н. э.) писал о Герофиле и Эрасистрате:
«Более того, поскольку боли и разного рода заболевания возникают во внутренних частях организма, никто не может приступить к лечению, не имея представления об этих частях. Таким образом, возникает необходимость вскрывать тела мертвых и изучать их внутренние органы. Герофил сделал это наилучшим образом, вскрывая живых дышащих людей – преступников, взятых из тюрьмы, – и наблюдая за частями, которые скрыла от нас природа»[42].
Герофил считается отцом анатомии и физиологии. Он был убежден, что для понимания человеческого тела необходимо проводить вскрытия, и одним из первых стал делать это публично. Он открыл нервную систему и пришел к выводу, что роль думающего органа принадлежит мозгу, а не сердцу. Герофил был цереброцентристом.
Кроме того, он первым описал разницу между артериями и венами и подчеркивал, что после смерти последние оказывались обескровленными и сдувались, но артерии сохраняли гибкость. Однако Герофил ошибочно полагал, что при расширении артерий в них всасывалась пневма (воздух, или дух) из сердца, а при сокращении она и некоторое количество крови продвигались по артериям, вызывая пульс. Эрасистрат, ученик и единомышленник Герофила, подошел очень близко к пониманию кровообращения. Он выдвинул теорию о том, что связи между артериями и венами существуют, но слишком малы, чтобы можно было увидеть их невооруженным глазом. Он опередил Уильяма Гарвея на 1800 лет.
В отличие от Аристотеля, Эрасистрат считал, что телом управляет мозг, а не сердце. Он первым предположил, что сердце – это не вместилище души, а просто орган, согревающий тело.
Эрасистрат какое-то время жил при дворе сирийского царя Селевка (358–281 гг. до н. э.). Сын царя Антиох заболел и начал угасать. Осмотр ничего не выявил, но однажды Эрасистрат заметил, что вблизи Стратоники, мачехи Антиоха, сердце молодого человека билось чаще, а его кожа становилась горячее. Эрасистрат сообщил царю о диагнозе. Мудрый 70-летний царь расстался с женой и выдал ее замуж за своего сына, «больное сердце» которого исцелилось после свадьбы.
Для греков анатомия стала легитимным способом изучения устройства сердца и тела. Анатомические исследования продолжались и после возникновения Римской империи, хотя их в основном проводили греки, эмигрировавшие туда. Гален, самый известный из них, в труде «О назначении частей человеческого тела» (II в.) писал: «Сердце – это твердая плоть, которую нелегко повредить… По твердости, напряжению, общей силе и устойчивости к повреждениям волокна сердца превосходят все остальные. Ни один другой орган не работает непрерывно и не двигается с такой силой, как сердце»[43]. Тем не менее вопрос о том, что именно все же служит вместилищем эмоций, воспоминаний и мыслей, сохранялся.
Древние римляне считали, что сердце поддерживает жизнь и хранит в себе любовь. Римский поэт Овидий (43 г. до н. э. – ок. 17 г. н. э.) утверждал: «Даже если сам Эскулап приложит травы, он никоим образом не сможет вылечить раны сердца». Эскулап был римским богом медицины, и это его посох с обвитой вокруг него змеей сегодня считается символом медицины. Венера, римская богиня любви, с помощью своего сына Купидона поражала сердца влюбленных его стрелами.
Древние римляне считали, что болезни посылаются людям как божественное наказание[44]. Врачей избегали.
В отличие от греческих, римские врачи не имели права вскрывать тела, поэтому их понимание сердца и других органов было ограниченным. Римляне завоевали Александрию в 30 году до н. э., в результате Клеопатра и Марк Антоний, правители Египта, покончили с собой. Римлянам стало известно о греческих медицинских познаниях и анатомических исследованиях в основном благодаря трудам Герофила и Эрасистрата. Римляне схватили врачей и привезли их в Рим как военнопленных, но позже они остались там по собственному желанию, чтобы заработать денег.
Вскоре римляне начали перенимать греческие медицинские и научные знания, но мало что сделали для продвижения теорий о сердце и сосудах до того, как грек Гален переехал в Рим в 162 году. Его теории о сердце и теле были позднее приняты католической церковью в качестве доктрины, что сделало Галена важнейшей фигурой в западной медицине в период с III по XVII век (да, на 1500 лет!).
В Александрии Гален проводил вскрытия тел людей и животных и стал экспертом в анатомии. Ему позволили разрезать тела повешенных преступников. К тому же он был врачом гладиаторов, и можно себе представить, как расширялись его познания в анатомии, когда он смотрел на ужасные открытые раны, которые, по его словам, были «окнами в тело». Гален быстро стал знаменитостью в Риме. Он проводил вскрытия и публично лечил пациентов за деньги. Из-за растущей известности император Марк Аврелий[45] назначил Галена своим личным врачом.
