Вингелена Си
Разговор по душам
Молитва
Благодарю за всё творенье,
Что окружает жизнь мою.
За жизнь, за каждое мгновенье
Господь, тебя благодарю.
Доступной плотью и душою,
Всем омерзительным грехам
Предстать в молитве пред Тобою,
Дерзаю, окаянный сам.
Услышь того, кто весь в оковах,
Суда, мечтаний и страстей.
Избавь от помыслов суровых,
Всесвятой милостью своей.
И в битвах дольного мытарства
Дай искренней любви венец,
Чтобы прийти в ТВОЁ мне царство
Творец мой, Жизнь моя, Отец.
Зачем я живу на земле?
Глядит на меня ночь сырая,
К раздумью влечёт иль к тоске.
Живу на земле я, не зная,
Зачем я живу на Земле?
Говорят, наша жизнь быстротечна,
Что одно лишь мгновенье живем.
Говорят, даже время не вечно,
Может быть, только я не о том.
Просто мы в состоянии ночи,
Не вошли в состоянье любви.
И не видят духовные очи
Вечного света в ночи.
С рожденья навязчиво вводят
В иную формацию нас,
Послушно в неведеньи ходим
Пока не придет смертный час.
А там, за последней чертою,
Где за жизнь нашу будет и спрос,
Мы почувствуем все же душою
Ответ на извечный вопрос.
Тогда кто-то в умилостивленьи,
А иные в оковах страстей,
Враз увидим все это мгновенье,
Что назвали мы жизнью своей.
Не плачь, дитя
Не плачь, дитя, ну что ты плачешь,
Блажен ты в возрасте своём.
Сейчас ты ни за что не платишь,
Не думаешь о дне другом.
Возрадуешься − славишь Бога,
Забудешься − и Бог с тобой.
Тебе и надо-то немного
Лишь ласку ближних, да покой.
Не плачь, слёз много в этом мире,
И страждущих не перечесть.
Как ты, и мы когда-то были
Когда-то были, ты же есть.
Я думаю
Я думаю, и значит мысли
Определяют жизнь мою.
И в этом смысле я живу,
И умираю в этом смысле.
Смотрю на эту даль
О, даль бескрайняя,
Надежды упованье,
Куда ты манишь взор
Несовершенный мой?
Какое мне сулишь ты
Мирозданье
За этою бескрайней синевой?
Всё ль кончится на нас?
Неужто эти дали
Уж не востребуют
Проникновенья в них?
И то, что мы сейчас
Не распознали,
Не явится с рождением
Других?
Смотрю на эту даль,
И чувствую к ней близость.
Но давит мой восторг
Земная суета.
Желаний и страстей
Навязчивость и низость
Затмили и сознанье, и глаза.
Нельзя предвосхитить
Положенное время,
Не сбросив гнёта
Низменных страстей,
И века нынешнего
Тягостное бремя
Нам не оставить
До скончанья дней.
Нет, выразить нельзя
Природы созерцанье;
Всей чистоты небес,
Весь этот мир земной.
Не может быть нигде
Такого мирозданья,
Есть взгляд
На мироздание другой.
Быть может даже рядом,
В близком человеке,
Уж зреет полнота
Любви к земле.
И явит он её
Всей жизнью в этом веке.
И этот мир
Не кончится на мне.
По небесному Иерусалиму
Под пологом леса сырой полумрак,
А небо вечернее в розовых перьях.
Наивный мечтатель, упрямый чудак
Задумал пройти по верхушкам деревьев.
Влез на высокое дерево он,
Вокруг огляделся – зеленое море,
Как будто бы кто-то за руку повел,
Хватило и духа, и силы, и воли.
Неслышно касаясь игривой листвы,
С восторгом и легкостью неизъяснимой
Он шел в направлении первой звезды,
По кронам деревьев тропою незримой.
Земля позади, там другая земля.
Воображение строило виды.
Там тоже есть люди, леса и поля,
Там так же, как здесь, только нет там обиды.
Великое счастье в просторах вселенной
Найти светлый образ, зовущий тебя,
И вызвать оттуда мечтой, вдохновенной
Тот образ в реальность обычного дня.
И искренно верить, что кто-то оттуда,
Пронзая и небо, и землю, и кровь,
Несет в настоящее радость и чудо,
И вечную к жизни, и в жизни любовь.
Не чувствуя время, не ведая страха,
Наивный мечтатель по облаку ходит
За облачной тенью, пустынный в лучах,
Город виднеется на небосводе.
К нему притекает надежды река.
В туманной дали облака или горы,
И шепчет прибой и искрится вода,
И в розовой мгле утопают просторы.
Неведомый город открылся ему.
На облаке светлом, как будто на вате,
Дома в нем стоят один к одному,
И окна горят в розоватом закате.
А в городе храм и священный престол,
Вся жизнь во Вселенной от этих истоков.
Упрямый чудак в этот город вошел,
Где нету обиды, страстей и пороков.
Другая земля здесь, другие цветы,
И незнакомая радость природы.
И чувство покоя и нежной любви,
Сменило восторг от пьянящей свободы.
А там, на земле поколенья людей,
Каждый миг атакуют тлетворные мысли.
Томящимся душам, во мраке страстей,
Уже не войти в эти светлые выси.
Неведома людям свобода души,
Любовь сокровенная в чувстве нетленья,
И то состояние вечной любви,
В котором, они пребывали с рожденья.
Затмили тот розовый мир навсегда
Свинцовою тучей страстей, окаянных,
Но все же в неведении ищет душа
Своё состояние чувств первозданных.
Ищет неистово в бездну, крича,
Молит о помощи и о пощаде.
Та бедная сущность, где тлеет свеча,
Зажжённая, Богом, творения ради.
Наивный мечтатель, упрямый чудак
Среди тишины произнес громогласно:
«О, милые люди мои, как же так,
Что вы не нашли этот город прекрасный!»…
Вселенная объята одиночеством
Вселенная объята одиночеством,
Созвездия глядят из вечной тьмы.
И свет их к нам летит немым пророчеством,
И наши взоры к ним устремлены.
А может быть, и там пытливые умы
Запретный плод вкушают,
И ищут новые миры,
И тайны разрушают,
И землю ищут, но увы…
Оттуда не видать земли.
А где-то в центре радужной Вселенной,
При свете удивительной звезды,
Вдруг отразятся в памяти нетленной
Надежды наши, мысли и мечты.
И там Владыкой судеб наших мы,
По жизни предрассудками гонимы,
За искренность в надежде и в любви
Помилованы будем и любимы.
Мир забвенья
Слетит ли лист,
Сорвется ль камень с кручи,
Вспорхнёт ли птица с ветки к облакам,
И ветра свист,
И с этим ветром тучи,
Любить уже не нам,
И не любить не нам.
А детство будто миг.
Тот дивный мир забвенья
Остался где-то в памяти небес.
Не тот уж жизни лик,
Не те уж впечатленья
Несёт с собой прогресс,
Навязчивый прогресс.
Но этот путь тернист,
Когда-то он наскучит.
Придет последний час.
Что будет после там?
Слетит ли лист,
Сорвётся ль камень с кручи,
Вспорхнёт ли птица
с ветки к облакам?