К старым греческим медицинским текстам Гален относился критически. Он проводил эксперименты, чтобы подтвердить или опровергнуть теории о сердце и сосудах, и особенно ценил работы Герофила и Эрасистрата, хоть и любил их исправлять. В сочинении «О назначении частей человеческого тела» (ок. 170 г.) он писал: «Хотя может показаться, что сердце – это мышца, оно явно отличается от нее. Дело в том, что мышечные волокна идут только в одном направлении… Сердце же имеет и продольные, и поперечные волокна, а также третий тип, идущие по диагонали и наклоненные под углом»[46].
Это важное наблюдение Галена в настоящее время представляет предмет интенсивных исследований в современной кардиологии. Известно, что сердце (левый желудочек) расширяется и сокращается концентрически, чтобы перекачивать кровь по телу.
Вообразите воздушный шар, который надувается и сдувается. Однако во время сокращений сердце еще и скручивается, чтобы максимизировать насосную функцию. Представьте, как выкручиваете мокрое кухонное полотенце, а не просто сжимаете его, чтобы избавиться от избытков жидкости. Мышечные волокна сердца, идущие в трех разных направлениях, оптимизируют сердечные сокращения, и орган не только сжимается с боков, сверху и снизу, но и выкручивается.
Теперь мы знаем, что многие теории Галена не соответствуют действительности. Он считал, что мышечная перегородка между двумя желудочками имеет крошечные отверстия, чтобы кровь могла циркулировать через них. Еще он ошибался в том, что по артериям проходит пневма (воздух, смешанный с небольшим количеством крови). Гален утверждал, что сердце уступает печени по важности функций в организме, и ошибочно полагал, что переваренная пища попадает в печень из кишечника и там преобразуется в кровь. Он считал местом выхода кровеносных сосудов печень, а не сердце. Достигнув сердца, кровь разносилась по всем частям тела и преобразовывалась в саму себя.
Гален, как и его предшественники (Аристотель, например), полагал, что главная функция левого желудочка заключалась в выработке тепла для остальных частей тела, и сравнивал его с угольной печью (сердце не рассматривалось как насос, потому что их в то время еще не существовало). Вдыхаемый воздух должен был охлаждать внутренний жар сердца. Тем не менее Гален довольно точно описал, как оно работает, и заметил, что система коронарных сосудов обеспечивает его кровью. Благодаря вскрытию тел животных он правильно указал, что не у всех из них число сердечных камер одинаково – у рыб, к примеру, только один желудочек.
Прежде чем согласиться с теорией Эрасистрата о связи между артериальным и венозным деревьями (теперь их называют капиллярами), Гален экспериментировал. Он доказал наличие этой связи, убивая животных и перерезая крупные артерии, чтобы обескровить тело. В результате опустошались как вены, так и артерии, что подтверждало связь между ними. Он также заметил, что рядом почти с каждой артерией находилась вена, а следовательно, они могли быть связаны. К сожалению, Гален не сделал следующего логического шага к открытию кровеносной системы, продолжая соглашаться с тем, чему Праксагор научил Герофила и Эрасистрата: артерии переносили пневму (воздух) по телу.
Никто не знает каким образом, но Гален заметил, что кровь плода забирает кислород из материнской крови по плаценте и эта содержащая кислород кровь обходит правую сторону сердца и легкие (они не функционируют до рождения) плода, а затем поступает непосредственно в левую сторону сердца через отверстие между предсердиями. После этого кровь движется по артериям плода. Он отметил, что после рождения это отверстие закрывается и кровь начинает течь по-другому: теперь она проходит через правую сторону сердца и легкие, а затем поступает в левую сторону сердца новорожденного.
В работе «О пораженных частях тела» Гален писал: «Есть три основных фактора, управляющих телом. Доказано, что сердце – это главный орган, но мозг остается основным источником чувствительности и подвижности всех частей тела, в то время как печень отвечает за усвоение пищи. Смерть наступает в результате дисбаланса жидкостей в сердце, поскольку все части [тела] увядают одновременно с сердцем»[47]. Несмотря на восхищение Аристотелем, за основу Гален брал доктрину Платона о трехчастной душе. Двигательные и сенсорные функции были сосредоточены в мозге, но сердце оставалось вместилищем эмоций и души.
Гален произвел революцию в древнем понимании анатомии и физиологии благодаря экспериментам с человеческим телом, особенно с сердцем и его клапанами, артериями и венами. Его ошибочные теории тоже были увековечены, в том числе о наличии пор в сердечной перегородке между правым и левым желудочками, производстве печенью крови из пищи, отхождении всех артерий от печени, распределении пневмы по телу благодаря сердцу и сосудам, а также сосредоточении эмоций в печени. Многие теории Галена дожили до XVII века, потому что бо́льшая часть западной цивилизации вместе с ее медицинскими знаниями после падения Римской империи в 476 году погрузилась в Темные века. На протяжении следующих 1500 лет в научном понимании сердца и сосудов практически не было сдвигов.